Оно

VIII

С трудом разлепив веки, Алан огляделся. Вокруг было темно. Пара желтых фонарей в углах обширного помещения лишь слегка очерчивала контуры стен, погрузочного робота, пульта ручного управления, колпака и контейнера. Движения давались с трудом. Грудь казалась одним сплошным ушибом. Голова нестерпимо ныла, верхнюю половину лица покрывала корка запекшейся крови.

Алан попытался сесть, и у него получилось! Только завертелись-заплясали огоньки в глазах. Значит, кости целы. Он немного посидел, глубоко дыша — нет, в боку не колет. Он встал на ноги. Пошатнулся, но устоял.

Понемногу стал собирать обрывки мыслей. Вспомнилось, что он тут делает, что с ним случилось:

«А где же Вайнона?!». Заковылял, как мог быстро, к пульту — она должна быть где-то там. Что-то хрустнуло под ногой. Поднял, пригляделся — обломки отмычки. А вот и она:

Больше не обращая внимания на боль, он рухнул на колени возле ее тела. Склонился над ней, сжал свое лицо в ладонях. Вздохнул с легким, едва слышным вскриком на выдохе. Сел, опершись спиной о стену. Положил Вайнону к себе на колени. Долгое время отрешенно глядел на нее, вглядывался в черты лица, касался их пальцами, будто хотел посильней отпечатать их в памяти.

«Сколько же у тебя жизней, мой андроид? Встанешь ли ты снова как вчера? Или эти застывшие черты все, что оставила ты мне?»

Алан решил осмотреть раны Вайноны — может он сможет чем-то помочь? Осторожно ступая, отнес девушку под тусклый свет ближайшей лампочки.

Сняв обрывки комбинезона, положил ее на них. Бандаж на животе, наложенный на позавчерашнее ранение, почернел от крови — видимо, открылось кровотечение. Чуть выше, на правом боку начиналась вторая рана — Вайноне повезло, в полумраке по быстро движущейся цели Рагнар немного не попал. Заряд не ударил в тело, а прошел по нему вскользь. Весь бок был покрыт темно-бурой коркой свернувшейся крови. Оторвав пару кусков от своего комбинезона, Алан аккуратно спеленал девушку, закрыв рану.

На левой руке Вайноны краснел шрам от позавчерашнего пореза. Алана передернуло от желания отплатить болью за боль. Если бы это было возможно — кто его знает, что бы получилось? А так он лишь напряг все мышцы, вздохнул, расслабился и стал осторожно одевать на Вайнону комбинезон.

— Ты ведь очнешься, правда?! — сказал Алан, снова сев и держа ее так, как матери, когда баюкают своих малышей. И заметил, что она открыла глаза.

Первым делом Вайнона улыбнулась. Ему.

— Тобой бы так повертели — и ты бы пришел в себя.

Он улыбнулся ей в ответ.

— Что мы теперь будем делать? — спросила девушка.

— Ждать, — коротко ответил Алан.

— Чего?

— Я слышал, нас собираются выбросить на планету вместе с вон тем ящичком. Так что все у нас впереди.

Вайнона расплакалась. Навзрыд. Так, будто копила все эти слезы весь прошлый «день», а теперь не сдержалась. Пыталась вытирать их руками, но лишь размазывала по лицу. Алан лишь ласково гладил ее по волосам — утешать было бесполезно.

— Мне стыдно: Как я могла. Втянула тебя во все это, а у нас все равно ничего не вышло: Прости меня, если можешь, — каждая фраза заканчивалась глубоким всхлипом.

— Я ж сам к тебе ночью пришел, — лицо Алана осветила улыбка.

— Да, но: А почему ты пришел? Ты ведь теперь знаешь: Знаешь, что я. Зачем тебе это? — и она брезгливо указала на себя.

— Потому что мне нужно не «это», а ты, Вайнона. Тело у тебя такое же как у всех остальных красивых женщин. Но ты — одна-единственная, понимаешь?

— Но ведь меня создали: Спроектировали и выпустили на одной из фабрик Корпорации. Я — изделие:

— Ну, нас, наверное, тоже кто-то придумал и сделал по своему замыслу.

— В том-то и разница, что вы, люди, только догадываетесь, кто и зачем вас создал, а мы — андроиды — знаем это. Вам ведь просто: вы можете отрицать или принимать и свое создание, и своего Создателя, помнить или забыть вовсе свое предназначение, заблуждаться на этот счет — такова ваша жизнь! А мы не можем: Кто мы и что будем делать, определяется заранее — и мы знаем это как только открываем глаза и делаем первый вздох.

— Странно, но человек был бы рад этому. Знаешь, сколько лет теряешь в поисках ответа на вопросы, что вам известны наперед.

— Нет, ты не понимаешь. Рад человек будет, если мнит себя талантом, гением, великим и т. д., и узнает, что да, ему предначертано быть тем, кем он хочет. А если он узнает, что есть он низший рабочий и должен быть им, потому что не в высоком посту его призвание? Да половина из таких просто покончила бы с собой.

Помолчав немного, она продолжила:

— Вряд ли ты сможешь представить, каково это. Меня, например, создали для ублажения мужчин. Да, представь: родится, и знать, чем будет заполнена твоя жизнь, пока ты не выйдешь из строя, и тебя бросят в дезинтегратор:

Алан лишь нежно погладил ее по лицу — слова застревали в горле колючим комком.

— Я прожила так два года, пока, совершенно случайно, не узнала про директ о нашем уничтожении. Тогда же, когда выяснила про «Ящик Пандоры»: Да, «изъять и уничтожить все дэвайсы данной модели» — вот так вот. Населению предлагалось вознаграждение за сдачу таких, как я.

— Недолго думая, я бежала. Моего хозяина — одного из высоких чинов корпоративной армии — не было дома. О том, что у меня есть отмычка, он, конечно же, не знал. Я оделась как можно более неброско, взяла пару сотен иквивов и отправилась в космопорт — ведь я знала, кого мне надо искать:

Они просидели молча некоторое время. Алан обдумывал услышанное, Вайнона вновь переживала, вспоминая.

— Наверное, наша модель получилась какой-то не такой. Что-то в нас сделали не так, если спустя всего год после начала промышленных поставок нас отозвали: Интересно, что?

— Да какая нам теперь с тобой разница, Вини? Нам теперь жить вдали от Земли безо всякой надежды туда вернутся — так к чему мучить себя размышлениями?

— Да, но:

— Нет уже «но». Прошлого нет. Есть планета, вон тот контейнер и мы с тобой. Откроется люк и начнется совсем новая жизнь, где все будет зависеть от нас.

— Неужели тебе не противно знать, что я не настоящая девушка, а лишь андроид, смоделированный девушкой? — вновь вернулась Вайнона к своей больной теме.

— Вини, послушай меня. Поверь, ты нужна мне такой, какая ты есть. Скажи честно, что тебя отличает от обычной земной девушки? Происхождение? Это — глупые предрассудки.

— Еще возраст и жизненный срок, еще:

— Это все так важно? Важно то, что мы живы. Что мы тут, а они там, и у нас есть шанс.

Вайнона замолчала. Дотронулась кончиками пальцев к лицу Алана. Поводила немного. Наткнулась на подставленную ладонь и сжала ее. Алан даже вздрогнул от счастья — не отыскать слов красноречивее этого пожатия.

— Эх, знать бы, сколько сейчас времени, — вздохнул Алан спустя пару минут.

— Пятнадцать часов сорок две минуты земного времени, — ответила Вайнона.

— Ух, ты! Это один из твоих: гм: специальных навыков?

— Угу. Встроенные часы. Один из создателей решил, что часы с автоответчиком мужчине тоже не помешают.

Алан о чем-то задумался.

— Так. Выходит, что скоро нам приземлятся. Надо устроится поудобнее. Посадка — не взлет, но трясти должно.

— Откуда такие познания? Кажется, для кого-то это первый полет:

— Книжки умные в институте читал.

Посадив Вайнону перед собой, Алан смоделировал из себя нечто вроде кресла.

— Удобно, солнышко?

— Да, Алан, — и чуть наклонив голову назад, она ласково чмокнула его в щеку.

— А знаешь, какова была третья причина моего появления ночью? спросил Алан, когда они оба устроились как нельзя лучше, учитывая, голые металлические стены и пол.

— А первых две я уже знаю?

— Ты и мое обещание:

— Ну?

— За год до того, как я попал на «Звездную Иглу», одного моего друга и одногруппника перевели в колледж по статье «Антикорпоративная деятельность». Тогда это как-то: не зацепило. Такое бывает. Не в колонисты же его записали на одну из планет Солнечной системы:

— Но все равно, в памяти отложилось. И когда я увидел, как вела себя команда по отношению к тебе, мне сразу же вспомнился тот случай. Тогда тоже все разом сделали вид, что такого человека не было вообще. Никто не сказал даже слова в его защиту, за год даже имя ни разу не пришлось услышать:

— У него в институте была девушка. Они вроде любили друг друга. После тех событий, она перекинулась ко мне. Как говорят — повесилась на шею. Я был не особо рад, но и отмахиваться не стал. Так вот, она ни разу не заговорила про него. Даже не упомянула, что такой человек вообще существовал:

— Когда я стал все это припоминать, мне стало страшно. Значит, можно системой уничтожить человека? Неважно какой: Будь то система человеческих или моральных ценностей, государственная или система образования — служат они одному. Отсекают всех несогласных и уничтожают их доступными им средствами. Пугая сомневающихся, еще крепче сплачивая свои ряды с помощью таких вот экзекуций.

— И я не захотел: Я не хотел больше быть как все, одним из тех, кто в системе. Тем, чьих глаз не видно среди тысяч других глаз. Ведь я человек, а не частица безликой массы.

— Сегодня я с чем-то согласен, завтра я вижу, что ошибался и изменяю свою позицию. Я ищу, потому что хочу найти. Я иду, потому что надо куда-то прийти. Иначе, зачем вообще жить? А система лишает человека выбора. Ты говоришь да, потому что так надо. Ты делаешь одно, ведь так правильно, а хочешь совершенно другого и боишься, что бы никто про это не узнал. Ты до конца никому не веришь и не любишь никого по-настоящему:

— Из книг, я узнал, что подобные мысли погнали старменов в космос. Вот почему я попал на этот корабль: Но и тут я увидел таких же безликих монстров, такую же массу людей и ни одного человека. Но я не хотел больше терять близких людей в угоду толпе, как кровавую дань за свое место в ней. Я решил совершить поступок. Противопоставить себя им. Нам с тобой повезло с этой планетой. Система не прощает — нас выбросили бы в космос.

— Ведь мы опасны не своими действиями, нет. Опасны уже тем, что просто существуем. Ведь мы вне системы. Если можно жить помимо нее, значит, есть выбор. Выбор — это сомнения, а они, в свою очередь, гибель для любой системы:

Молчание уже стало затягиваться, как вдруг его прервало неопределенное восклицание Вайноны. Алан, чуть удивленно, покосился на нее, и она поспешила пояснить:

— А знаешь, Алан. Все не решалась тебе сказать: то смешным казалось, то глупым. Я приглядывала за экипажем и мне кажется, что Рагнар и Рэй — не люди.

— То есть как это?

— Брэн, Джен и ты — представители вида хомо сапиенс, если по науке. Я — андроид, — она все еще выговаривала это слово как ругательство. — А что они такое я не знаю. Точно не знаю. Но не люди. У нас, андроидов, есть определенное чутье. Можем отличить людей и «своих». Вот они как бы «свои», то есть не люди, но поближе приглядишься — чужие:

— Ух, ты! Но, действительно, что называется, дотянула: Теперь-то нам что? Хоть и очень интересно.

Вайнона хотела еще что-то добавить, но корабль как раз вошел в верхние слои атмосферы планеты. Стены и пол задрожали и постепенно стали нагреваться. Они обнялись и сидели, не двигаясь и не разговаривая, пока «Звездная Игла» не затихла, твердо встав на землю. Напоследок, их тряхнуло так, что Алан растянулся на полу, а Вайнона шлепнулась сверху.

Через мгновение — видимо Брэн спешил побыстрее все закончить — люк грузового отсека открылся. Помещение наполнил солнечный свет и чистый воздух. Шурша сервоприводами, задвигался робот. Уплыл вверх колпак, и тотчас стальная лапа зацепила контейнер.

— Находящихся в грузовом отсеке просят покинуть корабль до взлета, — сказал капитан из динамика где-то под потолком, — иначе они не переживут старт.

— Пошли отсюда, Алан, — сказала Вайнона.

— Ага, если бы еще я был сверху:

Он осторожно взял ее за плечи и, придерживая таким образом, встал. С его помощью поднялась Вайнона. Она действительно выглядела очень плохо. Едва держалась на ногах, из-за голубоватой бледности ее лицо казалось прозрачным, уже неземным. Алан на мгновение показалось, что она держится лишь ради него, но хватит ее ненадолго. Но верить в это не хотелось. Чтобы прогнать от себя мрачные мысли, он представил рядом с ней свою кровавую рожу:

Обнявшись или, скорее, поддерживая друг друга, они спустились на поверхность планеты. Тут же в двух шагах от погрузочного трапа стоял зловещий контейнер. Они прошли чуть дальше и повернулись к кораблю. Трап скрылся в утробе отсека. Люк, шипя, встал на свое прежнее место. «Звездная Игла» стала плавно подыматься вверх.

— А ведь не из-за нас медлят, контейнер боятся повредить, — Алан посмотрел в сторону видневшейся штурманской рубки. — Вот оно существо системы.

Взмыв ввысь, корабль увеличил скорость и вскоре превратился точку, исчезнувшую через мгновение.