НЛО: Она была

День 0.1

Гостиница «Уют». Администратор выдала погнутый металлический ключ.

— А почему у вас два бейджика? «Анна» и «Марина».

— Ой. Простите! У нас корпоративный пиджак один на сменщицу, — улыбнулась девушка с сальной челкой, которую хотелось взять и состричь сиюминутно.

— Понял. Курить нельзя?

— Если только электронки.

Закинул вещи в номер и побрел искать еду. После дороги голод накатывает не сразу. Гены первобытных: сначала обустроить очаг, потом поймать и зажарить «мамонта», затем водные процедуры и… сон.

Из общепита поблизости имелась только точка той самой «Неопознанной шаурмы», работающей 24/7. Креативщики так и написали: «Работаем по внеземному времени 27/15».

— Вот, скажите, пожалуйста, здесь все реально верят в контакт с НЛО? — вопросом завязал диалог с парнем в кепке, шинкующим мне курицу с вертела. — Мы же с вами почти ровесники, понимаем про фейки и все такое.

Шаурмист отложил нож.

— А во что здесь еще верить? Когда из всех событий в городе за последние десять лет — прилет инопланетян. В вечные траблы с водой и светом верить? Может, в политику или Бога? Не, братишка, лучше я буду думать, что Они, — посмотрел на потолок и через секунду сказал: — здесь были. И что-то им в нашем гетто нужно.

Я ухмыльнулся. Фляшка вискаря во внутреннем кармане куртки тревожно зашевелилась — запас на всякий туристический случай.

— Да и после прилета сниться всякое стало. Кого не спросишь, все видят необычные сны. Или ничего. Совпадение?

— Не думаю! — я полушепотом закончил мемную фразу. — Сны? Кошмары?

— Скоро ночь, сами все узнаете. Сейчас доделаю вам шаурму, кушайте с аппетитом и ложитесь спать. В Елейске ночами перебои со светом. Темнота. И не пейте никаких энергетиков, алкоголя. Они это не любят.

— Кто они?

— Сны. Странные сны.

«Жесть! Ну и город. Один житель чуднее другого».

Я никак не прокомментировал услышанное. И не такое залетало мне в уши и переваривалось критическим мышлением.

Действительно, в Елейске для меня — жителя крупного мегаполиса — было непривычно тускло и темно. Я это объяснил не столько редким количеством фонарей, сколько отсутствие рекламных билбордов и подсветок зданий. Минимум встречающихся автомобилей тоже не сильно добавляли света. Словно кто-то выкрутил ручки яркости, насыщенности и контрастности на минималки. Еще и проблемы с энергоснабжением.

Сидя на барном стуле и глазея из шаурмячной на улицу, я, к удивлению, самого себя, грустил, что, наверное, в тридцать с копейками лет надо заиметь какое-то более солидное хобби. Один из однокашников занимается стрельбой, любит охоту. Старый приятель со двора путешествует в страны, в которые никто и никогда не поедет, даже подари безлимитный тур. Афганистан, Пакистан, Ангола. Такое увлечение.

«А я? Черт подери, сижу в жопе мира с шаурмой размером с половину руки и хочу поверить в коллективное сумасшествие? Печально и безнадежно!»

В ларек зашел мужчина. В руках банка пива.

— Здорова, Серега! — обратился он к шаурмичному. — Мне стандарт и курицы туда побольше. Сегодня выписал себе нормальных таблеток. С «колесами» посплю наконец-то. Достали эти дерьмо-ночи.

Посмотрел на продавца. Тот взглядом указал мне, что лучше уйти и не ввязываться в разговор с бухим местным.

Теперь в кармане шевелилась не только фляжка, но и перцовый баллончик, тайно провезенный мной через металлодетекторы РЖД. «Выложите все лишнее из карманов!» Конечно! Телефон, зажигалка, перчатки, а внутри одной из них — спасательный «перец».

— А ты кто? — почти на выходе остановил меня незнакомец. — Не помню тебя в Елейске! А я всех здесь знаю.

— На свинокомбинат. Новенький. Автоматику настраивать, — соврал я, надеясь, что сей здоровенный жлоб не имеет ничего против мясной продукции.

— Понятно. Я думал еще один идиот, который приперся смотреть на пришельцев. Придурки. Из-за них все. Травят нас теперь. Вот мы и глючим!

Вышел на улицу, держа половину огромной шаурмы в руках. Голод растворился, и я бросил остатки подошедшему ко мне псу.

— И ты тоже видишь сны? Тебе, наверное, только и снится, что еда. Мясо, колбаски всякие, — погладил за ухом.

Собака завиляла хвостом.

Душ. После я рухнул на кровать. Телевизор в номере, а смотреть нечего. Хоть сто, хоть двести, хоть триста каналов. Один вселенский груз. Война, мировая война, вселенская война. На музыкальном ТВ незнакомая мне девушка пела про лучшую подругу и обещала всю ночь пробухать в баре. Дальше. Пролистывал, пока не увидел расписной под хохлому пиджак члена жюри, показавшего табличку десять на очередном шоу. «Вы просто великолепны, продолжайте! Продолжайте!» — растягивая буквы «е» и «а» говорил он. Две, три, пять кнопок вперед.

— Бога не надо ждать. Он не говорит напрямую с нами. Он вокруг и внутри нас. Стоит только прислушаться, — ведущий в очках с тонкой оправой внимательно слушал священника.

«Самое-то. Смотрим».

— Ко мне приходят разные люди и с совершенно непохожими проблемами. И в бедности, и в богатстве. Я выслушиваю всех и пытаюсь донести главную мысль.

«Какую?» — положил пульт рядом с собой.

— Не надо заключать с Богом сделок. Сделки заключаются совсем с другими силами и…

— Ни к чему хорошему это не приводит, — закончил фразу ведущий. — Я с вами полностью согласен.

— Молитесь. За себя и своих близких. Молитесь, когда вам хорошо и плохо. Молитесь не чтобы докричаться до неба, а дабы обрести его внутри себя. И тогда вы почувствуете свет, даже в кромешной темноте.

— Мы прервемся на рекламную паузу.

И на этих словах ведущего телевизор отключился. Зажегся дисплей смартфона, поставленный мной на зарядку. Вырубили свет. Я посмотрел в окно. Вязкая темнота, да такая давящая на глаза, словно тугая повязка. Смоль.

Никогда не встречал подобного. Словно весь городок завернули в непроницаемую светом ткань, поместили в черный ящик и затем закопали в землю.

Достал из рюкзака, «припаркованного» рядом с кроватью дальнобойный фонарь. Луч света бьет аж на три километра вперед, а от аккумулятора можно заряжаться. Полезная штука в хозяйстве.

Кнопка. Пли. Комната озарилась синеватым оттенком. Плюя на всякие правила, я открыл окно и закурил, таращась на огромную «картину Малевича». Посветил фонарем. Пустая улица. Ощущение, что я один в городе. Никаких звуков, движений, скрипов.

Может, я привык к Большому Городу и вечным шумам. Тревожное чувство, когда тихо настолько, что слышно каждый удар сердца, шум крови. Я, пожалуй, впервые ощущал, протекающие жизнь и время внутри меня. В темноте, тишине. В каждом урчании живота, вздохе и выдохе, хрусте фаланг, перемещении по номеру. Секунда за секундой она испаряется.

Я читал про эксперименты в сенсорной камере. Люди начинали галлюцинировать. Мозг испытуемых «создавал» звуки, чтобы компенсировать недостаток стимулов. Рекорд нахождения в полной тишине — около 1 часа, хотя большинство, если мне не изменяет память, просили выйти через 20–30 минут.

NASA использует такие камеры, чтобы тренировать астронавтов, так как в космосе практически нет звуков. Однако. Прямо как в номере стандарт гостиницы «Уют».

«Но это не флоатинг, не анэхоическая (безэховая) камера, где уровень шума может опускаться до −9 дБ, а гребанный Елейск с их дерьмом про НЛО!» — проговорил я вслух, чтобы сломать «вакуум».

Я так долго смотрел в темноту, что забыл про небо. По черному полотну, периодически мигая, быстро перемещалась яркая точка. Меняла цвет, проходя по всей «линейке» цветов и, что особенно странно, двигалась не линейно. Проплывет два-три сантиметра, вернется, словно курсирует где-то высоко.

«Чертовщина!»

Взял телефон и написал своему подписчику, записанному как «Александр. НЛО»:

«Привет. Прости, что поздно. Забыл маякнуть, что приехал в Елейск. Здесь уже все странно. Но интересно. Короче, ложусь спать. Завтра позвоню».

Сообщение не доставлялось. Одинокая серая галочка в мессенджере. Поглядывая на нее и наблюдая за необычным спутником в окно, я наконец-то уснул, совершенно забыв про сны.