глава 7

Сегодня Гриша сам ловил рыбу с утра пораньше. Но прежде тихо выловил крысу, снова просочившуюся в пещеру, чтобы Нина могла спокойно поспать.

Не спеша наловил рыбки, присел, ностальгическая мысля мелькнула - закурить бы. Но увы, как тут закуришь. Хотя... Он рассмеялся жутким рокочущим басом, представив себя, тираннозавра, с сигареткой в зубах. Нет, в том, чтобы быть человеком, тоже есть положительные моменты.

Но тут из пещеры появилась заспанная ящерша.

- Ой, ты уже встал? И даже и рыбы наловил?

- Угу, - кивнул он. - Иди есть.

Она слегка засмущалась и пристроила на кочку рядом с ним свою огромную хвостатую харизму. Мужик поймал себя на той мысли, что хоть ящершей, хоть женщиной, а выглядит она... Млллллин... Осталось только сглотнуть слюни и успокоить свой основной инстинкт.

Заметив, что Нина пытается сократить свою порцию и не есть столько, сколько ей хочется, Григорий строго сказал:

- Не дури. Ешь. У тебя организм требует.

- Ничего он не требует! Я сама буду решать, что он требует, - буркнула тираннозавриха.

- Сссказал, не дури - значит, не дури! - притворно рассвирепел Гришка, вращая глазами.

Потом смягчился:

- Нина, ешь давай, у нас сегодня ответственное занятие, потребуются все резервы организма, и до завтрашнего дня никакой еды не будет.

Ящерша оживилась:

- Да? Ой, а что мы будем делать?

Грише хотелось выдать много разных версий того, что они могли бы делать, но ограничился коротким:

- Учиться воевать.

- Да?! – и тут она заработала челюстями с удвоенной скоростью.

Рыба исчезла в мгновение ока, Гриша даже крякнул от изумления.

- Все! Я готова!

Он, конечно, слегка завис, но лекцию надо было начинать.

Сначала была теоретическая часть, а потом отработка практических навыков. Григорий важно прохаживался перед носом стоявшей по стойке смирно ящерши и вещал:

- Запомни. На войне наша главная сила - пасть.

Нина сосредоточенно кивнула, а потом спросила:

- А что ею надо делать?

- Хватать монстров и рвать, - мрачно ответил Григорий, а в глазах его загорелся воинственный огонек.

Она аж опешила.

- И! - он вскинул вверх куцую переднюю лапку. - Пасть - наше самое уязвимое место. Не давай монстрам приблизиться к пасти.

- Это как? Что-то я ничего не понимаю.

- А тут и понимать нечего! - разволновался Григорий. - Не давать приблизиться, и все!

Она замолчала, но вся ее фигура выражала молчаливый протест. Тогда Гриша решил объяснить. Ему было непросто. Потому что, несмотря на потрясающий арсенал зубов и когтей и громадные размеры, звероящеры были ужасно уязвимы. А коварные монстры знали их слабые стороны и ловко этим пользовались.

- Нина. Монстры всегда нападают скопом со всех сторон. И сразу же стараются засунуть нам в пасть палки. Понимаешь?

- Не-а...

Гриша покачал головой.

- В бою мы страшны, если дорвемся, но мы достаточно неповоротливы. Палки заклинивают челюсти, теперь понимаешь? И все! Мы лишаемся главного оружия, становимся практически беспомощными. Пока наш брат пытается избавиться от распорки, мешающей захлопнуть пасть, туда, прямо в эту пасть, лохматые чудовища натолкают копий и дротиков, а остальные монстры набрасываются сзади, связывают ноги и валят. И все. Финита ля комедия. И делается это все очень быстро.

Он умолк со вздохом, глядя куда-то вдаль. Григорию приходилось видеть, как монстры расправлялись с его сородичами. Лишали подвижности, потом муравьями накидывались на поверженного ящера, сначала выкалывали глаза, а потом еще живого начинали расчленять на куски.

Гриша вздрогнул. Это было страшно, а главное, делалось так же быстро, как прозвучало в рассказе. Монстры смертельно опасны, хоть и мелкие и невзрачные. И он обязан донести это до Нины, чтобы с ней не случилось беды.

- Теперь понимаешь? - спросил он ее.

- Понимаю, - ответила та.


***

Нина кивнула: теперь прослеживалась какая-то ясность. Но все равно в ее голове не укладывалось. ПОЧЕМУ? Почему они вдруг становятся неповоротливыми? Ей казалось, что она очень даже поворотливая, даже резвая и в какой-то степени грациозная. Ну, насколько может быть грациозной гигантская звероящерша.

- Тогда начнем, - сказал он. – Значит, так. Как я уже объяснял, мы должны уметь маскироваться, обладать идеальной координацией движений, но этому я тебя уже немного учил. Надо еще уметь читать следы, чтобы обнаружить противника раньше и успеть скрыться. Сегодня мы учимся читать следы, а завтра - контактному бою.

И пошла теория.

Когда Нина узнала, что один из самых информативных следов - это фекалии и по фекалиям легче всего определить того, кто их оставил, она возмутилась:

- Не буду чужие какашки нюхать!

- Будешь! – зарычал Гриша. - Еще как будешь! Если в живых остаться хочешь! Приступай!

Возмущение так и перло из ящерши, она прошипела:

- А что, с других следов нельзя начать? Не судьба?

- Разговорчики! Начала, я сказал.

Нина проскрежетала зубами и стала исследовать местность на предмет наличия «следов». А их было много, старых и свежих, ибо живности в этом дивном мире водилось в изобилии. Григорий все время торчал рядом, с каменной мордой, и комментировал каждый след, но «следы» монстров им пока что не встречались. И вот в какой-то момент им попалась засохшая фекаль, на которую Гриша тут же сделал стойку, провещав приглушенным рыком:

- Нина, запоминай. Это ОНО.

Новость была ошарашивающая. И вроде смеяться надо, но Нина прониклась серьезностью момента.

- Поняла, - недовольно проговорила она, отворачиваясь.

Потом все же изучила след и выдала:

- Ну, запомнила. Что дальше?

- Найдешь где-нибудь ЭТО, - давил Гриша, - немедленно вали оттуда и ищи, где спрятаться.

- А чего прятаться, а как же бой?! - насупилась Нина.

- Дура! Тебя же поймают как нефиг делать и на мясо пустят!

- Это мы еще посмотрим, - пробурчала она про себя.

- Что ты там бормочешь?

- Ничего, - огрызнулась ящерша. - Это я усвоила, давай другие следы изучать.

Потом они долго изучали всякие отпечатки на земле, поломанные ветки, клочки шерсти на стволах деревьев, следы от рогов и прочая, и прочая, и прочая. К ночи Нина лопалась от информации и действительно была никакая от усталости. Не то что есть, даже на ворчание сил не осталось. Так что, когда Григорий скомандовал отбой, мгновенно заползла в пещеру и заснула.

Мужик, он всегда мужик, даже если он тираннозавр. Особенно если тираннозавр.

С его точки зрения, идеальная баба должна быть босая, беременная и на кухне. И чтобы не пилила и улыбалась. Он посмотрел на спящую ящершу Нину с нежностью, она чему-то улыбалась во сне. Мужик глубоко вдохнул полной грудью и проурчал:

- Умаялась.

Потом обвил ее хвостом и пристроился рядом спать.


***

А в племени монстров с самого утра велась активная подготовка. Вождь вещал. Вождь был недоволен, крайне недоволен.

Потому что вчерашняя погоня за ускользнувшей жертвой показала моральную неустойчивость отдельных охотников во всей красе. В итоге этот поэт (шаман давился от омерзения, когда вождь произносил его имя) удрал.

Жертва так и не принесена, а духи не любят, когда их пожелания игнорируются!

Значит, перед тем как выступить на поиски могучего племени чужаков, а также на охоту за Грраххами, поэт должен быть изловлен и приведен назад в племя. Ну а потом уже будут песнопения, пляски у костра в полной боевой раскраске и, разумеется, самое главное - торжественное жертвоприношение. Чтобы умилостивить духов и они послали удачу.

А эти уроды, вместо того чтобы поймать поганца, пошли вчера и нажрались!

У вождя от нервности стал подергиваться глаз. Когда у него подергивался глаз, все знали - это финальная стадия, дальше будет рукоприкладство.

В общем, был сформирован новый отряд.

Лучшие воины племени. Командир - Рыжий Буйвол. Бойцы: Тощее Бедро, Мохнатый Шакал, Длинный Шмель и Трехногий Хряк. Кроме того, при отряде состояло шесть оруженосцев из молодняка: Сморчок, Пестрый Глаз, Глухарь, Болтливая Сорока, Черный Дым и Поросенок. Последний имел самое вкусное, а значит красивое имя, остальные просто давились слюнями, когда его произносили.

Готовились с особым тщанием. Боевая раскраска, танцы, над оружием каждого еще особо поколдовал шаман. А потому сборы заняли весь день, и к вечеру отряд воинов-следопытов наконец выдвинулся из становища.

Но.

В лесу быстро темнеет, а в темноте не видно, куда идти. Потому доблестные воины, пройдя какую-то часть пути, расположились на ночлег поближе к той заветной полянке, решив сегодня немного оттянуться, а завтра с утречка, на свежую голову, отправиться искать сбежавшего поэта.


***

Утро настало.

Сегодня Григорий, как и обещал, собирался учить Нину контактному бою. Честно говоря, вся ситуация вызывала у него внутренний протест. Ему хотелось увести ее от греха подальше в безопасное место, туда, где на них не будут охотиться, а не учить ее убивать монстров. Было во всем этом что-то неправильное. Но и выхода другого он просто не видел. Она должна хоть как-то уметь защитить себя.

А потому Григорий был сосредоточен и собран. Быстро засыпал все ее давешние ямы, разровнял и утрамбовал песок. Потом показал мордой на место перед собой и велел:

- Встань здесь.

Когда приказ был выполнен, он отошел чуть в сторону и начал:

- Вчера я тебе говорил, что наше главное оружие - пасть, в смысле челюсти.

Ящерша сосредоточенно кивнула.

- Так вот, челюсти - главное, но не единственное оружие. Мы можем убивать лапами.

Тут он показал на свою громадную заднюю лапищу, а Нина воззрилась на собственные ноги и даже пошевелила когтистыми пальцами.

- Хорошо. Кроме того - хвост.

- Я так и думала, - радостно выпалила ящерша, но под его суровым взглядом смолкла.

- И опять-таки, как я вчера говорил, челюсти - наше самое уязвимое место. Но еще одно, крайне уязвимое место - живот.

Он был серьезен, но едва не разразился громовым хохотом, когда эта... боевая единица расставила ноги, опустила туда голову и уставилась на собственное светлое брюхо. А потом непонимающе воззрилась на него.

- Нина, - позыв на смех был безжалостно подавлен, - раньше, когда мы еще были мало знакомы с методами войны монстров, многие из нас погибали, попадая в ловушки. Широкие и глубокие ямы, все дно которых утыкано кольями. Достаточно туда упасть - и все! Колья проткнут насквозь. А монстрам оставалось лишь дождаться, пока жертва умрет в страшных мучениях.

Нина перевела дыхание, наливаясь злобой на монстров. Григорий продолжал:

- Теперь, слава Богу, все наши знают о подобных ловушках и умеют их избегать.

- Но какой ценой дались те знания, - мрачно проговорила тираннозавриха.

- Да, - просто ответил Гриша. - Ценой жизни, ценой крови.

- Ненавижу...

- Сперва научись драться и только потом думай о ненависти, - прошипел он.

Нина успокоилась.

- Значит, слушай. Теперешняя тактика атакующих монстров такая. Они всегда нападают скопом, не меньше десяти-пятнадцати охотников. Как правило, несколько из них отвлекают внимание, а остальные подкрадываются с боков и с тыла, чтобы набросить путы на ноги и постараться проткнуть брюхо рогатиной. Но проткнуть нам брюхо не так-то просто. Хотя шкура там и тоньше, чем на спине или на боках, она все равно очень прочная. Да и стоять на месте и ждать, пока они это сделают, тоже никому не придет в голову. Потому монстров надо топтать лапами и сбивать хвостом на подходе. И при этом хватать челюстями и рвать. Главное, чтобы не заклинили челюсти, иначе, пока пытаешься избавиться от палок, эти твари успевают добраться...

Гриша замолчал, снова нахлынули воспоминания. Потом дернул головой и сказал:

- Стой где стоишь. Я сейчас продемонстрирую тактику боя. А ты запоминай.

Из трухлявого топляка и камней он быстро соорудил в песке целый театр военных действий. Вокруг были понатыканы стволы, изображавшие нападающих монстров.

А потом он показал мастер-класс.

Несмотря на всю свою нелюбовь к войне, Григорий был отличный боец, двигался легко, потрясающе ловко и уверенно. И крошил учебных врагов клыками и лапами в мелкий винегрет, а хвостом сбивал то, до чего не доходили челюсти или лапы. Через пару минут все вокруг было усыпано обломками, а инструктор по контактному бою повернулся спросить у ящерши, что она из увиденного усвоила.

И тут он увидел в ее глазах восторг.

Григорий невольно приосанился, ощущая себя героем. А это было чертовски приятно - ощущать себя героем в глазах женщины, к которой испытываешь кхммм... определенные чувства. Чертовски приятно, мл-л-л-лин!

Он прошел мимо, сопровождаемый восхищенным дамским взором, и небрежно обронил:

- Закрой рот, ворона залетит.

Даже не оборачиваясь, Гриша знал, что вслед ему сейчас несется поток непечатных эпитетов, а потому пробасил:

- Отставить разговорчики. Подготовь учебный полигон. Посмотрю, как ты усвоила наглядный урок.

И уселся у бережка, ожидая, когда она восстановит расположение «противника». Нина, хоть по всему и было видно, что она слегка злилась на него, восторг свой не смогла сдержать. И потому не сразу кинулась выполнять, а сперва подошла и все-таки высказала:

- Гриш, ты прямо дракон! Настоящий Бог войны. Знаешь, в бою ты был прекрасен.

Он был прекрасен. ДА. Он был прекрасен.

Мужик чуть не поплыл, но вовремя опомнился и ответил, приняв небрежно-хмурый вид:

- Да, я знаю. Мне это часто говорили.

Как и всякая другая баба с ее женской логикой, Нина из этого всего сказанного услышала только то, что хотела услышать.

- И кто это тебе говорил?!

- Какая разница? - начал было Гриша.

- И со многими ты тут был?!

Фыркнула, вытянув хвост, и ушла восстанавливать ряды неприятеля.

Ошарашенный Григорий сперва ничего не понял. Куда восхищение девалось? Что он такого сказал? Потом он решил так: сама придумала, сама обиделась, сама пусть и... И тут же рявкнул:

- Время! Довольно копаться, начинай!

Тираннозавриха ничего не ответила, только зыркнула серыми глазами с вертикальными зрачками и начала неуклюже топтаться среди толпы «учебных противников». Однако потом втянулась и уже отрабатывала приемы боя вполне сносно. Пока Григорий не скомандовал отбой и позвал:

- Иди есть.

Он едва смог удержать серьезную рожу, потому что при слове «есть» на ее злющей оскаленной морде отразилось некоторое просветление. Видимо, она заметила его веселое настроение, потому что он был тут же награжден уничтожающим взглядом.

И есть она сразу не стала, а заявила:

- Сначала купаться. Есть потом.

Потом так потом.

Ужин также прошел в полном молчании. После чего она ушла в пещеру спать. Одна. И ведь даже про крыс не вспомнила! Его коробило, что она не хочет с ним разговаривать. Что такого он сказал, что она вдруг надулась?

После нескольких неудачных попыток завязать разговор во время ужина он тоже решил надуться. И так и лежал, вперившись в стенку, сопя и пытаясь понять великую загадку - женскую логику.

А потом догадка прояснила его сознание.

Она его ревнует.

Мужик растекся от удовольствия.

И тут же уплыл в сон.


***

Во сне он почему-то оправдывался и кричал:

- Я здесь ни при чем!



***

Следующее утро особых изменений в настроении Нины не принесло. Она была сосредоточенна и серьезна. Встала рано. Пока Григорий просыпался да потягивался всем своим тираннозаврьим телом, пока вылезал из пещеры, она успела наловить еды на завтрак. Но есть не стала, сидела его ждала. Молча. Увидев такую картину, Гриша быстро сполз по склону вниз и присоединился к ней.

- Спасибо, - он выбрал себе рыбину поменьше, помня про ее зверский аппетит, и пророкотал: - Как спалось?

- Нормально, - холодно, отстраненно так...

Как-то даже и аппетит пропал.

- Григорий Семеныч, вы обещали показать, как надо правильно закапываться.

Вот как. Григорий Семеныч. Понятно. Он и сказал, глядя куда-то в сторону:

- Это была шутка. Просто тренировал твою дисциплину. Закапываться нам вовсе ни к чему. Разве что кладку из яиц прятать.

Вполне ожидаемо за это он получил испепеляющий взгляд. Но ругаться она не стала. Странно даже. Он уже и голову в плечи втянул, приготовившись слушать все, что она о нем думает. Вместо этого она вдруг сказала:

- Я думаю, в нашем дальнейшем пребывании здесь нет никакого смысла. Я ведь теперь знаю все, что должна?

Честно говоря, Гришу резанул и холодный тон, и это ее решительное настроение. Как-то слишком быстро все закончилось. А ведь так хорошо было... Даже обидно.

Он просто кивнул, поднялся во весь рост и пошел в сторону выхода из долины. Завал разгребать. Уже отошел на несколько шагов, когда услышал:

- У нас в интернате физрук был. Немного подвинутый на восточных боевых искусствах. Фанат Джеки Чана. Он нас тренировал по особой, своей личной методике. Мне кажется, можно использовать кое-что из этого при случае.

Нет! Не нравилась ему эта ее дурацкая решимость. Не хватало еще, чтобы в бой начала рваться. Дуреха, млин. Не поворачиваясь, строго наказал:

- Это тебе не урок физры. Сиди здесь. Пока я не приду - отсюда ни шагу. Поняла? А еще лучше забирайся в пещеру и жди меня там.

Завал он разобрал и выбрался из долины быстро, а вот на душе было муторно и противно.


***

А как муторно и противно было на душе у поэта-изгнанника...

Потому что есть уже хотелось совершенно конкретно. Могучее племя, чьи женщины должны были бы взять его под свое теплое крылышко, так пока обнаружено и не было. А значит, надо было прервать созерцание красот природы и озаботиться хлебом насущным - идти на охоту.

Ну, он и выполз на тропу, почесывая грязную лохматую шевелюру. Поэту было тоскливо, и вместо стихов и песен из него вырывалось жалобное урчание голодного желудка.


***

С другой стороны первобытного леса в этот момент выдвинулся отряд следопытов, которых вождь направил, дабы вернуть в племя строптивого беглеца, упорно не желавшего быть принесенным в жертву.

Командир Рыжий Буйвол, возглавлявший шествие, двигался слегка зигзагообразно. Что не удивительно, потому накануне весь отряд как следует налег на перезрелые плоды на той чудесной полянке. И теперь все бойцы выписывали ногами восьмерки на тропе. Кого-то и вовсе штормило.

Один лишь оруженосец из молодняка, Поросенок, бодро двигался, замыкая арьергард. Потому что вчера его оставили на посту. Вчера было плохо ему, ибо всем остальным было весело. Но зато сегодня только ему и было хорошо.


***

А из потаенной долины тем временем выдвинулся на разведку тираннозавр Григорий Семенович.


***

Если оценивать местность с высоты птичьего полета, то пути всех участников пролегали таким образом, что отряд охотников и тираннозавр с разных сторон неуклонно двигались к поляне, украшенной огромными лосиными рогами, висевшими на дереве.

А путь поэта... это путь поэта. Он блуждал и извивался.


Загрузка...