О возвращении забыть

Глава девятая. Зона. ЧАЭС. 26 апреля 2016 года

- Ни хрена себе фамилия! - у Холода аж челюсть отпала.

- Офиге-е-ть!

- Атас-с!

- Да ладно-о!

- Не дури, братишка!

- В смысле?! - Никита на миг потерял дар речи. - Давай, Корсар, без шуток!

Сталкер сочувственно продолжал принимать недоуменные вопросы, взгляды, граничащие с испугом и недоверием. Пока народ впитывал и фильтровал услышанное, он слез со стола и прошоркал по направлению к лаборантскому кабинету-аквариуму. Одной ладонью он прикрывал кадык, другой держался за живот. Видно было, что сталкеру поплохело и мучительно больно дается каждый шаг. Он полуобернулся ко всем и хрипло шепнул:

- Извините, я сейчас! Минуту.

- Эй, дядя! Сказал "а", говори "б"! - окликнул его Ден, разводя руки.

- Минуту, иначе я щас кончусь! - сказал Корсар, заходя за дверь лаборантской.

Никто не видел, в чем он там ковырялся и чем бренчал, но через минуту сталкер снова показался, неся в руке завернутый в фольгу предмет.

- Не может быть! Этого не может быть! - шептал ученый, открыв рот и потирая виски и лоб. - Я не мог так просчитаться! Мы не могли ошибиться! Нет. Неужели мы в шестнадцатом году?!

- Да припухни ты там, очкарик! - цыкнул на Мешкова Ден. - Уже два дня тошнит от тебя. Ты, мля, затеял всё это, из-за тебя...

- Отставить, Холод! - прервал злую тираду напарника Топорков, затем посмотрел на Ковальского. - В таком нокдауне я еще ни разу не был! Что я еще не знаю, Подпол? Говори ты!

- Стойте, ребята! Только не собачьтесь здесь! Не место и не время! - прохрипел Корсар, добравшись до стола. - Щас расскажу и сообща разберемся во всём! Потом будете ребусы свои решать да виноватых искать! Мне надо подшаманить себя, пока кирдык не настал с этой радиацией грёбаной!

- Радиацией? Тут что, радиация до сих пор? - зло воскликнул Родион.

- Не понял?! - Балон сплюнул на пол и упер руки в боки.

Видок у толпы был тот еще! В воздухе запахло отрицательной энергией и злом, суровый климат бункера готов был взорваться. Кто-то матерился, другие сетовали на проклятую жизнь и поход, были и такие, кто начал хвататься за ножи, сжимать кулаки и угрожать ученому и Подполу.

- Я сказал, отставить зубоскальство своё! Холод, на место-о! Балон! Всем оставаться на своих местах! Разберемся, - Никита дергался сам и чувствовал, что народ напружинен не меньше его, - Корсар?

- Минуту, командир!

- Ты запарил со своими мину...

- Холод! Заткнись, я сказал! На тебя страна смотрит, народ, девчонка пялится, а ты хуже истерички! Стой там, нетерпеливый ты мой!

Топорков начал кипятиться сам.

Все уставились на сталкера, с нетерпением ожидая окончание его манипуляций и не обращая внимания на ворчащего Мешкова.

Корсар тем временем достал из фольги коричневую грушу, прилёг на столешницу и водрузил диковинный предмет себе на грудь. Сам вытянулся, закрыл глаза и замер.

- Ядрён батон!

- Атас!

- Ни фига се - сказал я се!

Народ разом охнул и шевельнулся, когда эта вещь на сталкере мигнула и налилась оранжевым цветом, причем приятный теплый матовый свет шел изнутри ее и, казалось, прочеркнул все нутро бункера.

Корсар чуть вздрогнул, сморщился, желваки на его скулах заходили, кулаки побелели. Он натянулся в струну, но не уронил грушу. Видно было, что ему больно, что он терпит, может быть, адские мучения.

Даже Мешков ошалело пялился на это представление, забыв про всё на свете. Аж вспотел и онемел от неподвижности. Как, впрочем, и все остальные!

Топорков с Деном переглянулись и снова уставились на источник всеобщего изумления.

Тем временем груша стала ярче, мелко завибрировала и начала медленно вертеться вокруг воображаемой оси, мигая и испуская лучики желтого света, тонкие, как лазер. Множество их пробежалось по бункеру, предметам и людям, словно сканер. Три секунды.

Сталкер снова дёрнулся и расслабился, а волшебный предмет на его груди издал звук, похожий на шёпот. Да-да, груша шепнула что-то и снова стала менять тона.

Через минуту она перестала вибрировать и крутиться, цвет медленно остыл, погас, и вещица вновь стала похожа на крупный зрелый фрукт с полей Херсона.

Молчание и неподвижность сталкера, как и всех присутствующих, длились минуты три. Вдруг Корсар шевельнул рукой, открыл глаза и... улыбнулся. Да, именно так! По его смуглому, недавно больному и уставшему лицу пробежала улыбка, отчего оно сразу стало бодрее, здоровее и светлее.

Люди шелохнулись и придвинулись ближе, чтобы разглядеть мимику сталкера и невиданную штуковину.

Корсар перевел на них взгляд, снова улыбнулся и глянул на грудь. Медленно, словно чего-то боясь, он обернул фольгой грушу и снял её, положив рядом.

- С возвращением на Землю, сталкер! - вдруг произнес Никита, отчего все вздрогнули.

- Приветствую вас, марсиане! - серьезно ответил Корсар, но тут же не выдержал и захохотал. - Ну и рожи у вас всех!

- Мля-я! - выдохнул Холод, расслабляя плечи и кулаки.

- Уф-ф, - сделал то же самое Орк.

- Что... что это было? - залепетал Мешков, поправляя очки.

Народ заулыбался, загримасничал на все лады, посыпались вопросы. Корсар пожал протянутую руку Топоркова, встрепенулся, словно снимая оцепенение и сбрасывая рой мурашек, и облизнул сухие губы:

- Пить хотца!

- Ща, землячок! - Тротил смахнул со стола колбу и протянул сталкеру, который жадно выпил пару глотков, уже точно последних.

- Ничё, братцы, прорвёмся! Найдем воду, будем жить! Так, теперь вашего старшего, затем всех остальных! - сказал он и засуетился, выполняя те же самые движения над Рогожиным, что делал над собой.

- Может, поведаешь уже нам, что это за хрень и где мы всё-таки?!

- Тс-с, - Корсар приложил палец к губам, нахмурил лоб, - не надо так про него, он слышит всё, впитывает и анализирует!

- Чего-о?

- Помогите мне, - обратился к военврачу Корсар, поправляя на обгорелой одежде полковника складки и разрезы, - боюсь, что степень ожогов критическая и "янтарь" не справится с ними! Ну хоть остальное подшаманит!

Полозков склонился над телом раненого, сталкер изредка шептал ему, что и как делать.

Уложив грушу на груди Рогожина, освобожденной от одежды и лямок, на одни бинты, Корсар жестом показал всем отойти.

И далее, ближайшие минут пять, творились те же чудеса, что ранее произошли с самим сталкером. Пока длилось колдовское лечение полковника, Корсар кратко рассказал всем про бесценную диковинку.

- Этот артефакт - самый дорогой во всей Зоне! Ему нет цены, как и нет счёта его магическим свойствам и способностям, с учётом тех, что еще не изучены. Называется "янтарь". Появляется только во время включения самой крупной и самой ужасной аномалии "Вспышка". Хорошо, что только одноразовой! По моим расчётам, за всё время существования Зоны таких "штуковин", как вы говорите, родилось четыре-шесть единиц, не больше. В прошлую, Третью Вспышку мне довелось найти вот эту самую, что вы сейчас видите. Те, что находили до меня в Первую и Вторую аномалии, разошлись без вести и канули где-то на Большой земле. Не удивлюсь, если сегодня там, - Корсар показал рукой на ворота бункера, куда по инерции взглянули все, - появился еще один "янтарь"! Может, парочка.

Потом сталкер поведал, какими поразительными свойствами обладает этот артефакт. Люди стояли и не верили в сказанное. Не верили и верили! Вынуждены были верить. Потому что Рогожин начал шевелиться, дышать ровнее, а на нетронутых огнем участках щек появился здоровый румянец. Рядом стоял целый и невредимый Корсар - еще недавно хворый и больной, а сейчас здоровее их всех. Люди молча удивлялись, поражались и пялились на необыкновенный артефакт.

- Слушайте, куда мы попали? В сказку? На другую планету? - вдруг воскликнула Анжела, ища взглядом ответы на изумленных лицах товарищей.

- Действительно! - Семаков пожал плечами и посмотрел на ученого.

- Ну, щас нам Мешков поведает, да Мешочек?! - съязвил Холод, оборачиваясь к очкарику.

Тут же все уставились на него. Причем снова суровыми и жёсткими взглядами. Один Ковальский чесал затылок и глядел на двери бункера. Будто собрался броситься искать "янтарь".

- Я... Я расскажу... всё расскажу, - бубнил Мешков, пятясь и ойкая.

- Я помогу, - вдруг отозвался Ковальский.

- И я поправлю, - вызвался Корсар, разминая шею, - а то, смотрю, тут непоняток много и неполадок! Сами не знаете, куда припёрли и зачем.

- Эт точно! - бросил Холод.

- Так и есть! - поддержал его Балон.

- Ну что, бандерлоги, поехали!? - Никита хлопнул в ладоши и облокотился о панель прибора.

Первым начал Мешков. Его иногда поддерживал эсбэушник, помогая справиться с волнением и недочетами. Еще реже корректировал повествование ученого сталкер, внимательно осматривая каждого из присутствующих. Он снял с Рогожина артефакт, бережно запрятал его в фольгу и убрал в рюкзак. Снова уселся на стол, на котором недавно изнемогал, находясь при смерти, и вслушался в монолог ученого. Рогожин ровно, спокойно дышал, уставившись в высокий потолок, и не шевелился. Но явно слушал и слышал остальных.

Мешков снова начал было рассказывать про Чернобыль и опыты с разрывом пространства атомной энергией, но народ прервал его, напомнив, что уже слышал всё это. Вежливо полуприказали, полупопросили доложить то, о чём еще не знали. Ученый поведал товарищам, кто он и откуда, где работал все эти годы и над чем. Рассказал о мини-установке - близнеце той, что находится здесь, в Зоне. Об учредителях - холдинге "Альянс", спонсирующем разработки атомных и военных технологий, исследования, проводимые в НИИ с 2003 года.

- А не тот ли это "Альянс", который спустя почти десяток лет сейчас рулит с Большой земли Зоной и ее мирком?! - прервал очкарика сталкер, нахмурив лоб. - Только он называется "НовоАльянс", кажется?!

Ответа не последовало, ибо никто не знал правды.

Когда народ услышал, что секретная установка XL может пронзать расстояния и, возможно, время, все загудели и зароптали, но Топорков остановил волнения. Мешков продолжил.

- Неизвестно до сих пор, как люди попадают в Зону, находящуюся в нашей современной зоне отчуждения в районе Чернобыля! Но то, что они туда попадают и становятся сталкерами, - это доказано и неопровержимо!

- Ну да, я тому пример! - усмехнулся Корсар. - А еще этот бункер, артефакт, мутанты, которых кое-кто из вас уже видел, и прочая хрень!

- Чтобы проникнуть за эту мнимую оболочку, оказаться в мифической Зоне и решить ряд задач, необходимо было пронзить пространство и время не в плоскости, а в трехмерной сигнатуре, возможно в 4Д, 5Д либо в 10Д. Для этих целей нужна энергия, которая бы не убивала, не сжигала, а служила топливом, стартовым толчком в другое измерение. Я не стану, как говорит сейчас молодежь, - Мешков зыркнул на Анжелу, - грузить вас методами и методиками, которыми мы воспользовались при воплощении этой идеи в жизнь. Исследования и работы в этом направлении велись и раньше, но так близко к решению проблемы переноса тел в другое измерение не подходил никто. Наука не стоит на месте, и мы не просто очкарики, проедающие государственные...

- Без полемики давайте, Мешков! - перебил ученого Топорков.

- Хорошо. Короче, имея исходные материалы и опыт испытаний установки под Чернобылем еще в 80-х годах, в секретных лабораториях и на полигонах, с современной техникой и возможностями новейших технологий и средств мы создали копию установки XL, некоего гаусс-орудия, способного творить чудеса. А это - перемещать физическое тело на любые расстояния и даже во времени. Правда, на небольшой период, но всё-таки! Предварительные испытания, сначала неудачные и нелепые, потом лучше и лучше, привели к успешным показателям. Мы удостоверились в положительном исходе главного предлагаемого варианта испытания установки - том, что все мы с вами достигли этой ночью. И у нас получилось! Вы понимаете? У нас всё получилось! Телепортация прошла без изъянов, поражений и проколов. Живые организмы пронзили субстанцию пространственной сигнатуры и остались живыми! И это...

- Слышь, ты, субстанция?! Я ща грохну тебя об стенку, мля! - влился в поток восторженной речи ученого Холод, щелкая суставами кистей.

- Капитан! - сердито одернул его Топорков.

- Еп! А ты чё зыришь? - зло бросил Ден Ковальскому. - Вместе, смотрю, кашу заварили! Крысы, мля!

- Эй, капитан, охлади свой пыл! - ответил Подпол невозмутимо, скрестив руки на груди. - За крыс так-то можно надорваться.

- Чё-ё?! - Денис дернулся в сторону Ковальского, багровея на глазах, но его задержал Тротил и привлек к себе, успокаивая.

- Холод, отставить срань эту! - громко приказал Топорков, тоже нервничая. - Развел тут, твою...

Корсар вздохнул и почесал бровь, Рогожин крякнул на столе и, проглотив ком в горле, прошептал:

- Парни, харэ дёргаться! Вникайте, что он там говорит, а то еще приказ выполнять и как-то выбираться отсюда! А без него мы тут застрянем навсегда, разве неясно это?!

Умел полковник разряжать любую ситуацию! Командир! Голова!

- Все слышали, бойцы?! Молча слушаем, а кому невтерпеж, - Никита сердито глянул на друга-снайпера, - повторяю, может за дверью подежурить, оХЛАДиться! Ясно излагаю?

- Есть! - буркнул Ден и, набычившись, отвернулся.

- Как вы, товарищ полковник? - шепнул военврач Рогожину.

- Нормально. Идем дальше, Мешков! Какие задачи стояли?

Очкарик спохватился и стал говорить дальше:

- Задачи наши изложены у всех в конвертах, а основная цель отражена у вас, полковник Рогожин, в вашем пакете. Но в общих чертах следующее. Группой проникнуть в Мертвый город, что за Лиманском. Километров шесть.

- Семь, если точно! - поправил Корсар, жуя глюкозу.

- Семь. Найти в бывшем институте АтомгипроНИИ лабораторию и элементы установки XL, упаковать их, доставить срочно сюда и смонтировать всё изделие. Тогда мы сможем убраться в свое измерение, к себе.

- И все? Мешков, ты нас за идиотов принимаешь? - возмутился Родео, размахивая рукой как итальянский таксист. - Прилетели, е... тебя, сквозь жопу, чтоб просто собрать такую же хрень, как там, в Чечне, и свалить обратно? Чтоб вы, крысы-лаборантки, там галочки себе в тетрадку черкнули да премию в пять тысяч получили!? Ты чё, очкарик?! Говна объелся?

- Тише, гражданский! - показал пальцем у губ Топорков и снова взглянул на ученого. - Действительно, господин Мешков, поведайте поточнее, что именно мы должны здесь сделать? И не врите - больно будет!

Анжела хихикнула, бросив ковырять остатки былого маникюра. Балон снова зычно сплюнул, Холод громко влепил кулаком в какой-то прибор.

- Ну... нет... не всё! И не так, - замямлил ученый, - дело в том... гм... как вам всем сказать... ну...

- Чё ты нукаешь, чё ты мямлишь там?! - опять сорвался Ден, но, поймав взгляд Топоркова, замолк и развел ладони - типа все хорошо, извините.

- Можно я, майор? - отозвался Ковальский.

- Валяй, Подпол! Только тоже не забывай про российско-украинские мирные соглашения. Лады? Пока мирные! - натянуто улыбнулся Никита.

- Хорошо, - Подпол кивнул, опустил руки вдоль туловища, - установку испытать окончательно. Это раз. Она осталась на перевале в Чечне. Два - это найти и собрать такую же, только мощную, здесь, под ЧАЭС. Но при этом настроить и оставить её включенной в автоматическом режиме, на самовзводе. Это было три! Четвертое - по пути в Мертвый город насобирать побольше артефактов либо специально поискать их здесь, у ЧАЭС. Чем больше и ценнее, тем лучше. Вот типа такого "янтаря" неплохо было бы! Это личный заказ учредителей "Альянса", Минобороны и Михаила Сергеевича.

- Кого? - сморщился Топорков недоуменно.

- Ну, того, первого президента, - Ковальский показал жестом на лоб, - с родимым пятном на всю репу. При котором Зона и стала Зоной вследствие расхлябанности, бардака в стране, тогда еще в нашей общей стране, и этих сраных испытаний на полигонах станции, где всё пошло не так, как ожидалось!

- А при чём тут он? - Никита тоже шлепнул рукой в перчатке по лбу.

- Он возглавляет известный фонд, популярен за рубежом, но при этом очень болен. Ему нужно средство, которое излечит наверняка. Лекарства никакие не помогают. Помните, что случилось с его супругой? Эта болезнь неизлечима. А он верит в силу местных артефактов. Короче, все они спонсировали эту операцию с одной целью - получить возможность смотаться сюда, в Зону, спокойно и тихо в любое время, а не раз в десять лет, чтобы попасть в энергию очередной Вспышки 26 апреля. Проходной двор сделать или, как это у вас называется, портал? - Ковальский глянул на ученого.

- Это не у нас! - недовольно брякнул Мешков, поправляя очки на носу.

- Вот и вся песня! - подытожил Подпол.

- Майор, а как тут задействовано ГРУ? Не пойму! - удивился Семаков, глядя на Топоркова.

- Как, как? - Никита тяжело думал, кусая губу и уставившись в никуда. - Видимо, в этом "Альянсе" сидят в совете директоров или учредителях бывшие военные, какие-нить хрены в отставке, но с очень большими звездами. Плюс кто, как не спецназ России, выполнит задачи такого уровня. А ГРУ там, где новые военные разработки, шпионаж, утечка инфы стратегического назначения. А здесь все до кучи, мля! Атомные дела, секретная установка, другая страна, высокие чины, бесценные сокровища и военное положение! Так мыслю?

Ковальский кивнул, Рогожин поднял большой палец из кулака, бизнесмен Родион легонько захлопал в ладоши и ехидно скривился:

- Только я тут какого чёрта влип? И что делаю?!

- Ты-то? Ты точно влип! Попал, ё-моё! Попадалово! - усмехнулся Холод. - С нами теперь, мля, до упора будешь! Призывник, ёптеть!

- Гы-ы, - заржал Балон и опять сплюнул смачно.

- Пацаны, хватит харкать тут! - заметил Корсар. - Нам еще жить здесь! Имейте совесть, чай не на улице!

- Ну, извиняйте! - басом ответил пулеметчик.

- Дальше что? - Холод уставился на Ковальского с каким-то сарказмом, почти презрительно.

- А что дальше? И так всё, наверное, понятно.

- Тебе, может, и понятно, а нам нет! Мне нет!

- А почему город Мертвый? - спросила Анжела, переводя обеспокоенный взгляд с одного мужчины на другого. - Там что, все мертвые?

- Гм... ну, как бы тебе, девочка, сказать? - Ковальский глянул на Корсара. - Может, сталкер подскажет? Ему лучше знать!

- Может, и подскажу, - Корсар почесал щеку и принял более серьёзный вид, - вымер город этот, никого нет там.

- А остальные что? Я слышал про Припять - есть такой? Сам Чернобыль? Деревни, хутора? Они что же? Не мертвые? - сказал вопросительно Ден.

- И они тоже пустые, заброшенные, но Мертвый город - он особенный! Там правят бал зомби, скелетоны, снорки, которых нет в Припяти. В Лиманске властвуют призраки, контролеры, зомби, военизированная группировка "Монолит" и так далее. В лесах и полях звери-мутанты.

- Кто такие снорки? Какие еще скелеты? Это прикол? - начала нервничать девушка.

- Про всех этих мутантов у бойцов спецназа должно быть сказано в конвертиках, - пояснил Ковальский, - там ракурс по всему, что здесь можно встретить и какие меры принять.

- Мля-я, приехали, прилетели! - Холод взялся руками за голову, потрепал ее, пошурудил ёжик волос, взглянул на Анжелу. - Я тебе почитаю на досуге свой конвертик! Сказки Пушкина про Лукоморье!

Анжела фыркнула и отвернулась, надув щеки. Мешков что-то соображал в уме, нахмурив лоб. Пленные смирно сидели в углу, впитывая информацию, но не проявляя эмоций. Полковник Меркулов угрюмо чистил тряпочкой бляху трофейного ремня.

- Какого чёрта вы нас освободили вообще? - вдруг выпалил Родео, дёргаясь и причитая. - Попадалово, ёп! Операция у них!

- Да заткни ты варежку уже свою там! - бросил Холод бизнесмену.

- А чё вы все мне рот затыкаете? Я имею право голоса здесь?! Имею! Вытащили нас из этого зиндана? Так берегите нас, спасайте дальше. Х... ли щас рты нам клеить? Защитнички, ёп! Операция у них, видите ли! Сидели бы там, в ус не дули. Я уже на мази был, почти откупился, договорился. Эту кобылку тоже отец выкупил бы. Военные? Им по фигу - это их участь, они знали, зачем а армию идут! Ботаник...

- Слышь, ты, спекулянт хренов, я ща точно тебе рыло заткну! - вскипел Ден. - Чеху развяжу руки да закрою тебя с ним наедине на недельку, полюбовничаете там, подружитесь, понял? Запарил уже!

- И за кобылку ща от меня отхватишь, козёл! - отозвалась девушка.

Почти все заулыбались, Родион опешил и ушел в себя.

Никита взглянул на Корсара:

- Сталкер! Ты про 2016 год пошутил или это так и есть? Кстати говоря!

- Какие шутки? Уж четвёртый десяток пошел с Первой Вспышки! - вполне серьезно ответил Корсар. - Да я уже понял, что вы влипли по полной! Из 2006 года на десять лет переметнулись. Не хило!

- Звизде-ец!

- Охренеть!

- У меня же семья там осталась! А-а... - замычал Семаков, бледнея.

- Дети, жена... родители! - Топорков тоже схватился за голову.

- А у меня мамка больная диабетом была! Совсем одна! - прошептал обескураженный Орк.

Со всех сторон раздались возгласы и ругань людей. Даже военные не сдерживали эмоций.

Ковальский сам побледнел, гоняя что-то своё, но пересилил бурные мысли и бочком подобрался к Мешкову. Тот, наоборот, светился и пылал каким-то внутренним счастьем, сдерживаясь, чтобы не выплеснуть его наружу, в эти злые бестолковые лица военных дуболомов.

- Мешков? - Никита заметил состояние ученого и пересилил себя, чтобы не отматюгать его. - Как это понимать? Может, ты что-то нам пояснишь, едрить твою налево?! Мы седня чё, в самом деле, в "Что? Где? Когда?" играем? "Угадай мелодию"? А? Говори, ботаник, говори живее! А то я сейчас Холода спущу на тебя, он церемониться не станет, не такой ласковый, как я! Да, капитан?

- Так точно! Я ох-х как пожать руку хочу Мешку, аж чешется все! - ответил Ден, оскалясь в зловещей ухмылке.

Это нисколько не разрядило обстановку, скорее наоборот - люди сконцентрировали сверлящие взоры, полные ненависти и злобы, на очкарике. Ковальский понял, что пахнет жареным:

- Мужики, давайте спокойнее, все уладим, все...

- Отвали, Подпол! Твой черёд, хохол, позже! Вот он, он наколбасил, судя по всему, в своих сраных расчетах, крыса пробирчатая! Он намудрил, заслав отделение нормальных живых, здоровых людей под ЧАЭС, в эту жопу... В аномалии, радиацию, в сборище уродов и зверья, да еще, мля, на десять лет вперед! Десять лет! Урод! - Топорков рассвирепел тоже, еле останавливая себя. - Видели мы с Тротилом и Орком местную фауну! Еле выбрались, мля! Снорки эти прыгуны невиданные. Будь их на парочку больше, нам бы амба настала, ей богу! Жучара размером с автобус, аномалии, съедающие заживо! И это, видимо, только начало? Да, Корсар?

- Так оно, командир!

- Вот, мля! А теперь, говнюк, рассказывай все, как так получилось и почему, что делать дальше, как обратно мы улетучимся?! И как выполнить приказ и цели операции, если там, на Большой земле, минуло десть лет?! Там в живых-то уже нет, поди, половины! Ни вашего инвалида, ни учредителей, ни фондов этих! Генерал уже в отставке! Семьи наши... ваще боюсь представить, что и как! А-а?

Крик, огласивший своды бункера, заставил вздрогнуть не только гражданских, но и военных. Особенно сдрейфил ученый, пятясь назад и зеленея, споткнулся о рельсу, упёрся в стену, встал на полусогнутых, ойкая и ахая.

Он начал сбивчиво объяснять, но по большей части охал, гыкал и кашлял, чем усугублял свое положение и отношение народа к нему.

- Пусть соберется с мыслями, успокоится! - раздалось из уст Рогожина. - Так мы ничего не добьёмся от него.

Мешкову дали пару минут настроиться, Ковальский стал искать воду, но ее уже не было. Корсар подошел к желтой обшарпанной раковине, присел под ней, оторвал плитку, залез рукой и что-то покрутил там. Встал, повернул кран. Гусак плюнул воздухом, затем ржавой окалиной, сначала полил тонкую струйку коричневый воды, потом светлее. Для питья она не годилась, но обмыться ею можно было.

- Мужик, ты чё раньше молчал? - Анжела кинулась к раковине и, не дожидаясь полного просветления струи, стала набирать в ладоши воду и умываться - лицо, шею, уши, плечи.

Корсар улыбнулся и отошел, дабы не смущать девушку.

- Всем хватит ополоснуться, не боись! Только не пить, чур, её! Фильтры и реагенты старые, очищают плохо. Случайно разобрался тут, пока коротал время одиночкой!

- Ох, клево-о! - фыркала Анжела, ничуть не стесняясь мужчин и обнажая некоторые полуинтимные места тела.

- Так, бойцы, потом помывка! - приказал Топорков дернувшимся подчинённым. - И после гражданских! А то они в яме своей вшами, поди, обзавелись? Мешков, ты готов? Чё там рисуешь? Мы не на лекции в твоей аудитории, ё-моё!

- Сейчас, секундочку, - лихорадочно ответил ученый, куском резины рисуя на стене фигуры, слова и формулы, - кажется, я понял, в чем дело! Не может быть!... Неужели... Это же... Ущипните меня, товарищи!...

- Я ща ущипну! Можно? - ехидно скривился Ден.

- Холод!

Терпеливо ждали пять минут. Анжела закончила помывку, явно жалея, что не может почистить все перышки и сокровенные местечки своего стройного тела. Корсар привстал, заинтересованный рисунками Мешкова, доктор наук Георгий тоже с явным любопытством наблюдал за писаниной, появляющейся на стене. Остальные просто пялились, ожидая пояснений и размышляя над своим положением, всей этой ситуацией и думая о родных, близких и прочих проблемах.

Мешков обернулся ко всем, отряхивая и вытирая руки, промямлил что-то нечленораздельное, призывая к вниманию. Его возбуждению не было предела. Видно было, что его буквально распирает от догадок, гипотез, теорий и обоснований научных достижений, подтверждённых практически.

- Уважаемые господа! Товарищи. Если мы действительно оказались благодаря разработанной в НИИ имени Курчатова установке и технологии трансформации и квантового скачка в 2016 году, попав в Четвертую Вспышку на ЧАЭС, то это огромное научно-техническое достижение, прогресс, прорыв в науке и военно-техническом комплексе! Дело в том, что изначально предполагалось оказаться даже не в том же 2006 году, а раньше. Чем раньше, тем лучше! Чтобы найти, смонтировать и настроить XL на постоянный взвод, эксплуатационный режим онлайн и уже с апреля 2006 года использовать установку. Незазорным оказалось бы телепортироваться и в параллельный 2006 год! Мы предполагали, что возможно некое изменение, искажение транспортации в пространстве и времени, но чтобы вот так?! Мы были уверены в абсолютной сферической временной траектории сигнатуры, но, видимо, законы физики четко действуют только в нашем мире, в нашем измерении!

- Мля-я-я! Ща у меня пена со рта полезет, - перебил Балон, мучаясь от малопонятных, незнакомых слов и довольной рожи ученого.

- Что-то пошло не так, не там, - увлечённо продолжал Мешков, вытянутой рукой показывая рисунок на стене, - а может, и наоборот! Чересчур так, как надо бы! Чтобы вам, товарищи, было понятнее и доступнее, я начертил схему обыкновенного циферблата часов. Вот. Только вместо отметки 12 представьте цифру 2006. Вот. Это наш год. Ну... в том измерении. Шкала с цифрой 3 - это 2016 год. Вот он. И так далее, соответственно 6 - это 2026 год, 9 - 2036, и снова 12 часов, где обозначен 2006 год, - не что иное, как 2046 год. А теперь в обратном порядке, по мере убывания до аварии на ЧАЭС, или, как здесь говорят местные, до Первой Вспышки: шкала 12 часов - это 2006 год, шкала 9 часов значит 1996 год, а 6 часов - это 1986 год. Правильно?

Мешков даже заулыбался, ища поддержки, но все эти люди были не коллеги из НИИ и не студенты МГУ, где он работал на полставки преподавателем одной из мудреных дисциплин.

Хмурые, сердитые лица, некоторые озабоченные, другие растерянные или непонимающие. "Солдафоны и тупицы!" - подумал Мешков, но отмел эту мысль, словно боялся, что она материализуется и он огребет по полной.

- И-и? Использовав энергию молнии на перевале Кавказа, причем именно в рассчитанной нами точке с траекторией, ровно перпендикулярной той, что была в прошлый раз, и координатами, пропорциональными предыдущим, когда произошёл постапокалиптический выброс физических тел... э-э... в наше измерение оттуда, из Зоны, мы транспортировали себя внутрь этой якобы мнимой Зоны. Непонятно? Ну-у... как бы сказать попроще?! Давно доказано, что история и мир наши двигаются по средней сигнатуре между кругом в плоскости и спиралью в пространстве. Это и есть конусосфера! Мы просчитались, забыв элементарные вещи! А именно теорему Мёбиуса!

- Кого-о? - скривился Орк. - Чё за прибалт еще?

- Орк! - Никита цыкнул на бойца, и тот припух.

- Ну-у, я не буду рассказывать вам про малоизвестного, но от этого не менее заслуженного в мире математиков и физиков немецкого ученого. Он в XIX веке открыл неориентируемую в трёхмерном пространстве поверхность. Эта цилиндрическая конусосфера - объект алгебраической топологии, который при любых мыслимых и немыслимых деформациях, разрывах, склеиваниях остается непрерывным и неизменным. И очень напоминает бесконечность, что сразу наводит на мысль о том, как создавалась материя нашей Вселенной, ее форма. Внешне этот объект похож на ленту или петлю вот такой формы. Ее называют петлёй Мёбиуса или листом Мёбиуса. Очень похоже на знак бесконечности, да? Но петля Мёбиуса имеет при этом одну грань, с какой стороны на нее ни смотришь. Ее не может пересечь или деформировать ни одна фигура, ни одна линия, ничто не может ее повредить! Она бывает настолько разной и закрученной, что количество комбинаций просто бесконечно...

- Меня ща стошнит! Можно мне выйти, командир? - влез Балон.

- Стой и слушай, боец! Выйти он захотел... ишь! Корсар, сколько там баллов или кюри за бортом? Или рентгенов, - громко сказал Топорков.

- По самые... - сталкер показал жестом, отчего Балон сконфузился и обиженно выпятил губу, а Анжела и Ден прыснули в ладони.

- Продолжайте, Склифосовский! - пошутил Никита. - Мы слушаем.

- Нас крутануло не по сфере или кругу, как выглядит на рисунке циферблат, а примерно вот так... - ученый провел кусочком чёрной резины кривую в виде окружности, но петлеобразной, - либо по парадромному кольцу, либо по "афганской ленте". И года, как вы видите, сместились, меняя друг друга, но вроде бы оставаясь на своих точках. В итоге цифра 2006 сместилась, совпала с 2016, 2007 с 2017 и так далее.

- Охрене-еть! - Холод аж слез со стола, подошел к ученому, в упор рассматривая рисунок и прочую писанину. - То есть то, что в нашем пространстве считается нормальным, в другом измерении основывается и работает по теореме этого... Мёбиса?

- Мёбиуса.

- Ну да, Мёбиуса. И любая точка или фигура, объект или субъект на дуге окружности у нас там - это то же самое здесь, но уже в другом месте и времени?

- Точно так, молодой человек! - заулыбался Мешков, протирая очки.

- Ну ты, Холод, даешь! Не хило себе! - удивился Никита, похлопывая в ладоши. - Иди и запиши лекцию в тетрадку, умничка, садись, пять!

Половина народа засмеялась. Ден гордо отошел и уселся на моток проволоки. От его злости и желания отомстить не осталось и следа.

- Короче, выходит, ты, Мешков, получил практическое подтверждение всех разработок и исследований, конечный результат многолетнего кропотливого труда, а мы сейчас должны выполнить приказ, утративший силу, собирать "грибы" для супа ваших олигархов из "Альянса", которые явно уже поумирали за десять лет, и при этом выжить сами? А на пострадавшие семьи наши, родных и близких, давно оплакивающих нас, и на детей-сирот наших мы должны наплевать?

- Ну-у... э-э... - зачмокал губами Мешков.

- Что-о? Ты понимаешь, очкарик, что мы попали?! Капитально. В полную задницу! А?

- Попаданцы хреновы! - прогундосил задумчиво Холод.

- Мало того, что мы потеряли десять лет жизни, так еще оказались в некоей Зоне, где нет жизни, где властвует смерть?! Кто ответит за все это? Кто?

На Топоркова страшно было смотреть. Никто на него и не смотрел, "попаданцы", молчаливо потупив взоры, выглядели нашкодившими щенками. Лицо Никиты приняло свинцовый оттенок, подбородок дрожал, губы ссохлись, в углах собрались спекшиеся слюни, глаза пылали огнем, зубы скрежетали. Руки в стороны. Осанка как перед броском врукопашную.

- Майор, остынь! - раздался спокойный голос Рогожина. - Я тоже в шоке и обескуражен положением! Кто-то должен понести наказание, ответить. Но уж точно не Мешков! Что с него взять? Сотрудник НИИ, которому когда-то поручили вести эти исследования. Он совсем не ключевая фигура в теперешней ситуации, и нам обратно не выбраться без него! Господин Мешков! А вы уверены, что, собрав установку - двойняшку той, в Чечне, вы сможете живыми перенести нас всех обратно, в Россию, и в 2006 год?! Или теперь уже только в 2026-й, раз мы, по вашим настенным расчетам и петлям Мёбиуса, в 2016 году?!

Головы повернулись разом, будто по команде "напра-аво!".

- Ну-у... скорее да, чем нет! - замямлил ученый. - Что живыми и в Россию - это почти уверен! А вот про параметрию пространства во временной сигнатуре? Не знаю. Нужны точные расчеты! Раз уже стало достоверным обоснование телепортации по Мёбиусу, то нужна корректировка всех расчетов и вычислений...

- Сколько? - перебил Рогожин.

- Что сколько?

- Сколько времени и какие средства?

- А... ну хотя бы неделя, условия, аппаратура соответствующая, программа моделирования...

- Не пойдет! - морщась, обрезал Рогожин и попытался повернуться на бок. - Нам эти семь километров туда-обратно прошвырнуться как с добрым утром, за день, максимум два обернёмся. Если вы, господин Мешков, возьмётесь прямо сейчас, то через три дня нужно и можно закончить расчеты, перерасчеты и двинуть домой.

- А... как же так? Так никак нельзя... - забубнил ученый растерянно.

- По пути ребята соберут ценные артефакты, хоть звезду с неба! Практические доказательства ваших теорий уже есть. Установку поможем смонтировать и запустить, охрану и спокойную безотрывную работу вам гарантирую! В помощь возьмёте Георгия - он тоже доктор... каких-то там наук, профессор. Ничего, справитесь!

- Но, полков...

- Это приказ, Мешков! И не подлежит неисполнению. Пока я тут командир группы и ответственный за успешное проведение операции, прошу выполнять мои указания! Всё, что касается науки и установки - это ваша вотчина! Там распоряжайтесь сами. Ясно?

- ???

- Спрашиваю, ясно? - полковник повысил голос.

- Слушаюсь! - процедил сквозь зубы морально разбитый ученый.

- Значит так, бойцы и приравненные к ним члены группы особого назначения! - Рогожин застонал, но мягко оттолкнув военврача Полозкова, бросившегося на помощь, продолжил: - Всё понимаю, братцы! Дело дрянь, положение минусовое, есть раненые и больные. Но приказ есть, его никто не отменял! Есть задачи Генштаба и, я верю, ВПК всей страны! Не важно, живой ли кто там еще или дееспособна ли вообще наша Контора, не важно, какой год, какая ситуация в стране! Мы здесь с вами, мы прошли полпути до цели, живы, сыты, вооружены! У нас есть мозг в лице весьма достойного ученого Мешкова, имеются реальные результаты и фактические показатели всех ваших Мёбиусов, правда, благодаря которым целое живое отделение стало заложниками времени, некими странниками в этой неформатной бесконечности! Мда. Так вот. Будем прорываться! Выполнять это задание, несмотря на все подводные камни и казусы! Предлагаю... Не приказываю, а предлагаю! Разбиться на подгруппы. Одна останется здесь, в бункере. Это Мешков, Георгий, пленные и я. Да-да, не смотрите так на меня! Наши профессора нужны, как я уже говорил, для подготовки телепортации. Пленным в Зоне делать нечего и опасно иметь под боком врага! Я, как понимаете, не ходок, если вообще жилец на этом свете! Ковальский, смотри сам. Я тут не указка тебе! Решай сам, где тебе быть в такой трудный и ответственный час!

Подпол кивнул, снова скрестив руки. Оба ученых - физик и биолог - вроде бы приветственно переглянулись. Пленные тоже зыркнули друг на друга, но, кажется, остались при своих мнениях. Военврач пытался возразить, предлагая свои услуги тяжелораненому, но Рогожин продолжил:

- Капитан Полозков, вы поступаете под командование моего зама по боевой части, майора Топоркова. И никаких "но"! Им там скорее понадобится ваша помощь, типун мне на язык! Тьфу-тьфу-тьфу! Майор. Ты возглавишь вторую подгруппу. В ней все остальные. Бывшие заложники, обращаюсь к вам! Вас никто не гнобит и не заставляет - решайте сами, где вы и в какой подгруппе. Первая остаётся в явной безопасности и укрытии, вторая уходит в рейд, где возможны проблемы и риск для жизни! Но от которой зависит дальнейшая судьба каждого из нас! И жизни тоже! Вы не вояки, но лишние руки, глаза и головы пригодятся в рейде, учитывая незнакомую местность и тяжесть пути. Что скажете?

- Я со спецназом! - сразу громко и твердо сообщила Анжела.

- Вау-у! Браво-браво, сударыня! - наигранно похлопал в ладоши Ден.

- Молодец девка! - отозвался Тротил, крутя ус.

- Я против, чтоб она шла! - заявил Никита, глядя на Рогожина. - Она боевая, шустрая, но там, я понял, даже не Чечня! Зачем нам штатские в группе? Сами управимся.

- Я не отец ее и не командир ей, штатской, - сказал полковник, - но пусть решает сама! Ее никто не гонит, взрослая совершеннолетняя девушка! Лишние глаза и уши, повторяю, в отряде не помешают, груз нести, кашу варить, уколы ставить и так далее. Шучу, конечно! Сами тоже, знаю, справитесь! В другое время бы запретил, но здесь... здесь решай сама!

- Я сказала! Иду в боевой подгруппе, - решительно ответила Анжела.

- Хорошо. Дальше?

- Я остаюсь здесь, конечно! - сообщил бизнесмен Родион с нескрываемой смелостью и откровением. - Мне не за что и не за кого рисковать жизнью там, за воротами, в радиации...

- Мы поняли, много текста! - прервал его Рогожин и взглянул на сталкера. - Ты, боец, что скажешь? Ты, кажется, из местных?

- Не совсем я в последние годы боец, конечно! - Корсар подтянулся, обвел всех в бункере мимолётным взглядом и обратился к Рогожину, - товарищ полковник, я к вашим услугам! Бывший прапорщик ВДВ, позывной Корсар, в жизни Александр. В Зоне более 11 лет. Приверженность - вольный сталкер. Командир сводного отряда специального назначения, собранного "НовоАльянсом" и Советом Зоны для выполнения секретной миссии на ЧАЭС. Цель стояла, могу уже это сообщить, не скрывая, та же, что и у вас: найти бункер, установку, вызвать группу ученых, смонтировать ее, запустить, испытать, обеспечить охрану. Сводный отряд собрали. Сводный - потому что в нем были представители многих группировок, чтоб потом не ходили кривотолки о единоличности и подковёрности. Отряд как боевая организованная единица перестал существовать, потеряв всех бойцов в ходе операции. Я остался один. Операция прекращена, хотя проведена наполовину. Бункер найден, установка тоже. Но, так понимаю, не совсем годная для эксплуатации?! Остальное в Мертвом городе, в НИИ?

- Да, - кивнул Мешков.

- В таком случае, как сталкер с опытом, как бывший военный Российской Федерации, гражданин Украины и просто человек, - Корсар взглянул на Никиту, - считаю своим долгом предложить вам свои услуги, помощь и прошу разрешить мне принять участие в рейде второй подгруппы под командованием майора Топоркова!

- Молоток!

- Хорош!

- Мужик вроде ничё!

- Вольно, прапорщик! - ответил Рогожин, довольный докладом Корсара. - Тогда считай себя, Корсар, временно принятым на службу в вооруженные ряды РФ с восстановлением последнего звания и регалий! С этой минуты, офицер, ты боец...

- Красной армии... - шепнул Холод, улыбаясь.

- ...бригады специального назначения ГРУ. В силу твоего опыта, знаний местности и фауны определяю тебя первым номером в группу особого назначения (ГОН) ну-у... пусть не снайпером... разведчиком или проводником, если тебе угодно так! Как понял?

- Понял вас, товарищ полковник! Есть.

- Служи Отечеству, прапорщик!

- Есть служить Отечеству!

- Так, лады. Уже хорошо! Я рад. Жаль, не могу составить компанию вам, бойцы! Очень жаль! Идем дальше?!

- Разрешите? - Корсар сделал шаг в центр толпы.

- Да, конечно.

- Прежде чем до конца составить план действий и принять на себя все поручения, считаю обязательным выполнить ряд мероприятий, а также, если можно, прошу вас прислушаться к некоторым замечаниям и требованиям!

- Ого, прапор даёт дрозда! - усмехнулся Ден, повернувшись к стоящему рядом Орку.

- Слушаем тебя, прапорщик! - отозвался Рогожин, меняя позу и, похоже, испытывая при этом страдания.

- Первое. Свой "янтарь" даю вам, чтобы все пролечились, как я и полковник. Не бойтесь, он абсолютно безвреден! "Янтарь" заберёт не только радиацию, но почти все недуги и болячки. Да-да, не удивляйтесь! Хорошая штука! Конечно, он не продлит жизнь, не избавит от старения и не оживит простреленное тело, но рак, ВИЧ, заразу, боли, нервы - всё это лечит!

- Ого!

- Ничё се!

- Второе. Необходимо сделать запас воды. С питьевой водой на ЧАЭС, как вы понимаете, напряги. Здесь, в раковине, только для мытья. Но есть способ обеззараживания - покажу, сделаем, наберём. Третье. Состав боевой походной группы! Считаю целесообразным взять в группу максимально всех, кто может стрелять, воевать, нести груз и тяжести. Это женщины, штатские, пленные. Да, пленные! - уточнил Корсар, предвидя несогласие Рогожина. - А что? Лишние руки не помешают, в крайнем случае отмычками пойдут.

- Кем?

- Отмычками. Пушечным мясом впереди группы, где особо подозрительные, непонятные места. В лесу, реке, городе.

- Мы что, не по дороге пойдем? Мы же в город из города! - удивилась Анжела.

Народ заулыбался. Кто-то пригорюнился.

- Ага, автобус закажем. Тебе место VIP! - пошутил Холод.

- Милая девочка, - обратился Корсар к Анжеле, - имей в виду, мы не туристы и не на прогулку собираемся! Это будет сложный, рисковый, трудный рейд! Выживут сильнейшие - думаю, не все вернутся! Сразу за этими стенами владения "Монолита". Это фанатики и отморозки некоей военной структуры, помешанной на религиозных заблуждениях. Они не договариваются, не щадят, не отпускают никого живым! Они сильны, могущественны и умны. Самые лучшие оружие, снаряга, амуниция, связь и дисциплина! Спецназ им может стать костью в горле, но их не пугает никакая спецподготовка врага - они сами профи, бесчувственные убийцы. Ничего не умеют, кроме как убивать... ну, и еще молиться! Извините, я не пугаю, я излагаю как есть! Много хороших парней погибло от их рук! У меня отряд сгинул здесь, не продержавшись и часа. Плюс призраки, зомби, снорки и прочая хреновина! Это сразу за стенами бункера. А дальше, если удастся вырваться пешими с ЧАЭС, нужно семь кэмэ до Мертвого города через Генераторы, порталы, Лиманск. Через сотни аномалий, кучи мутантов, враждебные группировки и радиацию. Вот так, ребята! Ну как? Осилим?!

Все стали переглядываться, бледнея и вдыхая.

- Корсар, кончай мне тут пугать личный состав ГОНа! - сказал Рогожин. - Слышишь, нечего, говорю! Вы здесь сталкерами бродите, ходите, годами можете выживать в такой жопе, а мы что, школьники?! Ничё, прорвёмся! Да, майор?

- Так точно, командир! - не бодро, но сразу ответил Топорков.

- Вот. С такими орлами, да не пройти каких-то там религиозных фанатиков, зверей диких да горячие ветерки? А ну, парни! Скажем всем - где спецназ?

- Там, где атас! Атас - там, где спецназ! - крикнули несколько глоток враз так, что аж все вздрогнули и замотали головами.

Бойцы улыбнулись, Рогожин тоже:

- Шутим всё! Это так, слоганы! Короче, сталкер, не боись - прорвёмся! Что еще? Советы твои - дельные, нужные. Молоток!

- Спасибо! Ну, тут говорили, что описания элементов Зоны у всех в конвертах, почитаете, ознакомитесь. Я поправлю, если что! Думаю, Ковальский дал верные описания и рекомендации по Зоне! Он сам здесь был когда-то, знаю, слышал!

Корсар переглянулся с Подполом. Обыкновенно, без изъянов. Ковальский кивнул.

- Пленных дам. Заберёте. Пригодятся. Будут артачиться, мешать или побегут - расстрелять! Ясно?

- Есть! - ответил Топорков.

- Гражданских заставить не могу! Не имею права! Девчонка готова, молодчинка! Не передумала, красавица? - слабо улыбнулся Рогожин.

- Никак нет, товарищ полковник! - отчеканила Анжела, козырнув.

- Ишь, боевая! Только с непокрытой головой не отдают честь!

- Если она ее ваще еще не потеряла! - съязвил Ден, и бойцы заржали.

- В лоб щас получишь, герой, мля! - обиделась девушка и отвернулась.

- Капитан, отставить свои хохмы!

- Есть!

- Разрешите? - подал голос бывший наемник из угла. - А нас, наше мнение не спросят тут? Согласие наше? Ну, этот бородатый понятно, а меня?

- Ха. Ну, спрашиваю. Согласен в рейд двинуть, смыть кровью свои дела поганые, чёрные?! - спросил Топорков.

- Согласен. Записывайте в отряд. Капитан я, морская пехота, Дальневосточный ВО. В прошлом. Сейчас вольный стрелок, позывной Кэп. Служу Отечеству!

- Пипец! - сморщился Никита.

- Ишь, орелик! Служит он Отечеству! Капитан, мля. Старпоммладтех ты, понял? А не Кэп! Вольный стрелок, етить, - недовольно забурчал Холод.

- Ясно. Принято. Подчиняетесь оба майору, моему замбою! Ясно?

- Есть.

Чеченец кивнул, угрюмо уставившись в согнутые колени.

- Дальше. Оружие! Я мельком глянул тут на ваше вооружение. Неплохо. В общем-то, неплохо! Калибры, модификации, допБК, тяжелые стволы. Хорошо. Но вот нет гладкоствольного и броников - это плохо! От мутантов в упор лучше отбиваться картечью и дробью, что наиболее эффективно против них в ближнем бою. У вас одно ружье и мало патронов. Надо раздобыть больше и лучше. Лады, в бою трофеи берём, не гнушаться, чур, всяких обрезов да пукалок дробовых! Плюс тут тайник есть один, вскроем! Надыбал позавчера схрон одного монолитовца - видимо, раритет собирал, коллекционер хренов! Я его приговорил случайно...

- Кого? Монолитовца или схрон?

- И того и другое. Напоролся он на меня, дозорный их... странно, почему-то один только был! Короче, снаряга кое-какая имеется недалеко и оружие семидесятилетней давности, но ухоженное, в маслице, в ветоши. Надо бы прибрать по ходу маршрута!

- 2016 минус 70... Не понял?! С Великой Отечественной, что-ли? - вслух прикинул Холод.

- Ага! Покажу.

- Ништяк, братишка, ух-х постреляем! - откровенно обрадовался Ден.

- Так. И еще. Бронежилеты! Их у вас нет!

- И? На хрен нам в зеленке Чечни нужны были броники? - перебил Орк.

- Ну, здоровяк, спаситель мой, там не надо, а здесь стало надо! Допзащита обязательна, и, кроме того, в ней вшиты местные артефакты и приспособы против радиации, лёгких аномалий и заразы, а еще репелленты от кусачих тварей размером с воробья.

- О, фак! - скривилась Анжела.

- Честно, девочка моя! Поэтому при случае надо заиметь тоже. Ваши стволы! Чтоб всегда были заряжены, в порядке и чистоте! Здесь любой куст, столб, яма и дерево стреляют, любая тварь кусает и норовит сожрать вас целиком и сразу. Поэтому полная боеготовность все 24 часа в сутки, реакция и ловкость на грани невозможного. Пописать, кушать, спать - со стволом, снятым с предохранителя! Приказы и распоряжения мои, командира и Ковальского выполнять беспрекословно. И не палить зазря или наугад - беречь патроны, ибо без них вы здесь - сразу чья-нибудь еда!

- Корсар!

- Извините, полковник! Парни... и девушки тоже! Строгое внимание, чуткость, исполнительность, взаимовыручка и бдительность! Тогда можно выжить! Лады? Так. Значит, экономия патронов! Шмон убитых здесь, в Зоне, обязателен. Своих или чужих - это неважно! Брать все, что можно унести: патроны любых калибров (пригодятся), провизия, аптечки, анаболики, теплая чистая крепкая одежда. Вода. Пояса для артефактов, которые нельзя трогать голыми руками. Сгорят сразу! Либо фольга, либо чем-то несгораемым. Советуйтесь со мной. Аномалии...

Корсар четко, кратко, но понятно излагал наиболее важные и острые моменты предстоящего рейда. Хитрости. Навыки. Нюансы. Способы и варианты. Действия. За полчаса он провел ликбез - краткий курс по Зоне. И ведь в голове отложилось всё, запомнилось! Может, потому что речь шла о выживании!

Полковник похвалил Корсара, добавил свои ЦУ, попросил вскрыть конверты, принять пищу, туалет, произвести помывку и лечение "янтарём". Затем всем обязательный отбой - пять часов на сон. И вечером выход в Зону, в сумерках, чтобы легче пройти посты и снайперов "Монолита".

Народ засуетился. Народ готовился к войне...

Дорогущий, инкрустированный золотом и брюликами смартфон на стеклянном журнальном столике президентского номера шикарного отеля на Ибице замигал приятным нежным цветом экрана, завибрировал и умолк.

Волосатая загорелая рука с двумя перстнями на пальцах вылезла из-под шелкового покрывала, нащупала телефон и приблизила его к сонному лицу хозяина-олигарха. Раздался хриплый стон и возглас недоумения, а лицо изменилось, когда человек прочитал SMS от давно стёртого абонента...

"Папуль, я жива, здорова. Скоро буду. Не ищи. Жди меня. Твоя доча Анжелка".

И смайлики...

Девочка лет тринадцати сидела на кровати с закрытыми глазами и слегка мотала головой в такт музыке в наушниках плеера MP3. Брат за столом готовился к ЕГЭ по русскому языку, до которого оставалась неделя. Вдруг лицо девчонки побледнело, она расширенными глазищами уставилась на старшего брата, а ее губы громко повторяли каждое слово, услышанное в плеере вместо прерванной музыки:

- Юля. Данила. Таня. Я жив и здоров. Знайте. Ваш папа и муж. Истребитель...

Бывшая супруга майора Семакова, ныне Извойтова, красила губы у трельяжа, ее новый муж сидел на тахте, застёгивая сорочку, и смотрел по телевизору утренние новости. Он изредка комментировал их и зажимал коленями галстук. Вдруг его возглас привлек жену:

- Что за чёрт?.. Ты глянь... Не поня-ял!

- Что там, дорогой?

Женщина подошла ближе к телевизору, по экрану которого медленно ползли буквы и строки, повторяясь снова и внова: "Милая Цыпа! Я жив и пока здоров. Ждёшь еще своего Цыплёнка? Скоро буду. Твой ракетчик Сёма. Чмоки-поки!"

Это мог быть только он, ее бывший муж, пропавший в апреле 2006 года в командировке, на Кавказе. Женщина уронила помаду, а затем закатила глаза и повалилась на пол.

Две сгорбленные фигуры у могилы деревенского кладбища сиротливо застыли монументами рядом с серой плитой, на которой ютилась овальная фотография пожилой женщины. Искусственные ромашки уже полчаса лежали на коленях одной из присутствующих женщин. Зазвонил сотовый.

- Ну... Зин... Я же просила, отключай телефон на кладбище! Грех это!

- Извини, щас я... Что это? Что это-о?!

Автоматический голос робота в динамике твердил:

- Мама. Мама. Как ты, родная?! Победила этот проклятый диабет? Ты жива? Жди меня, мам. Я вернусь. Я обязательно вернусь. Я жив, но я далеко. Мам, держись. Скоро буду. Твой солдат Николай.

Мама бойца спецназа Орка ждала своего сына. Она ждала своего сына в земле! Уже восемь долгих лет...

Народ в бункере готовился к значимым событиям. Волнение и напряжение витали в воздухе почти ощутимой пеленой. Подготовка к рейду и сборы шли бурно, словно в потревоженном муравейнике. Кто заканчивал гигиенические процедуры, кто лечебные, другие перебирали оружие, проверяли и комплектовали снаряжение, амуницию, экипировку и обмундирование. Корсар обеззаразил воду в накопителе, бросив туда артефакт "слеза", отчего жидкость становилась дистиллированной и годной даже в аккумуляторы. Оба ученых, не дожидаясь ухода товарищей, рьяно взялись за работу. Очистили один из столов, подключили компьютер "мохнатых" годов: пусть хотя бы считает формулы и запоминает координаты. Нарыли кучу карандашей, линейку, ватман, настроили освещение. Короб с запчастями, микросхемами и прочими элементами установки, прибывшей с Мешковым из 2006 года, был бережно уложен рядом с раненым Рогожиным, под его опекой. Как бесценный груз!

Сам полковник, насытившийся энергией "янтаря" и отдавший артефакту многие свои недуги и боли, чувствовал себя уже сносно. Он разговаривал, давал указания, читал содержимое главного конверта, иногда задумчиво хмурясь, иногда ухмыляясь. Рядом с ним суетился капитан Полозков, обновляя и латая повязки.

Никита подошел к наемнику, пристально посмотрел ему в глаза:

- Смотри, гусь лапчатый! Не оплошай и постарайся оправдать моё доверие! Надеюсь, среди нас ты снова станешь капитаном, а не паскудой последней! - шепотом сказал Топорков и с этими словами освободил Кэпа от наручников.

- Даю слово, майор! Не подведу.

Никита не стал делать то же самое с пленным чеченцем и не разрешил бородатому помывку. Только из пайка дал ему мясной паштет в вакуумированной фольге и галеты. Наемника подвел к Орку:

- Орк, прикинь, чем вооружить парня. Дай ему всё, что сможем. Он теперь боец спецназа на испытательном сроке. Сам знаешь, что и как, но головой отвечаешь! К исполнению!

- Есть, - без энтузиазма ответил Орк, скривившись и вздохнув.

Оставив Кэпа на попечение Орка, Топорков дружелюбно похлопал по плечу Балона, перебирающего пулемёт, обошёл всех членов отряда с проверкой. Подбадривал, подсказывал, науськивал, делал замечания либо хвалил. Анжелу инструктировал Холод, полковник Меркулов переговаривался с рядовым Димоном, примеривая защитные комбезы из арсенала лаборатории. Родео сидел на стуле и лопал тушенку, искоса глядя на суетящихся людей. Грызла ли его совесть или нет - сложно было понять по внешнему виду. Его выбор и определение личного пространства - это был только его выбор! Не стесняясь никого и ничего, он мурлыкал под нос песенку, поглощая консервированную говядину, шевелил дырявыми носками рядом со снятой обувкой, источая на полбункера вонь от ног и запах еды.

Майор Семаков изучал противорадиационные элементы вшивки костюма "Сева", ценящегося в Зоне. Тротил готовил для группы "ёжики", соединяя в комплексе тротиловые карандаши, оболочки и набивку для них. В качестве последней служили запасы дроби, прихваченные из 2006 года, местная канцелярия типа кнопок, иголок, скрепок, а также битое стекло, коего здесь было в избытке.

Пыть-Яху поручили обойти помещения и собрать всё мелкое железное, что пригодилось бы для сбрасывания и прощупывания предстоящего пути: болтики, гаечки, винты, шурупы, гвозди, монеты, гильзы и так далее.

Для первой подгруппы, остающейся в бункере, приготовили минимальный запас легкого стрелкового оружия и максимум питания. Второй подгруппе, наоборот, предназначалось взять как можно больше БК и остатки еды. Сталкер заверил, что пища им либо не понадобится вообще (типа некому уже кушать будет!), либо добудут ее сами, благо врагов и мутантов будет много. Остряк!

После выплесков адреналина, долгой бессонницы и навалившейся моральной тяжести народ искал уголки, где можно было бросить свои бренные тела. Так как выход в рейд по совету Корсара был назначен на вечер, чтобы двигаться ночью, избегая снайперов "Монолита" и невидимые днём аномалии, Топорков дал команду всем спать.

Он сам валился с ног, катая в голове новости прошедших часов. Не спеша перебирал рюкзак, сворачивал маскхалат снайпера, убирая его подальше, как наименее важное в Зоне (опять же по заверению проводника), когда к нему подошел Корсар и протянул руку:

- Спасибо, дружище, еще раз за спасение и помощь там, в корпусе! Мы, сталкеры, такое не забываем, поэтому помни и знай всегда: куда бы ты и твои бойцы ни встряли, ни влипли, где бы вы ни оказались, нуждаясь в верной руке и крепком плече, - я лично в вашем распоряжении и приду на выручку! Это закон! Это кровные обязательства здесь, в Зоне. Я твой должник и надеюсь на нашу дальнейшую дружбу и сотрудничество!

- Принято, Корсар! - Никита ответил крепким рукопожатием и улыбнулся. - Десантура десантуру не бросит никогда! Да, Холод?

Он взглянул на Дена, тот показал жестом "да".

- У меня к тебе разговор, майор! И не как к званию и должности, а как к человеку! - продолжил сталкер. - Уделишь пару минут?

- Да легко, прап... то есть Корсар! Пошли.

Они уединились за стеклом лаборатории, плиточный пол которой представлял теперь лужу после недавней помывки здесь Анжелы, наконец-то добравшейся до всех укромных местечек своего тела. Присели - один на стул, другой на край лабораторного стола с кучей вольтметров, амперметров и тестеров.

Корсар закурил, серьезно глядя на майора. Тот, разминая кисти рук, внимательно уставился на сталкера.

- Всё, что здесь оглашалось в сводах бункера, - это серьезно? Не спектакль, отрепетированный там, на Большой земле?! Вы действительно оказались тут из 2006 года через этот "пространственный пузырь" и с таким заданием? Только честно, Никит!

- Слово офицера! Сам в полной прострации и в ауте! Всё кумекаю, на каком уровне в самом деле произошел сбой, кто предал и вообще предали ли нас или это стечение обстоятельств! Конечно, многое из случившегося не случайность! Передо мной до сих пор лицо начштаба Селезнева, озабоченного странностями операции. Я уверен, что половина штаба даже не в курсе всего того, что и как должно было произойти! Я видел их глаза, руки, записывал и прослушивал диалоги - ни Селезнев, ни Рогожин и, уверен, ни генерал не обладали всей инфой на момент подготовки и сборов ГОНа. Но знаешь, Корсар, разбираться, качать права и ломать голову сейчас, в нашем положении, в этой дыре, в осколке мира, считаю излишним и пустым! Даже вредным. Это пускай будет потом, там, если нам удастся вернуться! А сейчас нужно собраться и выполнить приказ, миссию, поставленные задачи! Чтоб ни одна тварь, ни одна задница потом не вякнула даже в тряпочку, что нами что-то не сделано и не исполнено! Это мой отряд, мои люди, это кусок меня самого! Ты глянь на них! Видишь?! Они не жуют сопли, не молятся и не истерят, узнав и осознав свое бедственное, удручающее положение! Они собранны, настроены на успех, они морально готовы к трудностям, а это много значит. Ты посмотри! Даже дохляки и лузеры эти, не имеющие никакого отношения к войне, к нам, спецам, и то - подкованы, решительны и стойки не хуже любого солдата! Вон наемник этот, уже бывший, надеюсь! Кровью готов смыть позор и делишки свои поганые, понимая, что нам не помешают лишние руки, вызвался сам и жестко настроен умереть, если надо! Я видел его глаза, я прочел их, Корсар! Там огонь и честь бывшего офицера, героя своей страны, видимо, выброшенного ельцинским развалом на задворки! А Полкан, а Димон? Натерпевшись в плену, в этой вшивой яме, унижений, пыток, мучений, они, как настоящие русские солдаты, всё равно готовы взять оружие и идти вперёд, навстречу смерти, подальше от позора и угнетения, которые уже прошли. А ты на девку глянь! Вчерашняя фифа, дискотечная цаца и папенькина дочка хватает оружие и готова чесать напролом вперед нас, мужиков! И кому хошь утрет нос! Вот они - наша сила и правда наша!

- Никит, там за стенами Зона! Там, серьёзно, очень всё плохо! Они все, да и ты, извини, еще не ведаете, куда попали и каково будет там! Даже, знаешь, одно то, что с военными здесь никто не дружит, военные для нас всех в Зоне смертельные враги, - уже заведомо ставит операцию под удар! Например, мне будет сложно и невозможно объяснить любому попавшемуся нам на пути челу, почему я вдруг живой, откуда выпал и как я спелся с вами, военными! - Корсар угрюмо смотрел на Топоркова. - Зато я рад видеть и слышать твой настрой как командира, как человека! Энергию и боевой огонь твоих товарищей! Эх-х... ладно, понял! Прорвёмся, майор! Боюсь одного - про этот бункер здесь и вашу подземную секретную лабораторию там, в Мертвом городе, знают уже многие! Причем не те, кому надо! Это, чувствую, будет тот еще рейдик!

- А что нам уже терять, Корсар?! Мы отщепенцы, попаданцы! Нам обратной дороги нет! Чую это. И как вернуться, куда и в когда - боюсь даже предположить! Не-е, не вернуться нам уже туда никак! Если этот Мёбиус намудрил так с пространством, координатами и лентами своими, коснувшись святого и запретного властью над временем, то это полная жопа! И хер я увижу свою... своих...

Ком подкатил у Никиты к гландам, он открыл рот, тяжело задышал. Не хватало еще предательски навернувшиеся слезы показать новому товарищу. Он улыбнулся, но попытка не удалась. Корсар всё понял. Понял и похлопал майора по плечу:

- Ничё, братуха, прорвёмся!

Народ вдруг замер, замолчал, переглядываясь, все поочередно повернулись в одну сторону.

Из-за аквариумной стены вышли Истребитель и Корсар. Вчерашние и всегда враждующие в Зоне противники - военный и сталкер. Но сегодня сплочённые и ставшие побратимами. Вышли плечом к плечу два сильных мужика. Спокойные, уверенные, строгие лица. Немигающие взгляды. Сжатые кулаки, аж побелевшие в казанках. От этих двух человек вдруг повеяло такой силой, надеждой и решимостью, что все присутствующие невольно подобрались, подтянулись, посерьезнели и налились одержимостью и стремлением к победе.

Было 26 апреля 2016 года. Раннее утро очередного дня рождения Зоны.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ