Осенний призыв попаданок

Глава двадцать девятая. Новости

Даже в большом академгородке новости разлетались мгновенно, словно переносимые ветром. Первый курс узнал о переносе Осеннего бала намного раньше, чем до адептов дошли кураторы групп. Сначала, разумеется, состоялось совещание. Ректор объявил его срочным и провёл сразу после первой пары. Его магичество, уже успевший с данной проблемой переспать, не отказал себе в удовольствии понаблюдать за вытягивающимися лицами коллег.

«А вот нечего откладывать все приготовления на последние дни», — с некоторым злорадством думал ректор.

Серебряного дракона пришлось успокаивать, чтобы не произошёл спонтанный оборот. Для него и так день выдачи стипендий и зарплат являлся траурным, а тут ещё наметившаяся плата за срочность разным мастерам. Зрачки декана дракона вытянулись, чешуя проступила не только на лице и шее, но и на руках, а ведь кабинет ректора не предусматривал посетителей подобных габаритов.

Хорошо, декан целителей оказалась рядом. Она же, оглядев присутствующих, сделала успокаивающее заклинание общим. Только после этого будущий весёлый праздник смогли, не сказать, чтобы весело, но обсудить.

Мастер Тамико появился в аудитории Центральной башни незадолго до начала лекции, и обнаружил, что новость уже не новость. Его подопечные размещали по сумкам только полученные старостой и розданные остальным монеты. Их всех, особенно попаданцев, перенос бала не напряг нисколько. Куда большее впечатление произвело другое известие. В расписание тринадцатой группы планировалось внести несколько дополнительных факультативов: по этикету, по танцам и по политической обстановке в королевстве.

— А нам-то за что? — резонно спросил Тарен. Им с принцем доводилось видеть и этикет и ту самую обстановку непосредственно.

— За компанию, — радостно возвестила Анна, которой до свидания с эльфом без свидетелей оставалось лишь пересидеть лекцию. Даже предстоящая дополнительная нагрузка в свете этого не показалась чрезмерной.

Фея тоже не выглядела расстроенной, в её мире девочек хорошо готовили к возможному призыву. Принц Лейс поглядывал на Альминуэ и, судя по предвкушающей улыбке, представлял, как кружит её в танце.

Ола с Эйтой откровенно расстроились. Принцессе оборотней не хотелось вновь возвращаться в атмосферу дворцовых приёмов, а первая часть праздника обещала стать именно такой. Эйта отличалась не столь знатным происхождением, этикет знала поверхностно, танцами и вовсе довольствовалась народными. В компании друзей и бочонка хорошего эля.

— Не расстраивайся, я тоже не очень танцую, вместе научимся, — ободрил Эрик.

— Ведь нанимала мне матушка учителей по этикету, но я их быстро довёл, бежали так, что пыль на всю улицу. Маленький был, глупый, — признался Дин, почёсывая голову.

Микаэль же ничего не слышал и никого не видел, кроме возлюбленной. После осознания того, что означает равномерно окрашенное алое сердечко в индикаторе чувств, эльф впал в состояние близкое к эйфории.

Пообещав призванным договориться с портными и сапожником, Мастер Тамико отправился проводить занятия. В дверях он чуть не столкнулся со старичком историком. Гоблин извинился, и придержал дверь, пропуская почтенного старца.

На лекции по истории позднего послемагического периода все мирно занимались своим делом: преподаватель бубнил заученный наизусть за столько десятков лет текст, а адепты обсуждали, как потратить стипендию.

Общим мнением стало: вовремя им сообщили про бал, пока монетки не потрачены. Купить наряды на подобную сумму, конечно, было нельзя. А вот взять напрокат — имелась в этом мире подобная услуга — вполне.

Попаданцы, освобожденные от подобных забот, решали не менее насущную проблему: какое оружие приобрести. Даже Микаэль вернулся из страны грёз, в которой уже гулял на свадьбах их с Анной внуков, в реальность. Именно эльф настоял, чтобы для девушек приобрели кинжалы-заколки, оружие, замаскированное под украшение для волос. Эйта горячо одобрила, заявив, что и сама от такого не откажется.

— В нашем мире подобные штучки не делают, считают детской забавой, а зря, — произнесла дроу.

Дин, подумав, вспомнил:

— Есть у матушки в знакомых хороший оружейник, я предварительно забегу к нему, договорюсь. Мечи и кинжалы у него отменные, думаю, и лезвия для заколок без проблем выкует.

Принц и Тарен тоже заинтересовались. Для мужчин оружие, что для женщин наряды, как сказал Тарен.

— То есть, вы так же долго будете примерять и выбирать? — притворно ужаснулась Анна. — Эрик, а ты разве с нами к оружейнику не пойдёшь?

— Я у деда что-нибудь выпрошу. У него крутая коллекция, — сказал Эрик, немного смущаясь.

Анна, подумав, как быстро приживаются в этом мире её словечки, посоветовала себе следить за языком. А ещё подумала, что внук Верховного, не только для себя клинки выпросит, но и для Эйты, уж слишком явно тот смутился.

— Кстати, Альминуэ, твой единорог не обидится, если меня не будет? — спросил Дин. — У матушки сегодня сделка с одним скользким торговцем, надо подстраховать. Заодно и к оружейнику заскочу.

— Мы тоже выгул пропустим, — сообщила Анна, прижимаясь к Микаэлю и кладя голову ему на плечо.

— Снежок переживёт, — сказала фея и не удержалась от шпильки: — Вы же не его стожок с клевером займёте.

После обеда в столовой, первым убежал, как он сказал, по делам, Мастер Тамико. Сделал он это, по мнению Анны только ради того, чтобы не встречаться с единорогом. «После полученной минуты славы, он ещё долго будет конюшни стороной обходить», — подумала она. Затем шепнув Микаэлю: «Мы хотели опробовать душ», ухватила эльфа за руку.

Подмигнув остальным, Анна утащила его в сторону общежития. Микаэль позволил собой командовать до входа в башню-общежитие. Переступив порог, он подхватил Анну на руки и понёс драгоценную ношу вверх по лестнице.

Дин, махнув рукой, скрылся за кустами, партизанскими тропами пробираясь к выходу для служащих.

Остальные направились к конюшням. Единорог недостачу заметил сразу.

— Троих не хватает своих и одного рыжего, — заявил он, показывая, что считать умеет.

Фея коротко объяснила своему питомцу о том, куда отправились отсутствующие, кроме Одхана, о нахождении которого понятия не имела.

— Вот! — торжествующе изрёк Снежок. — Длинноухий с подружкой понимают, что кровать лучше моих стожков. Не то, что некоторые гоблины.

Судя по этому заявлению, Мастер Тамико пропустил выгул не напрасно. Единорог и не думал прощать неосмотрительный поступок, в результате которого пострадал отборный клевер. Как сказала бы Анна фразой известного героя сказок: «К пирогам дело житейское не относится».

У ограды пастбища их ожидала толпа зрителей. Прежде всего, служащие, исправно испаряющиеся при появлении феи и компании, но ещё ни разу не пропустившие бесплатное представление. Затем адепты — пришли представители разных курсов, но лучшие места занял первый. Аргумент: призванные с нами вместе учатся, пока работал.

К зрителям присоединились и два декана. Арт Гвин и Сантор Джум, декан стихийников. Нейла Барры видно не было, декан боевиков или затаил обиду на фею, или возникли затруднения с определением на учёбу брата. Последнее вероятнее, ведь проклятие неудачи, наложенное на боевика одной из обиженных женщин, ещё действовало. Хотя и без этого перевод в разгар учебного года во всех мирах дело не простое.

Около ворот, памятуя о злом языке волшебного, но вредного зверя, никто не устроился. Словно оставили места для тринадцатой группы. Не помогло. Снежок, вошедший в раж после воспоминания о гоблине, отпустил несколько приветствий:

— Помощник конюшего, ну как, вкусные яблочки для лошадок и меня? Ещё не подавился, поедая чужое?

— Эй, цветовод, да, да, который декан. Нечего пялиться на мою волчицу!

— Дракон, лапы прочь от моей хозяйки, прекращай на неё так смотреть!

— Принц, не будь разиней. Мне королевские конюшни нравятся больше остальных.

Только после этих слов единорог склонил колени, чтобы фее удобнее было взбираться на спину. Одновременно Ола, смущённая множеством обращённых на неё взглядов, перетекла во вторую ипостась. Сегодняшнее представление можно было назвать: волчица спасает подружку фею от взбесившегося единорога.

Снежок словно летал по пастбищу, вставал на дыбы, заставляя зрителей замирать, а кое-кого, особо впечатлительного, вскрикивать.

Всё это время Микаэль и Анна наслаждались друг другом, тёплым душем и возможностью оказаться только вдвоём. Особое удовольствие доставила возможность не сдерживать стоны и крики — песню страсти.

Анне в прошлой жизни приходилось строго контролировать эмоции в такие моменты. А как иначе: семейное общежитие, затем полтора года совместного проживания с родителями, ещё пять лет — в однокомнатной хрущёвке с двумя маленькими детьми. Когда же переселились семьёй в трёхкомнатную квартиру, самоконтроль прочно вошёл в привычку.

— Нужно обзавестись звукоизолирующим артефактом, — произнёс Микаэль, когда они оделись и перебрались в гостиную.

— Расслабимся и однажды забудем его активировать, бедные наши соквартирники, — пробормотала Анна, блаженно прищурившись. Микаэль расчёсывал её волосы, одновременно делая лёгкий массаж головы.

В дверь раздался тихий стук. Анна удивлённо пожала плечами и спросила:

— Интересно, кто это?

— Сейчас узнаем, — ответил Микаэль, отпуская волосы Анны, волной упавшие ей на спину.