Новоселье

Ещё капельку!

Лидорчик накупил еды и даже вина прихватил как взрослый. (Конечно, кто ж ему откажет-то?) А когда он подогнал к воротам нашу коляску, о которой я с такой тоской вспоминала в проклятущем фургоне, я на радостях всё-таки расцеловала и Лидорчика, и лошадей. Нифсу тоже. Гномы вывалились всей толпой во двор прощаться с его «сочеством». Гном-дедушка попытался ещё раз пообщаться с Нифсой, но моя няня показала ему кулак, и гном притормозил. Правильно! У самого уже внуки, а всё туда же.

К озеру мы не поехали, а помчались. Вот это я понимаю — жизнь: лошади бегут размашистой рысью, потомок императора кучером работает, слепни догонять не успевают, мы с Нифсой сидим, пейзажем любуемся. Красота!

Долетели с ветерком, и часа не прошло. Дольше, чем ехать, пришлось искать, где пристроить лошадей и коляску. Не на дороге же их бросать. Камыш-то только издалека казался приветливым. А на самом деле, он заполонил берега и рос в жуткой грязи. Пришлось кататься вдоль берега в поисках местечка посуше. Нашли. И камыш рядышком, и две ивы — одна нормальная, вторая почти в воду легла, и дно не слишком илистое. Вроде бы. Но тропинка к этому месту вела натоптанная, так что народ здесь купается, значит, и нам подойдёт.

Лошадей Лидорчик распрягать не стал. Зря. Я собиралась здесь задержаться.

Нифса ушла в заросли, разделась до исподней рубахи и с громким «уййййи» шлёпнулась в воду. Нырнула и уплыла. Второй радостный крик раздался чуть ли не с середины озера. Главное, чтобы она к деревне на другом берегу не наведалась. А то у местного населения надои пропадут. Или что там пропадает у населения, когда сирены воют?

Пока мой принц… О! Я теперь его так и буду называть. Он же — мой, пусть и семьдесят второй, и — временный. Так вот, пока мой принц бегал к коляске и обратно, шустро перетаскивая на берег снедь, я решала проблему посложнее, чем обустройство места для позднего завтрака.

В отличие от Нифсы у меня не было длинной рубашки. Только та, которая в штаны заправляется… В чём купаться-то? Коварный камыш только издали казался стена-стеной. А на самом деле, среди его сухих былинок не очень-то и спрячешься. Уходить подальше в камышовые заросли, стало быть — лезть в грязь. Где ж раздеваться-то? На то, что Лидорчик честно отвернётся, я не надеялась. Если уж он родному папе-советнику наврал два раза, значит — подглядывать будет. М-да… Пришлось начать с малого. С леденца в волосах. А его и вброд отмочить можно.

Нифса, как назло, бултыхалась посреди озера счастливой рыбой и помогать мне не спешила.

Дно всё-таки оказалось илистым. Ноги по щиколотку утопали в мягкой и противной мути. Штаны, как ни подворачивала повыше, всё-таки намочила. Рубашку не намочить, отмачивая липкий колтун — вообще будет нереально. Так ещё и муть со дна поднялась. Только я дождалась, пока муть осядет, Лидорчик заявил:

— Митавиа, выходи. Иди сюда.

— Неа. Я сначала эту пакость сахарную из головы вытащу.

— Иди сю-да! — Раздельно и приказным тоном повторил Тонна Эля.

Пфе! Перегрелся, наверное. И не подумаю! У меня только муть осела, самое время водички зачерпнуть.

За меня решила подумать Нифса. Она оказалась у берега в два нырка, и я даже пикнуть не успела, как она вынесла меня из воды на руках! Как это она Лидорчика услышала? И это что ж такое?! Рубашка уже мокрая! Причём просто так, а не по делу! Но моя сиреневая няня на этом не успокоилась и тревожно «уикая» потащила меня к коляске. Хоть на землю поставила, и то хорошо. Ыртыть, какова наглость! Я успела поупираться только шага два, а потом меня окатило такой волной! Нас с нянькой вместе и окатило.

Нифса свалилась на меня сверху, а я впечаталась своей засахаренной шевелюрой в тропинку, которая стала грязнее, чем та муть на дне. Ну, Лидорчик, драмзерх тебе за шиворот! Не прощу! Но как это он, поганец, так смог?! И что это там шипит?

Второй волной нас с Нифсой растащило по жиже в разные стороны как по льду. Я застряла в камышах и смогла увидеть, что и «как» происходит, а мою няню заволокло под висящую над водой иву.

Происходило нечто ненормальное. Вода вставала столбом и кидалась на берег. И на берег, и на Лидорчика. Лидорчик сражался с коварным врагом, натурально изрыгая пламя. Ну, и кто из нас дракон!? Правда, пламя он «изрыгал» руками. Не драконисто, да и в результате получался пшик. Качественный, с паром, но бесполезный.

— Бегите! — вопил мой героический, как выяснилось, жених, не оставляя попыток испарить проклятое озеро.

Нифса выбралась из-под дерева и побежала, оскальзываясь на топкой грязи, но не ко мне и не к коляске, а на помощь Лидорчику. Моя отважная сирена сиганула в очередной столб воды с отчаяньем самоубийцы. Два раза — самоубийцы, потому что Лидорчик не ожидал её маневра и запустил ей вслед сгусток пламени. Няньку швырнуло сквозь столб илистой жижи в озеро, но сиренам оно, наверное, только на пользу. Она недолго прохлаждалась на мелководье и рванула на вздыбленную муть с тыла, распахнув зубастый рот. Редкий драмзерх! Укусить воду решила, что ли?!

Стреноженные лошади бесились, Нифса верещала так, что ломило уши, Лидорчик с упорством маньяка «жёг» воду, а я сидела на попе в камышах, которые уже начали тлеть. Безобразное озеро решило отравить меня дымом и плеснуло волной на тлеющие стебли. Апчхи!

Надо было выбираться. А лучше и выбираться, и соображать, чем помочь своим защитникам. Не камышиной же в бешеную воду тыкать… Знать бы ещё, что это за неизвестный науке феномен буйствует, и чем мы ему так насолили, что он хочет нас буквально утопить в грязи? Лично я в озеро местного водяного не мочилась! (И вообще, водяные — сказочные персонажи).

Нифса уже совершенно беспомощно бултыхалась в грязи, а Лидорчик явно уставал, но продолжать воевать, стоя на коленях.

Как ни странно, у меня начала соображать голова. Сражаться с целым озером абсолютно невозможно. А хотело бы нас озеро прикончить, так уже давно справилось бы. Может, с ним договориться получится? И лучше срочно!

Лидорчика смыло очередной волной и потащило с невероятной скоростью плашмя по водной глади. Нифса металась, не зная кого спасать: меня на берегу защищать или нырять и Лидорчика из-под воды снизу подстраховывать. Только бы под ним омут не закрутился! Оййй! Пора договариваться с бешеной водичкой…

— Верни моего жениха, грязь озёрная! — Недипломатично, да… но мне можно! Я ребёнок, и я в шоке! — Это тебе не ыртыть с горы пополам с драмзерхом, а сын Императора, тварь ты жидкая! Утопишь — тебя все маги Империи испарять будут! Без суда и следствия осушат!

Уффф… Сработало. Лидорчика аккуратненько выплеснуло на берег. Даже не особо по грязи проволокло. Метра два — не больше.

Нифса тут же к нему подползла и оскалилась на затихшую воду.

Стихия успокоилась, как и не было ничего. Только озеро у берега совсем замутилось, да вокруг остались следы побоища: весь наш завтрак пополам с илом, платье Нифсы обмотанное вокруг ствола окончательно утопленной ивы, и кувшин вина качающийся у берега. Полный разгром. Надо убираться отсюда, пока это чудовище присмирело.

— Вот. А ещё у меня дядя учмаг! — Я закрепляла результат запугивания, помогая Нифсе поднять Лидорчика. — Мой дядя испарять не станет! Он сварит тебя с декоктом, и будешь тыщу лет через стекло пробирки на жизнь пялиться! — Стращала я, как могла, неизвестную пакость. — Совсем духи озверели! Нет, чтобы показаться, культурно представиться…

— Кхырть-маг это, — отплевался Лидорчик, — я…кхырть…Предупреждал.

— Маг тоже мог бы представиться! А то швыряется грязью вслепую! — Не сдавала я отвоёванные позиции и недотопленного жениха. Он даже чуток приободрился и сам начал ногами по грязи спотыкаться. Вроде и эльф, а тяжёлый какой-то. Наверное, потому что намок. — Нифса, да возьми ты его на руки!

М-да… её бы саму кто взял. Такая же вялая. Надо же! Мою няню утомить, а!?

— Бульк! — хлюпнуло где-то далеко сзади.

Я обернулась на звук и увидела вспухающий на водной глади «прыщ». Прыщ вспух почти по центру озера и потому не был мутным, но всё равно оставался очень опасным. Может, я или не так сказала, или не тем пригрозила, вот он опять и «завёлся»? Бежать надо! А то ему от середины озера до берега — раз плюнуть.

Когда я ещё раз обернулась, водный столб уже перемещался к берегу и не был совсем столбом. Очертания наметились. Оххх, ты ж, ырбуц ыртытевый! Фигура! Вроде бы человеческая! Я что, на знакомство напросилась?!

Или — не человеческая? Что-то в ней было такое-этакое… хищно-пластичное, знакомое, несмотря на прозрачность и постоянную текучесть. Водяной призрак сверкал на солнце и упрямо двигался к берегу. Знакомое?!

— Лидорчик, Нифса, стойте! Вы только гляньте! Да это же — Короед! То есть не он, а призрак! Того самого эльфа, который из Дома Синей Вязи… Быть такого не может!

От берега мы ушлёпали не слишком далеко. Наверное, он (или оно?) меня услышал и чуть не слился в воду после моего радостного вопля. Почти обрушился, но вспух обратно и стал значительно грязнее и непрозрачнее. Зато вместе с мутью у него образовалась некоторая плотность, и внешность стала совсем узнаваемая. Точно — он! Оххх! Даже мутно-грязный — всё равно красавец! Не ожидал, что я его опознаю? Да я бы его из тысячи узнала.

Лидорчик совсем перестал работать ногами и повис у нас с Нифсой на руках. Нянька сообразила, что с мокрым духом намечается мирный контакт, и мы с ней общими усилиями развернули Тонну Эля лицом к берегу.

— Ну, он?

Ой, подтвердите мне кто-нибудь, что зрение меня не обманывает!

Лидорчик извлёк из-за мокрого манжета не менее мокрый платок и высморкался. Тьфу! Эстет! Как он его в этом грязевом сражении не потерял? Даже не запачкал.

— Да, точно он… Значит, я против стража… против духа стража сражался?! Невероятно! — пытался сообразить, на кого нарвался, мой семьдесят второй принц. (Звучит, да? Как будто я их пачками считаю. Сильно!)

— Идём обратно, — я попыталась приподнять мокрого жениха, — Наариэль вряд ли буйный. Нервный просто. Я же говорила! Или думала, но не успела сказать? Короче, стражей так просто не прибить, — я чуть не подпрыгивала на радостях. — Тот гадский некромант разделил его душу с телом, а разделить — не значит прикончить! Ха! Магия, как говорил мой дядя — состояние души! Или, нет, это не дядя говорил. Короед говорил. — Экая у меня болтливость образовалась. И, кстати, я — умная всё-таки. Никто не догадался поговорить с озером, а я — почти сразу! — Так-с, сейчас побеседуем и всё точно выясним.

Лидорчик как бы невзначай споткнулся и заехал мне по щиколотке. Фи! Да помню я, помню. Мысленно говорить нельзя, даже с душой мага. Но неверующий в мой разум «прынц» всё-таки изрек:

— Ему говорить нечем.

— А кивать есть чем! — Успокоила я не в меру заботливого жениха. — А ещё вы с Короедом на пальцах общались, — изобретала я, скользя по жидкой тропинке, альтернативные способы беседы. — Уважаемый Наариэль отрастит себе водные пальчики, а ты его научишь, как ими шевелить.

— Кто бы кого учил, — вздохнул Лидорчик, почти выпрямился и даже сделал попытку идти самостоятельно, — это же военный код. Так обмениваются знаками, когда…

— Поняла, сидя в засаде.

Эхх, какая я сегодня потрясающе сообразительная! Сообразительная, но напрочь грязная с раскисшим леденцом в волосах. Ырбуц! Познакомилась-встретилась, называется! Сбылась мечта идиотки, а я в таком виде: страшно смотреть, хоть я себя и не вижу. Ладно, будем умом очаровывать. Он, ум, у меня сегодня явно в ударе.

Уж не знаю, каким-таким магическим усилием поддерживал свою мутно-водную ипостась Наариэль, но он её поддерживал. Хотя, Синяя Вязь — стихийные водники. Ладно, он и буро-илистый — красавчик. Заодно и Короедова мнительность разъяснилась. Родственный Дракон не сумасшедший, оказывается. За нами действительно следил маг. Ага — душа его за нами следила. Или за своим телом? Скорее всего, так — за телом. Бррр. Страх! Это хуже, чем Короед в голову. Тело несут-везут, а ты рядом мучаешься-летаешь. Сейчас слезу пущу.

Потрясающий день выдался! Я не только блистала умом, но и командовала. Всеми. Лидорчику было велено помолчать, и он молчал. Пока я рассказывала душе (приятно-то как) Наариэля о дяде-учмаге, о том, что мне было известно о заклятии и о последующих событиях (по официальной легенде Лидорчика, конечно), семьдесят второй принц хоть и нервничал, как бы я лишнего не сболтнула (пфе!), но не вмешивался. Даже отлучился и принёс ясин плащ взамен мокрой подстилки и ту еду, что ещё оставалась сухой в нашей коляске. Я же говорила — на озере мы задержимся. Надо будет потом поинтересоваться у дяди насчёт дара предвидения у Драконов.

Нифса была отправлена вытаскивать-выпутывать своё платье, а заодно и переодеваться. К концу моего монолога стоянка была перенесена за ивы в сухое и не самое палёное место, Лидорчик тоже исхитрился переодеться в сухое. Я даже не заметила как он переодевался — наверное, за коляской спрятался. Даже Нифса оказалась уже в чистом платье. Так что, все снова стали чистыми и опрятными, только одна я осталась умной, но грязной, мокрой и замёрзшей. М-да… Немножечко не повезло с прохладой, потому что солнце как раз собралось спрятаться в предвечерние тучи. Ну и ладно — оно того стоило.

Когда Лидорчик решил, что настала его очередь общаться «на пальцах» с Наариэлем, любезный дух (или душа) просто слился в озеро, не удостоив сына Императора немедленным общением, и присоединился к моему купанию. Вот это я понимаю — кавалер! Сразу сообразил, что девушке требуется, в отличие от некоторых.

Водяные струи не только помогли мне прополоскать одежду (прямо на мне, да!), но и вымыли наконец-то из волос проклятый леденец. Очень нежно, кстати, гладили. Правда, немного воды в ухо попало. Мне…Мне эльф в ухо попал. Частично. Истинная жуть! Но после Короеда в мозгах — пустяк. А волосы потом даже расчёсывать не пришлось. Интересно, это можно считать объятиями и поцелуями? Или души Наариэля в ласковых фонтанчиках не было? Буду считать, что — была. (Пусть я понимаю, что в тех водных струях души было не больше, чем в струе из садового шланга, но мне временно надоело быть умной. На минуточку хотя бы).

Не то, чтобы я расстроилась, но Наариэль всё-таки снизошёл до общения с нашим «горячим прынцем». Тоже мне — огнемёт турбомагический! Даже мои вещи высушить не смог. Бытовая магия, видите ли, в отличие от боевой, требует высочайшей степени искусства. Понятно — огнём шарахнуть, это вам не тонкая настройка. Лупи — не хочу.

Пришлось воспользоваться опытом Лидорчика и бежать переодеваться к лошадям за коляску, тем более, что я совершенно не понимаю беседы на пальцах.

Переоделась. Но браслет снять не удалось. Ырбуц драмзерховый, я так и не поняла, где там застёжка на этих предбрачных оковах! Не могу же я всерьёз рассчитывать на отношения с Наариэлем (даже с его душой… тем более — с душой), если у меня на руке болтается такое недвусмысленное украшение. Неприлично! Ыртыть этого шустрого подвального жениха! Я даже лошадей от расстройства распрягла. Сама. И меня ни разу не укусили.

Костёр тоже пришлось самой разжигать. Нифсе высечь искру было нечем — единственная поджигалка была у меня, а Лидорчик пообещал случайно разметать при поджоге ту кипу камыша, которую я натаскала в центр нашего стойбища, своей молодецкой огненной дурью. М-да… ырбуц в действии. Настройка у «прынца» напрочь не та — ни сушить, ни купать меня он не может. Ыртыть, что мне в женихи досталось?

Но вечерний туман с лихвой вознаградил меня за небольшое расстройство.

Камыш отполыхал быстро, как факел. Нифса едва успела нам колбаски разогреть. А потом совсем завечерело, и над озером растёкся густой туман. Прекрасный Наариэль решил не растворяться бесследно, а культурно-визуально поприсутствовать в нашей компании, тем боле, что речь шла о нем: Лидорчик взялся пересказывать мне результаты «распальцовки». Прекрасный Тарноэр исчез на какую-то секунду, а потом сконденсировал свой облик из тумана у кромки воды. «Соткал» — так красивее. Облачный эльф… Держите меня, я пропала!

Я даже пересказ Лидорчика не очень-то слушала. Просто сидела и любовалась великолепной живой статуей. Облачно-туманной, но всё равно великолепной.

Да и что там слушать? И так всё понятно. Наариэль шёл за своим телом от самой границы. Следовал душой, то есть. (Я бы тоже следовала). Когда его родное тело вышло из дома самостоятельно и, что ужасно, вышло, демонстрируя полную адекватность действий, он заподозрил совсем неладное. Я бы тоже заподозрила, если бы меня повезли не домой хоронить, а неизвестно куда незнамо зачем, а мои останки, для полноты драмзерха, взяли бы и загуляли, не дожидаясь поминок. М-да… Но потом Наариэль немного запутался, кто, куда и за кем направляется.

Меня он принял за заложницу в лапах коварного мага. Приятно. Ясю — за замороченную гадским магом не слишком умную жертву, которую угораздило воспылать страстью к облику давнего знакомого. Просто бальзам на раны! Госпожа Линарвиссэ «должна была понять замыслы мага и разобраться с внутренней сущностью оболочки сама, потому что — взрослая», а «девочку» надо было спасать. Меня. Конечно, меня надо спасать. Регулярно. Таю как леденец в волосах!

Когда встречный отряд гномов повернул со мной обратно, прекрасный Нариэль проводил нас до озера и убедился, что воздействие «страшного мага» больше «очарвательной девушке» не угрожает. Вроде как злодей решил, что нужда в заложнице отпала, и сплавил меня куда подальше. Несмотря на то, что Наариэль опасался антигосударственных (не меньше) диверсий втёршегося в доверие к Ясе и гномам Короеда, он всё равно решил удостовериться, что со мной всё в порядке. Ойй! Хоть пищи от счастья!

Но сегодня мы с Нифсой и Лидорчиком вернулись к озеру, и Страж-защитник (инстинкты у него такие — защитительные) понял, что меня опять везут к границе и к магу. Самой подозрительной ему показалась Нифса (ага, видимо все маги чувствуют в моей сиреневой няне что-то такое ненормальное), а вот буйства Лидорчка Наариэль не ожидал. И поэтому немножко прополоскал горячего принца для общего охлаждения. Нифсу он почему-то утопить не смог. Догадываюсь почему, но говорить не стану, а то слишком много личного рассказывать придётся. Не всё сразу.

Короче — Наариэль решил отбить меня у злодеев. Ну, всё! Можно считать, что отбил. Я этот лидорчиков браслет зубами отгрызу. Чуть позже и — официально, потому что мне пока совсем не до сопливых объяснений. А сопли будут, печёнкой чувствую. Объяснение с семьдесят вторым принцем подождёт. И подождет потому, что родилась она, идея. У меня. Сама. Я же сегодня — умная. Я же понимаю, что Наариэля никак в прежнее тело не… запихать. Было бы «Заклятие воссоединения», он бы не только об этом рассказал, но и сам бы давно обратно упихался — сильный же маг, аж дух захватывает! К тому же, в его теле уже живёт Короед, а Яся не переживёт «двойного» мужа. Да и мне родственника жалко. Синебрюхий альтруист наверняка сочтёт нужным потесниться и любить Ясю, платонически, по чётным, отдавая инициативу Наариэлю по нечётным. Может, это и бред, но мне почему-то кажется, что Дракон короедский затащил бы Наариэля к себе соседом. Из чувства долга. Он же — дурной как эльф. (Короед дурной). «Дыщ-пыщ», ырбуц его драмзерхом!

Кстати, о родственниках. Идея-то у меня авантюрная. Прямо-таки дядина идея. И даже, если я сегодня такая умная, совет мне не помешает. Родственный. А лучше — подробная инструкция. Решено!

— Есть у меня кое-какая мысль… — прервала я словоизвержение Лидорчика и улыбнулась Наариэлю. — Но я сегодня очень устала. У меня дядя учмаг, и я могу кое-что попробовать. По части счёт обретения тела. Не обещаю, но… Завтра подумаю и скажу точнее. Как только высплюсь, а то совсем голова что-то не варит.

Сработало. Все почему-то думают, что если у кого-нибудь дядя учмаг или лекарь, или пекарь, то и родственникам навыки перепадают. Наариэль заоблачно-благородно мне поклонился. Тут не спать, тут умирать от восторга надо!

А Лидорчик, кажется, смекнул в чём дело и аж глаза выпучил. Он бы ещё руками замахал как Нифса. Не-а, пусть хоть в голос орёт — я упёртая. И если мне повезёт, я смогу помочь прекрасному Стражу вырастить тело по технологии волосатых тумбочек. Неромантично, зато — дёшево, надёжно и практично, ырбуц меня забодай! Тело-то на восемьдесят процентов состоит из воды, если я правильно помню. Осталось дорастить всего двадцать… Надо только знать, как правильно растить, а внешность он свою и так помнит. Сам долепит.

— Вы меня завтра не будите. Я сама проснусь. Нифса, пошли со мной в коляску. Подержишь меня за ручку как в детстве, а то не усну.

Эхх, придётся пробовать заловить няньку взглядом (чуть-чуть) и объяснять ей, что надо делать. Она уже пробовала, якорь мой зубастый. Должна справиться. А Синяя Бабушка ментальным пинком обратно по вектору отправит-поможет, если что. Чего бояться-то? Я и не боюсь. Я гораздо больше боюсь, что вырастет в водичке вместо прекрасного тела с душой Наариэля какой-нибудь игмарк волосатый с придурью. Наариэль мне не простит.