Объект (СИ)

Глава 2

— С этой кнопкой осторожнее, — напутствовал меня инструктор. Тонкие узловатые пальцы мужчины проворно «укомплектовывали» меня «снаряжением». Антиментальный, едва приметный в волосах, обруч на голову, парализующий шип в основание рукава специальной форменной куртки, крошечный баллончик с газом в нагрудном скрытом кармане, странное устройство на талии… — В случае угрозы нападения сразу давите сюда!

Мужчина указал на своеобразную, встроенную в пояс пластину.

— А… зачем? — чувствуя себя совершенно растерянной, уточнила я. Неужели роденец настолько опасен?!

— Вокруг вас вспыхнет защитное поле, генерирующее при соприкосновении с живой тканью мощные электрические разряды, — сухо пояснили мне, перепугав окончательно.

Сглотнув, решила больше ни о чем не спрашивать. Использовать точно не буду: при любой угрозе скорее впаду в ступор, чем сориентируюсь, на какую кнопку давить или чего хватать. И в голове не укладывалось: как можно ударить разрядом тока живое существо?! Почему этот их объект должен быть по отношению ко мне агрессивен? Мелькавшие в голове мысли приводили меня к неутешительному выводу.

«Я буду участвовать в весьма сомнительной… авантюре!»

Представить, что мы, люди, можем быть жестоки по отношению к другому разумному существу, — не могла. Тем более что земляне заинтересованы в установлении стабильного контакта с галактикой Орес.

Ощущение дискомфорта резко возрастало. Действия и слова инструктора и вовсе шокировали.

— Опасаться вам не надо, — в одной тональности продолжал он наставлять меня. — Вас всегда будет сопровождать вооруженная охрана.

После такого заявления к первой встрече с роденцем готовилась с особым внутренним трепетом. Но внешне я, спокойно замерев на месте, слушала последние наставления и наблюдала за тремя военными в специальных защитных костюмах, вооруженными лазерным оружием. Именно им предстояло охранять меня.

— Что ж… — сопроводив свои слова пристальным взглядом, инструктор счел необходимым мне напомнить: — Ни во что не вмешиваетесь и молчите — за исключением моментов, когда необходимо что-то перевести. В случае любых психологических сложностей — обращайтесь к психологу, у нас их целая команда. И они так же будут работать с объектом, направляя вас.

Потом мы с вооруженной охраной долго шли куда-то в защищенный сектор базы. Уровень защиты меня шокировал: семь раз по пути мы останавливались, ожидая, когда неимоверной толщины двери освободят нам путь. Открыть их было непросто: использовался какой-то особый механизм, принцип действия которого я так и не поняла. Но ощущение «замурованности» где-то глубоко осталось. Каждый раз звук опускающейся позади двери вызывал дрожь и понимание — самой отсюда мне уже не выйти.

«Кем должен быть роденец, если его настолько хорошо охраняют?!» — сама концепция космической станции предполагала отрезанность от любого общества, а его еще и так основательно укрыли в ее нутре.

И вот заветная дверь… Вернее, капсула! Объект находился внутри располагавшейся в центре большого зала «коробки». Вокруг нее, полностью окружая, искрилось разрядами электрическое поле. Сродни тому, что могла воссоздать я, активировав кнопку в ремне форменной куртки.

— Ждем! — скомандовал инструктор, возглавлявший наше шествие. — Сейчас поле отключат, но совсем ненадолго, поэтому не задерживаться!

Естественно, сказанное относилось ко мне. Присутствующие здесь военные наверняка знали об этом. Едва искрящееся пространство внутри зала исчезло, как наш небольшой отряд двинулся вперед. Я шла между двумя мужчинами, стараясь двигаться в одном темпе с их быстрыми размашистыми шагами. В душе разрасталось ощущение какого-то животного ужаса. Меня трясло от страха и нервного возбуждения при одной мысли о том, кого я сейчас увижу. Представляла себе нечто… монстрообразное.

Толщина стен капсулы шокировала — три метра специального сверхпрочного сплава! Прежде чем войти внутрь, я заметила, что все сопровождающие меня люди активировали специальные, заглушающие любой внешний звук, наушники. И электрическое поле позади нас затрещало снова!

Получив легкий шлепок по плечу, поняла, что в растерянности застыла на месте. Сбросив оцепенение, двинулась вперед по узкому проходу за двумя вооруженными мужчинами. Я многое ожидала увидеть внутри, мысленно уже представила роденца гигантским, излучающим опасность чудовищем, но…

Мужчина, находящийся в капсуле, оказался вполне обычным. Каким-то… непримечательным. Он сидел на полу у стены прямо напротив входа, устало опустив голову на скрещенные на коленях руки. Возможно, он спал… Краем глаза отметив, как охраняющие меня военные отступили в стороны, рассредоточившись возле входа и освобождая мне обзор, во все глаза рассматривала… объект. Странно жмурясь, роденец тоже уставился на нас. Словно с трудом соображая, он медленно переводил взгляд с одного вошедшего на другого, пока не заметил меня. Тут же его глаза резко распахнулись, позволяя мне увидеть: отличие от землян имелось!

Все сопровождающие меня мужчины были одеты в специальные защитные шлемы, я же… На мне шлема не было. Волосы я заплела сзади в небольшую косу, но за время подготовки к работе она слегка растрепалась. И сейчас, под переполненным ненавистью взглядом роденца, я нервным жестом пригладила разметавшиеся прядки и застыла на месте.

«Его глаза!» — в потрясении уставившись на мужчину напротив, пыталась осознать я. Не было привычных границ радужки. Лишь серебристый, заполнивший все пространство глазниц, цвет с черной точкой зрачка посередине. Смотрелось это непривычно и… жутковато. В остальном — роденец был очень похож на нас, землян. Смуглая кожа, густая масса вьющихся мелкими колечками волос, завязанных неряшливым узлом на затылке, привычное телосложение. Худоба…

Последнее отчетливо бросилось в глаза, когда мужчина неожиданно вскочил на ноги и с неописуемой яростью, оскалившись, словно загнанный в угол зверь, кинулся на меня! Его бросок был настолько быстрым, что я не успела никак отреагировать. Только, испуганно задохнувшись, замерла на месте, не отрывая от него шокированного взгляда. К счастью, среагировала моя охрана. Как это произошло, я не заметила — только внезапно яркая вспышка отбросила роденца назад. Он сильно ударился о стену, возле которой сидел при нашем появлении.

Вопреки всему, сознания не лишился, лишь с глухим шипением осел на пол. Кидаться на меня он больше не пробовал. Какое-то время просидел, опустив голову на сцепленные на коленях руки и приходя в себя.

Я в совершенном непонимании следила за мужчиной взглядом. Вот он поднял голову и, пронзив меня гневным взором своих «металлических» глаз, зашипел!.. Если сравнивать с человеческой речью — он заорал! Со всей силы и ярости… Барабанные перепонки ошпарило жуткой болью. Не контролируя себя, я рухнула на колени, в отчаянии зажимая уши ладонями, в этой сомнительной преграде ища спасения от страшных ощущений. Уши и виски разрывало от боли. Спустя секунду я осознала, что чувствую тонкую струйку крови, текущую из носа.

— Что? — озвученный ретранслятором, прозвучал вопрос того военного, что инструктировал меня. Одновременно он резким ударом оружия заставил роденца замолчать. Удар рассек мужчине лоб. И да — он замолчал! — Что он говорит?

— Убирайся, — с трудом осознавая смысл вопроса, прошептала я. Сейчас даже собственный громкий голос казался чудовищно раздражающим. — Пожалуйста, пока помолчите…

Пульсирующая в голове боль отступала медленно, и я не сразу решилась отвести от ушей дрожащие руки. Инстинктивно смахнув ладонью кровь, размазала ее по губам. От металлического солоноватого привкуса сразу замутило.

«Откуда эта злоба?» — не понимая причин происходящего, я вновь посмотрела на роденца.

Мужчина так же смахнул со лба кровь, испачкав ладонь. Такую же алую кровь… Я как зачарованная смотрела на его руку, когда осознала, что и он, замерев, уставился на мою. Потом его взгляд скользнул к моему лицу, носу и застыл на губах.

— Скажите ему, кто вы! — механическим голосом озвучил приказ военный. — Скажите, что мы намерены общаться с ним.

Ощущая себя слабой и запуганной, с трудом заставляя собственное горло издавать когда-то давно заученные звуки, я зашипела. Роденец вздрогнул. Какое-то время мне казалось, что он даже не дышит. Его ответ прозвучал удивительно тихо, я же мысленно готовилась к очередному выкрику и волне боли.

— Он говорит, что это невозможно. Что он не может говорить со мной, просит уйти, — шепотом сообщила перевод своим.

На самом деле роденец не просил — он умолял, повторял как заведенный: «Уйдите! Уйдите! Уйдите!».

— Почему? — новый вопрос инструктора, который я, старательно коверкая привычные моему уху звуки, перевела.

— Он не может, — услышав ответ, сразу его озвучила. — Просто не будет говорить со мной. Сказал: нельзя.

— У него нет выбора! — все тот же бесстрастный голос ретранслятора. — Скажите, что будете приходить к нему ежедневно.

Едва я справилась с переводом, как роденец снова взбесился: вскочил и, угрожающе шипя, двинулся ко мне. При этом постоянно твердил «Убирайтесь!».

Вновь вспыхнуло защитное поле и мужчину ударило о стену. Я в полнейшем ступоре наблюдала за его падением. Роденец уже с видимым усилием сел на прежнее место, уронив голову на колени. Со стороны он казался уставшим и изможденным.

— Спросите его о готовности сотрудничать с нами!

Я послушно перевела. Мужчина напротив не шевельнулся.

— Скажите, что от этого зависит его жизнь!

Ничего не изменилось: роденец сидел неподвижно, не обращая на нас внимания. Повисла неловкая пауза, я еще дважды повторила слова военного, но никакого эффекта они не возымели.

— Уходим! — бесстрастно прозвучал приказ инструктора.

Затем меня первой вытолкнули в узкий коридор, ведущий из капсулы. Позади, вспыхнув, затрещало электрическое поле, одновременно оно пропало снаружи, позволяя нам преодолеть пространство зала. Сильно болела голова, жалкие полчаса в обществе роденца измотали меня неимоверно. Поэтому, едва мы вышли из зала, где в окружении пограничного поля в одиночестве остался агрессивный инопланетянин, устало присела на стул, встроенный в стену.

— Получилось? — как это ни удивительно, нас ожидал лично адмирал.

— Общение возможно, — оперативно стянув с головы защитный шлем, уже вполне живым голосом отчитался военный, возглавлявший нашу группу. — Но объект противится. Был агрессивен.

— Надо заставить его сотрудничать! Тем более теперь есть реальная возможность взаимодействия. Проводите лингвиста в отведенное для нее помещение, — он кивнул в моем направлении. — А роденцем займитесь: к ее следующему визиту он должен быть согласен на все.

Пока в сопровождении военного шла к той комнате, которую отвели мне, не могла отделаться от мыслей о словах адмирала. Перед внутренним взором стоял роденец. Худощавый, высокий, жилистый (по нашим меркам) мужчина. Я вдруг отчетливо вспомнила серую мешковатую футболку и неровно оборванные снизу простые штаны, в которые он был одет. Алую кровь, стекающую по лбу… Едва зарубцевавшийся страшный шрам на голени, что его неосознанно подметила взглядом…

«…займитесь роденцем — к ее следующему визиту он должен быть согласен на все». Поразительно, но я не думала о его ярости, о той злобе, с которой мужчина накинулся на меня. Я его понимала! Где-то на подсознательном уровне, сама еще толком не осознавая почему. Понимала и оправдывала.

Сейчас, когда ослепляющая разум боль окончательно отступила, мне вдруг стало плохо. Заболела душа, словно сумасшедшее забилось сердце. Мой следующий визит будет уже завтра. А это означает…

Это означает, что я сейчас иду в какую-то комнату, где будет удобная кровать, еда, возможность привести себя в порядок, отдохнуть перед завтрашним днем. У меня гарантированно будет сытный ужин, расслабляющий сон и все условия для душевного спокойствия и комфорта. А у него? Что будет у него в этот промежуток времени до нашей завтрашней встречи? Что будет с… ним?

«Объект…»

Так не говорят о ком-то живом, разумном, достойном понимания и сочувствия. Жалости, в конце концов…

Едва дверь за проводившим меня до места военным закрылась, как я, инстинктивно сообразив, какая дверь нужная, кинулась к унитазу. Еле успела склониться над ним, как желудок скрутило сухим спазмом. Пищи в нем не было, предшествовавшая сегодняшним событиям тревога не способствовала аппетиту. Но я давилась собственной желчью, изнемогая от желания хоть в такой форме избавиться от скопившегося внутри омерзения. Отвращения к себе подобным.

«Как можно проявлять подобную жестокость? Такую бессмысленную глупость? Такую отвратительную узость мироощущения, такую… ущербность?!»

О том, что он сейчас там один, беззащитный и лишенный любого шанса попросить о помощи, думать не могла. Просто отчетливо понимала: не выдержу! Сойду с ума, только попытавшись представить, что он может чувствовать, какое глубокое отчаяние испытывать. На еду не могла смотреть, сил вымыться тоже не было. Стоило мучительным спазмам прекратиться, как с ощущением полного бессилия я с трудом доковыляла до кровати. Тяжело упала поверх типового покрывала, даже не помышляя о том, чтобы разобрать постель. Сжавшись в комочек, закрыла глаза и заплакала. От сочувствия, от понимания, что ничем не могу ему помочь, от надежды, что поняла все неверно… Что ошибаюсь…

Мне казалось, что я не смогу уснуть. Что голову просто разорвет от наполнивших сознание образов. От ужасного понимания — сегодня моя жизнь перевернулась. И уже никогда она не будет прежней. Я не смогу забыть об этой кошмарной и совершенно неоправданной жестокости.

Мне казалось… Сама не заметив как, я провалилась в сон.