Никогда не поздно

Глава 21

— Зачем? — удивленно выдохнула. Сердце, забившись пойманной в силки пичугой, трепетало в горле, по спине тут же потекла противная липкая струйка пота. Пальцы задрожали и несчастные цветочки, буквально мгновение назад спасенные от ужасной участи скончаться в пальцах Леммарда Брокка, упали на землю.

— Ну… ты спасла жизнь его единственному сыну и наследнику, так что…

— Это когда? — сдавленно каркнула, чувствуя, что еще немного, и я просто упаду… вот рядом с цветочками и лягу прямо на землю подле этой вот скамейки. Горло сдавило спазмом, воздуха тоже стало не хватать…

Лемм усмехнулся, откинул со лба слишком длинную челку. Привычный, до боли знакомый жест, который я знала до мельчайших подробностей — не раз, пытаясь не выдавать своего интереса, наблюдала исподтишка. Любовалась. Только на этот раз что-то было не так. Что-то странное, совсем незнакомое… чужое… что-то выбивалось из привычной картинки настолько, что я забыла о разговоре и о собственном страхе тоже забыла.

Пригляделась. Подалась вперед, не успев опомниться, и сама протянула руку, приподняла прядь его волос, поразившись тому, что на самом деле они вполне себе даже мягкие и… смешно признаться, шелковистые, не то, что мои. Камилла постоянно ворчит, что бороться с природным свойством моей гривы нет никакого терпения, но с поразительным упрямством заставляет меня использовать ею же собственноручно приготовленные бальзамы, мази, притирания всякие. Становится лучше, но ненадолго, ровно до следующего мытья волос. А потом снова все та же картина — мои волосы становятся жесткими, совершенно непослушными и вызывают кроме глухого раздражения только одно желание — обрезать все это богатство под самый корень.

— Если когда-нибудь мне удастся приготовить средство, способное привести твои волосы в порядок, то я стану самой богатой женщиной во всем королевстве! — не единожды восклицала моя соседка, когда очередной ее шедевр терпел позорное поражение. — Запатентую его и буду продавать по баснословной цене! А еще назову его твоим именем, так и знай!

Но сейчас меня меньше всего волновало собственное воронье гнездо, я к нему уже как-то привыкла и даже научилась расчесывать волосы сразу после мытья и заплетать их в косы, чтобы они не спутывались, в данный момент меня интересовала серебристая прядь в волосах Лемма. Широкая, в палец толщиной.

— Это что? Откуда?

— Оттуда, — невесело усмехнулся Брокк и очень осторожно, но вместе с тем непреклонно отвел мою руку, но не отпустил, продолжал удерживать в своих ладонях, согревая пальцы — у меня всегда мерзли руки, а после первого в жизни магического отката, они и вовсе были ледяными. — Встреча с умервиями и магическое истощение не прошло даром. Я едва не выгорел полностью, повезло, что Мастерс подоспел вовремя и прикрыл меня щитом. В противном случае… — он пожал плечами.

— Но… но мне сказали, что ты не сильно пострадал, а все синяки и царапины быстро заживут, — потрясенно пробормотала я. — Я не… я не знала, что все настолько плохо.

— Все уже в порядке. Отец сразу же появился в Академии и забрал меня домой. Родовая магия довершила дело. Знаешь же, что в таких случаях лучше всего подпитываться от кого-то из кровных родственников. Так что все обошлось.

— Мне жаль, — тихонько прошептала я и только сейчас заметила, что Лемм все еще поглаживает мои пальцы, пытаясь их согреть. Задумалась на мгновение: стоит ли отбирать назад свою ладошку или… подождать еще немного? Стоило бы отобрать, но я малодушно сделала вид, что не замечаю, как теплые пальцы Лемма выводят на внутренней стороне моего запястья одному ему понятные узоры.

— Все уже хорошо, — с улыбкой кивнул Лемм. — Правда. Меня даже Мастерс к занятиям допустил. Правда, пока еще только к лекциям и практическим. Про тренировки… — напарник погрустнел, вздохнул.

— Он сильно злится?

— Хорошо еще, что отец сумел уговорить профессора не настаивать на нашем отчислении. Сразу Мастерс очень даже ярился. Требовал, чтобы нас, за неисполнение его приказа, исключили. Кулаками махал, ногами топал… ну, как он умеет. Но отец с ним поговорил… вроде договорились, чтобы профессор не рубил сгоряча. На отчислении он перестал настаивать, но вот захочет ли и дальше быть нашим наставником — вопрос. Отец сказал, что это наше дело, если хотим и дальше, чтобы именно профессор нас учил, должны сами искать к нему подход.

Я расстроено вздохнула. С одной стороны была рада, что меня не исключат, с другой… как подольститься к профессору Мастерсу понятия не имела. А потом вспомнила о чем мне целительница Амирена рассказывала и, прищурившись, посмотрела на Лемма.

— Не удивительно, что профессор не пожелал нас и дальше учить, после того, как вы обвинили его в том, что это он все спланировал и даже меня подговорил заманить тебя на то кладбище, с целью лишить канцлера его единственного наследника! — выпалила все это и тут же мстительно выдернула свою руку из пальцев Лемма. Вспомнились вдруг допросы того отвратительного следователя из Особого отдела. И подозрения его и намеки… неприличные. Страх свой вспомнила, незащищенность, отчаяние из-за того, что никому нет до меня дела, и никто-то и не подумает заступиться за сироту, пусть даже она и дочь Героя Королевства.

Лемм вздохнул. Губы поджал, а потом поднялся и встал напротив меня. Руки за спиной сложил, голову опустил так, что челка упала на глаза и серебристая прядь засверкала на солнце.

— Прости. Это вторая причина, по которой отец желает с тобой поговорить. Никто и предположить не мог, что так получится и…

— И что? Вам мало того, что меня допрашивали каждый день? Охрану у дверей выставили, точно бы я опасная преступница и попытаюсь сбежать? Что еще вам от меня надо? — негодование выплескивалось из меня бурным потоком. Я тоже не смогла усидеть на скамье и вскочила, воинственно подбоченившись стала наступать на этого… единственного наследника родовитого папочки. — Или быть может, все дело в том, что я тебе прохода не даю? Со своими чувствами навязываюсь? Что молчишь?

Когда я про чувства заговорила, Лемм встрепенулся, голову вскинул, удивленно на меня глядя. В светлых глазах его такое удивление было, что я запнулась.

— Это ты вообще откуда взяла?

— Как откуда? Этот ваш… из Особого отдела просветил, — в голосе у меня появились язвительные нотки. — Красиво рассказывал, как я, вся такая коварная, к тебе приставала, чувства свои проявляла на каждом шагу. А ты на них не ответил и в отместку, я целый план придумала, чтобы избавиться от такого… несговорчивого напарника! А! — меня уже понесло так, что остановиться было бы просто невозможно. Я наступала на Лемма, он пятился от меня, правда, не очень активно, так, по шажочку. — Я еще и профессора подговорила. У него, как оказалось, с твоим родителем отношения не заладились, так вот мы с ним и спланировали все это, чтобы одним ударом с двумя обидчиками поквитаться! Какие мы молодцы, однако, не находишь?!

— Нахожу, — кивнул Лемм и тут же сделал короткий шаг вперед и схватил меня в охапку. Прижал к себе сильно-сильно, так что у меня только пискнуть и получилось и зачастил, удерживая меня так, чтобы и вырваться не смогла, и перебить не сумела: — Прости. За все прости. Мы не знали. Отец, когда ему докладную принесли и рапорта… я его таким злым давно уже не видел. Это все… это… не он, честно. Просто, кое-кто из Особого отдела выслужиться решил, вот и завели дело. На самом деле уже все закончено. Отец даже с Мастерсом поговорил и лично принес ему извинения… А теперь… Ты же пойдешь к нам на ужин?

— Нет! — отрезала я и вывернулась все-таки из его объятий. — Мне, лорд Брокк не с руки с самим канцлером ужинать. И извинения его… не нужны. И вообще, не трогай меня больше, а то в следующий раз меня обвинят в том, что я тебя приворожила или еще в чем-нибудь таком же мерзком.

— Да что же ты такая упрямая! — не выдержал вдруг Лемм. — Айрин, ну сколько можно? Неужели ты ничего не видишь? Не понимаешь, как я к тебе отношусь?

Я вздохнула и отступила еще на шаг. Малодушно, я знаю. Следовало бы развернуться и убежать подальше или запретить Лемму говорить, но я… я не могла. Не получалось у меня совладать с собой, успокоить бешеный рев крови в ушах и сумасшедший стук сердца. Радость… такая огромная, светлая, такая кристально чистая затопила меня с головой, заставила задохнуться, на миг всего потерять контроль над собой, над всей ситуацией в целом… И Лемм воспользовался этим мгновением, шагнул ближе, снова обнял, прижал к себе и… поцеловал…

Нет, мир не перевернулся с ног на голову, не завертелся вокруг нас, не наполнился яркими вспышками… ничего этого не случилось…

— Айрин, — поцелуй вот, правда, как-то слишком быстро закончился. Настолько быстро, что когда Лемм отстранился, я чуть подалась следом… словно бы хотела повторить. Хотя, точно хотела… — Я прошу тебя принять это приглашение, — напарник говорил тихо и голос его был непривычно хриплым, — и хочу представить тебя семье как свою девушку, если ты дашь согласие.

Взрыв. Яркий. Мощный настолько, что у меня перехватило дыхание и мгновенно потемнело в глазах. Земля закачалась и стала подозрительно уплывать из-под ног.

— Нет! — я выставила вперед руки, словно бы хотела оттолкнуть от себя и Лемма и те неприятности, что несли в себе его признание. — Нет! — еще и головой помотала, наивно веря в то, что все это мне просто приснилось, что на самом деле не было ничего: ни Лемма, ни нашего поцелуя, ни признания, от которого то замирало сердце, то предательски пускалось в сумасшедший галоп, ни его последних слов. Вот они, слова эти, больше всего меня и растревожили.

— Айрин, — Лемм попытался схватить меня, но я не далась. Отпрыгнула на два шага назад и снова выставила вперед руки, предупреждая его следующий маневр.

— Нет, Лемм, нет.

— Но почему? — Брокк поджал губы и едва не топнул ногой от злости. — Почему нет? Ты же не с кем не встречаешься и… мне казалось, что наши отношения, что… между нами нечто большее, чем просто дружба, партнерство… Разве не так?

Я вздохнула. Ну как? Вот как мне объяснить ему, что… что на самом деле оно есть — это большее. И на самом деле, первым моим порывом было согласиться и… Да, ответить на его чувства, потому что… потому что я сама давно уже влюблена в своего напарника по боевкам, мечтаю о нем, вижу его по ночам во снах… не всегда приличных, но…

— Как же ты не понимаешь, — вместо всего это прошептала я и опустилась на лавку, закрывая руками лицо. — Как ты не понимаешь, что… это просто не имеет смысла. Кто ты и кто я!

— Для меня это не имеет значения, — упрямо произнес Лемм и присел рядом.

— А для твоей семьи? — я убрала руки и решительно посмотрела на Брокка. — Для них это тоже не имеет значения?

Напарник поморщился и отвел взгляд. На миг всего, затем снова посмотрел на меня и с прежней горячностью попытался уверить в том, что все будет в порядке и его родные просто-таки в восторге будут от подобного заявления и моей персоны. Ага, будь я хоть чуточку наивнее, то поверила бы. На самом деле поверила, потому что очень хотела в это верить. Но тот миг… секундное замешательство Брокка сказали мне о многом.

— Нет, Лемм, — я перебила его и уверенно встала со скамейки, даже головой мотнула, чтобы мои слова звучали куда более убедительно. — Ничего толкового из всего этого не выйдет.

Он разозлился. Я видела, как играют желваки на породистом лице Леммарда Брокка, заметила, как сильно он сжал пальцы в кулаки, пытаясь сдержать вспышку — не один раз уже наблюдала подобное проявление ярости с его стороны. Лемм всегда был сдержан, даже чересчур сдержан, редко когда показывал свои эмоции и уж точно впервые за все время, что мы с ним были знакомы, он заговорил о чувствах.

— Прости, но я… я не желаю страдать. Не хочу оказаться высмеянной или растоптанной. Я и так слишком долго терпела насмешки и пренебрежительное к себе отношение. Очень долго шла к тому, чего смогла достичь и сейчас… Ну зачем? Зачем ты все рушишь? 0 я все же не выдержала и всхлипнула. Просто и в самом деле… наша дружба, она как раз оказалась под вопросом.

— А ужин? — очень тихо спросил Брокк. Он сидел, чуть ссутулившись, опустив голову так, что волосы закрывали половину лица и смотрел на свои сжатые в кулаки руки. — Я позову Камиллу и Эвана, чтобы ты не чувствовала себя неудобно. Это просто… просто ужин, ничего больше.

— Нет, — я снова тряхнула головой, заталкивая подальше предательское желание согласиться. — Не стоит Лемм. И с твоим отцом… я тоже не хочу встречаться. Прости, но… он Канцлер, а я… безродная сирота, все достояние которой заключается в том, что она сама умеет. Не нужно никакой встречи.

Лемм вздохнул. Тряхнул головой, отбрасывая со лба челку, и поднялся. Смотрел он прямо, твердо, решительно и уверенно, как и всегда. И ничего больше не говорило о том, какая буря разыгралась сейчас у него в груди.

— Хорошо. Я все понял. Прости. Больше о своих чувствах я не заговорю.

И он поклонился. Мне.

Я с силой прикусила нижнюю губу, чтобы не зареветь. Сейчас, вот прямо здесь, на этом самом месте, в эту минуту, рушилась наша с ним дружба. Отношения, которые пусть и не имели никакого шанса на то, чтобы стать чем-то большим, но… они были единственным, что радовало меня в последние годы. Лемм Брокк, мой напарник, лучший мой друг, тот, кому я уже сейчас могла без оглядки подставить спину и за кого пошла бы и в огонь и в бурный водопад, становился чужим.

Я все же не выдержала. Всхлипнула, но вовремя успела сдержаться и не разреветься. А потом… просто развернулась и опрометью бросилась в общежитие. О том, что еще слишком слаба для подобных выкрутасов, вспомнила уже через пару шагов, но упрямо продолжала переставлять ноги. Ровно до того момента, как не почувствовала, как меня ухватили под локоть.

— Что ж ты такая… упрямая, — тихо произнес Брокк, поудобнее перехватывая мой локоть и заставляя перейти на шаг. — На ногах еле стоишь, но о помощи в жизни не попросишь. Мне казалось, мы с тобой, как минимум друзья.

— Я… я… прости… — ну вот что мне было ему ответить? Вот что? Да и как говорить, когда в горле застрял противный комок и слезы так и просятся на глаза.

— Я понимаю, что мои чувства остались без ответа, и ты не особо желаешь лицезреть мою персону сейчас, но… я думал, что наша дружба — это нечто большее, разве нет?

— Д-да, я… я не хочу терять тебя и наши отношения и…

— Вот и чудно, — кивнул Лемм. — А что касается моего признания… Я не обещал, что сдамся так легко.

— Магианна Лайрон! Приехали! — зычный голос возницы вырвал меня из воспоминаний. Я встрепенулась, чуть не рассчитала и основательно приложилась виском о стекло экипажа.

— Вот же…! — выругалась себе под нос и встряхнулась, окончательно сгоняя сонную дрему и разгоняя туман воспоминаний. Лемм… Леммард Брокк. Мой напарник, мой лучший друг, единственный человек, которому я доверяла как себе самой. Тот единственный, кто в принципе был не способен предать… В последнее время, ты слишком часто приходишь в мои воспоминания, заставляешь меня снова и снова переживать те далекие минуты нашей с тобой близости. И с каждым таким мгновением, с каждым воспоминанием, мне все больше и больше кажется, будто бы не было этих шести лет, и ты, вот сейчас, распахнешь дверцу экипажа, улыбнешься, как улыбался только мне, подашь руку…

И словно вторя моим мыслям, дверца экипажа распахнулась, впустив в салон шум дождя и запах мокрой земли и заставив мое сердце сразу замереть, а затем заколотиться с бешеной скоростью…

— Все в порядке, магианна Лайрон? — поинтересовался возница, заглядывая внутрь экипажа.

— Д-да… да, все в порядке, — сумела выдавить из себя и даже кивнула, для пущей убедительности. Правда, не уверена, сумела ли убедить хоть кого.

Возница, господин Салли, посмотрел на меня, чуть прищурив маленькие глазки из-под кустистых бровей. Даже в экипаж поглубже заглянул, точно бы хотел удостовериться в том, что я здесь одна и под сиденьем не притаился какой-нибудь «злостный нарушитель моего спокойствия». Никого не нашел, кивнул своим мыслям и шире распахнул дверцу кареты.

— Прибыли уже, магианна. Вон они, казармы. А комнаты, что мэтр Сэмюэль снимал туточки, рядом совсем. Он во флигеле жил, соседей не жаловал, так к нему и не подселяли никого.

Я глубоко вздохнула, натянула повыше воротник куртки и выскочила под проливной дождь. Вымокла в мгновение, встрепенулась.

— Вы уж простите, магианна, — вздохнул возница, глядя на меня жалостливо так, а ведь и сам был мокрым весь. С седых волос текло, даже брови господина Салли и те были похожи на мокрые мочалки. — Но ближе подъехать нет никакой возможности. Придется уж вам пешком добираться.

Я лишь кивнула в ответ и принялась озираться по сторонам. Куда идти понятия не имела. За шесть лет, проведенных мной в Оруме, казармы не являлись местом моего постоянного посещения. Это Антуан тут чувствовал себя уверенно, знал не только командиров, но и большинство солдат и частенько принимал участие в тренировках.

— А вон туда вам надо, — правильно понял мою заминку кучер и махнул рукой в сторону. — Да не заплутаете, свернете во-он за тем строением и увидите. Там аккурат стражи из отряда капитана Анвора дежурят у двери.

— Спасибо, — поблагодарила возницу и, втянув голову в плечи, поторопилась в указанном направлении.

— Я вас тут подожду! — понеслось мне вслед.

Дорога и в самом деле не заняла много времени, несмотря даже на многочисленные лужи, которые мне приходилось огибать. Свернув за неказистым одноэтажным строением, назначение которого мне вот так, сходу, определить не удалось, я увидела двух переминающихся с ногу на ногу солдат, отчаянно мокнущих под дождем. Увы, перед флигелем, который отвели для проживания Сэму, не было предусмотрено ни козырька, ни какого другого приспособления.

Поприветствовав обрадовавшихся моему появлению воинов, я решительно прошла к добротной, даже на вид, совершенно неприступной двери. Сэм рьяно защищал свое уединение.

На миг замерев перед входом в его жилище, я зажмурилась. Сердце рвано колотилось в груди, я понятия не имела, что именно найду там.

— Все спокойно было, — отрапортовал сзади один из воинов. — Печать никто не потревожил. Даже вокруг не появилось ни одного человека. Тихо здесь.

— Так дождь, — отозвался его напарник.

Я только лишь кивнула и сделала рукой предупреждающий жест, чтобы не вздумали приближаться или мешать мне, сама приложила открытую ладонь к дверному полотну. Запустила сканирующее заклинание и тут же отшатнулась, когда получила в ответ по пальцам охранкой.

— Ай да, Сэм! — не могла сдержать восхищенно-удивленного восклицания. — Ай, да… демонолог!

Охранка на двери стояла такая, что даже мне сходу ее было никак не взломать.

— Что же ты там так прячешь? Или это просто паранойя? Желание держать свою личную жизнь в неприкосновенности.

— Господа, — я обернулась к встревоженным охранникам, которые предусмотрительно отступили на три шага назад и явно были готовы броситься в бой в любую минуту, — вы не знаете, случаем, кто убирался в комнатах мэтра?

Солдаты синхронно покачали головами. Переглянулись, а затем один из них (жаль, что я не Антуан и так и не смогла запомнить по именам всех воинов гарнизона), оглядываясь, словно бы открывал мне самую большую тайну, доложил:

— Поговаривали, что мэтр Сэмюэль, он же это… темный маг был. и никого к себе не пускал. Даже для уборки, вот и…

— Глупости, — отмахнулась я. — Сэм никак не мог быть темным магом. Он демонолог.

Почему-то мне показалось важным развеять предубеждения, что витали в округе. И потом, память о заместителе должна быть светлой.

— Вот и я всегда говорил, что враки это… про темного мага-то, — как-то уже уверенней заговорил солдат. Молоденький такой, румяный даже несмотря на дождь и то, что был он весь мокрый, с головы до ног и похоже, даже в сапогах хлюпало, поскольку всякий раз, когда он переминался с ноги на ногу, морщился смешно так. — Мэтр Сэмюэль хорошим был. Так-то никогда с наставлениями своими не лез, но коли попросишь — ни разу еще никому не отказал. По своей, по магической части. И в казармах его тоже жаловали. Сколько он добра сделал — не сосчитать.

— Ага, — закивал второй. — Когда позапрошлым летом сушь стояла страшная и пожар в арсенале начался, только благодаря мэтру без жертв обошлось. Ох и ругался он тогда на командира, что не следит и позволяет курить на территории. Мы уж думали вообще его в жабу какую превратит, да обошлось. Потом еще и градоправителю пожаловался, и лорд Шариан заставил командира места для курения выделить. Поначалу-то это мало кому по нраву пришлось, а теперь ничего, привыкли, уже не смалим где попало.

— Так, а с уборкой что? Может у него друзья какие были? Или… женщину он в дом к себе приглашал? Мне нужен кто-то, кто хоть раз бывал внутри по приглашению хозяина.

Солдаты снова синхронно покачали головами.

Я едва сдержала ругательство. Вот же…

— Ладно, — вздохнула и, прикинув радиус отдачи, посоветовала: — отойдите шагов на десять назад.

— Никак не можем, — солдаты сразу кивнули, а затем снова покачали головами. — Приказано следить за вами и не допускать…

— Куда не допускать?! — взвилась я.

— Так это… — тот самый, молодой солдатик, который про Сэма рассказывал, в затылке почесал, глянул как-то жалостливо так на меня, затем на товарища своего посмотрел, потом снова на меня. — Капитан Анвор приказал неотлучно подле вас находиться и ежели что… не допустить, чтобы вы пострадали.

— А ну, брысь, отсюда! — не выдержала я.

— Приказ нарушать не имеем права! — бодро так рявкнули солдаты и даже в струнку вытянулись. Смотрелось комично, надо признать, поскольку дождь не унялся, а стал еще сильнее. И вот стоят два таких бравых вояки, руки по швам, ноги вместе, а сверху на них низвергаются потоки воды. Они морщатся, хмурятся, фыркают, чтобы хоть как-то иметь возможность видеть… Красота!

— Если по вам откатом магическим шибанет, я не отвечаю ни за что. Так и знайте! — прошипела мстительно и повернулась снова к двери. — И не смейте мне мешать, дышать в затылок или отвлекать.

— Есть!

Поморщилась от досады, но делать нечего. Майк своих «орлов» выдрессировал так, что только он один у них в авторитете. Эти даже родную мать не послушаются, коли ее просьба будет противоречить приказу командира. Раньше я всегда восхищалась железной дисциплиной в отряде капитана Анвора, теперь же… оставалось только плеваться от досады.

Приложила руку к дверному полотну, прикрыла глаза, обращаясь к искре. Плетение, что я собиралась использовать, было не сложным, даже в чем-то грубым, но эффективным, надо признать. А еще незаконным. Этому заклинанию я выучилась вовсе не на лекциях. Его мне показал Эван Росс. Однажды. А я вот запомнила и уже несколько раз использовала для того, чтобы взламывать то. что иначе взломать было бы проблематично.