Новый мир для Киани. Школа стражей 2

Глава 21

Владыка Фарх

Для одних на площади царил праздник, а для других настоящий ад.

Играла тихая музыка, люди смеялись, веселым криком и овациями приветствовали девушек, что торопились получить свой долгожданный приз — билет на бал. Эри, Гия и остальные ребята устроили прекрасное представление с розыгрышами призов. Несмотря на то, что билетов было двести штук и разыгрывали их блоками, народ не расходился, желая увидеть победительниц, что отправятся на бал.

И среди всей этой праздничной и веселой толпы черными тенями мелькали адепты, что кольцом встали вокруг площади и не спускали глаз с Киани.

Дух мира, видимо, верил в свои силы или в нас, но она явно ничего не подозревала. Стоя рядом с лэри Мэй, весело кричала вместе со всеми, когда очередной билет находил свою хозяйку, и просто светилась от счастья, понимая, что ее задумка получилась и уже несколько девушек из приюта получили билеты.

Я стоял на крыше, отслеживая всю площадь. Нам по-прежнему запретили вмешиваться, но если хоть одна тварь приблизится к ней…

— Фарх. Неужели они решились сделать это сегодня? — Связался со мной Ралиф. — Даже те, что без личин, все вышли!

Да, я видел их, натянутые капюшоны, лица спрятаны за слоем шарфов, но глаза, которые следили за Наследницей никуда не спрятать. Хорошо, что все внимание жителей города направлено на постамент, где происходит розыгрыш, иначе явно может случиться паника.

— Что с охраной Киани?

— Парни рядом. Не переживай. Мы контролируем всю площадь.

Адепты не стремились в центр. Неподвижными изваяниями застыли у стен домов, но все же никуда не уходили. Было не понятно, чего они ждут. Иногда они словно оживали, расправляли плечи, поднимали головы, оглядывали всю площадь и, на мгновение, напоминали живых людей, что наслаждаются происходящим, как и другие жители города.

Но это было мгновение, а потом серый полог их ауры снова накрывал тела, превращая их в статуи. Я заметил, что ни один житель не останавливался рядом с ними, словно избегая прикосновения к этой искаженной энергии.

— И снова Рэтниры. Уважаемая семья, вы что, все купили билеты? — Голос Эри разносился над площадью.

— Да! — Весело откликнулась семья кондитеров.

Я усмехнулся. Семья у них и правда была большая. Три взрослых сына со своими жёнами, две дочери со своими мужьями и младшая, третья, скромно стояла рядом с матерью и отцом лэром Рэтниром. Они все купили лотерею, надеясь, что смогут выиграть хотя бы один билет на бал для младшей. Девушка с детства мечтала отправиться на праздник, но ее почему-то категорически не пускала туда мать лэра Рэтнира. Сейчас эта пожилая лэри восседала среди своего семейства и строго следила, кто и что выиграл.

Жители города уже и сами были готовы отдать девушке один из выигранных билетов, но старая лэри топала ногами и говорила, что раз судьба не дает ей этот шанс, то и нечего пользоваться халявой. У нее и так достаточно помощников.

Розыгрыш продолжался. Смех, радость, веселье царили повсюду. Адепты продолжали стоять и смотреть.

— Может, они просто решили не отличаться от других? — предположил Раф. — Здесь же практически весь город собрался.

— Не практически, а весь. Стража со стен и то пришла. Все боковые улицы забиты.

— Не верится мне, что они решаться на что-то среди такой толпы, — заметил Белохвост, усевшись в мнимом спокойствии на другой крыше. — Они к ней даже подойти не смогут! Толпа их не пустит.

— Последний билет! — рявкнул Ралиф для всех.

Если адепты что-то и задумали, то сделают это на самом празднике, а не когда народ начнет расходиться.

— И последний билет на бал получает номер… — Эри тянула время, и народ в волнении озирался, крутил головами, у кого же остался последний билет. — Семьдесят девять! Прошу победительницу подняться и получить свой выигрыш!

Наступила тишина. Все замерли и только головами крутили во все стороны.

— Ну и что ты стоишь? — раздался громкий ворчливый голос старухи Рэтниров, — или думаешь, я сама побегу за твоим билетом.

Старая женщина подняла над головой лотерейный билет, где отчетливо было видно цифру семьдесят девять, её внучка пискнула и бросилась ей на шею.

— Иди уже, что я зря с тэри Опулой повздорила, чтобы забрать последний билет.

Овации, крики, восторг всколыхнули площадь. Семью Рэтниров знали все. Уверен, что все надеялись на чудо и были счастливы, что последний билет и приз подарили им возможность увидеть это — момент, когда мечта сбывается!

— Они направляются к ней! — крик Белохвоста я услышал только по внутренней связи.

Адепты действительно, рассекая толпу как масло, резко бросились вперед.

— Никакой резни в толпе, — послышался голос Рафа.

— Миуш, с командой на точку! Живо! — скомандовал я.

Блеснул мини порт и рядом с Киани появились драконы. Оттеснили немного остальных жителей, и пока Миуш отвлекал Киани и ее братьев, остальные заняли позицию обороны.

Работали ребята слаженно, пара минут, и никто даже понять не успел, как вокруг Наследницы и её компании встала защитная стена. Тончайшая работа. Стена остановит только тех, против кого направлена, остальные ее даже не заметят.

— Остановились! — Объявил Раф.

— Передумали? — Недоверчиво уточнил Белохвост.

— Не уверен.

Я и правда, не был уверен, что они передумали. Было ощущение, что они просто потеряли ориентир. То они шли так целенаправленно, толпа сама расступалась перед ними, и вдруг, как только защитная стена поднялась, они замерли.

— Они уходят! — порадовал Белохвост.

— У одного зрительный контакт, и он никуда не уходит! — Рявкнул Раф.

Я сжался в пружину, готовый сигануть вниз. Я видел этого парня. Светлые волосы, непримечательное, спокойное лицо, он не спускал с Наследницы глаз. Она заметила это, или почувствовала, я упустил этот момент, но, обернувшись, Киани встретилась взглядом с адептом, и тот реально вздрогнул, как от удара.

Миуш сработал идеально, перекрыл обзор, разорвал зрительный контакт. Киани, кажется, была недовольна.

А толпа рядом с адептом дрогнула и, словно признав его своим, втянула парня в свои воды. Он поднял голову вверх. У меня по телу поползли мурашки. На его лице царила безумная улыбка. Толпа несла его, разворачивала, толкала, а он наслаждался этим, не делая никаких попыток сопротивляться.

— Все ушли по своим норам, — тихо сказал Белохвост. — Кроме этого ненормального.

— Кажется, я понял, чем они питаются, — прошептал Раф. — Они пожирают эмоции, и чем они ярче, тем им сытнее. Киани, для них как деликатес.

— Он ведь сейчас чувствует? Или мне кажется? — спросил я.

— Да. Чувствует, — подтвердил Белохвост.

А потом улыбка стала угасать, и толпа снова, почувствовав в нем чужого, отступила и стала обтекать его, как и прежде, считая чужеродным и опасным препятствием. Адепт опустил голову, а потом рванул опять к месту, где была Киани, но Миуш открыл портал, и все воспитанницы приюта и сама Киани с братьями и своими драконами покинула площадь.

— Её надо срочно убирать из города! — рявкнул я. — После такого они явно ждать не будут!

Киани

Даже не представляла, как людям не хватает праздника. Каждый день, занимаясь своими делами, они так редко имеют повод собраться вместе и просто повеселиться. Наша лотерея не была чем-то сложным, но, наблюдая сейчас за людьми, я видела, как они наслаждаются происходящим.

Эри и ее команда построили детскую площадку для малышей. Наши ребята из школы следили там за порядком. Для пожилых людей поставили скамейки. Несколько творческих групп добровольно выступали в перерывах между розыгрышем призов. Причем все это делали безвозмездно, просто желая сделать свой вклад в веселье города.

Я и не думала, что это соберет практически весь город, но на площади уже не было места, и люди оставались на улицах, что вели к площади. Вот только ни давки, ни недовольства тут не было. Городок по-своему был небольшой, и все друг друга знали. Детей пропустили поближе к сцене и на площадку. Скамейки заняли пожилые люди. Для остальных горожан жители из ближайших домов натащили стулья и скамейки, поставив их поближе к постаменту. Среди горожан я заметила несколько людей с лотками, что продавали горячие пирожки и напитки.

Но основным событием все же был розыгрыш призов. У всех на глазах, в две магические сферы, что создали главы гильдий города, Эри и Гия скинули два комплекта фишек: один с цифрами, другой с призами. На огромной панели у всех на виду крепили выпавшие числа и подарки. Тех, кто выиграл билет на бал, как победительниц, приглашали за призом лично подняться на сцену, остальные же могли за своими выигрышами обратиться непосредственно к дарителям.

Мне было радостно, что никто не устраивал разборок. Все были спокойны и уверенны, что их не обманут, и они получат обещанные призы. А вот победительниц встречали криками и овациями.

Хотя были моменты, что сначала удивляли, а потом умиляли своей заботой! Например, первый билет выиграл тэр Хормус, владеющий травной лавкой и имеющий двоих взрослых сыновей. Низенький толстяк довольно бодренько протиснулся к постаменту, вкатился по лестнице к Эри и, получив от нее под удивленные перешептывания зрителей билет, радостно обернулся к своей жене, с удивлением замершей внизу, и завопил:

— Душа моя! Ты идешь на бал! Я ведь помню, ты так об этом мечтала!

— Свет мой, — охнула его супруга. — То было пятнадцать лет назад!

— Ну и что! Ты затмишь там всех! — с гордостью заявил тэр Хормус и, отвесив поклон, спустился к смущенной супруге.

Он приобнял ее и с таким важным видом поглядывал на всех, что вызвал у многих крики поддержки и оваций.

А семья Рэтниров? Это большое семейство приобрело каждый по билету, чтобы у младшей дочери мастера Рэтнира было больше шансов пойти на бал. Когда выкрикивали их номера, они бурно реагировали, и вся площадь замирала, чтобы узнать, пойдет ли юная Юми на бал.

Но все было мимо. Я поразилась, что, несмотря ни на что, каждый новый приз они встречали радостными криками и обещали, что вот уж следующий билет точно порадует девушку. Та прятала счастливые глаза за спиной отца и, кажется, и без билета была счастлива, купаясь в любви и заботе своей огромной семьи.

Не обошлось без казусов и с билетами для приюта. Ведь самый первый билет на бал достался самой младшей воспитаннице. Малышка Тира с радостным визгом пронеслась с детской площадки к постаменту, забавно взобралась по высоким для нее ступенькам и, выхватив приз, с восторгом обернулась к притихшей толпе.

— Ну, все! Лэри Мэй! Вы идете на бал! — Детский голосок звонко разнесся над притихшей площадью.

— Вот уж кому точно давно пора там побывать, — не сдержала своего комментария старая лэри Рэтниров.

Мы поддержали её овациями. Малышка Тира с важным видом спустилась и бросилась скорее к своей наставнице, раскрыв руки для объятий. Лэри Мэй не устояла. Присела, обняла девочку, а та, прижавшись к ней, с тихим восторгом шептала:

— Это для вас! Правда! Вы самая хорошая, добрая, замечательная. Красивая!

Следующие билеты выпали очень интересным образом. Всем старшим девушкам выпали призы от Кондитерской мастера Рэтнира, а четверым самым младшим воспитанницам билеты на бал. Прямо с помоста, получив свои билеты, они важно кричали, что меняют их на пирожные, и старшие тут же предлагали обменяться выигрышем. Такой обмен все встречали смехом.

Мне же из всего этого веселья запомнился мальчик, что продавал горячие пирожки. Когда назвали его номер, он замер, напрягся и, когда озвучили выигрыш в виде билета на бал, бросился к постаменту, громко крича, что это его выигрыш. Оказывается, он купил его для своей мамы.

Мирх шепнул, что эта женщина вдова и работает помощницей в мастерской белошвейки. Женщина слез не сдержала, обняла сына, а тот помимо билета протягивал ей небольшой кошелек со словами, что он накопил ей на новое платье, подрабатывая у булочника тэра Опула. Глядя на них, равнодушных не осталось, а тэр Опула, после хорошего толчка от любимой супруги, заявил, что мальчик отличный работник и заслужил премию! И новый кошелек, уже побольше и потолще, переправился к победительнице и её сыну.

Я хлопала и смеялась, мои братья и драконята веселились вместе со всеми. Даже Алекс на время убрал всю свою строгость и холодность, радовался новым призам для воспитанниц приюта и аплодировал новым победительницам.

Последний выигрыш произвел фурор! А как же, последний номер, который находился неизвестно у кого, и выигрывал последний билет на бал. Все замерли в предвкушении, кто же откликнется на последний приз, и вот никак не ожидали, что это будет матушка лэра Рэтнира.

— Ну и что ты стоишь? — Громко заворчала эта старая лэри, — или думаешь, я сама побегу за твоим билетом.

Юная Юми бросилась на шею к бабушке. Вся семья недоверчиво смотрела на билет в морщинистой руке.

— Иди уже, — голос бабушки стал ласковым и растроганным, — что я, зря с тэри Опулой повздорила, чтобы забрать последний билет?

Юми бросилась к постаменту. Горожане ликовали и аплодировали. Ни одна победительница не имела такой успех, как младшая дочка Рэтниров.

Я почувствовала, как Мирх ликует вместе со всеми. Он упивался чувствами горожан, и я сама наполнялась ими до краев.

— Шумно тут у вас. — Сверкнув мини портом, рядом с нами оказались Миуш и его команда.

— Вы пропустили все самое интересное, — заметила я драконам.

— Почему? Всех кто выиграл, увидим на балу, — улыбнулся Миуш. — А получение пирожных и ленточек не так интересно.

— Тут сам процесс розыгрыша интересен, — заметил, нахмурившись, Алекс. — А если не интересны ленточки и пирожные, то чего пришли?

— Какой ты не дружелюбный! — Хохотнул Миуш. — Я хотел с Киани и её братьями прогуляться, они обещали оружейную лавку показать.

— Я сегодня не могу, — остановила я чересчур назойливого дракона. — Мы после идем в приют, у меня там примерка платья.

— Проводим девушек в приют, я тебя отведу, — пообещал брат.

Толпа вокруг ликовала и расходиться не сильно-то и торопилась. Все обменивались своими переживаниями, мыслями и радостью. И я стала присматриваться, куда нам лучше направиться, как заметила холодный, пустой взгляд серых глаз.

Это был молодой парень, стоящий от нас метрах в десяти. Несмотря на давку, люди сторонились его, а юноша не мигая, смотрел прямо на меня. Я и сама не поняла, что меня в нем заворожило. Глаза, которые, казалось, хотели заглянуть мне в душу, или его лицо, застывшее пустой маской среди бурного веселья горожан. Его аура, как кокон, не подпускала к себе никого. Я такую ауру видела впервые и потянулась разглядеть её поближе.

— Киани, и все же я настаиваю, — вездесущий Миуш перекрыл обзор, и я чуть его не стукнула. Заглянула за него, но парень со странной аурой пропал. Толпа гудела и тянулась к боковым улочкам.

Сверкнув порталом, появилась рядом Эри.

— Идите в приют, мы уберем площадь и придем следом, — и тут же исчезла, вернувшись на постамент.

— Нас тут всех растопчут, — задумчиво протянул Еж. — Давайте, я портал открою сразу к приюту.

Не успела я уточнить, знает ли он, где тот находится, как мелькнула синева портала, и в голубом мареве появились знакомые кованые ворота. Малышки с визгом стали прыгать в него, и лэри Мэй поторопилась следом, чтобы девочки не убежали в кондитерскую лавку.

— Зачем ты хочешь в оружейную? — Переходя портал, спросила я Миуша.

— Завтра начинаются экзамены и подготовка к ним, из школы никого не выпустят, — пожал он плечами, — а через неделю экзамен по боевке. Мы, кстати, требуем реванша.

— Что? Разве учитель Гейб пойдет на это? — Удивился Кит.

— Уже пошел, — довольно хмыкнул Еж.

— Так что готовьтесь, наш поединок еще не закончен, — поддержал его улыбкой Рэйн. — Я, можно сказать, и не сражался толком.

— А кто мешал? — Тихо хмыкнул Алекс.

Братья только переглянулись и покачали головами.

— Одного проигрыша вам мало? — Не выдержал Вал.

— Мы многого не знали о соперниках, — пожал плечами Миуш. — Если не на победу, то на ничью рассчитываем точно.

— Мечтайте, — с вызовом хмыкнул Кит. — Старшая, мы же их уложим?

Ответить я не успела. Рут весело пригласила всех войти в дом, обещая вкусный чай и пирог. Настоявшись на морозном воздухе, никто не смог устоять перед таким искушением, и все поспешили внутрь.

Уже расслабившись у теплого камина и дожидаясь Эри и Гию, я спросила у Мирха:

— Ты помнишь парня, что был на площади? Он стоял метрах в десяти от нас, когда появились Миуш и его ребята.

— Помню.

— Кто он? Почему у него такая странная аура?

— Это проклятый. Тебе не стоит с ним встречаться.

— Почему? Может, проклятье можно снять.

— Есть проклятья, которые насылают другие, таким пораженным людям есть возможность помочь. Но есть те, кто своим выбором сам навлекает на себя проклятье богов и мира. Они становятся вне времени, вне мира и просто замирают в своем проклятье, переставая чувствовать эмоции и любые желания. Почему ты спрашиваешь про него?

— Он заинтересовал меня, своими глазами и аурой… А они и правда ничего не чувствуют?

— Нет. Они, как пустые оболочки, ни чувств, ни эмоций, вообще ничего.

Я обхватила озябшими пальцами теплую чашку. Странно, возможно, мне привиделось, но там, в глубине серых глаз, в самой их темной части, я ощутила, как бьется в крике измотанная, истерзанная отчаянием душа.

Как-то не верилось, что она ничего не чувствует.