Невинная для бескрылого (СИ)

19. Улетела

На юге ночь раскрывает свой занавес рано. Сначала на сцену, плавно покачиваясь, словно пирога, выплывает месяц. Он окидывает ревнивым взором золотистых рыбёшек, подыскивая ту единственную, которой сегодня будет поручено загадать желание.

Желание трёх подруг было общее: продлить эту волшебную сказку, в которой каждая получила исполнение своего тайного желания.

Знойная красавица Роза встретила мужчину своей мечты, способного подарить ей самые дерзкие сексуальные воплощения. Горячие поцелуи Эда прошибали от макушки до пятки. Они на белоснежной яхте заплывали туда, где океан встречался с горизонтом. Сюда не долетали даже самые смелые птицы. Солёные брызги воды смешивались с их вкусом, создавая пьянящий коктейль экстаза.

Золотистому леденцу Соне — поездки на бешеной скорости, когда ветер путает твои волосы настолько, что спасти их могут только ножницы. Макс останавливался где-нибудь на вершине горы, выводил из машины свою спутницу. Пропускал сквозь пальцы запутанные пряди, и они распадались волосинка к волосинке. А потом, там же на вершине, он укладывал её на пушистый ковёр разнотравья. И только небо, солнце, облака и цветы были свидетелями их ничем не сдерживаемой страсти.

Дерзкая и девственная Маша получила в подарок рыцаря-телохранителя. В этот самый последний вечер ей популярно объяснили, если бы не Алекс, её девственность была бы разыграна на аукционе, и она сама бы этого не поняла.

Последний вечер в компании троих красавцев. Не всякая сказка заканчивается словами: «И стали они жить-поживать и детей наживать…» Курортный роман заканчивается слезами, обрастая со временем тысячами новых деталей. И вскоре становится самостоятельной историей, ничего не имеющей общего с реальными событиями.

Они стояли на вертолётной площадке. Три девушки: стройные, в длинных платьях, в туфлях на высоком каблуке. Профессиональный макияж. Причёски у всех разные. У Розы волосы распущены, лишь крайние пряди собраны на затылке, покрыты мерцающим лаком. Соня свои перевила в асимметрии на левую сторону. Плетёнка украшалась большими изумрудного цвета цветами. Машины волосы были собраны на затылке в высокую «дулю», и лишь тонкие упругие локоны обрамляли лицо. В волосах сияли звёзды.

Их спутники выглядели проще, но не скромнее. Дорогая люксовая одежда сидела безупречно на накачанных фигурах. На руках дорогие часы. На манжетах запонки с драгоценными камнями. И у каждого надет перстень: представитель рода или клана.

Поднялись по трапу, забрались в кабину.

Управлял вертолётом Алекс. Макс сидел рядом вторым пилотом. Эд устроился за друзьями, в «цветнике», как он выразился сам.

— Что это? — в восхищении воскликнули разом девушки, увидев прямо по курсу огромных размеров хрустальный шар, парящий в воздухе.

— Ресторан, куда мы вас сегодня пригласили. Нравится? — произнесено было таким тоном, словно подразумевался поход в булочную за углом.

— Тот самый легендарный летающий… — у Розы не находилось слов, чтобы продолжить.

Кто в Хивернии не слышал про это чудо? Только самые богатые и влиятельные хивернцы могли себе позволить посетить его. Ему посвящались целые передачи, описывая не только внутреннее убранство, но и богатство и превосходство кухни, а также перечисление самых именитых посетителей из всех земель их государства. Святая святых, недосягаема мечта.

Вертолёт завис в воздухе. Открылась дверь. Ночь прохладой выдавила тёплый воздух из салона.

Створки хрустального шара разъехались. Между дверью вертолёта и порогом шара пролегла дорожка.

— Дамы, на выход! — скомандовал Макс и подал руку Соне.

Девушка посмотрела на те полтора метра, которые ей предстояло преодолеть. Дорожка над бездной шириной на одного человека. И всё. Никаких перил по бокам. Она испугано помотала головой:

— Я туда? — Макс кивнул. — Ты моей гибели хочешь?

Макс засмеялся:

— Не переживай. Стоимость твоего прикида настолько велика, что это была бы непозволительная роскошь скормить тебя рыбам. Не бойся. Подай вторую руку швейцару, и он тебе не даст упасть.

Девушка, одной рукой вцепившись в парня, поставила одну ногу на дорожку, протянула вторую руку стоявшему на входе мужчине в ливрее. Но расстояние оказалось настолько велико, что она отдёрнула руку обратно.

— Не пойду! — и она вцепилась в дверную рамку кабины.

— А я сказал, пойдёшь. Не разобьёшься. Просто иди.

— Нет!

— Да!

— А я передумала идти в ресторан. Я подожду вас в вертолёте, — и она собиралась развернуться. Но Макс удержал. Он руками упёрся в спину девушки. — Раз, два и три. — толкнул её. Она, не удержавшись, вытянув обе руки вперёд, словно собиралась совершить прыжок в воду, влетела в объятия швейцара, стоявшего на пороге шара.

— Только не толкать. Я сама, слышите, я сама. — Роза, мелко шагая, почти дошла до середины. Но в этот момент глянула вниз, туда, где отсвечивали блики в чёрной бездне. — Ой, мамочка! — подобрала платье. Села на попу. Сняла босоножки. Взяли за ремешки их в зубы. Встала на четвереньки, уцепившись пальцами за края дорожки, и по-собачьи перебежала на другую сторону.

Маша посмотрела на улыбающихся парней. Явно здесь был какой-то подвох.

— Тебе помочь? — в глазах Алекса плясали озорные искорки.

— Сама! — высвободила свою руку из его захвата. Сделала первый шаг по дорожке. Расправила руки, собираясь держать равновесие. Её пальцы наткнулись на невидимые стены по обе стороны дорожки.

— Девчонки, они над нами издевались! — воскликнула она с негодованием. — Это коридор. Только… Почему мы не видим стен?

— Магия. Это всё магия. И этот парящий шар тоже магия.

Администратор с почтением проводил молодых людей.

Пары разместились рядом, но за разными столиками. Подошёл официант. Странный, с двумя парами рук. Но приятной наружности. Принял заказ.

— Вот и закончились эти удивительные каникулы, — мечтательно произнесла Роза. Она подняла свои удивительные глаза. — Ах, я бы ни прочь повторения. А, мальчики? А вы?

— Так оставайся, — ответила ей Маша. — У тебя отпуск ещё есть. Это мне никак. Да и сессия скоро. Хорошего помаленьку.

— Я бы тоже осталась. Какие здесь красивые горы, — Соня склонила голову на бок. — Но, говорят, нельзя путать туризм с миграцией. Я интересовалась возможностью переезда. Нет, девочки, нам, человечкам, не очень хорошо будет здесь. Выбор небогатый: если подсаживаешься на оборотня, то дорога или в дом удовольствия, или поставить прививку на одного. По статистике, через пять лет тебя отправят обратно на родину с хорошим капиталом и ненавистью к мужскому полу. Второй вариант: клиника, чтобы родить двуликого двуликому. Остаёшься здесь тоже на пять лет, пока подрастает малыш и ему нужны материнские клетки. После этого возраста происходит полная трансформация, и они в нас не нуждаются. Тоже отправят домой, но без ребёнка, и шансов родить другого призрачные. Зависит от того, кого родишь здесь. Если дракона, так вообще можно на родах и умереть.

— Это как? — Маша с Розой посмотрели вопросительно на Соню.

— Детёныши двуликих рождаются в звериной ипостаси. Причём сам отец не знает, кем родится его малыш. Как того пожелают боги, — пояснил Макс. — И трансформация в человека происходит лишь тогда, когда у малыша откроются глазки. Человеческая психика не всегда может справиться с тем, что родился зверь. Появляется страх, что следующий тоже будет зверем. Но у кого психика крепкая, те иногда здесь рожают по два-три малыша. Тогда они остаются в Зоммере.

— Ну и третий вариант, это поставить себе прививку от привязанности к оборотням. Работать по контракту.

— Только есть одно но! — встрял Эд. — Нужен диплом и согласие работодателя.

— Есть ещё один вариант, — подал голос Алекс. — Он хоть и очень редко, но встречается. Это брак с двуликим. Но брак должны благословлять не только родные, но и боги.

— А зачем тогда парни раньше похищали девушек? — Маша обвела глазами молодых людей.

— Для потомства. Наши женщины могут зачать только одного ребёнка. В то время как ваши до трёх. Иногда наши не хотят себя обременять детьми совсем. Мы не можем их заставить. Это их выбор. Для этого и созданы клиники. К слову сказать, желающих женщин достаточно. Не хочешь мне родить малыша? — и Алекс затронул руку Маши. — Будешь жить, как у дракона в яйце.

Она лишь удивлённо подняла бровь, а потом отрицательно покачала головой.

Наконец, официанты принесли заказы. На каждый стол по бутылке дорогого вина. Закуски, изящные контейнеры с горячим.

Бесшумно обслужив клиентов, они удалились. И в этот миг каждый из парней через стол протянули руки, взялись за своих девушек. Откуда-то полилась мелодия вальса и….

Столики разлетались, попадая в отдельную хрустальную капсулу.

Маша смотрела, широко распахнув глаза, как танцуют звёзды на тёмном небе. Странно, её всегда укачивало в машине. А здесь и сейчас в этом похожем на новогоднюю игрушку вальсирующем шаре ей было хорошо. Мелодия не давила своим звучанием. Они вращались в ритме вальса.

— Маша, ты кушать будешь? — Алекс до сих пор держал её за руки.

— Как красиво! Алекс, как красиво! Я никогда не летала так высоко, — в голове девушки звучал восторг.

— Так оставайся! Я тебе много чудес ещё покажу, — она слышала улыбку в его голосе.

— Нет, — Маша покачала головой. Глаза увлажнились. — Мне сейчас очень хорошо. И я благодарна тебе за этот отпуск, несмотря ни на что. Но я не готова ни к суррогатному материнству, ни тем более, для развлечений оборотней. Да и специалистом остаться не могу: диплома ещё нет на руках. И родители мне жениха нашли, ты же знаешь, — выдохнула с какой-то горечью.

— Маша, только честно. Без улыбки вежливости или гласа противоречия. Ведь сегодня последний вечер. Завтра ты уедешь. Если бы у тебя была возможность, ты бы осталась со мной? Я нравлюсь тебе? Я, а не мои деньги?

Спутница повернула голову. Подняла глаза. В них он увидел что-то новое, чего не встречал раньше в глазах других девушек.

— Алекс, я бы, наверно, осталась, если бы могла. Осталась хотя бы для того, чтобы понять, нравишься ты мне сам или твоя манера ухаживать. Сейчас я не могу сказать это, ведь ты обрушился ураганом и подарил мне вихрь впечатлений, с которыми я не встречалась раньше. А кто знает, как бы я реагировала на тебя в обыденной жизни. Это всего лишь отпуск, курортный роман, — она замолчала. Ожидала его реакции? Признания в любви? Сама не знала. Но она была на полшага, чтобы остаться. И только здравый смысл убеждал её, что не стоит подменять понятия. — Вы постоянно говорите про оборотней. Знаешь, я думала раньше, что оборотни по ночам превращаются в волков и воют на луну. Но никто из вас не выл, — хихикнула девушка. — Расскажи мне немного. Вы тоже двуликие? Или маги? Я в этом ничего не понимаю. У нас такое только в сказках встречается.

Молодой человек улыбнулся.

— Я отношусь к драконам. Правда, без крыльев. Представь, и такое бывает. Сейчас бескрылых больше, чем крылатых. Маленький был — завидовал. А сейчас привык. Завёл себе вертолёт. Вот и летаю, куда хочу. Макс ирбис. Больше всего он любит горы. Эд касатка.

— Ты воздух, Макс земля, Эд вода. А где же огонь? У вас нет стихии огня.

Вместо ответа Алекс раскрыл свою ладонь. Маша, подперев подбородок кулачками, облокотившись о стол, с изумлением смотрела, как из середины ладони мужчины поднималось пламя. Оно не трещало, не коптило. Оно мерцало.

— Тебе не горячо? — спросила она заворожено.

— Нет. Хочешь потрогать? Не бойся. Протяни руку. Если огонь не захочет твоего прикосновения, он исчезнет. Ты можешь обжечься лишь в том случае, если у тебя злые намерения, против меня. Ну. Чего же ты медлишь? Разве в твоей жизни случалось гладить огонь?

Девушка робко протянула руку. Поднесла один палец. Огонь потянулся к нему. Облизал. Ей стало немножко щекотно. Как будто кто-то проводил пёрышком. Она протянула второй, третий…

— Накрой его своей ладошкой. Ты же видишь, что ты ему понравилась.

— А он не погаснет? Он такой красивый и… такой мягкий, — она не знала, как высказать своё ощущение от прикосновения огня. — Как будто целует, — она накрыла огонь. Теперь ей казалось, что кто-то царапает её ладошку.

Алекс накрыл второй рукой руку девушки. И в этот миг волнующее тепло проникло сквозь кожу и влилось в кровь. Оно заструилось по венам, посетило каждую клеточку. Пальцы на ногах невольно сжились. Рот приоткрылся. Дыхание стало глубже. А огонь собирался в самом чреве, отчего лоно неожиданно запульсировало.

— Алекс, — выдохнула она. — Пу…

И вдруг внутри что-то взорвалось, разлетевшись на тысячи иск колючих, но приятных, как от бенгальского огня. Глаза слегка прикрылись. Она издала не крик, но стон.

— Алекс, — повторила девушка. — Что это было? Пусти…

Но он по-прежнему держал её руку в своей. Его глаза расширились. Его дыхание совпадало с её. Волосы намокли. Как будто он только что пробежал марафонскую дистанцию.

— Маша, послушай меня. Сейчас я раскрою ладони.

Но договорить ему не дала пульсация, которая снова пробежала по венам девушки и перешла на него. Одновременно они оба почувствовали взрыв страсти. Руки ему не подчинялись. Её кисть по-прежнему была зажата между его руками. Девушка облизала пересохшие губы. Он повторил за ней это движение.

И они оба почувствовали, как новая, третья волна одновременно расходилась от их соединённых ладоней. Маша опять пережила то самое неизведанное, но понятое на подсознании ощущение экстаза. Её лоно непроизвольно сжалось. Перед глазами замелькали звёзды. Постепенно волны стали спокойнее. Теперь они перетекали от неё к нему, проходя по восьмёрке, меняя направление в соединении их рук.

— Маша, — голос Алекса слегка дрожал. В нём чувствовалось какое-то ликование. — Я сейчас открою ладонь. Не убирай свою, а разверни ладошкой вверх. Хорошо?

Она кивнула в знак согласия. Ей теперь хотелось дойти до конца, чтобы понять, что же произошло.

Алекс, как раковину, раскрыл свои ладони. Маша повернула кисть ладонью вверх. Теперь золотистые язычки пламени плясали и по её ладони.

— Что это? — снова спросила она. А в душе добавила: «Я бы не прочь повторить».

— Моя магия посетила твоё тело. Она его изучала, ища точки соприкосновения, исследовала, подходим ли мы друг другу.

— И как? — Маша ещё не пришла в себя от пережитого, но язычок так и чесался позубоскалить.

— Не знаю. Это может знать только магия и мой внутренний зверь.

— Твой дракон? И он не делится с тобой своими знаниями?

— Да, мой дракон. Нет, он не делится, но он заставляет действовать. Он может не быть согласен с магией. Тогда каждый действует отдельно. Но если они найдут общий язык, то им не понадобится ни моё, ни тем более, твоё согласие.

Тем временем огонь угас.

Маша поднесла к носу руку. Вдохнула какой-то неведомый ранее нежно-волнующий аромат.

— Твоя магия имеет приятный запах.

— Это твой запах. Его магия вытащила на поверхность.

— Я думаю, что мне захочется повторить, жаль, что тебя рядом не будет, — выдохнула она. Взяла бокал с вином, пригубила.

— Не переживай. Как только ты пересечёшь границу Зоммера, твои воспоминания об этом моменте исчезнут. И даже если потом ты вернёшься, помнить ни о чём не будешь.

— Жаль, — совершенно искренне произнесла девушка. — А может, это и к лучшему. Где я найду второго такого дракона, пусть без крыльев, но с магией? Алекс, а у тебя так раньше уже было? С другими девушками?

— Конечно, было, — ему стало интересно, как же она отреагирует. Расстроилась. Значит, ей не всё равно? — У меня есть невеста, ты об этом знаешь. Прежде чем нас связали обязательствами, был проведён ритуал. Она единственная, кого выбрала магия. Но вот у дракона на неё не стоит. И так бывает. Поэтому мы не мешаем друг другу жить и не ревнуем друг друга. Скоро нам придётся пожениться. И тогда я должен буду найти суррогатную мать своему наследнику. Я говорил тебе, что Кира не хочет иметь детей. Её дракона мой не хочет. А вот тебя хочет, и очень сильно. Не хочешь родить мне наследника?

Маша сделала вид, что поглощена едой. Рожать от дракона неведомую зверюшку, да ещё потом оставить его отцу, а самой остаться без ребёнка, в её планы не входило. У неё должно быть всё по плану: муж единственный и неповторимый, пусть не любимый, но чтобы не противно было, парочка детишек, карьера, сытая старость. А этот роман… Ах, этот роман.

Кто из нас не знает, чем заканчиваются курортные романы?

Слёзы, сопли, обещание встретится. В столичном аэропорту Зоммера почти всё то же самое.

По щекам Розы катились слёзы. В голове зрел план: «А не вернутся ли через недельку?» Но Эд дал чётко понять, что они сегодня тоже покидают это курортное место, ибо бизнес не позволяет расслабиться надолго. Девушка стоит, прижавшись к его груди. Они прижимает и шепчет ей в макушку: «Роза, ты прелестна, как цветок. Не плачь, милая. Скоро ты забудешь. А я буду помнить! Разве можно забыть ту, которая пыталась мне сопротивляться! Ты помнишь наш первый поцелуй?»

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Соня молча прислонилась к Максу. А он ей шептал: «Поверь, как только ты пересечешь границу, ты забудешь обо мне». Она не плакала. Закусив изнутри щёку, обвив его своими руками, молча стояла, ожидая окончания прощания. Это было слишком хорошо, чтобы продлиться.

И лишь Маша упорно продолжала спорить. Она крутила на руке браслет. Тот самый, который однажды ей надевал уже Алекс.

— Сними, немедленно. Ты не имеешь права за мной следить.

— Маша, на территории Хивернии магия не работает. Поэтому браслет уже в самолёте станет не чем иным, как браслетом.

— Он не расстёгивается.

— И не надо, я тебя когда-нибудь найду и расстегну сам.

— Алекс, сними.

— Маша, успокойся. Не сниму. Хватит уже со мной спорить.

— Алекс.

— Маша, оставайся ещё на неделю. Я попрошу белых драконов, и они покатают тебя на спинах? Мой дракон мне шепчет, что я должен тебя порвать. Тебе будет офигенно хорошо. А, Маша?

— Алекс, я освобождаю тебя от этого долга.

Объявили посадку. Пора идти.

— Алекс, знаешь, наверно, это и хорошо, что я забуду про вчерашнее. Но я всё равно хочу тебе сказать спасибо, — и девушка, поднявшись на носочки, сама потянулась к его губам, обвила его шею. И на глазах у удивлённых подруг крепко поцеловала парня.

Он обнял её, но страсти в его движениях не было.

«Добился своего», — обидная мысль хлестанула подсознание.

— Прощай! Я… я ненавижу тебя, — бросила девушка и побежала к дверям отсека на посадку.

Белый лайнер быстро набирал высоту. Его огромные крылья прорезали облака. Салон затихал, погружался в сон. Ещё немного, и они проснутся. Но их память ощущений будет чиста, как нетронутый лист бумаги. Рестораны, пляжи, магазины никуда не денутся, но страсть, возбуждение, вожделение не последует за пассажирами. Им нечего будет стыдиться. Им не о чем будет вздыхать.

Прощай, Зоммер!

Конец