18

Моим планам не суждено было сбыться. Наутро я снова проснулся один. И вроде бы внутренний голос с первых моментов говорил мне, что всё в порядке, что она вот-вот появится, по логике я понимал, что еды у нас достаточно, и запасать её слишком много не имеет смысла. Я просто лежал и думал. Время шло, а она не возвращалась. Мне даже хотелось, чтобы меня наказали на такую беспечность — сенсоры переведены в режим ожидания и не показывают врага, а я лежу один в большом спальном мешке, такой беззащитный и беспомощный.

Но наказание не последовало — нас точно ждали в другом месте. Поднявшись, я стал собираться. Мои мысли концентрировались только на одном: куда она направилась? И ответ был только один: она доложит о нашей контрольной точке и они помешают нам выполнить задание. Не хотелось верить в то, что она использовала меня для того, чтобы легко пройти через перевал. Но не могло же всё, что было между нами, быть сделано исключительно ради этого?

Как хорошо, что я не поспешил со своим предложением забыть всё и сбежать. Теперь совсем не время для нежных чувств и желаний быть вместе. Я понял это. Я понял то, что теперь мой шанс всё узнать зависит только от того, насколько быстро я догоню её и успею ли я вовремя прибыть в назначенное место. Я должен быть там раньше.

Осознав это, я закончил сборы за три минуты. Ел уже на ходу. Есть вероятность того, что кто-то уже идёт по моему следу. На всякий случай, напрямую к точке выходить нельзя. Там меня могут ждать, но это будет потом, а сейчас я двигался с максимальной скоростью.

Было и то, что не укладывалось в мою версию — она ведь давно знала о точке сбора, но почему-то сбежала только сейчас. И зачем было переходить этот мост? Ведь в обратную сторону до её друзей ближе. Видимо, всё ещё оставались вещи, о которых она мне не сказала.

Я шёл уверенно и быстро. Видимо, это Даллира привносила в мой поход частичку какой-то непринуждённости. Только с ней я мог позволить себе идти медленно и в некоторой степени даже неосторожно. Теперь я был сосредоточен и целеустремлён. Я видел лишь путь перед собой и уверенно двигался вперёд. Даже если засада поджидает меня раньше, я не сомневался в том, что сумею дать отпор.

А может быть, я просто был зол на неё? Как будто бы то, что она ушла, было предательством. Не именно побегом, но предательством. Хоть я всегда говорил ей, что она свободна, не воспринял её уход как что-то должное.

Вскоре тропа начала забирать вверх. Точка сбора оказалась высоко. Карта оказалась недостаточно точной, и добраться до места мне удалось не сразу. Сначала я прошёл немного ниже и упёрся в крутой склон, подняться по которому без специально снаряжения было невозможно. Мне пришлось возвращаться. В следующий раз я шёл правильно, но потом решил остановиться, потому что подумал, что именно эта тропа самая удобная с точки зрения организации засады и решил обойти. Пришлось круто подняться вверх, но оттуда моему взору открылась небольшая поляна, поросшая кустарником и небольшими деревьями, за которой сразу был обрыв, а дальше открывался потрясающий вид на тот самый артефакт, который местные называют Светом Юитена. Он действительно светился, и видно это было даже сейчас, когда Аитен хоть и вышел из зенита, но всё ещё был достаточно ярок.

С этого ракурса артефакт представлял собой широкий невысокий купол, из которого, собственно, и исходил этот свет. Он был огорожен высоким забором, вокруг которого курсировали небольшие серые точки. В бинокль стало видно, что это роботизированная система охраны. Само собой, всё это было уже плодом творения мемонцев, которые лишь научились использовать Свет Юитена, но не управлять им, и не воссоздавать его самостоятельно. Теперь я не сомневался, что нашей целью был именно захват.

С точки зрения близости к цели это место было вполне удачным для старта финальной стадии операции, но вот с точки зрения удобства подхода всё обстояло ровно наоборот — между поляной и куполом был лишь узкий проход между скал, за которым шёл крутой обрыв. Хотя, возможно, я и не знал всех подробностей.

Я стал осматривать поляну, расположенную внизу, чтобы понять, почему выбрано это место, но ничего необычного не увидел. Заодно убедился, что засады нет. Враг, если он там, уже хоть как-то, но выдал бы себя. Я ещё раз сверился с картой, чтобы убедиться, что пришёл именно в то место, которое мне указал навигатор. Своей памяти я доверял безоговорочно, но тогда почему здесь пусто?

И вдруг я заметил движение. Сначала даже не понял, что это, но это явно не походило на человека, который сидит в засаде и кого-то здесь поджидает. Потом я подумал, что кто-то из гентов забрёл сюда, пока, наконец, объект наблюдения не вышел на свет. Не могу в точности описать чувства, овладевшие мной, когда я понял, что это она. Мне хотелось радоваться, но я не знал, насколько это было бы правильно. И в первый момент я подумал, что она не одна.

Я занял выжидательную позицию и принялся следить за тем, что она будет делать. Она просто осматривалась. В какой-то момент я понял, что она одна и прибыла сюда с той же целью, что и я — найти ответы на вопросы. И мы оба потерпели неудачу. Сейчас она как-то беспомощно опустилась на траву и склонила голову. Я не мог больше оставаться в стороне и спустился к ней. Это заняло у меня минут пятнадцать, но она, к счастью, за это время никуда не ушла.

Она бросила на меня короткий взгляд, достаточный лишь для того, чтобы убедиться, что это я подхожу к ней, а после снова отвернулась. Я сел рядом, даже не зная, что говорить. Аитен всё больше спускался вниз, за горизонт, а мы продолжали сидеть и молчать.

— Почему ты оставила меня? — наконец спросил я.

— Я хотела узнать, кто ты и для чего ты здесь.

— Без меня, да?

— Без тебя. Мне было страшно.

— Понимаю. Но не лучше ли это было сделать со мной?

Она не ответила. Только положила мне на плечо свою голову.

— Я хотела уничтожить это, — наконец сказала она, — спрятать, чтобы ты не нашёл. Чтобы всё осталось так, как было, Гас.

Она подняла голову и посмотрела навстречу моему удивлённому взгляду.

— Я боялась, что после того, как ты увидишь это, наша жизнь уже не будет прежней.

— Какая наша жизнь, Даллира? Это не жизнь. Это даже не существование. Ты понимаешь это? Мы слоняемся по вашим лесам и не знаем, что делать. Тебя считают предательницей везде. А я и вовсе потерял память. Это нормально? Ты хочешь, чтобы всё оставалось так?

— Меня простят. Если не в гарнизоне, то гентеи. Они узнают, что я ни в чём не виновата. Мы можем жить с ними.

— Даллира, ты уверена, что они дадут мне жить? Я для них всех враг.

— А ты изменишься. Ты сможешь, Гас!

— Очень глупо. Я сам не знаю, кто я. Как можно думать, что они примут меня? Никогда не примут, я больше чем уверен. Они смотрят на меня со страхом и ужасом. И ты думаешь, это изменится? Нет.

— Тогда мы будем скрываться здесь.

— Неужели ты так сильно, — я немного помешкал, — любишь меня?

После этого вопроса выражение её лица изменилось. Она стала грустной и как будто немного оскорбилась такой постановкой вопроса. А потом повернулась, ещё раз посмотрела мне в глаза и твёрдо сказала:

— Да.

Возможно, это у них так принято. Они так могут. Но я, признаться, не готов был к таким откровениям. Всё равно это было слишком спонтанно. Я не стал говорить ей, что она совсем меня не знает и что я скорее всего враг. Я просто обнял её, и мы поцеловались. На её лице выступили слёзы.

— Но к чему теперь это обсуждать? — сказала она, — ведь здесь ничего нет. Даже никаких упоминаний о том, где нужно искать ответы. Гас, теперь мы можем быть вместе всегда, остаться. Тебя никто не заберёт отсюда, и помощь уже не придёт. Слишком много времени прошло. Зачем теперь об этом думать? Нам нужно уходить. Можно пойти на юг, там теплее, там проще охотиться и добывать еду. Мы можем там построить дом.

— Как ты представляешь себе это, Даллира?

Она снова ненадолго замолчала.

— Я хорошо представляю, но ты, похоже, не готов.

— Я объясню тебе. Это всё слишком близко и слишком спонтанно. Неужели ты забыла, кто я на самом деле? Я землянин. К тому же, я ещё не осматривал это место.

— Я осмотрела, Гас. Здесь нет ничего.

— Деревья осматривала?

— В первую очередь.

— И тоже ничего?

— Ничего, — она покачала головой, в её взгляде промелькнула надежда.

Я представлял, что всего одно моё слово — стоило только выразить согласие, и она расцветёт от счастья, станет снова радостной и беззаботной, мы снова будем вместе и теперь уже навсегда. И мне хотелось сказать ей это слово, очень хотелось, но что-то в глубине души подсказывало мне, что эта история ещё далека от своего завершения. Тяжесть невозможности что-либо узнать никуда не делась. Напротив, она как будто бы стала терзать меня ещё больше. От того, что я не знал, что делать.

Я просто прошёлся вдоль кустарника и дошёл до обрыва. Сзади послышались её шаги. Я увидел то самое место, куда, очевидно, подходила та долина, сходящаяся в ущелье. Где-то вдалеке, уже ближе к куполу, я увидел решётчатые стены, внутри которых копошились генты. Дальше шла стена попрочнее, тоже сделанная из металла.

— Зачем они держат их за забором? — тихо спросил я.

— Всё ещё думают, что Свет Юитена сможет их излечить.

— Что-то не очень похоже, — сказал я.

— Они не перестают надеяться.

— А что это за шары там летают?

— Это летающие роботы из системы охраны.

— Это вы их создали или они уже были здесь?

— Нет. Здесь был только купол. Всё, что вокруг него, построили уже мемонцы.

— Мы ведь можем переночевать здесь? — сказал я, глядя на то, как Аитен прячется за горами, а Юитен уже начинает светиться с другой стороны.

— Конечно. Сюда точно никто не придёт.

— А как же ваш летающий транспорт? На нём сюда можно добраться за минуту.

— Они же не знают, что мы здесь, — она повернулась ко мне и провела своей ладонью по моей щеке, — но всё равно, конечно, лучше укрыться среди деревьев.

Мы легли. И хотя я испытывал покой от того, что она снова оказалась рядом, не мог не думать о том, что мне делать дальше. Даллира, наверное, уже была уверена в том, что завтра мы сбежим, и с определённой стороны это было правильно. Возможно, так будет лучше для нас обоих, но как быть, если я однажды случайно всё вспомню. Конечно, до того момента всё будет отлично, потому что никто из землян не будет меня искать. Скорее всего, меня уже считают мёртвым.

Но была и обратная сторона. Этот артефакт очень важен для Земли, а зная тамошние настроения, можно было уверенно заявить, что Мемону не в покое оставят. Её будут атаковать, пока не добьются своего — силой или хитростью. Когда это случится, мне точно не будет здесь места. Я не помнил точно, но был почти наверняка уверен в том, что предателей Империя уж точно не щадит. И хотя потеря памяти могла послужить оправданием, мне не становилось легче от такой мысли.

Этой ночью мы были особенно страстными. Может быть, причиной тому была уверенность в том, что мы теперь всегда будем вместе. И спала она очень спокойно, видимо верила себе, доверяла и понимала, что если уж она тут всё осмотрела, то другие точно ничего не найдут.

Загрузка...