Память стали

Глава 1

«Ты попробуй, — говорили они. — Такого ты точно еще испытывал!»

Заднее сиденье «уазика» и так не назвать мягким и удобным. А уж когда оно под тобой то мелко трясется, то лягается…

— Ах ты ж ять!

— Газу, газу, давай!

…Или рывком проваливается едва ли не на метр вниз! Ауч, больно. Причем не столько заднице и ногам, сколько голове, по которой заехала, волшебным образом, вылетевшая из багажника грязная и набитая угловатыми железками сумка. И прихлопнувшая ее сверху двадцатилитровая топливная канистра — пустая, хоть тут повезло.

— …Заглох!

К тому моменту, как я затолкал назад в багажный отсек, наверняка, очень нужный и полезный в поездке хлам и выбрался из той двери, что смотрела скорее вверх, чем вбок, у открытого капота столпилось уже шестеро автолюбителей. Двоим принадлежало то ведро, на котором мы, с позволения сказать, передвигались по пересеченной местности, остальные четверо составляли экипажи еще, аж, трех машин, гуськом остановившихся впереди. Их задние габариты мерцали красным сквозь оголившиеся по осени ветви.

— Аккум жив! Смотри, как бодро крутит!

— Может, свечи? Только что пытался схватиться, а теперь даже и не…

— Топливный насос отхлебнул, точно тебе говорю! У меня так на позапрошлом выезде было: крякнул посреди ручья!

Темнеет… Обещанное «да мы тебя к шести у платформы высадим как штык!» перестало быть, хотя бы теоретически, актуальным час назад. Полчаса назад я смирился с тем, что придется вызывать такси из области сразу до ближайшей станции метро на окраине города — только, чтобы довезли до любого асфальта. Сейчас мне хотелось одного: пусть голова перестанет кружиться и желудок вернется на положенное ему место. Дернул же меня черт согласиться «прочувствовать весь кайф настоящего оффроуда!».

— Да вы посмотрите, как у вас машину перекосое… перекособочило! В баке бензина мало, уровень черт-те-какой установился, из-за этого топливозаборная арматура висит в воздухе и воздух же засасывает вместо топляка! — выдал вдруг самый авторитетный участник заезда.

— А-а! — хором на пять голосов. — Вот оно че-о!

Кажется высокий консилиум пришел к какой-то дельной мысли. Славик, водитель «уазика», рыбкой нырнул в салон… и с растерянной мордой вытянул ту самую канистру, что меня по голове огрела. Все такую же пустую, разумеется.

— Эх, молодежь…

— Славик, извини, мы уже свой запас в бак перелили, знаешь же, как наш паровоз бенз жрет!

— Прости, мы сегодня тоже налегке…

— Да вы молодого своего до заправки пошлите! Тут по прямой метров триста через лес, смотрите, — опять вылез «авторитет», тыкая дочерна заляпанным пальцем в экран своего смартфона. — Вон, у него и снаряга подходящая. Хоть один оделся не по лайту!

И ткнул, сволочь, рукой в мою сторону.

Действительно, посмотрев пару роликов на ютубе, чтобы понять, куда меня зовут за новыми ощущениями, я озаботился современным вариантом болотных штанов-бродней — тех самых, что в ручей можно по грудь зайти и не промокнуть. Перестарался: «покатушка», как называли завсегдатаи свой выезд в лес, предполагалась «по лайту», и самая глубокая попавшаяся яма с водой вполне форсировалась обычными непромокаемыми сапогами.

Зато более-менее сухие колдобины, вроде той, в которой сейчас раскорячилось наше транспортное средство, радовали с завидной регулярностью. Я не автолюбитель, но даже мне стало жалко ни в чем не повинную подвеску, испытывающую по воле Славика и компании дикие, и, самое главное, совершенно ненужные, на мой взгляд, перегрузки. Оказывается мы уже час как двигались в трехстах метрах параллельно федеральной трассе — в чем я убедился, открыв приложение с картой на своем телефоне. По нормальному асфальту мы проехали бы это расстояние за минуту.

— Витя, помоги по-братски! — тут же бросился ко мне Славик. Увидев выражение моего лица, он вдруг забегал глазами, не забывая сыпать обещаниями: — Мы пока вытащим нашего красавца на ровные колеса… А зато мы тебя до метро, то есть, я хотел сказать, до самого подъезда потом с ветерком домчим!

— Давай сюда, — я подхватил тару за ручку. На машинах любителей найти себе приключение на неровном месте, стояли мощные «люстры» — светодиодные балки, способные локально превратить самую темную ночь в день. Дальнобойщики такие на свои траки ставят, когда нужно по неосвещенной трассе в глубинке в темноте дубасить. Утром я подумал, что понты, а теперь понял — ничуть. Не помогу, так эти… Будут тут до полуночи из канавы выбираться. А мне, кровь из носу, надо выспаться перед работой.

— Девяносто восьмого налей! — напутствовал меня в спину горе-водила.

— Мы тебе весь свет врубим, чтобы от заправки с дороги не сбился! — пообещал за Славиком его штурман, видимо, не знающий, что на карте можно поставить метку и вернуться по навигации ровно туда же, откуда вышел. Ну, какой поп, такой и приход… Впрочем все равно спасибо за попытку заботы.

Заправщик встретил вышедшее из леса чудище — то есть меня — с философским спокойствием буддийского монаха. Я немедленно припомнил, что злые языки называют формат «сильные мужики превозмогают бездорожье» не иначе как «трамвай-трофи» — из-за того, что любители оффроуда не отъезжают далеко за город, а раз за разом портят одну и ту же лесную просеку или технический проезд под ЛЭП.

Да, так можно заучить наизусть каждую кочку — а если застрянешь-сломаешься, то на крайняк можно бросить тачку и пешком за полчаса к людям выбраться. А к метро — за часик. Ну а следующее «трамвай-трофи» через неделю обязательно поможет высвободить попавший в природную или не совсем природную ловушку автомобиль. Похоже вот к этой заправке регулярно выходят оффроудеры с канистрами. Как еще тропинку в лесу не протоптали!

Была у меня подленькая мыслишка оставить себе канистру в качестве трофея и сразу с заправки вызывать такси. Славик мне не сват и не брат, сам все обещания нарушил — тому, кто нас свел, я уже мысленно наговорил кучу ласковых, и обязательно выскажу их же в лицо. Назад путь оказался куда сложнее, чем туда: запоздало понял, что надо было залить десяток литров, а не под горлышко.

Как назло, на эти триста лесных метров приходился то ли пологий овраг, то ли какая другая складка местности, и пришлось убрать телефон, чтобы помогать себе второй рукой. Серые сумерки сразу же встали вокруг стеной — осенью темнота подкрадывается очень быстро. Еще и ветер вдруг налетел, зашуршал вершинами осин и, сбросивших листья, берез. Потому, увидев впереди свет, я искренне порадовался выполненному обещанию штурмана и с удвоенной силой попер емкость. Обеими пятернями я вцепился в быстро тяжелеющую ручку и раздвигал ветви плечом, лишь краем глаза сверяя направление на сияние.

…Заставил меня остановиться и поставить на землю канистру странный звук из-под ног. Этакий шипящий шелест, который просто нечему издавать в лесу. Наклонился, провел пальцами по земле и стряхнул с них тонкий слой… невесомого серого пепла? Или чего? Вытащив мобильник ради фонарика, я сразу же сощурился: дисплей светился во всю яркость, показывая разноцветные полосы, из динамиков доносилось шуршание и свист… пока прямо в руках что-то внутри тонкого корпуса не «бумкнуло», пустив отчетливый дымок с запахом паленой электроники.

Я отбросил смартфон как ядовитую змею, мгновенно припомнив, что аккумулятор вроде как не способен взорваться, не то что в старых моделях — но на собственных пальцах проверять как-то очень-очень не хочется! И только потом оглянулся по сторонам. Оказывается я дотопал до достаточно большой поляны, которой совершенно точно не проходил на пути туда. А то, что я принял за «люстру» на машине… оказалось шаровой молнией, запутавшейся в древесных ветвях на другой стороне прогалины!

Первым моим побуждением было отступить назад — так и замер на одной ноге, потому что одновременно обернулся. Там, где я прошел… там, где я по всем законам пространства и времени должен был только что пройти, сквозь голые ветви сверкали и светили десятки таких же плазменных шариков. И загорались все новые!

Из чего должны быть ветви у деревьев, если их не берет запертый в электрическую ловушку жар раскаленного газа? Этот вопрос я задал себе потом. Припомнил тогда же и странный в контрастном синем свете цвет стволов — словно камень. Да и небо над головой отливало на черном багровыми разводами — зато ни одной звезды… Но в этот момент я ничего не заметил, зато сполна насладился чувством бегущих вверх по коже мурашек величиной с хорошую вишню. А потом разом понял: это не мурашки. Меня кололо электрическими разрядами! С каждой секундой, с каждой зажегшейся молнией все сильнее!!!

Зачем я подхватил канистру? Черт знает. Не чувствуя веса в руке, я, пятясь, выкатился на свободное от деревьев пространство. Запнулся обо что-то в земле, резко обернулся… и понял, что лес с той стороны поляны тоже светится все ярче. Со всех сторон. Я попал в центр какой-то аномалии, и сейчас она захлопывалась вокруг меня как ловушка!

К электрическому покалыванию добавился слабый, медленно усиливающийся жар… и самое страшное, я почувствовал его глазными яблоками! Радиация?! Взгляд заметался по поляне — и, наконец-то разобрал, что покоится под грудой земли-пепла. Танковая башня! А ногой я зацепился за какую-то деталь полностью погребенного корпуса!

Дальше мысли догоняли меня отдельными вспышками: груда военного металла — ослабление действия аномалии — корпус работает как заземление и экран — спрятаться внутри!

В этот момент мои пальцы уже вцепились в командирский люк… и легко, почти без усилий и скрипа его откинули. Внутри зияла кромешная тьма, там мог быть все тот же пепел, залитая дождями вода или еще чего похуже вроде острых краев металла — но в тот момент я не рассуждал. Ногами вперед внутрь, канистру за собой и захлопнуть люк как можно скорее! Ах, жар пропал, и разряды по телу пропали! Спасся!!!

Трудно сказать, сколько времени я провел, рассевшись на месте командира танка. Минуту? Десять минут? Полчаса? Привел меня в себя электрический свет, пробивающийся сквозь смотровые щели люка, и подозрительный треск, как от пляшущих по броне разрядов, снаружи. Еще ничего не кончилось.

Видно внутри корпуса до сих пор практически ничего не было — это и логично. По фильмам и книгам я смутно помнил, что в боевой машине нет свободного места — только-только экипажу пролезть и уместиться. Тем не менее я ощущал вокруг некое пространство. Оно же позволило ценой нескольких синяков спуститься из башенного объема внутрь корпуса.

Я сказал «пришел в себя», но, оглядываясь назад, мое состояние адекватным назвать сложно. Что я пытался найти внутри старой, давно брошенной и уже успевшей частично врасти в землю машины? Фляжку с водой? Еду? Скорее уж, стоило опасаться проржавевших насквозь снарядов и не рыпаться. Я же, увидев несколько светящихся точек впереди, полез туда.

Светились окошки триплекса на месте механика-водителя. Даже изнутри отчетливо ощущался наклон — корпус ушел в почву неровно, и передняя половина танка верхней частью оказалась выше уровня грунта. Я приник к визорам… и сначала даже не понял, что вижу. Все те же голые ветви, как-то потускневшие молнии, словно диковинные фрукты на них, светлеющее небо… Светлеющее. Небо.

Вот тут-то меня, наконец, и проняло. Внедорожный «отдых», поход с канистрой на заправку, внезапная электрическая — если не радиационная — аномалия, черт-те когда брошенный танк, найденный так к месту. И вот — рассвет вместо заката. Паники не было, зато я отчетливо понял две вещи: я попал и мне конец. Куда попал? Вопрос не актуальный. Актуальный: как выбраться из ловушки?!

Воды внутри танка не было. Еду можно было и не искать. Излучение снаружи, определенно, только усилилось — иначе с чего броня изнутри едва заметно, но нагрелась? Возможно в силу каких-то условий, молнии пропадали только ночью — но до ночи нужно еще дожить. А если излучение отключилось из-за пространственного пробоя, в который мне хватило невезучести влипнуть?!

От этих мыслей немедленно сперло горло и мучительно захотелось откинуть ближайший люк — я аж подался назад, подальше от смертельного искушения, подобного инициативе открыть форточку в подводной лодке. Под водой. И задел ногой канистру с «девяносто восьмым», про которую успел забыть.

Пришедшая мне в голову идея смело могла претендовать на звание безумнейшей в своем роде. Да, ситуация безвыходная, но нужно обладать каким-то запредельным уровнем нереальной везучести, чтобы в брошенной много лет назад машине оказался работающий двигатель! Хотя нет, везение тут не поможет — нужно настоящее чудо. И еще одно: чтобы ушедшая в почву ходовая смогла выдержать поданные усилия и высвободить многотонную машину. И куда-то там увезти, не развалившись.

Тем не менее я пополз на карачках, опять стукаясь обо все углы, наощупь искать заправочную горловину. Внутри танка, ага. Самое невероятное, что я ее нашел — по висящей над ней жестяной воронке внушительных размеров. Ничтоже сумняшеся, справился с пробкой — и бензин полился в недра заброшки. О несовместимости топлива я и не думал переживать, помня словосочетание «многотопливный дизель». Вроде, слышал, такие силовые агрегаты могут работать реально на чем угодно.

Ну вот, а теперь назад к рычагам мехвода.

Неожиданно удобно разместившись в металлической конструкции, я бездумно принялся наугад дергать тумблеры и ручки на панели под триплексом — света не хватало даже их сами разглядеть, не то что найти подписи. Вопросов у меня не вызывали лишь два рычага по правую и по левую сторону от водительского… ну пусть будет — кресла. Как-то раз удалось посидеть в кабине трактора, и я знал, что каждый из рычагов тормозит соответствующую гусеницу, отчего машина поворачивает.

«Аккумулятор! — неожиданно пробился к сознанию голос… ну пусть будет логики. — Кривой стартер!»

Ну да. Даже такому не-автолюбителю, как я, совершенно ясно: заряд в заброшенной годы назад машине сохраниться никак не мо…

От механического скрежета громада танка вздрогнула целиком, вся, словно живая. Затем раздался характерный звук частых ударов металла о металл, который тут же заглушил нарастающий рев. Сначала кашляющий, а потом все более и более монолитно-ровный и мощный! Вместе с ним пришла новая, теперь уже постоянная дрожь… а потом под барабанно-дробный лязг грунтозацепов, казалось бы давно мертвый, танк начал выползать из многолетней могилы.