Охота на лис

14

— Ушастый, ты как?

Ушастый?! Обладателя голоса я не смогла определить, вероятно потому, что он звучал как из погреба, прикрытого подушкой. Кстати, под головой было жестковато.

— Ушастый, пожалуйста, скажи что-нибудь…

Я с трудом приоткрыла глаза и попыталась сфокусировать внимание на маячившей передо мной фигуре.

— Чего тебе надо от меня, зеленое антропоморфное образование? — пробормотала я и вновь закрыла глаза.

— Что-о-о?!! — взвизгнула Нашка. О, вот теперь я ее опознала.

— Отвали и дай приличной лисе сдохнуть спокойно. Завещаю похоронить меня под боярышником.

Зря я построила столь длинную фразу. Голова раскалывалась так, словно я пыталась поспешно отрастить три-четыре рога; интересно, есть ли в этом мире оборотни-олени — было бы неплохо порасспрашивать, как им живется. Судя по привкусу и ощущениям, в горле у меня сдох ежик, а от попытки использовать речевой аппарат по назначению его тушка еще и неудачно сместилась, теперь расположившись в солнечном сплетении.

Чьи-то сильные руки чуть приподняли меня и встряхнули.

— Лиса, — произнес голос Лотана; мне показалось, или в этом голосе звучали извиняющиеся нотки. — Давай ты очнешься, а? Не время пребывать в отключке!

«А что, когда-либо было такое время?». Поскольку просьбу дракона я не выполнила, кто-то прибег к более экстренному способу, чтобы привести меня в чувство.

— Э! Хватит бить меня по мордасам! — Я была вынуждена признать, что старый добрый способ остается самым действенным. — Я уже все поняла! Лотан, поставь меня на пол!

Держал меня в воздухе, оказывается, Эльдгард, а отхаживала по физиономии моя лучшая подруга.

— Извини, — сказал стоявший рядом Лотан, когда я твердо встала на ноги и вырвалась из лап «доброхотов». — Пришлось тебя отключить, пока ты не разнесла тут все и вся. Ты явно не контролировала свою силу.

— Какое тонкое наблюдение! Будто я ее в другое время контролирую! — проворчала я, потирая шишку на голове. — Вы меня теперь будете каждый раз по темечку тюкать, когда я колдовать соберусь?! Кстати, как там ребята с тараном?

— Кое-что из тобой наколдованного попало в дверь, — сообщил вампир. — Так что мои сородичи получили некоторую пищу для размышлений. Надо полагать, совещаются, что делать дальше.

— Да уж, — усмехнулась Нашка, — полагаю, они несколько удивились твоему… э-э… неожиданному дизайнерскому решению двери. Да к тому же засов… э-э…

Я оглядела вход в храм. Да, дверь из мрачной темно-бурой с прочернью стала веселенькой ярко-лимонной. Интересно, изменились ли какие-нибудь другие ее свойства или только цвет? Надеюсь, она не превратилась в спрессованные лимонные цукаты! А массивный деревянный засов, готовый было уступить натиску, превратился в каменную балку, нацело слившись со стенами. Так что открыть его не было никакой возможности не только у нападавших, но и у нас самих…

Судя по взглядам всех остальных, они подумали о том же. Заперты в храме! Без воды и пищи, осажденные озверевшими вампирами. Да через пару дней мы будем молить, чтобы они к нам прорвались хоть как-нибудь!

— Ну, вода здесь есть, — ответил вслух собственным мыслям Лотан.

Ах, ну да! Я же сама видела — источник в дальнем конце: из стены вытекает по капле вода, скапливаясь в каменной чаше размером с суповую тарелку, а излишки переливаются через край, исчезая в дырке в полу. Понятно, значит, мы умрем не от жажды. Это оч-чень утешает!

Повинуясь настоятельной рекомендации организма, я дотащилась до источника и немного попила, предаваясь мрачным размышлениям. От последних меня оторвал вскрик Кро:

— Вспомнил!

— И что ты вспомнил? — подозрительно спросила Нашка.

— Это же святилище Мейахут, верховного божества Желтого Солнца, храм на Пике Богов!

— Ну да, — согласились почти в унисон Наташа и Лотан, — и что?

— Да то, что мы не на пике! Я вспомнил, я читал когда-то про этот храм. Само святилище не здесь — это только привратный чертог, от которого идет тайный ход наверх! Именно его и надо найти!

Все, включая меня, переглянулись. Переводить мысли не требовалось: в поисках тайника с артефактом мы уже перетрогали, перевертели и передергали все, что могло бы открывать какую бы то ни было тайную дверь.

— Может, — неуверенно предложила Нашка, — он под алтарем? Если только найти способ его приподнять…

— А как? — поинтересовалась я. — Мы уже по туевой хуче раз все перепробовали — и шиш! Лучше вы с Лотаном превратитесь в драконов и в таком виде попробуйте. — Я помолчала секунду и с досадой ударила кулаком по стене. — Проклятие! Достало!!!

Стена, которую перед этим пропальпировали Эльдгард с Лотаном, только чтобы убедиться, что она действительно каменная, под моим кулаком прогнулась, прорвалась, как рвется кусок натянутого полиэтилена, и стала таять. От места удара в стороны быстро побежали края ширящегося отверстия — так прогорает на раскаленной лампе фотопленка, плавясь и подворачиваясь по краям разрыва. За дырой, как только туда проникли отблески факелов, обозначился широкий коридор, прорубленный в скале и, как и храм, облицованный гладкими каменными плитами.

Мои соратники пялились на меня с открытыми ртами, да и у меня самой челюсть несколько отвисла. Хотя все могли бы уже и привыкнуть к подобному. И тут отряд Теворода решил напомнить о себе: по двери грохнул очередной удар, и одна из створок затрещала, прогибаясь ниже окаменевшего засова. Да, похоже, кроме цвета, изменилась и прочность двери. Не в лучшую сторону. Но хоть не цукаты, и на том спасибо!

— Бежим, — крикнул Лотан, одной рукой хватая ближайший факел, другой — меня и устремляясь к проходу. — Сдается мне, скоро они будут здесь!

Я ничего не успела возразить, хотя в голове у меня вертелись мысли об уставших до судорог ногах, о пустом уже почти сутки желудке и (кошмар моей жизни!) о трое суток немытой голове. Вперившись взглядом в пол, я сосредоточилась на беге и на том, чтобы от этого не сдохнуть. Позади раздались треск и голоса — дверь, видимо, поддавалась.

Спустя минут пятнадцать мы все еще неслись по каким-то коридорам, облицованным то диким камнем, то мрамором. Не знаю, у кого как, а у меня в глазах мелькали лишь размытые серые пятна, сменявшиеся такими же размытыми розовыми. Мы с Нашкой тащились, как две старые клячи по пути на живодерню, заплетаясь ногами и тяжело дыша. Было похоже, что, если коридор окажется достаточно длинным, преследователи найдут нас в конце уже тепленькими, точнее, холодненькими. Кро на бегу бряцал каким-то уцелевшим железом и, если верить моему чувствительному носу, обливался ведрами пота. Лотан же бежал легко, размеренно и возмутительным образом не собирался подавать признаков усталости. О вампире и говорить нечего — такое впечатление, что он вышел на утреннюю пробежку по весеннему парку.

Под ногами что-то мерзко хрупало, но было уже все равно что, оставались бы силы для бега. А Лотан еще и поторапливал:

— Быстрее, быстрее! Ногами перебираем! Если нам помешают найти амулет Лиса…

— По-моему (и как в моих легких еще хватает воздуха для разговора!), нам хотят помешать продолжить наше земное существование! И не знаю как кто, а я решительно против!

— Никогда… бы не… подумала, — задыхаясь, выговорила Нашка, — что последним впечатлением… от моей недолгой жизни… будет бег по каким-то грязным катакомбам!

— Ты что — катакомбы! — искренне возмутился Лотан. — Это верховный храм Мейахут — место тысячелетних паломничеств… Другое дело, что сейчас мало кто ему поклоняется.

Мы пробежали через пересечение с другим коридором. Краем глаза я успела разглядеть мелькнувший свет факела: похоже, преследователи двигаются параллельным курсом.

Наш коридор вильнул куда-то в сторону. Навстречу выскочила компания преследователей. Они разделились на отряды, но ориентировались в этом строении не лучше нас. По крайней мере, вид у всех был крайне озадаченный, и взведенные арбалеты они в первый момент в ход не пустили. А потом уже не успели — магия, почему-то не отступившая в глубину моего сознания, смела их, отшвырнув к стенам. Будут знать, как гоняться за беззащитными слабыми женщинами!

Коридор вновь стал мраморным, но теперь мрамор был черный, с еле заметными (особенно на бегу) серебристыми прожилками. Впереди обозначился светлый квадрат двери; помещение за ним явно было освещено не факелами.

Проскочив в новый зал, мы без сил повалились прямо на пыльный пол. Ну, то есть мы с Нашкой. Вампир и Лотан захлопнули за собой дверь и рывком задвинули тяжелый засов.

Я лежала на полу, слушая, как стучит в ушах кровь, подгоняемая бешено колотящимся сердцем. Отвратительные ощущения. Голова кружится (и, похоже, дергается из-за этой кровяной пульсации), во рту какой-то мерзкий привкус, легкие так свело судорогой, что запихать в них воздух удается только маленькими порциями. Ложечка воздуха за маму, еще ложечка за папу и еще одна за любимую подругу… Тьфу ты, черт, сколько сотен лет тут не убирались?!! Вот где была бы радость рекламщикам всяких ванишей и пылесосов с турбонаддувом!

Я села, кашляя и плюясь. Пол устилал слой слежавшейся пыли вперемешку с какими-то волокнами и пометом летучих мышей. Все это, естественно, щедро налипло на меня. Я отплевывалась, попутно пытаясь очистить одежду, хотя бы формально, и краем глаза осматривалась. Куда же мы попали?

Зал был велик, метров тридцать в диаметре. Выстроен в форме гендекапризмы, с массивными двустворчатыми дверями в пяти гранях (через одну, а в одном случае — через две). В оставшихся шести гранях имелись причудливые, суженные книзу и резко расходящиеся кверху окна с затейливыми переплетами; сквозь маленькие матовые стеклышки, вправленные в переплеты, лился белый свет, хотелось верить, что дневной. Приглушенный и тусклый, он казался едва ли не слепящим после тьмы коридоров. Покато-сводчатый потолок удерживался без опор и колонн. Под окнами возле стен стояли по виду каменные прямоугольные предметы — то ли алтари, то ли саркофаги, то ли просто лари для загадочных хозяйственных нужд. Местами были набросаны какие-то кучи, тоже покрытые вековой пылью, а потому непонятно из чего состоящие. В самом центре огромной гендекаграммы стоял алтарь — блок черного камня с прихотливой и тонкой, но непонятной резьбой по боковым сторонам. Лотан и Эльдгард уже заперли все двери и переводили дух, прислонившись к одному из «саркофагов». Нашка с трудом поднималась с пола, вся в пыли и паутине, и старательно отплевывалась. Кро выглядел не лучше, хотя и держался на ногах.

— А чего мы, собственно, прохлаждаемся? — вопросил вдруг Эльдгард. — Все забыли, зачем сюда пришли? Начинаем искать!

— Что искать? — не поняла я.

— Артефакт. Найдем — сможете убраться отсюда!

— Ну, мы уберемся, а вы тут куковать останетесь? — изумилась я. — Общаться с милашкой Тевородом?

— Охотятся за вами, — устало отозвался Лотан. — Тевород на чужой территории! Сила Лиса — единственная причина, из-за которой он пошел на, прямо скажем, неслабый политический конфликт. Если он не найдет Наследника, вампиры проиграют возможную войну. Ты довольна?

— Вполне, — угрюмо сообщила я, — особенно, если бы кто-нибудь еще сообщил мне, как искать этот чёртов артефакт!

— Ну, по идее, ты должна его почувствовать, — сказал вампир.

Я фыркнула. Почему я все время что-то должна?! Понурившись, я пошла по залу.

— Да, и ножик свой подбери, — сообщил Лотан, — потеряется.

— Какой ножик? — не поняла я, оглядываясь.

Оказывается, бронзовый ножик для бумаги, подаренный ахейским тысячником Итакием, вывалился, когда я падала, из сумки и теперь сиротливо лежал рядом с ней в пыли. Я подняла его и вытерла о штаны, задумчиво осматривая поле для поисков артефакта.

Каменные предметы действительно оказались саркофагами. Некоторые были пустыми — то ли в свое время для них не нашлось «постояльца», то ли его, вместе со всеми прилагающимися предметами, извлекли впоследствии для каких-то целей. Из других, когда Лотан или Эльдгард с противоестественной легкостью посдвигали тяжелые крышки, безмолвно выщерились черепа с остатками присохшей плоти и волос. Из одного саркофага, едва открылась небольшая щель, прямо мне в лицо выпорхнула с гневным писком летучая мышь. Я отпрянула, больше от неожиданности, а затем повернулась к Лотану и Эльдгарду.

— Слушайте, нужна какая-то система! — простонала я, оглядывая это изобилие тары для потенциальных магических предметов. — Тут можно ковыряться до бесконечности.

— Пошерсти свои способности, ведьма, — любезно посоветовал Лотан.

Спасибо, блин, большое! Половину гипотетического наследства Иссен-Эри за толковый совет! Впрочем, чем дальше, тем больше я сомневалась, что являюсь действительным Наследником. Я вспомнила, как Зеон назвал меня как-то медиумом, жаль, не догадалась спросить, что он имел в виду.

Я положила свой сувенирный ножик на центральный алтарь, чтоб не мешался, и в задумчивости сделала пасс рукой над очередной емкостью для костей, с которой мои бравые спутники еще не успели скинуть крышку. Крышка раскололась и двумя половинками рухнула на пол, подняв облака пыли. Внутри лежали очередные мощи, лежали явно давно — саван или что там на нем было истлел почти полностью, успела разрушиться и часть костей. Примечателен был череп, приветливо улыбавшийся мне тремя десятками острых клыков. Однако меня огорчило другое: вокруг скелета лежало не меньше двух дюжин побрякушек — какие-то бляшечки и кулончики, кинжал — и каждая фиговинка могла быть искомым артефактом. Как и сотни таких же в других саркофагах.

— Смотри-ка, тут еще много, — сообщила Нашка, пнув ногой то, что я раньше принимала за кучу мусора. Оттуда выкатились потемневшее от времени кольцо, а за ним череп в причудливом шлеме. Мой оптимизм иссяк до нуля. Интересно, на что должен походить сей артефакт? Ответ: на что угодно.

— По мнению Кхарсана, — решил прийти мне на помощь Лотан, — это мог быть кинжал. Так что начинай с колюще-режущих предметов. Их тут намного меньше, чем… э-э… всего остального.

— Немного меньше, ты хотел сказать, — буркнула я, потянувшись к рукояти ближайшего меча. Брать ее в руки было противно, но я все же взяла. Рукоять покорно вышла из кучи мусора вместе с обломком лезвия в ладонь длиной. М-да, если это искомый артефакт, то он явно не выдержал испытания временем!

Впрочем, занявшись поисками артефакта, мы упустили еще одну незначительную проблемку, о которой нам напомнили: в одну из дверей требовательно постучали, вернее, замолотили рукоятью меча.

— Кто там? — вежливо поинтересовался стоявший ближе к двери Эльдгард. По ту сторону что-то неразборчиво прорычали. — Не хотят разговаривать, — посетовал вампир.

— Пусть колотят, — отозвался Лотан. — Вручную это не взломать, таран сюда не протащишь…

Я попробовала настроить свое магическое зрение на саркофаг и кучу — может, искомый предмет сам проявит себя! Магическое зрение показало равномерный сизый туман с размытыми лиловыми пятнами. Я предположила, что именно так выглядит магическая защита самого святилища. Артефакты же если и были, то выдавать себя решительно не желали.

— А это что? — спросила Нашка, в поисках чего-нибудь необычного бесцельно кружащая по залу. — Здесь, на центральном алтаре лежит?

Кро подошел и тоже посмотрел.

— Ножик какой-то перочинный, — сказал он. — Забыл, наверное, кто-нибудь.

— Вы чего хоть? — возмутилась я. — Это мой нож, я его только что сюда положила!

— А-а!.. — разочарованно протянула Нашка, тут же потеряв к ножу интерес.

Шутки ради я попробовала посмотреть магическим зрением. Зал исчез, погрузившись в привычный туман. Ножик остался. Он висел в пустоте, ярко освещенный и абсолютно неизмененный. Я несколько раз сморгнула. Очередное спонтанное проявление магических способностей зажгло у меня в голове неоновую надпись: «Прячь на виду!». Мои размышления о значении этой неожиданной подсказки грубо прервал страшный грохот. Обломки засова разлетелись в стороны, створки двери распахнулись. Эльдгард и Лотан поспешно отскочили от двери, попутно выхватывая мечи. Кро тоже выхватил свой щербатый клинок и даже подался вперед, явно решив совершить подвиг хотя бы напоследок. Мы же с Нашкой почему-то одновременно схватились за ножик.

В дверь ввалились с десяток вампиров, вооруженных кто мечами, кто арбалетами, но в глубь зала они почему-то не побежали и толкались у входа.

Лишь одна фигура решительно шагнула к нашей группе — высокий вампир с сухим аристократическим лицом, облаченный в лучших традициях во все черное. Тот самый, что чуть не прикончил меня раньше. Остановившись на полпути между дверью и алтарем, он обвел нас презрительным и холодным взглядом. Мне под этим взглядом стало неуютно, как будто меня поймали на воровстве варенья у слепой старушки, но считают столь ничтожной, что не удостаивают даже пинка под зад.

— Эльдгард! — Взгляд черного остановился на «нашем» вампире. — Почему-то я не сомневался, что увижу тебя здесь! Все носишься с идеей Наследника, прикормленный хищник дома Нидхега?

— Тевород! — Эльдгард клыкасто осклабился. — Ты все такой же самодовольный ублюдок, не желающий признавать очевидного. Последняя сотня лет тебя совершенно не изменила! Ты так и не понял, что подобные пророчества пустым звуком не бывают?

— Это твой Наследник? — брезгливо поинтересовался Тевород, вновь переводя взгляд на меня.

— Только попробуй подойти ближе! — прохрипел Лотан,.похоже, уже готовый трансформироваться в дракона.

— Мальчишка! — злобно бросил Тевород. — Мне не нужно подходить!

Вампир выхватил из кармана руку и выбросил ее вперед ладонью вверх. В руке было что-то зажато. Я услышала, как вскрикнул Эльдгард, увидела, как рванулись вперед Лотан и Кро, а затем из ладони вампира прямо в меня рванулась ревущая струя зеленого пламени.

Я зажмурилась, надеясь, что все хотя бы быстро кончится. Почему-то о том, чтобы ответить магией на магию, я не подумала. Зато почувствовала, как завибрировал в моей руке «перочинный» ножик Дохнуло теплом, словно из приоткрытой печки, — и все закончилось.

Я приоткрыла один глаз. По полу от вампира ко мне тянулась дорожка, на которой пыль выгорела, обнажив мраморные плиты пола. Дорожка оканчивалась непосредственно у меня под ногами. Сказать, что Тевород выглядел озадаченным, значит ничего не сказать: спесь сползла с его лица, он безумным взглядом смотрел на свою ладонь, на которой покоилась горстка серой пыли — остатки отработанного артефакта.

— Рене, — каким-то нехорошим тоном осведомилась Нашка, — ты что, таскала с собой ТОТ САМЫЙ артефакт почти с самого начала?!

— Да не был он никаким артефактом! — прошипела я. — То есть…

И тут Эльдгард начал хохотать:

— Ну конечно! Никаких прямых путей! Облик слишком очевидный… Даже ты, Тевород, купился, дескать, лиса — значит Наследница! Зеон прав: конечно, медиум…

Опять это слово дурацкое! Значит, я все-таки не Наследница. Я почувствовала себя несколько обиженной и в то же время испытала облегчение. Наверное, это к лучшему: судя по выражению лица Теворода, он не предполагал, что его артефакт может не сработать. Тут я почувствовала, что Нашка делает какие-то пассы, привлекая мое внимание.

— Рене, — прошептала она. — Смотри сюда, на нож, ну то есть на артефакт!

Мы держались за нож вместе, и в наших руках он вновь завибрировал, а потом начал слабо светиться. Что-то это мне напомнило из прежней жизни. Казалось, артефакт постепенно заряжается какой-то энергией, перед тем как сработать. Заряжается, значит, откачивает ее откуда-то… О ЧЕРТ!

Тевород пришел в себя, отбросил горсть праха и, выхватив из-под плаща длинный меч, полуобернулся к своей дружине.

— Убить их, — приказал он холодно и беззлобно. — Всех!

И первым подал пример, двинувшись в нашу сторону.

— Нашка! — воскликнула я.

Артефакт стремительно забирал мою силу, не давая ни малейшей возможности воспользоваться ею.

Подруга не обратилась в дракона — я, как и раньше, чувствовала ее пальцы, вполне человеческие, сжимавшие артефакт рядом с моими. Но дракон четко обозначился, одев ее полупрозрачным золотым коконом. Как голограмма с Нашкой внутри. Золотистое сияние переливалось, шло разводами, а затем словно хлынуло к нашим соприкасающимся рукам.

Ножик ослепительно вспыхнул, тонкая полыхающая нить протянулась к груди Теворода и распустилась невиданным цветком. Меч в поднятой руке вампира взорвался снопом искр, а сам он словно начал таять. Я успела на мгновение поймать его взгляд, полный ужаса и внезапно пришедшего понимания, а затем гордый лорд Тевород развеялся прахом.

Что же происходит? Я попыталась оглядеться, но тут меня скрутило так, что, не держись я за нож, упала бы непременно. Но нож я отпустить не могла, буквально приклеившись к нему, а тот неподвижно и прочно висел в воздухе над алтарем. Огненный вихрь пронесся в моем мозге и по руке рванулся в артефакт. Пламя хлестало из лезвия уже не нитью, а ревущим потоком, смерчем закручиваясь по залу. Трескались каменные крышки саркофагов, древние костяки обращались в прах, и пылевой вихрь носился по помещению вслед за огненным. Впервые за сотни лет пол святилища почти очистился, явив взору сплетение кроваво-красных прожилок на отполированном черном камне.

За светопреставлением одинаково недоверчиво наблюдали и друзья, и враги. Только Кро, воздев вверх свой старый меч, глядел на эту магическую бурю с каким-то безумным восхищением в глазах. И именно его буря выбрала в качестве цели. Сгусток пламени, несколько раз отскочив от стен, как каучуковый мячик, с гулом понесся к середине зала и ударил точно в воздетый меч.

Я закричала, Нашка, похоже, тоже. Краем глаза я заметила, что образ золотого дракона вокруг нее исчез. Пламень окутал меч Кро и водопадом окатил драконоборца с головы (точнее, с воздетой руки) до ног.

Много чего я повидала за последние недели, казалось бы, должна была исчерпать самую способность удивляться. Ан нет!

Я еще продолжала орать, но более по инерции. Болевые спазмы кончились, едва огонь коснулся Кро. С бывшим драконоборцем происходило что-то странное. С него словно осыпалась шелуха, темные хлопья, будто сорванные ураганным ветром, неслись по кругу, медленно оседая к ногам. Я почти с ужасом увидела, как он становится выше ростом, приобретает величественную осанку. С меча, все еще поднятого над головой, осыпалась серая пыль, освобождая сверкающее голубоватое лезвие. «Словно бабочка из куколки вылупляется!» — подумала я невольно.

Сияние медленно угасло. Стоящий посреди зала мужчина мало напоминал знакомого нам Кро. Он был на голову выше, шире в плечах, с огненно-рыжими волосами. Блестящую кольчугу прикрывал ниспадающий с плеч белый плащ, украшенный изображением лиса.

Мужчина опустил меч и спрятал его в ножны. Композиция статуй, застывшая в неподвижности во время магического катаклизма, зашевелилась. Все смотрели на Кро, точнее, на того, кто им был; одни с ужасом, другие с удивлением; чуть сощуренные глаза Эльдгарда выражали тихое удовлетворение.

Человек вытянул вперед руки и резко развел их в стороны. И словно волна прошла по залу от его ладоней. Но это был уже не огненный шквал, а странная призрачная пелена, подобная мареву или завесе из кристально чистой воды. Завеса прокатилась по залу и ударила в стены, прижав к ним вал пыли и мусора; тяжелые двери разлетелись в щепу, и по коридорам словно понесся с радостным ревом горный поток. Помощники Теворода, не успевшие ретироваться, были сбиты им с ног и пропали во тьме проходов, подгоняемые пылью, обломками костяков и оружия. Невидимая метла (назовем этим словом, хотя мне на память пришла реклама какого-то пылесоса без мешка для мусора) выметала вековую пыль, грязь и сор, впервые за столетия до блеска отчищая полы и стены святилища.

Наконец рев невидимой «воды» из труб-коридоров прекратился, затих, долетая лишь откуда-то издалека журчащим эхом. Только по периметру зала колыхалась прозрачная завеса, «прилипшая» к стенам и словно выгнувшая их наружу.

Бывший Кро медленно опустил руки. Оглянулся, встретившись со мной взглядом, усмехнулся и медленно истаял в воздухе. Я обалдело таращилась на то место, где он только что был. Чем-то перехваченный мною взгляд напоминал прежнего Кро — глаза, в отличие от всего остального, практически не изменились, но было в них что-то неуловимо знакомое. Где-то уже видела я эти глаза… Где-где… В разрушенном храме, у рассыпавшейся в моих руках статуи Золотого Лиса.

— Лис вернулся, — спокойно озвучил мои размышления Эльдгард.

— А ты, — Лотан, убрав меч в ножны, вдруг выкрысился на вампира, — ты, старый интриган, обо всем знал и, как обычно, оказался на правой стороне!

— Разумеется, — с достоинством отозвался вампир, опираясь на меч. — Просто права та сторона, к которой принадлежу я. Но я не знал — только догадывался. Этот парень не случайно оказался с нами, должно было и ему найтись какое-то применение…

— Э-эй, мальчики! — дружно завопили мы с Нашкой, почувствовав, что о нас как-то само собой забыли. — Может быть, вы и нам кое-что объясните?

— Да бросьте вы эту штуку держать-то, — вместо ответа сказал Лотан.

Мы с Нашкой переглянулись: от ножика осталась только ручка, лезвие куда-то испарилось. Мы дернулись раз-другой, но кусок артефакта продолжал прочно висеть в воздухе, изображая имманентный центр мироздания, а мы оставались к нему приклеенными.

— Мы не можем, — жалобно пискнула я, оставив бесплодные попытки расцепиться. — Мы прилипли!

— Тогда, так и быть, слушайте, — милостиво разрешил Эльдгард. — Какая именно часть вам не ясна?

— Значение слова «медиум» в отношении меня. Почему вообще я и Нашка? Почему Кро? И вообще, зачем было огород такой городить?

— Боюсь, это потребует долгой и нудной лекции, — сказал вампир, покачав головой. — «Огород», как ты выражаешься, был необходим. Иссен-Эри предвидел свою смерть, как и большинство других' событий, и подготовил тропу для возвращения. Но вот беда, для возвращения должен был родиться Наследник-маг. Хоть с малюсенькой частицей крови Лиса, но обязательно маг. Противники Иссен-Эри сделали все, чтобы этого не случилось. Тогда Лис придумал другой путь, куда более сложный, и замаскировал его легендой о Наследнике. Только Наследник может преодолеть ловушки, только Наследник может впитать силу, только Наследник может овладеть артефактом. И когда появились вы и беспрепятственно проникли в Храм, обладая при этом несомненными лисьими чертами, все посвященные поверили — да, ты и есть Наследница. Никому, даже покойному Тевороду, не пришло в голову: зачем бы Иссен-Эри мог понадобиться Наследник из другого мира, не способный унести с собой его силу. Ведь ты не могла уйти с ней отсюда, даже если бы очень захотела. На деле невозможность рождения состоящего с Лисом в кровном родстве мага потребовала дополнительного звена — медиума.

— У нас медиумами называются люди, способные разговаривать с духами мертвых, — пробормотала я. — Никогда не замечала за собой таких склонностей.

— Медиум — посредник между кем-то и кем-то, — поучительным голосом сообщил Лотан. — Не важно, мертвыми или живыми. А что до твоих «склонностей»: ничего удивительного, уж больно мир у вас специфический, не поощряющий развития таких способностей.

— Ну, ладно, положим, — отмахнулась я. — Но у вас-то мир специфический в другую сторону. Неужели тут нельзя было найти медиума?

Эльдгард хмыкнул:

— Медиумы, способные проглотить такое количество сырой магии и при этом не загнуться и доставить этот бесценный груз по назначению, передав Наследнику-немагу, в нашем мире исчезли много тысячелетий тому назад. Такая редкость, что даже умница Зеон усомнился в этой версии. Медиумы, как я уже говорил, неважные колдуны.

— Мне тоже казалось, что я иногда колдовала по делу. — Я наморщила нос. Бесценный Иссен-Эри все ж таки назначил меня курьером, и я еще не решила, как к этому относиться.

— По сравнению с силой Лиса это сущие крохи, пара медяков, случайно выпавших из кошеля с золотом. Но этих крох было вполне достаточно, чтобы подкрепить легенду.

— А какова Наташина роль?

— Второе дополнительное звено: медиумы крайне редко обладают собственными магическими способностями, чтобы преодолеть ловушки. Потом, посредник, накачавшийся чужой силой, слаб, как новорожденный котенок, ему просто необходима защита, неуязвимая к магии, способная при необходимости прикрыть от прочих неприятностей. Вы следите за моей мыслью?

Мы дружно кивнули. Примерно то же самое говорила Кей-йя.

— А Кро? — поинтересовалась Нашка.

— Роды Въет Дешшенов и Иссен-Эри пересеклись задолго до «смерти» последнего. Так давно, что семейные легенды уже не упоминают об этом, даже если когда-то упоминали, в чем я сомневаюсь.

— Интересно, от личности самого Кро что-то осталось?

Эльдгард фыркнул:

— Нет, конечно. Полагаю, он родился именно для того, чтобы сыграть свою роль до этого места.

Я поморщилась: что-то в этом подходе было аморальное. Что-то вроде позиции тех уродских призраков, требовавших отдать им наши тела. Впрочем, насколько я постигла местный менталитет, право силы считалось здесь основным.

— На самом деле никто этого не знает, кроме, может быть, самого Лиса, — несколько утешил меня Лотан. — Прецедентов подобного рода не существует, соответственно не выведено и каких-либо закономерностей. Могу допустить, что личность Кроттиса была выбрана отнюдь не случайно. Возможно, она наиболее соответствовала личности самого Иссен-Эри, а значит, в каком-то смысле сохранилась. Или же ассимилировалась личностью Лиса, как часть его воспоминаний.

Эльдгард продолжил:

— Внешне все выглядело более чем натурально. Ты прошла ловушки, разрушила статую, потихоньку училась колдовать. Кто бы усомнился в твоей роли Наследника? И Тевород разрядил в тебя амулет, созданный для убийства Наследника, и только его.

— Бедняжка Тевород, — пробормотала Нашка. — Умер таким разочарованным. Получается, Лис оставил наследство самому себе и отомстил своим убийцам.

— Партия, — сказала я.

— Что? — не поняла Нашка.

— Партия, говорю. Все шары в лузах. Победитель гордо удалился почивать на лаврах, осталась сущая ерунда… Вернуть два шара на соседний стол. Никто не знает, каким образом?

Лотан открыл было рот, чтобы поделиться своим мнением, но тут стены выгнулись наружу, словно резиновые, а затем резко выпрямились. Прозрачная пелена прокатилась от стен к центру, к алтарю из черного камня, к НАМ!..

Сквозь вампира и Лотана она прошла свободно. Затем ускорилась и понеслась.

— Нашка, — заорала я, но госпожа финансист тоже уже орала что-то неразборчивое, и меня за своим воплем слышать не могла.

До нас занавес докатился уже на скорости автомобиля. Он сомкнулся вокруг нас и продолжал сокращаться. Стремительно, как гаснущая трубка телевизора, собираясь вокруг остатка артефакта, все еще связывавшего наши руки, стянулся вместе с ним в яркую точку — и погас.

— И все… — начала было Нашка, но осеклась. Поздневесенний московский дождь шуршал по площади вокруг жерла перехода; пахло мокрым асфальтом, пылью и кошачьей мочой. Наверху рявкнул сороковой автобус, сворачивая с Кольца на Новую Басманную. На полу перехода отпечатались мокрые следы моих «мартинсов» и Нашкиных туфель. Сумка со шмотками для несостоявшейся дачи оттягивала мне плечо.

— М-да…— Нашка очень тщательно оглядывала себя с головы (в зеркальце) до ног, заглянула даже под ногти. Торопящийся куда-то мимо нас мужчина средних лет даже притормозил, оглянувшись на нее. Я проверила языком зубы — все в порядке, стоматолог не будет в обмороке.

— Что это было, как ты думаешь? — спросила я непонятно даже у кого больше, у Нашки или у себя. И осеклась: мокрые следы «мартинсов» — моих «мартинсов», в данный момент сидевших у меня же на ногах, оканчивались в паре шагов ВПЕРЕДИ нас…

— Я думаю, Рене, — Нашка наконец-то закончила инспекцию организма, — что мы заслужили бутылочку «Мартеля». Небольшую такую, маленькую. Пойдем-ка, девушка, присоединим ее к нашей компании.