Осколки чужой жизни (СИ)

Глава 8

Проспала я недолго: на очередной кочке самоходка подскочила, и я чуть не стукнулась головой об крышу. Девочки тоже завозились, но я тут же обоих погладила по спине.

– Тсс, тише, – прошептала я вздрогнувшей от прикосновения Ивете. – Всё хорошо.

Не знаю, что подействовало, интонация или знакомый ей язык, но повозившись, девочка снова задремала. А я обратила внимание, что начали спускаться сумерки. И это значит, проспала я не меньше часа.

– Простите, – негромко произнес Войтек. – Не всегда получается объехать выбоины.

– Всё в порядке, – ответила я.

– Не страшно взять чужого ребенка? Вдруг не получится отыскать её родственников?

– Нет, страшно было бы оставить её в Нордмане, – ответила я уверенно. А сама задумалась, как к Ивете отнесутся мои товарищи, точнее моя семья. Озлобленности я ни в ком не заметила, но всякое может случиться. Хотя Гаврис, например, не возражал, когда я зазывала брата и его друга к нам в Куштейн. Но гильгенкий ребенок может вызвать совсем другую реакцию.

– Вы меня поражаете, пани Аннели, – заметил Войтек.

– Чем же, пан капитан?

– Пострадав от беженцев, вы едва пришли в себя предложили организовать перевалочный пункт для них в Куштейне. А сегодня спокойно, без какого-либо страха выступили против толпы, защищая незнакомого ребенка.

– У меня в сумке был пистоль, – с улыбкой произнесла я. – А это серьезный аргумент в любом споре.

– То есть вы даже на меня не рассчитывали? – поразился Войтек. Я же пожала плечами: испугаться я не успела, гнев завладел моей душой первым.

– Отвыкла, наверное, полагаться на других людей, – заметила я. В той жизни мой муж не выдержал испытания: когда рак вернулся, он ушёл от меня. И это причинило сильнейшую боль.

В машине повисло молчание.

– Постараюсь в ближайшую неделю выделить время, чтобы обучить вас обращаться с пистолем, – пообещал Войтек после паузы.

– Брат уже научил нас с Гаврисом чистить и заряжать его, – сообщила я капитану, досадуя, что не могу увидеть его реакцию. Зеркало заднего вида в самоходке не было, а по затылку ничего не разберешь.

– И чему я удивился? – негромко, словно сам себе сказал Войтек. А после уточнил с интересом. – Лукаш научился стрелять с левой руки?

Все-таки заметил, что мой брат – правша.

– Нет ещё, но я думаю, скоро научится. Выбора у него, к сожалению, нет.

– Вы позвали его в Куштейн?

– Да, и его друга тоже.

Так за разговором время пошло быстрее. Обсудили мы с капитаном и кресло на колесиках.

– И кстати, у меня появились идеи, как можно усовершенствовать самоходку, – с улыбкой заявила я.

– Да? И какие же? – со скепсисом спросил Домровский.

– Первое: нужны ремни безопасности, чтобы при резком торможении никто не пострадал из-за инерции, – начала я перечислять недостающие элементы. – Руль нужно сделать круглой формы, чтобы удобнее было поворачивать. А освещение… нужно два источника света по разным углам переднего корпуса. Тогда в темноте будет видно не только дорогу, но и обочину.

– Ещё что-нибудь? – после непродолжительной паузы уточнил капитан.

– Зеркала заднего вида и нормальные рессоры, – выдохнула я.

– Над амортизаторами уже работают, – произнес мужчина и, указав рукой на свое окно, уточнил. – А чем то зеркало не устраивает?

А я и не заметила его.

– Надо и с другой стороны, – все же сказала я уверенно. И неожиданно вспомнила ещё об одном моменте. – И у кузова, как мне кажется, должна быть более обтекаемая форма, чтобы уменьшит сопротивление воздуха.

И снова повисло удивленное молчание в самоходке.

– Очень интересные идеи, – пробормотал Войтек.

– Не ожидали? – не смогла я сдержать ироничного вопроса. И капитан не стал отпираться. Вместо этого перевел разговор на другую тему.

– Я, кстати, нашел вам книгу по основам магии.

– Ой! Мы же забыли купить букварь и другие учебники, – расстроилась я всерьез. Хотя был ещё шанс найти их в развалинах города. Или спросить у соседей. В конце концов, можно и без них начать обучение. Поделилась этими мыслями с капитаном. А он заверил, что в следующую поездку обязательно заедет в книжный магазин.

Через полчаса девочки завозились, просыпаясь. На улице окончательно стемнело, так что ничего за окном нельзя было толком разглядеть. Поэтому дочь заскучала.

– Мам, а ты обещала научить меня интересной игре, – вспомнила Софи неожиданно.

– В неё можно играть и втроем, – тут же сориентировалась я. И начала показывать довольно популярную в моем детстве игру «Улица Пушкина», заменив основные названия. Этого развлечения хватило нам на час пути, в течение которого Ивета окончательно оттаяла. Заодно подучили с ней астрийский язык, цифры она знала хорошо, но часто сбивалась на родной язык. Да и Софи перестала сбиваться при счете до тридцати.

Несмотря на увлекательную игру очередной остановке обрадовались все. Как и возможности размять ноги. Горячий чай взбодрил нас всех. До Куштейна оставалось ещё два часа пути, которые протекли довольно быстро. Я научила девочек ещё одной популярной игре «Камень, ножницы, бумага».

В Куштейне нас ждали с нетерпением. Когда мы подъехали к крыльцу дома, нас уже встречали Рута с братьями Камински. Ивета при виде мальчишек испуганно сжалась и спряталась за меня. Они же не сразу обратили на неё внимание – помогали капитану выгружать наши покупки. Едва с этим было покончено, как Рута начала зазывать капитана попить с нами чаю, но он был непреклонен.

– Меня ждут на заставе. И без того задержался. Пани Аннели, проводите меня? – вопросительно протянул он. Я неопределенно повела плечами, запахивая кардиган плотнее. К ночи похолодало.

– Софи, Рута, приглядите за Иветой, – попросила я, ступая следом за Войтеком. Открыв дверь, он пропустил меня вперед. О чем-то хочет поговорить с глазу на глаз?

– Завтра я буду занят, разгребая завал за два дня и проверяя беженцев. Но в пятницу я думаю, смогу заняться вашим обучением.

– Спасибо, – с мягкой улыбкой поблагодарила я. Мы подошли к машине, и он залез в багажник, чтобы достать из своей сумки учебник по магии. – И снова спасибо. Огромное спасибо, что выделили время на эту поездку. Она была нам необходима. Единственный момент… – я нерешительно помялась, но все же продолжила. – В госпитале возникла непонятная ситуация: пан Ольшевский отказался взять с нас плату за лечение. Сказал, что все вопросы я должна задавать вам.

– Ничего не знаю об этом, – Войтек, покачав головой, улыбнулся. – Так что оставим эту тему.

Я снова неопределенно пожала плечами.

– Я чем-то могу вас отблагодарить за помощь? – неуверенно спросила я, когда повисло неловкое молчание.

– Вы уже сказали «спасибо», этого достаточно, – заверил Войтек, не отрывая взгляда от меня. Не выдержала его пристальное внимание и опустила взгляд. Неожиданно он шагнул ближе и легко дотронулся до моего подбородка. – У вас очень красивые глаза…

И от этой фразы меня передернуло. Я невольно вспомнила Барга и рывком отступила от капитана.

– Что произошло, Аннели? – растерялся Войтек. А я на пару секунд прикрыла глаза, пытаясь посмотреть на ситуацию беспристрастно. Возможно, капитан просто сказал комплимент, ничего такого особенного не имея ввиду? В прошлой жизни у меня были совершенно обычные темно-карие глаза, поэтому комплименты именно этой черте, были совершенно мне непривычны.

Я осторожно посмотрела на Домровского, стараясь понять его цели.

– Ничего не случилось, просто плохие воспоминания, – выдавила я, наблюдая за капитаном пристально. Досада, мелькнувшая в его взгляде, мне не понравилась. – Пан капитан, – решилась все-таки я и глубоко вздохнула, как перед прыжком в воду. Боялась лишиться его поддержки и помощи, но это было необходимо. – Не хочу, чтобы между нами было недопонимание. Вы – привлекательный мужчина, и ваше внимание льстит, но… – ещё один вздох, и я уверенно произнесла. – Но я – мужняя жена. И я буду ждать Арона, пока не получу неопровержимые доказательства его смерти.

И снова в его глазах я заметила недовольство, а по его лицу проскользнуло странная гримаса. Войтек словно хотел что-то сказать, но усилием вои заставлял себя сдерживаться. Я поежилась, запахивая ещё плотнее кардиган. Понимала, что в его глазах я, как раз не являюсь такой уж преданной супругой. Возможно, он даже хотел припомнить мне внебрачного ребенка, которого я потеряла. Но воспитание не позволяло ему высказаться.

– Я думал, вы понимаете, что ваш муж давно погиб, – обронил он с очевидной прохладой в голосе. Он все же вручил мне книгу по основам магии.

– Надежда умирает последней, – ответила я вполне стандартной для нашего мира фразой. Войтек все-таки усмехнулся, не смог сдержаться.

– Надежда? – переспросил он. – Вы всерьез надеетесь на возвращение мужа, который за измену вас… – Войтек снова сжал зубы, чтобы не сказать лишнее. Отвел взгляд на несколько секунд, после чего медленно кивнул. – Я вас услышал, пани Гаррах.

Войтек открыл дверь самоходки и прежде чем сесть в неё, пожелал мне «всего хорошего».

– Доброго пути, пан капитан, – произнесла я, прежде чем дверь машины захлопнулась. Домровский понял меня правильно, и мне его «подкат» не померещился, иначе бы он отреагировал по-другому.

Самоходка покатила по дороге, а я поспешно вернулась в дом, прижимая книгу к себе. Рута с помощью детей уже накрыла на стол и все дожидались только меня.

Я помыла руки перед тем, как сесть за стол.

– Софи сказала, что Гаврис поехал на телеге с остальным продовольствием, – обронила Рута словно невзначай. Хотя по взгляду было заметно, что она волнуется за своего мужчину.

– Именно так, завтра к вечеру он должен подъехать, – произнесла я с улыбкой. Аппетита не было, поэтому я вяло ковырялась в тарелке. Ситуация с Войтеком вышла неприятная, слишком многое завязано на него в моих планах на будущую жизнь в Куштейне. А сейчас непонятно, будет ли он вообще с нами дальше общаться.

– Как прошла поездка? – вопрос Руты вырвал меня из задумчивости. И я постаралась сосредоточиться на разговоре.

За рассказом о наших успехах ужин пролетел незаметно. Убрав со стола, мы начали разбирать купленную одежду. Ивета была выше и крупнее Софи. И купленные для дочери вещи были ей малы, а вот те, что отдала Сильвия, были как раз. Отобрав мальчишеские вещи, я попросила братьев примерить обновки. И они вскоре скрылись на втором этаже.

– Надо согреть воды для Иветы, – произнесла я, продолжая раскладывать взрослую одежду по кучкам. Вещи девочек я уже отнесла в комнату, попросив Ивету помочь Софи с разбором вещей. – И определиться, куда её устроить на эту ночь.

– Кто она? – спросила Рута шепотом, чтобы девочки нас не услышали. Я кратко рассказала историю девочки, тщательно следя за реакцией женщины.

– Я не могла её там оставить, – добавила я, заметив её задумчивость.

– Ты всегда была очень доброй девушкой, – с грустной улыбкой прокомментировала Рута. Повела плечами и негромко продолжила. – Теперь понятно, почему она с такой опаской поглядывает на мальчишек Камински.

– Я думаю, что со временем она поймет, что их не стоит бояться.

– А что у тебя с капитаном произошло? Ты сама не своя после вашей беседы на улице.

Я опустила взгляд, собираясь с мыслями. Но ответить ничего не успела, со второго этажа сбежали ребята, чтобы похвастаться обновками. Я невольно улыбнулась, глядя, как важно они вышагивают в гостиной. Словно по заказу Софи тоже вышла к нам, в новом платье и туфельках. Одна Ивета не переоделась, она нерешительно мялась на пороге, поглядывая на мальчишек с беспокойством.

– Ой! Надо же соседям лекарство отнести, – очнулась неожиданно я и покосилась на окно. На улице темно, а в городе наверняка есть беженцы. Хотя если капитана не было два дня, то и пропускной пункт не работал. А предыдущие уже ушли своей дорогой.

Я прикусила губу, не в силах решить стоит ли рисковать, когда в дверь постучали. Это оказался Джером Маховски.

– Как хорошо, что вы сами решили зайти, – после приветствий произнесла я, доставая из сумки зелье. – Как ребенок? Всё так же мучает кашель?

– Да нет, Рафалу уже намного лучше, – с улыбкой ответил Джером. – Мы больше хотели узнать, насколько удачно у вас сложилась в Нордмане.

– Вполне успешно, – ответила я, доставая кошель.– Продукты подвезут завтра, Гаврис отправился вместе с повозкой сегодня днем. В самоходке слишком мало место под багаж. И ещё одно… осталось несколько монет серебром. Алхимические зелья недешево обходятся. Но я могу сдачу вам хорошей тушенкой отдать. Хоть какая-то замена мясу будет до тех пор, пока военные не откроют нам лес.

– Это будет замечательно, – сразу согласился Джером. И я направился к огромному чемодану забитому тушенкой. Сказала сразу, сколько стоит банка тушенки и отсчитала двенадцать штук. Рута же озадачилась поиском подходящей сумки. – Спасибо, – поблагодарил мужчина. – Мы посмотрели дымоход в вашем доме. И привели его в порядок. Да и с заменой оконных рам, я думаю, справимся уже завтра.

– Правда? Это просто великолепно, – радостно откликнулась я и не смогла сдержать улыбку. Однако заметив взгляд Джерома, поспешно отвернулась. Они сегодня сговорились? Или это после исцеления у меня настолько улучшился внешний вид?

– А у нас пополнение, – Рута пришла на выручку. Мужчина повернулся к ней, а она указала на девочку. – Знакомьтесь, Ивета фон Кляйн.

По лицу Джером скользнула непонимающая гримаса. Или не принимающая? Отчего у меня создалось впечатление, что наш новый жилец ему не по нраву.

– Будем благодарны, если вы сообщите своим друзьям о ней, – добавила я с намеком. – Мы не хотели бы, чтобы её кто-нибудь обидел…

– Хорошо, – он поспешно кивнул и перевел взгляд на меня. – А что решилось по поводу перевалочного пункта в Куштейне?

– Пока ничего конкретного не сказали, – решила я обойти этот вопрос. – Полковнику необходимо согласовать всё с руководством в столице.

В конце концов, мы можем кормить беженцев в обмен на работу по разгребанию завалов на нашей улице, а потом и в остальном городе. А вот нужно ли подобное нашим соседям непонятно.

Вскоре мы распрощались с гостем. На прощание Джером пообещал зайти завтра с утра, чтобы с мальчишками закончить замену оконных рам. Посовещавшись, мы с Рутой решили не разгружать продукты из чемодана. Ведь завтра уже займемся переездом в мой дом.

А сегодня я все же упросила и Руту примерить обновки. А после в четыре руки отмыли Ивету и её котенка в холодной ванне на втором этаже. Артефакты по подаче и нагреву воды были сломаны или разряжены, поэтому мы и кипятили воду в кастрюлях и ведрах. Мне и самой хотелось смыть грязь и с себя и с Софи, но и мы довольствовались ведром воды и скорее обтирались полотенцами, чем купались. На ночь сонную Ивету устроили в комнате Гавриса, поменяв там постельное белье. Я уже укрыла её одеялом, когда она попросила не оставлять её одну: ей страшно в новом месте. Софи уже тоже зевала, и Рута, заметив мои колебания, вызвалась рассказать девочке сказку. Поблагодарив её, я подхватила Софи на руки и направилась на выход.

– Спасибо, пани Аннели, – практически без акцента поблагодарила Ивета меня. Обернувшись на пороге, я улыбнулась девочке и пожелала спокойной ночи.

Братья Камински, судя по шуму в их комнате, ещё не спали, поэтому я заглянула к ним на пару минут. И попросила всех детей помочь Ивете с изучением нашего языка. А заодно поинтересовалась у Иво и Видара, как им новая гостья.

– Пуганная какая-то, – произнес старший, пожав плечами.

– Но симпатичная, – добавил Иво. – На лисичку чем-то похожа.

– Только не обижайте её, она и так натерпелась, – попросила я их.

– Да мы ж понимаем… Не звери какие-нибудь, – это Видар ответил за двоих. Я уже заметила, что он какой-то слишком взрослый для своего возраста. Не мальчик и даже не подросток, а молодой мужчина, который в случае беды жизнь отдаст за брата.

Улыбнувшись, пожелала и им спокойной ночи. И поспешила в свою комнату-кабинет, а то Софи уже начала посапывать у меня на руках. Видар вызвался было помочь мне с её транспортировкой, но я заверила, что сама справлюсь.

Уложив Софи, спела ей колыбельную, хотя она и без неё бы заснула. И сама вскоре провалилась в сон.

А утром за завтраком заставила и Руту и братьев и Ивету выпить эликсир для укрепления организма. Братья немного поупирались для приличия, но всерьез не сопротивлялись. Тем более приготовленные Рутой с утра блинчики всем подняли настроение. Даже нелюбимая мной овсяная каша показалась вкусной. Мы уже заканчивали завтрак, когда пришел Джером с помощником. Худощавого подростка звали Хенио. Сердобольная Рута и их зазвала на чаепитие. Так что блинчики закончились моментально. И в ход пошли остатки хлеба с маслом. После чего наши мужчины отправились на «работу», прихватив самый тяжелый груз – хладкамеру и чемодан с тушенкой.

Убрав со стола, мы стали собирать вещи для переезда. Начали с кухонной утвари и продуктов питания. Рута собирала корзины и сумки, а мы с девочками их уносили. Как оказалось, за два дня она успела уже отмыть мою кухню до идеального состояния. Так что теперь мы расставляли вещи, ориентируясь на красоту и удобство, а не по принципу, где чище туда и ставим.

Джером с мальчишками занимались уже окнами на втором этаже. Поэтому я мимоходом скрытно проверила тайник. Все же чиня дымоход в камине, Джером мог его случайно обнаружить. Но всё было в порядке. Как говорится, доверяй, но проверяй.

После того, как мы закончили с кухней, решили собирать вещи уже в собственных спальнях.

– Ивету в детскую думаешь поселить? – уточнила Рута по дороге в дом Гавриса. Я кивнула, и она добавила: – Надо тогда кровать для неё найти. Обычная поместиться впритык.

– Но что остается, – пожала я плечами.– Зато в ногах корзинку можно будет поставить для котейки. Кстати, куда она спряталась?.. Ивета, а где Лис?

Вскоре выяснилось, что пока мы туда-сюда курсировали с кухонной утварью, кошечка незаметно улизнула на улицу. Пришлось организовывать поиски, но, как оказалось, она прошла по нашим следам в мой коттедж. И уже обыскивала кухню в поисках съестного. Зато пока организовывали спонтанные поиски, наши соседи немного оттаяли по отношению к Ивете. И в итоге мы переиграли последовательность действий. Решили сначала прибраться в гостиной на первом этаже, а после и в комнатах на втором этаже. К позднему обеду нам уже осталось только лестницу с прихожей отмыть. Помощников, а именно Джерома с Хенио тоже пригласили к столу.

За трапезой мы с Рутой и детьми обсуждали дальнейшие сборы. Вновь заговорили о кровати для Иветы, и Джером вспомнил, где можно найти подходящую. Мальчишки тут же вызвались заняться транспортировкой койки. И Джером согласился помочь с доставкой. Даже не так, он сам вызвался в помощники.

– Вы опять нас выручаете, – произнесла я со скромной улыбкой. – Даже не знаю, как вас можно отблагодарить.

– Не беспокойтесь, пани, – Джером улыбнулся более открыто. – Простого «спасибо» достаточно.

После обеда, когда он с мальчишками ушел за кроватью, мы с Рутой уложили девочек спать. Хотя Ивета сопротивлялась, заявляя на ломанном астрийском, что совсем не устала. Однако заснула уже после первой колыбельной. И мы с Рутой начали собирать постельные принадлежности мальчишек, просто не рискнули девочек оставлять одних дома.

– Так что у тебя вчера стряслось с паном Домровским? – осторожно поинтересовалась Рута.

– Видимо он захотел закрутить роман с красивой вдовушкой, – со вздохом произнесла я. Рута вопросительно приподняла брови, и я пояснила. – То есть со мной.

– А ты против? – уточнила подруга.

– А я жду Арона, – упрямо поджав губы, ответила я. – Я знаю, что ты хочешь сказать, Рута. Да, скорее всего он погиб, я это понимаю, но все ещё надеюсь на чудо. Ведь и ты не хочешь смириться с мыслью, что все остальные жители Куштейна погибли в лагере.

– Я почти смирилась, – возразила Рута негромко. Я с улыбкой покачала головой.

– Рута, я хочу тебя попросить. При случае, скажи пану Маховски, что я все ещё жду своего мужа.

– Интерес Джерома ты тоже заметила… – пробормотала Рута. – Могу я дать тебе совет? Зря ты так с ними. Сейчас крепких и здоровых мужчин не так много осталось…

– Не надо, Рута, – попросила я. И чтобы не обижать женщину, призналась в главном своем страхе. – Барг… он обещал найти меня после войны. Нет, я не хочу его видеть рядом с собой, но с ним будет сложно договориться миром. Ведь он решил, что я его истинная пара.

– А ты так не думаешь? – отчего-то шепотом уточнила Рута. Я покачала головой. – Почему?

Я присела на кровать, пытаясь сформулировать свою мысль точнее. Главный аргумент, что я – не Аннели, я произнести не могла. Но есть ещё один. Я не знаю, что такое истинность для оборотня, но догадываюсь, что это вроде идеальной совместимости. Физиологической? Эмоциональной? Энергетической? Два из трех уже мимо, так как душа у этого тела изменилась, но даже если они не играют роли, то остается один огромный вопрос к физиологии.

– Будь мы истинной парой, я бы ещё в первый год забеременела, – произнесла я уверенно.

– Ты злишься на него? – проницательность Руты уже удивляет меня. Я кивнула, не отводя глаз от неё. – Но он же спас нас…

Я криво усмехнулась и покачала головой. Я не была наивна, как Аннели, и могла проанализировать ситуацию с фон Ларсеном беспристрастно.

– Он дал нам шанс на спасение, – твердо произнесла я. – Спасали мы себя сами. И сделал Барг это только из-за ребенка, которого уже нет…

– Нели, я думала, что ты привязалась к нему, – растерянно произнесла Рута.

– Спустя время я смогла по-иному посмотреть на наши с ним отношения, – я пожала плечами и продолжила. – Да он не принуждал меня напрямую, не насиловал, но Барг сделал всё возможное, чтобы я сама пришла к нему. Или думаешь, он не знал о том, что матерям с детьми назначают повышенную норму по добыче серной руды? Или не догадывался, что другие женщины установят свой тариф за то, что они присматривают за Софи, пока я на руднике? Если это вообще не с его подачи произошло… – Рута покачала головой, а я снова грустно усмехнулась. – Барг знал, что я не хочу быть с ним. И в его власти было сразу перевести меня в столовую, а не доводить до голодной смерти…

В комнате повисло молчание.

– И что ты будешь делать, если Барг приедет сюда? – уточнила Рута, глянув на меня исподтишка.

– Постараюсь убедить, что я не его истинная, – произнесла я с уверенностью, которой не ощущала.

– Слушай, а почему он так уверен в этом?

Я рассказала нехитрую историю про оборотней в его роду, размышляя вслух о причинах его бесплодности. Скорее всего, это проклятие уже давно рассеялось и бесплодность Барга имеет медицинские причины. Осталось убедить в этом Ларсена. Кстати, приставка «фон» у гильгенцев намекало на аристократические корни его владельца. Так что Ивета тоже относится к дворянскому роду. Необходимо только понять, у всех ли гильгенцев в роду были оборотни. А если да, то, что это дает? Девочка-то, действительно, похожа на лисичку.