Невинная для бескрылого (СИ)

13. Обратный путь

Она посмотрела на дверь, которая закрылась за ним. Опустилась на скамейку. Выдохнула. Такой драйв она раньше никогда не испытывала. Почему запретное так волнует?

Он оставил её одеваться одну. Почему не остался? Понял, что только зря на неё тратит время? Жаль, но так даже к лучшему.

Маша робко склонила голову. Её тянуло посмотреть на изображение, которое рассматривал Алекс. Тянуло, но что-то мешало. Наконец, она решилась. Быстро глянула вправо, влево, закрыла защёлку. Посмотрела на потолок. Убедилась, что никто не сможет поймать её за этим «непристойным» занятием. Склонилась, насколько позволял позвоночник. Повторила пальчиком рисунок.

Это была бабочка. Контур рисунка на крыльях голубой. Мастер сказал, что рисунок смоется. Это не татуаж, а такая краска. Специальная, для кожи. Тонкие усики проведены золотистым пунктиром. Потрогала коротко стриженные волоски. Щекотно.

Девушка снова посмотрела по сторонам. Не наблюдают ли за ней. Затронула ту самою кнопочку, про которую ей сказал Алекс. Но реакции тела не последовало. Не отозвалось оно на призыв.

Разочарованно сжала губы. Вспомнила прикосновение парня. Внизу что-то ойкнуло. Точно, теперь он в её мозгах. И ничего трогать не надо.

— Маша, что-то случилось? — раздался его голос из-за двери.

— Я сейчас, задумалась, — ответила она и поспешно вскочила.

— Обо мне, надеюсь. Я на парковке, — его шаги удалились.

Она протянула руку к вешалке и только сейчас заметила, что вместо её рубашки на плечиках висит белая футболка с логотипом Драгоспа. Под футболкой оказалась белая юбочка, коротенькая, едва прикрывающая ягодицы. Как для игры в теннис.

На парковке около кадиллака Макса стояла компания. Они все дружно что-то обсуждали и смеялись. Эд и Макс по праву владения держали в объятиях своих подруг.

— Наконец-то наша копуша прибыла, — звонко произнесла Роза. — Машка, уснуть можно, пока тебя ждёшь.

— А где мои вещи? — вместо ответа спросила девушка.

— В багажнике машины. Я там положил небольшой подарок. В отеле посмотришь, — ответил Алекс и протянул ей телефон. — Это твой?

— Что, нашли воришку? — усмехнулась, но телефон взяла.

— Нет, ночью к отелю твой рюкзак подкинули, — вместо Алекса ответил Эд.

— А… Понятно. А телефон выпал, наверно. Или вы весь рюкзак притащили?

— Маша, что случилось? Ты чем на сей раз недовольна? Макс, открывай багажник, я заберу её с собой, — Алекс нахмурился.

«Ты сдурел — к Стасе тащить Машу? Так пригласи ещё с собой Киру! Весело будет!» — возмущался бескрылый.

— Алекс, может быть, ты мне объяснишь, что будет дальше? А то как-то в последнее время я разучилась распоряжаться своим временем, — девушка раздула ноздри.

— Прости. — «Дожили, драконы прощения просят. Алекс, выгонят тебя из клана и будут правы», — его гордости был нанесён сокрушительный удар. — Ты сейчас едешь в отель с Максом. Мы с тобой сегодня больше не увидимся. Всё, парни, я пошёл. Девчонки, пока. Маша, — и он склонился к её губам, но она успела повернуться к нему щекой.

— Тебе и этого будет много.

— Маша, — он перехватил её руку. Она гневно взглянула в его глаза и застыла: они были опять насыщенно синие с золотым продольным зрачком. — Да, Маша, — его голос стал глуше. Появились шипящие нотки. — Дракон просыпается. И если ты не готова с ним встретиться, не дразни его. Я найду тебя, когда посчитаю нужным.

От страха она закивала головой как китайский болванчик. Руки беспорядочно шарили по краю футболки.

— Я только хочу предупредить, мой дракон не потерпит на тебе чужого запаха. Ты спрашивала, зачем я тебя обслюнявил в парке? Я оставлял свой запах. После того, как я порву тебя, делать этого не понадобится. А пока… Я чувствую, ты поняла? Не пытайся делать мне назло. Навредишь только себе, — он говорил, а его шея медленно покрывалась золотистой чешуёй.

— Але… там это… — её глаза распахнулись так широко, что, казалось, они выскочат из глазниц. — Я поняла… Что у тебя на шее? — облизнула сухие губы.

— Алекс, заканчивай прощаться! — окликнул Макс. Он обернулся.

Шея Алекса увеличивалась и расширялась. Золотая чешуя переливалась на солнце так, что больно было смотреть.

Маша задирала голову, не в силах разъединить зрительный контакт.

Макс наклонился, поднял с земли небольшой камушек и кинул его в ногу друга. Попал. Тот вздрогнул. Закрыл глаза.

— Маша, — окликнул Макс. — Поехали.

Она повернула голову на зов. Перед глазами стоял туман. Голова гудела как колокол.

— Алекс, ей напекло.

— Маша, с тобой всё в порядке? — щеки коснулась влажная ладонь парня.

Девушка посмотрела на него. Помотала головой, не понимая, что произошло.

— Алекс, у тебя была странная шея. Золотая. А глаза… Они как у змеи, только голубые. И голос. Странный такой.

— Выпей водички, — засмеялся он, подавая ей небольшую бутылочку с прозрачной жидкостью.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Это был мятный освежающий напиток.

— Так на чём мы остановились? — спросил парень после того, как девушка закончила пить.

— Что я должна ехать в отель, — и она побежала к машине Макса.

«Идиот, ты куда полез. Совсем свихнулся, бескрылый! — негодовал Алекс на своего дракона. — Хорошо, что у меня с собой была настойка памяти. А если бы не было? Да она бы от страха умерла!»

«Это я идиот? — парировал бескрылый. — Это ты кретин конченный. Поехали уже к Стасе, пока я не сменил ориентацию и не оттрахал твоих дружков!»

***

Соня сидела на пассажирском месте рядом с Максом. Она счастливо подставляла лицо встречным потокам. Её волосы развивались на ветру.

На заднем сидении их было трое: Эд посередине между Розой и Машей. Он обнимал свою девушку и что-то нашёптывал ей на ухо. Она заливисто хохотала. А когда поворачивала к нему лицо, то её губы встречались с его.

Маша смотрела на пробегающий мимо пейзаж.

Дорога лежала вдоль береговой линии. Синее море, как глаза дракона, и золотые блики, как его зрачки. Девушка вздрогнула. Ей показалось, что эти глаза следят за ней с водной поверхности.

На душе стало обидно. Отправил в отель вместе с друзьями. Сам забрался в свой внедорожник и уехал в другую сторону. Ей почему-то захотелось, чтобы он остался. Она, сама того не замечая, улыбнулась. Всё-таки было здорово! Вспомнился вертолёт и рисунки на воде, и огромный замок, похожий на треснутую скорлупу, и люмусы. Как жаль, что воспоминания не достать из головы и напечатать как фотографии. Пройдёт время, и они потеряют свои краски, запахи и звуки. Их нельзя потрогать. Ими не поделишься.

Вспомнила про телефон. Разблокировала.

Высветились непрочитанные сообщения. Их было немного. В основном от родителей. Спрашивают, почему не отвечает. Задумалась. Что написать? Правду о своём похищении на вертолёте? С ума сойти, похитили на вертолёте. Романтика. А эти голые термы! Улыбнулась сама себе. И чего только не напридумывала, а оказалось почти что прилично. И почему-то там совсем не возбуждаешься. Одежда имеет более интимный подтекст.

Вспоминала и одновременно читала сообщение от мамы. Вернее, пробежалась глазами. Что-то зацепило. Но что, не смогла понять. Прочитала ещё раз. Наконец, дошло: мама пишет, что у них большая радость, они нашли для Маши жениха.

Родители постоянно переживали, что у дочери нет парня. Все подружки встречаются. А она всё одна да одна. Они даже сваху нанимали. Да только Маша дальше «Привет, как дела?» знакомиться не желала. Не подходили они ей. Один глупый, другой болтливый, третий зануда. Она-то всё равно что королевишна: и умна, и скромна, и языкаста. Пожалуй, от её язычка и сбегали все. Придут в гости, скромно на диванчике посидят и были таковы.

Так, что там за жених ещё? Мама пишет, что если они подойдут друг другу, то можно будет и поженить их. Подойдут. Как бы ни так. Как только первый оборотень поселится в Хивернии, так Маша и замуж выйдет.

Соне с Розой так никто и не подошёл. Их троицу давно родители разлучить мечтали. Чего Машин язычок стоил! А уж когда они вместе собирались, то совсем парням плохо было.

Значит, мама нашла жениха. Так, что дальше. Ага, родители жениха и невесты за последних заключили договор о сожительстве по доверенности, или дос, как они это называют. Это уже хуже. Фактически их поженили. Теперь хочет Маша или нет, но она будет вынуждена жить с родительским избранником. Интересно, что за смельчак нашелся, кто на дос согласился не глядя. Наверно какой-нибудь безнадёжный бедолага. Ещё и по доверенности. Его самого, получается, родители не видели.

Перечитала. Не поняла. Жених по доверенности у нотариуса. Заключили дос у нотариуса. То есть, они и родителей его не видели.

Маша помотала головой. Не похоже на её родных, чтобы вот так вот выдали её, не глядя. Они же её любили. И она их. Надо будет маме позвонить. Как только до отеля доберутся.

Почему-то вспомнился Алекс. Вот от такого она бы не отказалась. Как там он сказал, что теперь только он должен жить в её мыслях? Да сейчас, разбежался. Сам-то, наверное, к подружке побежал.

У них в Хивернии первый шаг делали мужчины, но последнее слово оставалось за девушкой. Нравы были странные: девственность не приветствовалась, но и колобродить не позволялось. Дос можно было заключать каждые три месяца. Заключил и живи, с кем нравится. Как найдёшь свою пару, тогда уже брак заключишь. Разводы были запрещены. Поэтому и браки заключались поздно. И дети у одинокой женщины не приветствовались. А если в дос… То можно. Какая-то парадоксальная страна. Все прекрасно знают, что в Зоммер ездят не только за солнцем, но ещё и за новым опытом. Никто не осуждал. А приобрести этот же опыт в Хивернии считалось плохим тоном.

А вот в центральной области мужчины и женщины были самыми независимыми. Поговаривали, что доходило до того, что мужчина боялся даже бросить взгляд на женщину. Его могли обвинить в сексуальном домогательстве и судить. Достаточно было всего лишь показаний женщины. Некоторые девчонки вздыхали: вот где хорошо, не то что в Хивернии — парни как приклеенные ходят. Проходу не дают. Правда, в центральном округе и детей мало, зато все самодостаточны и удовлетворены. Туда все едут на заработки. Самая работающая часть страны. Дети в яслях почти с рождения, родители в домах престарелых. А активное население работает. Женщины наравне с мужчинами. Даже на предприятиях есть родовые комнаты. Отпуск по родам не предназначен. Родил, день на больничном посидел, и на работу. Полное равенство.

За этими мыслями и не заметила, как доехала до отеля.

— Девочки-красавицы, — Эд передал сумки подошедшему Радику. — На сим прощаемся, но ненадолго. Вечером увидимся!

Девчонки, утомлённые на солнце и обласканные ветром, пошли в свой номер.

— Машк, похвастайся подарком, что ли, — лениво протянула Соня. Она уже растянулась на своей кровати. Зевнула. — Поспать надо, а то у меня уже хронический перетрах с недосыпом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ага, — вторила ей Роза. — Покажи подарок, и давай поспим чуток. Может, потом на дискотеку слетаем. Сегодня Радик свозит нас на своём драндулете.

Маша открыла пакет и ахнула. Алекс, похоже, долго не думал и сгрёб все имеющиеся в термах крема.

— Этот от морщин, для тех, кому за семьдесят. Маша, он тебе льстит, — засмеялась Роза, разглядывая первую попавшуюся в руки упаковку.

— Ага, а вот от целлюлита, — ответила Маша и вытащила огромную бутыль. — Придётся его отрастить, чтобы подарок зря не пропадал.

— А этот… для отбеливания кожи. Ой, Машка, не могу, сейчас умру от смеха. Тебе кожу отбелить… — закатывалась Соня.

— Значит так, собираем кожу в гармошку, морщим, старим и черним.

— Машку отбеливать будем, до прозрачности!

— Девчонки, не смешите, у меня живот уже болит! — истерила девушка.

Каждая новая вытащенная коробочка сопровождалась вспышкой гогота. Уже и дышать было тяжело, а они всё хохотали и хохотали.