О возвращении забыть

Глава седьмая. Зона. ЧАЭС. 26 апреля 2016 года

Сталкер вздрогнул от гулкого протяжного звука. Воспоминания, охватившие тело тёплой и приятной волной, стали быстро рассеиваться, унося, казалось бы, целую эпоху жизни прочь, долой. Хватаясь за обрывки пропадающих грёз, он доосмыслил завершение того круиза почти до конца.

Как добрались до Одессы, по пути сбагрив оружие и катера, как поделили добычу, как праздновали и ликовали, утопая в алкоголе, любвеобильных женских ласках и эйфории победы. Были контакты со следствием, с органами внешней разведки и таможни по поводу инцидента с сомалийскими пиратами. Но, удивительно, никто не наезжал, не пугал, не стращал! СБУ тоже приложилась в расследованиях, но больше с интересом, чем гоняя по уголовным статьям. Дальше обналичка в разных ломбардах Украины, подарки сестре и дочери, брифинги, журналисты, звонки, предложения, попытки усовестить и заставить покаяться и т.д.

От всего этого и, прежде всего, от самого себя Александр сбежал в Зону. Корсаром...

Снова гул и близкий леденящий душу рык. Корсар с трудом разлепил веки, открыл глаза. Вот она - ужасная, поганая действительность! Страшная, чужая, смертельная неизвестность. Обстановка, от которой лучше умереть во сне, в сладких и томных воспоминаниях. Нет! Не получится, видно, кончить жизнь в эйфории и обеспеченной старости.

Сталкер открыл глаза шире, протёр стекло маски.

Перед ним, прямо в двух метрах, во всю ширь торца коридора громоздилась отвратительная морда чудовища ЧАЭС - жука-мутанта кроторога. Гадкая смесь крота и жука-носорога породила в радиации такое уродство с десяток метров в длину и три в толщину. Поедающее всё, что имеет плоть и кровь, передвигающееся и под землёй и по ней.

"Здравствуй, Зона!"

Корсар тщательнее протёр спецмаску, но помогло мало. Видимость не улучшилась. Кислорода почти ноль, радиации зашкал, патронов нет, штык-нож торчит из хитиновой морды твари, застрявшей в проёме развороченной двери. Дела атас-с!

Корсар вспомнил, как сутками скитался по ЧАЭС, выискивая средства выживания, еду, оружие и товарищей. Как жил в лаборатории полигона, где до него побывал и оставил записку Бродяга. Он был там, он жив! "Где ты, мой товарищ?"

Корсар согнул в коленях ватные ноги, прижимая их к телу, словно боясь близости чудовища. Мозг уже не соображал, что делать и что ещё предпринять. Полсуток назад сталкер, изучая закоулки корпуса Љ 3 станции, заглянул в эту бетонную кишку, будь она неладна! Коридор имел вход со стороны цеха полигона, но выхода не оказалось. Тупик. Были, правда, две железные двери дециметровой толщины, старые, ржавые и крепко посаженные, хранящие таинственные комнаты. Но понять назначение дверей или открыть их Корсар уже не смог - сзади его загнал и закупорил здесь этот мутант. Существующий, по мнению многих, только в легендах, кроторог напоминал полукрота, полугусеницу, полужука. Мёртвым его ещё никто не видел, а живым только мёртвые сталкеры либо с вертолётов.

И вот теперь этот урод-гигант заткнул собой вход, напрочь застряв, как напившийся клещ в теле человека, и не мог ни вылезти обратно, ни податься вперёд. От выпущенного боекомплекта сталкера головобрюхо мутанта напоминало отбивную - в ранах, волдырях, слизи и гное. Запах стоял тошнотворный, звук очнувшегося урода оглашал помещение-западню такими децибелами, что хотелось заткнуть уши до самого мозга. Изувеченная морда кроторога кривила гримасы, и сложно было понять, хочет он высвободиться из ловушки или всё же дотянуться до жертвы.

Пули и раны ножом только испохабили, истерзали роговую хитиновую скорлупу головы твари, почти не причинив вреда организму. И всё-таки выдохшееся от тщетных усилий выбраться и от потери крови чудовище находилось на грани смерти и жизни. Вяло подёргиваясь и рыча, разбрызгивая слизь и желчь, струи крови, мутант всё ещё существовал и был опасен. А самое ужасное - не позволял выбраться из бетонного капкана или пропустить воздух для дыхания. Пусть вредный радиационный, но сколько-то пригодный для временного жизнеобеспечения.

Корсар, обливаясь потом, задыхаясь, закричал что есть сил пересохшим ртом. Отчаянно и дико.

Он готов был погибнуть, отдать жизнь во имя каких-то идей, но умирать такой стрёмной смертью сталкер не хотел никак!

Корсар ринулся к кроторогу, выдернул из его расстрелянной морды свой нож и начал кромсать и рубить снова. Пока есть силы, человек поклялся сражаться зубами и ногтями и, если удастся, расковырять нутро мутанта, сделать брешь в нём ради свободы и избежания такой позорной, пустой смерти.

Издав теперь уже не крик боли, а скорее клич, сталкер собрал весь свой организм, мозг, нож в один кулак, в один удар и с диким остервенением принялся вонзать клинок в истерзанную плоть головобрюха твари. Ещё, ещё, снова и снова...

Призрачно-матовый шар десять метров в диаметре, ярко переливаясь, внезапно возник под грязным обгорелым потолком полигонного цеха корпуса Љ 3 атомной станции. В один момент от жара появившейся сферы зажглось всё, что могло подвергнуться огню. Многочисленные паутины и пауки-мутанты величиной с кулак вмиг перестали существовать, ибо температура воздуха мгновенно подскочила с плюс 20 до плюс 700 градусов Цельсия.

Субстанция висела секунд десять, проявляя и обнаруживая внутри себя кучу человеческих тел. Переливалась всеми спектрами радуги, слегка касаясь потолка, стены и верхней площадки железной лестницы в несколько пролётов.

Внизу, у кучи щебня и извести, приютилась аномалия "жарка", изредка сообщая о себе в темноте цеха оранжевыми всполохами.

Магическая полупрозрачная сфера, похожая на огромный мыльный пузырь, вдруг с электрическим треском лопнула и, стрельнув мелкими молниями в стороны, вывалила из своего чрева полтора десятка людей. Их тела бесформенными культями, как картофель из порвавшегося мешка, посыпались вниз. Большая часть угодила тут же на ржавую площадку и ступени лестницы, двое повисли на поручнях, чудом зацепившись за железную ограду, а ещё двое мешками полетели вниз. Кричали все, но те двое, которым повезло меньше, заорали так истошно и дико, что вмиг стало ясно, какова их судьба.

- Холод, держись, мля-я! - Никита выбросил руку, пытаясь схватить друга за что-нибудь, но перчатка РЗК шлёпнула по гладкой сфере шлема напарника. Секунда, и его капюшон оказался в сжатом кулаке Никиты.

Кругом раздавались стоны, крики и просьбы о помощи. На перилах повисла Анжела, готовая вот-вот сорваться с 15-метровой высоты. Ден, мёртвой хваткой вцепившийся в стойки ограждения, чувствуя, что они гнутся и скрипят, сумел закинуть тренированное тело боком на край площадки, а ногой поддать под ягодицы Анжеле, отчего та тоже смогла забросить себя выше и безопаснее. Затем Холод, влекомый Истребителем, с кряхтением и натугой заполз полностью, умудрившись не скинуть РД. Его винтовка и "Шмель" валялись рядом, чему он, судя по всему, был рад больше, чем своему спасению. Снайпер!

Никита притянул его к себе резким рывком, словно боялся потерять, уронить "мишку на пол", схватил другой рукой за отворот костюма Анжелу и также подтащил к себе.

- Атас-с!

- Пипе-е-ц!

И только сейчас боль обожжённых рук дошла до их мозгов, вызвав стоны и нытьё, - всё железо накалилось вокруг, хотя, видимо, только то, что оказалось за оболочкой сферы-портала. Люди, их вещи и оружие внутри шара остались нетронутыми этими семьюстами градусами.

Впрочем, лестница остывала с поразительной скоростью, языки пламени на стене и потолке потухали, так как нечему на них было гореть.

Снова цех окутала тьма, изредка нарушаемая отблесками "жарки" и всполохами бушующей гигантской стихии, отражаемыми через редкие верхние фрамуги окон.

Новоявленные ещё не знали, что оказались почти в эпицентре Вспышки, бушевавшей снаружи крепкого здания специальной конструкции, внутри которого удивительно не ощущался катаклизм, порождённый Зоной. Только сильно болели головы, скакало давление и участился пульс. Да конечности обожглись.

Только через три минуты осознания своего положения члены отряда начали приходить в себя.

Быстрая перекличка и визуальный осмотр выявили недочёт двух человек - Рогожина и Анны Харе Кришны.

Снова вспомнился шар в воздухе, аморфное состояние и хлопок. Два тела, кажется, висели с краю и исчезли из слоя невесомости.

- Ядрёна корень! - Орк разглядел что-то внизу. - Командир?

Часть группы прильнула к ограждению, боясь опереться о хлипкие ненадёжные перила, гнутые и ржавые поручни.

Под лестницей переливом маячил сгусток какого-то зноя, жары, а рядом в двух метрах лежала фигура в военном обмундировании. До боли знакомом!

- Полковник?

- Команди-ир?!

Бойцы бросились было по ступеням, через тела товарищей, звучно брякая по железу лестницы, но Ковальский громко остановил всех:

- Стойте! Нельзя туда. Там "жарка"!

Не врубился только Холод:

- Всем жарко, и чё, твою мать?! Там Рогожин!

Подпол снова твёрдо и жёстко предупредил:

- Аномалия там! Судя по всему, "жарка". Нельзя. Сгоришь.

- Мля-я! - Ден тюкнул кулаком в стену, осыпав почерневшую известь с бетона. - Чё за хрень?!

Молчание нарушила Анжела:

- В натуре ведь жарко! Чувствуете?

- Надень "Панораму" обратно! Быстро! - Никита оглядел всех, остановил взгляд на учёном. - Всем максимально закрыть головы, конечности, лица. А ты что скажешь, Мешков?

Физиономия того, потная и испуганная под маской, выразила удивление и растерянность:

- Я... Я сейчас... соображу...

- Слышь, ты, вундеркинд грёбаный, ты куда нас закинул, твою... - Холод стал ближе подходить к очкарику.

- Ага. Только вроде бы в горах, лесах были?! - присоединился к нему Родион, грозно сдвинув брови и хмурясь.

Учёный хаотично окинул всех потерянным взглядом, уставился на Ковальского, ища поддержки.

- Говори, сука! Пришибу, - Холод поднялся ещё на ступеньку, сжимая кулаки в резине РЗК.

- Можно я? - Балон грудой мяса возвысился за спиной Мешкова, который ссутулился и поник, разводя руками и беззвучно открывая рот.

- Оставьте его! - Ковальский сделал шаг к толпе и обратился к Топоркову: - Майор! Угомони своих. Давайте покинем это место, вытащим Рогожина и эту... Анну вашу. Как найдём безопасное место, мы с Мешковым проясним ситуацию вам. И всем! Здесь дикая радиация и прочее дерьмо, о котором вы должны знать подробно, чтобы выжить и выполнить приказ! Прикажите бойцам собраться и шустро валить отсюда, а потом все вопросы, лады, майор?

- Смотри, Подпол! - Никита нехорошо так прищурился, затем отдал распоряжение к сбору и выдвижению.

- Я пойду первым, - Ковальский полез в мешок, достал прибор величиной с сотовый телефон, - там аномалии и смерть, а мне они знакомы!

- Ни хера себе, сказал я себе! - Холод переглянулся с Никитой, но встрял бизнесмен:

- Чё вы там бубните? Ни черта не слышно в ваших масках! Что происходит?

- Родео, успокойся! Не до тебя. Собирай шмотки, свой груз, и будем уходить.

- А где мы? Чё за помойка? - не унимался Родион.

- Заткните его кто-нить, а?! А то я кляп ему из берца сделаю! - бросил Холод через плечо, занимаясь, как и все, сборами.

- Ковальский, живее! Рогожин там умирает, мля! Да и баба эта! - Топорков закинул на спину снарягу, разбирался с оружием и "мухами".

- Чё-то сухо во рту! Почему так щиплет глаза, кожа чешется, горит?! - отозвался Георгий, нахлобучивая на голову с опалёнными волосами кепку. Он, как и некоторые уже бывшие заложники, не имел защитного костюма. Зной и радиация начали над ним своё роковое дело.

- Видишь, аномалия внизу! Воздух накалился. Всем плохо и жарко! Терпи, - военврач протянул ботанику фляжку, - смочи горло.

Шустро, споро, не без подгонов Топоркова собрались, рассредоточились цепочкой по пролёту лестницы, чтобы она вконец не крякнула. Первым с прибором стал спускаться Ковальский. Затем учёный, Никита и все остальные. Замыкающим - Балон. Как обычно!

ПДА Подпола пищал и зуммерил, и без слов становилось ясно - воздух в здании пропитан смертью: высокая температура, радиация, электроразряды и минимум кислорода.

Люди нет-нет да и переговаривались, проклиная Мешкова, армию, темень, жару и недоумевая по поводу странного транспортала и места, в котором оказались после свежей дождливой ночи в горах Кавказа.

Ковальский замер, подняв руку, за ним истуканами застыли все остальные. Бойцы ощерились стволами в разных направлениях, высматривая опасность.

Где-то недалеко, будто из тоннеля, раздался крик. За ним звериный рык - и снова тишина. Трепет пробежал морозцем по спинам людей, заставляя ёжиться и вжиматься в стену.

Подпол вынул патрон от пистолета и бросил его в темноту. Холод недоумённо переглянулся с Никитой.

Ничего.

Эсбэушник снова повторил действие, на что отозвался нетерпеливый Ден:

- Э, Подпол, может харэ разбрасывать патроны?!

- Тс-с, - Ковальский через переговорный динамик "Панорамы" недовольно зыркнул на снайпера, - аномалию щупаю. Границы её.

- Чё её щупать, девка она, что ли?

- Отставить паясничать! - отрезал Топорков.

Подпол швырнул третий патрон, который, не долетев до пола, взорвался мини-вспышкой.

- Опс.

- Ого!

Ковальский повернулся к изумлённым товарищам:

- Понятно теперь? Так лопаются глаза, лёгкие и мочевые пузыри человека, попавшего в "жарку". Остальное сгорает в три секунды в тысячах градусах, не оставляя даже пепла!

- Япона маха! Куда мы попали?!

Из шоковой прострации вывел всех опять Ковальский:

- Прошу тишины! Определим контуры "жарки", постараемся вытащить пострадавших и уходим. Договорились?

- Лады, Ковальский! Работаем.

Используя ПДА, определяющий аномалии и прочие опасности природного характера, чутьё и опыт, периодически покидывая кусочки окалины и сварки от лестницы, группа очутилась на твёрдой земле.

От бывшего пола некогда чистого, ухоженного цеха остались только пятачки ровного бетона и рельсов. Кругом кучи строительного мусора, остовы станков и оборудования, арматуры, пыльная взвесь и сплошные аномалии.

Со слов Ковальского, строго запретившего ступать в стороны от его следов, здесь, в цеху, находились какие-то "жарки", "кисели", "зыби" и "газировки". Брошенные камушки и куски сварки, а также валяющиеся всюду останки уродливых животных и скелетов людей воочию подтверждали его предостережения.

Группа двигалась в час по чайной ложке, словно по минному полю, постоянно чертыхаясь и ругаясь. И вообще, состояние людей оставляло желать лучшего. Нервный срыв, упадок сил, физические неудобства и страх обуревали всеми, сводя общий моральный потенциал к нулю. Кто молил бога, кто угрожал и злился, а кто-то ойкал и стонал, мелкими шажками двигаясь за проводником с прибором в руке. Цепочка обогнула горячую субстанцию, прижатую к лестнице, и скучковалась в указанном Ковальским месте, возле Рогожина.

Вид полковника заставил до скрипа сжать зубы и до хруста кулаки. Ноги и часть тазовой части сильно обгорели, тлела униформа на правой руке. РЗК, может быть, и спас бы, но он был ранее отдан Анжеле. Кто бы знал!

Командир тихо постанывал, будучи в полубеспамятстве. Руки раскинуты, дым и запах от обожжённого тела и снаряги пронзали лёгкие товарищей больнее любого оружия.

- Док, быстро укол ему! - Никита подтолкнул Дена. - Давай подальше от огня. Атас, команди-ир! Как же так?!

- Осторожней, мужики!

- Аккуратно.

- Руку держи. Снимите шлем. Не трогай там...

Шёпот шёл отовсюду. Несколько человек рьяно взялись за полковника, осторожно оттаскивая его от аномалии.

- Командир. Потрогай БК у него, если накалились гранаты, то могут рвануть!

Почти все обернулись к говорившему - пленный наемник в наручниках стоял поодаль, утирая чумазое потное лицо. Рядом сидел на корточках чеченец, также сцепленный по запястьям.

Никита нервно глянул по сторонам и успокоился, заметив кивок рядового Димона. Он сидел на корточках с автоматом на коленях стволом в сторону пленных и дал понять, что бдит, что всё под контролем.

Никита не мог освободить руку от перчатки - на нем был цельнолитой РЗК, за него боекомплект в разгрузочном жилете Рогожина на ощупь проверил Меркулов, у которого не было защитных средств.

- Горячие так-то! - заметил он, поглаживая ладонью гильзы гранат к ГП-30. - Надо бы снять.

- Толку-то? Охлаждать всё равно нельзя, - вздохнул Орк, поправляя свой БК.

Полозков вколол командиру антишок, затем было занялся его закопчённым лицом, но Ковальский поторопил:

- Нужно уходить отсюда! Опасно. Найти помещение получше, осмотреться, оборониться и заняться раненым. Смотри, командир!

Народ проследил за его взглядом в сторону Топоркова.

- Ну да, Никит, ты щас по уставу и субординации за главного! - поднялся с корточек Холод.

Остальные закивали, выжидающе глядя на Никиту.

- Лады. Слушай приказ! - Никита оглянулся, зажёг фонарик, поводя по фигурам и темени корпуса. - Берём Рогожина и его снарягу, идём, ищем дверь, ворота, выход. Что будет. Ковальский первым. Балон? Ну, ты знаешь! Холод и Орк, на вас сектора возможного обстрела. Ясно?

- Есть, командир!

- Петро, береги заряды - температура высокая. И страхуй Фифу.

- Я не Фифа, блин! - гаркнула в "Панораме" Анжела.

- Замолкни, боец! Ты теперь боец спецназа... - Топорков обвёл взглядом бывших заложников и учёного, - вы все теперь солдаты, рядовые бойцы группы особого назначения "Шурави". Наша задача - оценить уровень опасности здесь, в незнакомом месте, обстановку и найти выход из этого здания. В дальнейшие планы посвящу при необходимости. Но главная задача всех - остаться в живых! Бдеть в оба. Быть готовыми отразить любую опасность. И держаться вместе! Пока мы все вместе, мы группа, отряд, мы сила! Ясно?

Закивали, задакали.

- Я, Полкан, Родео и Семаков несём раненого. Пыть-Ях?

- Я.

- Связь мне. Связь со штабом, ёпрст!

- Есть.

- Ковальский. Наша судьба щас в твоих руках и зависит от твоего опыта! Ты, видно, бывал здесь. Веди, СБУ.

- Есть, командир. Не здесь, но недалеко точно был! - криво усмехнулся крепыш и повернулся с лучом тактического фонарика, шаря им по округе.

- А где мы вообще? - прошептал ботаник Георгий, поправляя лямку рюкзака и трубу гранатомёта.

- Скоро узнаем, биолог ты наш, скоро узнаем всё! - Никита пропустил мимо себя несколько человек, дружески похлопывая их по плечам, кивнул Димону и обратился к наёмнику: - Кэп, надеюсь в минуты опасности и риска вы с бородатым этим не выкинете никаких финтов?! Иначе выкину я вас... например, в "жарку" или куда похлеще, а?!

- Командир. Не нужно всяких этих угроз, и если... Сам знаю, обижу снова - мне стенка! Знаю я об этом. И не отождествляй меня, офицера, с этим чесоточным бандюком, без портков лазающим по козлиным тропам.

- Офицер, ёп! Ню-ню, - хихикнул проходящий мимо Холод, потрогав свое предплечье, колотое недавно наёмником.

- Э-э... какой плохой офицера! У меня ест трусы, что ты, а? - отозвался чеченец, зыркая чёрными глазами.

- Рот закрой, чучело! Тебе слово не давали, баран! - рявкнул на него наёмник. - Ты, чабан горный, моих ребят положил и наших режешь, как свой скот! Башку опусти и зенки свои спрячь, гнида! У меня с вами, чехами ёб...ыми, свои счёты. Слышь, ты, рожу спрячь!

- Э, Кэп! Хватит, - Никита оторвал взгляд от троицы помощников, подкладывающих под Рогожина кусок прочной ткани типа плащ-палатки, - короче, я предупредил - покажешь себя с лучшей стороны, тогда помилую, может отпущу. Нет - не обижайся потом на дырку в башке! Лады, наёмник?

- Замётано, командир! Можешь на меня положиться.

- Ну, это рановато ещё, но присматривать буду!

- А мэне, а я, командыр?!

- Ты пленный особый. Ты зло и враг! Живи пока, там посмотрим! Чувствую, до штаба тебя не довести!

Никита на минуту задумался. Снова в дальнем конце цеха раздался глухой рык и стук.

- Что там? Кто это?

- Хер знает, но чё-то разведывать как-то не хочется!

- Ясен перец! Ну, на фиг его! Валим...

Группа вытянулась привычной цепочкой и медленно двинулась в противоположную сторону. Только замыкающий Балон секунду поглядел на угли "жарки", с ужасом и сочувствием осознавая, что где-то среди них покоится пепел погибшей сектантки Анны.

"Отмучалась бедняжка сумасшедшая!"

Балон вздохнул, бросил мимолётный взгляд вокруг аномалии и, дёрнув пулемёт наперевес, зашагал вслед группе.

...Из-за кучи штукатурки и бетонного крошева высунулась уродливая головка тушкана. Злобный голодный взор проводил отблеск лучей от фонарей, зубастая пасть издала тонкий писк, а хвост как плёткой хлестанул по мусору, поднимая тучку пыли. Мутант выгнулся и юрко шмыгнул под стальную арматуру.

Рытвина в плоти кроторога наметилась только величиной с конуру собаки, а Корсар уже выбился из сил и в полном изнеможении рухнул на колени прямо перед изувеченной мордой мутанта.

Весь комбез, стены, пол - всё кругом было забрызгано чёрной кровью и слизью твари. Лужи коричневой желчи скопились в коридоре. Гигант неподвижной грудой затмил пол коридора и, казалось, весь мир Зоны. Навряд ли он ещё был жив - такие раны и потеря десятков литров крови и лимфы не проходят даром, умерщвляя любое создание.

Корсар, ощущая острую нехватку кислорода, попытался скинуть маску РЗК, но даже на это не хватило сил. Мокрая перчатка только смазала стекло, через которое и так ничего не было видно. Чёрно-красный от крови мутанта штык-нож лежал рядом среди кусков плоти. Картина напоминала кадры фильма "Резня бензопилой".

Корсар простонал и замер в позе сфинкса, начиная уходить в мир грёз и вечного сна от кислородного голодания.

Слепой пёс уныло брёл вдоль бетонной стены, часто останавливаясь и втягивая носом мутированной морды радиационный воздух. Вспышка недавно миновала, унося грохот и ослепительный свет прочь, в стороны от эпицентра. А здесь, на ЧАЭС, уже снова стало тихо и темно. Ночь не торопилась уйти вслед волне стихии, поблёскивающей вдалеке молниями и заревом пожаров.

Одинокие редкие мутанты вылезали из нор и дыр, где смогли пережить очередной ужасный катаклизм.

Нужно было чуять хорошо, двигаться осторожно - после таких грохотов обычно появлялись новые страшные места. Собака обонянием и ментальным чутьём ощущала такие аномалии, обходя их, плелась дальше. Часто после Выбросов и Вспышек появлялось много пищи - обугленные птицы, крысы, тушканы, реже люди, совсем редко здесь, в сердце Зоны, туши псевдоплотей или кабанов, которым в железобетонном городке ЧАЭС нечего было делать.

Пёс остановился, почувствовав тонкий запах опасности. Повёл мордой вокруг - угроза не увеличивалась, но и не исчезала. Страшное ощущение! Либо что-то новое, либо далеко. Или высоко...

Слепой мутант вытянул шею, прислушался. До разъеденного радиацией мозжечка стало что-то доходить...

Сначала всё-таки пришёл звук. Звук выстрела, но не такой, как всегда: громкий, звонкий, понятный, а глухой, лязгающий, словно прячущийся.

Тяжелая 9-миллиметровая пуля из ВСС разнесла голову собаки на куски, в кашу. Тело перестало агонизировать полминуты спустя, распуская лужу крови на плите.

Группа расположилась в лаборатории полигона, развалившись по углам и столам, приходя в себя и приступая к личной гигиене и осмотру ран и ссадин. В той самой лаборатории, где секретно велись опыты и разработки установки XL для телепортации и пространственного искривления времени.

Когда Мешков, обнаруживший это и понявший, что так быстро достигнута первая цель операции (перенос отряда во времени и местности и поиск секретного бункера), с радостным, счастливым лицом и торжествующим возгласом по-детски запрыгал в центре зала, народ безразлично посмотрел на него, а некоторые вспомнили вдруг, что виноват во всём он.

Сначала посыпались угрозы, окрики, злые подколы, но вот люди начали подниматься, надвигаясь на опешившего учёного. Дело принимало нехороший оборот. Ковальский встал перед очкариком, заслонив того, и призвал к спокойствию и пониманию.

И хотя Топорков сам возжелал набить морды обоим хитрецам-мудрецам, но, как командир, собрал волю в кулак и пресёк грядущие разборки:

- Стоять! Всем стоять на своих местах!

Люди как один разом повернули головы к командиру. Даже наёмник с уважением посмотрел на Никиту, легонько кивнув.

- Чё за базар, воины? - Никита развёл руки, выходя в центр толпы, рядом со станиной-платформой отсутствующей "пушки времени". - Страх совсем потеряли? Была команда мочить этого лузера? Нет! Вы стадо баранов на красный флаг? Нет. Куча баб, поймавших в сарае вора? Опять нет! Какого хера вы набросились на него? Вы посмотрите на него - он чистой воды ботаник! Что с него взять? Я, может, сам готов плевком убить его, так во мне накипело! И мне стрёмно ощущать себя приманкой и пушечным мясом, как и вам! Понимаю, вижу. Но бойцы! Вы же элита, мля, армии и разведок мира! Вы гляньте друг на друга, воины! У вас вид как из бабушкиного сундука или микроволновки. У вас наш командир умирает, конверты не читаны, приказы не выполнены...

- Истребитель! - попытался прервать Никиту Ден.

- Я слово не давал, Холод! Соблюдай субординацию. Ты когда в Кении или Ираке выполнял долг и спецзадания Генштаба, ты спросил кого-то, а хули я там делаю? А за кого я там, а зачем? Нет, мля! Так придержи язык и в этот раз, офицер! И кулачки расслабь, а то скрипят уже!

Некоторые хихикнули, другие, наоборот, посерьёзнели. Кто-то кивнул, начал отходить.

- Значит так, бандерлоги! Мы ГОН, мы спецотряд и выполняем задачи, поставленные Родиной и руководством. Так, ёптеть, давайте будем единой боевой единицей, одной пружиной! Мы команда! Жрём вместе, срём вместе, стреляем едино, попадаем не мимо! А? Бойцы и их оруженосцы, ёп! А теперь оставим господина Мешкова наедине со своими планами, мыслями и радостями. И дадим ему минут десять обдумать свой будущий рассказ обо всём, что и где и как мы! Иначе отправим господина учёного за хлебом печёным. Да, Мешков?

- Да-да... хорошо! И... спасибо, майор! - залепетал тот, поправляя очки на носу и болтая головой.

- А сами, товарищи спецназовцы, приведём себя в порядок, перекусим, полечимся и ровно... - Никита глянул на часы, - через пятнадцать минут займём места в зрительном зале согласно купленным билетам. Свободны. Разойтись.

- Красава, командир! - шепнул сзади Балон.

- Респект тебе, мужчинка! - сладко мурлыкнула проходящая мимо Анжела.

- Всё правильно сказал, майор! - еле слышно отозвался Меркулов.

Ден, картинно выпятив нижнюю губу, типа обиделся, шлёпнул по плечу Никиту:

- Кулачки пошёл расслаблять...

Топорков улыбнулся краем рта, подмигнул, осмотрелся. Группа разбрелась по огромной лаборатории выполнять указания командира, переговариваясь или что-то бормоча.

Полчаса назад они обнаружили массивные ворота с камерой дезинфекции, прошли всё это и очутились здесь, в нужной секретной лаборатории, где ещё недавно ютились Бродяга, а затем Корсар. Грохот ушедшей стихии растаял, и теперь в этом новом пристанище всем показалось просторно, светло, тихо и спокойно. Фонари не требовались - свет был, РЗК тоже - вентиляция и дезинфекция работали исправно. Ни аномалий, ни врагов, чисто, сухо, почти уютно. Единственным минусом было отсутствие воды, ванны, душа. Страдали от этого все. Народ без стеснения стал раздеваться, сушиться, проветривать потную и грязную одежду. Капитан Полозков с учёным прошлись по площади бункера, вколов всем по дозе и дав по таблетке антирада. Бойцы чистили оружие, проводили осмотр снаряги, кто курил, кто жевал пайки, кто дремал. Пленные сидели в углу, приводя себя в порядок под неусыпным надзором рядового Димона.

Никита сидел рядом с Рогожиным. Доктор дал раненому лекарства и чем-то намазал обгорелые места. Полковник пока находился без сознания, его амуниция и снаряжение пришли почти в негодность. Планшет с картами и конвертом обгорел. Топорков смотрел на серое лицо командира с опалёнными щетиной, ресницами и бровями и думал о дальнейших планах относительно группы и операции.

- Командир, давай полью? - подошёл Орк, протягивая фляжку. - Совсем чумазый, как чех!

- Оставь себе, Орк, - Никита поднялся, оглядывая народ, - с водой проблемы, поэтому экономьте. Надо бы поискать.

- Надо, командир! Совсем мало её, только горло смочить, да и то выдули почти всё после "жарок" этих! Девка ваще вон стонет, подмыться нечем!

Орк заулыбался, подсматривая, как Анжела какой-то тряпкой протирала подмышки, сидя в одних шортах, да и то трофейных. Её молодые острые груди аж торчали, приводя мужчин в трепет. Она беззастенчиво занималась собой, напевая знакомую попсовую мелодию.

- Эй, солдат, варежку закрой! - улыбнулся Никита, сам ощущая некую возбуждённость. - Значит так. Их сейчас, раздетых и сонных, после таких стрессов не оторвать никого! Пойду я и возьму... э-э... Будынника. Поищем воду, заодно разведаем обстановку и местность.

- Командир, разреши с вами? - Орк преданно уставился проницательными серыми глазами.

- Ну, давай, - Топорков нахмурился, что-то соображая, - РЗК надень, БК весь не бери, так, по минимуму. И собери фляги пустые, посмотри канистры или тару какую. Выполнять.

- Есть.

Орк бросился исполнять поручения Истребителя. Никита подозвал капитана-сапёра:

- Петро, надевай обратно комбез. Сходим прогуляемся. Воды надо, да так, осмотреться.

- Есть, командир, - Будынник засуетился, убирая шмоток сала с галетой в рюкзак.

- Холод, - позвал Топорков.

- Я.

- Расслабил кулачки? - Никита усмехнулся, показал на девушку. - Или снова в кулачок, глядя на нашу Фифу?

- Да иди ты! - Ден недовольно буркнул, но взгляд от Анжелы оторвал.

- Да иду, иду уже. Мы тут малость прошвырнёмся с Петро и Орком, осмотримся, где, чё, почём. Воды надо. Всем. Ты за старшего! Ясно?

- Ясно. Есть, Никит. А чё меня не берём? - опять надул губы Холод.

- За старшего, я сказал! Может, руководство Генштаба ещё позовём, обезглавим КП! И губень прибери, а то на рыбу дохлую похож, ёптеть! Всё, бывай!

- Удачи! Есть.

Орк раздобыл десятилитровую флягу и канистру на двадцать литров из-под каких-то растворов, лабораторных жидкостей, сцепил их, чтоб не брякали, удобно разместил на спине рядом с РПГ-18.

- На носорога, что ли, собрался? - пошутил Никита, запихивая в трофейный рюкзак пустые фляжки.

- По привычке, на всяк пожарный! - осклабился боец, показывая стойкой, что готов.

Троица подошла к воротам-шлюзам, отворяя их целой комбинацией кнопок, рычагов и телодвижений. Только начали надевать маски РЗК, как их приостановил Ковальский:

- Майор, возьми ПДА и вот пакетик в карман, - он протянул Топоркову перечисленные предметы, - пригодится. Не суйтесь в подозрительные места, слушайте интуицию и не лезьте наружу. Там ещё хреново после Вспышки!

- Что за хохоряшки? - Никита взвесил пакет в руке, другой придерживая приклад автомата.

- Заклёпки, гайки, шурупы, болты. Бросай, не ленись, во все нехорошие места. А лучше всегда перед собой! Следи за полётом железки - если что не так, обходи. Иначе смерть! И вообще, все ЦУ - в конвертах ваших, но раз вам приспичило...

- Спасибо, Ковальский! Будь, - прервал Подпола Топорков и надел "Панораму", - пошли, бойцы.

- Слушайте своё "я", - крикнул Ковальский им вслед.

Ворота залязгали, впустили в дезкамеру людей и с шипением затворились, наглухо изолировав их от остальных членов группы.

- Кто хочет вздремнуть, разрешаю сончас! Вижу, валитесь все с ног уже! Остальным продолжать побывку, обмывку, - гаркнул Холод, осматривая товарищей беглым взглядом и остановив его на Анжеле, - и чистить крылышки тоже!

Та показала язык, скорчив подобострастную мину, и продолжила ритуал очищения.

Пыть-Ях безуспешно пытался установить связь с Центром, понимая, что это пустое дело.

Ковальский устал видеть мучения радиста, подошёл, тронул за плечо:

- Перестань маяться, без толку это! Мы там, где связи со штабом вообще не может быть!

- Ну как же? У меня приказ... - опешил боец.

- Отставить приказ! Мы не в Чечне больше, а за тысячи километров от неё, и твоя рация сгодится теперь разве что для табуретки. Бросай это занятие! Я, как старший по званию и соруководитель группы в рейде, даю отбой на связь! Отдыхай, боец!

- Есть, - радист облегченно вздохнул и занялся собой и укладкой рации, хотя в его действиях чувствовалась напряженность.

Балон подкрутил тумблер катушечного магнитофона "Юпитер", нажал кнопки, бобины крутанулись, и зазвучала мелодия группы "Сябры". Родные приятные мотивы огласили лабораторию, унося людей в края ностальгии и раздумий. Боец сделал звук умеренным, дабы не оглушать отдыхающих, и продолжил осмотр лаборатории и её подсобок.

Трое спецназовцев миновали центр корпуса, держа оружие наготове, щупая дорогу прибором, куском алюминиевой трубки и бросая содержимое пакета Ковальского.

В воздухе витали напряжение, страх, ощущалась какая-то плотная аура чего-то незнакомого, чуждого. Да и сам воздух кишел радионуклидами, химическими элементами, газами и дымком.

РЗК и "Панорама" спасали лучше некуда, причём от зноя и дыма тоже. Аномалии обходили пока удачно, шуганули пару крыс. Одна, убегая, попала на ровный пятачок бетона, который оказался "зыбью". Аномалия мгновенно сработала, и серая лужица её, вмиг застыв, поглотила по челюсти крысу-мутанта величиной с кошку. Зверёк дёрнулся, хрипло завизжал и через три секунды сдох, сдавленный мегапаскалями ужасной ловушки.

Бойцы аж побелели, созерцая это, переглянулись, охнув и матюгнувшись, и стали ступать в три раза осторожнее, побрели дальше, держась ближе к несущей стене огромного помещения.

Портативный датчик аномалий попискивал, иногда дико треща, мелькая странными значками на табло. Бойцы останавливались, закидывали пространство перед собой железками, обходили, если замечали свечение, шум, вспышки. Снова шли. ПНВ сейчас не годились - мешала маска защитного костюма, поэтому покоились в рюкзаках за плечами. Светили фонарями, выбрав произвольную цель впереди - трёхтысячелитровую цистерну в куче хлама у дальнего торца корпуса. Кажется, на той стороне цеха что-то виднелось наподобие дверей. Тактические диодные фонарики своими лучами били далеко и обширно, позволяя заранее угадывать более ровный и лёгкий путь, сличая силуэты арматуры и переливы аномалий.

Так добрались до огромной бочки, заваленной боком на отвале щебёнки и обнажившей рельсовые ролики.

Осмотрели её, пошарили вокруг фонарями, Петро решил аукнуть, словно в лесу. Спецназовец, ёп!

Лучше бы он этого не делал!

Старая ржавая дверь на уровне третьего этажа, не имеющего ни лестницы, ни балкона, с ужасным скрежетом отворилась и...

...Из облака пыли с воем, стонами и резкими утробными рычаниями с высоты начали прыгать вниз жуткие создания. Точнее, они были похожи фигурами, старой одеждой и поведением на людей, только нереальная ловкость и облезлые старые противогазы и респираторы на уродливых головах выдавали в них полуживых, полумёртвых мутантов.

Около десятка тел спрыгнули с десятиметровой высоты на кучи строительного мусора, прежде чем граната из подствольника ГП-30 перекрыла своим взрывом этот поток.

- Мой левый фланг, Петро - центр, Орк - правый! - крикнул сквозь треск автоматов Никита, сбивая следующей очередью особо наглого и живучего гада.

- Есть.

- Понял!

Бойцы за секунду прокачали ситуацию, поделив периметр перед собой на свои сектора, и сейчас вели ожесточённый отстрел нападавших.

Снорки (а это были они!) сбились с первой атаки и пятиметровыми прыжками, рыча и болтая обрубками шлангов ИП-5, стали огибать своих противников с флангов.

- Гранаты к бою! Отходим спиной к бочке.

- У меня трое, не успею...

- "Костром" вдарь!

- Ёп, вашу...

- А-а-а!

С матом и ором бойцы палили в три стороны, пятясь к цистерне. В замкнутом помещении цеха канонада превратилась в грохот артподготовки на Курской дуге.

Подствольник был только у Топоркова ("вал" он оставил в лаборатории), но толку от него никакого - долго заряжать, а враг уже рядом. Несмотря на рваный бег мутантов и их нереальные прыжки, воины стойко приняли бой и чётко, слаженно и ловко вели стрельбу, отходя к прикрытию. Экономя патроны, ибо на перезарядку времени не было, они короткими очередями отбрасывали тварей назад, меняя углы и дистанции стрельбы. Некоторые нападавшие уже не вставали, но раненые и ещё живые рьяно бросались снова, всё-таки сокращая расстояние.

Когда тридцать метров превратились в пять, а магазины автоматов опустели, спецназу осталось выхватить пистолеты и ножи.

НРС в одной руке, "Гюрза" в другой - Никита чётко сбивал даже в воздухе тело снорка, а одного шустрого полоснул наотмашь в районе шеи. Не успевший когтями достать человека, мутант схватился за рану в горле, пытаясь унять фонтан чёрной крови, но тщетно. А удар ногой поверг его в канаву, где он и проагонизировал еще минуту.

Последнего гада положил Орк, всадив неудачно прыгнувшему раненому снорку штык-нож в сердце и последующим прямым ударом ногой отправив его восвояси.

- Звизде-ец! - Никита, тяжело дыша и быстро меняя обойму автомата, зыркал из-за стекла шлем-маски на поле боя. - Чё за хрень?! Кто это был, твою мать?!

- Твари прыгучие, етить их! Десяток точно, - вторил ему Орк.

- Перезарядка махом! - скомандовал Топорков и как-то недобро глянул на сапёра. - Ты, мля, Петро, в следующий раз аукай, на хер, один где-нить в чью-нить жопу! Писец!

- Простите, братцы! Дурак, признаю! - Будынник виновато опустил голову, перезаряжая пистолет.

- Еле успели, чуть не хватило... - Орк с готовностью взглянул на командира, - куда дальше?

Никита зарядил подствольник, вперившись взглядом в развороченную взрывом дверь на верхнем уровне:

- Ну, точно не туда, мля! Все живы, целы? РЗК проверить - не покоцаны? Так. С местными погутарили, можно продолжить поиски воды. Где-то же они пьют?! Хотя чем тут пить?..

Топорков пнул лежащего на склоне кучи снорка, осветил его. Все трое внимательно осмотрели тварь, не притрагиваясь к ней и не наклоняясь. И держа под присмотром округу.

- Вот падаль! Хобот как у слонёнка, твою мать! Это ж старые советские ИП-5, командир?!

- Вижу, капитан, - Никита сморщился, хотел сплюнуть, а из маски некуда, - мля, а волдырей-то! Язвы, раны, плесень, фу! Как они живут? Прыгают как саранча, ёп!

- Командир, ты их маникюр глянь, ё-моё!

- Атас, уроды!

Когти, бывшие когда-то человеческими ногтями, поражали своей длиной, остротой и грязью.

- Тьфу, валить надо!

- Нашим расскажем, какие тут...

Крик откуда-то из глубины, зов о помощи прервал Орка. Человеческий, вроде мужской.

- Это ещё чё за хер?

Ор повторился. Его сменил железный стук, будто ломиком об бетон.

- Ни фига се! Опять эти твари?

Бойцы обогнули цистерну, посветили.

- Е... ту Люсю! Капец!

Почти в углу корпуса из стены торчало огромное сарделеобразное чёрное тело с рядами жутких конечностей, хвостом как у рака, щетиной и панцирной чешуёй. Очевидным сразу стало, что эта громадина - живое существо. У воинов волосы поднялись дыбом, когда они поняли это. Да ещё гигантская тварь зашевелила сороконожками величиной с клюшку и количеством до полусотни.

Оценка ситуации прояснила, что мутант застрял в стенном проёме, полумёртвый, и никак не может своими силами выбраться или пролезть вовнутрь. Тело, издававшее кислую вонь, впрочем, которую спецназ в масках не ощущал, плотно забило собой дыру в стене, раньше, видимо, бывшую дверью.

И теперь с той стороны глухо кричал человек. Явно не мутант и явно просящий о помощи. Бойцы переглянулись.

- Надо помочь, мля! Орк, давай!

Здоровяк перекинул автомат к гранатомёту за спину, взял у сапёра алюминиевую палку, буркнул:

- Есть.

Он осторожно и не скрывая свою боязнь, приблизился к чудовищу. Оглянулся на товарищей, страхующих подступы к ним, но и следящих за действиями друга. Вздохнул. Поднял палку и ткнул оболочку мутанта. Никакой реакции. Только пульс бойца участился, повышая тонус в крови.

- Орк, мы спешим! - крикнул Топорков.

- Да щас я, щас!

Орк размахнулся и врезал наотмашь по телу твари. Ноль.

- Сдохла, поди? - Будынник глубоко дышал в маске, поводя стволом по сторонам.

- Навряд ли! Щас проверим по-другому, - Орк обошёл мутанта, заглядывая под плоский хитиновый хвост, уродливый, грязный и мокрый от слизи.

- Ты чё там, жопу ищешь его?

- Ага, почти!

Орк что-то заметил, издал возглас и ткнул палкой под хвост.

Чудище брыкнуло несколькими конечностями и задним плавником-перепонкой, завыло, заёрзало.

- О-о, на фиг, никому не нравится по мошонке палкой!

Орк попытался снова садануть, но одна из ног двинула бойца с такой силой, что он повалился на кучу кирпичей, а палка погнулась и отлетела.

- Ни... себе! Ну, мля, держись, падла!

Боец поднялся, вынул из кобуры табельный ПЯ, прицелился и со словами "прощайся со своими яйцами" три раза выстрелил твари под хвост.

Вслед за эхом выстрелов раздались мычание и рёв зверя, тело его содрогнулось и забилось в судорогах. Края пролома стали осыпаться, издавая треск и скрежет от дёргающегося туловища невиданного исполина.

Личинкообразное брюхо сорвало часть крепи закупорки, на пару метров смогло отползти назад, пока не стали рваться жилы и лопаться сосуды, окрашивая бока кровью и какой-то жидкой дрянью жёлто-белого цвета.

Мутант снова рыкнул и затих.

- Так, с этим ясно, - Никита толкнул капитана, - Петро, давай ты! Сунь пару зарядов меж стеной и этой тушей, рвани... тока чтоб не вовнутрь! Мало ли кто там в пасти у этой сардельки.

- Ща сбацаем, командир! - Тротил убрал оружие, начал доставать рюкзак и свои прибамбасы. - Орк, отвали, теперь моя очередь с этим кастратом поговорить!

Сапёр-минёр заложил шашку, туго воткнув её в щель между панцирем чудовища и огрызками бетона, зажёг фитиль и скачками убежал прочь, за цистерну, где приютились товарищи. При этом не забыл крикнуть в узкий пролом:

- Э-э, кто там живой? Бойся. Ща рванёт нехило!

Ему никто не ответил, но грохот и сноп взрыва действительно получились шикарные и эффектные.

Когда осела пыль и опали ошмётки плоти и куски бетона, бойцы рванули из укрытия наружу.

Агония твари продолжалась, но конец её точно уже был не за горами. Ужасная рваная рана, словно кусок туши автогеном срезало, и большой скол стены позволили заметить узкий проход в половину толщины человеческого тела.

- Красава, Тротил! - Никита показал Орку держать тыл, а сам подскочил к туше мутанта.

Не брезгуя хвататься за развороченную взрывом плоть и скорлупу панциря, он полез в образовавшуюся щель, предварительно скинув лишний груз.

- Эй, есть там кто? Отзовись.

С трудом и усердием он проник вовнутрь коридора, устряпав РЗК кровью и пылью, выкарабкался из проёма и перелез через жуткие чёрные рога твари.

Перед ним в дальнем углу, сжавшись в комок и прикрыв голову руками, сидел человек в защитном костюме, похожем на РЗК спецназовцев. Из-за месива внутренностей мутанта и пыльной взвеси зрелище казалось ужасающим и скорбным.

Но вдруг сидящий шевельнулся, опуская руки, вздрогнул, и бледное больное лицо под грязной стекломаской просияло радостью и счастьем, как может реагировать на спасение тяжелораненый солдат:

- Братцы-ы... Свои-и! Господи!

Мужчина вяло поднял руку, протягивая её то ли для приветствия, то ли ища поддержки, но тут же бессильно опустил.

Топорков крикнул своим, чтоб расчищали проход, а сам ринулся к раненому. Беглый осмотр его выявил хоть ещё и не смертельное состояние, но абсолютную бездейственность и кризис.

Никита под хриплый мат-перемат и звук ударов Орка, разбирающего лаз с помощью ножа, трубы и куска арматуры, вколол сквозь комбез незнакомцу антишок, вынул пару пилюль от радиации и анаболик для мышечных рефлексов. Помог пострадавшему снять "Панораму", закинул ему в сухой рот лекарства и дал запить из фляжки. Всю воду без остатка раненый выдул - видно, давно не пил.

- Кто ты, мужик?

- Кор... Корсар, - еле слышно выдавил сталкер, закатив глаза и кривясь от боли, - сталкер я, Корсар.

- Ну сталкер - так сталкер! Лады, Корсар, сейчас мы тебя вытащим, потерпи малость! Орк, что у тебя?

- Почти, командир. Ща сделаем.

Никита с содроганием созерцал изувеченную рогатую, зубастую морду мутанта, ошмётки плоти, выбитые глаза, сбитые зубы, месиво из дёсен и языка.

Как только Орк подал сигнал, Топорков приподнял Корсара, взвалил его на себя, подтащил к проходу. Здоровяк с той стороны принял раненого, бережно, но крепко обхватил, вытащил наружу.

Никита осмотрел коридор, забрал штык-нож сталкера, почти пустой рюкзак, автомат без патронов, чёрно-красный от крови и грязи. Вылез сам.

Когда пытались взвалить Корсара на спину Орка, бедняга на минуту очнулся, лихорадочно огляделся:

- Где я? Кто вы?

- Спецназ мы, в жопе мы у чёрта! - ответил Тротил, принимая оружие напарника, пока командир помогал раненому оседлать Орка.

- А-а... это вы их наколотили? - Корсар культей резинового рукава показал на валявшихся там и сям уродов. - Это снорки, мля, сволочи местные!

- Ага, пощёлкали маненько, етить их налево!

- Снорки - суки, их гнездо тут, норы...

- Ты это... Корсар, успокойся! - Никита похлопал его по плечу. - Всё пучком, не боись!

- Спасибо, братцы! Вовек не забуду... Щас надо вдоль стены, там бункер, там тихо, надёж...

Корсар замолчал, безвольной куклой распластавшись на широкой спине и плечах Орка, слюни с губ капали на внутреннюю оболочку стекла "Панорамы".

- Так, бойцы. Орк, идёшь за мной след в след. Ты у нас тяжеловес тот ещё, вытянешь сто метров с копейками! Тротил, бросай канистры тут - всё равно скоро вернёмся. Без воды никак, ёп! Фляжки с собой. Замыкаешь.

- Есть.

- Пошли, бойцы.

Обратная дорога заняла минут двадцать. Ворота, шлюз, дезинфекция, ворота. "Наши!"

Обстановка в бункере была умиротворённая и почти эйфорическая. Мешков вёл умные беседы с ботаником Гошей, найдя, конечно же, общие для учёных темы. Анжела баловалась сигареткой с Деном, восседая на лабораторном столе возле вытяжки. Полкан что-то писал в блокноте, надолго задумываясь. Полозков бдел около Рогожина, поправляя раненому повязки и промокая сухие обгоревшие губы мокрой тряпочкой. Майор Семаков профессиональным взглядом оценивал и изучал набор химрадзащиты в шкафу подсобки, найдя там некоторые диковинки.

Ковальский ходил, читал плакаты советских времён, иногда улыбаясь или грустя. Балон с Пыть-Яхом устроили перекус из ИПН-4, разогревая на грелке фольгированные каши, мясо и овощные рагу. Наёмник щёлкал двумя руками в наручниках кнопки телевизора "Рубин". Рядовой Димон о чём-то переговаривался с Ахмадом. Типа:

- Знаешь, люблю горы, леса, уважаю людей. Всех, без национальностей, религий, пола, возраста... И чеченцев уважаю, мирных, хозяйственных, добрых! А ты чё? Злой чечен! Негодяй ты. Позор своего народа...

Пленный в основном слушал молча, иногда встревая и с акцентом отвечая на вопросы конвоира.

Что было удивительно - никто не спал, хотя неслабо вымотались переходами и телепортацией. Кое-кто, правда, уже подремал, но от переживаний и непоняток люди продолжали бодрствовать и заниматься всякой ерундой.

По лаборатории лилась тихая, спокойная музыка Бетховена из магнитофона местного производства.

В углу стояло ведро с парашей, прикрытое куском плаката, пропагандирующего КПСС и её цели.

Кран в ржавой раковине слегка урчал, оставленный включенным на всякий случай, если прорвётся водопровод и одарит людей живительной влагой. Но пока молчал.

Ден чистил ветошью пистолет, покуривая и заигрывая с Фифой. Они иногда смеялись и корчились от шуток и приколов.

Вдруг бункер замер от возгласа наёмника, держащего в сцепленных ладонях один из местных документов:

- Ёкорный бабай! Пи..ц! Мы чё, в Чернобыле?

Все взоры устремились на него.

- Ты, чёрный, не еба...ся случаем?! - Холод скривил в злой ухмылке губы и тут же осёкся. - Ой, сорри, извините, мадам!

Анжела хмыкнула, не сводя озадаченного взгляда с пленного.

- Я серъёзно, - Кэп потряс секретным актом, - вот написано, читаю, мля... комиссии в составе ты-ды-ды провести расследование инцидента 18 марта 1986 года на полигоне К-II 4-го энергоблока Чернобыльской АЭС, имевшего место... Та-ак! И вот ещё... Гриф "Особо секретно" и мелким почерком "хранить конфиденциально по месту расследования без передачи третьим лицам". А? Каково?

- Я ху...ю! Чё тут творится? Где мы? - Родео в непонятках развёл руками и взглянул на учёного. - Эй, ты! Очкарик штопаный! Ты когда начнёшь свой монолог, Гамлет?

- Тихо! Спокойно! - Ден слез со стола, подошёл к наёмнику, взял акт на жёлтом бланке, пробежался по нему глазами, нахмурился! - Верняк ЧП было в марте 86-го, комиссия, подпись директора... хрен тут разберёшь!.. При проведении электротехнических испытаний в 00:17:22 разряд тока неустановленной силы из блока управления паропроводом проник в активную зону реактора РБМК-1000 и нарушил его штатный режим, повлекший... Та-ак. Причины устанавливаются, комиссии также необходимо... Кто такой Кондрашенко? Мля, я где-то видел эту фамилию!

Ден всучил бумажку Кэпу, взволнованно пробежался вдоль столов и стен, рассматривая что-то. Все молча в ступоре следили за ним...

- Еп-п! Есть... - Холод вынул из шкафа рядом с ошарашенным Семаковым несвежий лаборантский халат, затряс им в кулаке - Вот! И.С. Кондрашенко на нагрудном кармане халата. Ёшкин кот! Это халат лабораторной крысы... которая работала здесь и была назначена членом комиссии. Вы понимаете?

- Так мы чё, в натуре в Чернобыле? - Анжела слизнем сползла со стола, бледнея и злясь.

- Получается так, товарищи! - отозвался Доктор.

- Охрене-е-еть!

- Абзац!

- Пипее-ц!

- Слышь, ты, лузер! Ну-ка, живо-о рассказывай!

Мешков снял очки дрожащей рукой, протирая их нервно и быстро, надел, поймал взгляд Ковальского и только открыл рот, чтобы заговорить, как послышалось шипение пневмоприводов, лязг, и ворота бункера поехали по рельсе в сторону.

Из облака пара и дезгаза появились Истребитель, Орк с телом незнакомца на плечах и Тротил, загруженный оружием...

- Что, девочки, так рано не ждали настоящих мужчин?

Никита сорвал маску, глубоко вдохнул и, утирая распаренное лицо подвернувшейся под руку тряпкой, поймал сердитые, немые взгляды товарищей.

Его улыбка вмиг исчезла, осанка напружинилась:

- Что-о? Рогожин?

- Нет, командир. Другое! - первым ответил Ден, комкая халат. - Влипли, залётные!

Он ненавидяще посмотрел на Мешкова, Топорков поймал его взор и тоже уставился на учёного:

- Что здесь произошло, вашу мать, пока нас не было всего какой-то час, мля?!

- Куда ставить-то?! - пошутил Орк известным афоризмом киношного героя - завхоза пионерского лагеря, заходя вслед командиру, с натугой, громко и тяжело дыша под девяностокилограммовым телом сталкера.

- Здорово, бандерлоги! - вторил ему Тротил.

Оба одновременно посерьёзнели, завидев угрюмую сцену и печально-злые лица членов группы.

Раненого положили рядом с Рогожиным, и им сразу занялся военврач.

Пришедшие сноровисто освободились от РЗК, плеснули на лица и в рот остатки воды из колбы и стали вникать в положение дел.

Четверть часа ушло на споры, перебранки, дискуссии, ругань и прочие трения, пока Никита не поставил точку:

- Всё, бойцы, амба! Тишина в эфире. Хватит галдеть и слюной брызгать - будем слушать наших особо посвящённых! Итак, господа Мешков и Ковальский, вы в эфире! Только помните одно: соврёте, скроете что-то или ещё какая гадость случится - встанете рядом с чеченом. Это вам говорю я, старший группы спецназа! Кандалов на всех хватит, а еды и воды нет! Вперёд.

Ковальский знаком показал учёному говорить, а сам присел на барабан проволоки так тяжело, будто налился свинцом. Мешков потеребил краешек рукава и начал монолог.

- Чтобы лучше вам представить положение дел и ситуацию, в которой мы все, включая меня, оказались, немного предыстории. Прошу не перебивать и отнестись терпимо и сдержанно к тому, что услышите! Вы все, наверное, слышали или помните про Чернобыльскую катастрофу на атомной станции 26 апреля 1986 года в час с небольшим ночи. Тогда была нештатная ситуация в реакторе 4-го энергоблока АЭС, которая привела к перегреву, сбою работы реактора и тепловому взрыву. По сути это был взрыв вообще, уничтоживший пол-энегроблока и прочие сооружения. Погибла пара человек обслуги реактора, но самое страшное, конечно, стало заражение района выбросом вредных элементов и радионуклидов типа урана, цезия, стронция, йода, плутония и так далее. Лучевая болезнь, ожоги, отравления и прочие напасти поразили тысячи людей - жителей окрестных населённых пунктов, работников станции и их семьи, ликвидаторов катастрофы, ну и, конечно, фауну, флору, почву, гидросети и т.д.

Почему, что и как всё потом происходило и сколько в итоге десятков тысяч людей погибло, заболело и пострадало, я рассказывать не вижу смысла - многие из вас знают и слышали.

Ближе к нашим делам.

Из шести энергоблоков ЧАЭС не достроены были два, остальные до аварии действовали, причём после катастрофы, когда 4-й блок вышел из строя, три других до 2000 года работали. Пятый строили до недавнего времени. Уже не секретом будет узнать то, что с 1980 года на закрытой территории ЧАЭС велись различные научно-технические разработки и исследования. Это был эпицентр практических исследований, опытно-промысловых работ, стендовых испытаний и тому подобное. Намного эффективнее, чем Академгородок или научные закрытые города Урала и Карелии. Почему? Да потому что такого объёма и мощности энергии не было больше нигде в стране, а близость и развитость инфраструктуры была на руку учёным и военным, тем более строить уже ничего не нужно было!

Велись разработки и испытания не только в области медицины, биологии, армии, но и в более фантастических по тем временам слоях науки и техники.

Около двадцати секретных лабораторий и полигонов ЧАЭС занимались этими работами. Ну и один... одна из них вела исследования, разработку технологии и средств для... гм...

Мешков замялся, но, поймав злой взгляд Топоркова, продолжил:

- Устройства телепортации субъектов во времени и на расстояния. Квантовая...

- Прошу прощения, но старайтесь излагать свои постулаты более простыми для наших умов изречениями! Лады? А то не всем понятны ваши заумные словечки, Мешков!

- Хорошо, я постараюсь. Итак. Катастрофу 86-го года обозначили как Первая Вспышка. И оказалось, что она породила в том районе некую закрытую территорию, ауру, пространственную аномалию 30 километров в диаметре. Как бы вам объяснить доступнее? - Мешков, прикусив губу, пытаясь найти слова проще и яснее, аж выписывал руками фигуры в воздухе. - Такая полусфера над Чернобыльским регионом, но невидимая, прозрачная. Над той зоной отчуждения в нашем реальном мире появилась другая, сюрреалистическая, мнимая, в другом измерении типа мульти-Д. Ее называют Зоной с большой буквы и относятся к ней с уважением, почтением и как к живой!

- Бред, ёпрст! Сказка, мля! - Холод состроил недоумённую физиономию со скептической ухмылкой. - Кто так называет её? Вы? Учёные? Тогда я ваще в ауте!

- Холод, отставить прения, - цыкнул на него Топорков.

- Население Зоны - сталкеры... ну-у, те люди, кто ищет постоянно что-то, посещает без ума техногенные места, в поиске приключений, наживы, реализации найденных в Зоне артефактов и прочих ценностей. Артефакты Зоны - это порождения аномалий, обладающие полуволшебными диковинными свойствами. Например, они могут лечить многие недуги, служить проводниками, анаболиками, наркотиками, украшениями и т.д. В Зоне они очень популярны, а на чёрном рынке на Большой земле и для учёных вообще являются ценностями.

Ну, кроме сталкеров, конечно, ещё есть слои общества, населяющие Зону. Это различные группировки и союзы, имеющие разные цели и задачи, но в итоге параллельные хотелкам сталкеров. Всё это описано и подготовлено для вас в конвертах, которые необходимо открыть позже. Когда? Это скажет вам наш советник Ковальский чуть погодя.

Что касается секретных разработок, то машиной времени человечество стало интересоваться со Средних веков. Ещё Леонардо...

- Короче, Склифосовский! - гоготнул Ден.

- Капитан! Щас выйдешь за ворота, там обождёшь! - гаркнул Никита.

Все заулыбались, но как-то сдержанно, сжато. Взоры снова устремились на очкарика. Тот продолжил тему.

- С начала 80-х годов в СССР велись исследования пси- и гамма-излучений, энергии, рвущей пространство в мульти-Д измерении, квантовых разрывов и т.д. Теоретически. На практике же никто не мог провести, воплотить эти фантазии и расчёты. Но с появлением дешёвой сверхсильной атомной энергии исследования вступили в новую фазу, а на ЧАЭС с вводом очередного энергоблока даже ускорились. Появился шанс испытать все теоретические модели и методики в опытных условиях с использованием энергии огромной мощности. Конечно, в целях безопасности такие мероприятия надо проводить в отдалённых районах, безжизненных. Типа островов, атоллов, пустынь и т.д. Но в СССР не было АЭС в таких местах, а борьба за первое место во всём шла постоянно. Союз не мог позволить каким-то Штатам или немцам опередить его в таких грандиозных планах и сенсациях.

В 1984 году и родилась директива Љ 2 к постановлению Љ 112 о создании секретной установки, пробивающей наше измерение в любое параллельное с помощью атомной энергии четырёх энергоблоков. Необходимо было не менее 4 тыс. МВт, чтобы созданный излучатель смог разорвать трёхмерную плоскость нашего мира, позволив успеть понять природу других измерений. Над этим ещё работал известный Тесла, кстати, некоторые его идеи легли в основу принципа работы установки XL. Её собрали в лаборатории X-9 в СлавутичатомгипроНИИ, а испытывали вариант Љ 2Б здесь, в этой лаборатории, на полигоне за воротами. Вариант Љ 1А оставался в том НИИ, в городке, который после Второй Вспышки в 1996 году стал... э-э... призрачным... скажем так, фантомом и называется Мёртвым. И...

- Стоп, - прервал учёного очнувшийся Рогожин, - вариант 2Б, говорите, здесь? Так, получается, мы сейчас на Украине? Под Чернобылем?

Голос полковника был хриплым, губы в коростах и язвах еле шевелились. Он не шелохнулся ни разу - видимо, это доставляло ему дикую боль. Рогожин поморщился, руки вытянул вдоль тела, голову откинул, а чуть приоткрытыми воспаленными глазами без ресниц уставился вверх.

Полозков сразу метнулся к нему, поправляя повязки и примочки, а народ нахмурился пуще прежнего, сжигая очкарика гневными и недоумёнными взглядами.

- Да, это так! - Мешков густо покраснел, еле сдерживаясь, чтоб не убежать и не застрелиться. - Можно я продолжу, закончу, а потом все вопросы?

- Ох...ть! - Холод аж побелел, сжимая кулаки.

Реакция других, хотя и молчаливая, тоже не сулила ничего доброго.

- Пи...ц птичкам! - Никита провёл рукой в перчатке с обрезанными пальцами по лицу, бледному и холодному. - Ладно, продолжайте, профессор! Всем тихо! Эй!

Мешков собрался с силами и смелостью и продолжил:

- Если опыт, скачок удались, то мы сейчас на ЧАЭС, за тысячи километров от Чечни, в этой самой Зоне, живые и невредимые, несмотря на трансформацию и прорыв сквозь пространство. Ну, конечно, за исключением той женщины-заложницы, погибшей случайно, и раненого полковника Рогожина, который пренебрёг мерами безопасности, сняв РЗК. Извините, но я не об этом! Судя по всему, удачно собранная там, на Большой земле, пушка-излучатель... изготовленная по эскизам и документам из секретной лаборатории ЧАЭС и Х-9, любезно предоставленным нам господином Ковальским, смогла телепортировать нашу группу в нужное место, в бункер полигона К-II. Аномалия и лаборатория налицо, поэтому могу поздравить всех с удачным испытанием установки и прибытием в Зону!

Мешков попытался улыбнуться и захлопать в ладоши, но люди как один молчали, строго глядя на него, играли желваками и буравили пронзительными взорами.

- Я ща тебя поздравлю, ёп!..

- Холод, отставить, твою!.. - Никита бросил недовольный взгляд на напарника. - Дальше, Мешков. Ну и?

- Неизвестно до сих пор, что в действительности случилось тогда 26 апреля 1986 года в час двадцать три ночи. То ли обратная положительная связь, то ли концевой эффект или скачок напряжения в сети, но в момент очередного включения излучателя XL на полигоне К-II ЧАЭС возник тепловой удар, троение и выход энергии обратно в реактор 4-го энергоблока. В этом корпусе, на полигоне, сразу сгорели все, потому что тепловая мощность превысила 6,8 тыс. МВт. Последующий взрыв и пожар уничтожили всю систему по цепи полигон-энергоблок, а затем на долгие годы вывели из строя механизмы, сети и энергоустановки.

Ликвидаторы посчитали это место самым опасным и невозвратимым, поэтому сюда, на полигон К-II, сбросили и свалили самое на тот момент страшное и невосполнимое, а также обломки и части оборудования. Группа оставшихся в живых на тот момент сотрудников лаборатории успела изолировать, деактивировать и очистить бункер и часть лаборатории, но все умерли в короткий период, поражённые радиацией. Затем ликвидаторы очищали территории и строили временный объект "Укрытие", бетоном, свинцом и доломитами гася и прикрывая всё место вокруг реактора.

За полгода тяп-ляп-работ всё-таки удалось сбавить распространение радиации и закрыть ужасную территорию, но угроза действия от расплавления активной части реактора осталась, а выделения радионуклидов продолжались. Тем самым полигон и установку 2Б похоронили под колпаком "Саркофага-1". Сами понимаете, наспех организованные и проведённые мероприятия и собранное "Укрытие" не могли полноценно решить проблему ликвидации последствий аварии, да ещё когда подключилось зарубежье - МАГАТЭ, ЮНЕСКО, Гринпис и даже ООН. Поэтому вскоре родилась идея создания капитального колпака над ЧАЭС и 4-м энергоблоком, особенно после Второй Вспышки в 1996 году. Она произошла по непонятным уже науке причинам. Ни взрыва, ни обломков и пожаров, а только сильнейший тепловой выброс энергии мощностью предположительно более 250 тыс. МВт. Катаклизм жара, света и звука волнами ударил по зоне отчуждения, но не вышел за рамки, за контуры Зоны-фантома. Нарушая сигнатуры пространства и измерения, порождая новые аномалии и, соответственно, мутацию фауны и флоры, Вспышки поддерживают Зону в рабочем режиме, как камин, греющий всю комнату, но не выпускающий тепло наружу, за пределы стены. Это всё предположительно!

Учёные всего мира изучают этот нонсенс, чтобы быть ближе к разгадке тайн Зоны и явлений в ней. Им, нам всем необходимы новые свежие данные, информация, артефакты, промысловые материалы из аномалий, пробы почвы, воды, ДНК мутантов и т.д.

Вот и прут в Зону толпы искателей и всякий сброд!

Был объявлен тендер на строительство "Саркофага-2". В 2004 году.

В настоящее время тендер выиграли французы, стройка начнётся в следующем, 2007 году. Поэтому первоочередная задача армии и науки Российской Федерации заключается на сегодня в том, чтобы как можно скорее, до накрытия этого места навечно "Саркофагом-2" сделать всё, что может пригодиться в дальнейшем. Необходимо забрать в городке неподалёку части и элементы установки XL, доставить их сюда, смонтировать заново излучатель Љ 2Б, включить его в рабочий режим. Затем надёжно изолировать бункер и даже ликвидировать все входы сюда, а потом через портал собранной установки убыть домой, в наш мир и время. Вот так!

Мешков подошёл к столу, взял колбу, в которую сливали оставшуюся питьевую воду, глотнул пару раз, утоляя жажду после длинного рассказа.

Обалдевший от инфы народ истуканами, не мигая, следил за очкариком либо ошалело глазел на убранство бункера.

- Армии и науке? А зачем эта пушка нужна армии и науке в этом измерении, в Зоне, но при этом похороненная нами, а потом под "Саркофагом-2"? - медленно, подбирая слова, спросил Топорков, пялясь на ученого.

- В ваших конвертах и главном приказе у полковника Рогожина имеются указания как к плановым действиям, так и форс-мажорным. Где, что и как исполнить. Вопрос "зачем?" вообще не рассматривается! - ответил Ковальский. - Мы солдаты, и знать причины нужности той или иной боевой задачи нам не положено!

- Э-э, стоп, стоп! - откликнулся Родион, с распальцовкой отходя от стены. - Тут не все солдаты, блин! Здесь есть и гражданские, заложники, мать вашу! Мы в ваши игры не...

- Рот закрой, заложник! - Ковальский достал сигарету, прикурил. - Тебя вообще нет, спекулянт хренов! Дома знают, что ты пропал, погиб, а ты тут и еще и живой благодаря спецназу. Так что молчи в тряпочку, тебя не спрашивают!

Бизнесмен сердито надулся, вернулся обратно к стене. Что-то пробурчал, но негромко, боязливо.

- Попадалово! - Холод отряхнул кисти рук в перчатках, пнул станину установки. - Хороший перелётик, мля, получился! Чечня - Хохляндия. Из природы и свежести в говно радиации и мутантов. Надеюсь, мы их не встретим тут и марш-бросок пройдёт чисто и быстро, ёп?!

- Да хрен-то там! - подал голос Орк, плюнув на пол. - Вона, уже втроём наколотили десяток уродов. Валяются там, за воротами, прыгуны хреновы! Красавцы до жути! Еле отбились от кузнечиков, мля!

Люди, открыв рты и холодея, уставились на Орка, затем на Истребителя.

- Было дело, не успели вам ещё рассказать, - сказал Никита, почёсывая ёжик головы, - навряд ли по-тихому получится сгонять туда-обратно!

- Пипец! - вздохнул Холод и нахмурился. Уже в десятый раз за сегодня.

- Получается, там, - профессор Георгий показал рукой за стены, - только что громыхало, сверкало, жарило, когда мы вывалились из пузыря, - это была не стихия и гроза, а эта ваша Вспышка?

- Да, коллега! - Мешков ссутулился и сел на свободный стул. - Это была Третья Вспышка, ровно день в день через 10 лет после Второй в 96-м! Мы с ней, ну, и за счёт неё и прибыли сюда, в раскол двух измерений. А толчком послужила та мини-установка, которую наш институт собрал за три года на Большой земле. Так же уйдём обратно, если...

Что "если" - народ не услышал. Очкарика прервал незнакомец на столе рядом с Рогожиным. Он, кряхтя и морщась, уселся из положения лёжа, попытался проглотить комок в горле и, глянув на Мешкова, произнёс:

- Извините, друзья, но сейчас ночью была совсем не Третья Вспышка 2006 года, - сталкер побледнел ещё больше в предчувствии дальнейших событий, - мы только что с вами пережили Четвёртую Вспышку прямо в эпицентре Зоны, и сегодня 26 апреля 2016 года!..