Остров первый. Десять невезучих

Глава седьмая

Мы долго не могли напиться, неглубокая речка, текущая в русле, заваленном камнями, вода в ней была чистой и, вследствие сильной жажды, необыкновенно вкусной. Когда вода начала натуральным образом выливаться обратно. Мы отползли от берега и прилегли на нагретых солнцем камнях.

— Кто-нибудь знает, крокодилы здесь водятся? — спросил Альберт.

— Сомневаюсь, — ответил я, ещё раз внимательно посмотрев на реку. — Тут вода прозрачная, а крокодилы обычно в мутной живут. Здесь их видно, добыча сбежит.

— Ребята, — Ульяна встала и начала стягивать комбинезон. — Может быть, вы джентльменами побудете?

— Не понял, — удивился я, когда и остальные женщины начали раздеваться. Потом до меня дошло. — Искупаться хотите?

— Именно, а то все потные и вонючие, вам бы тоже не помешало, но после нас.

— Ясно, — я повернулся к отделению и скомандовал: — оружие разобрать, оборону занять, ждём опасность из леса.

Последнее было оправданно, напасть по реке было сложно, быстро её пересечь не получится, тогда как за спиной у нас сплошная стена леса. Мужчины деликатно отвернулись от реки, пока женщины готовились к купанию. Только я позволил себе вернуться.

Сунув руку в рюкзак, я вынул кусок мыла, прихваченный в парикмахерской.

— Только всё не потратьте, я ещё побриться хотел.

— Нам хватит, — с улыбкой ответила Ульяна, стягивая кружевной лифчик, я даже немного засмущался, засмотревшись на красивую грудь. Потом вздохнул и отправился назад.

Несмотря на всё коварство Демиурга, во время купания никто нас не атаковал. Закончив с личной гигиеной, девушки позвали нас. Мыло уменьшилось в размерах на треть, но наши запросы невелики. Мы ни от кого прятаться не стали, а дамы деликатно сидели неподалёку и старались не обращать внимания на голых мужиков. Сенсацию произвела бритва, которую я извлёк из мешка. Старинный девайс нисколько не пострадал от времени, несколько движений по кожаному ремню на доске придали лезвию прежнюю остроту.

Бриться пришлось всем, только Борис отказался, заявив, что будет ходить с бородой, зато попросил побрить ему голову. Задача была непростой, опыта ни у кого не было, но в итоге процедура прошла без потерь, если не считать двух мелких порезов на затылке. Борис, и без того обладавший внушительной внешностью, теперь выглядел откровенно страшно, бритая голова с недельной щетиной на лице отлично подошла бы морскому разбойнику.

Закончив с гигиеническими процедурами, мы стали осуждать дальнейшие действия. Первый вопрос задал Альберт:

— А кто-нибудь знает, куда мы идём?

— Ну, — я посмотрел назад, но ничего, кроме леса не увидел. — В целом, направление выдерживаем. Если я всё правильно понял, то выход с острова находится с противоположной стороны от того места, где мы появились. Город пересекли в том же направлении, только слегка сместились при переправе.

— В перспективе нужен компас, — заметил врач.

— Как только найдём, сразу прихватим, — пообещал я. Он был прав, не хватало ещё заблудиться. В лесу трудно выдерживать направление. — Но, я думаю, бояться следует не потери ориентации в пространстве, а совершенно реальных угроз, вроде зомбаков и диких зверей.

— А что в плане жратвы? — спросил Семён.

Еда была разложена по нескольким рюкзакам, поэтому окинуть запасы взглядом не получалось, пришлось проводить ревизию. Запасы получились не такими большими, поиски в городе почти ничего не дали, найденные консервы оказались сильно просроченными, а крупы и макарон почти не было. Большую часть наших запасов составляли печенье, конфеты и сухари. Было ещё немного муки, но употреблять её в таком виде было неудобно, нужны условия, чтобы испечь каких-нибудь коржиков. Как бы то ни было, а близкая смерть от голода нам не грозила, Демиург был отнюдь не дураком, оставляя на пути ровно столько запасов, чтобы нам приходилось пробиваться вперёд.

— Короче, без еды не помрём, — сделал вывод Борис, его эта проблема касалась в первую очередь, поскольку питаться такой организм должен по тройным нормам. — А вот воды надо запасти.

С собой у нас имелись разнообразные ёмкости, по большей части пластиковые бутылки, а ещё стеклянные от пива и даже жестяные банки с плотно закрывающейся крышкой. Всё это мы немедленно наполнили чистой речной водой, а заодно напились впрок до тошноты.

Можно было разбить лагерь здесь, но до заката ещё оставалось время, а потому я решил двигаться дальше. Скоро лес стал редеть, переходя в засушливую степь, заросшую чахлой травой и редким кустарником. Альберт, уже начавший понемногу приходить в себя, регулярно наклонялся, срывал какие-то растения и подносил к глазам. Что-то после этого выбрасывал, а что-то прятал в карманы.

— А каковы размеры острова? — спросил он однажды.

— Километров двадцать, — предположил я, — может, тридцать. Вряд ли он размером с Мадагаскар.

С этими словами мы вышли на дорогу, но, если позади были асфальтовые дороги, пусть и разрушенные, то здесь под ногами оказалась дорога старинная, мощёная камнем, а ширина её была на две телеги.

Впереди показались какие-то руины, до которых по открытому месту было ещё километра два. Прикинув высоту солнца над горизонтом, я отдал приказ двигаться туда, там и ночлег устроим, благо, дров для костра мы предусмотрительно прихватили заранее, пока шли по лесу.

— Руины древнего города, могут скрывать опасности и полезные находки, — задумчиво проговорила Ульяна.

— Ты о чём? — спросил Борис, обернувшись.

— Местный гугл информацию подкинул, — она улыбнулась. — Надо будет на месте внимательно осмотреться. Вдруг найдём чего.

— Или кого, — проворчал я, но тут же осёкся, поскольку идущая рядом Ксения встрепенулась, указала рукой вдаль и завопила:

— Орки!!!

Поначалу была надежда, что слово «орки» употреблено в переносном смысле, мол, набежала толпа орков. Но нет, девочка всё правильно рассмотрела, в нашу сторону от руин города бежал отряд воинов, которых невозможно было спутать ни с кем. Бледно-серые физиономии и крупные клыки, торчавшие из-под нижней губы, яснее ясного указывали на расовую принадлежность. А оружие в руках и яростные крики говорили об их намерениях, которые нам не сулили ничего хорошего.

— К бою, — запоздало скомандовал я. — Дротики приготовить.

Дротиков у нас хватало, по полтора на каждого, а у Дарьи имелся приличный запас стрел. Первой начала она, бегущий впереди клыкастый персонаж в кожаном жилете и с какой-то дубиной в руках замер на мгновение, а потом рухнул, хватаясь руками за торчавшую из горла стрелу. Стреляли и они, какой-то самострел щёлкнул тетивой, а через мгновение Борис разразился отборной руганью, из правой половины груди у него торчало оперение арбалетного болта. К счастью, мускулатура нашего танка была столь мощной, что стрела его только разозлила. Даша продолжала стрелять, вторая стрела ушла мимо, зато третья попала в ляжку орку, который сначала начал хромать, а потом и вовсе выбыл из забега, завалившись набок.

А чуть правее появился новый отряд, на этот раз кавалерийский, состоял он только из одного орка, зато орк тот был чудовищного роста и восседал на кабане гигантских размеров. Собственно, копьё в руках орка было излишним, своими клыками, похожими на бивни мамонта, кабан мог забодать весь наш отряд. Он опередил свою же пехоту, решив нанести первый сокрушающий удар, по всем вводным у него бы это получилось. Но группа предусмотрительно убралась с направления удара, а навстречу «рыцарю» выступил Борис.

Свин, при всей своей силе, отличался от лошади в невыгодную сторону, скорость он развивал меньшую, а инерция была куда больше. Хмель, отнюдь не отличавшийся ловкостью, смог уйти от удара с грацией тореадора, копьё пронзило пустоту, а всадник стал притормаживать своего скакуна, чтобы сменить направление. Но не успел, поскольку одновременно с прыжком в сторону Борис махнул кистенём. Удар свинцового шара, утыканного гвоздями, пришёлся прямо в грудь наезднику, поэтому развернувшийся свин атаковал уже в одиночку.

В этот раз он не успел отскочить, успел только ухватить двумя руками за бивни, а после огромный кабан поволок человека вперёд. Но продолжения истории мы не увидели, поскольку к нам приближалась пехота. Первый залп дротиков принёс ощутимые результаты, трое из бегущих выбыли из строя. Доспехов на них почти не было, а метательные копья, заточенные и зазубренные, отлично впивались в полуголые тела. Даже если ранение не было смертельным, наконечник надёжно застревал в теле, а выдернуть его можно было только с куском мяса.

Метнуть второй раз мы не успели, началась схватка. Я пригнулся, пропуская над головой замах кривой сабли, и сделал колющий выпад, но не в того, кто замахивался, в другого, что обходил слева, протыкая бок, защищённый только рваной рубахой. Железный штырь вошёл сантиметров на пятнадцать, этот готов, о чём через пару секунд сообщили выскочившие цифры опыта. Немалые цифры, кстати. Любителю помахать саблей, я двинул другим концом алебарды в солнечное сплетение, которое и у орков было больным местом, а когда тот замер, сгибаясь вперёд, я сделал шаг назад и наотмашь, рискуя зацепить своих, рубанул алебардой, клыкастая голова с длинными сальными волосами покатилась по земле, а тело извергло фонтан тёмной крови.

Но не у всех дела шли хорошо, Игорь откатился, зажимая рубленую рану на боку, а Марина и вовсе бросила саблю и с визгом упала на землю, закрывая голову руками.

Альберт как-то умудрился выбить у орка топор, но тот, пользуясь массой и габаритами, напрыгнул на доктора и стал его душить двумя руками. К счастью, длины моей алебарды хватило, чтобы дотянуться. Рубить не получилось, но крюк я вогнал ему прямо в ухо и дёрнул на себя, с воплями орк отступил назад, кровь из разорванного уха хлестала фонтаном, а добила его Дарья ловким ударом ноги в бок. Враг откатился в сторону и больше участия в битве не принимал.

А дальше сплоховал я, столкнулся с орком на ближней дистанции, где он не мог работать копьём, а я своей алебардой, он сообразил быстрее, просто ухватил моё оружие за древко и начал с его помощью валить меня на землю. Удар головой ничего не дал, даже с разбитым носом он не хотел отпускать древко, а силы у него хватило бы на двух таких, как я.

Спасла меня Ксения, орк как-то жалобно хрюкнул, руки его разжались, а ноги стали подкашиваться, сместившись вбок, я разглядел, что именно придумала юная живодёрка. Правильно рассудив, что в столкновении лицом к лицу она неизбежно проиграет, девочка постаралась укрыться за спинами больших товарищей, а уже оттуда наносила скрытные удары. Вот и сейчас, зайдя орку за спину, воткнула свой штык ему в задницу. Да не в ягодицу, как могло бы показаться, а прямо между булок в самое… не знаю, что при этом чувствовал орк, но на его боеспособности это сказалось самым отрицательным образом. Последовавший затем рубящий удар алебардой был, фактически, ударом милосердия.

Бросившись вперёд, я споткнулся о лежащего Семёна, тот получил глубокую рану плеча от орочьей секиры, но успел вогнать моргенштерн ему в грудь. Шипастая дубина застряла в мясе, а противник так и стоял, не имея возможности выдернуть, поскольку на него наскакивал Василий с мясницким топором. Дарья снова взялась за лук, стрела догнала мелкого орка, который, поняв, что битва проиграна, попытался сбежать. Противники кончились.

— Опыта за свина отвалили, — прохрипел Борис, вернувшийся из заезда на кабане. — Два уровня поднял, а за всадника почему-то…

Все мы перевели взгляд туда, где лежал недобитый всадник, это был вожак орков, а потому хит-пойнтов у него было много. Впрочем, ему это не помогло. Он пытался встать, опираясь на древко копья, но получалось плохо. Изо рта выплёскивалась кровь, а железный нагрудник напоминал консервную банку, побывавшую под прессом.

— Сейчас доделаю, — сказал Борис, подбирая брошенный кистень.

— Остынь, — велел я, оглядывая своё воинство на предмет неудачников. — Марина?

Женщина так и продолжала валяться на земле и тихо всхлипывать, видно было, что напугана до истерики, драку с обезьянами она как-то пережила, но теперь нервы сдали окончательно. Я присел рядом на корточки.

— Марина, встань, возьми ятаган и добей эту тварь.

— Я… Я…Я… не могу, — лицо было грязным, только слёзы промыли узкие дорожки. Губы дрожали.

— Ты детей увидеть хочешь? — я решил зайти с козырей. — Они дома, ждут тебя, в окно выглядывают. Не знают ещё, что мамка их в кровавую лепёшку…

— Юра… — попытался возразить Алик.

— Не лезь! — рявкнул я. — Встань, возьми оружие. Быстро!!!

Она подчинилась, хоть и не перестала плакать.

— Подойди к нему и просто заруби. С размаху. Двумя руками возьми.

Первый удар был неудачным, лезвие прошло по морде орка, срубив ему щеку, так, что показались коренные зубы. Марина завопила голос, но оружие подняла. Теперь уже удар пришёлся по шее, острое лезвие проехало сверху вниз, врезаясь в артерию, хлынула кровь, а орк повалился на землю и окончательно обмяк. Ещё двоих добили Альберт и Ульяна.

— Уровень поднялся? — спросил я Марину, которая всё ещё билась в истерике.

Она кивнула, не в силах ничего сказать.

— Всё в силу и в клинковое оружие, мечи. Поняла?

— Отставить, — резко возразил Семён.

— Что не так?

Он поднял с земли арбалет, довольно корявый, но исправный.

— Пусть в стрельбу вложит, арбалет дадим, от её сабли толку ноль, чтобы рубить, смелость нужна.

Предложение было признано дельным, у арбалета оказался довольно приличный урон, а в колчане убитого стрелка нашлось полтора десятка болтов с трёхгранными наконечниками. Первое очко стрельбы она подняла, стреляя по мишеням, потом вложила два заработанных. Теперь можно было надеяться, что хоть с пяти шагов слону в задницу попадёт. Я свои очки уже традиционно вложил в силу и интеллект, а навык ушёл в алебарды.

Как только последний орк отправился к праотцам, перед глазами выскочила надпись:

«Отряд орков уничтожен, подкрепление к ним подойдёт нескоро, а потому можете, кроме прочего, обшарить орочий лагерь в руинах».

— Туда и пойдём, — сказал я своим. — Только трофеи соберите.

Трофеи были относительно небогатыми. Альберт забрал копьё вожака, длинное с узким острым наконечником. В самый раз встречать разогнавшегося противника. Я снял с одного из орков бронзовые наручи, забрали две сабли, кинжал, секиру, которой моментально вооружился Игорь. Стальной нагрудник вожака оказался испорчен, удар кистеня смял его в обратную сторону. Потом пришлось поработать мясниками, мы выковыряли из трупов все наши дротики, отличное оружие, не стоит ими разбрасываться. Всего убитых было четырнадцать, пятнадцатым оказался вожак, а шестнадцатым его свин. Последнего поначалу хотели разделать на мясо, но Борис утверждал, что животное старше, чем он, а потому мясо там резиновое. К тому же оно быстро испортится на жаре, а соли для консервирования у нас нет. Ещё он сказал, что проще убитых орков сожрать, но нас такая идея не вдохновила.

Что касается лута, выпадающего при убийстве, то тут всё было очень бедно. Из вожака выпал деревянный посох, который, возможно, был магическим, но определить мы это не смогли (но, на всякий случай, прихватили с собой), а из того орка, что так неудачно подставил корму, выпал кусок свинца — вещь полезная, но у нас имелись и свои запасы.

Поняв, что взять более нечего, мы отправились дальше, искать лагерь орков в руинах. Таковой отыскался, когда солнце уже опускалось за горизонт. Ограда из полуразрушенной стены, огромное кострище посередине, вокруг него лежанки с толстыми шерстяными одеялами. Имелся тут запас дров, довольно большой, можно неделю спокойно жечь, нашёлся большой бронзовый котёл, мешки с припасами, а ещё, что нам понравилось более всего, сундук. Большой окованный позеленевшими медными полосами ящик стоял в углу. Крышка его была закрыта на навесной замок, но разве это могло остановить трофейную команду с железными инструментами.

Пока женщины разводили костёр, мужчины, возглавляемые Семёном, занялись взломом сундука. С помощью молотка, стамески и напильника замок был разломан. Крышку открывали с опаской, вдруг так заложена взрывчатка, или, с учётом технического уровня этого мира, охранное заклинание.

Но ничего подобного орки устроить не догадались, вещей в сундуке было немного. Первой на свет появилась кольчуга, довольно старая, с несколькими прорехами и сильно тронутая ржавчиной. Тем не менее, это был вполне годный доспех, а вдобавок он имел огромные размеры, а потому не возникло вопросов по поводу того, кому его носить. Борис окончательно вживался в роль танка.

Вторым приобретением был стилет, не просто заточенная арматура, а настоящий трёхгранный кинжал милосердия. На клинке имелись какие-то надписи, но прочитать их не смогла даже высокоинтеллектуальная Ульяна. Как бы то ни было, а урон у него был куда больше, чем у самодельного, а потому мы немедленно перевооружили Ксению.

Нашлась книга, которую никто не мог прочитать, но Ульяна сказала, что попробует разобраться. Ещё был свиток, который, при ближайшем рассмотрении оказался «заклинанием малого лечения». Указывалось, что свиток одноразовый. Его отдали Альберту, тот, хоть и не разобрал ни одной буквы, всё же долго смотрел на поверхность свитка. В какой-то момент свиток рассыпался в его руках, а глаза доктора вспыхнули странным голубым огнём.

— Изучено, — с удивлением сказал он. — Попробую применить.

Применить с первого раза не получилось, а может, он просто не мог лечить себя самого. Решив тренироваться дальше, он позвал Игоря, который всё ещё пытался остановить кровь из резаной раны на боку.

А мы снова полезли в сундук. Новым приобретением был увесистый кошелек, в котором глухо звякнули монеты. Когда я развязал кожаный мешочек, обнаружил в нём полсотни серебряных монет со странным клеймом. На аверсе стояла корона, а на реверсе — два скрещённых меча. Надо полагать, сумма немалая, как только доберёмся до торговца, сможем что-то купить.

Последнее, что попало в наши руки, оказалось амулетом. Костяной кружочек на бронзовой цепочке. На нём изображён череп, наискосок пронзённый стрелой.

— Амулет грабителя могил, — прокомментировала Ульяна, никто другой ничего увидеть не смог, — больше ничего не сказано, но он явно заряжен магией. Это чувствуется, как будто током покалывает.

Я взял у неё амулет, подержал на ладони, но ничего не почувствовал. Ладно, у каждого свои преимущества.

Скоро с трофеями было покончено, в центре лагеря весело пылал костёр, над которым висел котёл с похлёбкой, а мы, сидя кружочком, отдыхали от трудов праведных.

— Кажется, понял, — с видом победителя заявил Альберт. — Надо зажать иконку и не отпускать, когда прислоняешь руки. Одного применения достаточно, чтобы остановить кровь. Второе и третье уже будут заживлять рану. Процесс медленный, мана восстанавливается постепенно, но лучше, чем ничего.

— А у тебя мана отдельной строкой? — уточнил я.

— Сложно объяснить, она как будто в углу экрана полупрозрачная, в виде сектора, когда заклинание применил, исчезает. Когда накопилась, появляется. Цифр там нет, просто нарастает светло-голубое свечение.

— У меня тоже, — прокомментировала Ульяна, — только я не знала, что это уровень маны.

— Насколько я знаю, интерфейс можно переделать, просто захотеть, тогда уровень будет в виде синей полоски. Так, наверное, удобно.

— Попробую, — согласился Альберт. — А ты, ведьма, что-то узнала новое?

Ульяна старательно листала книжку.

— Узнала, только мало. Тут, чем сложнее заклинание, тем выше требования по интеллекту. Прочитать могу только самые простые. Но, когда прочитываю, они у меня остаются.

— Например? — с интересом спросил я.

— Например, «Кулак ветра». Волна сжатого воздуха, направляемая особым движением руки. Отбрасывает противника назад, наносит ему лёгкий урон и оглушает. Ещё есть «Звёздный свет» — сгусток яркого света, который может заменить фонарь, действует всего три минуты, передвигается впереди мага, может быть отправлен в нужном направлении на расстояние до десяти шагов.

— Первый класс магической академии, — прокомментировал Василий.

— И это прекрасно, — уверенно заявил я. — С ростом уровня вырастут и заклинания. Опять же, учитывая механику игры, они будут расти и при постоянном применении.

— А у меня скрытность появилась, — гордо заявила Ксения. — Когда я орка сзади пырнула. Теперь целых пять очков там, скоро буду ассасином.

— Тоже неплохо, — согласился я. — Марина, а у тебя что?

Женщина уже немного пришла в себя, но всё ещё выглядела подавленной.

— Ну… стрельба, а ещё клинковое оружие поднялось.

— Так сможешь саблей махать?

— Постараюсь, вот этой, кривой.

Она указала на трофейную орочью саблю.

— Тогда я себе заберу второй ятаган, — заявила Ульяна. — Буду двумя сразу махать, заклинания пока слабые, лучше оружием работать. Только носить будет тяжело.

Мы на короткое время замолчали, гладя на огонь костра, а потом Демиург подкинул нам очередной сюрприз. Даже в сухих строчках текста сквозило злорадство.

«Забыл предупредить, ночью, после полуночи, в руинах опасно находиться. Бывшие их хозяева выходят наружу, они очень не любят непрошеных гостей».