Огонь испепеляющий

Глава 4.

Император Арденны, его Величество тар Раорн Арда дэ’Нораан, наблюдал за маленьким язычком огня, пляшущим у него на ладони. Повинуясь его мысленному приказу, пламя увеличилось, воспарило и разделилось на несколько других, которые двигались в только им известном танце. Дракон любил свою стихию и ненавидел людей за их легенды о Безликом. Теперь имя бога огня не упоминается, а храм, тщательно возводимый на протяжении пяти лет, давным-давно разрушен. Люди, как же они любят могущество. Одни готовы годами прозябать в учебных заведениях, чтобы обучиться магии, другие наследуют ее по крови, а у оборотней она является частью их природы. Силу надо почитать, иначе нельзя. К сожалению, не всем дано это понять. Огонь постепенно разрастался, все больше распространяясь по тронному залу, впитывая все больше магии. Теперь казалось, что горел сам воздух, плавился и перетекал из одного состояния в другое. Температура повысилась, и обычному человеку невозможно было дышать здесь, но дракон наслаждался своей стихией.

Расслабившись в своем кресле, Император полуприкрыл глаза и постарался ни о чем не думать. В редкие минуты покоя и одиночества он отгонял от себя любые мысли, погружаясь в огненную дрему, как и сейчас. Но было нечто, что никак не выходило у него из головы: убийство человека с помощью магии. Когда он узнал об этом, не поверил сначала, что это вообще возможно в его Империи; каждый знал, что это запрещено законом, да и дознаватели всегда находили виновного и наказывали, как он того и заслуживал. Великий дракон потребовал еще раз все проверить, а когда все подтвердилось, лично отправился на место гибели этого несчастного. Его убили на окраине империи, в Торане, небольшом городе, славившемся своей архитектурой. Видимых повреждений не было, он просто лежал на спине, раскинув руки, устремив взгляд в небо. На лице застыл невыразимый ужас, а глаза выцвели, став молочно-белыми; верный признак использования смертельной силы. В таком случае можно было проверить след силы, чтобы таким образом выявить убийцу.

Сложность состояла в том, что сделать это необходимо было в течение первых трех дней после преступления, иначе отпечатки остывали, смешиваясь с потоками в атмосфере, и их поиск занимал намного больше времени. И этот след сравнивался со стихией обвиняемых. У каждого свой уникальный рисунок магии, и никоим образом его подделать нельзя. Прибыв на место, дознаватели немедленно сделали это, а затем и запустили временную петлю, чтобы увидеть тех, кто был на месте убийства.

Образы не всегда четко видны, однако в этом случае им повезло. Там они и увидели в золотистом сиянии времени ведьму, двух магов и оборотня, которых уже маары доставили прямо в императорский замок, повинуясь прямому приказу. Верховный маг посоветовал Императору посадить их в подземелье замка, чтобы блокировка камер помешали им совершить нечто чудовищное. Нарушившие священный закон пока находились в подземелье по отдельности, совершенно не подозревая, что их ждет дальше. А им придется подождать, ибо снятый отпечаток магии вел себя очень странно, словно он был живым организмом. Помещенный в колбу сразу после изъятия, этот сгусток сначала вел себя обычно, как лоскут тумана, но через день он начал искриться, а затем и вовсе менять оттенки. Решено было выждать. Айтар и Яорн пытались его усмирить и привести в изначальную форму, но даже им он подчиняться не хотел. Великий дракон не любил ждать, ибо от бед надо избавляться сразу же, да и народ волновать не надо. Арда дэ’Нораан знал, какие слухи сейчас множатся за стенами замка: люди заговорили об опасной стороне магии, храмы переполнены, а некоторые стали снова вспоминать легенды о Безликом.

Несмотря на это, дракон не собирался делать поспешные выводы: виновный будет наказан тогда, когда отпечаток успокоится. Значит, следовало подождать. А пока надо понаблюдать за заключенными под стражу, как и говорил Арда. Дракон-палач, он же начальник службы безопасности, не ошибался никогда. Император очень хорошо помнил, как двадцать лет назад лазутчики из южных земель попытались проникнуть в замок, когда его не было на месте. Арда не просто их уничтожил, он выведал все их планы и тайны; кроме того, он помог Адаанне, любимой жене Императора. Тогда ее каждую ночь мучили ужасные кошмары, из-за которых она боялась засыпать и начала терять жизненные силы. Именно Адар нашел ведьму, которая излечила Императрицу. Вскоре после этого правитель Арденны узнал, что станет отцом во второй раз, и эта же ведьма помогла его Адаанне разрешиться от бремени.

Адар давным-давно стал неотъемлемой частью императорской семьи, так же, как когда-то стал его отец, Саор Адар Корай. Адар-старший долгое время и занимал пост начальника службы безопасности, пока не исчез без следа. Обезумевший сын всякими способами пытался найти отца, используя и магию, и оружие, но тот словно сквозь землю провалился. Единственный дракон в семье, он теперь нес ответственность не только за себя, но и за мать, которая свято верила в то, что муж однажды вернется. Верил в это и Адар, но со временем с болью принял тот факт, что отец недосягаем. Тогда он занял его пост и поклялся защищать Императора и его семью от любых напастей. И он верен своей клятве вот уже тридцать лет, которые по драконьим меркам пролетели как несколько дней.

Кстати, пора бы приступать и ко второй части плана. Мысленно позвав Адара, дэ’Нораан приготовился ждать, но его преданный слуга пришел очень быстро.

— Адар, надо поместить обвиняемых в одну камеру на время. Пока с блокировкой.

— Не рано ли, тар? Они здесь всего пару дней.

— Думаю, что нет. Ты наблюдал за ними?

— Да. Ведьма ведет себя необычно, в первый же день пребывания здесь прикоснулась ко мне, — с усмешкой ответил дракон-палач, — маги вполне обычно, а вот оборотень пока мне непонятен. Я специально даю ему некоторое время, чтобы освоиться, скажем, в своей волчьей шкуре. Но мне нужны слова. Если в ближайшее время он не придет в норму, мне придется его заставить.

— Знаю. Мне не хотелось бы ломать их природу, но если потребуется, ты это сделаешь.

— Вне всякого сомнения, тар. Так соединять?

— Да. Сделай это завтра. А я буду наблюдать, — сказал Император и кивком головы отпустил подданного.

Подняв огненные глаза вверх, он дал пламени еще больше силы и завороженно наблюдал за этой пляской, полностью слившись со стихией.

День шел за днем, а ровным счетом ничего не происходило. Три раза в день мне приносили еду, довольно сносную для той, что подозревалась в убийстве, и на этом все. От постоянных мыслей, по кругу бродивших в моей голове от бездействия, становилось дурно. Дракон с фиолетовыми глазами благополучно забыл про меня, ни разу не появившись за эти несколько дней, чему я была несказанно рада. Должно быть, все это время изучает других заключенных. Но мне не была понятна причина, по которой они так медлили. Зачем выжидать, если преступника определяют по следу магии? Или они хотели, чтобы в долгом ожидании виновный сам проявил себя? Странно. Ожидание и неизвестность выматывали. Я подолгу стояла у окна, наблюдая за небесами, стараясь очистить разум. Наконец началось какое-то движение: на пятый день моего пребывания в темнице я услышала неясные крика, но потом все стихло. Вечером того же дня появился мой старый знакомый. Резко открыв дверь, заходить он не спешил. Сначала осмотрел всю камеру, только после этого взглянул на меня.

— Рада видеть Вас, милорд, — я первой нарушила молчание.

— Не могу сказать того же, — без капли эмоций в голосе ответили мне.

— Что ж, так тому и быть. Чем обязана?

— Пройдемте со мной, леди ир’Нард.

— Наконец-то Вы покажете мне остальной замок, правда? — мне очень нравился мой сарказм.

Ничего не ответив, дракон посторонился, а я подошла к выходу, но порог переступать не спешила. Мысли заметались: а есть ли блокировка магии в коридоре или там, куда меня ведут? Все эти дни моя стихия спала, как мне думается, в том числе из-за того, что не могла найти выхода. После прошлого приступа, который мне пришлось переваривать внутри, ее отголосков я не чувствовала. Впрочем, если я не пойду по собственной воле, меня заставят, в этом я не сомневалась. Поэтому, откинув свою темно-каштановую косу и поправив рубашку, я притворно уважительно кивнула головой провожатому и вышла в коридор.

— Ведите меня!

— Прямо, через сорок шагов направо, — отрывисто сказал палач.

Я решила для себя, что разговаривать он начал по-другому потому, что игры кончились. Убийцу следовало наказать, и, как он ранее говорил, если мою вину докажут, он сам лишит меня жизни. В таком мрачном настроении я и дошла до очередной камеры. Открыв дверь, я увидела, что по размерам она значительно больше моей, здесь есть несколько скамеек, тут и там валяются цепи и шипы. Вот оно что, значит, мне решили показать, что мне грозит. Горько вздохнув, я сказала: «Вот, здесь хоть места побольше». Однако эта новая темница не предназначалась только для меня одной, как впоследствии оказалось. Не покинь меня, Адан!

Маррад вовремя решил принять человеческий облик. Дольше оставаться волком было опасно, поэтому, отряхнувшись, он поднялся с пола уже человеком. Как он и предполагал, за ним следили в камере, и ни капли не удивился, когда дверь открылась, и те же гвардейцы Императора, поймавшие его несколько дней назад, приказали ему следовать за ними. «Посмотрим, что из этого выйдет», — подумал волк и послушно проследовал за ними.

Очнувшись от забытья, в котором провел последние дни, Радакай лишь порадовался, что скоро что-то прояснится. Он знал, что невиновен, и надеялся поскорее вернуться к дочери. Он знал, что соседи помогут, но все же сердце было неспокойно. Маары, сопровождавшие его, остановились около еще одной камеры, а оттуда вышел его заклятый друг. Как бы он его не ненавидел, все же не мог Радакай поверить, что Натар может быть убийцей. Хорошо, если не он и не Натар, то кто? Получалось, что есть еще подозреваемые. Хмуро кивнув бывшему целителю в качестве приветствия, маг камня продолжил путь вместе с присоединившимся к процессии Натаром.

Несмотря на происхождение, кисейной барышней я никогда не была. Отец с детства учил меня, как можно за себя постоять. И боевые искусства очень этому способствовали. Поэтому оказавшись в новой просторной камере с множеством орудий пыток, я осмотрелась. Так, цепи пригодились бы, но звенья очень крупные, а вот найти шест было бы действительно неплохо. Мое внимание привлек дальний угол, где были свалены какие-то тряпки. Порывшись, я поняла, что этому дню суждено быть хорошим: я нашла шест. Судя по древку, это когда-то было копьем, теперь же время сделало свое дело, ибо наконечник отсутствовал. Стряхнув паутину, я попробовала взмахнуть найденным оружием. Мастера постарались; в руке он лежал как влитой.

Вот теперь можно немного расслабиться. Отбросив сомнения, метания в самый дальний угол разума, я начала тренироваться. Постепенно мысли действительно отступили, и я полностью сосредоточилась на движениях. Внезапно сзади скрипнула дверь темницы, открываясь, но тут же захлопнулась. Только завершив поворот, я позволила себе повернуться: у двери стоял поджарый парень в свободных штанах, но без обуви. Спутанные длинные волосы темно-рыжего цвета, щетина, внимательные волчьи глаза — передо мной стоял оборотень. Вот и еще один обвиняемый. Поздоровавшись кивком головы, я продолжила тренироваться. Раньше мне редко приходилось встречаться с оборотнями; в Торане их совсем немного, ибо они предпочитали не покидать стаю. Тут я не совсем правильно завершила выпад, и импровизированный шесть выпал из рук.

Тут волк нарушил молчание:

— Вес надо больше переносить на правую ногу, а запястье расслабить.

Его хриплый скрипучий голос говорил о том, что у него что-то не в порядке с горлом. Такое иногда у них случалось, когда они долго были в зверином облике.

— Благодарю, милорд, — я широко улыбнулась, — давно не практиковалась, знаете ли.

Мой собеседник довольно долго наблюдал за мной, а после, видимо, что-то решив для себя, представился.

— Маррад, клан Черного Огня. Да, и попутного ветра, — запоздало вспомнил он формулу приветствия, которую иногда использовали в Арденне в зависимости от стихии.

— Марика ир’Нард. Рада встрече.

— И я был бы рад, если бы не обстоятельства.

Мне не послышалось, голос действительно был слишком глухим даже для оборотня.

— Давно вернулись в человеческую форму?

Желтые глаза опасно блеснули, но волк все же ответил:

— Полчаса назад. Ты проницательна. Ведьма. Адан, да?

— Именно. Правда, из-за блокировки магии не очень он мне помогает. Разнести бы эту темницу и не оставить камня на камне, — дерзко вскинула я голову.

Мне пришлось говорить с оборотнем так. Я не знала, могу ли ему верить, да и была уверена, что нас собрали здесь ради эксперимента, инициатором которого, возможно, был тот самый палач. При мысли о нем руки сами сжались в кулаки.

Мой новый знакомый заметил это, но ничего не сказал. Он отошел к куче сваленных вместе цепей, действуя так же, как и я за несколько минут до него. Раз уж пришлось оказаться здесь, то хоть какое-никакое оружие надо подыскать. Я сомневалась, что, если бы подозреваемых у Императора было только два, процесс так бы затянулся. И я была права. Не успев совершить еще несколько замахов шестом, я снова услышала скрип двери: на этот раз она впустила в свои владения двух человек, судя по глазам, обычных магов. Один из них был плотный, коренастым мужчиной лет пятидесяти, с густой каштановой бородой, другой же был повыше и более худым. Привели их вместе, да, но было видно невооруженным взглядом, какую неприязнь они испытывают друг к другу. Первый смотрел волком, хоть им не был, второй был настроен более дружелюбно. К нему я и обратилась:

— Добро пожаловать в нашу скромную обитель! — обвела я руками сломанные скамьи и предметы пыток. — Поскольку мы с вами оказались здесь не по своей воле, но в камере вольны делать все, что заблагорассудится, нам стоит обсудить, что, в конце концов, здесь происходит. Да, Адар? — я подняла голову и наобум подмигнула одному из темных пятен на потолке.

— Кто такой Адар? — нарушил молчание один из магов.

— Дракон, начальник службы безопасности Императора, Дораим Адар Корай к Вашим услугам, — донеслось сзади.

Все резко посмотрели в сторону ржавой решетки, закрывающей несуществующее окно. Все, кроме меня. Я не сомневалась, что он почтит нашу компанию личным присутствием. Вопрос был в другом: как именно он сюда попал? Вариантов было несколько: либо он был под покровом невидимости все это время, и его не смог почуять даже Маррад, либо он каким-то образом смог переместиться прямо в камеру, избегая блокировку магии. Да, много же тайн хранит императорский замок, а особенно и его подземелье.

— Напоминаю, каждый из вас подозревается в убийстве Корна Эдари, мага тьмы и света. Скоро вы пройдете через процедуру снятия отпечатка вашей силы. Будет неприятно. После выявления убийцы другие будут отпущены с пожизненной гарантией невиновности от Императора. Виновный будет казнен публично с использованием одного из заклинаний огня без права помилования. По решению Его Величества на некоторое время решено было вас объединить. Может, преступник сам проявит себя, а может, и захочет признаться в содеянном, — к концу тирада в голосе дракона начали проскальзывать хоть какие-то эмоции.

Он постоял еще пару минут, ожидая какой-то реакции, но ее не последовало. Маррад на Адара не смотрел, лишь тихо рычал, перебирая найденную цепь, маги отошли к противоположным концам камеры; каждый думал о своем. А я так же стояла спиной к палачу, размышляя, стоит ли задать вопрос, на который я вряд ли получу какой-то внятный ответ.

— Вы уверены, милорд, что здесь находится убийца? — я медленно повернулась и взглянула ему прямо в огненные глаза, где уже пролетали фиолетовые всполохи.

— Да, миледи. Временная петля никогда не врет, — насмешливо поклонившись, палач исчез без единого звука.

Значит, обошел блокировку. Лазейки есть. Я знала о заклинании, которое упомянул дракон. Его часто использовали дознаватели в своих расследованиях, ибо оно позволяло увидеть, кто был на месте преступления до убийства. И оно действительно всегда верно показывало тех, кто был там. Если подозреваемых было несколько, то обычно снимали отпечаток стихии — что было довольно болезненной процедурой, так как магию насильно заставляли проявлять себя — чтобы проверить каждого. Отец говорил мне о таком. В его практике, слава Адану, было лишь пару случаев лишения жизни, и каждый раз схема действия была именно такой. А в случае казни только жрецы выбирали, какое заклинание огня использовать. Во имя бога-изгнанника, бога-врага они плели заклинание, приводя приговор в действие. Такова была привилегия жрецов правосудия, дарованная Императором много лет назад. С тех пор ничего не менялось. Аскетичные старцы с пергаментной кожей были такими всегда. Иногда казалось, что над ними не властно само время. Они существовали всегда. Белые балахоны, скрывающие тела, один голос на троих; слабый, потусторонний, во время казни он разносился по всей площади около храма Правосудия. Жрецы никогда не выходили за пределы храма; я не была уверена, спали ли они. Мне всегда казалось, что они всегда находились в состоянии некого бездействия до тех пор, пока не требовалось вершить суд. Тогда они оживали и проводили необходимый обряд лишения жизни, затем вновь скрывались в храме. Отец рассказывал, что это был единственный храм в Роане, не посещаемый людьми. Это был не страх, а скорее нежелание сталкиваться с неизвестным. Люди поклонялись трем богам, а не справедливости.

Я не могла не заметить реакцию других обвиняемых на слова дракона, но уже после его ухода. Маги и оборотень, уже не таясь, не сводили глаз друг с друга, а затем вспомнили про меня.

— Так ты не веришь, что кто-то из нас убил, как его, Корна? — наконец вступил в разговор коренастый маг.

— Чтобы верить или не верить, надо знать. Вас же всех я вижу здесь первый раз в жизни. С кем имею честь? — я вопросительно подняла бровь.

— Радакай Тоон, к Вашим услугам, миледи.

Издевается маг, а зря. Мы все здесь в одной связке, по крайней мере, пока. До проверки силы мы были если не верными друзьями, то друзьями по несчастью.

— Натар Тэхай, представлюсь и я, — и второй маг решил назвать себя.

— Марика ир’Нард.

— Маррад, Черный Огонь, — оборотень последним присоединился к беседе.

— Господа, я не думаю, что дракон говорит неправду. Действительно, у них есть способы, чтобы найти убийцу. Поймите, если сейчас мы будет подозревать друг друга в содеянном, то ни к чему не придем. Нас собрали здесь, но даже это время, время обвиняемых в заключении, надо использовать не впустую. Мага убили больше недели назад. Вспомните, где вы были, что видели. Ну же! — я обвела взглядом нашу разношерстную компанию, искренне надеясь, что обмен воспоминаниями хоть что-то даст. Может, надзирателям, а может, и нам.

— Около недели назад на наш город обрушилась песчаная буря. Сами понимаете, какая это редкость для нас, — начал рассказывать Натар, — ах, да, я сам из города Дарат. Радакай тоже.

— Да, — перебила я, — насколько я помню, Дарат — это один из крупнейший портов Империи, так? Но откуда буря?

— Местные власти списали это на баловство магией нашей стихии. Камень и земля. Но я не знаю мага, который добровольно бы наслал на свой город такую беду. А судя по разгулу бури, даже если это неудачный выброс, сила мага должна быть огромной. В близлежащих землях таких я не знаю.

— Настоящую причину так и не выяснили?

— Нет, Марика. Последствия устранили довольно быстро, поэтому все предпочли побыстрее забыть об этом, — со вздохом ответил Натар.

— В наших лесах стало меньше живности. Словно что-то выгоняет зверей и птиц оттуда, а они, поддавшись страху, стремятся скорее покинуть эти места. Незадолго до заключения под стражу я сам нашел труп оленя и сначала даже не мог понять, как именно он умер. Он просто лежал, уставившись стеклянными глазами в сторону, куда направляются беглецы. Только приблизившись, я понял причину его смерти: с одной стороны от шеи по всему туловищу вплоть до задней лапы тянулась тонкая красная полоса, как будто след от гигантского меча; с другой же тело было покрыто множеством мелких точек, оставленных длинными тонкими иглами, — Маррад все говорил, а я уже понимала, что и на землях его предков не все так хорошо.

Картина складывалась не из лучших. В Дарате буря, в Асте зверье уходит из лесов, а потом и убийство мага с использованием магии. Что-то явно происходило, и, чем больше я об этом думала, тем больше мне казалось, что это не отдельные события, а части одной ужасающей мозаики. А, может, пустое? Признаться, мне очень не хотелось оказаться правой. Из размышлений меня вырвал вопрос немногословного Радакая:

— Что у тебя, ведьма?

По его поведению я поняла, что нас он не любил; стало быть, относился к тем немногочисленным магам, которые свою неприязнь демонстрировали открыто. Были и такие маги в Арденне. Я никогда не могла их понять. Каждому свое, и из рода в род не перейти, поэтому стоило бы гордиться тем, что досталось тебе от предков. В их случае это предрасположенность к магии, которое весьма успешно можно использовать и развивать, со временем есть неплохие шансы достигнуть достойного магического уровня. В нашем мире, где правили стихии, призвание можно было найти, а стихия не связывала в выборе, поддерживая человека. Строители, купцы чаще были со стихией камня, ученые — воздуха, а двойная стихия относилась и к тонким материям, таким, как магия разума, и к магии смерти, весьма узкому направлению, в которое далеко не каждый согласился бы погрузиться. Темная сила требовала полной отдачи и не признавала права на ошибку. Если огонь был магией Безликого, о которой предпочитали не говорить, то тьма и свет была наиболее редкой. Такой человек, как правило, прибегал больше к одной из сторон, а вторую звал в особенных случаях. Существовали и дайры — маги, овладевшие двумя сторонами одной силы в совершенстве. Это требовало невероятных усилий и полнейшего контроля со стороны знающих, коими были мы. Магам приходилось обращаться к нам за помощью, и мы не отказывали, прекрасно понимая, что такой человек заслуживает уважения. Чаще приходили те, кто больше верил свету; лишь несколько магов отдавали предпочтение тьме.

— Я не помню никаких необычных природных явлений. В Тароне все было тихо, иначе мне бы сказали.

— «Мне бы сказали»? Это что значит? — Радакай все допытывался.

— Я живу за городом, и о событиях, происходящих в нем, не сразу узнаю. Хотя постойте! — я внезапно вспомнила мелкий эпизод, сейчас обретающий другой смысл. — Я знаю, что к нам в город приезжали дознаватели. Два человека приехали рано утром, поговорили с моим отцом и уехали. Причину такого краткого, слава Адану, визита они объяснили рядовой проверкой.

— А твой отец..? — Маррад деталей не пропускал.

— Судья.

Радакай не выдержал:

— Вот как! Значит, поклоняется знаменитейшим вершителям правосудия, жрецам?

— Стихия моего отца воздух. А почитает он справедливость, а не этих людей.

Маррад решительно прервал перепалку, примирительно вставая между нами, и спросил:

— О чем они говорили?

— Да ни о чем особенном. Задали пару вопросов о том, спокойно ли в городе, не было ли необычных происшествий, и, посоветовав в случае необходимости сразу обращаться к ним, дознаватели тут же уехали.

— Да, не густо, конечно, — протянул Натар, — хотя и это наводит на мысли. Дознаватели спрашивают, все ли в порядке, до того, как что-то действительно случилось. Неужели они что-то знают и стараются это предотвратить?

— Маловероятно. Если бы они что-то знали, об этом знал бы и Император. И меры предосторожности принял бы незамедлительно. Дракон не станет терпеть на своих землях подобной смуты.

— Откуда вам знать, осведомлен ли он? Может, он давным-давно выяснил, что происходит. А теперь мы лишь части одной схемы, которая известна только ему одному, — маг земли все не мог успокоиться.

— Знаешь, теперь я могу поверить даже в это, — устало ответила я.

У происходящего были свои причины; и сдается мне, никто из нас доподлинно их не знал.