Невинная для бескрылого (СИ)

18. Танец белых драконов

Раскидистый кедр толстыми уродливыми пальцами-корнями намертво вцепился в прибрежные камни. Его широкая крона щедро рассыпала длинные крепкие иглы, создавая тень, в которой уместилось с десяток шезлонгов. Словно спутники, они перемещались по орбите вокруг толстого корявого ствола, убегая от солнечных лучей.

На одном из лежаков отдыхала девушка. Неподвижная, она напоминала мраморную статую, вырезанную искуснейшим из мастеров античности. И только лёгкое движение груди на вдох и выдох говорили о том, что она живая.

Маша пыталась сосредоточиться на детективе, который купила здесь же, на пляже. Тонкая книжонка уже полчаса как была открыта на первой странице.

Одну руку девушка закинула за голову. Глаза были устремлены в сторону кипящих волн.

— Смотрите, белые драконы! — крик моментально изменил картину пляжа. Всё заметалось, забегало, завизжало, закричало и наконец, выстроилось, топча трепещущую воду, приложив как по команде руку козырьком ко лбу и устремив взоры к небу.

Маша не сразу покинула своё место. Она уже накупалась, её купальник успел высохнуть. Можно было бы и окунуться.

Подходя к берегу, она невольно подняла глаза к нему и замерла в немом благоговении.

Там, на фоне голубого неба, парили белоснежные птицы — драконы. Их оперение отбрасывало солнечные лучи, блестя и переливаясь. Они то соединялись, создавая звезду, то удалялись от центра лучами. Потом один дракон спустился низко, почти касаясь голов зрителей оперением своих белоснежных крыльев. Облетев толпу и осыпая словно перламутровыми чешуйками, он неожиданно взмыл, сделав петлю. А его место занял второй, потом третий. И так все пять. Взрослые, повторяя за детьми, собирали эти чешуйки, словно бедняк собирает брошенные ему под ноги монеты.

— Пойдём, Наташа! Что ты тут не видела? Зачем тебе чешуя дракона? — из транса девушку вывел низкий мужской голос. В ответ раздался тоненький голосок девушки. Она умоляла остаться. Следующая фраза заставила девушку повернуть голову и посмотреть на говорящего: — Наташа, пошли быстрее. Это не просто танец белых драконов, Великой Дракон послал своих на поиск жертвы. Эти полёты над толпой не что иное, как прощупывание ауры.

— Великий Дракон… — мечтательно повторила девушка. — А зачем ему жертва? Он что, её есть будет?

— Нет, драконы не питаются людьми, но никто не знает, что происходит с теми, кто оказывается им отмеченный. Отказать дракону не осмелится никто. И если он решит, что ты ему подходишь, то я не смогу тебя защитить.

Спутница говорящего снова взглянула в сторону танцующих драконов и вдруг закричала: «Смотри, как красиво, они летят сюда!»

Маша последовала взглядом туда, куда показывала девушка. От удивления у неё открылся рот: драконы звенели чешуёй, словно монистами, отсвет от которых, разливаясь радугой, создавал образ Великого Дракона. «Ах-х-х!» — оторвалось от земли и взлетело под облака. Казалось, что стоящие вдоль берега затаили дыхание.

— Ко мне, быстро, в зоне моей ауры тебя не заметят драконы, — крикнул парень и сильно рванул на себя девушку.

Маша, недолго думая, метнулась к парочке, сжимая их в объятии и крича: «Дорогой! Я тоже хочу!» Парень, машинально, распахнув объятия, прижимал теперь к себе двух девушек. Он непонимающе улыбался и шептал: «Ну, ваще!»

Драконы летели так низко, что он согнулся, прикрывая обоих.

— Это кто? — первой пришла в себя подружка парня. — Гор, я тебя спрашиваю, это кто?

— Не знаю, но обалденно пахнет, — ответил тот, кого назвали Гор, и прижался носом к Маше, которая до сих пор не разжала своего захвата. — Ты кто?

— Где кто? — Маша, не отпуская парня, подняла голову и увидела своё удивлённое отражение в янтарных, словно камедь, глазах.

— Ты кто? И, может быть, ты меня отпустишь? — парень улыбнулся, облизнувшись.

— Я никто. А ты? — руки с трудом разжались.

— Я Гор.

— А я Наташа, — его спутница оттолкнула Машу, поставив руки в боки. — Давай отсюда, если не хочешь, чтобы я…

— Не хочу, — прозвучало настолько простодушно, что Наташа не стала продолжать. — Честное слово, не хочу. Я побежала. Простите, ребята. Я услышала, что аура твоего парня скрывает от взора дракона. Считай, что я временно нашла у вас убежище.

Маша сделала два шага назад, улыбнулась как-то виновато, и побежала к своему лежаку.

Продвигалась медленно, ибо от береговой линии расходились зрители. Многие смотрели под ноги, выискивая белые чешуйки. Счастливцы, нашедшие их, поднимали, рассматривали на солнце и прикидывали стоимость найденного сокровища.

Девушка вспомнила, что они ценились в Хивернии, и буквально десять штук было бы достаточно, чтобы оплатить и лечение, и реабилитацию малышам. Её так и тянуло вернуться к морю, чтобы поискать то, что не нашли другие. Но останавливал от этого шага страх. Страх, что Алекс найдёт её по такой чешуйке.

В голове девушки крутился вопрос: «Были ли посланы белые драконы случайно в этот район или же ищут её». Ей, конечно, было лестно думать, что великолепный спектакль был устроен ради неё одной, но она тут же отгоняла от себя эту мысль. Так улыбаясь, мечтая и гадая, она дошла до раскидистого кедра.

— Маша, скажи на милость, мне посадить тебя на цепь, чтобы ты перестала сбегать? — Алекс полусидел на её шезлонге. Загорелые мускулистые руки скрещены на груди. — Ты думаешь, что сможешь уйти, если я не отпускал? — уголок губы пополз вверх.

— Ой, какие люди нарисовались, — Маша остановилась в полуметре от Алекса. Руки скрестила на его же манер. Глаза сощурила. — Алекс, тебе заняться нечем, как за мной носиться?

Позади раздался свист, словно камень врезался в землю, перед этим пролетев на огромной скорости.

Маша повернула голову на звук. За ней стояла блондинка. Та самая, из автобуса. Снова свист — с другой стороны тоже стояла девушка, тоже блондинка и тоже из автобуса.

— Алекс, надеюсь, теперь ты доволен или нам её перенести к тебе? — проговорила та, что стояла слева.

Маша обвела их глазами и обнаружила ещё троих блондинок, удивительно похожих между собой: длинные прямые до пояса волосы, большие миндалевидные глаза, высокие, худощавые фигуры. На девушках были короткие белые шорты, футболки в обтяжку. Девушку поразила мускулатура и выражение глаз, которое совсем не вязалось с образом тупеньких блондинок из анекдотов.

— Да, Сабрина, это она. Спасибо. Будете свободны, как только она сядет в мою машину. — Алекс провёл рукой по волосам. Перстень сверкнул на солнце, больно резанув, словно веткой, отблеском по глазам. — Маша, это все твои вещи? — он показал на уже кем-то собранную сумку.

— Я не пойду с тобой, — из глаз потекли слёзы, которые мешали видеть, соображать, сопротивляться.

— Сабрина, проверь по запаху, — проигнорировал Алекс возражение Маши. Он встал, взял девушку под локоть и, наклоняясь к самому её уху, прошептал: «Если ещё раз сделаешь попытку сбежать, я надену обратно браслет слежения. А теперь шевелись!» — и, не отпуская её локтя, потащил за собой.

Слёзы лились градом. Маша то стирала их, то колотила свободной рукой по парню. Но он пёр как танк, не оборачиваясь и не обращая внимания на её потуги.

— Алекс, идиот, перестань мучать Машу, — после долгого молчания подал голос бескрылый. Его довольное как у кота мурчание от сцены встречи молодых людей перешло в лёгкое недовольное рычание.

— В чём проблема? Разве ты не этого хотел? — ответил Алекс. И тут же переключился на девушку: — Маша, ты кулаки себе не отбила? Если не прекратишь, тебя перенесут ко мне драконы. Но нести буду в когтях. Выбирай, со мной на машине или по небу в когтях?

— Отпусти, больно.

Он резко остановился. Повернулся к ней лицом.

— Ты чего плачешь? Я ещё ни разу тебе не сделал больно. Маша? — парень выглядел растерянным. — Прости, я не хотел тебя пугать.

«Позор Великому Дракону. Ты извинился опять перед человеком», — возмущению бескрылого не было предела.

— Глаз больно. Свет упал на перстень и больно глаз, — она всхлипывала, прижимая ладошку с горячему глазу.

Милая, трогательная девушка. Как же он, такой большой и умный не увидел сразу, что ей плохо? Почему он не почувствовал её боль?

Алекс обхватил ладонями её мокрое от слёз лицо. Приблизился губами к раздражённому глазу: «Не бойся, сейчас я тебе помогу. Доверься мне». Его язык прошёл по веку от внешнего угла глаза к внутреннему: «Попробуй открыть». Девушка сделала усилие. Кончиком языка он поддел верхнее веко, скользнул, слизывая боль.

— Вот и всё. Не больно? — он смотрел на девушку и улыбался по-доброму.

Она помогала, покрутила глазом:

— Ты это как? Ты специально мне сделал больно, чтобы потом сыграть в благородство? Алекс, успокойся, я не поеду с тобой. Мы чужие друг другу. Ясно? Чужие. Оставь меня в покое. У меня есть жених, — выдала она, повернулась в сторону пляжа и пошла.

Глаза опять наполнились влагой от боли, только теперь это была сердечная рана. Она ныла и кровоточила.

— Маша, что? Опять? Произошло? Ты меня слышишь когда-нибудь? Я приехал сюда за тобой и думаешь, что уеду с пустыми руками? В машину! Не рассуждать!

Путь ей загородили блондинки. Она шаг влево, они вправо. Она шаг вправо, они влево.

Алекс не мог понять самого себя: чего он так вцепился в эту дерзкую девушку с робким взглядом. Как в ней могли умещаться столь противоречивые ипостаси? Внешность. Он уже не помнил своего первого недоумения: «А рожу на сдачу взяла?» Сейчас же он настолько привык к её внешнему виду, что оно ему казалось таким же естественным, как и его собственное. Не осознавая того, он любовался, когда её освещали солнечные лучи. В этот момент она казалась ему красавицей. Что это? Неужели так прорывается та самая внутренняя красота, о которой столько ходит легенд, но которую мало кому удаётся увидеть.

Алекс не был любитель садо-мазо. Да и незачем оно ему было. Доступных девушек всех слоёв и цветов достаточно. Обычно первое «нет» очень быстро сменяется на «да». Знакомиться и кадрить девушек на курорте было его хобби: никаких обязательств, никаких истерик и сцен ревности. Неделя взаимного удовольствия.

Сопротивление Маши вызвало в нём какое-то отчаяние. Ему надо было её завоевать, чего бы это ни стоило. И здесь он был бессилен над собой. Защитить, прижать к себе, покрыть поцелуями, приласкать, подарить нежность…

Дерзкая Маша нуждалась в постоянной опёке. Откуда в голове появилась такая мысль? А кто его знает? Она пульсировала и заставляла действовать. Алекс не готов был с ней расстаться. По крайней мере, пока она здесь, на территории Зоммера, он будет рядом.

Он смотрел, как она пыталась обойти дракониц, и забавлялся. Сама мысль о том, чтобы причинить ей боль, претила ему. Он вспомнил, как вчера утром трогал её там. Она тогда так забавно покраснела. Но её тело моментально отреагировало на его прикосновение. И он был уверен, если бы не её упрямство и дух противоречия, она бы с радостью отдалась ему. Хотя он точно знает, ему ничего не стоит добиться её расположения, достаточно накрыть своей аурой. Но ведь это будет так банально. Алекс вдруг понял, что не хочет банальности. Его внутренний дракон явно вмешивался в дела сердечные.

И вот она стояла перед ним в длинном и светлом, с рисунком из райских птиц, балахоне. Он был уверен, что она хмурила свой лобик, покусывала нижнюю губу. Она боялась и дразнила одновременно. И вдруг рывок в сторону, но драконихи окружили её.

— Алекс, мы забираем?

— Алекс, я не хочу в когтях. Я лучше на машине.

— А ты не будешь больше от меня сбегать? — не без доли иронии прозвучал вопрос.

— Не буду, — и видя, что ей не верят, проговорила более убедительно. — Честно, не буду.

Они стояли на террасе с видом на море. Внизу расстилался выгоревший под солнцем до белизны пляж. Береговая линия была чётко прочерченной. Спокойное море отлично отражало солнечные лучи.

Сама терраса представляла собой огромных размеров балкон под натянутой крышей. Вдоль перил кучками стояли деревья. Яркие громадные цветы гибискусов и ароматные звёзды олеандров проступали сквозь зелень, как пятна акрила на палитре художника.

— У тебя красиво здесь, — Маша улыбнулась. — Кто за этим всем ухаживает?

— Горничные. Это аппарт-отель. Я снимаю этот номер раз в год. Разочарована, что не моё?

Девушка отрицательно покачала головой.

— Тоже принадлежит твоей семье? Ты очень богатый? А каково это — быть очень богатым? Вот ты меня похищаешь. Нанимаешь людей, чтобы следили. Наверняка твои люди проверяли каждый автобус. Конечно, вычислить, куда я могла поехать среди ночи, несложно. Ты нашёл себе живую игрушку и теперь развлекаешься. И ты считаешь, что тебе всё можно, потому что ты богатый? Ты хотел меня наказать. Ну давай, наказывай уже и отпусти, — она замолчала, чтобы перевести дух.

Алекс приблизился к девушке. Обхватил ладонями её лицо.

— Я рад, что богатый. Иначе никогда бы такая гордячка как ты ко мне даже не подошла. А так, я могу делать с тобой, что хочу, — он улыбнулся и прикоснулся к её губам.

Вопроса «сопротивляться или нет» не стояло. Он нравился ей, и она даже не пыталась это скрывать от себя. Да, нравился. Так что же в этом плохого? Да, ей бы было лестно, если бы он был её парнем. Но Маше не хотелось становиться девушкой курортного романа. Росток любви дал свои корни в её сердце. И чем глубже он прорастал, тем строже ей хотелось казаться. Но разве можно отказаться от сладостного поцелуя?

Алекс с трудом оторвался от девушки. Ещё секунда, и он лишит её девственности прямо здесь, на ковре.

— Пойдём, — кротко бросил он. — Там уже Макс и Эд привезли твоих подруг. Тебе нравится это платье? — без перехода спросил он, показывая на халат, который был на девушке. — Я хотел сделать тебе приятное. Вот, купил в подарок.

Маша посмотрела на молодого человека, и её сердце болезненно сжалось от понимания, что скоро всё закончится. А так хотелось продолжения.

Ступни зарыты в тёплый песок. Над расстеленной на земле циновке установлен огромный зонт. Неподалёку навалом лежат вещи. Рядом плещется море, ослепляя бликами с верхушек волн. Визг голосов, смех, крик чаек, лай собак и гудок корабля.

Маша, как морская богиня, выходит из воды. По выбеленной коже стекают струйки воды. Она улыбается каким-то своим мыслям. Ей не надо оборачиваться, чтобы видеть восхищённые мужские взгляды. Девушка давно уже привыкла, что мужчины забывают про её лицо, когда видят её фигуру, когда глазами вторят движениям её бёдер. Она невероятно сексуальна.

Парни сидели под тентом и что-то обсуждали. При появлении девушки они замолчали. Эд и Макс отодвинулись от Алекса, давая Маше тем самым понять, куда ей следует сесть. Но она проигнорировала. Взяла книгу, полотенце, вышла из-под тени. Раскинула полотенце на песке и улеглась на живот, подставив спину жаркому солнцу.

Прохладная субстанция коснулась кожи. Чужая рука мягко размазывала её по коже. Рецепторы же будоражились не терпящим прекословия тоном:

— Машенька, ты играешь с огнём. Тебе бы вести себя до отъезда тише воды, ниже травы, а ты всё провоцируешь. Хочешь, я сейчас тебя закину на плечо и занесу к себе в номер? Веришь, никто по дороге меня не остановит. Ну всё, через пятнадцать минут я жду тебя в тени.

— А если я не приду? — она повернула голову на голос.

— А если ты не придёшь, ты просто сгоришь на солнце. К вечеру у тебя поднимется температура от теплового удара, и завтра утром никто не пустит тебя на самолёт.

Девушка закрыла глаза, пытаясь понять себя. Ей нравилось его провоцировать. Нравилось проверять, до какой границы он способен дойти. И в то же время она боялась переиграть, что он переступит эту самую грань. Что она сама переступит эту грань. А у неё жених. Её девственность заложена. Если она подведёт родителей, им придётся отдать всё до мельчайшей крошки и потом ещё выплачивать долг много лет.

Пока что Алекс, несмотря ни на что, вёл себя, если можно так выразиться, относительно корректно. Он не причинял ей боли и по возможности старался вызвать отзыв в её теле.

Вдруг она почувствовала, как её тело взмыло вверх, а потом его перевесили через плечо.

— Алекс, поставь, где взял! — её кулачки работали быстро, но не сказать, что ожесточённо.

Но он молча занёс её под тент, после чего усадил в глубине.

— Ты моя добыча и будешь сидеть рядом со мной. Понятно? — его глаза улыбались, а губы касались нагревшегося на солнце плеча. — Не дёргайся, Маша. Не буди во мне дракона.

— А то что, расправит крылья и улетит? — усмехнулась она. — Ну так лети, мне интересно будет посмотреть.

Если бы она посмотрела на Алекса, то увидела бы, как полыхнула досада в золотом поперечном зрачке.

Приближение Сони с Розой переключило внимание. Маша лишь почувствовала, как пальцы Алекса с силой сжали её запястье.

— Ты чего? Больно же, — попыталась она освободиться.

— Мне тоже, — ответил он глухо. — Никогда не смей так говорить. Ясно? Чтобы я в будущем не слышал этого.

— В будущем? — она приподняла одну бровь. — Алекс, а ты заигрался в благородного рыцаря. Я утром улетаю. И встретимся мы или нет, неизвестно. Скорее нет, чем да.

— Почему? Ты не хочешь остаться? — он приблизился настолько, что запах тестостерона невозможно стало игнорировать.

— Алекс, только не говори, что ты не прочитал сообщения от мамы. Если вы вскрыли мой телефон, чтобы установить программу слежения, наверняка отследили всю мою переписку, — она повернула голову, чтобы прочитать ответ в его глазах. Но вместо этого закрыла свои, потому что погрузилась в поцелуй. — Алекс, на нас смотрят, — смущённо пробормотала, уткнувшись в его плечо. Попробовала на язык. Кожа была тёплой и терпко-солёной.

Его рука продолжала лежать у неё на затылке. Он поцеловал её в лоб. Прошептал прямо в ухо:

— Я не читал твою переписку. Я считаю, что у каждого есть право на личную жизнь.

— Ты это сейчас серьёзно? — Маша попыталась высвободиться. Она больше не могла находиться в такой близости. Ей казалось, что сейчас встанет и все увидят её влажные плавки. — А как же программа слежения? Это не вмешательство в личную жизнь?

Вместо ответа Алекс наклонился вперёд. Взял кусок арбуза. Передал его девушке, второй кусок взял себе.

Сахарная сочная мякоть таяла во рту. Божественный вкус разливался по языку.

— Маша, а кто покупал путёвки? — ни с того ни с сего вдруг спросил он, не глядя на неё.

— А какое это имеет значение? Предположим, что я, — он дерзко вскинула голову. — Да, я выбрала самый дешёвый. И что? Или ты хочешь сказать, что твоя гостиница не пользуется популярностью?

— Ты, значит… Тогда ты должна была быть готова в тому, что вас будут снимать. Я посмотрел ваш тур. Это секс-тур, поэтому он и был дешёвым. Неужели тебе не объяснили при покупке?

Девушка вздрогнула всем телом, подняла на него удивлённые глаза.

— Секс-тур? А что это значит? Сексуальное рабство?

— Нет, зачем кого-то брать в рабство, когда и так дают? Секс-тур, это когда девушки и молодые люди едут отдохнуть и провести приятно время с сексуально раскрепощёнными людьми. Обычно они дешевле для девушек и дороже для лиц мужского пола. Когда такие туры продают, то девушки ставят подпись, что понимают и принимают условия. Тем более что девушка имеет возможность ещё и подзаработать. Так, Маша, может ты меня за нос водишь или думала, что побогаче встретишь, чтобы выгодно девственность продать?

Первый порыв девушки было: «Сбежать». Но рука молодого человека крепко прижимала к себе за талию. Она прикрыла уши ладонями. Лицо пылало, как будто ей надавали пощёчин.

— Маша, — продолжил Алекс вкрадчиво.

Остальная компания молча наблюдали за парочкой. Девушка сидела, поджав под себя ноги. Глаза опущены. Руки по обе стороны лица. Её грудь вздымается от глубокого дыхания. Паника чувствуется в каждом неосторожном движении. Молодой человек: поза расслабленная, глаза с поволокой. Одна рука скрыта за спиной девушки и лишь выступающие, с другой стороны, пальцы выдают, что он удерживает её. Вторая рука лежит на поднятом колене. На губах усмешка. Если бы звери умели усмехаться, то сравнение с ними вполне могло бы ему подойти. Самоуверенный самец, крепко держащий добычу в своих когтях. Или за шкирку: вроде и не больно, но и не убежишь, не оставив клок шерсти в зубах держащего.

— Маша, так я тебе по секрету скажу: не думаю, что на побережье сегодня есть кто-то богаче меня, — он пальцами, коснувшись подбородка, повернул голову девушки к себе. — А если и есть, тебе уже не найти. Что скажешь?

— Алекс, кончай Машку терзать. На ней и так лица нет, — Роза откинула влажную прядь за спину. — Я нашла этот тур. Мы давно хотели на море, но путёвки к вам такие дорогие даже не в сезон. Нам на путёвку год копить надо. Это вы здесь на югах богачи. А на севере люди пашут.

— Богачи. А почему знаете? Потому что мы с двумя ипостасями. Нам богами завещано охранять богатства. Поэтому и детей у нас рождается меньше, чем у вас. И ваши девушки могут нам родить наследников, а наши вашим парням — нет. Путёвки дорогие, потому что отели охраняются. Чтобы не похищали тех, кто не хочет стать суррогатной матерью или сексуальной игрушкой. Уж вы-то испытали, что значит секс с оборотнем. Роза, а чего ты так подружку-то подставила? — он задумчиво прикусил соломинку.

Его рука освободила Машу из заключения. Девушка воспользовалась обретённой свободой: поднялась, перешла на другое место.

— Я думала, что прокатит. А потом, мне в агентстве сказали, что нас могут и не снять. Убедили, что всё полюбовно, никто не насилует. И потом, если бы вы на нас в кафе не обратили внимания, то отпуск прошёл бы без эксцессов, — Роза подманила молодого разносчика напитков. Заказала себе коктейль.

Эд спросил, хочет ли ещё кто чего заказать, после чего достал купюру из кошелька.

— И что, к вам всё это время никто не клеился? — спросил он, убирая кошелёк обратно.

— Простите, вы так свободно оставляете ваши кошельки. Неужели не боитесь, что кто-нибудь украдёт? — Соня удивленно посмотрела на беспечность парней.

— Они защищены магией. Это артефакты. Удобная вещь, скажу вам. — Макс улыбнулся. Провёл пальцем по позвоночнику девушки. Та выпрямилась. — Хотел такой в подарок купить, но сказали, что у вас в Хивернии совершенно бесполезная штука. У вас нет магии. Ну, так вы не ответили на вопрос: неужели никто не клеился?

— Клеились, но мы отшивали. Это вы не отшились. Прилипли, как банный лист… — с вызовом сказала Маша.

— Хватит вам. Клеились, не клеились. Вас ждали. Была бы моя воля, я бы ещё на недельку осталась! — Роза поднялась, вышла из-под укрытия. — Пойдёмте в море, девчонки. Машка, хватит киснуть. Когда теперь получится приехать. Ты, Машка, скоро замуж выйдешь. Вдруг жмот какой достанется. Ну, побежали.

Соня и Маша вскочили и, обжигая пятки раскалённым песком, с разбегу врезались в освежающую воду.

Солёные брызги взмывали над головами, создавая миллионы радуг.

Алексу не понравились последние слова Розы. Маша выходит замуж? Она говорила про жениха, но не про свадьбу.

Его вторая ипостась недовольно заворчала, заставляя двигаться. Он, повинуясь чужой воле, поднялся. Теперь он казался выше и шире. Глаза сияли. Ему не хватало только крыльев за спиной. Взгляды девушек так и сыпались на него. Красив. Статен. Молод.

Он и сам не понял, как очутился около девушки. Она вздрогнула, когда почувствовала его руки на своих плечах.

— Маша, ты не выходишь замуж? Ты поняла? Ты понимаешь, что ты попала? Ты раздразнила моего дракона. Он теперь хочет тебя и не согласен делить с кем-либо.

Она оглянулась. Пляж был где-то далеко. Она лежала на надувном матрасе, который подталкивал рядом плывущий Алекс.

— Что ты будешь со мной делать? — она вздрогнула, когда осознала, что молодой человек в гневе и они одни посредине солёной равнины. — Я не умею хорошо плавать. Пожалуйста… — она сама и не знала, что пожалуйста.

— Я… Машенька, я приехал сюда, чтобы оторваться по полной. Снять девушку, неделю покувыркаться с ней, а потом расстаться добрыми друзьями. Но ты поломала все мои планы. В итоге я развлекаю днями одну, а крою по ночам другую. Как-то неправильно? Почему ты дрожишь? Ты меня боишься? Маша, скажи, неужели я тебе не нравлюсь?

Алекс смотрел в глаза девушки, полные ужаса. Он не осознавал, что боится она не его, а глубины. Её голос дрогнул:

— Нравишься, Алекс, нравишься. Меня никто ещё никогда не похищал на вертолёте и не устраивал танец белых драконов в мою честь. Ещё ни один мужчина не трогал моё тело. Но… Я завтра уезжаю. Родители мне нашли жениха, я тебе об этом говорила. Я думала, что ты читал мою переписку и знал об этом, поэтому и не тронул. Знаешь, если бы ты жил со мной в одном городе, я бы наверно поломалась чуток, а потом стала бы с тобой встречаться. А так… Смешно, но в моём городе никто меня не добивался.

— Добивался… — усмехнулся он. — Ты же сразу даёшь от ворот поворот, зубки показываешь. Маша, останься ещё на неделю.

Он уже повернул её матрас в сторону пляжа. Она с восхищением смотрела на его неторопливые взмахи. Как крылья, отрывались капли от руки.

— Алекс, не могу. Понимаешь, не могу. В аэропорту меня будет встречать жених. Он оплатил операцию моим младшим брату с сестрой. Теперь наша семья ему должна, — выдохнула девушка. — У меня нет денег, чтобы откупиться. И потом… Ну проведу я с тобой ещё неделю. Подарю тебе свою девственность, а дальше что? Я вернусь домой с чувством, что тебя попользовали и выбросили? На душе будет горько и больно. Нет, пусть эта неделя останется в моей памяти как сказка. Ты подарил много незабываемых моментов, порой пугающих, порой волнующих.

Роза лежала на коврике, подставив свою шоколадную спину солнцу.

— Отойди, не мешай загорать, — сказала она тени.

— Роза, есть один вопрос: почему ты мне не сказала про секс-тур?

Услышав Машин голос, восточная красавица вздрогнула. Села, приставила козырьком ко лбу руку.

— Машка, уймись. Ну, потрахалась бы, в чём проблема. Мне в агентстве сказали, что сейчас не сезон. Только дедки едут, а с ними вообще мороки нет. Тебе, конечно, ещё не с чем сравнивать, но я тебе скажу, что оборотням равных нет. Я вот думаю, как бы по возвращению избежать прививки.

Соня, услышав разговор, приблизилась:

— Так вот почему каждое утро мы находили буклеты с фото мужчин. И о какой прививке ты говоришь? Розка, давай колись.

— Ой, да успокойтесь. Радик нам бы сделал всё. Я с ним ещё при заезде обговорила. Если бы эти не вмешались, я бы так и общалась с Радиком. Он, между прочим, мне замуж предлагал, а не как эти: перевод на счёт. Кстати, Машка, а ты ещё целка? Прикинь, уникум. Съездила по секс-туру, подцепила классного мужика и осталась при этом девочкой.

— Так что с прививкой?

— Говорят, что на оборотней подсаживаются. Чтобы не было влечения, ставят прививку и стерают воспоминания тела. А я не хочу. Не хочу забывать… — задумчиво проговорила девушка.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍