Огненный сезон

Курс, по которому ярко-зеленая линия вела Стефани, включал пилотирование на разных высотах, как в городских, так и в сельских условиях. Стефани имела ограниченный реальный опыт пилотирования на уровне улицы, но она потратила столько времени на симуляторах, что ей пришлось напоминать себе, что на этот раз все было по-настоящему.

Наконец она вывела аэрокар на стартовую точку.

"Пока у вас отличный результат," - сказала миз Шварц, ухитряясь казаться довольной и раздраженной одновременно. "Вы уверены, что хотите попробовать ручной тест? Если вы потерпите неудачу, вы потеряете даже ваше ученическое разрешение. Вы не сможете провести повторную проверку в течение трех месяцев."

Стефани думала, что наказание было нелепым, но теперь, учитывая Труди и ее друзей-идиотов, Стефани думала, что она поняла, в чем дело. Наглость - особенно когда кто-то имел дело с чем-то потенциально смертельным, вроде аэрокара - не поощрялась.

"Я уверена, что хочу попытаться, мэм," - сказала Стефани.

"Тогда перейдите к ручному режиму," - ответила экзаменатор, протянув руку вперед и активировав что-то на своей - главной - панели, "и следуйте по линии."

Второй проход прошел гладко, пока они не оказались за пределами Твин Форкс. Когда они проходили через один из многочисленных ручьев, питавших реку Манкара, подул неожиданный шквал. Надежная, как и должен быть аэрокар, машина дернулась достаточно, чтобы зубы Стефани стукнули. Миз Шварц громко ахнула и упала на панель управления.

Помогли часы, проведенные Стефани на дельтаплане, а также время практики с Карлом. Прежде чем миз Шварц смогла перехватить управление, Стефани компенсировала турбулентность, предвидела направление ветра и переместила аэрокар в спокойное место, не слишком далеко отклоняясь от заранее установленного маршрута. Как только Стефани решила, что погодные условия стали безопасными, она вернула аэрокар на курс и закончила испытательный маршрут.

Мисс Шварц ничего не сказала, пока воздушная машина не приземлилась возле правительственного центра, и Стефани выполнила процедуру выключения в идеальном порядке. Затем она наклонилась и похлопала Стефани по плечу.

"Хорошая работа, миз Харрингтон," - сказала миз Шварц, сияя. "Я слышала о вашем хладнокровии. Я рада, что истории были правдивы."

"Значит, я прошла?"

"С отличной оценкой. Я отправлю результаты в штаб-квартиру, и официальная лицензия должна быть получена до того, как вы отправитесь домой." Миз Шварц озорно ухмыльнулась. "Обязательно попросите отца позволить вам пилотировать."

Стефани улыбнулась в ответ. Она знала, что ее папа позволит, как и знала, что он будет нервничать из-за этого. Даже самые лучшие родители были смешными в таких вещах.

Так как Львиное Сердце приехал с ними в город, а древесных котов не пускали внутрь без специального разрешения, доктора Харрингтон ждали Стефани возле здания администрации.

"Львиное сердце мяукал с явным ликованием с тех пор, как ты вернулась после второго прохода," - сказала мама смеясь, когда Стефани подбежала к ним, "так что не беспокойся сказать нам, что ты прошла. Мы знаем!"

"Это надо отметить," - добавил папа. "Я позвонил Эрику Флинту и зарезервировал столик для нас в кафе Красная Буква. К счастью, они открыты на поздний ланч."

Кафе Красная Буква одним из первых ввело политику "дружелюбия к древесным котам". Это - и то, что десерт там подавали убийственно большими порциями - сделало его любимым местом клана Харрингтон. После того, как они съели как обед, так и огромную порцию мороженого, Стефани посмотрела на своих родителей.

"Папа, мама, женщина, принимавшая экзамен, сказала, что я могу просить вас, нельзя ли мне вести аэрокар домой. Пожалуйста?"

Ричард Харрингтон театрально вздохнул: "Ну, по крайней мере, я умру сытым. Почему бы тебе не привести машину? Я знаю, что мы обычно ходим здесь, в городе, но, может быть, тебя остановят, и меня избавят от ужасной поездки."

Хихикнув, Стефани вскочила на ноги и двинулась к Львиному Сердцу.

"Не в этот раз," - сказала мама. "Пусть твое первое путешествие будет с минимальным количеством отвлекающих факторов, хорошо?"

Стефани не протестовала. Львиное Сердце был довольно скучным, поскольку в его идею потрясающего десерта входило уничтожение огромного количества сельдерея. Если бы он остался с ее родителями, у него был бы шанс доесть все.

Они припарковались возле административного центра, но Стефани не возражала против прогулки. Фактически, это было все, что она могла сделать, чтобы не упустить шанс. Она подумывала о том, чтобы связаться с Карлом и поделиться хорошими новостями, когда услышала знакомые голоса из-за закрытых мастерских.

Она не могла видеть говорящих - они были закрыты - или разобрать, что говорилось, но один голос определенно принадлежал Стэну Чангу, приятелю Труди, которого Стефани не любила даже больше, чем Труди, если это возможно. Другим был приятель Стэна, Косой Камара. Стефани надеялась, что они ее не увидят, но когда она подошла ближе, то услышала, как говорит Тоби Медник.

"Нет, ребята, в самом деле. Я не могу. Я уже опаздываю."

"Эй, брось Тоби," - сказал Косой. "Если ты уже опоздал, то какое имеет значение, насколько ты опоздаешь?"

"Но, ребята..."

В голосе Тоби звучали нотки поражения, а не протеста. Стефани знала, что разумно было бы продолжать идти или, по крайней мере, получить какую-то поддержку, но, вспомнив, как Стэн и Косой уже один раз довели Тоби до беды, она не могла. Мало того, что Тоби был моложе ее, но - вспоминив как весело им было на ее празднике днем ранее - Тоби был ее другом. Стефани настолько привыкла думать, что у нее нет друзей - по крайней мере, когда речь шла о детях ее возраста, что эта мысль поразила ее почти с физической силой. Но это было правдой. Тоби был ее другом, и она могла оставить его в беде не больше, чем Карла ... или Львиное Сердце.

Стефани подумала, не связаться ли, чтобы попросить о помощи, но что-то в тоне голосов заставило ее считать, что времени терять нельзя.

Стэн говорил: "Знаешь, Тоби, судя по тому, как ты себя ведешь, ты не хочешь быть нам другом. Мы предлагаем поделиться с тобой некоторыми действительно дорогими, действительно хорошими вещами, и ты ведешь себя так, будто мы пытаемся дать тебе собачье дерьмо. Попробуй немного, и тебе будет все равно, насколько ты опоздал. Ты будешь летать без планера."

"Ну..." Тоби говорил, когда Стефани появилась из-за угла.

Три парня стояли в маленьком саду за магазинами. Тоби был прислонен к круглому столу, и Стэн чуть ли не пихал ему в лицо капсулу янтарного цвета. Косой стоял сбоку, блокируя Тоби путь к бегству.

Быстро подумав, Стефани оценила свои варианты.

Должна ли я противостоять им напрямую? Стэн отступил в прошлом году, но что, если в этот раз он этого не сделает? И как именно это чему-нибудь поможет? Все, что случиться, это что Тоби, вероятно, изобьют в следующий раз, когда поймают его одного... да и мне придется присматривать за своей спиной. Нет. Должен быть другой путь.

Идея пришла к ней. Возможно, она была не самой лучшей, но Тоби уже тянулся к капсуле. Симулируя восторг, которого она не чувствовала, Стефани бегом завернула за угол, говоря так быстро, как только могла.

"Тоби! Это ты? Тоби! Я сделала это! Я прошла!"

Трое парней уставились на нее, Стэн и Косой в изумлении, Тоби в чем-то вроде страха и удивления. Он был так поражен, что не уловил ее намека.

"Ты прошла! Стеф, это абсолютно круто!" Он посмотрел на Стена и Косого, которых оба стояли, открыв рты. "Вы слышали, ребята? Стефани только что сдала экзамен на аэрокар. Ты получила временную лицензию?"

"Да," - сказала она, не скрывая свою радость. Она повернулась и улыбнулась Стэну и Косому. "Я услышала голос Тоби, и мне просто нужно было сказать кому-то. Я так рада, что вы, ребята, тоже здесь. Хорошие новости, а?"

Она схватила Косого обеими руками и развернула его, как будто они танцевали - специально открывая дорогу Тоби. Косой немного споткнулся, и его кожа была настолько липкой, что Стефани пришлось сопротивляться импульсу выпустить его руки, словно они были парой дохлых рыб. Очевидно, он был уже здорово "косой".

Изумленный вмешатнльством, Стэн опустил янтарную капсулу, защищающе обхватив ее рукой. Стефани не удивилась бы, если Стэн уже попробовал ее близнеца или что-то в этом роде, потому что у него явно были проблемы с осознанием изменившейся ситуации.

С другой стороны, это могло быть просто потому, что Стен не был очень умен. Но он был очень подлым. Как бы весело ни было видеть, как они разинули рты, пришло время ей и Тоби выбраться из этого слишком тихого уголка туда, где было больше людей.

"Мои родители сказали, что я могу отвезти нас домой," - болтала Стефани, "и я собираюсь забрать аэрокар в правительственном центре. Хотите пойти со мной?"

Она сделала общее приглашение, но не удивилась, увидев, как двое старших покачали головами. Последнее, что они хотели бы сделать - появиться у правительственного центра, где размещалась полиция, в их нынешнем состоянии.

"Я пойду," - сказал Тоби. "Привет, ребята. Увидимся в небе."

Тоби и Стефани поспешили покинуть небольшой парк, возможно, слишком быстро для хороших манер, но Стефани не собиралась позволять старшим пересмотреть решение отпустить их.

Тоби ничего не сказал, пока они не отошли подальше от двух других. Когда он заговорил, его голос был напряженным. "Ты должно быть думаешь, что я такой же идиот, как эти двое."

"Нет. Я думаю, что ты был в плохом месте, вот и все. Я думала, ты держишься от них подальше."

"Я держался," - сказал Тоби, "но мой папа попросил меня принести последнюю партию в этот бутик, прежде чем он закроется. Хозяйка как раз уходила, но она задержалась и заставила меня ждать. У отца Косого закусочная по соседству. Я думаю, что он и Стэн убираются после работы. Я предполагаю, что он и Стэн видели, как я вошел, потому что, когда я вышел с хозяйкой бутика, они позвали меня, сказав, что у них есть клубные новости. Я не мог сказать "нет", это показалось бы странным миз Бонд, ну…"

"Я понимаю," - сказала Стефани, и она действительно понимала.

"Я был так рад, когда ты прибежала из-за угла," - продолжил Тоби. "Я в долгу перед тобой."

Стефани усмехнулась. "Нет проблем. Я имею в виду, для чего еще нужны друзья?"

* * *

Лазающий Быстро выскользнул из окна в осеннюю ночь. День после большого праздника был очень занят. Несмотря на активность днем, Лазающий Быстро обнаружил, что не может уснуть. Изменения были в воздухе - и не только из-за событий в жизни Погибели Клыкастой Смерти. Сезон был бурным.

Растягивая свое тело в легких, прижимаюшихся к земле прыжках, Лазающий Быстро удалился от дома. Когда он подошел к особенно величественному золотому-листу, который стал одним из его любимых наблюдательных пунктов, он оставил землю. Пробравшись высоко вдоль ствола, он поднялся над большей частью листвы. Затем Лазающий Быстро расправил усы и позволил пальцам ветра взъерошить его мех.

Превратив свои зеленые глаза в щелки, древесный кот позволил ушам и носу наблюдать, сосредоточившись на более тонких, менее легко читаемых знаках.

Да. Погода менялась. Здесь, далеко от мест, где машины двуногих и их огромные гнезда создавали помехи, он мог чувствовать это более определенно. Ветры двигались целеустремленно, но беспокойные облака, которых они несли, были не тяжелыми от дождя, которого жаждала земля, но тонкими и разреженными. В воздухе чувствовалось трение, колючее ощущение, которое заставляло зудеть его мех.

Огненная погода. Каждый древесный кот знал об этом. Это происходило не в каждую смену сезонов и не каждую руку смен, но кто однажды почувствовал это, не забудет. Когда Лазающий Быстро был вдвое моложе, была такая жаркая погода. Вспышки синего и белого света падали с неба, слишком часто ударяя по деревьям, подобным этому золотому-листу, деревьям, которые могли бы казаться цветущими, но ломались под когтями из-за недостатка влаги.

Его уши поймали слабый шум ближе, чем беспокоящий треск надвигающихся штормов. Прижавшись к ветке, которую он выбрал для насеста, Лазающий Быстро заметил тень пронесшейся над ним крылатой смерти, два набора когтей протянулись, чтобы схватить незащищенного древесного кота, опушенные крылья широко расправились так, что могли скользить без каких-либо движений. издавая не больше звука, чем абсолютно необходимо.

Но Лазающий Быстро не был безрассудным котенком, и он хорошо выбрал этот наблюдательный пункт. Ветка защищала его сверху, не очень мешая ветровым потокам, которые он стремился прочитать. Несмотря на это, крылатая смерть была слишком опасна, чтобы насмехаться. Он подтвердил то, что уже подозревал - его нынешнее беспокойство имело мало общего с Погибелью Клыкастой Смерти и ее буйными эмоциями, но было связано с чем-то гораздо более важным. Он побежал вниз к более безопасным уровням, обдумывая то, что он изучил.

Переход из лета в осень всегда приносил штормы, потому что холодный воздух встречался с теплым. Однако в этом сезоне эти шторма не принесут много влаги. Вместо этого они принесут разрушение. Разрушение, которое, как всегда говорили им старейшины, необходимо, чтобы леса были здоровыми, но тем не менее разрушение.

Воспоминания о спасающихся массах Народа, мчащихся впереди голодных языков пламени, о мыслекриках тех, кто не мог бежать достаточно быстро, матерей, которые не бросят своих котят, эти и многие другие затопили Лазающего Быстро и заставили его сердце биться сильнее.

Приближалась огненная погода с пламенем, в сравнении с которым то, из которого они спасли Право- и Лево- Полосатых казалось немного большим, чем огонь, зажигаемый двуногими, чтобы согреть их жилье зимой.

Огненная погода

Он побежал туда, где спала Погибель Клыкастой Смерти, желая, чтобы можно было убежать от знания так же просто, как сбежать от крылатой смерти.

* * *

Андерс не хотел подслушивать. Он был в ванной, вешая халат на крючок за дверью, когда его отец и доктор Нэц вошли в номер.

Двое мужчин были посередине разговора, который был в одном шаге от спора. Если бы кто-то из них и взглянул на дверь в ванную, они бы увидели, что она приоткрыта, и поэтому предположили бы, что ванная комната не использовалась, что в номере было явно пусто.

Если бы они пришли за несколько минут до или через несколько минут после, номер был бы пустым. В то утро Андерс решил не идти с командой на очередную бесконечную встречу. Вместо этого он - с энтузиазмом своего отца - принял приглашение Стефани пойти с ней и Карлом в поход. Джессика Фэррис и Тоби Медник присоединились к ним.

Джессике явно нравился отдых на природе, и она, похоже, интересовалась местными растениями. Причины присоединения Тоби к ним были немного сложнее. Наблюдая за динамикой, Андерс был вполне уверен, что Тоби влюблен в Стефани - или, если не по-настоящему влюблен, по крайней мере, поклоняется, как герою. То, как он парил рядом с ней, задавая вопросы обо всем, начиная с экологии Медностенных гор и заканчивая пистолетом, который она носила в удобной кобуре, выдавало его.

Забавно, но Стефани, казалось, совершенно не осознавала, что чувствует Тоби. Для человека, который мог быть таким опытным в разговорах со взрослыми, она была удивительно наивна в других областях.

Это был хороший день. Андерс вернулся в душ и переоделся. Затем он собирался схватить свой планшет, направиться в столовую и, перекусив, скачать несколько файлов по местной экологии, которые Стефани прислала ему. Одним из них было руководство рейнджеров СЛС, которое обычно не распространялось. Другим была неопубликованная рукопись ее матери.

Стефани получила разрешение одолжить ему оба. "Будет лучше, если ты не передашь их кому-либо из сотрудников твоего отца, не проверив сначала," - убедила она Андерса.

Теперь он стоял за дверью ванной комнаты, желая, чтобы первые слова доктора Нэца не сделали практически невозможным, чтобы он вышел и дал им знать, что он здесь.

"Я бы не сказал этого перед остальной командой," - сказал доктор Нэц, "но я чувствую, что должен сказать вам, что ни в коей мере не одобряю ваши планы. Вы нарушаете доверие СЛС и доктора Хоббард, и для чего? Чтобы увидеть место на несколько недель раньше, чем могли бы."

Доктор Уиттакер изобразил выражение "больше в горе, чем в гневе", которое Андерс знал слишком хорошо. Его отец никогда ни на кого не кричал, если думал, что может заставить человека чувствовать себя виноватым. Доктор Нэц тоже должен был это знать, поскольку он был помощником отца задолго до того, как получил свою степень.

"Лэнгстон," - мягко сказал доктор Уиттакер. "Я не считаю это нарушением доверия. Вы слышали, как я сегодня спросил доктора Хоббард, можем ли мы взглянуть на общественные земли, если только мы не беспокоим колонии древесных котов. Она сказала, что все в порядке."

"Вы намекали," - неумолимо сказал доктор Нэц, "что мы хотели осмотреть одну или две рощи частокольного дерева, чтобы у нас были базовые данные о том, как они развиваются без влияния - или загрязнения - жильем древесных котов. Вы ничего не сказали о планах пойти на этот заброшенный гнездовый участок."

"Верно," - улыбнулся доктор Уиттакер. "Иногда проще попросить прощения, чем разрешения. Вы слышали аргументы на некоторых из этих встреч. Некоторое время я думал, что нам не дадут даже просмотреть ленты о восстановлении и перемещении древесных котов, снятые СЛС. Этот Джордан Франчитти довольно хитрый. Его аргумент о том, что действия и реакции "популяции в неволе" могут повлиять на наши интерпретации дикой популяции, был очень убедительным."

"Вы правы," - неохотно сказал доктор Нэц. "Но я был бы счастливее, если бы мы не были так "креативны" в интерпретации разрешений доктора Хоббард."

"Лэнгстон," - сказал доктор Уиттакер, "я бы согласился, но есть одно очень важное соображение. Каждый день пока мы ждем, физические артефакты там разрушаются. Я хочу получить фотографии, прежде чем они разрушатся. Я бы забрал их, если бы не думал, что это вызовет проблемы. Однако свежие изображения, измерения температуры и влажности, а также исследования фекальных материалов до того, как они полностью испортятся, - все это должно быть сделано, чем раньше, тем лучше."

Андерс не мог видеть выражения лица доктора Нэца, но он, должно быть, выглядел, по крайней мере, немного убежденным, потому что голос отца стал теплее.

"Я вижу, вы понимаете. Более того, хотя данных недостаточно - люди не знали о древесных котах очень долго и поэтому не имели достаточного количества циклов длинного сфинксианского года, чтобы подтвердить первоначальные впечатления - есть признаки того, что древесные коты выполняют большую часть своей миграции летом и в начале осени."

"Потому что," - добавил доктор Нэц, как будто размышляя вслух, "это время, когда есть излишки ресурсов. Зимнее путешествие осложняется снегом. Весна - особенно ранняя весна - скудная пора. Вы хотите сказать, что если мы не посмотрим на этот сайт, мы, возможно, не найдем другого, столь свежего целый сфинксианский год. Разве мы не можем передать это доктору Хоббард и попросить разрешения у СЛС? Конечно, они увидят, что наше желание разумно."

"Доктор Хоббард - да," - сказал отец. "Она антрополог. Я не так уверен в СЛС. Они чрезмерно защищают древесных котов - хотя, если мы подтвердим очевидный интеллект вида, это будет лучшая защита, которую они могут иметь. Лесная Служба также слишком остро реагирует на этот "огненный сезон". Я не могу поверить, сколько их сотрудников просто сидит и ждет пожара. Я действительно возмущаюсь этим, когда думаю о том, какие условия были предоставлены исследователям до Больгео, хотя они не были так тщательно отобраны, как наша команда."

"Вы не можете винить Лесную Службу в их приоритетах," - возразил доктор Нэц. "Они получают финансирование от граждан. Они должны показать, что делают что-то в человеческих интересах, а не только для местной экологии."

"Экология," - возразил отец, "без которой многие местные жители обойдутся. У меня была пара очень хороших разговоров с Марджори Харрингтон, когда я подвез Андерса к дому Харрингтонов. Она признает, что у нее нет проблем с получением финансирования, потому что все хотят, чтобы она разрабатывала гибриды, которые позволят людям иметь все домашние удобства здесь, на планете-колонии."

"Люди в этом смысле забавны," - согласился доктор Нэц. "Снова и снова они отправляются на новые планеты, а затем пытаются сделать их такими же, как те места, которые они оставили."

Доктор Уиттакер кивнул: "А теперь, Лэнгстон, если тебе неудобны мои планы, я предлагаю тебе "выход". Я не планирую долгую прогулку. Если ты или любой другой член команды чувствуете себя неудобно из-за моих намерений, вы можете остаться. У вас, в особенности, не будет проблем с обоснованием этого. Ксенобиология и экзоботаника - не ваши специализации.

Андерс знал, что никто из других членов команды не откажется пойти. И Кесии Гайен, и Вирджилу Ивамото требовалось одобрение доктора Уиттакера, прежде чем они смогут сделать последний шаг навстречу великому дню, когда они смогут поставить "доктор философии" после своих имен. Доктор Эмберли была ксенобиологом и не упустила бы эту возможность.

Доктор Нэц тоже знал это. Когда он в заговорил, в его голосе звучало признание поражения.

"Я обдумаю ваше предложение, Брэдфорд," - сказал он, "но думаю, что я пойду. Я не менее вас хочу увидеть недавно заброшенное поселение древесных котов. Я просто хотел бы, чтобы мы пошли на это более прямо."

"Я тоже," - сказал отец, "но когда есть выбор - этикет или наука - наука всегда должна быть на первом месте."

Дело в том, чтобы не переборщить с научным энтузиазмом, подумал Андерс, а так-как я единственный, кому не надо беспокоиться о своей карьере, мне лучше обеспечить, чтобы я тоже пошел.

* * *

Дикий восторг Стефани по поводу получения временной лицензии (а не ужасного ученического разрешения) несколько угас, когда стало ясно, что мама и папа планируют продолжать все так, как раньше. У Харрингтонов было три машины. Одной из них был ветеринарный фургон папы, оснащенный не только переносной лабораторией, но и полностью оборудованный для операций. Мама недавно сменила свой седан на другой, специально созданный фургон, оснащенный стойками для растений разных размеров и форм. Стефани надеялась, что будет пользоваться семейным аэрокаром.

Стефани даже вообразила, что ее подарком ко дню рождения будет собственный аэрокар. Она знала, что это маловероятно, но и у Чета, и у Труди были собственные машины, и они жили даже не так далеко от Твин-Форкс, как Харрингтоны. Она почувствовала легкое разочарование, когда через несколько дней, после того как она прошла экзамен на получение лицензии на аэрокар, мечта не материализовалась.

Через пару дней после того, как она получила лицензию, папа сказал за завтраком: "Сегодня я могу провести тренировку по дельтапланеризму. Я также думаю, что у тебя нет дежурства в Лесной Службе. Так что, если у меня не будет вызова службы экстренной помощи, мы должны приятно провести время."

"У меня нет дежурства," - ответила Стефани, но в СЛС мало людей из-за пожарной охраны. Я думала, что если я смогу выйти на станцию рейнджеров, я смогу кого-нибудь освободить. Может, мне стоит взять машину и прилететь после тренировки?"

Ричард Харрингтон быстро ухмыльнулся, что без слов сказало Стефани, что он разглядел ее хитрость.

"Я так не думаю. Ты слишком увлекаешься всем, связанным с твоей работой в СЛС. Помни, что юридически твоя лицензия действительна только тогда, когда условия визуально безопасны: от рассвета до заката и в хорошую погоду."

Стефани знала, что лучше не пытаться обойти папу, когда он так глядит. Лучше подождать и посмотреть, какие еще подходы можно придумать.

За пару дней, прошедших после дня рождения Стефани, динамика в клубе дельтапланеристов изменилась. Труди говорила довольно громко - очевидно, не обращая внимания на то, что папа был достаточно близко, чтобы услышать - что единственная причина, по которой она пошла на этот скучный день рождения то, что ее родители не хотели обидеть докторов Харрингтон.

"Они так необходимы, ты знаешь," - протяжно говорила она Бекки Моровиц. "Я имею в виду, ветеринары и ботаники… Мы должны быть вежливы."

Стефани чувствовала, как Львиное Сердце прижимается к ее ноге, предлагая поддержку если нужно, но она была удивлена тем, насколько мало ее беспокоили комментарии Труди.

Андерс сказал, когда на следующий день он пошел с ними в поход, что думает, что Труди - полная дура. Я знала, что он недостаточно глуп, чтобы быть ослепленным ее физическими чарами. Я бы хотела, чтобы он летал на дельтаплане… Держу пари, он выглядел бы, как ангел в небе.

Еще одним изменением было то, что Джессика Феррис определенно "вышла" из круга Труди. Она пришла, чтобы получить несколько ехидных комментариев, в основном об ее одежде. Стефани раньше этого не замечала, но у Джессики действительно был более ограниченный гардероб, чем у остальных.

Думаю, если бы я вообще заметила, я бы подумала, что она решила не менять одежду из-за дельтапланеризма - большую часть времени я все равно видела ее в летном комбинезоне.

Сказать, что Джессика безразлична к насмешкам, было бы неправильно. Ее щеки вспыхнули, когда Фрэнк Камара сделал особенно неприятный комментарий о том, что Джессике приходилось стирать трусики каждую ночь или обходиться без них - и намекал, что знает это из личного опыта.

Однако Джессика проигнорировала комментарии и продолжила болтать с Кристиной и Четом, которые, как теперь заметила Стефани, определенно становились "парой".

Интересно, подумала Стефани, настраивая антиграв и расправляя крылья, чтобы воспользоваться восходящим потоком воздуха, кто на самом деле идиот - все остальные или я из-за того, что была так умышленно слепой?

"Блик," - мягко сказал Львиное Сердце из своего нового крепежа, но Стефани не знала, был ли его комментарий реакцией на ее задумчивое настроение или ожиданием приближающегося полета. Тепло, которое шло через их связь, убедило ее, что ее дразнят.

Позже Ричард Харрингтон подбежал по полю туда, где Стефани и другие члены Синей команды обсуждали свою стратегию на эстафетную гонку с полосой препятствий, которая должна была состояться в конце дня.

"Стеф, я только что получил вызов. В стаде Линсов есть признаки чего-то неприятного. Я не могу ждать. Ненавижу отрывать тебя от тренировки, но мэр Сапристос говорит, что сегодня вечером у него совещание, а мать в часах езды работает на посадке поля этого нового гибрида ячменя, над которым она работала."

Стефани знала, что ветеринарный фургон ее отца уже был c ним - он никогда никуда не ездил без него, поэтому она считала, что использование семейной воздушной машины не было неразумным. Однако сейчас не время пытаться набрать очки.

Отец очень волновался. Стадо Линсов имело решающее значение для будущего молочной промышленности Сфинкса. На планете с таким количеством лесов пастбища не процветали - просто не хватало открытого места. Капри-коровы у Линсов были новой разновидностью скота, гибридами коз, но с генами, которые позволяли им давать сливочное молоко, которое не впитывало аромата и резкого вкуса листьев местных растений.

Сразу же Стефани начала высвобождаться из планера, но прежде чем она успела расстегнуть несколько ремней, вмешалась Джессика Феррис.

"Доктор Харрингтон," - очень вежливо сказала Джессика, "у меня машина родителей. Я должна купить продукты после тренировки, и если вы не возражаете, я сделаю это, отвезу их домой, и могу подбросить Стефани."

"Твои родители не возражают?" - спросил Ричард.

"Я свяжусь с ними," - сказала Джессика, извлекая уни-линк, о котором Стефани - с ее новым пониманием вероятного экономического уровня Джессики - поняла, что это старая, обновленная модель. "Немедленно."

За меньшее время, чем Стефани могла бы уложить свой планер, Джессика подтвердила, что она может отвезти Стефани домой, если сначала отвезет продукты. Ричард Харрингтон поблагодарил ее и, рассеянно поцеловав Стефани в лоб, поспешил сделать все возможное для капри-коров Линсов.

Синяя команда проиграла в эстафете несколько очков. Однако Стефани это не расстроило. Труди и Стэн сделали несколько ходов, которые явно выходили за рамки правил. По крайней мере, для Стефани это сделало их победу довольно бессмысленной. Судя по выражению лица мэра Сапристоса, когда он проводил анализ после игры, он был согласен с этим, но не чувствовал, что у него есть достаточно доказательств, чтобы принять жалобу.

"Я припарковалась там," - сказала Джессика, когда они закончили обсуждать игру со своими товарищами по команде. Она указала на полосу сбоку, частично прикрытую особенно густыми кустами горного шиповника.

Когда они подошли к машине, Стефани догадалась, что Джессика выбрала место для парковки сознательно, чтобы не привлекать внимание к аэрокару. Он не был развалиной. Фактически, когда Джессика запустила его, двигатель плавно завелся. Но даже попытка изобразить клетчатый узор не могла скрыть, что сиденья были заклеены тканевой лентой. И ничто не скрывало, что это определенно была старая модель.

Джессика поместила два их дельтаплана в багажник с легкостью, которая говорила о большом аналогичном опыте.

"Мы сложим продукты на заднем сиденье," - сказала она. В ее словах была вынужденная небрежность, которая сказала Стефани, что она смущена.

"Тебе повезло, что разрешают управлять семейной машиной," - сказала Стефани, садясь с пассажирской стороны. "Я получила временную лицензию пару дней назад, но дома ничего не изменилось."

Джессика плавно вывела их. Стефани всегда считала, что они близки по возрасту, но теперь она подумала, может быть Джессика несколько старше.

"Ты хороший пилот," - сказала она. "Я имею в виду, ты летаешь, как-будто делаешь это много лет."

Джессика рассмеялась, но в смехе было что-то болезненное. "Это действительно так. На Требушете, последней системе, в которой мы жили, летают с гораздо более раннего возраста. Мои родители оба работали, и мне приходилось много рутинно летать, как сегодня. Потом мама устроила меня на работу там, где она работала. Требушет известен большим количеством лекарственных растений. Однако некоторые из них приходится собирать вручную. Они слишком хрупки для чего-либо еще. На этой работе я бывала в очень необычных местах."

"Одна?" - спросила Стефани.

"О нет!" Джессика засмеялась. "Я брала пару своих младших братьев и сестер. Они могли помочь собирать, но были недостаточно взрослыми, чтобы пилотировать."

Она вздохнула, когда привела их к большому складу, который Стефани видела, но никогда не была внутри. Он совсем не был похож на продуктовый магазин. Когда они вошли внутрь, она поняла, что это не так. Это был склад поврежденных товаров. Мать Джессики, по-видимому, уже совершила большую часть покупок через сеть, но Джессика купила еще пару коробок ледяного картофеля, потемневшего по краям.

Стефани нахмурилась, помогая загрузить продукты в машину. Она видела, как ее мать выбрасывала овощи в гораздо лучшем состоянии, чем эти, но ведь у Харрингтонов действительно было много теплиц. Может быть, она была несколько избалована таким изобилием.

"Мама будет в восторге от этого," - сказала Джессика, загружая коробки с ледяным картофелем. "Мы посадили квази-салат. Возле дома, который мы снимаем, есть квази-сосны, на которых растут орехи, но мы не пробыли здесь достаточно долго, чтобы посадить что-нибудь вроде ледяного картофеля."

Стефани пыталась придумать, что сказать, но она была слишком честна, чтобы радоваться частично сгнившим овощам. Когда она села в аэрокар, она наконец нашла то, что, как она надеялась, было безопасным комментарием.

"А как вы его готовите?"

"Разминаем," - сказала Джессика, заставляя машину подняться и вводя навигационные координаты. "Сначала, конечно, вырезаем плохие части. Мама использует миндальное масло вместо сливочного, чтобы подчеркнуть естественный ореховый вкус самого ледяного картофеля."

"Мы для этого используем кунжутное масло," - сказала Стефани. Она хотела быть хорошей гостьей - в конце концов, Джессика оказывала ей услугу - но она действительно не знала, что бы вежливо сказать. "Ты родилась в системе Требушет?"

Джессика покачала головой, тряхнув своими кудрявыми светло-каштановыми волосами. "Нет, в системе ван Мук. Но мы там пробыли недолго. Мы жили в системах Санкар, Тасмания и Мадлен. Еще мы много перемещались по планетам. Мой отец…"

Она помолчала, затем вздохнула: "Тебе лучше услышать это от меня. Труди так или иначе поднимет этот вопрос. Моего папу вежливо можно назвать бродягой. Он неплохой человек. Он не пьяница, не наркоман или что-то в этом роде - по крайней мере, не больше, чем многие люди. Но он мечтатель. Всегда есть что-то лучшее на следующем холме, на следующей планете, в следующей системе."

"А твоя мама?" - спросила Стефани.

"Она… Ну, я думаю, сначала она не сильно отличалась от отца, за исключением того, что в этих новых местах ее интересуют другие вещи. Она также очень любит растения - животных тоже, но растения - это ее хобби. Она всегда ненавидит покидать свой сад, но утешает себя мыслью, что оставляет после себя что-то прекрасное. Кроме того, ее заманивает мысль о том новом, что она найдет."

"Я должна была понять это," - сказала Стефани, "по тому, как она готовит ледяной картофель. Есть много рецептов, как сделать их вкус более похожим на картофель с Земли. Но она ценит разницу. Но ты сказала "сначала". Что изменилось?"

"Мы," - сказала Джессика. "Я и мои братья и сестры. Я старшая из семи."

"Вау..." - сказала Стефани. "Я думаю, это даже больше, чем семья Карла. А как твоя семья движется в таком размере? Я думаю, плата за проезд вполне запретительная."

"Да," - согласилась Джессика, "но папа многому научился как бродяга. Он настоящий мастер на все руки и часто получает работу на борту звездолета - ничего, связанного с двигателями или чем-то таким, но стюардом или носильщиком. Мама всегда пользуется спросом на лайнерах, потому что она волшебник по гидропонике. Даже у меня была работа во время нашей последней поездки - помощником в детской развлекательной комнате. Я думаю, у меня не будет детей... "

Она засмеялась, сказав это, но Стефани не сомневалась, что в ее словах была доля правды. Она вспомнила комнаты развлечений на лайнере, в котором ее семья ехала из Мейердала в Сфинкс. Нескончаемое веселье заставило ее закрыться в их семейной каюте, где она, по крайней мере, могла спокойно читать. В комнате для взрослых было еще хуже. Казалось, что никто не ценит тишину или тихие разговоры.

Джессика продолжила. "Когда мама услышала о стимулах для поселенцев, которые будут приезжать в Сфинкс, она уговорила отца приехать сюда. Мы нулевики, поэтому у нас нет земли или чего-либо еще. Фактически дом, который мы снимаем, принадлежит Франчитти. Так я познакомилась с Труди. Сначала она была очень мила, даже одолжила мне дельтаплан, которым не пользовалась, когда узнала, что я умею летать. Но в последнее время... мне не нравится Стэн. Я думаю, что он плохо влияет не только на Труди, но и на всю планету. Я не люблю даже дышать одним воздухом с ним."

Стефани кивнула. "Стэн не раз приходил на занятия под кайфом. Я не знаю, почему мэр Сапристос не обращает на это внимания."

"Потому," - сказала Джессика с цинизмом, который многое сказал Стефани о ее жизни, "что у Стэна связи. Его семья не только дружит с Франчитти, но и имеет связи на Мантикоре. Если мой папа выкурит немного больше травки и опоздает на работу, ему задержат зарплату, но если Стэн примет что-то более сильное, ему придется разбить свой планер, прежде чем мэр Сапристос что-нибудь сделает. Часть работы мэра - знать, какого отношения к себе ожидают люди."

Стефани хотела не согласиться. В конце концов, ей нравился мэр Сапристос, и он был одним из близких друзей ее отца. Но она не могла. За четыре стандартных года, которые она прожила на Сфинксе, она многое узнала о социальной и политической иерархии. Было бы хорошо, если бы относительно недавно открытый мир колоний был эгалитарным, но, насколько она могла сказать, правда была в том, что такая среда привлекала амбициозных людей, а они часто хотели признания и власти так же или больше, чем они хотели новых земель или шанса их открыть.

"Вот мой дом," - сказала Джессика, показывая, и направляя аэрокар на плавную посадку. "Вот моя мама выходит встретить нас с некоторыми из детей."

Миз Феррис оказалась очень милой дамой. Она пригласила Стефани и Лазающего Быстро попробовать сладко-терпкий пунш, сделанный из цветов растения, родственного горному шиповнику. Стефани это понравилось, но Лазающий Быстро явно предпочел бы что-нибудь другое.

"Я проверила, цветы и фрукты были указаны как съедобные," - сказала миз Феррис, "но слишком кислые, чтобы быть вкусными. Что ж, подобные вещи - вызов для меня, и у нас есть свои средства для этого."

По пути домой Стефани послала короткое сообщение родителям, спросив, может ли Джессика остаться на ужин.

"У нее есть полная лицензия, так что у нее не будет проблем вернуться домой."

Ответ пришел почти немедленно. "Конечно!"

Отец не вернулся к ужину. Ситуация с капри-коровами Линсов все еще была критической, поэтому он планировал заночевать в ветеринарном фургоне, ожидая, чтобы узнать, подействуют ли лекарства, которые он дал.

За ужином Стефани пригласила Джессику рассказать об интересе ее матери к растениям. Как и надеялась Стефани, Марджори Харрингтон, которая часто жаловалась на то, что у нее были проблемы с поиском помощников, которые не были бы чрезмерно квалифицированными (и, следовательно, не пытались бы руководить ею), либо недостаточно квалифицированными (и не проваливали бы тонкие эксперименты), сразу же заинтересовалась

"Хотя ты сказала, что она работает," - сказала мама.

Джессика кивнула: "В детских яслях. Преимущество в том, что ей не нужно платить, чтобы оставить малышей. Работа позволяет ей держать их при себе. Это полезно, поскольку Натан все еще грудничок."

Мама выглядела задумчивой, и к тому времени, когда Джессика уходила, сказав: "Обычно я стараюсь быть дома, чтобы помочь вымыть детей и уложить их в постель," - план явно был в разработке.

Проводив Джессику, Стефани пошла помочь в кухню.

"Спасибо, что сразу позволила Джессике прийти, мама."

Марджори обняла ее: "Я горжусь, что ты проявила инициативу."

Стефани усмехнулась: "Я думаю, что не все ребята здесь полностью потеряны. Джессика интересная. Спорю, она бы училась на моем уровне, если бы ее семье не пришлось так много переезжать."

Быстро, надеясь, что она не предает доверия, Стефани поделилась тем, что Джессика рассказала ей о своем отце и многих переездах семьи Феррис.

"Мама," - заключила она, "даже если интервью с миз Феррис не получится, мне было интересно. Джессика была очень рада сегодня купить немного ледяной картошки, которую ты бы бросила в компост. Могли бы мы, я имею в виду, когда ты собираешь урожай в теплице, я могу отнести кое-что из этого в дом Феррис? "

Марджори Харрингтон кивнула, но выражение ее лица было серьезным.

"Благотворительность - дело сложное, Стеф. Иногда она имеет неприятные последствия - как мои попытки быть милой с этой ужасной Труди."

Стефани кивнула. "Я понимаю. Мы можем задеть чувства Феррис. Тем не менее, иногда даже из этого выходит хорошее. Я имею в виду, если бы Труди не пришла на день рождения и не была такой самоуверенной, я, возможно, не узнала бы, какая Джессика умная. Даже если бы Труди была дружелюбна на вечеринке, я бы подумала, что это было просто потому, что она была в гостях, но когда она так высказалась…"

"Хорошая точка зрения. Мы не узнаем, пока не попробуем, но давайте будем осторожны в том, как это делать. Это будет достаточно просто, если миз Феррис будет работать моей помощницей. Я могу просто сказать ей взять лишнее - потому, что для трех человек и одного древесного кота еды слишком много."

"Блик!" - возразил Львиное Сердце, хотя его комментарий мог быть вызван тем, что Стефани забрала блюдо с запеканкой, прежде чем он полностью слизал сыр и мясной соус с керамики.

"Тогда," - сказала Стефани. "я просто буду надеяться, что миз Феррис подойдет."

В ту ночь, укрывшись одеялом, Стефани наблюдала, как вскакивает Львиное Сердце, прислушиваясь к ночным шумам через открытое окно. Она надеялась, что он не был слишком одинок без других древесных котов. Теперь, когда она заводила друзей-людей, казалось еще более важным, чтобы ее лучший друг не лишился такого же общения.

"Ты в порядке, Львиное Сердце?" - спросила она его.

"Блик," - заверил он ее, его тепло и привязанность потекли к ней сильнее любого звука. "Блик. Блик. Блик."

Она надеялась, что эти звуки означают, "Да. Абсолютно и, безусловно, да." а не "Я ужасно одинок, но я буду держаться рядом с тобой."

chapter 8

Готовясь к экспедиции на заброшенное древесными котами место, Андерс позаботился о том, чтобы упаковать свой планшет, а также несколько смен носков. Он и раньше бывал в экспедициях со своим отцом, и обычно ему позволяли помочь, но ни одна из них не была столь важной, как эта. Насколько он знал, его помощь могла привести к искажению данных или чему-то в этом роде.

А может и нет, подумал он. Дейси Эмберли тоже идет, но она числится в составе команды, как официальный научный иллюстратор. Бедная Пеони Роуз... Я знаю, что она рассчитывала помочь Вирджилу в этом проекте, но ее утреннее недомогание слишком сильное.

Он усмехнулся, вспомнив выражение удивления и восторга, которое осветило бородатое лицо Вирджила Ивамото, когда он объявил команде за ужином всего несколько дней назад, что недавние приступы болезни его жены были не из-за какой-то формы гриппа, как все ожидали, а потому, что она была беременна.

"Пеони Роуз не обновила свой имплант после того, как мы поженились," - застенчиво объяснил Вирджил, "потому, что мы планировали создать семью. Медтехник сказал ей, что вероятно пройдут месяцы, прежде чем ее циклы восстановятся, особенно из-за стресса во время путешествия, но похоже, ее тело решило по другому."

Со всех сторон раздались поздравления, но позже Андерс услышал, как его отец ворчал, что Пеони Роуз могла бы выбрать лучшее время, поскольку он планировал сделать ее бригадиром команды. Теперь, если они получат разрешение на раскопки, ему, вероятно, придется нанять кого-нибудь из местных. Нельзя было ожидать, что Вирджил возьмется за анализ камней - столь важный на этой ранней стадии, когда каменные орудия станут одним из важнейших средств оценки сложности культуры древесных котов, - а также будет координировать рабочих, которых доктор Уиттакер надеялся нанять.

Отец, конечно, думает на несколько недель вперед, подумал Андерс, но это похоже на него. Этот проект значит для него больше всего на свете.

Джон Квин, муж Кесии Гайен, не участвовал в этих поездках. Его интерес к древесным котам объяснялся в основном ее интересом. Его страстью была межзвездная торговля. С момента их прибытия он проводил встречу за встречей, пытаясь понять, что нужно колонистам Сфинкса и что Звездное Королевство разрешит импортировать.

Итак, этим утром в аэрофургон села группа из семи человек: доктор Уиттакер, доктор Нэц, доктор Эмберли, Дейси Эмберли, Кесия Гайен, Вирджил Ивамото и Андерс. Поскольку целью поездки якобы было посещение нескольких рощ частокольного дерева к северу от Твин-Форкс, они были загружены лестницами, стропами и другим снаряжением, связанным с изучением деревьев.

Антигравы отлично подходили для того, чтобы подниматься и опускаться, но никто из членов экипажа не умел выполнять работу, плавая в воздухе. К тому же такая работа истощала источники энергии. Хотя их можно было заряжать от аэрофургона, но только на небольшом расстоянии.

Кроме того они упаковали много полевого снаряжения, включая набор упаковок и коробок, в которые можно было класть маленькие образцы. Андерс понял, что даже если доктор Уиттакер сказал, что большая часть их работы будет иметь характер фотографической съемки, он не собирался рисковать потерять какой-нибудь избранный артефакт.

А что произойдет, если место в действительности не заброшено, подумал Андерс. Что если то, что сделали древесные коты, больше похоже на переезд на зимовку после летнего отдыха в другом месте? Когда мама и папа закрывают нашу хижину в горах на зиму, мы оставляем там много всякого. Если бы кто-то взял это, мы бы решили, что они воры. Почему древесные коты не должны чувствовать то же самое?

Андерс хотел спросить своего отца об этой этической тонкости, но он знал, что доктор Уиттакер просто отмахнется от него, отрицая, что он намеревался что-то взять, и значит, это не имело значения? Отец прекрасно знал, что когда они окажутся в поле, Андерс не будет ставить его в неловкое положение перед всей командой. Не ставить в неловкое положение ни одного из родителей, особенно мать, которая, как политик, жила на виду у публики - вот чему Андерса научили с тех пор, как он начал ходить и говорить.

Я спрошу доктора Нэца, подумал Андерс. Ему нравятся такие вопросы. Думаю, поэтому он социальный антрополог, а не этноархеолог, как папа.

Доктор Уиттакер сам решил везти их. Он направился к первой полосе частокольного леса, которую они должны были исследовать, затем, когда они были далеко от любого из поселений, он спустился ниже верхушек деревьев, вызвал навигационную программу и ввел координаты заброшенного поселения древесных котов, которое им показала рейнджер Джедрусински.

Это увело их петлей на юг, вплоть до южного берега реки Макара, в сотнях километров от назначенного им места.

Несмотря на необходимость перемещаться между деревьям, они летели быстро. Как и во многих первичных лесах, все было относительно ясно. Пожары очистили лес от коряг, мертвой травы, листьев, кустарников и другого поверхностного мусора, оставляя шрамы на стволах более массивных деревьев, но часто стимулируя их рост. Более легковоспламеняющиеся деревья - такие как квази-сосна, с которой Стефани и Карл спасли Право- и Лево- Полосатых - на самом деле нуждались в огне, чтобы убрать более слабые деревья и взломать кожуру семян.

И все же, думал Андерс, глядя в небо, когда фургон проезжал через небольшую поляну, я рад видеть, что сегодня хороший день, а в небе нет ни тени грозовых облаков.

Доктор Уиттакер поднял их немного выше, когда они подошли к месту, чтобы они могли удостовериться, что вокруг никого нет, но он старался держаться ниже верхушек некоторых близлежащих королевских дубов. Это обеспечивало им достаточное укрытие для осмотра рощи частокольного дерева и ее окрестностей, поскольку в среднем высота частокольного дерева составляла от тридцати пяти до сорока пяти метров в высоту, в то время как королевский дуб обычно достигал восьмидесяти метров.

"Вот хорошее место для приземления," - сказал доктор Уиттакер. "Ровное и все еще относительно зеленое, и достаточно далеко от частокольного леса, чтобы наша посадка не повредила ценные артефакты."

Доктор Калида Эмберли достала бинокль и осмотрела местность. "Я не вижу никаких признаков использования," - начала она. "Может, нам стоит присмотреться поближе перед посадкой."

Доктор Уиттакер пожал плечами. "Давайте не будем смотреть дареному коню в зубы. Знаете, фанатичный интерес Лесной Службы к охране и контролю за пожаром заставил меня задуматься. Как древесные коты справляются с лесными пожарами? Они определенно не выжили бы, дожидаясь, пока Стефани Харрингтон спасет их от горящих деревьев."

Он засмеялся этой шутке, за ним вежливо засмеялись Гайен и Ивамото.

"Серьезно," - продолжил отец. "Я думаю, что один из способов определить, разумны ли древесные коты - поискать доказательства наличия средств борьбы с огнем рядом с их жильем. Очищенные области, подобные этой, могут быть именно таким доказательством."

На этой торжествующей ноте он направил фургон вниз. Поверхность под ногами была с толстой, пружинящей растительностью. Доктор Эмберли наклонилась, чтобы срезать образец.

"Это напоминает мне дикий портулак," - сказала она. "Интересно, есть ли здесь ковровая структура?"

Несмотря на ее седые волосы, волнения делало ее похожей на девочку. Андерс вспомнил, как много новых открытий ждало науку на Сфинксе. Марджори Харрингтон упомянула, что, вероятно, было типизировано менее пятидесяти процентов растений. "И большинство из идентифицированных нами попадают в широкие категории," - сказала она. "Пройдут десятилетия, может быть, столетия, прежде чем мы определим подвиды и факторы, вызвавшие их эволюцию."

"Это действительно важно?" - спросил Андерс, не для того, чтобы бросить вызов, а потому, что он никогда не думал о растениях.

"Конечно!" - ответила доктор Марджори. "Таким образом мы можем узнать о жизненном цикле планеты, предвидеть, возможно, сезонные изменения и подготовиться к ним. Новоприбывшие на планету слишком часто предполагают, что то, что они видят при первом прибытии, это "нормально", но это так же вероятно, как оползень во время засухи или наводнения. Растения могут рассказать нам гораздо больше."

Она еще много чего сказала, но в основном все пролетело мимо ушей Андерса. В результате этого разговора он пришел к осознанию того, что - несмотря на тенденцию мобильного человечества отдавать предпочтение движущимся созданиям - растительный мир был чем-то большим, чем просто фон.

Доктор Эмберли потянула за один из своих "портулаков".

"Смотри, Андерс. Они действительно образуют ковер, довольно толстый. Я не удивлюсь, если обнаружу, что эти "растения" на самом деле являются одним растением. В такой густо засаженной деревьями среде, как эта, возможность расползаться была бы реальным преимуществом для выживания."

"Как частокольное дерево," - сказал Андерс, "только это тянется в стороны, а не вверх и вниз."

"Интересное сравнение," - заметила доктор Эмберли. "Я должна проверить, писала ли что-нибудь об этом доктор Харрингтон."

Голос Брэдфорда Уиттакера проревел через открытое пространство. "Доктор Эмберли! Я нашел несколько костей. Мне хотелось бы узнать ваше мнение об их источнике."

Доктор Эмберли, которая, кроме всего, была ксенозоологом, как и ксеноботаником, поспешила взглянуть

Доктор Нэц позвал Андерса. "Я собираюсь пройтись вокруг площадки. Хочешь пойти со мной?"

Андерс поспешил, счастливый быть полезным. "Что мы ищем?"

Лэнгстон Нэц махнул рукой. "Я хочу посмотреть, сможем ли мы выяснить, какую часть этой рощи активно использовали древесные коты. Твой отец высказал интересную мысль о средствах борьбы с огнем. Если древесные коты умны - как думает большинство из нас - тогда они должны были что-то с этим делать."

"Что они могут делать?" - спросил Андерс. "У них нет водяных насосов или чего-то похожего. Они явно не могут летать в обученных экипажах или сбрасывать сотни галлонов воды, смешанной с подавляющими огонь веществами."

"Я могу сказать, что ты хорошо слушал рейнджеров СЛС," - усмехнувшись, сказал доктор Нэц.

"Что ж, борьба с огнем - их любимая тема в эти дни," - сказал Андерс. "Я слышал, что главный рейнджер Шелтон готовил образовательную передачу о затратах на борьбу даже с небольшим пожаром, таким как пожар Франчитти. Он надеется, что те, кого нельзя убедить в важности диких земель для себя, будут думать о борьбе с огнем как о способе предотвратить повышение налогов."

"Хороший подход," - сказал доктор Нэц. "Как антрополог, я должен согласиться, что люди больше движимы личными интересами, чем альтруизмом."

Думая о своем отце, Андерс молча согласился.

Следующие пару часов они провели, работая на намеченном расстоянии. При этом они слушали болтовню на их частном уни-линк канале. Кости, которые нашел доктор Уиттакер, оказались в основном рыбьими. Андерс знал, что его отец, несмотря на его утверждения об обратном, будет брать образцы. Что ж, надеюсь, древесные коты не считали рыбьи кости священными или чем-то в этом роде.

Вирджил Ивамото обнаружил несколько участков, где обломки каменных пород показывали, что древесные коты имели обыкновение делать свои каменные орудия труда. Эти "мастерские" волновали его почти до безумия.

"Это доказывает, что древесные коты не просто откалывали кусок камня, когда это было необходимо для работы. Эти места указывают на то, что у них, вероятно, были специалисты, возможно, старые коты, знавшие лучшие охотничьи дни и продолжавшие вносить свой вклад в сообщество таким образом."

"И если у них есть один тип специалистов," - добавил доктор Нэц, "у них могут быть и другие. Может быть, ткачи? Мы знаем, что они делают сети. Интересно, сможем ли мы найти доказательства существования ткацкой "мастерской"."

"Я видела кружевную иву рядом с тем местом, где мы оставили фургон," - сообщила доктор Эмберли. "Мы должны проверить, нет ли поблизости мастерской. Конечно, они могли бы перемещать свои материалы в другое место."

"Тем не менее," - ответил доктор Нэц, "это логичное место для проверки. Спасибо за информацию. Мы с Андерсом пойдем посмотреть."

Он поставил свой уни-линк в режим "прослушивания" и нахмурился. "Кружевная ива. Почему меня это беспокоит? Ну, пойдем, посмотрим."

Андерс читал о местных растениях в справочнике СЛС, который Стефани дала ему из соображений самозащиты после того, как он отправился в поход с ней, Карлом, Джессикой и Тоби, и узнал, что даже Джессика, которая была относительным новичком на планете, знала больше, чем он, об обычных типах растений.

"Кружевная ива в основном растет возле рек или болот," - рассказал Андерс. "Это относительно низкорослый и густой кустарник - по крайней мере, для Сфинкса, где большинство растений действительно огромных размеров. Интересно, что дырочки в его листьях - это ловушки для насекомых."

Доктор Нэц начал ходить.

"Реки и болота," - повторил он. "Открытое зеленое пространство на планете, испытывающей засуху. Рыбьи кости..."

Он побежал. Андерс, уловив срочность еще до того, как понял ее причину, бросился за ним. Они были ближе, чем остальная часть команды, к тому месту, где был припаркован фургон, что, несомненно, было причиной того, что доктор Нэц сразу не обратился за помощью. Другой причиной, интуитивно знал Андерс, был сам доктор Уиттакер. Доктор Уиттакер был в процессе великих открытий и не хотел бы, чтобы его отвлекали ни на что, кроме полномасштабной чрезвычайной ситуации.

Они достигли пружинящей зоны, покрытой тем, что доктор Эмберли неофициально назвала "ковровый портулак". Было ли это воображением Андерса, или его ноги просто слегка проваливались на бегу?

Подбежав к фургону, они увидели, что катастрофа приближается. Фургон провалился в землю до нижних частей дверей. Андерс видел, как грязь поднимается вверх на глазах.

"Он припарковался на болоте," - сказал доктор Нэц, его тон был жестким, как ругательство. "На болоте!"

Он активировал свой уни-линк. "У нас проблема. Фургон погружается, кажется, мы случайно припарковались на заболоченной местности. Доктор Уиттакер, я думаю, вам лучше позвать на помощь."

Последовала пауза, более длинная, чем это было абсолютно необходимо, затем снова раздался голос доктора Уиттакера. "Погружается? Насколько глубоко?"

Андерс мог представить себе ход мыслей отца. Им нужно было звать на помощь? Может, они сами смогут вытащить фургон. Если бы они обратились за помощью, то Лесная Служба и доктор Хоббард узнали бы, что они нарушили правила.

"По нижнюю кромку дверей," - крикнул доктор Нэц. "Значит все самые тяжелые части уже внизу. Я знаю, что мы привезли веревки, но нельзя ожидать, что семь человек вытащат машину."

"Зайдите внутрь и посмотрите, будет ли работать двигатель," - рявкнул доктор Уиттакер. "Мы будем там через несколько минут."

Доктор Нэц закатил глаза. "Если я вызову помощь, мне это будет стоить работы, Андерс, но если это сделаешь ты…"

Он замолчал, не кончив вопрос, и начал пробираться по земле ближе к фургону.

Андерс наблюдал за действиями доктора Нэца, активируя свой уни-линк, пытаясь придумать решение, которое не было бы прямым непослушанием отцу, но помогло бы им. Он согласился с доктором Нэцем. Семь человек, один из которых - старая леди, никак не могли вытащить фургон из болота.

Стефани! - подумал он. Я позвоню Стефани, расскажу ей, что происходит, и она позвонит в СЛС. Даже если они прибудут сюда слишком поздно, чтобы спасти фургон, нам нужно уехать отсюда.

Посматривая на доктора Нэца, использовавшего ветку вместо импровизированного лома, пытаясь открыть дверь фургона, Андерс ввел в уни-линк запрос на связь со Стефани Харрингтон.

"В данный момент соединение невозможно," - ответило устройство. "Не могу синхронизироваться с планетной сетью."

"Что?" Андерс попытался снова, на этот раз вручную введя информацию. Ответ был тем же. Он снова заговорил в устройство. "Дай мне штаб-квартиру СЛС."

"В данный момент соединение невозможно," - пришел ответ. "Не могу синхронизироваться с планетной сетью."

Шум возбужденных голосов подсказал Андерсу, что идут другие. Оглянувшись, он увидел Вирджила Ивамото и своего отца во главе. Кесия Гайен и доктор Эмберли не сильно отставали. Дейси Эмберли, с блокнотом для рисования в руке, с тревогой смотрела вслед.

"Вы открыли дверь?" - прогрохотал доктор Уиттакер.

"Электронный замок заело," - сказал доктор Нэц, с усилием сдерживая голос. "Я думаю, что датчик заблокирован. Открыть можно только изнутри."

Он не спросил, позвал ли доктор Уиттакер на помощь. Андерс подумал, слышал ли он его попытки использовать уни-линк.

Доктор Уиттакер оценил ситуацию. "Вам не удастся открыть дверь," - сказал он. "Андерс, сбегай, принеси камень или что-нибудь твердое. Может, мы сможем разбить окно."

"У меня есть геологический молоток," - сказал Вирджил.

Андерс отступил на несколько шагов, чтобы дать остальным место. Доктор Эмберли достала свой уни-линк. Очевидно, она сама оценила ситуацию и не испугалась гнева доктора Уиттакера. Андерс почувствовал облегчение - пока он не увидел озадаченное выражение на ее ястребином лице и пальцы, которые двигались, вводя команду.

"Не работает?" - тихо спросил он. "Мой тоже. Странно. Все должно быть в порядке. Отец заказал новые модели на всю экспедицию."

Позади них раздался звук ломающегося кристопласта.

"Есть!" - закричал Вирджил.

Андерс посмотрел. Вирджил проделал дыру в одном из больших передних окон и теперь расширял отверстие своим молотком.

"Брэдфорд!" - позвала доктор Эмберли, отсутствие формальностей было признаком срочности - во время работы доктор Уиттакер всегда настаивал на титулах. "У меня не работает уни-линк."

"Мой тоже," - сказала Кесия Гайен слегка смущенным тоном, словно надеясь, что на нее не будут кричать за нарушение молчаливого запрета на общение.

Доктор Уиттакер нахмурился. "Мы воспользуемся переговорным устройством в фургоне. Ты уже закончил, Вирджил?"

"Дыра уже хорошего размера," - ответил Ивамото.

"Прекрасно. Дай мне войти. Я позову помощь. Я уверен..."

В чем был уверен папа, он не сказал, но Андерс готов был поспорить на весь фонд на обучение, который его дедушка и бабушка учредили для него, что это связано с тем, что его мама называла "подачей информации" - изображением хорошей мины в плохой ситуации.

Доктор Уиттакер не был маленьким человеком. Когда он поставил свою тушу на переднюю часть фургона, произошло то, чего они все должны были ожидать. Передняя часть фургона наклонилась вперед, носовая часть машины исчезла под мокрой землей в считанные секунды, дыра в переднем окне скользнула вниз так, что доктор Уиттакер еле смог вырваться.

"Болота," - сказала доктор Эмберли кислым тоном, "часто содержат воздушные карманы, а также влажную почву и воду. Я предполагаю, что когда внезапно прибавился большой вес, нос наткнулся на один из них. Осторожно…"

Фургон перестал скользить вперед, как только доктор Уиттакер отпрыгнул, и теперь продолжил медленное погружение, опустив нос. Коммуникатор был внизу. Позвать о помощи было невозможно.

"Вирджил, дай мне молоток," - сказал доктор Нэц. "Надо разбить одно из задних окон и вытащить часть багажа и продуктов. Спасателям потребуется некоторое время, чтобы добраться до нас."

Вирджил кивнул, но не выпустил инструмент. Вместо этого он изо всех сил ударил в заднее стекло. Слова, сорвавшиеся с его губ, раскрыли причину жестокости его атаки на невинный кусок кристопласта.

"Пеони Роуз будет беспокоиться," - сказал он прерывающимся голосом. "Все проверили свои уни-линки?"

Проверили все, даже старая Дейси Эмберли, которая осталась у пикетного леса. Неисправность уни-линков была загадкой, которую предстояло раскрыть позже. Прямо сейчас им нужно было вытащить как можно больше припасов.

Доктор Уиттакер на собственном горьком опыте убедился, что в данной ситуации его масса бесполезна. Доктор Нэц подошел и чуть не оттолкнул Вирджила в сторону.

"Я пойду внутрь," - сказал он. "Я меньше, чем вы. Помогите мне."

Кесия Гайен пробилась вперед.

"Я еще меньше," - сказала она напряженным голосом.

Доктор Нэц уже продел свою голову в отверстие в кристопласте, но его голос стал отчетливым, когда он влез в фургон. "Короче - может быть. Мы поспорим позже, кто больше весит. В любом случае, вас с Вирджилом кто-то ждет..."

"Это не важно," - сказала Кесия, ее толос поднялся, а затем затих. "Нам не нужны палатки или что-то такое. Рисковать не стоит!"

"В самом деле," - доктор Нэц доставал упаковки так быстро, как только мог. "Как скоро придет спасение? Нам понадобится хотя бы очистка воды, аптечка. Лекарства Дейси..."

Андерс присоединился к линии, передающей материалы. Дейси подошла, чтобы присоединиться к ним. Ее голос, внезапно дрожащий и старый, как никогда раньше, сказал: "Я думаю, фургон тонет быстрее! Лэнгстон, тебе нужно убираться оттуда! "

Вирджил Ивамото явно согласился с ее оценкой, потому что в следующий раз, когда руки Лэнгстона Нэца появились из отверстия с пакетом, он схватил его за запястья.

"Кто-нибудь," - закричал Вирджил, "помогите мне удержать его!"

"Он тонет!" - раздался пронзительный крик Дейси. "О, яркие звезды! Он тонет!"

Доктор Уиттакер рванулся вперед, едва не сбив Кесию Гайен, и присоединился к Вирджилу. Места было не так много, но обоим мужчинам удалось схватить Лэнгстона Нэца и тащить его изо всех сил. Однако, когда они это сделали, болото вздохнуло и сглотнуло, вбирая в себя огромную массу фургона, как если бы это был не более чем жук.

Андерс застыл, парализованный ужасом, когда отец и Вирджил дернулись вперед и упали на колени, пытаясь удержать человека, который только что был похоронен заживо.

Позади него кто-то рыдал - Кесия, судя по звуку. Андерс бросился вперед и начал рыться, как собака, выбрасывая большие куски мокрой липкой грязи, пытаясь разорвать ее хватку. С другой стороны, где папа и Верджил сохраняли свою хватку не на жизнь, а на смерть, он увидел Калиду Эмберли, которая тоже копала, ее серебряные волосы были залиты грязью. Затем Кесия Гайен, все еще рыдая, присоединилась к их усилиям.

Вода, пахнувшая гниющей растительностью, текла по рукавам Андерса. Смешанная с песком грязь обдирала его пальцы, но Андерс продолжал копать. Ему показалось или засасывание ослабело?

Медленно, ужасно медленно, сначала папа, затем Вирджил начали подниматься на пятки. На мучительный момент Андерс подумал, что это значит, что они перестали держать доктора Нэца. Он начал яростнее копать, слизь и грязь брызнули ему в лицо. Если они сдались, он не собирался . Он бы докопался до ядра планеты, если бы ему пришлось, если бы это был единственный способ поднять доктора Нэца из этой внезапной могилы.

Чувствуя усталость, Андерс подпитывал свои лихорадочные раскопки воспоминаниями о докторе Нэце - нет, Лэнгстоне, в этот момент только о человеке по имени Лэнгстон - и о его многочисленных добрых делах не только в этой поездке, но и за те годы, когда он был помощником отца. Они не собирались оставлять его здесь, тело в грязи чужого мира. Нет! Нет!

Затем Вирджил вздохнул. "Он подымается. Мы его вытащили!"

Доктор Уиттакер ничего не сказал, только хрюкнул от усилия, пытаясь подобрать ноги под себя, чтобы использовать всю свою силу и рост, чтобы вытащить похороненного из цепкой грязи. Он рванул вверх, подняв Лэнгстона Нэца, гладкого от грязи, висевшего, как мертвец, на воздух и свет.

"Он дышит?" - спросила Дэйси.

Измученные своими усилиями, отец и Вирджил упали на колени. Андерс наполовину перекатился, наполовину прополз посмотреть на Лэнгстона Нэца. Вытерев руки о брюки, он очистил от грязи нос и рот утонувшего, затем прижал ухо к губам и груди. Он обучался спасению жизни только накануне. Теперь он прошел экзамен.

"Он дышит," - объявил Андерс. Земля под ним содрогнулась. "Но мы должны убираться отсюда, иначе мы пойдем вниз за фургоном!"

"Мы с тобой понесем Лэнгстона," - сказала доктор Эмберли. "Мама, помоги Кесии достать припасы, которые еще не были переданы на твердую землю. Возможно, Вирджил и Брэдфорд смогут двинуться сами."

Андерс повиновался. Доктор Эмберли была примерно его роста. Когда она подняла ноги Лэнгстона, Андерс приподнял голову и плечи покрытого грязью человека. Доктор Нэц мог быть не слишком высоким, но весь в грязи и насквозь промокший, он был невероятно тяжелым.

Доктор Эмберли проверила управление антиграва доктора Нэца.

"Испорчен," - сказала она. "Это обычное устройство, которое не предполагалось топить в грязи."

Она отстегнула свое собственное устройство, обернула его вокруг доктора Нэца, затем поправила настройки. "Теперь он достаточно легкий для одного человека. Я сама доставлю его на берег."

Андерс повиновался, но вспомнив, что он чувствовал пару раз, когда пытался обойтись без антиграва в гравитации Сфинкса в 1,35 g, он мог только восхищаться упорством пожилой женщины.

В конце концов, они доставили себя и свое снаряжение на то, что теперь все считали "берегом". Кесия нашла источник пресной воды возле кружевных ив и принесла воду. При этом Андерс осторожно прочистил рот и нос Лэнгстона, периодически поворачивая его и мягко ударяя по спине в надежде, что он откашляется от грязи, застрявшей в его легких. Однако, хотя сердце доктора Нэца билось и он дышал, это дыхание было поверхностным и хриплым.

На заднем плане Андерс слышал, как кто-то сказал что-то о "кислородном голодании" и "повреждении мозга", но он не сдавался. Доктор Эмберли забрала свой антиграв и пошла помогать в обустройстве лагеря. Дэйси Эмберли подошла к Андерсу.

"Я хочу отдать свой пояс Лэнгстону," - мягко сказала она, "но не говорите Калиде. Она будет волноваться. Мое сердце не то, что было раньше, но я уверена, что со мной все будет хорошо, если я посижу тихо. Этому бедняге не нужно бороться с гравитацией вместе со всеми остальными проблемами."

Андерс выдавил улыбку. Он не знал, когда в последний раз чувствовал себя таким уставшим, но по какой-то причине образ Стефани Харрингтон продолжал возвращаться к нему. Она спасла Львиное Сердце от гексапумы после, а не до того, как сломала руку, сильно ушибла колено и сломала несколько ребер, когда ее дельтаплан разбился во время бури. Если Стефани могла это сделать, он, несомненно, мог бы продолжать, раз все, что он сделал, это измазался в грязи.

Вдохновленный этим, он устроил доктора Нэца поудобнее, а затем, оставив его под присмотром Дейси Эмберли, пошел посмотреть, что он может сделать, чтобы помочь с установкой лагеря. Он обнаружил, что его отец - теперь более или менее чистый - спорит с доктором Эмберли.

"Я думаю, вы слишком усердствуете. Да, у нас нет связи с базой. Да, нас не ждут раньше завтрашнего утра - мы должны были разбить лагерь сегодня вечером, но в конце концов кто-то начнет нас искать."

"И где они будут искать?" - ледяным голосом ответила доктор Эмберли. "В различных рощах частокольного дерева к северу, а не здесь. Кажется, я припоминаю, что вы "упустили" сказать им о своем намерении остановиться здесь."

Отец временно замолчал, а затем сказал: "Когда они не смогут нас найти, они будут искать аэрофургон. Его аварийный маяк приведет их прямо к нам."

Андерс - усталый, раздраженный, злой на то, что отец нашел время переодеться и почиститься, в то время как другие пытались помочь Лэнгстону, в то время как бедная старая Дейси осторожно сидела, чтобы ее антиграв мог облегчить страдания раненого - потеряли контроль над собой. Забыв, что его когда-то учили не ставить родителей в неловкое положение на публике, он взорвался.

"Аварийный маяк! Аварийный маяк? Не будет никакого аварийного маяка. Мы не разбились. Ты очень аккуратно высадил нас, прямо на краю болота. Фургон тонул очень медленно. Не было никакой аварии для включения маяка. Никто не сможет нас найти, потому что никто не знает, где искать - и это все твоя вина!"

chapter 9

"Что значит "они пропали?" - воскликнула Стефани.

Карл нахмурился. "То, что я сказал, Стеф. Ты знаешь, что Фрэнк и Эйнсли - близкие друзья дяди Скотта. Ну, они зашли вчера, чтобы рассказать ему о ком-то, кого он лечил для них - о туристе, который поскользнулся и сломал ногу."

Наплевать мне на идиота туриста, подумала Стефани. Жив ли Андерс?

"Затем Фрэнк сказал, "Я хочу, чтобы мы могли просить каждого, кто уходит из города, одевать следящий маяк. Главный рейнджер Шелтон не объявил официально, но эти инопланетные антропологи могут пропасть.""

"Я заинтересовался," - продолжил Карл. "Я имею в виду, что это должна была быть группа Андерса, а он мне понравился. Сначала я проверил, был ли Андерс в команде своего отца. Был."

Слабый проблеск надежды умер в груди Стефани. "Продолжай."

"Потом мне сообщили некоторые подробности - но я должен был поклясться, что никому не расскажу, кроме тебя. Думаю," - усмехнулся Карл, "они знали, что ты убьешь меня, если я тебе не скажу."

Стефани закатила глаза. "Продолжай, Карл, или я сделаю что-то худшее, чем убийство."

"Окей. Короче, четыре дня назад доктор Уиттакер сообщил, что он и его команда, включая Андерса и ту старую леди, художницу Дейси Эмберли, собирались осмотреть несколько частокольных деревьев к северу от Твин-Форкс, которые, насколько известно, не использовались древесными котами. Они собирались охватить обширный регион, поскольку идея заключалась в том, чтобы получить данные о рощах частокольного дерева для последующего сравнения с жилищами древесных котов."

"Поездка должна была занять два полных дня. То есть они должны были вернутся на свою базу вечером второго дня. В этот вечер Пеони Роуз Ивамото и Джон Квин, супруги двух членов команды, связались с доктором Хоббард, чтобы спросить, знает ли она, где находится команда доктора Уиттакера. Судя по всему, они пытались связаться с ними, но не смогли. Эти двое были немного обеспокоены, но не паниковали, поскольку не были уверены, насколько полно ком-сеть Сфинкса покрывает планету."

"Меня раздражает," - сказала Стефани, пытаясь звучать нормально, "как пришельцы, кажется, полагают, что, поскольку это планета-колония, мы какие-то примитивные."

"Да. Ну, доктор Хоббард сказала кое-что, что успокоило их, но она также связалась с главным рейнджером Шелтоном. Она пошла прямо наверх, потому что не хотела, чтобы журналисты узнали об этом и поставили Лесную службу в неловкое положение."

"Мило с ее стороны," - сказала Стефани, но даже ее высокое мнение о докторе Хоббард не могло остановить нарастающее чувство опасения. "Ты говоришь, что они сообщили о пропаже всего через два дня, но прошло четыре? Что случилось с тех пор?"

Карл поднял руку с четырьмя вытянутыми пальцами, затем сложил первые два. "Окей. Прошло два дня. Главный рейнджер Шелтон не беспокоился бы так, но ему не понравилось то, что уни-линки антропологов не отвечают. Он сам поехал в частокольную рощу, которая должна была стать их последней остановкой, но их там не было. Не было никаких признаков того, что они там были."

"Он не мог отправлять поисковые группы, не поднимая шума - эти районы находились в разных экологических зонах, но все в пределах "ночного" часового пояса, и отправка поисковых групп вызвала бы точно такой же шум, которого надеялась избежать доктор Хоббард."

Стефани хотела возразить - в конце концов, они говорили об Андерсе - но заставила себя действовать рационально.

"Я полагаю," - сказала она, "что главный рейнджер Шелтон считал возможным, что антропологи решили вернуться через одну из других областей или что-то в этом роде. У них было с собой походное снаряжение?"

"Было. Они планировали разбить лагерь на одну ночь, перед тем, как возвращаться на базу." Карл сложил третий палец. "На третий день старший рейнджер Шелтон поручил нескольким неболтливым рейнджерам проверить различные участки, которые, по словам доктора Уиттакера, группа собиралась осмотреть. Они вернулись. Опять не было никакого намека на то, что они когда-либо были там. Семь человек, даже если бы они пытались минимизировать последствия, должны были оставить что-то, что могли бы найти тренированные глаза."

Карл сложил четвертый палец. "И вот сегодня четвертый день. Сейчас СЛС расширяет поиск, проверяя маршрут полета, по которому антропологи должны были лететь на первое место, а затем между первым и вторым. Они полагают, что воздушный фургон где-то там упал."

"Они думают, что фургон разбился?" - сказала Стефани. "Нет. Это не сработает. Если бы фургон разбился, то сразу бы сработал маяк. Спорю, даже у развалины, на которой летает Джессика, есть аварийный маяк - а это действительно старая модель."

Карл кивнул. "Я спросил об этом. Фрэнк сказал, что они исходят из теории, что фургон не разбился. Они полагают, что команда приземлилась благополучно, но каким-то образом фургон вышел из строя, и они больше не могли взлететь."

"Как они могли вывести из строя фургон и его коммуникационный блок?" - запротестовала Стефани. "А их уни-линки?"

Карл ухмыльнулся, но это была усталая ухмылка. "Ты получишь свой значок Шерлока Холмса, сказал Фрэнк, когда я задал тот же вопрос. Никто не знает, что могло случиться с комм-блоком, хотя были предположения, что в фургоне полностью отказала электроника. Однако у нас есть решение тайны уни-линков."

"Ну?"

"И у Пеони Роуз Ивамото, и у Джона Квина уни-линки такие-же, как те, которые использует команда доктора Уиттакера. Их проверил главный рейнджер Шелтон. Оказалось, что команда доктора Уиттакера использует инопланетные устройства. Их операционная система работала нормально, когда требовалось только взаимодействие с локальной сетью. Однако для больших расстояний это неверно. Она не будет связываться с программами на спутниках связи. Команда уже испытала несколько мелких проблем, но, поскольку в основном связь была местной - они общались между собой, возможно делая несколько звонков персоналу СЛС и доктору Хоббард - они не стали беспокоиться."

"Дай угадаю," - сказала Стефани. "Антропологи, вероятно, посчитали, что проблема не в их уни-линках, а в примитивных системах нашего колониального мира. Правильно?"

Карл печально вздохнул. "Я не спрашивал, но держу пари - ты права. Это объяснило бы, почему двое членов семьи не посчитали странным, когда не могли связаться с командой. Отсутствие связи было знакомой проблемой."

"Если бы они пробыли здесь еще немного," - сказала Стефани, "они бы поняли, что что-то не так. Андерс начал общаться с нами... Все, что для этого потребовалось - это попытаться связаться со своим отцом и не дозвониться, а мы бы сказали ему, что это ненормально... "

"Ирина всегда цитирует какое-то старинное стихотворение о том, что самые грустные слова "это могло бы быть"," - прервал ее Карл. "Есть факт - доктор Уиттакер повел свою команду, и что-то случилось. Поскольку маловероятно, что он отправился куда-то, кроме тех областей, которые он указал - я имею в виду, они не могли быть настолько глупы, чтобы рискнуть доброй волей СЛС, отправившись искать клан Львиного Сердца или что-то в этом роде - поиски сосредоточены в регионе к северу от Твин-Форкс до подножия Медностенных гор."

Уже считая себя участницей поиска, Стефани вызвала карту на свой уни-линк.

"Поиск будет нелегким," - сказала она, протягивая уни-линк, чтобы Карл мог вместе с ней посмотреть на карту. "Там очень пересеченная местность."

"Да," - согласился Карл. "Именно поэтому группа антропологов выбрала этот район. Из-за склонов гор - а также из-за этой большой реки - на относительно компактной территории представлено множество экосистем. Проблема в том, что, хотя карта показывает площадь как пару сотен квадратных километров, если принять во внимание все склоны, поисковым группам приходится иметь дело с площадью в два или три раза больше."

"Включая реку," - сказала Стефани. Она увеличила масштаб. "Большую и быструю. Ты не думаешь, что они как-то посадили фургон в реку?"

Выражение лица Карла стало мрачным. "Я не думаю, что даже самый рассеянный ученый мог это сделать, но если это случилось, не стоит и думать о конечном результате. Они бы исчезли, и никто не нашел бы их и через миллион лет."

Лазающий Быстро ощутил пик беспокойства и страха в мыслесвете Погибели Клыкастой Смерти, пока говорил Затеняющий Солнечный Свет. Он почувствовал свое обычное разочарование, поскольку ни один из звуков изо рта не давал ему никакого представления о том, в чем проблема. Один или два раза он услышал звук "Андерс" - звук, который, по его мнению, относился к светловолосому молодому мужчине, которым так интересовалась его двуногая. Однако, поскольку она часто издавала этот звук в последнее время, Лазающий Быстро не мог быть уверен, что Отбеленный Мех был причастен к какой бы то ни было проблеме.

Пока он пытался собрать воедино то, что могло быть не так, новый друг Погибели Клыкастой Смерти, Открытая Ветрам - как Лазающий Быстро назвал девушку, отдавая дань уважения ее внешности и переменчивым волнам ее яркого мыслесвета - присоединилась к Затеняющему Солнечный Свет и Погибели Клыкастой Смерти. Девушка с пышными волосами посетила Погибель Клыкастой Смерти вместе с женщиной, которая, как Лазающий Быстро был вполне уверен, была матерью Открытой Ветрам.

Хотя Открытая Ветрам не могла читать мыслесвет, она очевидно, чувствовала напряжение. Она задала вопрос. В ответ и Погибель Клыкастой Смерти, и Затеняющий Солнечный Свет начали быстро говорить, их ротовые шумы накладывались друг на друга таким образом, что Лазающий Быстро удивлялся, как это не сбивает их с толку. Однако, что бы ни говорилось, стало ясно одно: все проблемы были сосредоточены на Отбеленном Меху. Сияние разума Погибели Клыкастой Смерти, когда она объясняла это Открытой Ветрам, затенялось страхом, который явно тревожил.

Лазающий Быстро был уверен, что это чувство коренится в чем-то реальном, а не в тех безумных порывах эмоций, которые наполняли Погибель Клыкастой Смерти всякий раз, когда молодой человек был рядом. Кроме того, Затеняющий Солнечный Свет и Открытая Ветрам тоже были обеспокоены.

Лазающий Быстро совсем не был удивлен, когда Погибель Клыкастой Смерти повернулась к нему. Большинство ее звуков, когда она говорила с ним, были непонятными, но он уловил два, которые узнал: "Идти" и "Андерс". Это, в сочетании с безотлагательностью в ее мыслесвете, было всем, что ему нужно было знать.

Они собирались что-то делать с этой "проблемой Андерса", и его двуногая хотела, чтобы он был с нею.

"Блик!" - ответил Лазающий Быстро, побежав вперед, в сторону аэрокара Затеняющего Солнечный Свет. "Блик! Блик!"

* * *

Для Андерса дни, прошедшие после несчастья, были чередой чрезвычайных ситуаций. Как только все признали, что нельзя надеяться на спасение раньше, чем через два-три дня, произошла волна обвинений.

Андерс знал, что его собственный гневный взрыв запустил это, поэтому он чувствовал себя виноватым, когда доктор Уиттакер попытался отвлечь от проблемы, свалив вину с себя.

"А почему," - сказал доктор Уиттакер своим лучшим тоном "профессора, спрашивающего учеников", "не работают наши уни-линки?"

Он сердито смотрел в пространство, но поник Вирджил Ивамото. Как младший член команды, он отвечал за комплектацию большей части оборудования.

"Мы и раньше замечали несколько проблем," - нерешительно начал он, "но они не казались важными, поскольку у нас было оборудование на фургоне."

Было ошибкой сказать это. Доктор Уиттакер уже почти двадцать лет был женат на политическом деятеле и знал, что неодобрение действует гораздо эффективнее, чем гнев для господства над подчиненными. Он проигнорировал слова о фургоне и сосредоточился на уни-линках.

"Вам следовало заняться устранением проблемы или приобретением запасных устройств, как только проблема впервые проявилась," - заявил он в манере, не допускающей возражений - а что мог возразить Вирджил? То, что сказал доктор Уиттакер, было правильным.

Затем возник вопрос, где разбить лагерь. Они не были достаточно высоко в Медностенных горах, чтобы нужно было опасаться горных медведей, но нельзя было игнорировать легко адаптирующихся гексапум, тем более что их единственным оружием были обычные вибролезвия и одна усыпляющая винтовка с одной обоймой дротиков. Это означало разбить лагерь на деревьях, а это, по мнению доктора Уиттакера, означало найти место, которое не загрязнило бы его любимую стоянку древесных котов.

Спорить опять было бесполезно. Нельзя было игнорировать то, что, когда их обнаружат, доктору Уиттакеру предстояло провести несколько переговоров, чтобы сохранить отношения экспедиции с СЛС. Повреждение жилищ древесных котов только усложнит ситуацию.

Они провели много времени, осматривая местность, пока не нашли несколько желтых скальных деревьев, которые, похоже, не использовались древесными котами. Однако настойчивые требования антропологов не загрязнять территорию усложнили установку лагеря. В то время как сеть ветвей и узловых стволов делала частокольное дерево идеальным для того, что Кесия легкомысленно назвала "постройкой дома на дереве", скальные деревья с прямыми стволами были менее подходящими.

Однако наконец они обнаружили более молодые деревья, многие из которых сохранили горизонтальные ветви на относительно "небольшой" высоте - около семи метров от земли. По крайней мере скальные деревья, названные так из-за чрезвычайной твердости и плотности их древесины, были достаточно прочными, чтобы даже молодое дерево могло выдержать большой вес.

Переноска снаряжения и установка палаток на такой высоте над землей вызвали следующую проблему.

"Я посмотрел на мой антиграв," - сказал Вирджил. "Индикатор показывает меньше, чем должно быть."

Его тон был нерешительным. Андерс не винил его, учитывая, что доктор Уиттакер, казалось, был настроен сделать Вирджила козлом отпущения во всех без исключения проблемах, связанных с оборудованием. Он уже получил выговор за то, что не приготовил достаточно еды для запланированной поездки, а также потому, что коробки с чаем, который любил доктор Уиттакер, и несколькими другими деликатесами не было среди тех, которые достали из тонущего фургона.

Некоторое время все остальные проверяли свои устройства. Все в той или иной степени были истощены ниже должного уровня. Доктор Уиттакер был ближе всего к норме. Почему-то он думал, что это дает ему авторитет.

"Возможно вы испортили ваши устройства," - начал он, "со всеми этими прыжками в болоте..."

Доктор Эмберли оборвала его.

"Источник проблемы очевиден," - решительно сказала она. "При нашей обычной скорости использования эти устройства работают около тридцати трех часов. Однако, поскольку мы использовали их для облегчения нашего груза во время разбивки лагеря, мы сожгли больше энергии. Обычно это не было бы проблемой, так как передача мощности из фургона могла бы перезарядить устройства по мере использования, но это недоступно."

И, добавил Андерс в безмолвном злобном комментарии, поскольку отец в основном стоял, отдавая приказы и не таща много вещей, он не сжег так много энергии, как некоторые из нас.

Показания индикатора собственного устройства Андерса были примерно такими же, как у Вирджила. Он попытался вспомнить коэффициент пересчета. Детали ускользнули от него, но он помнил, что при минимальном потреблении энергии, которое уменьшало гравитацию примерно на двадцать пять процентов, антигравы работали ровно 48 часов. Поскольку они уже использовали их на более высоких мощностях - гравитация Сфинкса была на треть выше земной - они использовали на пятнадцать процентов больше энергии. Вот почему устройства работали около тридцати трех часов, а не полные сорок восемь, поскольку увеличение антигравитации приводило к высокой скорости использования запаса.

Последние пару часов, думал Андерс, мы действовали так, как будто это неиссякаемый ресурс, хотя это совсем не…

"Есть ли у нас блоки питания?" - с тревогой спросила Кесия.

"У нас есть несколько," - ответил Вирджил. "Но и близко нет для того, чтобы продолжать нормальное использование, пока наши полностью не закончатся."

"Итак," - сказала доктор Эмберли, изменяя настройки своего устройства, "нам нужно немедленно сократить использование. У нас есть лестницы, будем пользоваться ими. Все, кто здоров и силен, должны посмотреть, сможем ли мы сократить потребление до минимума."

Заговорил Андерс. "Доктор Эмберли, вы сказали "кто здоров". Я заметил, что ваша мать сняла свой антиграв, чтобы доктор Нэц мог его использовать. Она не может продолжать это делать, иначе у нас будут два пациента, а не один."

Как только они сделали первую платформу и укрытие, доктора Нэца перевели в безопасное место, а Дейси Эмберли сопровождала его в качестве сиделки. Сначала она достала альбом для рисования, но в последние несколько раз, когда он вставал, Андерс видел, что она сидит неподвижно, двигаясь только для того, чтобы периодически проверять, как там Лэнгстон Нэц.

"Я согласна с Андерсом," - сказала Кесия Гайен. "Губы у Дейси посинели. У нее проблемы с сердцем?"

"Она знает," - сказала доктор Эмберли, и между ее бровями появилась тонкая линия. "Ничего страшного, чтобы она не могла отправиться в эту поездку, но это одна из тех вещей, от которых она принимает лекарства. Есть ли шанс, что мы сможем заставить работать антиграв Лэнгстона, хоть немного?"

"Я могла бы посмотреть," - сказала Кесия. "Джон хорошо разбирается в гаджетах, и я научилась паре трюков, но не могу дать гарантию. Используемые нами устройства не предназначены для погружения в воду и последующего вымазывания в грязи."

На установку лагеря ушла большая часть оставшегося дня. В ту ночь они ели немного, но, по крайней мере, с водой не было проблем. То самое болото, которое поглотило фургон, дало столько воды, сколько им было нужно, а устройство очистки, которое выбрал Вирджил, было эффективным и потребляло минимальную мощность - модель, предназначенная не для роскошных кемпингов, а для аварийных ситуаций.

Андерс спал, отключив антиграв для экономии энергии, Он, возможно, спал бы плохо, если бы не был так истощен. На следующее утро он проснулся не совсем отдохнувшим, но почувствовав себя лучше. Было решено, что любой, кто будет передвигаться, могут настроить свои антигравы на минимальное потребление энергии. Это означало, что ему приходилось иметь дело только с пятнадцатью процентами дополнительной гравитации. Проведя ночь с гравитацией на тридцать пять процентов больше, Андерс чувствовал, что может летать.

"У меня есть справочник," - сказал он, доставая планшет. "Стефани также дала мне несколько статей, написанных ее матерью. Я думаю, может быть мне удастся найти какую-то еду."

Доктор Эмберли выглядела заинтересованной. "Этот справочник выпущен Лесной Службой? Я все хотела попросить один, просто из любопытства. Если вы примете помощника, я хотела бы присоединиться к вам."

"Эти поиски действительно необходимы?" - проворчал доктор Уиттакер.

Крупный мужчина, он явно не был счастлив от того, что ему приходится функционировать с увеличенным весом. Андерс мог поклясться, что видел, как отец несколько раз поднимал уровень мощности на своем антиграве выше согласованного минимума. Только вмешательство доктора Эмберли позволило обеспечить, что два запасных блока питания достались доктору Нэцу и Дейси.

Чудом Кесия смогла заставить поврежденный блок работать, но он не смог снижать силу тяжести больше, чем на двадцать пять процентов, и для этого требовалось довольно много энергии. Был составлен график, по которому Дейси обменивалась устройствами с доктором Нэцом, чтобы у каждого из них было время в нормальной гравитации.

Доктор Нэц оставался без сознания, его дыхание было затруднено. Поскольку ни у кого из них не было медицинской подготовки, кроме оказания первой помощи, они не могли диагностировать, в чем проблема.

Вероятно, он вдохнул какую-то грязь, подумал Андерс, и ее частицы вызвали воспаление в его легких. Вероятно, он на пути к пневмонии. Ему повезло, что все мы до приезда сюда принимали противовирусные и антибактериальные препараты, так, что он устойчив к инфекции. Дейси сохраняет губы Лэнгстона влажными, но мы не можем заставить его выпить больше, чем один глоток, так что, кроме всего, он еще и обезвоживается.

"Нужно ли искать пищу?" - повторила доктор Эмберли вопрос доктора Уиттакера, а затем сама ответила на него. Не в первый раз Андерс был рад, что в команде был хотя бы один человек, которого не запугал его отец. "Да, это так. Я знаю, вы надеетесь, что нас быстро спасут, но я утверждаю, что это нереально оптимистичная позиция. До сегодняшнего вечера мы не считаемся пропавшими. Я сомневаюсь, что до следующего утра будут проводиться какие-либо серьезные поиски, и тогда все, что они обнаружат, - это то, что мы не там, где должны были быть."

Доктор Уиттакер выглядел усталым, но Андерс не был уверен, что он не разыгрывает угрызения совести. В настоящее время он не доверял намерениям своего отца. Это сомнение усилилось после следующих слов доктора Уиттакера.

"Я понимаю. Так как нам не хватает запасов еды…" - тут отец остановился и сердито посмотрел на Вирджила, "тогда, полагаю, мы должны рассчитывать на худшее. Однако, хотя некоторым из нас не хватает справочника СЛС или ваших навыков ксенобиолога, возможно, мы сможем продолжить работу, ради которой приехали сюда."

"Вы имеете в виду осмотреть поселение древесных котов?" - удивилась Кесия.

"Почему нет?" - сказал доктор Уиттакер. "Вы лингвист, но прошли определенную подготовку по методам полевой работы. Вы можете фотографировать и записывать. Лучше всего, если мы будем использовать лестницы или записывать с уровня земли, так мы сможем сэкономить энергию наших антигравах."

"Хорошо," - неохотно сказала доктор Эмберли. "Вы правы. Мы не можем допустить, чтобы люди отравились из-за того, что они едят местные растения, несовместимые с нашим метаболизмом. Собирать пищу будет нашим с Андерсом делом."

Как ни странно, собирая пищу, они довольно много узнали о древесных котах. Эта группа древесных котов не была фермерами, но были доказательства того, что они выращивали растения, которые им нравились. Одной из их первых находок был участок квази-латука.

"Вероятно, они собрали урожай перед тем, как ушли," - прокомментировала доктор Эмберли, осторожно срезая съедобные листья, "но оставили корни, чтобы обеспечить свежий прирост. Мы сделаем то же самое."

Недалеко они нашли квази-сосну. Обзор в бинокль показал несколько созревающих орехов возле вершины. Поразмыслив, доктор Эмберли решил, что они могут потратить немного энергии из одного антиграва, чтобы собрать несколько орехов размером с большой палец. Деревья были без веток в нижней трети их высоты, так что залезть было невозможно.

"Нам потребуются калории," - сказала она Андерсу. "Поднимайся. Ты проворнее. Помни, выбирай только те стручки, которые становятся темно-красными или коричневыми. Бросай их, и я соберу.

Андерс согласился, не признаваясь даже себе, как приятно быть легче. Однако, как только он поднялся до веток, послушно перевел антиграв на минимум и держал его так, пока не стал готов спуститься вниз. Затем, прекрасно понимая, что сломанные кости доставят всем больше неудобств, чем разряженный аккумулятор, вернул антиграв на нормальную мощность для спуска.

Справочник СЛС оказался полезным не только по растениям. Он сказал им, какие животные были съедобными. Антропологи не были готовы к охоте, но доктор Эмберли умела делать ловушки для рыбы.

"Кружевная ива подойдет," - сказала она, показывая Андерсу, какие части растения обрезать. "Однако я не особо надеюсь что-нибудь поймать. Древесные коты, вероятно, выловили здесь рыбу. Я не удивлюсь, если это часть причины, по которой они ушли. В год с нормальными дождями болото будет пополняться дождем, но теперь оно зависит от подземных источников. Мы не видели признаков квази-выдры или квази-бобра. Возможно, квази-бобры когда-то создали это заболоченное место."

Если бы не их отчаянное положение, Андерсу понравилось бы прогулка. Однако, когда они вернулись в лагерь, нагруженные собранным урожаем, и обнаружили доктора Уиттакера, торжествующего над какими-то каменными инструментами и сломанными корзинами, в то время как доктор Нэц хрипел на каждом вздохе, Андерс сильнее почувствовал, что все это было неправильно.

"Я хочу исправить это," - подумал он, в отчаянии сжимая кулаки. "Я хочу исправить это."

* * *

Стефани, Карлу и Джессике разрешили присоединиться к поискам доктора Уиттакера и его команды, но только если они все поклянутся, что ничего не скажут о ситуации.

"Я сохраню секрет," - сказала Джессика, подняв руку неподвластным времени жестом, восходящим к древним залам суда, "но признаю, что не совсем понимаю, зачем. Когда я жила в системе Тасмании, маленькая девочка пропала в предгорьях гор. Местная полиция не только посылала команды, но и набирала всех, кто был готов помочь. Один из добровольцев - мой отец - нашел ребенка..."

Главный рейнджер Шелтон устало улыбнулся: "В большинстве случаев призыв к добровольцам был бы разумным решением, но не в этом."

Он сжал пальцы и начал считать причины.

Вот где Карл подцепил эту манеру, подумала Стефани, подавляя совершенно неуместное хихиканье - хихиканье, которое, как она знала, было рождено напряжением, скручивающимся и раскручивающимся в ее животе.

"Во-первых, это сезон пожаров," - сказал главный рейнджер Шелтон. "В условиях засухи риск выше, чем обычно. Как могут вам сказать Стефани и Карл, большинство пожаров - по крайней мере, в других мирах - возникает из-за действий человека. Здесь, на Сфинксе, у нас пока недостаточно людей для этого, но чем больше людей будет бродить, тем больше вероятность того, что кто-то из них будет неосторожен. Как бы мы ни хотели найти доктора Уиттакера и других, мы не хотим нести ответственность за рассеивание потенциальных источников огня по всей территории."

"Во-вторых, хотя те из нас, кто работает в СЛС, приветствовали этих инопланетных ученых и их идеи, наши чувства не общеприняты. Многие здесь, на Сфинксе, считают их чужаками. Что еще хуже, доктор Хоббард говорит мне, что не все интеллектуальное сообщество даже здесь, в Звездном Королевстве, обрадовалось решению привлечь инопланетных специалистов, как бы тщательно они ни были выбраны.

"В-третьих - хотя я признаю первым, что это довольно эгоистично, - если новость о том, что эти люди так легко ускользнули из-под надзора СЛС, станет всеобщей, мы подвергнемся большой критике. Уже сейчас СЛС не самый популярный институт на планете. Мы тратим слишком много времени, говоря людям, чтобы они не делали того, что они хотят делать. Мы защищаем ресурсы, которые многие колонисты предпочитают считать безграничными. Этим людям просто нужен повод, чтобы еще больше критиковать нас."

"В-четвертых," - лицо главного рейнджера Шелтона стало очень серьезным, "возникает вопрос, почему доктор Уиттакер и его команда, очевидно, так и не прибыли в свой первый запланированный пункт назначения. Произошла ли их авария до того, как они смогли прибыть туда, или у них были другие планы? Мы исходим из предположения, что либо авария произошла первой, либо по какой-то причине, которая, несомненно, будет иметь смысл, когда мы ее услышим, они изменили порядок, в котором собирались осматривать места, и не сообщили нам об этом. Возможно, они не сочли это необходимым. В конце концов, им разрешили посетить все эти районы. В любом случае, по какой-то причине они сначала отправились на другое место - и тогда произошла авария."

Карл кивнул. "Поэтому их еще не нашли. Площадь очень большая."

"Верно," - ответил главный рейнджер Шелтон. Он повернулся к Джессике. "Ясно, почему мы не собираем большую группу?"

Она очень мрачно кивнула: "Обещаю, что ничего не скажу, даже родителям. Я сказала маме, что собираюсь сопровождать Стефани и Карла в их маршрутах рейнджеров-стажеров. Это правда, не так ли?"

"Правильно." Главный рейнджер Шелтон указал на сегмент голокарты, расположенной над одной частью стола. "Вот куда мы отправляем вас. Осмотрите как можно большую территорию с воздуха как можно внимательней, приземляясь только в том случае, если вы считаете, что для этого есть веская причина. Машина доктора Уиттакера представлял собой прямоугольный аэрофургон, способный перевозить много людей и оборудования. По крайней мере, мы не ищем обломки летательного аппарата легче воздуха. Сообщите, если найдете что-нибудь стоящее для осмотра. Удачи."

"Сделаем все, что можем," - пообещала Стефани, когда они поспешили к выходу.

Они взяли машину Карла, он сел на место пилота. Стефани села на переднее пассажирское сиденье, а Джессика - сзади, позади Карла.

"Так я смогу прикрыть эту сторону, пока ты пилотируешь. Хотелось бы, чтобы они могли дать нам какой-нибудь современный массив сканеров."

"Они уже сделали все, что могли, со спутниковым обзором и тому подобным," - ответила Стефани. "Никаких "горячих точек" или чего-то, указывающего на аварию. В каком-то смысле нам повезло, что сейчас пожарный сезон, поэтому СЛС уже выделено дополнительное спутниковое время."

Львиное Сердце устроился у Стефани на коленях, положив "руки" на дверь и глядя вниз. На этот раз он не "мяукнул", чтобы открыть окно.

По-моему, подумала Стефани, он понял, что сейчас не время для ветра в его мехе. Интересно, просто ли он смотрит, потому что так всегда делает, или потому, что знает, что мы ищем Андерса, его отца и остальных. Как бы то ни было, я рада, что он здесь.

Она была не менее рада, когда поиски начались в сумерках и отчаянии, столь же мрачном, как ночь, сгустившаяся и наполнившая ее. Львиное Сердце встал на задние лапы и погладил ее по щеке настоящей рукой, затем прыгнул на заднее сиденье, чтобы обернуть хвост вокруг Джессики и прижаться к ее смотрящему вниз лицу. Поскольку Карл был пилотом, древесный кот просто слегка похлопал его по плечу, прежде чем снова оказаться на коленях Стефани.

Голос Джессики раздался из задней части аэрокара. "Вы же не думаете, что они все мертвы? Не могу поверить, что такая серьезная авария могла бы произойти без каких-либо признаков."

Если только они не потерпели крушение в реке, подумала Стефани. Если только это не было саботажем. Главный рейнджер Шелтон упомянул, что не все были довольны присутствием здесь доктора Уиттакера, но готовы ли они пойти на такое?

Раньше у нее не было бы таких мыслей, но это было до того, как доктор Убель взорвала аэрокар Эрвина Эрхардта, просто чтобы избавиться от неудобного свидетеля. Или до того, как она сама направила пистолет на Теннесси Больгео, зная, что она застрелит его, если он не остановит то, что делает. До того, как она увидела, что Больгео готов сделать с существами, которых он, по крайней мере, несомненно считал разумными.

"Завтра планируют расширить круг поиска," - ободряюще сказал Карл. "У нас уже есть задание - тот овраг, который мы видели сегодня, но не могли спуститься, не потратив больше времени, чем должны."

Но на следующее утро все изменилось.

chapter 10

Когда подошел к концу второй день иx лесной жизни, Андерс почувствовал растущее чувство ожидания в команде. Он подумал, что это излишне оптимистично - их даже не будут искать до этой ночи, - но он знал, что и Вирджил, и Кесия надеялись, что их супруги предупредят власти.

Андерс также понимал, что его собственные действия, безусловно, усилили ощущение, что спасение обязательно придет быстро. После того, как он помог доктору Эмберли проверить ловушки для рыбы и дополнительного поиска пищи, он попросил прощения.

"Не то, чтобы мне неинтерено, доктор Эмберли," - сказал он, глядя на четырех странно выглядевших "рыб", которых они достали из ловушек. Хорошо, что справочник СЛС уверял их, что они съедобны, потому что, основываясь на их виде, Андерс серьезно в этом сомневался. "Но у меня есть некоторые идеи, как помочь найти нас."

"Почему бы тебе не называть меня просто Калидой?" - предложила она. "Кажется смешным использовать титулы в нашем затруднительном положении."

"Потому что моему отцу это не понравится," - сразу ответил Андерс. "Но если вы не возражаете, я буду звать вас доктор Калида."

"Договорились," - сказала она. "Теперь расскажи, что у тебя на уме?"

Выслушав планы Андерса, доктор Калида согласилась. "Но будь осторожен на деревьях."

Решив, что разговор с доктором Калидой считается просьбой о разрешении, Андерс уклонился от разговора со своим отцом. Доктор Уиттакер - отец сердито смотрел на тех из подчиненных, кто обращался к нему как-нибудь, кроме этого титула, - вел себя очень странно. Он не только настаивал на сохранении академической иерархии, но и продолжал свои полевые исследования, как будто все остальное не было важным.

Когда Андерс спросил его об этом наедине, чтобы не вызвать неудобства, отец нежно улыбнулся и погладил его по голове.

"Ты можешь играть в лагерные приключения, если хочешь," - сказал он таким теплым и ласковым тоном, что Андерс подумал, не вообразил ли он каким-то образом, что они отдыхают в своей горной хижине. "Я здесь, чтобы работать, и другие тоже. Мы многому учимся. Доктор Эмберли уже записала некоторые удивительные доказательства того, что древесные коты могут переходить от чисто охотничье-собирательного образа жизни к жизни с элементами сельского хозяйства. У нее не было бы возможности узнать это без нашей нынешней ситуации. Даже если бы мы ждали разрешения приехать сюда еще несколько недель, большая часть свидетельств - таких как участки квази-латука - выросла бы за точку, где мы могли бы зафиксировать, как древесные коты использовали их."

Андерс решил, что он не собирается проходить через это, поэтому он продолжил свои планы, смущенно осознавая, что в них есть определенный оттенок приключенческой истории. Эксперименты показали, что для человека его веса хождение по поверхности болота было относительно безопасным, если только он не шел в одну из тех областей, где только тонкий слой растительности покрывает всасывающую грязь под ним. Доктор Калида объяснила, что в более обычных ситуациях переход через болото не был бы таким безопасным.

"Я предполагаю," - сказала она, "что, кроме того, что болота обеспечивают древесных котов питьевой водой, интересным разнообразием полезных растений и свежей рыбой, болото также служит естественным рвом. Тяжелое существо, как гексапума, подумает дважды или даже трижды, прежде чем пересечь эту область. Риск попасть в ловушку будет слишком велик."

Проконсультировавшись со справочником СЛС, чтобы убедиться, что он не подвергнется воздействию каких-либо ядовитых соков, Андерс срезал несколько веток по краям болота, в котором затонул аэрофургон. Он вытащил их на болото и расположил на небольшом возвышении в виде большой буквы X. Он был очень осторожен, когда ступал, но даже в этом случае его туфли - единственная пара, которую он привез с собой, - сильно испачкались, и у него были причины радоваться, что он взял лишние носки.

Он также был спокоен, зная, что Дейси Эмберли наблюдала за ним со своего места на дереве. Пожилая художница могла быть менее чем активной, но она заслужила благодарность экспедиции. Она не только ухаживала за бессознательным Лэнгстоном Нэцем, но и смотрела за кастрюлями, кипящими на плите - свежие продукты нельзя было приготовить так же быстро, как полуфабрикаты для кемпинга, с которыми Андерс был знаком до этого. Она также возложила на себя роль наблюдателя - не только за воздушным движением, которого было удручающе мало, но и за опасностями на земле.

"Я мало что знаю о Сфинксе," - сказала Дейси, "но за все эти годы общения с ксенобиологами я узнала, что вода всегда притягивает дикие существа. Хотя для болота это место сухое, там еще достаточно влажно, чтобы иметь воду для питья."

Когда Андерс выразил обеспокоенность тем, что, несмотря на его попытки разместить это безопасно, его X из хвороста привлечет другую машину и она затонет, Дейси усмехнулась.

"Не беспокойся об этом. Я заметила древесных крыс - и даже одно или два существа поменьше, которые, по словам Калиды, возможно, еще не числятся в официальных зоологических отчетах. У меня даже есть фотографии!" Она стала серьезной. "Честно, я не собираюсь пропустить что-то размером с аэрокар. Если один из них прилетит сюда, я закричу так громко, что, во-первых, они узнают, что мы здесь, а во-вторых, они сядут где-нибудь еще."

Создание икса, особенно в условиях пятнадцатипроцентной дополнительной гравитации, утомило Андерса настолько, что он не смог перейти к следующей части своего плана до третьего дня. В тот день, после того, как он помог доктору Калиде собирать еду, а затем помог Дейси умыть и повернуть все еще лежащего без сознания Лэнгстона Нэца, Андерс начал медленный подъем на вершину одного из самых высоких частокольных деревьев.

Ему пришлось спорить с отцом по поводу этой части своего плана - не потому, что доктор Уиттакер беспокоился о падении Андерса, а потому, что он беспокоился о загрязнении среды обитания древесных котов. В конце концов, Андерс победил, но только пообещав, что знак, который он планировал, не будет постоянным. Это означало, что ему нужно будет нести даже древко для флага, который он планировал установить, вместе с собой - вдобавок к его весу и трудностям подъема. По крайней мере, сам "флаг" не был бы слишком тяжелым.

Большей частью того, что Лэнгстон Нэц выбросил из тонущего фургона, было снаряжением, привезенным для экспедиции, а не личным имуществом команды. Доктор Уиттакер не переставал ворчать, что сумка с его вещами пошла на дно, но, по крайней мере, сумка с одеждой его и Андерса осталась. У бедного Вирджила не было даже смены одежды, пока Андерс не дал ему свою. Ничто из одежды Эмберли не осталось, но Лэнгстон позаботился о том, чтобы маленькая сумка, в которой Дейси хранила свои лекарства, вместе с принадлежностями для рисования и фотоаппаратом, была одной из первых, которую он достал.

Это означало, что все три женщины были хотя бы частично одеты из довольно яркого гардероба Кесии Гайен. К счастью, Кесия была очень пышной, поэтому, хотя ее одежда свободно висела на двух женщинах Эмберли, она подходила. Теперь в сумке Кесии было все, что нужно Андерсу для его похода на верхушки деревьев.

"Хорошо, что мне нравятся шарфы," - сказала она, вытаскивая полдюжины, "и что они свернутые такие маленькие, что я всегда держу запас в моей дорожной сумке."

Она улыбнулась ему. "Нет ничего лучше шарфа, чтобы изменить твою внешность, когда тебе не хватает другой одежды. Спорю, твоя мама это знает."

Теперь некоторые из этих шарфов были заправлены в рубашку Андерса, когда он начал свой трудный подъем к вершине частокольного дерева, флагшток, который он сделал из деревца кружевной ивы, был привязан к его спине и свисал сзади, как хвост.

Во время восхождения тут и там Андерс видел свидетельства того, что древесные коты в прошлом использовали это дерево. Он мог потерпеть неудачу в одном месте, где когда-то в далеком прошлом ветка сломалась, не оставив опоры для рук или ног, но он использовал вибролезвие, чтобы вырезать себе опору.

Не раз во время подъема Андерсу хотелось включить свой антиграв. Это доставило бы его к месту назначения гораздо быстрее - и если бы он потерял хватку, его падение имело бы гораздо меньшие последствия. Однако он этого не сделал. Он уже сожалел о дополнительной мощности, которую он использовал, собирая стручки квази-сосны с доктором Калидой. Дейси следила за запасом источников питания, но даже с установкой антигравов на минимум, запас быстро уменьшался.

Скоро, подумал Андерс, кому-то придется обойтись без антиграва. Это не может быть Лэнгстон или Дейси. Почему-то я думаю, что у отца будут причины, почему это не может быть он? Полагаю, Вирджил будет добровольцем. Он все еще тупо чувствует себя виноватым из-за проблемы с уни-линками, хотя отец в этом так же виноват. Или, может быть, отец предположит, что поскольку я не являюсь "настоящим" участником экспедиции, я могу обойтись без него. Может, он даже прав.

Достигнув вершины частокольного дерева, Андерс собрался с силами и начал привязывать шарфы длинными яркими лентами к узкому концу шеста. Затем, держа во рту короткие отрезки веревки, он закрепил флагшток на месте. Он практиковался в этом, когда находился ниже, но он не рассчитывал на постоянное давление ветра, который пытался вырвать шест из кружевной ивы из его рук.

Ленты щелкали на меняющемся ветре, одна била его по лицу, как хлыстом. Однако, в конце концов, он поставил флагшток на место. Когда он это сделал, шарфы, большая часть которых была шириной не менее метра, вздымались и взлетали резкими полосами неестественных цветов на фоне сфинксианского неба.

Некоторое время он оставался на верхушке частокольного дерева, наблюдая и надеясь, несмотря ни на что, увидеть какой-нибудь аэрокар, которому он мог бы сигналить приземлиться. Но небо оставалось пустым, и Андерс снова пожалел о политике СЛС, которая ограничивала не только использование некоторых диких земель, но и воздушного пространства над ними.

Наконец Андерс медленно и осторожно спустился вниз. В тот вечер за ужином, который включал некоторые интересные результаты собирания пищи доктором Калидой в сочетании с их последними припасами, обсуждались предположения о том, когда они будут обнаружены.

"Завтра, конечно," - сказал доктор Уиттакер. "Вчера вечером мы не явились, как планировали. Конечно, уже сегодня начались поиски. На самом деле я удивлен, что нас еще не обнаружили."

Его тон был неодобрительным, как будто, имея целую планету для поиска, СЛС должна была немедленно сосредоточиться на них. Никто не напомнил доктору Уиттакеру, что сотрудники СЛС не знали, куда смотреть, но по выражениям лиц Андерс был уверен, что не он единственный, кто это помнил.

* * *

Несмотря на уверенные утверждения доктора Уиттакера, четвертый день их потерянного существования прошел, а их не нашли. На пятый день моральный дух был явно низким.

На третий день Кесия Гайен внесла свой вклад в решение вопроса о том, у кого был доступ к сокращающемуся запасу источников питания для антигравов, отказавшись иметь что-то общее с исследованием остатков сообщества древесных котов.