Откровение (СИ)

***

Кроули спустился в подземелья, откуда слышались крики. Пройдя в одну из комнат, он с интересом принялся разглядывать корчащегося от боли оборотня, прикованного к железному креслу. Стоявшие рядом люди в белых халатах что-то отмечали в своих папках, комментируя все происходящее.

— Жесткая аллергическая реакция на аконит, паралич основной группы мышц, — отметил один из людей. — Как и ожидалось. Предлагаю ввести еще три кубика аконита внутривенно в сочетании с частицами серебра.

— Не вижу смысла, — возразил его коллега. — Таким образом мы просто его убьем, а нам нужно получить устойчивый состав для массового применения. Не говоря уже о том, что нам еще необходимо придумать способ распространения препарата.

— Аэрозоль, — пожал плечами ученый. — Самый эффективный способ, гарантирующий максимальный эффект. Не забывайте, Абрахам, что препарат необходимо будет распространить в кратчайшие сроки, для нанесения максимального ущерба.

— Как успехи? — поинтересовался Кроули, обращаясь к ученым.

— Пока никакие, — последовал незамедлительный ответ, — слишком мало времени прошло, как образцы попали к нам. На данный момент мы проверяем наиболее известные теории о слабых местах оборотней. Но для массового уничтожения они не годятся. К тому же нам нужно больше оборудования, материалов и помощников. Ну и образцов побольше.

— Мы предоставим вам все необходимое, — заверил ученых полковник. — Составьте список. И все-таки необходимо ускориться. Проблему оборотней необходимо будет решить одним ударом, если они будут столь глупы, чтобы выступить против нас. В идеале нам нужен устойчивый штамм вируса, с наиболее быстрым распространением и поражающим эффектом.

— Вы многое просите, — заметил Абрахам.

— И многое даю взамен. Разве кто-нибудь еще согласился финансировать ваши эксперименты?

— Пока мы не получим необходимое, ни о каких результатах не будет даже речи.

— Составьте список, — повторил Кроули. — Чем быстрее вы это сделаете, тем быстрее мы сможем вас всем обеспечить.

Кивнув напоследок, Кроули покинул лабораторию и направился в другую, где генетики «Iron Head» пытались вывести новые образцы для зверинца старого замка. И первое их творение как раз должны были запустить в тестовую камеру. Крупный зверь, высотой в два с половиной метра, внимательно разглядывал стоявших за бронированным стеклом людей, недовольно рыча. Жесткая серая шесть была дымчатого оттенка, и Кроули мог только представить, насколько этот зверь будет незаметен в дыму или тумане. Вытянутая на манер волчьих челюстей пасть, была усеяна острыми зубами черного цвета, а пара крепких загнутых рогов могла свалить с ног любого противника. Но хуже всего, что все были длинные мускулистые передние лапы, на каждой из которых было по четыре пальца, заканчивающиеся бритвенно острыми когтями. Опирался зверь на две мускулистые ноги, также имеющие когти еще костяные шипы на коленях, а балансиром ему служил длинный сильный хвост.

— Начинаем испытание тестового образца EK-80747 «Коготь Смерти». Первый противник — вампир.

Дверь на другой стороне камеры открылась, и туда втолкнули женщину с сероватой кожей и красноватыми глазами. Увидев зверя, вампирша оскалилась, открыв обзору внушительные клыки.

— Вампира покормили?

— Да, сэр. Нам нужно столкнуть зверя с полносильной тварью.

— Хорошо, продолжайте.

— Это твой единственный шанс, тварь, — проговорил в микрофон один из генетиков, обращаясь к женщине. — Справишься, и тебя отпустят. Не справишься — сама виновата.

— Давай, человечишка, — прорычала вампир. — Покажи, чего достиг.

— Как пожелаешь, — сухо ответил ученый. — Лорхан, убей ее!

Зверь сорвался с места одним огромным прыжком, сокращая дистанцию, и лишь феноменальная скорость вампира позволила ей увернуться от острых когтей. Но зверь стремительно развернулся на задних лапах, ударом хвоста отбрасывая кровососа к стене. В ответ вампирша нанесла мощный апперкот, а потом в прыжке обрушила удар своего хилого на вид кулака прямо промеж рогов. Взбешенный зверь попытался было вцепится своему противнику в горло зубами, когда его схватили за рога, и он получил удар лбом в лоб. Женщина разошлась не на шутку.

— И вот это, по-вашему, лучший образец? — недовольно поинтересовался Кроули, глядя как результат дорогостоящих экспериментов превращают в груду мяса.

— Терпение, сэр, все еще впереди, — заверили его генетики. — Правда, кое-что действительно придется подправить.

Еле дышащий зверь без сил валался на полу, а вампирша ходила вокруг него кругами, наслаждаясь победой. Пнув своего врага под ребра, она с удовольствием слушала жалобный скулеж, который неожиданно перерос в свирепый рык. Мощный удар рогов обрушился на ее грудную клетку, а еще через миг в ее грудь вонзились четыре острых когтя, распространяя по телу жгучую боль. Зверь выпрямился во весь рост, вздымая тело вампирши над головой, а затем вонзил когти второй лапы ей в живот. С силой разведя лапы в стороны, он разорвал вампиршу пополам, обливаясь ее кровью с головы до ног. На лице же женщины так и застыло выражение полного недоумения.

— Превосходно! Регенерация работает на сто процентов! Но нужно ускорить реакцию, она слишком замедлена. Это был рядовой вампир, более сильный вполне мог убить образец. Помимо всего, нужно усилить активность головного мозга для более лучшей обучаемости. Нам впустить второго противника?

— Давайте, — кивнул Кроули.

— Внимание! Начинаем второе испытание! Впускайте тролля!

Надо заметить, что второй бой прошел гораздо быстрее и с очевидным превосходством зверя. Лишенный подвижности вампира, горный тролль уже не мог оказать достойного сопротивления и лишь только бессильно метаться, пока его полосовали когтями. В конце концов зверь прыгнул вперед и, опираясь на свой хвост, со всей силы ударил тролля в грудь задними лапами. Когда же тролль повалился на пол, одновременный удар двух когтистых лап снес ему голову.

— Доработайте образец и вновь проведите испытания, — приказал полковник. — Если ваш подопытный покажет хорошие результаты, то можете начать серийное выращивание и клеймение.

***

На ужин Гарри пришел под руку с Трейси. В другую мертвой хваткой вцепилась Дафна, и от этого зрелища у многих банально отвалилась челюсть. Но очень быстро внимание учеников привлекла другая сцена. Вернее, сначала к себе привлек звук громкой пощечины. Повернувшись, все увидели раскрасневшуюся Грейнджер, а также стоявшего рядом с ней Кормака МакЛаггена, державшегося за пылающую щеку.

Никто не заметил, что произошло между этими двумя, но судя по бешеному выражению лица гриффиндорца, он явно получил не то, на что рассчитывал. Еще через миг ярость окончательно погасила остатки разума в сознании волшебника, и он поднял руку, чтобы ответить, причем пальцы были сжаты в кулак. И в этот момент кто-то сбил Кормака с ног, после чего принялся с упоением бить его по холеной физиономии, разбивая руки и лицо в кровь.

И лишь когда вмешались учителя, ученики Хогвартса и гости из других школ узнали в заступнике Виктора Крама, который до самого последнего момента пытался отвесить гриффиндорцу пинок, несмотря даже на то, что его удерживали сразу четверо.

Когда Кормака унесли из зала, а Гермиона поблагодарила болгарина, ученики принялись живо обсуждать произошедшее, пытаясь понять, что послужило причиной конфликта.

— Он пытался ее поцеловать, — неожиданно сказала Дафна. — Я все видела. Грейнджер это не понравилось, и она залепила ему пощечину.

— И зачем МакЛаггену понадобилось целовать Грейнджер? — в свою очередь спросила Трейси.

— Не знаю, но ее реакция не понравилась директору Дамблдору. Он с самого начала следил за всем, а когда этого дурня принялся бить Крам, и вовсе выглядел недовольным.

Бросив взгляд на директора Хогвартса, Гарри убедился, что старик действительно выглядел недовольным, причем создавалось ощущение, что причиной было вовсе не поведение гриффиндорца, а нечто совсем другое.

— Все забавней и забавней, — еле слышно пробормотал он, но в этот момент на них ворохом посыпались письма, причем часть из них были в красных конвертах. И все они предназначались Дэвис.

Глава 31

Примечание к части

Я Поздравляю всех девушек с 8 марта!

Встреча состоялась в одной кофейне в центре Лондона, хотя мистер Малфой был очень не доволен этим фактом, так как идти в район магглов ему совершенно не хотелось. Подобные действия были глубоко противны аристократу, и в обычной ситуации он не пошел бы на это даже под угрозой смертной казни, но сейчас ситуация была несколько иной. Единственное, что в данной ситуации радовало Люциуса, так это то, что страдает он не в одиночестве — рядом с ним по маггловским улицам тащился недовольный Маркус Гойл, который по этому случаю на пару с Малфоем был вынужден вырядиться в нелепый наряд, столь разительно отличающийся от благородных одежд истинного мага. При этом волшебника откровенно раздражало то, что все без исключения прохожие беззастенчиво пялились на них, не скрывая насмешки. Оглядев Люциуса с головы до пят, Гойл так и не понял, что именно вызвало смех. Обычная маггловская одежда: темно-серые брюки, синие кеды, длинный розовый халат поверх белой рубашки с воланом на манжетах и вырезе, черная шляпа-котелок. Сам Гойл был одет примерно также. И что в этом смешного?

Поттер ждал их на втором этаже кофейни, задумчиво глядя в потолок, а перед ним стояла нетронутая чашка с капучино. Сидевший же рядом Блэк с удовольствием потягивал свой кофе из объемного бокала, периодически заедая его пирожным. Глядя на них, Люциус отметил, что Сириус и его крестник одеты были несколько иначе, в связи с чем никто из посетителей не обращал на них внимания, а вот появления Малфоя и Гойла не осталось незамеченным — отовсюду раздавался шепот и тихий смех, весело блестели глаза.

— Сразу видно, Люциус, что уроки маггловедения ты прогуливал, — хмыкнул Сириус, в то время как Гарри удивленно вскинул брови, разглядывая пришедших волшебников. — Еще более глупо ты не мог вырядиться?

— Я пришел сюда вовсе не для того, чтобы выслушивать твои остроты, Блэк, — надменно процедил Малфой. — Потренируй свое остроумие на ком-нибудь другом.

— Предлагаешь Гойла вместо себя? — поинтересовался Сириус, бросив на мрачного волшебника насмешливый взгляд.

— Хватит, Сириус, — наконец-то подал голос Гарри. — Ты ведешь себя глупо. Но, тем не менее, он прав, мистер Малфой. Ваша одежда… скажем так, не очень сочетается друг с другом. Но я ожидал чего-то подобного, а потому подготовился, — Люциус с удивлением обнаружил, что рядом с ним стоит мужчина, держащий в руках стопку одежды. Еще один замер рядом с Гойлом. — Мне сообщили ваши размеры, и я взял на себя смелость приобрести для вас пару костюмов.

— Зачем? — удивленно спросил блондин.

— Хотя бы затем, чтобы на нас не пялились, — заметил Поттер. — Скажу прямо, сейчас вы выглядите откровенно смешно, а подобный вид вовсе не способствует сегодняшним темам. Вас проводят в отдельные кабинеты, где вы сможете переодеться.

Спустя несколько минут волшебники появились вновь, и надо признать, что теперь они выглядели намного лучше. Одетые в строгие костюмы — Гойл в бежевый, а Малфой в серый — два аристократа сразу же потеряли всякую комичность. Причем Малфой, разглядывая себя в зеркале, нехотя вынужден был признать, что данный костюм смотрится на нем гораздо лучше, чем его любимая черная мантия.

— Совсем другое дело, — улыбнулся Гарри. — Прежде, чем мы перейдем к нашим проблемам, может вы хотите что-то заказать?

Словно по волшебству рядом со столиком появилась миниатюрная официантка с блокнотом в руках. Сделав заказ, волшебники вновь принялись разглядывать друг друга, причем от взгляда Малфоя не укрылась одна деталь — Поттер вел себя так, будто это заведение принадлежало ему. Куча мелочей отмечалась наметанным глазом волшебника — поза юного волшебника; взгляд, который официантка украдкой бросала на Поттера; скорость, с которой местный персонал исполнял распоряжения подростка. Вывод напрашивался сам собой.

— Это место принадлежит вам, — заключил Малфой, обращаясь к Поттеру.

— Не совсем, — улыбнулся Гарри. — На данный момент все бумаги оформлены на Сириуса, как на моего опекуна. Все-таки я еще несовершеннолетний. В дальнейшем, да, все перейдет ко мне.

— Вы решили вложиться в маггловский бизнес? — с насмешкой заметил Гойл-старший. — Сразу видно, молодой человек, что Вы воспитывались в неподобающей среде.

— Мои дела вас не касаются, — тон Поттера похолодел, а от Малфоя не укрылось, что даже Блэк вздрогнул от прозвучавших стальных ноток. — Но раз уж Вы подали голос, мистер Гойл, перейдем к наиболее волнующей меня проблеме. Брачный договор, который заключили Вы и мистер Дэвис. Я хочу, чтобы Вы его расторгли.

— И почему я должен это делать? — презрительно скривился Маркус. — Данный брак очень выгоден для нас, для нашего наследия.

— Но он совершенно не отвечает моим интересам, — голосом Поттера можно было заморозить воду в Черном озере. — Брак вашего сына с Трейси не входит в мои планы.

— Мне нет дела до твоих планов, мальчишка! — зло прорычал Гойл, начисто игнорируя вся знаки, которые пытался подать ему Малфой. Блондин чувствовал, что Маркус сам загоняет себя в могилу, причем каждое его слово все стремительнее приближало этот миг. — Кем ты себя возомнил?!

— Лордом Певереллом, для начала, — спокойным тоном ответил Гарри. — И вашим сюзереном, как минимум, — Гойл заткнулся, но в его глазах отчетливо читался гнев. — Ваш род в свое время поклялся служить Певереллам, и я намерен вернуться к этим прекрасным временам. Уже совсем скоро я вступлю в титул и призову своих вассалов. Всех, — особо выделил Поттер, бросив короткий взгляд на Малфоя.

«Он знает, — с нарастающим ужасом понял Люциус. — Он узнал о клятвах».

— Осмелюсь предположить, что у вас на руке сейчас красуется один очаровательный рисунок, на котором изображен герб моей семьи, — подросток улыбался одними губами, но его глаза оставались холодны. Блэк молчал и упрямо делал вид, что его здесь нет. — Вы подчинитесь, мистер Гойл, сейчас или потом. И лишь от вас зависит, как именно это произойдет.

— Наглый мальчишка! — окончательно взбесившийся волшебник вскочил со своего места, когда ему в затылок уперлось что-то холодное, и раздался сухой щелчок.

— С такого расстояния и под таким углом, мистер Гойл, пистолет сорок пятого калибра начисто снесет вам голову, — сухо заметил Гарри, отпивая свой кофе. — И живы Вы лишь потому, что мне не хочется смотреть, как ваши мозги забрызгают собой все стены.

В наступившей тишине было слышно лишь тихое жужжание откуда-то из-под потолка. Малфой краем глаза оценил обстановку, поняв, что их обдурили. В кофейне не было посетителей — каждый из присутствующих замер подобно изваянию, но их руки находились под столом, крепко сжимая маггловское оружие. А за спиной Гойла стоял коренастый шатен с короткой стрижкой, прижимая к затылку мага вороненный пусталет.* Под потолком что-то мелькнуло, и Малфою показалось, что это был крупный зеленый жук. Решив не забивать себе голову ерундой, маг вернулся к нынешней проблеме.

— Я думаю, мистер Поттер, что Маркус глубоко раскаивается в своем поведении, — Гойл открыл было рот, но Люциус заткнул его одним взглядом, после чего добавил сквозь зубы. — Он несколько эмоционален и не всегда следит за тем, что и кому говорит.

— Я заметил, мистер Малфой, и должен признать, что сам страдаю от этой проблемы. Но факт остается фактом, — Поттер вперил в побледневшего волшебника тяжелый взгляд. — Вы разорвете брачный контракт, мистер Гойл. Как предпочитаете это сделать? По-плохому, или все-таки по-хорошему?

Жужжание сверху раздалось вновь, и в этот раз Гарри поднял глаза к потолку, внимательно его разглядывая. Неожиданно его глаза расширились от изумления. Остальные последовали его примеру, и увидели на потолке крупного зеленого жука, который сорвался со своего места и полетел к выходу.

— Остановите этого жука, немедленно! — проорал Поттер, выхватывая палочку.

Люди подскочили из-за столов и устремились за жуком, не очень понимая сути происходящего. Тем временем мелкая тварь ловко облетала одно препятствие за другим, мечась из стороны в сторону, тем самым еще больше осложняя людям свою поимку. Жук уже практически вылетел в приоткрытое окно, когда на его пути выросла неожиданная преграда — та самая миниатюрная официантка, которая неожиданно стала выше, а ее ладони расширились на подобии небольших лопат. Уже не успевшее увернуться насекомое было сбито одним метким ударом, от которого жук свалился на пол, опрокинувшись на спину. Официантка же с каменным лицом подошла и занесла ногу, которую с силой опустила.

— Стой!!! — раздался запоздалый крик, а уже через миг во все стороны ударила кровь, забрызгав в том числе и официантку. С раскрытыми от ужаса глазами девушка смотрела на расплющенное женское тело в зеленом платье и жесткими светлыми волосами. Подбежавшие маги с огромным трудом узнали в этих останках Риту Скитер.

***

«Ежедневный Пророк» горел.

Весь Косой переулок, привлеченный отсветами огня, сбежался смотреть на это поразительное зрелище, но никто даже не пытался помочь потушить пожар. В частности одной из причин было то, что горело здание уж больно сильно, источая густой черный дым, а все попытки магов утихомирить огонь, ни к чему не приводило. Казалось, что вода лишь усиливает пожар. В конце концов волшебники плюнули и прекратили бесплодные попытки справится с огнем, и лишь члены редакции продолжали бегать вокруг пылающего здания, которое все больше превращалось в пепелище.

В конце концов раздался треск и грохот, после чего фасад здания обвалился, подняв в ночное небо облако горящих искр. Зеваки с испугом разбежались в стороны, но уже через пару метров останавливались, живо обсуждая между собой произошедшее.

— Что дальше?

— Ничего. Задание выполнено. Осталось вернуться, доложиться, и можно отдыхать.

Разговор шел между небольшой группой людей, своим обликом мало походящих на рядовых волшебников.

— Слушай, а чем вообще эта газетенка не устроила полковника?

— Его — ничем. Кроули плевать на этих писак. А вот Поттера они разозлили. Что-то там написали про его девушку.

— Страшно представить, что было бы, если бы оскорбили его самого. Или, не дай Бог конечно, его покойных родителей.

— Думаю, в этом случае нам пришлось бы перебить всю редакцию.

***

Дамблдор в полном одиночестве сидел в своем кабинете. Даже Фоукс куда-то улетел, и директору не с кем было поделиться своими мыслями. А ему было о чем поразмышлять.

С каждым днем старый волшебник все больше понимал, что ситуация выходит из-под его контроля. Схемы рушились, планы рассыпались уже на этапе планирования, помощники творили одну глупость за другой, еще больше усугубляя и без того не самую лучшую ситуацию.

Взять, к примеру, Грейнджер и Кормака. Что было велено этому самодуру? Привлечь внимание Грейнджер к своей персоне, заинтересовать, в идеале влюбить и привязать к себе. Все это нужно было проделать максимально осторожно, с чувством и тактом, ну и, само собой, с предельной вежливостью и уважением к чувствам и желаниям самой Грейнджер. Такие дела требовали неспешности и тщательно взвешенных действий. В идеале, при должном подходе Гермиона к концу учебы в Хогвартсе окончательно бы влюбилась в МакЛаггена, плавно и по собственной воле перейдя в стан сторонников самого Дамблдора. А что в итоге?

Этот болван Кормак испортил все, не слушая мудрых советов более опытного директора, решив, что Гермиона сама с радостью бросится к нему на шею, стоит ее только поманить. В итоге он начал клепать одну ошибку за другой, что в итоге вылилось в совершенно закономерный и в тоже время неожиданный финал — Грейнджер лишь возненавидела МакЛаггена, к всеобщему удивлению начала открыто встречаться с Виктором Крамом и уж тем более не собиралась присоединяться к Дамблдору. Просто потому, что не видела в этом никаких для себя перспектив. Легкая разведка показала, что уважение, которое девушка испытывала к уважаемому директору на первых курсах, стало исчезать, а после того, как она сошлась с Крамом, и вовсе стало стремиться к нулю.

Следующая проблема была уже покрупнее. Драко Малфой. Этот юнец, неведомым образом оказавшийся на Гриффиндоре, с каждым днем все больше подминал под себя весь факультет, практически прекратив всякие боевые действия со слизеринцеми, за исключением отдельных личностей, судьба которых все еще решалась. С одной стороны, Дамблдора не могло не радовать, что вражда двух факультетов начала угасать, но с другой стороны это произошло слишком рано. Волдеморт еще не восстал, и Слизерин еще требовалось очистить от верных сторонников самопровозглашеного Темного Лорда — самых опасных, самых одиозных. Тех, кому никакой второй шанс уже не помог бы. Но как это сделать, если один из этих сторонников обосновался в самом сердце любимого факультета самого директора?

Еще одним минусом был тот факт, что из-за выходки отдельно взятых слизеринцев Северус Снейп впал в немилость Малфоя, а данный аристократ был из числа тех, кто не забывает оскорблений. В его глазах, во всем виноват был Снейп, который не смог вправить мозги своим подопечным, а значит, стоит задуматься, оставлять ли его деканом на следующий год. Малфой, на пару с Гринграссом, закусил удила и так просто утихомириться уже не желал.

Ну и главной проблемой для Дамблдора по-прежнему оставался молодой Поттер. Этот мальчик разрушал все планы, какие только директор составлял на его счет. Узнав, что Дэвис решил выдать свою дочь замуж за Гойла, Дамблдор не мог упустить такой шанс вбить клин между молодыми людьми. Ему было неприятно это делать, но иначе было нельзя — Дэвис могла сбить Гарри с правильного пути, по которому строптивый рейвенкловец и так не желал идти. Финал поразил всех без исключения — данная история лишь еще больше сблизила Поттера с девушкой, и даже травля с помощью «Пророка», к которой прибегнул директор, ничего не дала. Дамблдору очень не хотелось подключать к этой истории Скитер, но без нее было не обойтись. Если кто и мог очернить Трейси Дэвис с головы до ног, то только скандальная журналистка, собаку съевшая на подобных делах.

И снова мимо! Статья Скитер лишь окончательно вывела Поттера из себя, но никак не разлучила его с Дэвис. А уж когда на девушку прямо в Большом Зале посыпались письма с оскорблениями, остатки терпения вспыльчивого юноши окончательно испарились. Сперва Грегори Гойл отправил отцу письмо о том, что Поттер желает с ним встретиться. Следом такое же письмо отправилось в особняк Малфоев. Любое упоминание статьи в присутствии Гарри было чревато крупными проблемами, из которых хороший удар в зубы был самым безобидным вариантом. Чего уж говорить, если после урока с гриффиндорцами взмыленный и бледный Снейп влетел в кабинет директора, утверждая, что Поттер очень близко подошел к одной бесспорно важной, но очень опасной правде. Причем опасной в первую очередь именно для Снейпа. И все это после того, как Северус имел глупость прочитать злополучную статью прямо посреди урока на глазах у взбешенного Гарри.

Последние вести окончательно отправили директора в глубокую печаль — верный друг сегодня сообщил ему, что Маркус Гойл неожиданно расторг брачный контракт с Дунканом Дэвисом. Прошел слушок, что Элеонор Дэвис, урожденная Бэддок, собралась подать на развод, хотя этот слух, скорее всего, был ложным. Но последней каплей для директора оказались вести о том, что Рита Скитер бесследно пропала, а офис «Ежедневного Пророка» сгорел дотла.

Дамблдор чувствовал себя очень и очень старым. Он просто не успевал следить за всеми событиями, все больше теряя контроль.

Старому магу просто хотелось отдохнуть.

***

— Дафна, Трейси, — Гарри с доброй усмешкой смотрел на девушек. Трейси сияла, как начищенный галеон, Дафна… Прочитать на лице Дафны хоть что-то для Гарри всегда было непосильной задачей. Особенно, если она сама этого хотела. — У меня к вам важный разговор.

— О чем же? — сверкала улыбкой Дэвис. Новость о том, что Гойл-старший разорвал контракт, заставила девушку на радостях прыгать до потолка.

— О нас.

*это намеренная ошибка.

Глава 32

Девушки с любопытством и некой настороженностью смотрели на загадочно улыбающегося Поттера, который спрятал руки в карманах брюк. Гарри смотрел попеременно то на Дафну, то на Трейси, и в глазах подростка горело теплое пламя.

— Ну и? — первой не выдержала, как и ожидал Поттер, Трейси. — Так и будешь хранить загадочное молчание? Или, может, нам самим обо всем следует догадаться?

— Гадать нет нужды, — Гарри улыбался искренне и беззаботно. На первый взгляд. На деле же в душе подростка бушевал ураган. Сколько бы он не прокручивал этот разговор в голове, сколько бы не готовился, реальность обычно отличается от мечтаний.

— Тогда поторопись, — легкая улыбка Дафны неожиданно напомнила Поттеру волчий оскал, — а то наше терпение отнюдь не безгранично. Более того — оно уже давно закончилось!

— Чего-то подобного я и боялся, — признался Гарри. — Как и знаю то, что сам виноват в сложившейся ситуации, — глубоко вздохнув, Поттер собрался с духом. Предстоящая беседа пугала его чуть ли не больше, чем видения смерти родителей. В этот самый момент решится все, а именно дальнейший смысл существования подростка.

— Начну я, пожалуй, вот с чего, — наконец принял решение Гарри. — Уже совсем скоро я вступлю в титул Лорда и возглавлю род Певереллов. Еще через два года я стану главой рода Поттер. Есть не мало людей, которые не желают видеть меня ни тем, ни другим. Думаю, что не ошибусь в своем предположении, что они с удовольствием увидели бы меня в могиле. Правда, я не собираюсь доставлять им такое удовольствие.

— Все это понятно, но какое отношение твое вступление в титул имеет к нам? — в нетерпении спросила Трейси.

— Самое что ни на есть прямое, — серьезным тоном ответил Поттер, усевшись напротив девушек и вглядываясь в их лица. — Давайте будем честными сами с собой. Наша дружба уже давно переросла в нечто большее. Хотите, чтобы я сказал прямым текстом? Пожалуйста, мне это не сложно. Я люблю вас, — Дафна судорожно вздохнула, а Треси громко, совершенно неаристократично, сглотнула. — Обеих. Вы для меня неотделимы. И никто более мне рядом не нужен. И это истинная правда. Но проблема в том, что ясно это не только нам. Наши отношения понятны уже всей школе, и многие семейства уже этому не рады. Кто-то имел планы на вас, кто-то — на меня, кто-то просто всех нас ненавидит. Мне плевать на их мнение, но они вполне могут вам навредить.

— Нам? — наконец-то подала голос Гринграсс, хоть он и отдавал сильнейшим волнением. Вот только за кого? — Почему именно нам?

— Потому что часть этих семейств являются вассалами моего рода, — жестко ответил Гарри, а Трейси явственно вздрогнула. — Древние клятвы связывают их по рукам и ногам, не позволяя даже дернуться в неправильном направлении. Сейчас у них еще есть некая свобода действий, но как только я возглавлю Певереллов, их свободе придет конец. И им уже известен этот факт. Другие же семейства… Скажем так, мне есть, что им противопоставить.

— И что именно? — в этот раз вопрос задала уже Девис.

— Армия, — честно ответил Гарри, чем повторно поверг девушек в шок. — Хорошо тренированная, многочисленная армия, что некогда служила моим предкам. Помимо того, на данный момент я живу, наверное, в самом укрепленном замке во всей Британии. Я защищен, а вот вы — нет, и этот факт очень меня беспокоит. Не имея возможности добраться до меня, хоть это и неправда, они вполне могут нанести удар по вам. Объясню проще — я противостою тем, кто не берет заложников, а предпочитает мучить и убивать, — Гарри глубоко вздохнул. — Я говорю о Пожирателях Смерти и их хозяине, Волдеморте.

— Он мертв, Гарри, — судорожно сжав челюсть, проговорила Дафна.

— Боюсь, что это не так, — с огромным сожалением ответил Поттер. — Эта сволочь жива и сделает все, чтобы возродиться. И, собственно, именно поэтому я и начал этот разговор. Главная наша проблема в том, что я, хоть и частично, но защищен, а вот вы — нет. Мои вассалы не могут тронуть меня, но на вас это правило не распространяется. На данный момент. Пожирателям, которые не связаны со мной клятвами, и уж тем более их хозяину, и вовсе плевать. Если будет нужно, они нанесут удар по вам. А я этого допустить не могу.

— И что ты предлагаешь? — девушки насторожено смотрели на друга, лицо которого странным образом исказилось, словно ему самому не нравилось собственное предложение.

— Выбор за вами. Решать только вам. Мне очень не хочется так поступать, но и рисковать вами я не имею никакого права.

— Решать что? — сквозь зубы процедила Дэвис.

— Будем ли мы дальше вместе, — мертвым голосом ответил Гарри. — Поступить так, чтобы у моих потенциальных врагов пропал к вам всякий интерес. Мы расстанемся, сведем наше общение к минимуму, ну, а после окончания школы вы выйдите замуж, заведете детей и будете жить в окружении любящей семьи. И желательно в другой стране. Как можно дальше от всей той крови, что здесь прольется. Потому что здесь мира не будет.

— Поттер, ты с ума сошел?

— Вполне может быть, — признал подросток. — Поверьте, я предлагаю так поступить лишь потому, что не хочу, чтобы вы пострадали. Будете со мной — станете мишенью. Волдеморт — опаснейший выродок. Армия его не остановит, а я ему не ровня. Он намного сильнее и опытнее меня.

— А как же твоя магия Теней?! — озлоблено выпалила Трейси, игнорируя ошарашенную Дафну. — Она же спасла нас от василиска!

— Я чего-то не знаю? — холодно поинтересовалась Гринграсс, а Гарри в очередной раз поразился, насколько девушки различаются. Если Трейси в гневе превращалась в бушующее пламя эмоций, то Дафна была живым воплощением льда.

— О, поверь, ты много чего не знаешь о нашем драгоценном Гарри!

— Как давно ты вспомнила? — смысла отпираться Поттер не видел.

— Сразу после окончания второго курса, — процедила Дэвис. — Но, как видишь, все это время я молчала.

— Да, каюсь, я поступил некрасиво, — признал Гарри, — но сейчас речь не об этом. И да, отвечая на твой вопрос, — я не думаю, что моя магия надолго задержит Волдеморта. Ее сложно назвать боевой, к тому же множество техник мне до сих пор не поддаются. Я был бы рад сказать иначе, но нужно быть реалистом. Я — подросток, а Темный Лорд — могущественный маг с огромным опытом. Пусть говорят, что у меня есть потенциал, но его еще нужно реализовать, а мне вряд ли дадут столько времени.

— И поэтому мы должны расстаться?

— Да, — через силу проговорил Гарри. Каждое слово все труднее давалось подростку. Осознание того, что он может навсегда потерять тех, кого любит, заставляло сердце рваться в клочья, но поступить иначе Поттер не мог. Он сможет пересилить себя, жить дальше.

«Не жить, а существовать, ничтожество! Будь сильнее, червь! Не смей позорить нашу фамилию!»

Голос Воителя Певереллов звучал словно наяву, переливаясь всеми нотками презрения. Поттеру показалось, что на него вылили чан помоев, но отмотать время назад он уже не мог. Теперь решать будут другие.

— Вот что я тебе скажу, Поттер, — ласково процедила Дафна, подойдя к Гарри, и от ее тона по спине подростка пробежали мурашки. Ласково проведя кончиками пальцев по щеке мага, девушка неожиданно залепила ему пощечину. Гарри громко вздохнул от неожиданности, а кожа горела. — Засунь свое предложение знаешь куда? Я не для того милостиво терпела твое невежество в плане, как ты сам выразился: «наших отношений», чтобы потом взять и отступить. Так что даже не надейся, что я соглашусь на твой идиотский план.

— Даже и не думал, — еле слышно проговорил Гарри, чувствуя, как сердце начинает собираться обратно по частям, хотя разум твердил, что такой исход неверен. Но в этот момент его отвлекли, причем самым радикальным методом. Вставшая со своего места Трейси отпихнула Дафну в сторону, а затем просто и бесцеремонно поцеловала Поттера, не дав сделать даже вдох

— Я с таким трудом привлекла твое внимание, добилась признания, а теперь должна отказаться? Мечтать не вредно.

«Радуйся, червь. У них больше смелости и духа, чем у тебя.»

— Как думаешь, мы уживемся вместе? — поинтересовалась Дафна у подруги, окидывая Поттера оценивающим взглядом.

— Можно составить график, — предложила Дэвис. — Или что-то похожее.

— А мое мнение вам неинтересно услышать? — спросил Гарри, вновь убрав руки в карманы брюк и сжав пальцами небольшие коробочки.

— Нет, не очень, — пожала плечами Гринграсс. — Ты сам сказал, что решать только нам.

— Но, так уж и быть, мы готовы тебя выслушать, — милостиво разрешила Трейси, вызвав у Поттера усмешку. А жизнь определенно налаживалась!

— Так как вы обе решили проигнорировать все мои слова об опасности, вы не оставляете мне выбора, — Гарри сделал трагическую паузу, тем самым насторожив девушек. — Теперь у меня не остается выбора, как пригласить вас обеих на Святочный бал, который состоится на Рождество, в рамках проведения Турнира. И кого из вас мне теперь первой пригласить на танец?

Глубокая тишина, воцарившаяся в пустом кабинете, позволяла услышать, как двумя этажами ниже что-то скребется о камень.

— Думаю, — первой несколько хрипловато ответила Дэвис, — мы решим этот вопрос.

— Ну тогда, вам понадобится это, — Поттер улыбнулся и протянул девушкам небольшие коробочки, обитые красным бархатом.

***

— Как вы поступите с телом? — поинтересовался Кроули, оглядывая то, чем некогда была Рита Скиттер.

— Можно придумать много чего интересного, — сухо ответил Вейн. — Для некроманта тело — это инструмент, кладезь возможностей. Пока я не стану ничего делать и сохраню данный экземпляр до лучших времен. Возможно, буду использовать для наших занятий с мистером Поттером. А может найду другое применение. Возвращайся на место!

Будучи сквибом, Кроули почувствовал ту стылую силу, что прозвучала в голосе некроманта. От нее веяло могилой и тленом. То, что некогда была известной журналисткой, послушно вернулось в небольшую нишу в стене, после чего тело окуталось зеленоватом светом и застыло в неподвижности.

— Люблю изобретения Певереллов, — довольно заметил Вейн. — Вы в курсе, что только они додумались до столь необычного хранения своих мертвых слуг? Гениально.

— Как наши успехи в восстановлении численности? — полковника интересовали несколько иные вопросы.

— Сразу видно солдата, а не мага, — скривился пария. — Инкубационные камеры заполнены лишь на треть, в лучшем случае покинет их один из пяти, а то и шести.

— Так мало? — удивился Кроули. — Я рассчитывал на больший результат.

— Так и попросили вы не обычную нежить, — язвительно ответил Вейн. — Умертвие — это вам не рядовой зомби. Это воин, сохранивший все прижизненные боевые навыки. Создать их очень сложно, и еще сложнее держать их под контролем. Благо, вы не заказали Рыцарей Смерти. С ними еще сложнее, и один бы я точно не справился. Не говоря уже о том, что они наделены собственным разумом и вполне себе независимы.

— Так их давно уже никто и не встречал, — заметил очевидное Кроули.

— И слава Богу! Рыцарь Смерти, который никому не подчиняется, — это стихийное бедствие невообразимых масштабов! Хуже только личи!

— Ладно, не буду вам мешать, — полковник кивнул некроманту и покинул зал, который Вейн облюбовал для своих экспериментов. Все то время, когда он не находился в Хогсмиде, пария проводил здесь, медленно восстанавливая ряды мертвецкой армии Певереллов. Дела шли не очень, так как требовалось много материала, а для создания умертвий и вовсе требовались только тела солдат. И где их взять в таком количестве, не привлекая внимания властей?

Еще одним важным пунктом стояла предстоящая встреча с Елизаветой II. Правящая королева лишь номинально была просто символом Британии, но на деле обладала огромной властью и влиянием. Не говоря уже о том, что фактически Министерство магии подчинялось ей, а не премьер-министру магглов. И от нее не укрылось, что некогда мертвый род неожиданно заявил о себе и намерен вернуть утраченные земли. Шутить с королевой было очень опасно, а значит Поттер просто обязан будет с ней встретиться и все объяснить. В противном случае последствия могут быть очень плачевными. Чего-чего, а козырей, способных привести магов к покорности, в рукаве у Её Величества Елизаветы II было более, чем достаточно.

Дел было невпроворот, и всюду нужно было успеть. Инстинкты военного говорили Кроули, что у них стремительно заканчивается время и события последнего года идут к своей кульминации, за которой будет только кровь и смерть.

***

— Я правильно тебя понял? Поттер игнорирует задания Турнира?

— Б-боюсь, что так, хозяин.

— Умный мальчик. Уж точно, поумнее своих родителей. Ну что же, значит нужно его мотивировать. Хвост! Пошли сообщение нашему другу. Пусть нащупает слабые места мальчишки. То, на чем можно сыграть и заставить его принять более активное участие в испытаниях. Поттер должен попасть к нам, и если мой слуга не справится, то займет его место. Все понятно?

— Да, хозяин! Все будет исполнено!

— Наш триумф неизбежен, — холодно процедил Темный Лорд Волдеморт, поглаживая голову огромной змеи. — Поттер умрет, а весь мир склонится передо мной. Или сгорит.

***

— Мистер Поттер, задержитесь на минутку, — велела МакГонагалл по окончанию урока.

— Да, профессор?

— Вам известно о том, что в рамках проведения Турнира Трех Волшебников в канун Рождества состоится Святочный бал — давняя традиция Турнира?

— Да, профессор, — кивнул Гарри. — Я изучил книги по Турниру и его правилам.

— Как заместитель директора, — как всегда строгим тоном объявила декан Гриффиндора, — я должна сообщить вам, что согласно традиции Бал танцем открывают Чемпионы Турнира. Вы — один из них. Так что советую вам найти себе пару и приготовиться. Если вы не умеете танцевать, то сообщаю вам, что уже скоро откроется танцевальный кружок, где вас обучат всему необходимому.

— Благодарю за заботу, профессор, но я отказываюсь открывать Бал, — видя, что ему хотят возразить, Гарри поспешил объясниться. — Меня принудили участвовать в Турнире без всякого моего согласия. Чемпионом я не являюсь и буду всегда так говорить и считать. У Хогвартса есть свой Чемпион — Седрик Диггори. Ему и танцевать на открытии. Я к этому никакого отношения не имею. И вам меня не заставить. Такого закона нет.

— Минус двадцать баллов с Рейвенкло и неделя отработок, мистер Поттер, — побледнела МакГонагалл, — за оскорбление репутации Хогвартса и традиций Турнира.

— Как скажете, профессор, — пожал плечами Гарри. — Я могу идти?

— Идите, — кивнула волшебница, — и знайте, что я очень в вас разочарована.

— Это взаимное чувство, профессор.

***

Когда Дамблдор объявил о том, что в Хогвартсе будет проведен Святочный бал, школу залихорадило. Девушки подбирали себе платья и наряды. Парни, что посмелее, уже выбрали себе партнерш. Большинство же ходило в полной прострации, не зная, с какого боку подойти к прекрасной половине Хогвартса. И лишь Поттер был спокоен.

Все для себя решив, молодой маг игнорировал суету среди школьников, не обращая никакого внимания на то, что некоторые из учениц попытались его пригласить, что само по себе было странно. Вроде бы уже все знали, что пара у Поттера есть, так какой смысл что-то предлагать, если тебе гарантированно откажут? Но Гарри и это не волновало. Куда больше его интересовала реакция всей школы, когда он заявится на Бал в компании сразу двух очаровательных девушек. И гадал, сколько проблем ему этот шаг в итоге принесет.

Глава 33

Примечание к части

Ненавижу набирать текст с телефона! Редкостная морока, особенно когда дело касается исправления ошибок!

Святочный бал.

Бесспорно, одна из самых важных традиций Турнира Трех Волшебников, позволяющая обычным школьникам приобщиться к этому знаменательному событию наравне с Чемпионами. И показать себя во всей красе. И наибольшую ответственность по этому поводу испытывала прекрасная половина Хогвартса.

Слишком многое требовало внимания: наряд, украшения, макияж и прическа. Кавалер, в конце концов! В данном вопросе нельзя было упустить ни одной мелочи! А потому замок все больше погружался в истеричное мельтешение, ведь ударить в грязь лицом никто не хотел. Нельзя было допустить, чтобы макияж был слишком ярким и в тоже время слишком незаметным. Украшения должны именно что-то украшать, а не отвлекать своим блеском и иметь слишком уж вычурный вид. Прическа должна быть идеальной. И уж тем более нельзя было допустить, чтобы у кого-то было точно такое же платье, что и у тебя! Да и с кавалером лучше бы не ошибиться, ведь окружение играет немалое значение. А потому предложения следовало принимать предельно осторожно. Мало ли кто тебя пригласит? Но и затягивать тоже не следовало. Вдруг и вовсе останешься без пары?

Юношам было легче и проще. Отчасти. Внешний облик мало кого волновал, да и страха того, что кто-то мог придти в таком же костюме, что и у тебя, не было как такового. Все равно большинство придет в одинаковых мантиях, сшитых словно под копирку. Куда больше беспокойства вызывал другой вопрос — а с кем, собственно, идти на бал? Нет, девушек в Хогвартсе хватало, но с какого боку к ним подойти — большинство школьников просто не знало. А ну как пошлют куда подальше на твою попытку пригласить их? Или того хуже, на смех поднимут! Да еще в присутствии своих подружек!

Столь значимый день был все ближе, и девушки, обнаружив, что сильная половина замка никак не соберётся с духом, смело взяли дело в свои слабые руки. Быстро продемонстрировав, что хватка у них поистине мертвая. Пары образовывались просто с бешеной скоростью, корректировались детали нарядов, доводился до ума макияж. Да и парни, осознав, что за приглашения их никто не покусает, стали проявлять больший энтузиазм, что быстро привело к нескольким стычкам, когда сразу несколько молодых людей выбирали себе в пару одну и ту же девушку. Чаще всего ей оказывалась Флер Делакур.

Вся эта суета прошла мимо Гарри совершенно незаметно, ведь свои вопросы он решил давным давно. Избранница у него была. Причем сразу две. Все вопросы между ними были решены, все точки над «i» — расставлены. Костюм для бала был подобран, а свои личные вопросы девушки решат сами. Правда, им еще предстояло решить, как они будут делить на двоих самого Гарри… который в данном вопросе облегчать им задачу не собирался, так как и сам не очень представлял, что им делать.

Самое удивительное, что после того, как Гарри полностью раскрылся перед Дафной и Трейси, он стал испытывать перед ними некую робость. Словно он лишился некой защиты и теперь предстал перед девушками абсолютно беззащитным. И если с Трейси он был более раскованным, то в присутствии Гринграсс вся его решимость и напористость куда-то исчезала. Спрятаться от посторонних глаз, чтобы целоваться с Дэвис? Без проблем! Проделать что-то подобное, но чтобы вместо Трейси была Дафна? Прошибал холодный пот, желудок связывался узлом, а слова куда-то девались. Почему так происходило, Поттер понять не мог. При этом было видно, что Дафна совсем не против того, чтобы уединиться где-нибудь с Гарри. На что она пару раз уже намекала.

И данную проблему Гарри был твердо настроен решить уже в ближайшее время.

***

Гарри стоял в центре гостиной, ожидая своих спутниц, при этом физически ощущая, в насколько тугой узел сворачиваются его внутренности. Сегодня важный день. Решающий. Сегодня он открыто заявит о своих претензиях в личной жизни, переведя свои отношения из положения слухов во вполне официальные. Открытые. Сколько новых врагов он получит? Сколько неприятностей им доставит его решение? Чем все это обернется?

Но все потом. Ведь дверь в комнаты девочек наконец открылась, и к нему навстречу вышли те, без кого он свою жизнь уже не представлял.

Первой шла Трейси, и, глядя на нее, Гарри чувствовал, как у него сперло дыхание. Черное платье из шелка акромантула подчеркивало стройную фигуру девушки, а неглубокое декольте оставляло неплохой простор для фантазии. Черные перчатки поднимались выше локтей, а на поверхности черной ткани посверкивало кольцо с бриллиантом. Точно такие же сережки украшали уши девушки. Светлые волосы были уложены в сложную прическу, обнажая шею Трейси, на которой покоилось изящное ожерелье. Минимум косметики, без всяких излишеств лишь подчеркивал красоту девушки, которая робко улыбалась, глядя на застывшего статуей Поттера.

— Все нормально? — осторожно спросила она. — Я нормально выгляжу?

— Д-да… — запинаясь, проговорил Поттер, когда дар речи к нему вернулся. — Я просто… просто… Мерлин, у меня слов нет…

— А для меня слова найдутся? — поинтересовалась Дафна, выйдя из-за спины подруги.

Глядя на Гринграсс, одетую в серебристое платье, Гарри понял, что его язык прилип к нёбу и отклеиваться категорически не желает. Черные волосы Дафны спадали на обнаженную спину, что для дочери аристократа было очень смело. Бледноватая кожа удивительным образом сочеталась с цветом платья, и Поттеру даже показалось, что она мягко сияет в свете огней. Слегка приоткрытый рот мягко призывал Гарри к необдуманным действиям, отчего кровь хлынула к лицу подростка. Впервые за все время знакомства с Дафной, Поттер задумался, а не было ли в ее роду вампиров? Или того больше, суккубов? Из украшений на девушке было точно такое же кольцо, что и у Трейси, а вот ожерелье и серьги были уже другой формы. И в этом не было ничего удивительного, ведь кольца своим избранницам Поттер выбирал сам.

— Мне конец, — простонал Гарри. — После сегодняшнего вечера меня захотят убить абсолютно все. Такую наглость мне никогда не простят.

— Какую именно? — Дафна положила руку на талию, эффектно демонстрируя точеную фигуру.

— Мало того, что мы заявимся на бал втроем, так еще вы поразите всех без исключения своей красотой! Мои шансы выжить уменьшаются прямо на глазах!

— Зато с цветом платьев мы не ошиблись, — объявила Трейси, оглядев Поттера с ног до головы. — Втроем мы будем выглядеть идеально.

Надо сказать, что вместо привычной для всех парадной мантии, Гарри был одет в нечто, похожее на военный мундир. Черный китель с серебряной окантовкой, строгие черные брюки, высокие сапоги до колен, начищенные до блеска. Белый кожаный пояс, на котором в ножнах покоился короткий клинок, напоминающий морской кортик. Парадная форма офицера Серебряной Гвардии. И, надо признать, на Поттере она смотрелась совершенно уместно, придавая подростку некую строгость и шарм. Не зря говорят, что форма красит мужчину. Поттер исключением не был.

Предложив каждой из девушек руку, Гарри, с абсолютно идиотской улыбкой, направился к выходу, совершенно игнорируя ошарашенных рейвенкловцев, а затем и всех тех, кто попадался троице в коридоре. Было невероятно приятно ощущать тепло юных тел, прильнувших к нему с двух сторон, особенно если учесть, что по коридору замка без устали гуляли ледяные сквозняки, отчего легко одетые школьники постоянно испытывали озноб.

Войдя в Большой зал, троица направилась к одному из еще не занятых столиков, физически ощущая направленные на них взгляды. Учителя и ученики, пораженные столь непривычным зрелищем, а в особенности наглой улыбкой Поттера, забыли обо всем и даже умудрились пропустить момент, когда в зал вошли Чемпионы со своими спутниками. Ровно до того момента, когда в спутнице Виктора Крама не была опознана изменившаяся до неузнаваемости Гермиона Грейнджер.

Пока все занимали свои места, обсуждая столь поразительные события и ожидая, когда Дамблдор объявит начало Бала, Гарри тихо поинтересовался у девушек:

— Знаю, что мой вопрос прозвучит очень глупо, но вы случайно не решили, кто из вас будет первой со мной танцевать? Чтобы без обид?

Дафна и Трейси переглянулись. Их немой диалог длился от силы секунд пять, но Поттеру они показались вечностью, прежде чем подруги пришли к решению.

— Ну, если учесть, что первой с Поттером целовалась я, — наконец-то объявила Дэвис, — думаю, будет справедливо, если я уступлю. Дафна, он весь твой.

— Спасибо, дорогая, — Гринграсс мило улыбнулась. — Я давно уже этого хотела.

Слушая их диалог, юный волшебник с трудом удержал челюсть от падения.

— Вы ведь заранее сговорились, ведь так? — предположил он.

— Разумеется, — те и не думали отрицать. — Если уж делить тебя, то во всем. Нам же проще и тебе меньше головной боли.

***

Танцы.

Сказать, что у Поттера был в них особый опыт, означало бессовестно солгать, ведь не считая нескольких уроков, которые подростку преподала Биквин, танцевать он толком не умел. Элизабет решила, что с него хватит и нескольких основных движений, чтобы не ударить в грязь лицом, а дальше природа подскажет. Какая может быть связь между природой и танцами, метаморф объяснять не пожелала.

Встав из-за стола, Гарри подал руку Дафне, после чего вывел девушку на середину зала, предназначенную для танцев. Ладони волшебника сами легли на талию Дафны, в то время как ее руки оплели шею подростка. Под мягкие аккорды музыки пара медленно закружилась в танце, полностью отстраняясь от реальности. В то время, когда Гарри с наслаждением вдыхал аромат духов Дафны, ее руки мягко перебирали завитки волос Поттера, опустившиеся ниже высокого воротника-стоечки кителя. В какой-то момент Поттеру захотелось уже было плюнуть на всех присутствующих и страстно поцеловать Гринграсс здесь и сейчас, но он с трудом взял себя в руки.

— Ого, — раздался тихий голос Дафны, — это о чем же ты сейчас думаешь, что у тебя так лицо покраснело?

— Что, так заметно? — стушевался Гарри, примерно представляя, как глупо он сейчас выглядит.

— О да, — улыбнулась Гринграсс. — Можно мне узнать, что за мысли посетили твою буйную голову?

— Не мысли, — признался маг. — Желания.

— Их так много?

— Более чем, — скрывать правду Поттер не видел смысла. Особенно если учесть, что его руки скользили по обнаженной спине девушки. — Не знаю только, понравятся ли они тебе.

— Они такие непристойные? — лицо Дафны слегка порозовело.

— Не без этого, — Поттер покаянно склонил голову.

— Ну, — не очень уверенно протянула Гринграсс, отчаянно краснея, — думаю, мы еще успеем что-то из твоих идей осуществить.

Лицо Гарри озарила улыбка, когда мелодия плавно завершилась. Танец закончился. Проводив Дафну обратно к столику, где помимо них обосновалась еще одна парочка с Хаффлпаффа, Поттер протянул руку Трейси, которая с радостью за нее ухватилась. Все это время с них не спускали взгляд присутствующие, причем смешалось в них все: зависть, злость, восхищение, досада, ненависть. Но влюбленным было глубоко плевать. Впервые они ни от кого не скрывались, намеренно заявляя о своих отношениях. До остального мира им не было никакого дела.

— О чем вы говорили с Дафной? — первой спросила Дэвис.

— О моих желаниях, — усмехнулся Гарри.

— Так, так! Вы решили наконец перейти от слов к делу?! Давно пора!

— И тебя это нисколько не волнует? — Гарри был, мягко говоря, удивлен реакцией Дэвис.

— Волнует, конечно, — признала очевидное Трейси. — Но если ты думаешь, что я начну закатывать истерику, то ты ошибаешься. Дафна — моя самая близкая подруга. Вот окажись на ее месте кто-то другой, я бы тебе устроила райскую жизнь. А так, я ничуть не против, чтобы ты с ней целовался. Бедняжка и так уже ждать устала.

— Хм, а когда дело дойдет до… других действий, — Гарри ехидно посмотрел на онемевшую Трейси. — Ты тоже будешь все воспринимать также спокойно?

Лицо девушки залила краска, когда она полностью осознала весь смысл слов Поттера. Если дело у них действительно дойдет до свадьбы — на этом месте мозг Трейси начинал сбоить — им предстоит провести вместе первую брачную ночь. Как тогда две подруги будут делить Гарри?

— Думаю, — слегка охрипшим голосом ответила Дэвис, — мы решим и этот вопрос.

— Как скажешь, — Гарри улыбнулся, а Трейси в ответ поцеловала подростка в щеку, после чего уткнулась лицом в его плечо и полностью отдалась танцу.

Танцы сменялись один за другим. Медленные и более подвижные. Тихие и отчаянно громкие. Народ веселился вовсю, впервые за долгое время получив практически полную свободу действий. Гарри был более чем уверен, что некоторые парочки под шумок покинули зал и уединились где-нибудь в одном из пустующих классов, где им никто не помешает. И уж точно нельзя было сказать, что Поттер их в чем-то осуждал.

Уставшие, разгоряченные, подростки вышли на улицу, вдыхая морозный воздух, не думая о последствиях, хотя уже через несколько минут девушки прочувствовали холод и, недолго думая, обняли Гарри, чтобы согреться. Обхватив девушек за плечи, подросток закрыл глаза, желая, чтобы этот вечер никогда не заканчивался. Впервые за долгое время он был абсолютно счастлив и вряд ли могло хоть что-то произойти, чтобы испортить ему настроение.

Неизвестно, сколько бы еще они так простояли, если бы Трейси не нарушила затянувшееся молчание:

— Ну, и долго вы собираетесь ждать?

— Что ждать? — хором спросили Гарри и Дафна, хотя оба уже догадывались, о чем говорит их подруга.

— О Мерлин, вы как маленькие! У Гарри есть некие желания, у Дафны — желание их осуществить. Хотя бы отчасти. Так чего тянуть?!

— Знаешь, Трейси, — устало проговорил Гарри, прикрыв уставшие глаза. — Временами мне так хочется снять ремень и хорошенько пройтись им по твоей заднице. Может, ты хоть тогда угомонишься?

— Только зря ее испортишь, — Дэвис нахально показала другу острый язычок. — Но ты не отвлекайся. Сколько еще бедной Дафне ждать?

Повернувшись к Гринграсс, Гарри с удивлением действительно обнаружил на лице девушке робкую надежду вкупе с ожиданием. Мягко обняв ее за талию, Гарри ладонью слегка приподнял голову Дафны вверх, после чего аккуратно ее поцеловал, стараясь держать себя в руках и не преступать границы дозволенного. Ощутив, как пальцы волшебницы взъерошили его волосы, Поттер стал действовать более решительно и в тоже время осторожно, чтобы не вспугнуть Дафну своей настойчивостью. И тем сильнее он удивился, когда язык девушки скользнул ему в рот и переплелся с его собственным.

Сколько времени прошло? Если бы кто-нибудь сейчас спросил об этом Поттера, он бы не знал, что ответить. Мир застыл для него в полной неподвижности, полностью сфокусировавшись лишь на девушке, млеющей в его объятьях. Если бы прямо сейчас у него за спиной Хогвартс неожиданно вспыхнул зеленым пламенем, то он бы ничего не заметил.

— Ну вот, — раздался довольный голос Трейси, — совсем другое дело! Видишь, Дафна, сколько всего ты потеряла?!

— А сама попробовать не хочешь? — неожиданно предложил Гарри.

— Что попробовать? — не поняла Дэвис, пока Поттер не указал на красную, как мак, Дафну. — Ты это о чем?

— Нам придется быть вместе, — с усмешкой пояснил подросток, любуясь, как глаза Трейси стремительно округляются. — Во всем. К этому нужно привыкнуть. И вам так же придется привыкнуть друг к другу. Не только в общении. Рано или поздно придется начинать. Почему бы не сейчас?

С диким ужасом в глазах девушки переглянулись, мысленно представляя описанную Поттером картину. И вынужденны были принять его правоту. Но здесь? Сейчас?! Ни за что!

— Думаю, мы повременим, — сдавленно ответила Дафна.

— Куда спешить? — поддержала Трейси.

— Мы еще успеем.

— Потом.

— Когда-нибудь.

— Не сейчас!

— Как скажете, — прервал их Гарри, после чего притянул девушек к себе и, обняв покрепче, повел в замок. Было уже поздно и всем давно пора было спать. Но Поттер что-то сильно сомневался, что заснет в эту ночь.

Дафна и Трейси, полностью погруженные в свои мысли, иногда бросали друг на друга короткие взгляды, после чего тут же отворачивались, заливаясь краской. Им многое предстояло обдумать.

Этой ночью никто из них так и не заснул.

Время шло. Близилось Второе испытание.

Глава 34

Примечание к части

Я ускорил события, так как ни описывать второй тур, ни события после него не вижу никакого смысла, ввиду отсутствия значиемых событий. А потому, было принято решение промотать этот отрезок времени и перейти непосредственно к финалу.

На взгляд Гарри Поттера, время летело уж слишком быстро. Казалось бы, только вчера состоялся бал, да и Второе Испытание только прошло, а вот уже на пороге конец учебного года и последний этап Турнира. Вроде стоило бы радоваться, что вскоре все закончится, если бы внутреннее чутье не вопило во весь голос о приближающихся проблемах. Астрономического масштаба.

Второе Испытание прошло, по мнению Поттера, слишком скучно и предсказуемо. Просто в один не слишком приятный день их приволокли на Черное озеро и предложили с часок в нем поплавать. Не всплывая на поверхность, естественно.

***

— Гарри, тебя ночью не будили? — Трейси обмоталась посильнее шарфом, так как холод стоял довольно сильный и чем ближе они подходили к озеру, тем холоднее становилось.

— Нет, а должны были? — Поттер был удивлен вопросом.

— Не знаю, — Дэвис пожала плечами. — Меня и Дафну будили. Сказали, что мы нужны для Испытания.

Гринграсс, молчавшая всю дорогу, согласно кивнула, а Гарри недоуменно нахмурился. Какое отношение девушки могли иметь к Турниру?

— И кто вас будил?

— МакГонагалл, — недоумение Поттера возрастало. — Велела нам идти с ней к директору, мол, он все нам объяснит.

— И что он вам сказал?

— Ничего, — подала голос Дафна. — Мы отказались идти. Правила, обязывающего посторонних учеников участвовать в Турнире против их воли, не существует. Да еще и идти куда-то посреди ночи. О чем мы и сказали профессору. По-моему, ей не понравилось.

— А куда смотрела профессор Тонкс?

— Пришла минут через пять и спросила, какого Мордреда декан Гриффиндора делает в спальне чужого факультета, да еще и ночью. Когда МакГонагалл ей ответила, пообещала по душам поговорить с директором насчет уж больно странной трактовки правил как Хогвартса, так и Турнира.

— Весело живем, — задумчиво протянул Гарри, гадая над поступком директора. Ну что же, после Испытания придется задать кое-кому парочку неудобных вопросов. Неудобных в первую очередь для того, кому их зададут.

Дальнейшие события отложились в памяти Поттера уже не столь хорошо, так как они ему были особо не интересны. Сперва Дамблдор объявил условия Испытания, из которых следовало, что где-то на дне озера спрятано нечто ценное для Чемпионов и его надо было найти и вернуть в течении часа. Поняв, для каких целей МакГонагалл пыталась ночью увести девушек, Гарри прожег декана Гриффиндора взглядом, а Дамболдору послал многообещающую улыбку, скорее напоминающую волчий оскал.

Потом начался форменный цирк. По сигналу Чемпионы нырнули в воду и тут же исчезли во мраке озера. И лишь один Поттер остался стоять на помосте. На вопрос, какого черта он ничего не делает, подросток ответил весьма просто: загадку не разгадал; к испытанию, соответственно не готов; спасать ничего и никого не намерен. Благо те, за кем он действительно мог нырнуть, стояли рядом с ним.

Мадам Максим еле заметно улыбалась. Каркаров довольно скалился. Грюма почему-то перекосило, отчего его уродливое лицо стало выглядеть еще страшнее. МакГонагалл побелела от гнева. Сириус хохотал. Громко, нагло, даже не думая хоть сколько-нибудь скрыть свое веселье.

Поняв, что от Поттера ничего большего не добиться, члены жюри просто махнули на него рукой, заочно присудив ему нуль баллов, от которых Гарри было ни холодно и ни жарко. Убедившись, что его оставили в покое, Поттер отошел в сторону, где его ждали Дафна с Трейси, и стал ожидать, когда закончится Испытание.

Первой вернулась Делакур. Одна и на грани истерики. Под водой на француженку напали гринделоу, из-за чего ей пришлось вернуться с пустыми руками, оставив на дне озера младшую сестру, что, само собой, никак не поднимало ей настроения. Правда, Гарри так и не понял, зачем французы вообще привезли в Хогвартс ребенка, которая гарантировано не могла принимать участие в Турнире. Вариант, что именно для того, чтобы использовать ее в Испытании, отпадал, ведь Чемпионом мог стать любой другой ученик Шармбаттона.

Следующим вернулся Седрик Диггори, которому удалось достичь цели — вместе с хаффлпаффцем плыла, стуча зубами, Чжоу Чанг. Когда они выбрались, их тут же укутали в три слоя одеял, вместо того, чтобы просто наложить согревающие чары.

Когда из озера вернулся Крам, волоча за собой продрогшую Грейнджер, Поттер окончательно потерял интерес к происходящему, но лишь из уважения к остальным он продолжал оставаться на месте. Через некоторое время гладь озера пошла волнами, и из нее на поверхность всплыла светловолосая девочка, к которой с криком бросилась Делакур. Обнимая сестру, она одновременно плакала и смеялась, в то время как девочка растеряно хлопала глазами и смотрела по сторонам.

В этот самый момент Гарри заметил, что на него внимательно смотрит Дамблдор. И в глазах директора хорошо читалось нарастающие раздражение. Момент, когда всплыл заложник, предназначенный для самого Поттера, он уже пропустил.

***

— Мистер Поттер, у нас не самые лучшие новости.

— Я внимательно слушаю, Энтони, — Гарри с усмешкой глянул на Биквин, которая сейчас находилась в мужском обличие, от чего и страдала. Ведь здесь же находилась и Нимфадора, пожирающая «мужчину» глазами.

— Судя по полученной информации, отвертеться от Третьего Испытания у вас не получится. Вас загонят в лабиринт, где вам придется побегать, если только вы не захотите выбыть по причине тяжелых травм.

— Объясни поподробней.

— Если вы войдете в лабиринт… точнее, когда вы войдете, выйти из него со словами, мол, ничего не вышло, уже не получится. Данный поступок может быть расценен, как нарушение правил Турнира, и в итоге вы можете лишиться магии. На всякий случай, вам предоставлено право использовать сигнальные огни, чтобы вызвать помощь, но их можно использовать лишь в случае, если вы физически не сможете продолжить участие.

— А если намеренно получить травму? — предложила Тонкс, постепенно подходя к Биквин поближе.

— Только если серьезную, — раздраженно ответила Элизабет, внимательно следя за движениями Нимфадоры. — Легкую медики просто проигнорируют. Помимо того, лабиринт уже сейчас наводнен опасной живностью, магическими ловушками и прочей гадостью. По некоторой информации, туда даже запустили сфинкса. Сами понимаете, рисковать с этими тварями, только чтобы выбыть из Турнира, слишком опасно.

— И какие есть предложения? — спросил Гарри, не слишком довольный такими новостями.

— Полковник предлагает вам все же не шутить. Наши аналитики полагают, что именно сейчас начнется главная часть всей этой авантюры. Кто бы не добился вашего участия в Турнире, тут он вам поблажек не даст. В лабиринте вам придется побегать, если, конечно, вы хотите выжить.

— Кроули полагает, что меня попытаются убить?

— Если честно, — призналась Биквин, — мы не видим другой цели. В ходе предыдущих Турниров участники уже гибли. Ваша смерть могла быть вполне оправданной. Тот же дракон вполне мог оставить от вас лишь горстку пепла.

— Но всем все равно было бы понятно, что это убийство! — возмутилась Тонкс. — Ведь не сам же Гарри бросил свое имя в Кубок!

— А кто об этом знает? — в свою очередь спросила Биквин. — В прессе об этом ни слова, не считая той жалкой статьи Скиттер. Да и среди тех, кто знает правду, находится немало тех, кто по-прежнему считает виноватым именно мистера Поттера, а все его слова — лишь жалкими отговорками. Причем, речь идет как об учениках, так и о преподавателях. В том числе, и среди гостей.

— Подведем итог, — после размышлений проговорил Поттер. — Меня, скорее всего, хотят убить с помощью Турнира, причем от последнего испытания мне не отвертеться. Сжульничать так же не получится. Единственный видимый, на данный момент, выход — участвовать.

— Пока что, других вариантов мы не видим.

— Хм, а если я каким-то чудом первым доберусь до финиша? Знаю, что это практически невозможно, но тем не менее. Что тогда мне делать?

— Не знаю, — пожала плечами Элизабет. — Победите назло всем.

Гарри сидел в кресле, погруженный в раздумья. Он не мог понять всей сути происходящего, но нутром чуял подвох. С одной стороны, предположение Кроули выглядело логичным и все происходящее напоминало изощренную попытку убийства. Но не слишком ли изощренную? Смотря с какой стороны поглядеть. К сожалению, понять суть всей игры можно было лишь в том случае, если узнать имя того, кто бросил его имя в Кубок. А этого так сделать и не удалось. Кстати, Блэк был уверен, что этим человеком был никто иной, как Барти Крауч, ведь после Первого Испытания тот больше в Хогвартсе не появлялся. Правда, объяснить мотив предполагаемого виновника Сириус так и не смог.

— Господи, Тонкс, что тебе еще от меня нужно?

Раздраженный мужской голос Элизабет отвлек Гарри от неприятных мыслей и вернул к реальности. Обратив свое внимание на двух метаморфов, Поттер с интересом принялся смотреть, на очередную попытку Нимфадоры начать отношения Биквин, при этом даже не подозревая, что та является женщиной.

— Да ничего особенного! — уж больно радостно воскликнула Тонкс.

— Тогда зачем ты подходишь ко мне все ближе?

— А что, уже и подойти нельзя? Чего ты вообще меня боишься? — в голосе девушки мелькнули нотки обиды. — Шарахаешься от меня, как от прокаженной.

— Если меня что-то в тебе и пугает, то это твоя излишняя настойчивость, — отрезала Биквин, подбавляя в голос немного гнева.

— А что еще мне остается, если ты сам не делаешь первый шаг? — развела руками Нимфадора.

— Так это я еще и виновата?! — случайно оговорилась все больше выходящая из себя Биквин.

— А кто же еще? Я тебе нравлюсь, а признаться боишься.

От такого заявления метаморф потеряла дар речи, с возмущением глядя на невозмутимую Тонкс. После чего перевела полный смертельной тоски и муки взгляд на Поттера, который тут же выставил ладони в защитном жесте:

— Даже не думайте втягивать меня в ваши отношения!

— Мистер Поттер! — в изменившемся голосе Биквин отчетливо слышалось отчаяние.

— Нет уж! — решительно пресек Гарри. — Сами разбирайтесь!

Пригвоздив Поттера взглядом к креслу, Биквин искоса следила за насторожившейся Тонкс. Оговорки в разговоре, изменившийся голос, выражение глаз — все эти изменения не прошли незаметно для отставного аврора, пусть и служившего очень недолго.

— Значит, хочешь знать, почему я от тебя убегаю? — прошипела Биквин, не обращая внимания на враз развеселившегося Поттера. — Отлично, сейчас узнаешь!

Ошарашенная Тонкс с открытым ртом смотрела, как мужчина, внимания которого она добивалась без малого полтора года, неожиданно стал ниже ростом, телосложение стало более щуплым, а темные волосы резко удлинились. Над правым уголком губ появилась маленькая родинка, а черты лица изменились до полной неузнаваемости.

— Потому что я женщина! И меня зовут Элизабет, а не Энтони! Понятно тебе?!

— Ну и что?

Лишь громкий смех Поттера не позволил Элизабет придушить невозмутимую Нимфадору, на лице которой, правда, застыло некое изумление.

— Ты не поняла? — решила уточнить Биквин. — Я женщина! Женщина!

— У каждого свои недостатки.

Метаморф рухнула в стоящее рядом кресло и растеряно уставилась куда-то в окно, когда Гарри встал со своего места, подошел к ней и ободряюще похлопал по плечу.

— Теперь ты точно не отвертишься, — проговорил он, после чего направился к выходу.

— А как же тренировка?! — очнулась Элизабет.

— Тренируйся с ней, — Гарри указал на Тонкс. — Думаю, она будет рада составить тебе компанию. Оставляю вас одних, голубки. Только не убейте друг друга.

Дверь захлопнулась, отрезая Биквин все пути отступления. Исподлобья глянув на сияющую Нимфадору, лучший агент Кроули громко сглотнула. Что-то ей подсказывало, что в этот раз все ее навыки ей не помогут.

***

Июнь. Вечер. Конец очередного учебного года.

И уже через несколько минут должен был начаться финал Турнира Трех Волшебников, в ходе которого и определится победитель этого опасного состязания.

Слушая рев трибун, Гарри мог лишь недовольно морщиться, ведь в этот раз провернуть свой, уже полюбившийся трюк, он уже не мог. Хочет он того или нет, но сегодня ему придется развлекать публику.

— Все будет нормально, крестник, — раздался за спиной подбадривающий голос Блэка. — Если что, мы подстрахуем.

— Каким образом?

— У меня с собой переговорный артефакт, для связи с полковником.

В случае чего, он перебросит сюда две усиленные роты.

— Так может будет лучше, если этот артефакт будет у меня?! — зло прошипел Гарри, свирепея на глазах.

— Не выйдет, — покачал головой Сириус, указывая на вход в лабиринт. — Там у тебя с собой может быть только палочка. Если попытаешься протащить с собой что-то лишнее, то тебя дисквалифицируют. Со всеми вытекающими последствиями.

— Ясно, — хмуро ответил Поттер, недовольный таким исходом. В какой-то момент его взгляд зацепился за сидящих на трибуне Дафну и Трейси, и на сердце подростка полегчало.

Пока Дамблдор объяснял зрителям правила и по одному запускал в густые дебри остальных Чемпионов, Гарри пытался понять, почему он чувствует себя обманутым идиотом. И с каждой секундой это чувство лишь усиливалось.

Наконец подошла его очередь.

— Гарри, ты готов? — участливо спросил Блэк.

— Не знаю. А к такому вообще можно быть готовым?

— Вот заодно и узнаешь.

После легкого толчка в спину, Гарри прошел мимо стоявшего у входа Дамболдора. Бросив на девушек взгляд в последний раз, он глубоко вздохнул и сделал шаг вперед. Пройдя несколько метров, он услышал странный шелест у себя за спиной и, обернувшись, увидел, как проход стремительно зарастает, отрезав его от остальных.

Сжав палочку покрепче, Гарри осторожно двинулся дальше по проходу. Впереди была только неизвестность.

Глава 35

Поттеру было до безобразия скучно.

Больше часа он пробирался через лабиринт, практически не встречая никого на своем пути. Лишь раз он чудом разминулся с огромным акромантулом да один раз пришлось срочно уносить ноги от соплохвоста Хагрида. Чертова тварь выросла до огромных размеров, нарастила себе толстенный панцирь, от которого рикошетило большинство заклинаний, и теперь представляла угрозу даже для взрослого мага.

Проклиная лесничего и его эксперименты, Гарри был вынужден спешно уносить ноги, пока соплохвост не расплющил его своим огромным весом. Нет, в его арсенале были заклинания, способные пробить броню гибрида, но что-то подсказывало Поттеру, что даром они ему не пройдут. Потому и пришлось бежать, пока соплохвост, почти прижимаясь брюхом к земле, летел в его сторону. Отстал он только через десять минут погони.

Остальное расстояние Гарри одолел уже без особых усилий, даже не пришлось ускорять шаг. И данная легкость настораживала подростка, ожидающего, что на него устроит охоту вся местная живность. Тем не менее, создавалось ощущение, что кто-то расчистил ему путь, убрав как монстров, так и ловушки, разбросанные по всему лабиринту.

К Кубку Гарри вышел совершенно случайно, хотя подобного исхода он ждал в последнюю очередь. Оглядевшись по сторонам, Поттер не увидел никого из остальных Чемпионов, что не очень его радовало. Вновь глянув на Кубок, призывно зазывающий его своим сиянием, Гарри после недолгого раздумья принял решение. Усевшись рядом с постаментом, на котором стоял Кубок, Поттер принялся ждать, пока не подойдет кто-нибудь из остальных Чемпионов, но по прошествию получаса никто так и не появился. Лишь в ночном небе один раз вспыхнули красные огни. Кто-то только что выбыл из Турнира.

Крам выбежал на поляну совершенно внезапно, на бегу поливая кого-то заклинаниями. Этим кем-то оказались три акромантула, по пятам преследующие болгарина, который, в свою очередь, выглядел изрядно уставшим. Развернувшись на бегу, он кинул одному из пауков какое-то заклинание, отчего тот покрылся инеем и сбавил скорость, но преследование так и не прекратил. Удивленный Гарри смотрел на это зрелище, пока Крам не подбежал к нему вплотную и не замер как вкопанный.

— Поттʼер! — воскликнул Виктор, посылая в пауков еще одно заклинание. — Ты что здʼесь дʼелаешь?!

— Вас жду, — быстро ответил Гарри, не спуская с приближающихся акромантулов настороженного взгляда. — Где остальные?

— Флер выбыла, — коротко бросил Крам. — Где второй — не знаю. Нарвался на этих тварʼей, пришлось отьстюпать. А ты почʼему все еще здʼесь?

— Жду, когда кто-нибудь из вас сюда доберется и возьмет эту хрень. Ты пришел, ты и бери. Мне он все равно даром не нужен.

— Ты уверен? — Крам уже было потянулся к Кубку, но в последний момент отдернул руку, с подозрением глянув на Гарри из-под густых бровей. Пауки подходили все ближе.

— Да, уверен! — в этот раз уже Гарри приложил одного из акромантулов Оглушающим заклятьем. — Бери его и закончим этот цирк!

Громкий рев прервал их. Замеревшие было на месте акромантулы неожиданно подскочили на всех своих восьми лапах и, развернувшись в другую сторону, шустро покинули поляну. На которую не спеша и грациозно вышел огромный зверь с телом льва и головой женщины. Юные волшебники завороженно смотрели, как сфинкс двинулся в их сторону. Крам что-то негромко сказал на болгарском, после чего добавил уже на английском:

— Проклʼятье, всʼе же пришла.

— Только вот с чего это? — спросил Гарри, сжимая палочку покрепче и лихорадочно вспоминая все, что помнил об этом звере. Откровенно говоря, ничего радостного в голове не всплывало. Кроме одного — свое место сфинкс обычно не покидает.

— Я на ее вопрос не отвʼетил, — признался болгарин. — Пришлось бʼежать.

— Шутишь? — с неплохой долей испуга выдохнул Поттер. — Она же сейчас от нас мокрого места не оставит!

— Не успʼеет! — уверенно бросил Крам. — Вмʼесте со мной хватайся за Кубок, он пʼеренесʼет нас отсюда!

— С чего ты взял?

— Так указано в правилах. Кубок являʼется порталом, который пʼереносит побʼедителя к зритʼелям. Оставлять тʼебя здʼесь нʼельзя. Помощь просто не успʼеет придти. Так что хватаем его оба и валим отсюда.

— Черт с тобой, — выдохнул Гарри. — Но если что — победитель ты!

— Понял! А теперь хватайся!

В этот миг сфинкс, поняв, что добыча убегает, со скоростью молнии прыгнула к ним, но огромные лапы схватили лишь пустоту. Никого перед собой не обнаружив, монстр запрокинул голову к ночному небу и издал полный ярости рев, который был услышан на трибунах.

В этот момент следящий артефакт сообщил членам жюри, что кто-то коснулся Кубка. Но перед входом в лабиринт так никто и не появился.

***

Портал выбросил их посреди темного и мрачного места, в котором Гарри неожиданно узнал кладбище. Повсюду виднелись надгробные плиты, памятники и входы в склепы. Кладбище даже во тьме выглядело старым и заброшенным. И лишь высокий дом на холме неподалеку говорил о том, что рядом кто-то живет. В некоторых окнах особняка горел свет, больше в округе не было ни одной живой души.

— Где мы, черт возьми? — Гарри повернулся было к Краму, когда мощный удар обрушился ему в висок, и мир для него померк.

Поттер не знал, сколько времени он провел без сознания, но пробуждение было болезненным. Голова нещадно болела после удара, а все тело затекло от неудобной позы. Уже через миг подросток понял, что его неудобство связано в первую очередь с тем, что он был связан по рукам и ногам. И не он один. Рядом с ним лежал какой-то мужчина в мантии, чьи глаза побелели от дикого ужаса, и лишь кляп во рту мешал ему орать во все горло.

С трудом повернув голову, Гарри увидел около себя огромный котел, под которым уже кто-то разжег огонь. Неподалеку статуей замер Крам, уставившись куда-то в сторону, но жизни или разума в его глазах Поттер не увидел.

Да ведь он под Империусом, неожиданно понял Гарри.

— Шевелись, Хвост! — раздался чей-то холодный голос. — Я не могу больше ждать!

— Д-да, хозяин! Не волнуйтесь, хозяин!

В свете костра появился низкий полный человечек с лысиной на макушке, в чертах лица которого мелькало что-то от… крысы. По крайней мере, именно так Гарри показалось. А затем Поттер увидел того, кому принадлежал холодный голос.

Рядом с ним лежала огромная змея, и на кольцах ее тела, словно в кресле, сидело странное существо, напоминающее ребенка. Если, конечно, у детей бывают красные глаза, бледная, чешуйчатая кожа и безносое лицо. Один только вид этого уродца вызывал инстинктивное отвращение.

— Гарри Поттер, — прошипел монстр, глядя на подростка с ненавистью. — Видишь, каким я стал по твоей вине? Влачу жалкое существование в этом ничтожном теле. А раньше было и того хуже.

— Волдеморт, — прошептал Гарри, чувствуя, как у него на голове встают дыбом волосы.

— Ты храбрец, — продолжал шипеть темный маг. — Большинство обывателей дрожит лишь при одном упоминании моего имени. А ты произносишь его так легко. Смело. И безрассудно.

Гарри молчал, понимая, что ему просто нечего ответить. Встречи с Волдемортом не было в его списке дел на ближайшее время. Особенно если учесть, что тот был намного сильнее и опытнее его. Не говоря уже о том, что на данный момент эта сволочь практически бессмертна.

Внимание Поттера вновь вернулось к толстячку, если, конечно, пылающий огнем и пожеланием мучительной смерти взгляд можно было назвать вниманием. Перед подростком вживую предстал человек, предавший его родителей.

— Наслаждаешься жизнью, крыса? — прошипел Гарри, не обращая внимания на Волдеморта, тонкие губы которого змеились в злорадной усмешке. — Наслаждайся, пока можешь. Твоя смерть будет мучительной, — Хвост замер в нерешительности, со страхом глянув на своего хозяина, но тот молчал. — Я тебя наизнанку выверну. А Сириус в это время будет отрезать тебе лишние части тела, чтобы ты сполна ощутил нашу ярость.

Полный смертельного яда смех Темного Лорда заставил Гарри содрогнуться, когда он услышал змею:

— У него ярос-сть Короля. Он с-силен и опас-сен, хозяин.

— Ты нравишься Нагайне, Поттер, — с коротким смешком проговорил Лорд, после чего повернулся к Питеру. — Шевелись, Хвост! Твоя трусость не должна мешать моим планам!

— Он с-слышит меня, хозяин!

— Это правда, Поттер?! — Волдеморт слегка приподнялся в своем импровизированном «кресле», чтобы лучше видеть пленника.

Поттер молчал. Смысла разговаривать со своим врагом он не видел, а потому не собирался понапрасну тратить силы. Коротко глянув на Крама, он окончательно убедился, что болгарин действительно находится под жестким контролем и абсолютно лишен воли. Но кто наложил на него заклинание и когда? По всему выходило, что юношу прокляли уже в лабиринте, чтобы не вызвать подозрений. Тот же извечный параноик Грюм сразу бы понял в чем дело и устроил бы скандал. Но кого, кого мог Волдеморт заслать в Хогвартс, чтобы тот все это время оставался вне подозрений?!

— Хозяин, все готово! — сдавленным голосом пропищал Хвост, тем самым еще больше напоминая крысу.

— Наконец-то! — алые глаза Волдеморта торжествующе сверкнули в темноте.

Взяв своего господина на руки, Питер скривился в отвращении, но уверенно и без колебаний подошел к котлу, в котором булькала какая-та бурда, и бросил Лорда внутрь. Огонь вспыхнул еще сильнее, а Гарри на самом краю сознания ощутил странное шевеление, будто сама земля вокруг него пыталась отступить от творимого ритуала. Воздух тяжелел от темной магии, и его давление ощущалось все сильнее.

Тем временем, Питер не терял времени даром. Достав из кармана старой, потрепанной мантии палочку, он направил ее на одно из надгробий, властно крикнув:

— Кость отца, взятая без дозволения, воскреси своего сына!

Земля на могиле вспухла горбом, когда из нее вылетела грязная кость и стремительно влетела в котел. Питер тем временем продолжал. Подойдя к котлу вплотную, он достал серебряный кинжал и дрожащим голосом произнес:

— Плоть слуги, отданная добровольно, воскреси своего хозяина!

Гарри пораженно наблюдал, как Хвост отрезал себе правую руку и бросил ее в котел. Скуля от боли, он магией остановил кровотечение, после чего перевязал культю куском какой-то ткани. А Поттер ощутил эманации боли, исходившие от предателя. Чужие страдания — усиленные осознанием того, что это боль врага — заструились по венам подростка, будто боевой стимулятор, наполняя тело свежестью и силой. Сознание Гарри медленно потянулось к близлежащим могилам, заставляя мертвых отринуть свой вечный сон. Нет, они еще не были готовы восстать, но некротические энергии уже заполняли их иссушенные и безжалостно побитые временем и разложением тела.

Наскулившись вдоволь, Питер подошел к связанному магу и без колебаний воткнул ему в грудь кинжал. Провернув клинок в ране, он заставил пленника выгнуться дугой, в то время как Гарри с безумной скоростью поглощал разлитые в воздухе эмманации муки и страданий. Когда же мужчина издал последний хриплый стон, Поттер сам чуть не захрипел от острого привкуса Смерти на языке. Вечная Госпожа на миг посетила это убогое место, но начинающему некроманту этого момента хватило с лихвой. Веревки, опутывающие его тело, жалобно заскрипели, но рваться так и не пожелали.

Усиленны магией, понял Гарри. Придется ждать.

Сжимая в руке кинжал, лезвие которого было залито кровью, Питер в третий раз вернулся к котлу. Стряхнув кровавые капли в бурлящую жидкость, он произнес:

— Кровь недруга, взятая силой, воскреси своего врага!

Жидкость в котле стала красной, а еще через миг столб пара ударил в небо. И из него шагнул высокий бледный мужчина с алыми глазами и лысой головой. Вместо носа были две змеиные щелочки, а бледные руки с длинными пальцами напоминали больших белых пауков. С искренним наслаждением он ощупывал каждую часть своего обнаженного тела. Выпрямившись во весь свой рост, он глубоко вздохнул, после чего радостно засмеялся.

Лорд Волдеморт возродился.

***

Сидя на трибуне среди зрителей, Игорь Каркаров ощутил, как пылает метка на его левом предплечье. Яростным огнем она жгла его кожу, яснее ясного давая понять, что миг, которого он так ждал и боялся, наконец-то наступил.

Бледный, как смерть, Снейп с нарастающим ужасом в глазах смотрел на Дамблдора, правой рукой зажимая пылающий знак Тьмы. Проследив за его действиями, директор снял очки и, прикрыв глаза, осторожно протер хрупкие линзы, осознавая всю массу свалившихся на них проблем.

Время игр и интриг закончилось. Настала пора ему откровенно поговорить с Поттером.

Если мальчик переживет эту ночь.

***

Питер облачил своего хозяина в черную, как ночь, мантию и вручил ему его палочку, которую Волдеморт взял в руки с такой нежностью, будто она была его родной дочерью. Он баюкал ее в своих длинных пальцах, после чего сделал несколько пробных взмахов, оставив в ночном воздухе несколько огненных росчерков.

— Дай мне свою руку, Хвост, — приказал Лорд.

— Хозяин! — Питер протянул ему свою окровавленную культю. — Спасибо, хозяин!

— Другую руку!

Гарри не знал, почему в глазах Питера мелькнул страх и зачем он протянул левую руку, но уже через миг раздался его пронзительный вопль, а довольный Волдеморт отошел в сторону.

— Наконец-то можно поговорить лицом к лицу, Поттер, — Темный Лорд поглаживал змею по огромной голове, не спуская взгляда с подростка. — Раньше у нас не было ни времени, ни возможности. Хотя, у нас был шанс. Жаль, что ничего не вышло.

— Имеете ввиду первый курс? — уточнил Гарри, тем самым удивив мага. — Не больно-то и хотелось.

— Так ты понял? — тяжелый взгляд Волдеморта ощущался уже физически. — Признаться, я удивлен. Но не сказать, чтобы сильно, ведь я наблюдал за тобой. Ты оказался умным мальчиком, и то, как ты старался увильнуть от участия в Турнире, не могло меня не восхитить. Тебе самое место на Слизерине.

— Шляпа рассматривала такой вариант.

— Я не удивлен. Но в итоге, вся твоя хитрость оказалась бесполезной. Переиграть меня еще никому не удалось. Будь это иначе, тебя бы здесь не было.

— Что будет с ним? — Гарри кивнул в сторону неподвижного Крама.

— Я еще решаю его судьбу, — Волдеморт подошел к болгарину и внимательно его оглядел. — У меня нет намерения впустую тратить чистую кровь. Хотя его связь с грязнокровкой не может меня не огорчать.

— Чем тебе не угодили магглы?

Волдеморт замолчал на миг, после чего указал на ту могилу, из которой Хвост извлек кость для ритуала:

— Знаешь, чья это могила?

— Понятия не имею, — пожал плечами Гарри. — Хотя эта крыса что-то говорила про отца.

— Верно, — кивнул Лорд, — это могила моего папаши. Он был магглом, жалким и ничтожным. Он даже не был магглорожденным магом, как твоя мать. И он очень-очень не любил магию. Узнав, что моя мать является ведьмой, он бросил ее перед самыми родами, когда ей больше всего нужна была поддержка. Моя мать умерла вскоре после моего рождения, а меня определили в приют.

— И что? Теперь все должны страдать от того, что твой папа тебя бросил?

— Дерзишь мне, мальчишка? — зло прошипел Волдеморт. — Ну что же, развлекись перед смертью. Тебе меня не понять, ты лишь мелкий щенок, ничего не понимающий в этой жизни. Будь ты постарше, возможно, ты бы и понял мои мотивы, но я не намерен тратить на тебя свое драгоценное время. Слышишь, Поттер? — откуда-то сверху раздался шелест и хлопанье мантий. — Вот летят те, кто меня понимает и разделяет мои идеи. И сегодня ты умрешь на их глазах.

Волшебники в черных мантиях и белых масках приземлялись на кладбище и теперь в нерешительности подходили поближе. Нельзя было сказать, что их было много, и на лице Волдеморта отразилось раздражение. Он явно рассчитывал на больший результат.

— Предатели, — зло прошипел он, оглядывая собравшихся. — Как много предателей оказалось в наших рядах.

— Хозяин, — один из магов рухнул на колени, подполз к Лорду и поцеловал край его мантии. — Мы верны Вам, хозяин!

Следом за ним ровно тоже самое проделали и остальные маги, но Волдеморт продолжал кипеть от еле сдерживаемого гнева.

— Да, не все из моих слуг отвернулись от меня. Самые верные сидят в Азкабане, но мы вызволим их оттуда, когда дементоры вновь перейдут на нашу сторону. Эти страдальцы будут вознаграждены за свою верность, в то время как вашу еще предстоит проверить. Но этим мы займемся позже. А сейчас… Круцио!

Громкий вопль огласил окрестности, и вскоре к нему присоединились остальные. Разъяренный маг не скупился на Пыточное заклинание, и каждому досталась своя порция страданий. Что не могло не радовать Поттера.

— Хватит с вас, — наконец-то объявил Волдеморт и тут же продолжил: — пока. Вашу участь я еще решу. Как и тех предателей, что не явились на мой зов. Лишь один из них сохранил мне верность. Прямо сейчас он выполняет мое задание, и без него сегодняшнего дня просто не было бы. Верность еще одного… Мы ее проверим, если он все же придет ко мне. Его мотивы мне понятны, посмотрим, насколько я прав. Но Малфой, Гойл, Крэбб… Все остальные. Они мне за все ответят!

Лорд обошел собравшихся по кругу, заглядывая им в глаза, отчего некоторые не выдерживали и склоняли головы, не смея смотреть на своего повелителя.

— Я чую ваш страх. Вашу трусость. Да, вы пришли сюда, но разве не вы же отвернулись от меня в тот самый миг, когда я был повержен? Спасая свои драгоценные шкуры, вы отреклись от меня, ложью и деньгами сохраняя свою свободу. Но это еще можно было понять. Но ни один из вас даже не пытался найти меня, помочь мне, зная, что награда будет воистину велика!

— Я, хозяин! — раздался выкрик. — Я пришел к вам!

— Не из верности, Хвост, а из трусости, — Волдеморт холодно смотрел на Питера, — но нельзя отрицать, что твоя помощь была неоценимой. Ты хорошо послужил мне и достоин награды.

Маг стремительно махнул палочкой, и ночной воздух прорезал серебряный росчерк, который обратился в точное подобие кисти и встал точно на место среза. Питер пораженно уставился на это чудо и несколько раз сжал пальцы новообретенной руки.

— О, хозяин! Она великолепна, хозяин!

— Служи верно, Хвост, и будешь вознагражден.

— Да, хозяин, — коротышка спешно поцеловал край мантии Лорда и занял свое место в кругу, — всегда, хозяин.

— А теперь перейдем к главной части сего действия, — Волдеморт перевел взгляд на связанного Гарри. Его примеру последовали и остальные. — Гарри Поттер, Мальчик-который-выжил. Новопровозглашенный герой, которого объявили победителем величайшего Темного Лорда.

Это вряд ли, — подумал Гарри. Тот же Беренгар тебя бы в бараний рог скрутил.

— Самое забавное в том, что этот мальчишка не тот, за кого себя выдает. Он не герой и не победитель. Как бы мне самому не было тошно признавать, но настоящим героем является его мать — Лили. Перед смертью она умоляла меня пощадить ее сына, взяв её жизнь взамен. И тут я совершил ошибку. На краткий миг я имел глупость забыть о законах магии. Убив Лили Поттер, я заключил с ней контракт, который тут же нарушил. Жертва этой женщины возвела вокруг ее сына нерушимый барьер, который не позволял мне убить Гарри Поттера. Но я этого не учел, а потому мое заклинание вернулось ко мне же. Я был шокирован, оглушен и опустошен, если не сказать большего. Впервые за свою жизнь я был повержен.

Слушая эти откровения, Гарри чувствовал, как в горле у него встал ком. Дыхание затруднилось, а глаза застилал гнев. Эта мразь будничным тоном рассказывает, как убил его мать, словно прихлопнул муху. На глаза вновь попался Питер — истинный виновник всего произошедшего, и Гарри мысленно поклялся, что эту ночь предатель не переживет. Ему очень хотелось лично выпотрошить поганца, но подросток понимал, что против такого количества магов он просто не выстоит. А когда он вспомнил о переговорном артефакте, оставшемся у Сириуса, Поттеру захотелось выть от досады и злости.

— Я был меньше, чем никем, — продолжал Волдеморт. — Каждый новый день был одной сплошной битвой за существование. Была предпринята попытка вернуть себе тело, но, к моему великому сожалению, ничего не вышло. И все эти годы я ждал. Я верил, что мои верные соратники найдут меня и помогут. И какого же было мое разочарование, когда я понял, что жду напрасно, — по рядам магов вновь пробежала дрожь, но Волдеморт не обратил на это никакого внимания. — И вот, когда отчаяние поглотило меня, а надежда исчезла без следа, меня неожиданно нашел наш дорогой Питер. Принесший на кончике своего хвоста бесценные сведения, благодаря которым я стою перед вами во плоти. И сегодня я убью Гарри Поттера, навсегда развеяв миф о нем. Правда в том, что он — не герой, а его так называемая победа — не более чем случайность.

Волдеморт стремительно развернулся, одним взмахом палочки убирая путы. Вскочив с места, Гарри покрепче сжал палочку в руках и теперь внимательно следил за темным магом.

— Проведем дуэль, Поттер! Тебя ведь учили правилам? Итак, сначала поклон, — Волдеморт действительно изящно поклонился, и Гарри не оставалось ничего другого, чем сделать тоже самое. — Хорошо, Гарри, хорошо. Вижу, тебя воспитывали. А теперь, начинаем на счет три. Раз, два, три! Круцио!

Ослепительный красный луч вспорол воздух в том месте, где до этого стоял Гарри, но подросток успел укрыться за одним из памятников.

— Не прячься, Гарри, выходи! — еще один луч ударил в камень, испарив большую часть оного. — Твой отец сражался до последнего! Мне было приятно убить его! Выходи или я заставлю тебя захлебнуться кровью!

— Захлебнись лучше этим, — зло пробормотал Гарри, погружая пальцы в землю, а палочкой начертив в воздухе один из символов Смерти. — Swarm at siidra! *

Мучительный стон разнесся над кладбищем, когда земля стала вспухать и из нее начали вылезать мертвые. Двери склепов разбивались вдребезги от ударов иссохших рук, и обитатели могил вышли на поверхность.

— Убейте их! — приказал Гарри, указывая на столпившихся магов. — Убейте их всех!

Примечание к части

*я не смог удержаться.

>

Глава 36

Примечание к части

Мой комп наконец-то починен! И теперь, полагаю, многие из вас захотят меня убить.

Что может сделать толпа рядовых мертвецов, поднятая впопыхах и, откровенно, халтурно, против группы магов с реальным боевым опытом, особенно если учесть, что один из них — сильнейший темный волшебник столетия? Честно говоря, мало что. Если и вовсе откровенно, то вообще ничего. За исключением одного — они неплохо отвлекали внимание. Что Поттеру и было нужно.

Нестройные ряды стонущих умертвий прорезали огненные плети, от которых на землю падали обугленные тушки. Маги стояли кругом, не допуская ни одного лишнего движения, действуя слаженно, словно единый механизм. Волдеморт стоял в самом центре, взобравшись на какой-то валун, из-за чего казалось, что он выше всех присутствующих.

— Я приятно удивлен, Поттер! — крикнул маг, пытаясь разглядеть Гарри. — Некромантия — чернейшая из магий, боль и страдания питают ее, а ты с такой легкостью пустил ее в ход! Ты не безнадежен!

Ответом ему был лишь стон мертвецов и чувство опасности, которое еще ни разу его не подводило. Ну, почти никогда. Какой-то ретивый мертвец неожиданно устремился к Хвосту, который взвизгнул от страха, но поток огня превратил ходячий труп в головешку. Волдеморту было бесконечно плевать на этого труса, но если тот погибнет спустя минуты, как Лорд обещал ему щедрую награду, в рядах остальных может поселиться сомнение во всесильности их господина. Эти мысли пронеслись в голове волшебника за долю секунды, когда чувство тревоги взвыло.

Глубокая тьма за спинами мертвецов стала еще темнее и неожиданно хлынула на магов, издавая странный сухой шелест. Широкий поток огня бесславно пропал в глубинах новой угрозы, когда Волдеморт понял, с чем именно он столкнулся. Прах! Огромное облако праха, собранное со всего кладбища! Грозное оружие некромантов прошлого, от которого почти нет защиты. Но тут играл роль тот факт, что именно почти.

Обессиленный Гарри повалился на землю, чувствуя, как сила покидает его. В это заклинание он вложил всю собранную энергию боли, не мало добавив и своих собственных сил. И теперь он был практически опустошен. Он мог лишь смотреть, как облако накрывает всех, кто встал у него на пути, а потом раздался оглушительный визг, при звуках которого в груди Поттера торжествующе взревел неведомый зверь. Он знал, что сейчас прах сдирает всякую плоть с костей, словно песок в бурю. Его неживая армия обращается в ничто, так как их иссохшая плоть не могла выстоять против боевого заклинания, которых, к сожалению, в арсенале Поттера было не так уж и много. И самое главное Гарри знал, что эту ночь предатель не пережил. Теперь оставалось выжить самому. И вот с этим уже были проблемы.

Ослепительные копья света прорезали черное облако, рассеивая прах и окончательно уничтожая чудом уцелевших умертвий. Сам Гарри мог только смотреть, разинув рот, как прах окончательно развеялся в воздухе и открыл взору Поттера живых магов. Лишь небольшой ободранный скелет одиноко лежал чуть поодаль.

Беги, пронеслось в голове Гарри. Беги, придурок!

Только что, на его глазах, Волдеморт применил Сияющий Щит — одно из Высших защитных чар Света, практически единственное заклинание, способное защитить волшебника от праха. Собственно, именно для этой цели данное заклинание и придумали. Но поразило Поттера не это, а тот факт, что темный маг смог применить сильнейшие светлые чары! Гарри мог лишь поражаться, какой силой и опытом обладает его противник, понимая, что в ближайшие годы он ему просто не соперник. На данный момент Волдеморт мог прихлопнуть его как букашку, и не сделал он этого до сих пор лишь по невероятному стечению обстоятельств.

Подросток, согнувшись в три погибели, бежал к Кубку, от всей души надеясь, что в этой кутерьме его потеряли из виду, а сам Кубок все-таки поможет ему убраться отсюда. Ведь портал должен работать в обе стороны. По крайней мере, Гарри старался искренне в это верить, пока его взгляд не зацепился за застывшего Крама. Все это время болгарин оставался неподвижен, и можно было лишь удивиться, что он совершенно не пострадал.

— Черт, ему велели только доставить меня сюда или еще что-то? — еле слышно прошипел Гарри. — Если второе… Ну что же, извини, Крам, — лучше ты, чем я.

К болгарину Поттер подбежал со вполне серьезными опасениями, а потому он не спускал палочку с потенциального врага, но тот ни на что не реагировал. Чей-то крик раздался практически за спиной, и Гарри лишь чудом успел прижаться к земле, когда одно из надгробий рядом с ним разлетелось вдребезги. Еще несколько лучей вспороли воздух, когда Гарри шустро подполз к Краму и, схватив его за ногу, изо всех сил проорал:

— Акцио, Кубок!

Казалось, что время замедлило свой ход. Как в замедленной съемке Гарри смотрел, как в его сторону по воздуху мчится Волдеморт, причем для полета ему ничего не было нужно. В очередной раз поразившись могуществу Темного Лорда, Поттер бессильно наблюдал, как маг направляет на него свою палочку, а уже через секунду к нему в руку что-то прилетело.

Последнее, что он услышал, был полный ярости вопль. Мысль о том, что портал может принести их обратно к разъяренному сфинксу, Гарри старался гнать как можно дальше.

***

Удар о землю был достаточно сильным, чтобы у Гарри потемнело в глазах, а в рту появился привкус крови. Оглядевшись по сторонам, он убедился, что Кубок действительно вернул их туда, откуда перенес, разве что, к огромному облегчению Поттера, сфинкса нигде не было видно. Отбиться от опасного монстра он бы не смог при всем своем желании.

Раздавшийся рядом стон напомнил подростку, что он здесь, собственно говоря, не один. С трудом встав на ноги, Гарри подошел к валяющемуся на земле Краму, которой смотрел по сторонам мутными глазами и явно не понимал, ни где именно он находится, ни что происходит. Не тратя времени даром, подросток окатил болгарина струей воды, чтобы тот быстрее пришел в себя:

— Рота подъем, война!

— Поттʼер? — Крам уставился на подростка. — Что происходʼит?

— Ну, если коротко, на тебя наложили Империус, чтобы ты помог мне добраться до Кубка.

— Зачʼем?

— Чтобы меня смог убить Волдеморт.

Даже в темноте было видно, как побледнел болгарин. От одной только мысли, что он, пусть и против воли, помогал самому опасному магу столетия, Краму становилось плохо. Вообще, было удивительно, что маг ни на секунду не усомнился в словах Поттера.

— Нам удалось удрать, — тем временем продолжил Гарри, — хоть и чудом. А теперь нам было бы неплохо свалить и отсюда. Где-то здесь бродит разъяренный сфинкс, у которого ты не отгадал загадку.

— Что я сдеʼлал?! — Крам вскочил будто ошпаренный, тут же запуская в небо сигнальные огни. — И он мʼеня не убил?!

— Поверь, он очень хотел, — позволил себе усмешку Гарри. — А теперь перейдем к главному вопросу. Ты помнишь, кто наложил на тебя Империус?

Крам задумался. Он честно пытался вспомнить события последних часов, но для него они прошли как в густом тумане, от которого в придачу еще и уши заложило. Он помнил, как вошел в лабиринт, а вот потом… Здесь уже были проблемы.

— Нʼет, — наконец ответил Виктор. — Я его не видʼел. Хотʼя…

— Так, — Гарри подошел поближе и насторожился, будто ищейка, которая после долгих поисков наконец-то встала на след.

— Голос, — Крам мучительно пытался вспомнить все детали.

— Что за голос? Мужской или женский? Как звучит? Пойми, это важно. Мы не можем никому доверять, пока не узнаем, кто предатель.

— Мужской, — уверенно ответил болгарин. — А вот звучʼал он… Словно карканье.

Гарри замер, наконец-то полностью поняв всю суть плана Волдеморта. Никто, никто не додумался искать человека, что бросил его имя в Кубок, среди учителей! А ведь кто еще мог достать клочок бумаги с его именем? Наверняка, если сейчас поднять все его работы по ЗоТИ, то на одном из пергаментов будет недоставать небольшого куска. Того самого, где он обычно пишет свое имя. Уровень же наглости хитроумного противника просто зашкаливал, ведь даже Дамблдору не пришло в голову в чем-то подозревать своего старого друга и соратника. И теперь становилось ясно, почему всякий раз, стоило профессору Грюму появиться в его поле зрения, тени начинали бить тревогу, а чувство опасности вопило во весь голос.

— Давай спрячемся на всякий случай, — устало проговорил Гарри. — Мало ли кто явится по наши души?

Крам согласно кивнул и тут же укрылся за каменной колонной, на которой еще недавно стоял Кубок, терпеливо поджидая своего Чемпиона. Поттер же укрылся за одним из деревьев, мысленно матерясь, что сейчас ночь и он никак не может воспользоваться магией теней. Вообще, подросток мысленно корил себя, что в последнее время он совершенно запустил свои занятия и тренировки, в результате чего его контроль над тенями заметно ослаб. Если раньше Гарри старался использовать каждую свободную минуту, то теперь с трудом мог вспомнить, когда вообще в последний раз развивал свой дар. И это была непростительная ошибка. Если он и дальше позволит себе так расслабляться, то его контроль полностью сойдет на нет и придется развивать его с самого начала. А столько времени никто ему не даст.

— Поттʼер? — тихо позвал Крам.

— Да?

— Я никому не наврʼедил?

— Если честно, я бы не поручился, — признался Гарри. — Диггори так и не появился, а Флер уж больно удачно выбыла. Так что готовься ко всему.

Ответом ему была тишина.

— Крам, тебе нравится Грейнджер? — вопрос Поттера заставил Виктора отвлечься от тяжелых раздумий.

— Конʼечно.

— Ты ей дорожишь? — продолжал допытываться Поттер.

— Да, — пусть в темноте ничего и не было видно, но Гарри был уверен, что болгарин нахмурился. — А зачʼем ты спрашиваешь?

— Если ты ей дорожишь, то советую каким-нибудь образом обезопасить ее. А после пятого курса и вовсе отсюда увезти. В этой стране больше небезопасно.

— Почʼему?

— Волдеморт возродился, Крам. И таких, как Грейнджер, он ненавидит всей душой или что там у него вместо нее.

На несколько секунд повисла тишина, прежде чем Крам спросил:

— Почʼему тʼебя волнует ее бʼезопастность?

— Потому что Грейнджер одна из немногих, кто не раздражает меня в этой школе, — откуда-то сверху раздался шелест мантий, и Гарри аккуратно достал палочку. — А теперь тихо. У нас гости.

Несколько человек на метлах приземлились на поляну, но разобрать в темноте, кто они такие, было довольно сложно. Волшебников было трое, и каждый из них сжимал в пальцах палочку, на концах которых вспыхнул Люмос. Гарри посильнее вжался в ствол дерева, когда знакомый голос Сириуса позвал его по имени:

— Гарри!

Первый порыв выйти к ним навстречу Поттер подавил в зародыше. Враг уже наглядно продемонстрировал ему, что очень хорошо умеет вводить в заблуждение и недооценивать его нельзя ни в коем случаем.

— Огни точно были запущены отсюда? — голос Биквин в ее мужском облике Поттер мог узнать где угодно. Но выходить он все равно не спешил.

— Точно отсюда, — голос Тонкс почти развеял его сомнения, но сейчас Гарри не доверял даже самому себе. — Может, он уже ушел отсюда? Если это вообще был Гарри.

— Гарри! — вновь прокричал Блэк. — Мы здесь!

— Я тоже здесь, — Поттер вышел из-за дерева, недвусмысленно беря крестного на прицел. Он был почти уверен, что не подающий признаков своего присутствия Крам сделал ровно тоже самое. — Не ори, я не глухой.

— Гарри, я так рад… — в этот момент Сириус обнаружил, что кончик палочки из белой кости нацелен прямо ему в переносицу. — Какого Мордреда?

— Стой, где стоишь, — велел Поттер. — Отвечай, где мы тебя нашли?

— Гарри, что ты…

— Я задал тебе вопрос! Дважды спрашивать не буду.

Блэк моментально замолчал, осознав, что его крестник явно на взводе и в таком состоянии он опасен для всех, и ожидать от него можно чего угодно. А потому лучше бы его лишний раз не провоцировать.

— Около дома Уизли, — ответил Сириус.

— Как ты выглядел в этот момент?

— Как огромный черный волкодав.

— Хорошо, — палочка сменила цель и теперь смотрела на Тонкс. — Чего ты не любишь?

— Когда меня зовут по имени, — девушка быстро поняла что к чему, а потому не задавала лишних вопросов. И так было понятно, что в таком состоянии Поттер не будет ни с кем церемониться.

— Кто такой Энтони? — допрос продолжался.

— Метаморф по имени Элизабет Биквин.

— Что еще?

— Она учит тебя фехтованию, — ответила Тонкс и тут же добавила: — И мы с ней переспали.

От такого ответа глаза Сириуса полезли из орбит, а палочка в руке Поттера дрогнула. Чего-чего, а подобного ответа он никак не ожидал. Бросив короткий взгляд на мнущуюся рядом Биквин, подросток с удивлением обнаружил, что метаморф смотрит куда угодно, но только не на них.

— Неожиданно, — признался Гарри, теперь беря на прицел саму Элизабет. — Что я тебе сказал при нашей второй встрече?

— Что вы будете практиковаться на мне в нек…

— Стоп, — прервал ее Поттер, прежде чем Крам мог услышать то, что для его ушей было не предназначено. — Последнее. Вы все немедленно измените свой облик.

Блэк исчез в тот же миг, а на его месте топтался огромный черный пес. Волосы Тонкс отросли почти до лопаток, а нос превратился в утиный клюв. Биквин просто приняла свой настоящий облик.

— Хорошо, — Гарри устало опустил палочку и выдохнул от облегчения. Последние его сомнения развеялись. — Хорошо. Крам, можешь выходить.

— К чему была эта проверка, крестник? — спросил Сириус, вновь принимая человеческое обличье. В этот момент он увидел болгарина и оскалился. — А вот у тебя, парень, крупные…

— Он был под Империусом, Блэк, — прервал крестного Гарри. — Грюм проклял его, чтобы я смог добраться до Кубка, который превратили в портал.

— Зачем Грюму это делать? — спросила Тонкс.

— Так хотел Волдеморт! — все присутствующие, кроме Блэка, вздрогнули от этих слов. — Он возродился, Блэк. Слышишь, эта тварь возродилась, и в этом ему помогал Хвост!

При имени предателя Блэк потемнел лицом, но тут же взял себя в руки и постарался успокоиться. Один раз его чувства и несдержанность уже довели до Азкабана. Больше он такой ошибки не допустит.

— Гарри, ты уверен?

— Абсолютно, — кивнул Поттер. — Я видел его своими глазами. Волдеморта и всех его прихвостней.

— Но Грюм никогда не стал бы ему помогать! — возмутилась Тонкс. — Он ненавидит темных магов и половина камер Азкабана заполнена лично им. Он бы скорее самому себе горло вспорол, чем стал бы помогать Сами-знаете-кому!

— Если только он не самозванец, — мозаика окончательно сложилась в голове Блэка. — Вот почему Гарри нас проверял!

— Но тогда кто это? — продолжала допытываться Тонкс. — Твоя Карта сразу показала бы нам подмену.

— Она и указала, — вместо крестного ответил Гарри. — Только мы ничего не поняли.

Сириус размышлял всего несколько секунд. Среди них был самозванец, который помог Волдеморту. Тот, в свою очередь, возродился, не без помощи одной проклятой крысы, и пытался убить его крестника. Который чудом удрал.

— Биквин, срочно скажи полковнику, чтобы он немедленно прислал отряд «Щит». Приоритет — защита Наследника и близких ему людей.

— Сперва нужно выйти из лабиринта, — покачала головой метаморф. — Здесь полным полно чар, которые блокируют работу зеркала.

Раздавшийся грохот отвлек их, а где-то за лабиринтом вспыхнуло зарево, словно там что-то горело.

— Разве трибуны со зрителями не в той стороне? — сдавленно спросила Тонкс.

Никто ей не ответил. Лишь Сириус сорвался со своего места и схватил метлу. Остальные последовали за ним.

***

От трибун практически ничего не осталось, когда фиолетовый луч ударил в ложу для жюри, разнося ее вдребезги. Во многим местах полыхал огонь, а ученики в панике разбегались в стороны, стараясь не попадать под чужие заклинания.

Спустившись вниз, Блэк быстро оценил обстановку и кинулся к учителям, которые пытались заклинаниями достать незнакомого волшебника, одетого в одежды Грюма. Разве что волшебный глаз валялся у него под ногами, да и деревянный протез также исчез. Маг крутился волчком, отражая чужие заклинания и уворачиваясь от остальных. Он был невероятно ловок и проворен, а с его палочки с бешеной скоростью слетали разноцветные лучи, от которых все вокруг пылало и разрушалось.