Нож сновидений

Глава 31 Дом на улице Полнолуния

– Они должны держаться вместе, – твердила Илэйн. – И вам двоим нельзя отправляться куда бы то ни было поодиночке. А по Кэймлину вообще хорошо бы ходить втроем или вчетвером. Это единственный способ обезопасить себя. – Горели только два напольных зеркальных светильника, однако потрескивающий в камине огонь уже начинал вытеснять прохладу раннего часа. Шесть огоньков наполняли гостиную тусклым светом и ароматом лилий, – большая часть лампового масла испортилась, и теперь к нему добавляли ароматическое.

– Время от времени уединяться необходимо, – невозмутимо возразила Сумеко, будто бы очередная женщина из Родни не погибла только что из-за этого самого желания уединиться. Хотя ее голос звучал ровно, пухлые руки разглаживали складки на темно-синей юбке.

– Если ты не запугаешь их как следует, свидетель мне Свет, это сделаю я, – отрезала Алис. Ее обычно спокойное лицо было сурово. Из них двоих она казалась старше, ведь ее волосы уже тронула седина, а черные, ниспадавшие на плечи, локоны Сумеко лишь поблескивали в свете светильников. Но на самом деле, как раз Алис была моложе лет на двести. Алис не дрогнула, когда пал Эбу Дар, и Родне пришлось бежать от преследования Шончан, однако сейчас ее руки тоже нервно перебирали коричневую ткань юбок.

Уже давно наступило время, которое племянница Эссанде, акушерка Мелфани, определила ей для сна, но, несмотря на то, что Илэйн постоянно чувствовала усталость, стоило ей проснуться, как заснуть уже никак не удавалось. Даже теплое козье молоко не помогало. А на вкус теплое козье молоко еще хуже холодного. Проклятие, заставить бы Ранда ал’Тора пить эту теплую мерзость, пока она у него из ушей не польется! Илэйн сразу же узнала, что его серьезно ранили, – она почувствовала резкую вспышку боли в затылке, но в остальном клубок эмоций Ранда казался таким же твердым, как камень. С того момента ничего не поменялось, так что с Рандом все в порядке, и все же, что-то ранило его действительно сильно, ведь даже Илэйн это ощутила. И почему он так часто использует плетение Перемещения? Один день он далеко на юго-востоке, назавтра – уже на северо-западе, а на следующий день – где-то еще. Он бегает от того, кто его ранил? Но сейчас у нее и здесь полно трудностей.

Несмотря на то, что она совсем не отдохнула, Илэйн никак не могла заснуть, и поэтому самостоятельно оделась в первое, что попалось под руку, – темно-серое платье для верховой езды. Она отправилась пройтись по пустынным в это время коридорам дворца, – в такой ранний час даже слуги еще спали, и в переходах, кроме самой Илэйн, двигались лишь блики мерцающих светильников. Кроме Илэйн и ее телохранительниц. Однако она уже почти научилась не замечать их присутствие. Илэйн наслаждалась одиночеством, пока ей не встретились эти две женщины и не поделились печальными известиями, которые при других обстоятельствах могли бы подождать до восхода солнца. Илэйн отвела их в малую гостиную, чтобы обсудить случившееся вдали от чужих ушей.

Пышнотелая Сумеко неуютно поерзала в кресле и пристально взглянула на Алис:

– Реанне позволяла тебе переступать границы, но я, как Старейшая, ожидаю…

– Ты не Старейшая, Сумеко, – холодно перебила ее невысокая женщина. – Здесь у тебя есть некоторый вес, но, согласно Правилам, Объединяющий Круг должен состоять из тринадцати старейших в Эбу Дар. А мы не в Эбу Дар, так что никакого Объединяющего Круга нет.

На круглом лице Сумеко застыло каменное выражение:

– Но ты же признала, что я обладаю некоторой властью.

– И я ожидаю, что ты воспользуешься ею, чтобы предотвратить возможные убийства. Предложения, это не то, что нужно, Сумеко. И не важно, насколько решительно ты выдвигаешь их. Нужно нечто другое.

– Споры ни к чему не приведут, – отрезала Илэйн. – Я понимаю, вы уже на грани. Я тоже. – Свет, за последние десять дней уже три женщины были убиты с помощью Единой Силы, и скорее всего, ранее еще семерых постигла та же участь. От такого даже наковальня выйдет из себя. – И огрызаться друг на друга – не самый лучший выход. Сумеко, тебе придется уступить. Меня не волнует, что кому-то хочется уединения, ни одна из вас ни на минуту не должна оставаться в одиночестве. Алис, воспользуйся своим умением убеждать. – «Убеждать» – не совсем верное слово. Алис не убеждала. Она просто ожидала, что то, что сказано ею, будет исполнено. И редко ошибалась. – Убеди остальных, что Сумеко права. А вам обеим…

Дверь скрипнула, впустив в зал Дени, которая закрыла за собой створку и поклонилась. Одна ее рука покоилась на рукояти меча, а другая – на длинной дубинке. Красные лакированные латные нагрудники с белыми вставками доставили только вчера, и коренастая женщина улыбалась с тех самых пор, как надела их. Однако сейчас ее лицо за щитком шлема было серьезно.

– Прошу прощения за вторжение, миледи, но там Айз Седай, которая требует встречи с вами. Судя по шали, она из Красной Айя. Я сказала ей, что вы, скорее всего, спите, однако она чуть не отправилась вас будить.

Красная. В докладах встречаются сведения о присутствии в городе Красных, хотя уже не так часто, как прежде. Большинство Айз Седай предпочитают не носить в городе шали, скрывая таким образом свою принадлежность к той или иной Айя. И что от нее нужно Красной? Для всех уже давно не секрет, что она на стороне Эгвейн и против Элайды. Разве что кому-то пришло в голову занести ее в книгу наказаний за Сделку с Морским Народом.

– Передай ей, что я…

Дверь снова распахнулась, одна из створок врезалась Дени в спину и отпихнула телохранительницу в сторону. Появившаяся в проеме женщина оказалась высокой, стройной и меднокожей. Ее вывязанная виноградными лозами шаль была наброшена на локти так, чтобы длинная красная бахрома предстала во всей красе. Сестру можно было бы назвать даже красивой, однако ее пухлые губы были сжаты так плотно, что казались совсем тонкими. На ней было платье для верховой езды, причем настолько темное, что его можно было счесть черным, но тусклый свет все же позволял разглядеть едва заметную красную вышивку. Зато в разрезах юбок виднелись ярко-красные вставки. Духара Басахин никогда не скрывала свою принадлежность к Красной Айя. Раньше Сумеко и Алис тут же вскочили бы и принялись бы приседать в реверансах перед Айз Седай, но сейчас они остались сидеть, внимательно глядя на вошедшую. Дени, обычно выдержанная, по крайней мере, внешне, нахмурилась и погладила висевшую на поясе дубинку.

– Как я погляжу, слухи о том, что ты собираешь вокруг себя дичков, правдивы, – заметила Духара. – Что ж, очень жаль. Эй, вы двое, оставьте нас. Мне нужно побеседовать с Илэйн наедине. Если вы достаточно умны, то вечером вы уберетесь отсюда и разойдетесь в разные стороны. И передайте всем остальным, вам подобным, что я настоятельно рекомендую им последовать вашему примеру. Белая Башня не одобряет все эти сборища дичков. А всем известно, что, когда Башня чего-то не одобряет, содрогаются троны и государства.

Ни Сумеко, ни Алис и не думали пошевелиться. Алис лишь немного удивленно выгнула бровь.

– Они остаются, – холодно ответила Илэйн. Когда Сила наполняет ее, перепады настроения не так резки. Например, сейчас она ощущает равномерную ледяную ярость. – Им здесь всегда рады. Тебе же напротив… Элайда пыталась похитить меня, Духара. Похитить! Так что можешь уходить.

– Не очень-то радушный прием, Илэйн, а ведь я, едва приехала, сразу поспешила во дворец. А поездка, между прочим, выдалась весьма мучительной, так что и рассказывать не хочется. Андор всегда поддерживал добрые отношения с Башней. И Башне угодно, чтобы так и оставалось. Ты уверена, что хочешь, чтобы эти дички услышали все, что я хочу тебе сказать? Очень хорошо. Раз ты так настаиваешь. – Скользнув к одному из резных буфетов, она поморщилась при виде серебряного кувшина с козьим молоком и налила себе темного вина, после чего устроилась на стуле напротив Илэйн. Дени сделала жест, будто предлагала выдворить непрошеную гостью за дверь, но Илэйн покачала головой. Доманийка из Красной Айя не обращала никакого внимания на женщин из Родни, словно их не существовало вовсе. – Та женщина, что опоила тебя, Илэйн, понесла наказание. Ее выпороли у дверей ее собственной лавки на виду у всей деревни, – ожидая ответа, Духара сделала глоток из кубка.

Но Илэйн молчала. Она прекрасно знала, что Ронде Макуру выпороли вовсе не за то, что та напоила ее тем мерзким настоем, а за то, что похищение не удалось. Однако если рассказать об этом, Духара наверняка захочет узнать, откуда такие сведения, а это уже может привести к тому, что лучше пока сохранять в тайне.

Молчание затягивалось, и Духара, наконец, продолжила:

– Тебе следует знать, что Белая Башня желает, чтобы ты взошла на Львиный Трон. И чтобы добиться такого исхода, Элайда направила меня сюда, дабы я стала твоей советницей.

К собственному удивлению, Илэйн рассмеялась. Элайда направила к ней советницу? Какая нелепость!

– Рядом со мной уже есть Айз Седай, которые дают мне советы, если я нуждаюсь в таковых, Духара. Ты должна знать, что я не поддерживаю Элайду. Я бы не приняла от этой женщины и пары чулок.

– Твои так называемые советницы – мятежницы, дитя, – поучительным тоном провозгласила Духара, причем в слово «мятежницы» она вложила максимум презрения. Она взмахнула серебряным кубком. – Как ты думаешь, почему такое количество Домов выступает против тебя и почему еще столько же держится в стороне? Дело в том, что они отлично понимают, что на самом деле ты не располагаешь поддержкой Белой Башни. Но если я стану твоей советницей, их отношение изменится. Я возложу корону тебе на голову уже через неделю. Самое большее, через месяц или два.

Илэйн невозмутимо встретила пристальный взгляд Красной. Ей хотелось сжать кулаки, однако, усилием воли она заставила руки спокойно лежать на подоле.

– Даже если бы так и было, я все равно отказала бы тебе. Вот-вот должно прийти известие о свержении Элайды. Белая Башня воссоединится, и тогда уже никто не сможет упрекнуть меня в отсутствии поддержки с ее стороны.

Духара мгновение рассматривала вино в кубке, ее лицо – безмятежная маска Айз Седай:

– Хотя для тебя все будет немного не так радужно, как я описала, – продолжила она, будто не слыша слова Илэйн. – Мне кажется, ты не захочешь, чтобы эту часть нашего разговора слышали дички. И твоя телохранительница. Неужели она думает, что я сейчас наброшусь на тебя? Не важно. Как только корона будет возложена на твою юную головку, тебе придется назначить регента, потому что тебе самой предстоит вернуться в Белую Башню, чтобы закончить обучение и, наконец, пройти испытание на шаль. И не бойся, тебя не станут наказывать за побег. Элайда готова признать, что ты покинула Башню по приказу Суан Санчей. А вот твои попытки выдать себя за Айз Седай – другое дело. За это тебе придется поплакать, – Сумеко и Алис зашумели, и Духара словно внезапно вспомнила, что они тоже здесь. – Ах, так вы не знали, что Илэйн на самом деле всего лишь Принятая?

Илэйн вскочила на ноги и воззрилась на Духару сверху вниз. Обычно сидящий имеет преимущество над стоящим, однако сейчас ее глаза светились решимостью, а голос звучал твердо. Ей хотелось влепить этой женщине пощечину!

– Эгвейн ал’Вир возвысила меня до Айз Седай в тот самый день, когда ее саму возвысили до Престола Амерлин. Я избрала Зеленую Айя, и меня туда приняли. И не вздумай больше никогда говорить, что я – не Айз Седай, Духара. Чтоб мне сгореть, я такого не потерплю!

Духара поджала губы, так что они совсем превратились в ниточку.

– Подумай и ты увидишь, как обстоят дела на самом деле, – наконец проговорила она. – Хорошенько подумай, Илэйн. Даже слепому видно, как сильно ты нуждаешься во мне и в поддержке Белой Башни. Позже мы поговорим с тобой еще раз. Пускай мне покажут мои покои. Я, как никогда, хочу отправиться в постель.

– Тебе придется поискать комнату в гостинице, Духара. На всех кроватях в этом дворце уже спит по три, а то и по четыре человека. – Будь даже дюжина комнат свободна, Илэйн и не подумала бы селить там Духару. Повернувшись к ней спиной, она подошла к камину и стала греть руки. Позолоченные часы с маятником, стоявшие на каминной полке из резного мрамора, пробили три раза. До рассвета, должно быть, осталось еще столько же. – Дени, проследи, чтобы Духару проводили до ворот.

– Тебе не удастся так легко избавиться от меня, дитя. Никому не удавалось избавиться от Белой Башни. Подумай, и ты увидишь, что я – твоя единственная надежда.

Сопровождаемая шуршанием шелка, она прошествовала прочь из зала, и дверь с лязгом захлопнулась за ней. Скорее всего, Духара приложит максимум усилий, чтобы доказать свою необходимость, и устроит кучу каверз. Но всему свое время.

– У вас появились какие-нибудь сомнения? – осведомилась Илэйн, отворачиваясь от огня.

– Ни в коем случае, – откликнулась Сумеко. – Вандене и остальные считают тебя Айз Седай, значит, так оно и есть. – Ее голос звучал уверенно, однако у нее имелись собственные причины верить в это. Если выяснится, что Илэйн – самозванка, то все ее мечты о возвращении в Башню и о вступлении в Желтую Айя потеряют всякий смысл.

– Однако эта Духара верит в то, что говорит, – развела руками Алис. – Нет, я вовсе не сомневаюсь в тебе, что ты. Нет. Но эта женщина уверена в своих словах.

Илэйн вздохнула.

– Ситуация… несколько запутанная. – Да уж, все равно, что сказать, что вода – мокрая. – Я действительно Айз Седай, но Духара в это не верит. А если она поверит, то тем самым признает, что Эгвейн ал’Вир – Престол Амерлин. Так что Духара не сделает этого, пока Элайда не будет низложена. – Остается надеяться, что тогда уж Духара поверит. Или хотя бы смирится. Башня должна быть едина. – Сумеко, так ты прикажешь женщинам из Родни держаться группами? Во что бы то ни стало? – Тучная женщина подтвердила. В отличие от Реанне, Сумеко не обладала лидерскими качествами и не особо любила распоряжаться людьми. Жаль, что среди Родни не обнаружилось никого постарше, чтобы снять с нее это бремя. – Алис, ты проследишь, чтобы они подчинились? – Алис тут же без колебаний согласилась. Она стала бы идеальным кандидатом на роль главы Родни, если бы иерархия не определялась согласно возрасту. – Тогда мы сделали все, что могли. Вам уже давно следовало бы отправиться в постель.

– Да и тебе тоже не помешало бы, – ответила Алис, вставая с кресла. – Я могу послать за Мелфани.

– Не стоит лишать сна еще и ее, – поспешно возразила Илэйн. Причем твердо. Мелфани была невысокой пухленькой хохотушкой, в отличие от своей тетушки. Тем не менее, это настоящий тиран в юбке, и ей вряд ли понравится, что ее подопечная ночью не спит. – Я посплю, когда смогу.

Как только женщины ушли, Илэйн отпустила саидар и взяла книгу с одной из полок – очередной том истории Андора, – однако никак не могла сосредоточиться на тексте. Теперь, когда Сила больше не наполняла ее, все начинало раздражать. Чтоб ей сгореть на месте, она так устала, веки буквально слипались. Но Илэйн отлично знала, что если она все-таки уляжется в постель, то будет глядеть в потолок до самого восхода солнца. Как бы то ни было, заставлять себя смотреть в страницу пришлось лишь несколько минут, потому что вскоре снова появилась Дени.

– Пришел мастер Норри, миледи, и с ним тип по имени Гарк. Говорит, что слышал, что вы не спите, и спрашивает, не могли бы вы уделить ему несколько минут.

Он слышал, что она не спит? Выходит, он за ней следит!.. И тут, вопреки раздражению, до нее дошел смысл сказанного. Гарк. Норри не приводил Гарка с того самого первого визита десять дней назад. Нет, уже одиннадцать. Волнение пришло на смену раздражению. Приказав Дени пригласить их, Илэйн последовала за телохранительницей в свою приемную, где красно-белые плитки пола практически полностью скрывал узорчатый ковер. Здесь горели только два светильника, которые отбрасывали неверный тусклый свет и источали аромат роз.

Сегодня Норри как никогда был похож на птицу с белым хохолком, сходства с которой ему добавляли пучки седых волос, торчащие из-за ушей, и длинные веретенообразные ноги. Однако сразу становилось ясно, что он чем-то очень обрадован. Писарь чуть ли ни потирал руки. Сейчас с ним не было его кожаной папки, но даже при неясном свете на его алой ливрее виднелись чернильные пятна. Одно из них задевало кисточку на хвосте Белого Льва. Норри отвесил Илэйн церемонный поклон, и неприметный Гарк неуклюже последовал его примеру, а затем стукнул себя кулаком по лбу, видимо, чтобы закрепить результат. На сей раз на нем был наряд потемнее, чем в прошлый раз, однако пояс и пряжка остались те же.

– Прошу простить нас за столь неурочный час, миледи… – начал Норри хрипловатым голосом.

– Как вы узнали, что я не сплю? – потребовала она ответа под напором нахлынувшего возмущения.

Норри моргнул, обескураженный таким вопросом:

– На кухне кто-то сказал, что вам отправили подогретое козье молоко. А я как раз пришел за своим, миледи. На мой взгляд, козье молоко очень помогает, когда не можешь заснуть. Но из сказанного я понял, что сюда, наверх послали еще и вино, так что я осмелился предположить, что у вас посетители, а стало быть, вы не спите.

Илэйн фыркнула. Ей все еще хотелось напуститься на кого-нибудь. Она постаралась, чтобы голос звучал ровно:

– Судя по всему, у вас хорошие новости, верно, мастер Гарк?

– Я следил за ним, как вы велели, миледи, и он три ночи подряд, и сегодня тоже, ходил в один и тот же дом. Тот, что на улице Полнолуния в Новом Городе. Только туда он и захаживает, если не считать таверн и общих залов постоялых дворов. Да и выпить он не дурак. И кости покатать любит. – Мужчина замялся, нервно потирая руки. – Теперь я могу идти, миледи? Вы уберете ту штуку, что наложили на меня?

– Согласно налоговым ведомостям, – вставил Норри, – дом принадлежит леди Шиайн Авархин. По всей видимости, она последняя представительница своего Дома.

– А что еще вы можете рассказать мне об этом месте, Гарк? Кто еще живет там, помимо леди Шиайн?

Гарк обеспокоенно потер нос:

– Ну, я не знаю, живут они там или нет, миледи, но сегодня вечером там были две Айз Седай. Я видел, как одна из них провожала Меллара, а вторая как раз входила. И та, что входила, бросила: «Жаль, нас только двое, Фалион, а то леди Шиайн заставляет нас столько работать». Только, вот слово «леди», она сказала так, словно имела в виду совсем обратное. Забавно. Она несла беспризорного кота, такого же тощего, как и она сама. – Он вдруг ни с того ни с сего поклонился. – Простите меня, миледи. Я не хотел вас обидеть, говоря так об Айз Седай, просто я даже не сразу понял, что она – Айз Седай. На крыльце было достаточно света, однако та женщина была такой худой и неприметной, с широким носом, что никому и в голову не пришло бы, что это Айз Седай.

Илэйн схватила его за руку. Волнение рвалось наружу, и она не пыталась скрыть этого:

– Какой у них был акцент?

– Акцент, миледи? Ну, та, что с котом, я бы сказал, отсюда, из Кэймлина. Другая… Ну, она мало что говорила, но, по-моему, она из Кандори. Другую она называла Мариллин, если это поможет, миледи.

Рассмеявшись, Илэйн исполнила несколько танцевальных па. Теперь она знает почти все об этом Мелларе. Правда, все оказалось несколько хуже, чем она предполагала. Мариллин Гемалфин и Фалион Бода – две Черные сестры, которые сбежали из Башни, совершив убийство. Правда, убийство пришлось совершить, чтобы сделать возможной кражу, однако за такое преступление их усмирили бы, после чего отправили бы на плаху. Именно на их поиски и на поиски других Черных сестер Белая Башня отправила ее, Эгвейн и Найнив. И Черная Айя, по всей видимости, приставила к ней Меллара в качестве шпиона. От этой мысли становилось не по себе. Да, все гораздо хуже, чем она предполагала, и все же после обнаружения этой парочки, круг замкнулся.

Гарк смотрел на нее с широко раскрытым ртом. Мастер Норри старательно изучал пятно на хвосте Льва. Илэйн прекратила пританцовывать и сложила руки. Глупые мужчины!

– Где сейчас Меллар?

– У себя в комнате, я полагаю, – отозвался Норри.

– Это все, миледи? Вы уберете ту штуку? – сказал Гарк. – И я могу уйти? Я сделал все, что вы просили.

– Сначала вы проведете нас к этому дому, – сказала она, направляясь к дверям. – Ну, а после поговорим.

Высунувшись в коридор, Илэйн обнаружила Дени и еще семь телохранительниц, вытянувшихся по обеим сторонам дверей.

– Дени, отправь как можно скорее за леди Бергитте и командируй еще кого-нибудь разбудить Айз Седай и сказать, чтобы они явились сюда вместе со своими Стражами; нам предстоит небольшой выезд. А потом разбуди столько телохранительниц, сколько на твой взгляд потребуется для ареста Меллара. Учти, никакой снисходительности. Его подозревают в убийстве и пособничестве Тьме. Заприте его в подвале и приставьте надежную охрану.

Мускулистая женщина широко улыбнулась и принялась раздавать указания, а Илэйн вернулась обратно.

Гарк не знал, куда деть руки, и встревоженно переминался с ноги на ногу:

– Миледи, как это так, «поговорим»? Вы обещали избавить меня от этой штуки, если я прослежу за этим человеком, да-да. Я выполнил ваше поручение, так что теперь вы должны сдержать слово.

– Я никогда не говорила, что удалю Искатель, мастер Гарк. Я сказала, что повешенье вам заменят ссылкой в Байрлон. Но как вы смотрите на то, чтобы остаться в Кэймлине?

Мужчина выпучил глаза в попытке изобразить честный взгляд. По правде сказать, ему это не очень удалось. Он даже заулыбался:

– Что вы, миледи. Мне не терпится подышать свежим воздухом Байрлона. Бьюсь об заклад, там не придется беспокоится о том, что в рагу вам подсунут протухшее мясо. А то тут не поешь, пока не понюхаешь. Так что я готов отправиться туда в любую минуту, да-да.

Илэйн сделала строгое лицо, как всегда поступала в таких случаях ее мать:

– Дело в том, что вы покинете Байрлон через две минуты после того, как Гвардейцы доставят вас туда. И вас повесят за нарушение условий ссылки. Так что лучше вам остаться в Кэймлине и сменить род занятий. Мастер Норри, вы смогли бы найти работу для человека с талантами мастера Гарка?

– Без труда, миледи, – тут же откликнулся Норри. Довольная улыбка изогнула его губы, и Илэйн поняла, что только что сделала. Она дала ему инструмент, который даст ему возможность тайно пробраться на территорию госпожи Харфор. Но сейчас с этим ничего не поделаешь.

– Само собой, эта работа не будет такой прибыльной, как ваше прежнее ремесло, мастер Гарк, но за нее вас никто не повесит.

– Не будет какой, миледи? – переспросил Гарк, почесывая затылок.

– Не будет приносить такой доход. Как вы на это смотрите? Выбирайте: либо Байрлон, где вы непременно стащите у кого-нибудь кошелек, и рано или поздно будете отправлены на виселицу, либо Кэймлин, где у вас будет постоянная работа, исключающая угрозу повешенья. Если, конечно, вы и тут не возьметесь за старое.

Гарк переминался с ноги на ногу и тер рот тыльной стороной ладони:

– Мне нужно выпить, – хрипло пробормотал он. Вероятно, ему пришло в голову, что Искатель позволит Илэйн узнать, не занялся ли он снова воровством. Если так, у нее не было никакого желания разубеждать его.

Мастер Норри хмуро посмотрел на Гарка и собрался было что-то сказать, но Илэйн перебила его:

– В малой гостиной есть вино. Налейте ему кубок, а потом возвращайтесь ко мне. Я буду в большой гостиной.

Когда Илэйн вошла, большая гостиная была погружена во мрак. Однако она обняла саидар и зажгла пару зеркальных напольных светильников у стены, обитой темными панелями. Огоньки заплясали, освещая отделку каминов. Илэйн уселась в одно из кресел с низкой спинкой, расставленных вокруг украшенного витым узором стола, и отпустила Единую Силу. С тех пор, как она попыталась удерживать саидар целый день, она не обнимала Источник дольше, чем действительно необходимо. Настроение опять менялось, радостное волнение приходило на смену мрачному беспокойству. С одной стороны, теперь с Мелларом покончено, и у нее в руках скоро окажутся две Черные сестры. Во время допроса могут появиться какие-нибудь зацепки, которые приведут к остальным Черным, или, по крайней мере, прольют свет на их планы. Ну, а если нет, то у Шиайн наверняка есть свои секреты. Той, на кого «работают» две Черные сестры, есть что скрывать. С другой стороны, появилась эта Духара. И каким же образом она предполагает добиваться места советницы при Илэйн? Духара точно что-нибудь затеет. Только вот Илэйн не могла даже предположить, что именно. Сгореть на месте, не хватает только еще каких-нибудь препятствий на пути к трону. Если удача окажется на стороне Илэйн, сегодня вечером она не только поймает двух Черных сестер, но и обнаружит третью, которая станет ключом к десятку убийств. Она не переставала думать то о Фалион и Мариллин, то о Духаре, даже когда вернулись мастер Норри и Гарк.

Гарк с серебряным кубком в руке уселся было за стол, однако мастер Норри тронул его за плечо и кивком указал на угол комнаты. Гарк молча отправился туда. Похоже, он начал пить, едва только кубок оказался наполнен, потому что он опорожнил его длинным глотком, после чего принялся вертеть вещицу в руках, рассматривая ее внимательнейшим образом. Вдруг он замер и заискивающе улыбнулся Илэйн. Видимо, то, что он прочел у нее на лице, заставило его вздрогнуть. Поспешив обратно к столу, он с нарочитой осторожностью поставил кубок, а затем вернулся в свой угол.

Первой в зал вошла Бергитте. Узы полнились усталым недовольством.

– Выезд? – Когда Илэйн объяснила ей, что к чему, она тут же принялась спорить. Хотя, по большей части, она не спорила, а просто сыпала едкими замечаниями.

– Что за бредовый план, который мог придумать только безмозглый кролик, ты имеешь в виду, Бергитте? – осведомилась Вандене, появившись в дверном проеме. Она была в платье для верховой езды, которое болталось на ней, как на вешалке. Это платье, принадлежавшее Аделис, сидело на ней хорошо, когда была жива его обладательница, однако сейчас Вандене сильно похудела. Ее Страж Джаэм, угрюмый и жилистый, покосился на Гарка и встал так, чтобы не упустить его из виду. Гарк пробовал улыбнуться, однако улыбка тут же потухла, потому как лицо Джаэма осталось непроницаемым, как железная маска. Седеющие волосы Стража были тонкими, однако это не добавляло ему мягких черт.

– Она вознамерилась схватить сегодня двух Черных сестер, – сообщила Бергитте, метнув в Илэйн тяжелый взгляд.

– Двух Черных? – воскликнула подоспевшая Сарейта. Она запахнула свой темный плащ поплотнее, словно ей стало холодно от этих слов. – Кого именно?

Ее Страж Нэд, широкоплечий молодой человек с копной светлых волос, взглянул на Гарка и погладил рукоять меча. Он тоже занял такое место, откуда мог беспрепятственно наблюдать за беднягой. Гарк неуютно потоптался в своем углу. Вполне вероятно, он подумывал, как бы унести отсюда ноги.

– Фалион Бода и Мариллин Гемалфин, – ответствовала Илэйн. Сарейта поджала губы.

– Причем здесь Фалион и Мариллин? – спросила Кареане, скользнув в гостиную. Все ее Стражи сильно отличались друг от друга: высокий долговязый тайренец, стройный, словно клинок, салдэйец и широкоплечий кайриэнец. Все трое переглянулись, и Таван, кайриэнец, прислонился к стене, наблюдая за Гарком, а Кайрил и Венр замерли по обе стороны дверей. Рот Гарка болезненно скривился.

Илэйн пришлось объяснять все с самого начала. Переполнявшее ее кипучее нетерпение не имело никакого отношения к перепадам настроения. Чем дольше они здесь протянут, тем больше вероятность, что Фалион и Мариллин уйдут, к тому времени как удастся добраться до улицы Полнолуния. А Черные сестры нужны ей. Она твердо решила схватить их! Нужно было заставить Бергитте ждать, пока не соберутся все остальные.

– На мой взгляд, план хорош, – высказалась Вандене, когда Илэйн умолкла. – Да, все должно прекрасно получиться.

– Но это же не план, это чистой воды безумие! – взорвалась Бергитте. Она грозно скрестила руки под грудью и вперила хмурый взор в Илэйн. Узы переполняла такая путаница эмоций, что отличить одно от другого не представлялось возможным. – Предполагается, вы только вчетвером войдете в этот дом. Только вчетвером! Это не план. Проклятие, это же просто вопиющее безумие! Вообще-то Стражи существуют для того, чтобы защищать своих Айз Седай. Позволь нам пойти с вами. – Остальные Стражи согласно закивали. Что ж, хорошо хоть, что теперь Бергитте не отрицает весь план целиком.

– В том-то и дело, что нас четверо, – ответила ей Илэйн, – так что, если что, мы сможем прикрыть друг друга. И ко всему прочему сестры не должны требовать от Стражей сражаться с другими сестрами. – Лицо Бергитте потемнело. – Если ты мне понадобишься, я закричу так, что ты услышишь меня, даже если будешь тут, во Дворце. Так что Стражи останутся снаружи! – еще раз повторила она, увидев, что Бергитте собирается что-то сказать. Узы заполонило разочарование, однако Бергитте послушно захлопнула рот.

– Допустим, этому человеку можно доверять, – заговорила Сарейта, хотя во взгляде, которым она смерила Гарка, не было и тени доверия, – и все же, даже если предположить, что он все правильно расслышал, ничто не указывает на то, что в том доме только две сестры. Или на то, что вообще там сейчас кто-то есть. Если они ушли, опасности нет, но вот если к ним присоединились остальные… получится, что мы сами сунем головы в петлю и захлопнем ловушку.

Кареане скрестила пухлые руки и кивнула:

– Это действительно очень опасно. Ты же сама говорила нам, что при побеге из Башни они украли множество тер’ангриалов, среди которых есть и весьма неприятные. Меня сложно упрекнуть в трусости, однако я не стала бы соваться к тому, у кого есть жезл для вызова погибельного огня.

– Сложно напутать что-то в простой фразе: «жаль, нас только двое», – решительно заметила Илэйн. – И по их разговору понятно, что едва ли они ждали кого-то еще. – Да сгореть ей на месте, учитывая то положение, которое она занимает, они должны срываться с места по первому же ее слову. – Как бы то ни было, это не обсуждается. – Жалко, что против выступили обе. Если бы это сделала только одна, то в этом можно было бы усмотреть некую подсказку, если только обе они не принадлежат к Черной Айя. От этой мысли внутри все холодело, но ее план предусматривал и такой поворот событий. – Фалион и Мариллин не узнают о нашем присутствии, пока не будет уже слишком поздно. Если же окажется, что они уже ушли, мы схватим эту Шиайн. Однако мы отправляемся туда в любом случае.

Отряд, покинувший Королевские Конюшни следом за Гарком, оказался несколько больше, чем Илэйн рассчитывала. По настоянию Бергитте за ними ехал эскорт из пятидесяти женщин-Гвардейцев, но бедняжки просто теряют лишний шанс выспаться. Одетые в красные лакированные шлемы и латные нагрудники, казавшиеся в ночи практически черными, они двигались колонной по двое следом за Айз Седай и Стражами. Добравшись до фасада дворца, они проехали вдоль овальной Площади Королевы, заставленной импровизированными бараками, в которых спали Гвардейцы и ополченцы дворянства. Люди ютились повсюду, где только было возможно, однако вблизи дворца нашлось мало пустующих комнат, подвалов, чердаков, а также парков, откуда Объединяющие Круги женщин из Родни могли отправить людей туда, где в них была потребность. Бои велись в пешем строю, на стенах, так что все лошади были собраны в близлежащих парках и просторных садах дворца. Несколько часовых повернули головы, когда кавалькада проезжала мимо, и стали смотреть им вслед, однако лицо Илэйн скрывал капюшон, так что они видели лишь группу людей, которую сопровождал отряд женщин-Гвардейцев. Небо на востоке было еще темным, до рассвета оставалось еще часа два. Если Свету будет угодно, то Фалион с Мариллин встретят этот самый рассвет под стражей. И еще одна Черная сестра. По крайней мере, одна.

Узкие улочки змеились среди холмов, на которых стоял город, тут и там виднелись крытые черепицей башни, которые на рассвете засияют тысячей цветов, – сейчас слабо поблескивали в неярком свете луны. Мимо плыли лавки, погруженные в тишину, и темные гостиницы, простые здания крытые шифером и небольшие дворцы, достойные самого Тар Валона. Звон подков о булыжную мостовую и поскрипывание седел казались вопиюще громкими на фоне окружающего безмолвия. Если не считать собаки, которая поспешно скрылась в одном из прилегающих переулков, вокруг все было неподвижно. В такое время улицы полны опасностей, однако вряд ли какой-нибудь разбойник осмелится напасть на столь крупный отряд. Через полчаса после того, как они покинули Королевский Дворец, Илэйн направила Сердцееда сквозь Мондельские Ворота, – широкую арку высотой в двадцать футов в высокой белой стене Внутреннего Города. Прежде здесь стоял караул из Гвардейцев и наблюдал за порядком, однако сейчас не было смысла жертвовать Гвардейцами Королевы ради таких постов.

Едва кавалькада въехала в Новый Город, Гарк свернул на восток в лабиринт улочек, сетью опутывавший холмы. Он неуклюже болтался в седле гнедой кобылы, которую отыскали для него. Карманникам редко приходится ездить верхом. Местами некоторые улицы здесь были очень узки, и как раз на одной из таких узеньких улочек вор, наконец, натянул поводья. Вдоль тротуара тянулись каменные двух-, трех-, а иногда и четырехэтажные здания. Бергитте подняла руку, приказывая всем остановиться. Тишина затопила все вокруг.

– Вон там за углом, на другой стороне улицы, миледи, – прошептал Гарк. – Но если мы поедем туда, они смогут услышать или увидеть нас. Простите, миледи, но если эти Айз Седай именно те, о ком вы тогда сказали, не хотелось бы мне попасться им на глаза. – Он мешком свалился с кобылы и теперь смотрел на Илэйн снизу вверх, теребя все, что подвернется под руку. На его лице, освещенном луной, отчетливо читалось беспокойство.

Спешившись, Илэйн подвела Сердцееда к углу с указанной улицей и выглянула из-за узкого дома в три этажа. Все здания на другой стороне улицы были погружены во тьму, свет виднелся только в окне добротного четырехэтажного каменного особняка с плотно закрытыми воротами и прилегающей к ним конюшней. Дом не отличался богатой отделкой, однако вполне мог принадлежать преуспевающему купцу или банкиру. Только вот купцы и банкиры вряд ли не спят в такой час.

– Вон тот, – хрипло прошептал Гарк, указывая пальцем. Он стоял у Илэйн за спиной, и ему пришлось податься вперед, чтобы показать, как следует. По всей видимости, он действительно жутко боится, что его заметят. – Тот дом, где на втором этаже свет.

– Лучше бы выяснить, кто там еще не спит, – сказала Вандене, глядя мимо Илэйн. – Джаэм? Только в дом не заходи.

Илэйн ожидала, что худой пожилой Страж станет крадучись пробираться по улице, однако он просто зашагал к дому обычным шагом, кутаясь в свой плащ, чтобы спастись от утренней прохлады. Такое ощущение, что даже смертоносная грация Стража покинула его. Вандене, видимо, угадала немой вопрос Илэйн.

– Если кто-то крадется, это всегда привлекает внимание и рождает подозрения, – пояснила она. – Джаэм просто идет по своим делам, и если кто-нибудь выйдет на улицу в такую рань и увидит его, то не станет придумывать невероятных объяснений его обыденному поведению.

Дойдя до ворот конюшни, Джаэм толкнул их и вошел внутрь, словно имел полное на это право. Спустя долгие минуты ожидания, он показался вновь, аккуратно прикрыл за собой ворота и неторопливо вернулся назад. Стоило ему свернуть за угол, как в его походку вернулась грация леопарда.

– Все окна темны, кроме одного, – тихо сообщил он Вандене. – Дверь кухни не заперта. Так же, как и черный ход. Он ведет в аллею. Слишком легкомысленно для Приспешников Тени. Или они настолько опасны, что их не волнуют грабители. На сеновале в сарая спит какой-то здоровяк. Его вид отпугнет любого грабителя, однако он настолько пьян, что даже не проснулся, пока я его связывал. – Вандене вопросительно выгнула бровь. – Я решил, что так будет безопаснее. Пьяные имеют обыкновение просыпаться в самый неподходящий момент. Вы же не хотите, чтобы он очнулся как раз тогда, когда вы будете входить в дом, и поднял шум. – Она одобрительно кивнула.

– Настало время готовиться, – объявила Илэйн. Зайдя обратно за угол, она вручила поводья Бергитте и потянулась к Источнику. Все равно, что ловить пальцами дым. Раздражение и гнев накатили на нее волной, а именно эти чувства нужно подавить, чтобы направлять. Илэйн потянулась снова, – и на сей раз тоже безуспешно. Фалион и Мариллин скоро уйдут. Ну почему именно теперь, когда они так близко… Они именно там, в той освещенной комнате. Она знала это. И они собираются уходить. Гнев сменился печалью, и тут Сила хлынула в нее. Илэйн едва успела подавить вздох облегчения. – Я объединяю потоки с Сарейтой. Вандене, а ты – с Кареане.

– Не понимаю, зачем это? – пробормотала Коричневая тайренка, однако послушно прикоснулась к Источнику, не позволяя, однако, саидар наполнить ее. – Их двое, а нас четверо. Нас больше. А если мы войдем в соединение, то соотношение станет двое против двух.

Может, это подсказка? Возможно, она подразумевает трое против трех?

– Сарейта, зато эти двое будут достаточно сильны, чтобы обезвредить их, даже если Черные будут удерживать Источник, – Илэйн потянулась к ней, словно к ангриалу, и сияние саидар окружило другую женщину, как только соединение было установлено. Вообще-то, сияние окружало их обеих, однако Илэйн могла видеть лишь ту часть, что окутывала Сарейту. Теперь она направила на Кориченвую прядь Духа, – свечение исчезло. Илэйн наложила на себя то же самое плетение, чтобы скрыть Силу, наполнявшую ее. После чего занялась приготовлением четырех щитов и еще пары плетений, каждое из которых она тщательно инвертировала. От волнения у нее слегка кружилась голова, однако нельзя позволить застать себя врасплох. В узах все еще чувствовалось разочарование, но в остальном Бергитте – стрела, наложенная на тетиву. Илэйн погладила ее руку:

– Все будет хорошо. – Бергитте фыркнула и отбросила толстую косу за спину. – И присматривай за мастером Гарком, Бергитте. Будет очень обидно, если придется повесить его за попытку удрать.

Гарк сдавленно пискнул.

Илэйн переглянулась с Вандене, которая заметила:

– Наше положение мало чем отличается.

Вчетвером они неспешно прошли по улице Полнолуния и скользнули в окутанную полумраком конюшню. Илэйн осторожно открыла кухонную дверь, однако петли были смазаны хорошо и не скрипели. Кирпичные стены кухни освещал крошечный огонек, тлевший в массивном каменном камине, над которым висел пыхтящий чайник. Однако этого света хватало, чтобы спокойно пересечь помещение, не рискуя врезаться в стол или стулья. Кто-то вздохнул, и Илэйн предупреждающе прижала палец к губам. Вандене бросила хмурый взгляд на Кареане, которая смущенно развела руками.

Короткий коридор вел к лестнице в передней части дома. Подобрав юбки, Илэйн стала подниматься наверх, стараясь ставить ножку в туфельке как можно тише. Она старалась двигаться так, чтобы не упускать Сарейту из вида. Вандене тоже неотрывно наблюдала за Кареане. Они не могли ничего сделать с помощью Силы, однако это не значило, что они не могут сделать ничего вообще. На втором пролете ступеней сверху донеслись приглушенные голоса. Свет лился из раскрытой двери.

– …не важно, что ты там думаешь, – слышался женский голос. – Думать буду я, а ты делай, что тебе сказано.

Илэйн двинулась к двери. За ней оказалась гостиная, заставленная позолоченными напольными светильниками и застланная роскошными коврами. В глубине располагался высокий камин из голубого мрамора. Но сейчас все ее внимание было приковано к трем женщинам, находящимся там. Одна из них, та, что с волевым лицом, сидела. Судя по всему, это Шиайн. Две другие стояли спиной к двери, покорно склонив головы, словно их отчитывали. Глаза сидящей расширились, когда она увидела в дверях незваную гостью, однако Илэйн не стала терять времени. Обе Черные сестры вскрикнули, когда вокруг них оказались щиты, а потоки Воздуха заставили их вытянуть руки вдоль тела и прижали юбки к ногам. Еще несколько потоков Воздуха привязали Шиайн к позолоченному креслу.

Илэйн втащила за собой в комнату Сарейту и встала так, что иметь возможность наблюдать за лицами всех присутствующих. Сарейта попыталась сделать шаг назад. Вполне возможно, Коричневая просто пыталась уступить ей место, однако Илэйн поймала ее за рукав и заставила вернуться на место. К ним присоединились Вандене с Кареане. Узкое лицо Мариллин являло собой маску Айз Седай, однако Фалион тихонько ворчала.

– Что все это значит? – потребовала ответа Шиайн. – Я узнала вас. Вы – Илэйн Траканд, Дочь-Наследница. Но это не дает вам никакого права врываться ко мне в дом и нападать на меня.

– Фалион Бода, – невозмутимо проговорила Илэйн, – Мариллин Гемалфин, Шиайн Авархин, вы арестованы по подозрению в пособничестве Темному.

Хорошо, что хоть голос звучал спокойно. Внутри Илэйн хотелось прыгать от радости. А Бергитте думала, что этот ее план опасен!

– Какая глупость, – ледяным тоном отозвалась Шиайн. – Я иду в Свете.

– Весьма сомнительно, если вас сопровождают эти двое, – ответила Илэйн. – Насколько мне известно, эти двое доказали, что они из Черной Айя своими поступками в Тар Валоне, Тире и Танчико. Видишь, они не пытаются возражать, верно? Это потому, что они знают, что я…

Внезапно ее с головы до ног окружили искры. Илэйн беспомощно дернулась, мышцы напряглись, и саидар ускользнул прочь. Она видела, как то же самое происходит с Вандене, Кареане и Сарейтой, – вокруг них так же порхали искорки. Это длилось всего мгновение, однако, когда мерцание исчезло, Илэйн ощутила себя так, будто по ней прошлись тяжелым утюгом. Ей пришлось вцепиться в Сарейту, чтобы удержаться на ногах. Сарейта тоже тяжело привалилась к ней. Вандене и Кареане, шатаясь, склонили головы на плечи друг друга. Фалион и Мариллин несколько опешили, но уже в следующий миг их окружило сияние Силы. Илэйн видела, как над ней захлопнулся щит, видела, как щиты оказались над остальными тремя. Вовсе необязательная мера. Любая из них просто рухнет на пол, останься она без опоры. Если бы Илэйн могла, она бы закричала. При условии, что Бергитте и остальные могли бы что-нибудь предпринять, а не просто прийти и погибнуть.

Четыре женщины вошли в комнату, Илэйн узнала каждую из них. Асне Зерамене и Тимэйл Киндероде. Чесмал Эмри и Элдрит Джондар. Четыре Черные сестры. Ей хотелось разрыдаться. Сарейта тихо застонала.

– Почему вы так долго ждали? – напустилась Асне на Фалион и Мариллин. Темные раскосые глаза салдэйки светились гневом. – Я воспользовалась этим, чтобы они не почувствовали, как мы обнимаем саидар, но вы-то почему стояли, как вкопанные? – Она помахала небольшим гнутым черным жезлом, где-то с дюйм в диаметре, который имел удивительно невзрачный вид. Эта вещица явно восхищала обладательницу. – «Подарок» от Могидин. Оружие из Эпохи Легенд. Я могу убить человека на расстоянии ста шагов или просто оглушить его, если хочу допросить.

– Я могу убить человека, если просто вижу его, – презрительно бросила Чесмал. Высокая и красивая женщина просто излучала ледяное высокомерие.

Асне фыркнула:

– Зато вокруг моей жертвы может быть сотня Сестер, и ни одна из них не сможет понять, в чем же причина смерти.

– Что ж, у твоего жезла есть свои преимущества, – соизволила признать Чесмал. – Так почему же вы бездействовали?

– Они оградили нас щитами, – горько ответила Фалион.

Элдрит затаила дыхание и прижала пухлую руку в круглой щеке.

– Это невозможно. Если только… – ее темные глаза блеснули. – Они открыли способ скрывать сияние и плетения. Что ж, это может оказаться полезным.

– Благодарю за своевременную помощь, – проговорила Шиайн, поднимаясь с кресла. – Однако зачем вы пришли сюда среди ночи? Вас послал Моридин?

Асне хлестнула Шиайн по щеке потоком Воздуха, отчего женщина покачнулась:

– Держи свой велеречивый язык за зубами, и, быть может, мы позволим тебе уйти вместе с нами. В противном случае, мы оставим здесь твой труп.

Щека Шиайн покраснела, однако руки даже не дернулись. Ее лицо было лишено всякого выражения.

– Нам нужна только Илэйн, – заметила Тимэйл. В ее внешности было что-то лисье, но это не мешало назвать ее хорошенькой. Несмотря на безвозрастное лицо Айз Седай, она казалась хрупкой девушкой. Однако в ее голубых глазах таился опасный огонь. Она провела по губам кончиком языка. – Я бы с удовольствием позабавилась с остальными, но они станут обузой, которая нам совсем ни к чему.

– Если ты хочешь убить их, – сказала Мариллин таким тоном, словно обсуждала цены на хлеб, – не трогай Кареане. Она – одна из нас.

– Сувенир от Аделис, – шепнула Вандене, и глаза Кареане расширились. Черная сестра открыла рот, но оттуда не послышалось ни единого звука. Обе повалились на ковер. Вандене попыталась подняться, а Кареане так и осталась лежать, уставившись в потолок. У нее из груди торчала рукоять ножа Вандене.

Сияние окутало Чесмал, и она коснулась Вандене сложным плетением из Огня, Земли и Воды. Седовласая женщина осела, будто у нее вдруг расплавились все кости. То же самое плетение Черная направила на Сарейту, и та потянула Илэйн вниз за собой. Глаза Коричневой сестры уже остекленели.

– Скоро сюда заявятся их Стражи, – напомнила Чесмал. – Что ж, еще несколько смертей.

Беги, Бергитте! подумала Илэйн, жалея, что узы не способны передавать слова. Беги!