Невинна и опасна, или Отбор для недотроги

Глава 1. Знакомство

Глава 1. Знакомство

– Я приехал за воспитанницей Амалией. Его Величество поручил мне сопроводить её во дворец, – отчеканил Маркель.

Настоятельница пансиона, седая статная госпожа Элисон, пристально посмотрела на гостя. Во взгляде читался скепсис. Будто она предпочла бы видеть в качестве сопровождающего кого-то поблагонадёжней.

Маркель мысленно усмехнулся. Что не так? Похоже, уже и до Шерстона, этого захолустного городишки, расположенного в богами забытой глуши, добрались слухи о нём, как о любителе женщин, жизни и сомнительных наук. Да, всё – правда. Таким он и был, младший сын Его Величества. Позор семьи. Не то, что старший – Себастин. Надежда трона и всего королевства. Серьёзный и целеустремлённый.

Но госпожа Элисон могла бы не хмуриться. Маркель сам не был в восторге от возложенной на него миссии. Он предпочёл бы оставаться в столице и продолжать любить женщин, жизнь и сомнительные науки, но отец решил наказать за последнюю выходку и дал распоряжение ехать в эту Тмутаракань.

– Мы получили письмо Его Величества, в котором он предупредил о вашем приезде, – удостоила ответом госпожа Элисон. Она степенно поднялась из-за стола: – Идёмте, Ваше Высочество, провожу вас в комнату Амалии.

Коридоры пансиона показались Маркелю непривычно тесными и низкими. Спасало от мрачного впечатления только обилие света, лившегося из старомодных арочных окон. Здание окружено было парком, в котором властвовала осень. Её золотые лучи вдыхали жизнь в это застывшее во времени пространство узких коридоров.

– Амалия, – настоятельница остановилась возле одной из дверей и постучалась.

– Да, – раздалось тихое изнутри, и госпожа Элисон вошла.

– Амалия, Его Высочество прибыл, чтобы сопроводить тебя во дворец.

– Доброе утро, Ваше Высочество, – прозвучало что-то больше похожее на выдох, чем на слова. 

Воспитанница стояла посреди небольшой комнаты с высокой стопкой книг в руках, которую подпирала подбородком. Вполоборота к вошедшим, поэтому Маркель не мог видеть лица. Взгляд задержался на волосах, скреплённых как у подростка лентой. Необычный оттенок, цвета осенней листвы. Раньше Маркелю не доводилось видеть такие. Впрочем, на этом достоинства Амалии заканчивались. Невысокая, худенькая. Не знай он, что ей 19, подумал бы что максимум 15. В невзрачном сером платье и ужасной старомодной накидке, явно с чужого плеча, которая болталась на ней как балахон.

– Покину вас ненадолго. Мне нужно отдать распоряжение подготовить в дорогу корзину со снедью, – госпожа Элисон вышла из комнаты, многозначительно оставив дверь открытой. Будто хотела подчеркнуть, что вернётся буквально через пару минут.

Маркель снова мысленно усмехнулся. Ну, не такое уж он чудовище, чтобы было страшно оставить его с девушкой наедине на пару минут. Он не питается детьми. Тем более такими. Воспитанница была до невозможности застенчивой. Она так и продолжала стоять с книгами, не решаясь развернуться.

Маркель почувствовал раздражение. Что за наказание придумал ему отец? Возиться с этой тихоней. Он даже не знал, как с ней заговорить. О чём? Он привык общаться совсем с другими женщинами. А им ведь придётся провести в дороге почти целый день.

– Амалия, вы уже готовы ехать?

Она наконец-то шелохнулась. Сделала пару шажочков по направлению к дорожной сумке, стоящей возле окна на полу.

– Почти, Ваше Высочество, – пролепетала тихо, не развернувшись. – Мне нужно собраться. Мы ждали вашего приезда только завтра.

Она принялась торопливо складывать книги в сумку.

– Вы собрались взять всё это с собой? – раздражённо поинтересовался Маркель.

Амалия вздрогнула оттого, что он повысил голос. И он тут же проклял себя, что повысил. Дьявол! Маркель не умел обращаться с детьми. Это худшее задание, которое он когда-либо получал от отца. Зачем, вообще, тот придумал везти этого пугливого воробья в столицу?

Когда-то давно родители девочки оказали королю большую услугу, и он взялся опекать их дочь после их трагической гибели – оплатил её обучение в пансионе. И мог бы и дальше обеспечивать её жизнь здесь, в этом тихом городке. Это было бы правильно. Но отец зачем-то решил, что Амалия должна принять участие в осеннем празднике, который только называется праздником, а, по сути, будет выставкой невест для наследного принца. По окончанию праздника Себастин должен будет назвать ту, кого поведёт к алтарю.

На смотрины приглашены представительницы знатных родов, первые красавицы, которые знают как себя подать в обществе и как себя преподнести мужчине. Что будет делать среди них эта тихоня? Маркель сразу сказал отцу, что везти на праздник воспитанницу пансиона из глубинки – плохая идея. А теперь, увидев её воочию, убедился, что был трижды прав. Столичные красотки не упустят случая поточить об неё свои коготки.

– Сколько, Ваше Высочество? – робко произнесла Амалия.

– Что сколько? – не понял он.

– Сколько можно взять книг с собой? – она, наконец, развернулась к нему лицом и вскинула глаза. Большие, живые, пронзительные, цвета осенней листвы. Но тут же спрятала взгляд. Потупилась, залилась румянцем. Что-то шевельнулось внутри Маркеля. Незнакомое. Странное. И он разозлился на себя за эту свою непонятную реакцию.

– Да нисколько! Вы едете на праздник – вам нужны платья, а не книги! – он опять повысил голос.

Она сжалась и начала выкладывать назад уже упакованные фолианты. Маркель вновь испытал укол совести. Дались ему эти книги? Подошёл, склонился над сумкой:

Глава 2. Последняя строчка списка

Глава 2. Последняя строчка списка

Наставницы пансиона и подруги Амалии вышли её проводить. Они по очереди обнимали и горячо шептали пожелания. И сама госпожа Элисон тоже притиснула к себе и поцеловала в лоб.

– В добрый путь, дитя моё, – сказала тепло и наклонилась к уху, чтобы напомнить: – не забывай наш с тобой разговор. Будь осторожна.

Конечно, Амалия не забудет. Накануне приезда Его Высочества настоятельница пригласила воспитанницу в свой кабинет и долго беседовала с ней. Она рассказывала, что ожидает Амалию в столице. Как отличается жизнь там, в высших кругах, от тихой размеренной жизни провинциального пансиона. Предостерегала, как не наделать ошибок. Учила вести себя строго и с достоинством, особенно с мужчинами. И особенно с такими, как Его Высочество Маркель.

Она битый час рассказывала, что подобные ему легкомысленно относятся к женщинам. Они опасны. Просто дьяволы в человеческом облике. Но госпожа Элисон могла бы особо и не стараться. Амалия и без того испытывала по отношению к молодым мужчинам жуткую робость. А урок от наставницы лишь усилил страхи. Выходя из кабинета госпожи Элисон, Амалия поклялась себе, что даже не взглянет на Его Высочество. Но она нарушила данную себе клятву. Не прошло и нескольких минут с момента их встречи с Маркелем, как любопытство перебороло робость. Она всё-таки подняла на него глаза. И чуть не умерла от задушившего её смущения. Зачем только сделала это? Разговаривал Его Высочество гневно – действительно, как дьявол, а вот внешне на дьявола совсем не был похож. Он показался Амалии очень-очень высоким и крепким. И у него были пронзительные насмешливые серые глаза. А больше она ничего не успела заметить. Она почувствовала, что он видит её насквозь. Может прочитать все её мечущиеся в смятении мысли. И ужасно струсила.

Как хорошо, что в дороге Амалия будет не один на один с Его Высочеством. Как это чудесно совпало, что смотрительнице библиотеки госпоже Бернадет понадобилось в столицу за новыми учебниками, и Маркель не стал возражать, чтобы она отправилась туда в его карете.  

Амалия и Бернадет первыми заняли места – пристроились на скамейку рядом друг с другом. Следом внутрь зашёл Его Высочество и сел напротив. Карета, сопровождаемая конной охраной, тронулась. Наставницы и подруги махали вслед, и у Амалии сжималось сердце. Уютный родной пансион, стены которого не покидала с того самого дня, как погибли родители, постепенно скрывался из вида. Мелькнула трусливая мысль – как было бы хорошо остаться здесь навсегда, в этом тёплом знакомом мирке, где все любили её. Но Амалия прогнала эту предательскую мысль вместе со слезами, наворачивающимися на глаза. На самом деле она давно уже планировала уехать в столицу, и приглашение Его Величества на праздник было замечательной возможностью осуществить задуманное.

Госпожа Элисон готовила Амалию к тому, что рано или поздно ей нужно будет начать самостоятельную жизнь. Его Величество проявил большое великодушие, обеспечив возможность пройти обучение в пансионе и ни в чём не нуждаться всё детство и юность. Но нельзя пользоваться этим великодушием вечно. Так можно впасть королю в немилость. Амалия повзрослела и в состоянии сама о себе позаботиться. Она обучена аптекарскому делу. Попробует, пока идёт праздник, найти себе работу – устроиться помощницей аптекаря. Ей надо как-то закрепиться в столице. Почему именно там? Потому что только в столице она найдёт ответы на вопросы, которые мучают её уже много лет.

У Амалии есть секрет. Она не такая как все. Она не знает почему. Откуда у неё эти способности и что с ними делать? Родители умерли слишком рано, чтобы рассказать ей об этом. Но в столице остались люди, которые ещё помнят отца и мать. У них Амалия и будет искать ответы.

Здание пансиона осталось позади. Карета катилась по лесной дороге. Мимо окон проплывали величественные пейзажи Шерстонской дубравы, охваченной осенней позолотой и багрянцем. Амалия знала здесь почти каждую тропу. Но всё равно не отворачивала головы от окна, будто увиденное представляло для неё что-то необыкновенно интересное. Она боялась случайно встретиться взглядом с Его Высочеством Маркелем. Ей казалось, что он смотрит на неё, и одна эта мысль заставляла краснеть от смущения.

Про младшего сына короля ходили ужасные слухи. Амалия не знала, можно ли им верить. Поговаривали, что он совершенно испорченный и циничный мужчина, не в пример старшему брату Себастину. Замечен в связях с девицами недостойного поведения и занимается запрещёнными магическими науками. У такого ужасного мужчины должны были бы быть холодные, словно вход в ледяную пещеру, глаза. Но они не показались ей такими. Амалия поймала себя на мысли, что хотела бы ещё раз взглянуть – проверить. И эта запретная мысль сделала румянец на щеках ещё более плотным.

Не поднимая глаз, Амалия нащупала в своём дамском саквояже книгу, которую брала в дорогу, и уткнулась в неё. Чтение – всегда было для неё спасением. Погрузиться в другой мир и отрешиться от всего.

* * *

Госпожа Жильберт поджидала королевского церемониймейстера Бонифаса в закрытой беседке в дальней части парка. Они условились встретиться там в полдень. Господин Бонифас обещал принести список гостей, приглашённых на осенний праздник. Проще говоря, список тех юных дев, из которых Его Высочество Себастин будет выбирать себе невесту.

Церемониймейстер явился без опоздания. Впрочем, госпожа Жильберт и не сомневалась, что он сделает всё, как она просила. Зря, что ли, она строила глазки этому маленькому лысому толстячку и даже позволила немного вольностей. Ей нужен был свой человек среди организаторов праздника, который будет в курсе всех новостей и сплетен. Госпожа Жильберт возлагала большие надежды на старшую дочь. У той были все шансы стать избранницей принца. Но ситуацию надо было держать под контролем.

Глава 3. Лесной родник

Глава 3. Лесной родник

Маркель наблюдал за Амалией с того самого момента, как карета тронулась. Девчонка постоянно прятала глаза. А ему почему-то хотелось поймать её настороженный взгляд испуганного воробья. Сначала она смотрела в окно, потом достала книгу. И затаилась над ней, отмирая только тогда, когда нужно было перелистнуть страницу. Её тонкие запястья на секунду обнажались и снова прятались под тканью ужасной накидки, которую давно бы уже пора было отдать на съедение моли.

Маркель даже не пытался заговорить с Амалией. Догадывался, что поддерживать беседу с этим смущающимся от одного его взгляда мотыльком будет непросто. А вот смотрительница библиотеки показалась ему женщиной словоохотливой. Интуиция не подвела – госпожа Бернадет действительно с удовольствием откликнулась на его нейтральные фразы о погоде, и у них завязался живой разговор.

Постепенно Маркель свёл расспросы к интересующей его теме.

– Красивые места, – кивнул он в сторону окна. – Но, говорят, Шерстонский лес знаменит не только своей красотой. Когда-то здесь били родники с особой водой.

– Да, в старых книгах сохранились записи об этом, – подтвердила госпожа Бернадет. – Несколько веков назад здесь было целых три источника. В летописях говорилось, что вода из них использовалась для тайных ритуалов. Однако в настоящее время два родника иссякли.

– А третий?

– Третий до сих пор бьёт из-под земли в районе древних пещер. Но его вода по неизвестным причинам утратила свои особые свойства. Теперь это просто вода.

Вот это Маркель и собирался проверить. Ему нужно было набрать немного здешней воды для своих экспериментов. Насколько ему было известно, пещеры, о которых говорила смотрительница библиотеки, расположены не очень далеко от дороги.

– Сделаем привал, – скомандовал он, когда карета поравнялась с двумя огромными сросшимися у самого основания дубами. Маркель знал – это ориентир. Если следовать в направлении самой большой ветки, то через десять минут, можно выйти к тому месту, где бьёт родник.

Он выпрыгнул из кареты, намекнув, что спутницы тоже могут размять ноги, если пожелают. Разрешил охране спешиться и немного отдохнуть. А сам, захватив флягу, отправился прогуляться к пещерам. Велел никому не сопровождать его. Знал Маркель королевских гвардейцев. При всей своей доблести среди них полно тех, кто доносит королю о каждом шаге его сына. А отец очень не поощрял интереса Маркеля к древним запрещённым ритуалам. Считал увлечение, во-первых – опасным, а во-вторых – неподобающим для отпрыска королевской семьи.

Тропа, которая, судя по всему, должна была вывести к пещерам, оказалась совсем заросшей. Пожухлая осенняя трава и ковёр листьев скрывали её от глаз. Чтобы не сбиться с пути, приходилось полагаться на интуицию и прислушиваться к звукам, пытаясь уловить журчание воды.

Через несколько минут быстрого хода Маркель вышел на поляну, и его взору предстала картина, которую он и ожидал увидеть. В паре десятков метров – небольшой каменистый холм с гротом. Здесь открывался вход в древние Шерстонские пещеры. Наверняка, они хранят много секретов, но Маркелю были интересны не они.

Он приблизился к склону холма, который представлял собой нагромождение каменных глыб, поросших мхом. Из расщелины небольшой струйкой сочилась вода. Она казалась кристально чистой. Вот она – цель его прогулки.

Маркелю осталось преодолеть несколько метров по сырым камням, устилающим подход к источнику. Он на ходу отвинтил крышку фляги и наклонился, чтобы набрать воды. Но камень, на который упиралась выставленная вперёд нога, оказался покрыт очень скользкой растительной слизью. В одно мгновение Маркель потерял равновесие и вдруг понял, что летит головой прямо на каменную глыбу. Удара избежать не удалось. Боль была такой сильной, что потемнело в глазах. И в следующую секунду сознание отключилось...

Глава 4. Приезд

Глава 4. Приезд

– Ваше Высочество, с вами всё в порядке? – начальник охраны вытянулся в струнку, когда Маркель вышел из леса. – Вас так долго не было, что я уже собирался отправить гвардейцев на поиски.

Не удивительно, что капрал переполошился. Судя по положению солнца, Маркель пробыл без сознания около полутора часов. Большая удача, что, вообще, остался жив. Так стукнуться головой о камни – могло бы и мозги вышибить.

– Как видишь, в порядке, – бросил он, поднимаясь по ступенькам в карету. – Отправляемся.

Маркель сел на скамейку и наткнулся на ещё один озабоченный взгляд – госпожи Бернадет.

– Мы немного забеспокоились из-за вашего долгого отсутствия, – поделилась она, – но потом я вспомнила, как теряешь время в нашем прекрасном Шерстонском лесу.

Смотрительница библиотеки улыбнулась:

– Когда я была помоложе, могла бродить тут целый день. Изумительное место. Вы согласны, Ваше Высочество? Мощь дубов-исполинов покоряет настолько, что хочется остаться здесь навсегда.

Вот Маркель чуть и не остался навсегда. Он до сих пор не мог понять, как после такого удара головой умудрился очухаться без посторонней помощи. Хотя… В его сознании вдруг шевельнулось странное воспоминание. Возможно, помощь и была. Очень смутно, будто в тумане – то ли быль, то ли просто пригрезилось – но он припомнил прикосновение к его лбу чьей-то ладони и тихий странный шёпот, смысл которого не разобрать. Будто слова произносились на неродном для Маркеля языке.

Интересно, это ощущение было только иллюзией, рождённой ушибленной головой, или ладонь существовала на самом деле? Узкая женская ладонь с длинными пальцами, так похожая на ту, что время от времени перелистывает страницы и принадлежит пугливому мотыльку в нелепой накидке.

Маркель уставился на Амалию придирчиво. Могла это быть она? Нет, поверить, что эта робкая пичужка таскалась за ним к источнику, он не мог. Она ведь, кажется, даже позы не сменила с тех пор, как он оставил её с Бернадет в карете, а сам пошёл искать приключений на свою голову. Скорее, видение можно объяснить тем, что он слишком много думал о девчонке последние несколько часов, вот она и привиделась ему, когда он впал в полузабытье от удара. Дьявол! Маркель почувствовал раздражение. Вот только не хватало, чтобы она являлась ему во снах. Скорее бы доставить её во дворец и забыть. Пусть отец возится с ней.   

Когда карета въехала в столицу, Амалии уже и притворяться не нужно было, что её захватил вид за окном. Да она просто не могла оторвать глаз от проплывающих мимо картин. Флорея очаровала аккуратными ухоженными особняками, ровными мощёными улицами, фонтанами, уютными сквериками, роскошными экипажами, проезжавшими мимо. И всё это было так красиво и так не походило на скромный маленький Шерстон, что Амалия вдруг почувствовала себя здесь чужеродным элементом. Примет ли этот шумный богатый светский город её, сироту, выросшую в пансионе, знающую о столичной жизни только из рассказов настоятельницы?

– Остановите, пожалуйста, возле центральной таврены, – попросила госпожа Бернадет. – Сниму там комнату на пару дней, – пояснила она принцу. – А как только закуплю нужные учебники, вернусь в Шерстон, воспользовавшись дилижансом.

Амалия собиралась тоже пока остановиться в таверне. Праздник, на который она приглашена, начнётся только через пять дней. За это время она успеет немного освоиться в столице и, может даже, найдёт работу. Но когда она направилась на выход вслед за госпожой Бернадет, Его Высочество грозно поинтересовался:

– А вы, Амалия, куда?

Она вздрогнула. Она каждый раз вздрагивала, когда он к ней обращался. Не потому, что боялась повышенной интонации. Её смущало само внимание к себе.

– Я планировала тоже остановиться в таверне, пока не найду себе постоянного жилья и работы.

– Проклятье! – тихо выругался Маркель. Почти беззвучно, но она расслышала. От осознания, что это её слова спровоцировали Его Высочество браниться, у неё вспыхнули не только щёки, а и шея, и грудь, и, кажется, всё тело.

– Его Величество пригласил вас на праздник, а значит, позаботится и том, где вам жить. Оставайтесь в карете. Поедем во дворец, – скомандовал Маркель.

И Амалия окончательно струсила. Она поняла, что сейчас госпожа Бернадет выйдет и оставит её один на один с принцем. А она умрёт от смятения, если придётся ехать с этим мужчиной в одной карете. Пусть даже и ехать осталось недолго. Воображение живо нарисовало, как они сидят один напротив другого, и больше рядом никого. И паника заставила сердце биться в груди зайцем. Она бы даже не смогла объяснить, чего именно боится. Этих его серых насмешливых глаз, которые видят её насквозь?

Страх придал силы возразить. Госпожа Элисон учила держаться строго и с достоинством. Амалия попыталась сделать именно это.

– Ваше Высочество, я приглашена на праздник, а не жить во дворце. Мне не хотелось бы злоупотреблять великодушием Его Величества. Позвольте мне остановиться в таверне с госпожой Бернадет.

Амалия произнесла и замерла в ожидании того, что от гнева Маркеля сейчас вспыхнет карета. Но на выручку пришла госпожа Бернадет.

– Ваше высочество, – мягко улыбнулась она. – Пусть Амалия проведёт эту ночь со мной. Ей нужно отдохнуть с дороги, освоиться, привести себя в порядок. А завтра утром пришлёте за ней экипаж, чтобы отвезти во дворец.

Слова прозвучали так спокойно разумно и убедительно, что, похоже, Маркель не нашёлся, что возразить.

– Хорошо, – кивнул он так, будто сдерживает очередное проклятие, готовое сорваться с губ.

Глава 5. Разговор с отцом

Глава 5. Разговор с отцом

Маркель входил в кабинет отца злой, как дьявол. Ещё ни одна девушка не выводила его из себя настолько сильно. И ведь главное – непонятно чем. Даже глаза на него боялась поднять.

– Она во Флореи, – доложил он родителю. – Доставлена в целости и сохранности. Надеюсь, на этом всё?

– Присядь, – кивнул отец на соседнее кресло, не отрываясь от бумаг.

Не торопясь, дописал несколько слов и только тогда обратил внимание на сына. В последнее время Маркель постоянно видел отца с пером в руках. Мемуары, что ли, строчит?

– Я слышал, Амалия остановилась в таверне с библиотекаршей, – отец сложил аккуратной стопкой исписанные листы.

Кто-то из охраны уже донёс? Маркель и не сомневался, что среди гвардейцев есть осведомитель. Наверняка, этот словоохотливый вояка поведал и о том, что Маркель долго пропадал в лесу. Но, к счастью, отец не спешил устраивать допрос, а посмотрел со скрытой иронией. Похоже, его забавляло, что девчонке каким-то образом удалось настоять на своём – остановиться в таверне.

– Да, Амалия пожелала провести эту ночь под крылом госпожи Бернадет. Я позволил, потому что думаю – так будет лучше. Стоило ли окунать её прямо с дороги в круговорот дворцовой жизни? Её тут заклюют в первый же день.

– Пожалуй, – отец как ни в чём не бывало вернулся к бумагам.

А Маркель почувствовал, что ещё больше раздражается.

– Я вообще не понимаю, зачем было везти Амалию в столицу. Ты что, полагаешь, Себастин может всерьёз заинтересоваться этой провинциальной недотрогой?

– Почему нет? Я слышал, что она недурна собой. Это не так?

Перед мысленным взором моментально всплыли волосы цвета осенней листвы и пронзительные глаза такого же оттенка, нежная кожа, большую часть времени залитая румянцем, и узкие ладони с длинными пальцами. Выражение «недурна собой» совершенно не подходило к этой застенчивой пичужке. «Недурна собой» – это о тех кудрявых белокурых напомаженных девицах, что скоро заполонят дворец, в надежде завоевать внимание Себастина.

– Дело не в том, насколько Амалия привлекательна. Она не создана для столичной жизни. До крайности наивна и застенчива. Мне кажется, нужно вернуть её в Шерстон. Через пару дней смотрительница библиотеки отправится назад. Пусть и Амалия поезжает с ней.

– Амалия приглашена на праздник и примет в нём участие. И только Себастину решать, когда отправлять её назад и отправлять ли вообще.

– Отец, ты не понимаешь! – в голосе прорвалось возмущение. – Не представляешь, насколько она неискушённа. Да она ещё до начала праздника попадёт в какую-нибудь неприятность. Представь себе – собралась искать работу. Какую? Она глазом не успеет моргнуть как окажется содержанкой какого-нибудь скучающего богатея, который позабавившись пару месяцев, избавится от неё, чтобы взять для развлечений новую.

– Не хочешь, чтобы она попала в неприятности? – сохраняя абсолютную невозмутимость, поинтересовался отец. – Вот ты и возьмёшь над ней опеку на всё время праздника.

– Что-о?! – Маркель аж с кресла подскочил.

– Ты же у нас как раз искушен в тех вопросах, о которых говоришь. Тебе ли не знать, какие опасности для таких вот хорошеньких юных девиц исходят от скучающих богатеев?

Возиться с девчонкой? Это худшее, что отец мог придумать.

– Ты же несерьёзно?

– Серьёзно. Это приказ. И он не обсуждается. Воспринимай, как наказание за то, что так и не прекратил опасных экспериментов. Не хочешь поговорить о том, что делал в Шерстонском лесу? – отец первый раз за всё время разговора посмотрел сурово. – Ступай. Отвечаешь за девчонку головой.

Глава 6. Старомодная накидка

Глава 6. Старомодная накидка

– Прибыл экипаж Его Высочества Маркеля, – доложил лакей, постучавшийся в комнату около восьми утра. – Мне велено спустить ваш багаж.

Он подхватил дорожные сумки, на которые указала Амалия, и испарился. Она уже была готова ехать. Поднялась сегодня в шесть, привела себя в порядок и, чтобы унять волнение, всё оставшееся время читала.

Госпожа Бернадет тепло обняла на прощание:

– Иди, дитя моё. У тебя всё получится, – она ласково провела по волосам рукой. – Но знай, если что-то пойдёт не так, мы всегда рады будем видеть тебя в Шерстоне.

– Спасибо, – сердце обволокло тоской. Сейчас Амалия выйдет из комнаты, и последняя ниточка, связывающая её с пансионом и прежней жизнью, оборвётся.

Она надела накидку и поспешила за лакеем вниз. Утрами уже было довольно прохладно и стоило бы наверно облачиться во что-то более тёплое. Но Амалия очень любила эту вещицу, которая осталась ей от мамы. Казалось, накидка до сих пор хранила её тепло.

Родители погибли, когда Амалии было всего пять. Она их почти не помнила. Только крепкие руки отца и ощущение надёжности, которые они дарили, и улыбка мамы, светлая и немного грустная, как осенний день. И вот эта накидка, оживляющая воспоминание, как однажды мама сняла её с плеч и укутала Амалию, когда они попали под дождь.

Маркель поджидал Амалию в двухместном экипаже возле самого крыльца таверны. Он пребывал в мрачном расположении духа. Задание отца обещало напрочь испортить ему следующие пару недель. Он всю ночь размышлял, кому бы перепоручить девчонку. Перебирал варианты, но так пока и не нашёл подходящий.

Долго ждать Амалию не пришлось. Через пару минут показался лакей, посланный за багажом, а следом и сама Амалия. Сегодня на ней было надето не то серое дорожное платье, в котором он видел её вчера, а чуть более яркое – тёмно-бордовое. Не сказать, чтобы намного лучше предыдущего. И опять эта выцветшая от времени старомодная накидка.

– Вы поедете во дворец вот в этом? – он открыл перед ней дверцу экипажа.

В голосе не было насмешки, а только раздражение. Девчонка, похоже, не понимает, что станет предметом издёвок и шуточек циничных придворных дам.

Она как обычно смутилась. Робкой пичужкой заняла соседнее сиденье. Маркель полагал, что она промолчит. Но нет – нашла в себе силы ответить с достоинством:

– Это платье не из дешёвых. Я потратила на него значительную часть своих сбережений. Заказывала его у опытной портнихи. Возможно, фасон довольно прост, но материал превосходный – практичный, немаркий, плотный. Портниха заверила, что если аккуратно обращаться, то вещь прослужит не один год.

Не один год! Дьявол! Маркель еле сдержался, чтобы не выругаться вслух. Столичные модницы полностью меняют гардероб каждый сезон.

– А накидка? – мрачно поинтересовался он. – У вас там, в пансионе, время совсем остановилось? Никто не подсказал вам, что подобное было в моде лет двадцать назад?

Раздражение вылилось в резкий тон. Маркель не понимал, почему девчонка постоянно заставляет его выходить из себя. Обычно он так мил с женщинами, что улыбка не сходит с их лиц. Но с Амалией у него не получалось быть обходительным. Его светские манеры испарялись в её обществе.

Она съёжилась, словно слова больно ранили её.

– Я знаю, что такое уже не носят, – голос дрогнул.

Он мысленно чертыхнулся пару раз. Теперь уже в свой адрес. Девчонка еле наскребла на платье, а он упрекает её за накидку.

– Валенсий, – крикнул Маркель кучеру. – Разворачивай экипаж. Заедем к госпоже Бонито. Госпожа Бонито держит лучшее в столице ателье, – пояснил он Амалии. –  Нужно сменить вам гардероб прежде, чем ехать во дворец.   

– Боюсь, у меня не хватит сбережений обновить гардероб у столичной портнихи, – смутилась Амалия.

Проклятье! Да Маркель и подумать не мог предложить ей заплатить самой.

– Я заплачу за ваш новый гардероб сам.

Она побледнела.

– Ваше Высочество, я не могу принять от вас такой дорогой подарок, – слова прозвучали твёрдо.

– Почему?

– Вы считаете меня совсем наивной, да? – Амалия вдруг вскинула на него глаза. Второй раз за всё время их знакомства. Он поймал этот пронзительный взгляд. – Госпожа Элисон предостерегла меня не принимать ничего в подарок от молодых мужчин. Предупредила, что они могут истолковать такой поступок, как... – она залилась густой краской, – …как… согласие на…

Их разделяло полметра, но Маркелю казалось, он слышит, как заполошно бьётся её сердце и сбивается дыхание от дикого смущения. И он вдруг ощутил, как его тело откровенно прореагировало на это её смущение, на то, какие мысли промелькнули в её голове.

Она так и не договорила начатой фразы, но зато решительно произнесла другую:

– Я вполне могу сама о себе позаботиться. Я обучена аптекарскому делу. В ближайшее время найду работу и буду в состоянии обновить гардероб, если этого требует столичная жизнь.

Сколько раз юные девицы намекали Маркелю, что не прочь были бы получить от него дорогой подарок, да и вообще не отказались бы от полного содержания. Но никто ещё не просил его об обратном. Никто так решительно не настаивал, что в состоянии позаботится о себе самостоятельно. Амалия была очаровательна в этой своей наивной решимости. Маркель ощутил, как поплыл уголок его рта, непроизвольно растягивая губы в улыбку. Он часто дарил девушкам подарки, когда они того хотели, но ещё ни разу не испытывал такого жгучего желания сделать это.

– У меня и в мыслях не было того, о чём вы подумали. Вы гостья Его Величества, и позаботиться о вас наш долг, – отрезал Маркель приказным тоном, чтобы у девчонки пропало желание спорить.

Глава 7. В ателье госпожи Бонито

Глава 7. В ателье госпожи Бонито

Ателье госпожи Бонито не было похоже ни на одно место, где до сих пор приходилось бывать Амалии. Она ещё никогда не видела такого обилия тканей, лент и кружев всевозможных оттенков, и женских манекенов, облачённых в изумительные платья на все случаи жизни. По правде говоря, совершенно не верилось, что один из этих изысканных нарядов может стать её.

Хозяйка всего этого великолепия, высокая плотная подвижная женщина, встретила вошедших тепло и даже, как показалось, немного фамильярно. Она обняла принца:

– Маркель, рада видеть. А кто тут у нас? – цепко глянула на Амалию.

Его Высочество представил спутницу, а затем сразу дал госпоже Бонито задание:

– Нам понадобится готовое платье, чтобы госпожа Амалия сразу могла переодеться. И ещё несколько, чтобы взять с собой. А также бальное платье на заказ. Успеешь, к концу недели?

– Ты же меня знаешь, – улыбнулась хозяйка ателье.

– И верхнюю одежду по погоде. Пальто, шляпку. Тоже как можно скорее.

Госпожа Бонито кивала словам Маркеля и одновременно крутила перед собой Амалию.

– Ах, как малышка хороша! Какое чудо ты мне привёз! Эти медные волосы, эти медовые глаза.

Амалия вконец засмущалась такому вниманию и таким комплиментам. Чувствовала себя не в своей тарелке и даже чуть сердилась на Его Высочество за то, что настоял на смене гардероба за свой счёт. Конечно, когда ей удастся заработать, она вернёт ему потраченные средства. Но вряд ли у неё получится сделать это быстро.

Сам же Маркель, наоборот пребывал в отличном настроении, не то что с утра, когда был зол, как дьявол. Теперь, напротив, он улыбался. Амалия украдкой пару раз взглянула на него. Ей понравилась его улыбка. У такого циничного мужчины она должна была бы быть тоже циничной – узкая полоска плотно сжатых губ. Но он улыбался по-другому – тепло, словно ему и в правду нравилось слушать болтовню госпожи Бонито.

– Я как будто чувствовала, что в моё ателье скоро впорхнёт подобный мотылёк, – щебетала она, – привезла из последней поездки в восточную провинцию совершенно восхитительный отрез. Вот, Маркель, взгляни.

Госпожа Бонито сняла с одной из полок небольшой рулон ткани и, отмотав немного, приложила к Амалии.

– Бледно-розовый идеально подходит к её медным волосам. Не находишь?

Амалия всегда считала себя практичной и никогда даже головы не разворачивала в сторону подобных тканей. Настолько нежных и невесомых, что в них только на балу и можно появиться. Но тем не менее, в этот раз, она замерла как вкопанная, не в силах отвести взгляд от зеркала, в котором её отражение было чуть обёрнуто этим воздушным материалом.

– На востоке знают толк в том, как подчеркнуть женскую красоту, – подмигнула госпожа Бонито Маркелю. – А тебе, дитя моё, нравится?

Нравилось ли Амалии? Да она дышать перестала от восторга. Такая это была изысканная ткань, готовая колыхаться от малейшего дуновения ветерка. Наверно, в платье из подобного материала запросто можно почувствовать, будто паришь над полом. Разве может такое великолепие когда-нибудь стать её?

– Вот и прекрасно, – госпоже Бонито хватило молчаливого восторга, чтобы понять, что клиентка довольна. – А теперь Маркель оставь нас. У нас много работы.

– Сколько?

– Возвращайся через час-полтора.

Когда Его Высочество вышел, госпожа Бонито отложила материал на портняжный стол, скинула с плеч Амалии накидку и принялась снимать мерки, по ходу прикидывая фасон.

– Плечи мы оставим открытыми… по лифу пустим немного кружева… юбка будет пышной и воздушной…

Амалия невольно улыбалась, пытаясь свыкнуться с мыслью, что это сейчас портниха говорит о её будущем платье.

Дверной колокольчик звякнул несколько раз, оповещая, что в ателье пожаловали новые клиенты. Госпоже Бонито пришлось оторваться, чтобы встретить их. В мастерскую вплыла госпожа лет пятидесяти с двумя юными дамами, видимо, дочерьми. Вся троица с одинаковыми причёсками – белокурыми кудряшками поднятыми вверх. И очень богато одета. Амалия сразу догадалась, что это кто-то из самых высших слоёв столичного общества. Они держались важно и чопорно, и каждая по очереди смерила Амалию таким взглядом, что ей стало неуютно.

– Какая красота! – вдруг взвизгнула одна из юных дам и подбежала к портняжному столу. Схватила отрез бледно-розового материала и, приложив к себе, завертелась возле зеркала. – Да, да, да, госпожа Бонито, именно такой я и хотела! Всё, как я заказывала!

– Извините, госпожа Шарлота, но этот отрез уже зарезервирован.

Вся троица вновь покосилась на Амалию, догадываясь, кого имеет в виду хозяйка ателье.

– Как так?! – капризно скривила губки дама. – Матушка, – обратилась она к старшей из троицы, – мы же заказывали именно такую ткань для моего бального платья.

– Да, – кивнула та, – госпожа Бонито потрудитесь объяснить в чём дело.

– Я привезла под ваш заказ вот этот отрез, – хозяйка ателье сняла с полки рулон чуть поблёскивающей ткани более насыщенного розового цвета – почти сиреневого.

– Но я хочу платье из этой ткани! – прижала к груди бледно-розовый отрез белокурая дама. – Из этой и никакой другой! Я заказывала именно такую.

– Вы просили немного другую, – попыталась вразумить клиентку госпожа Бонито. – Бледно-розовый вам не пойдёт. Нужно что-то поярче, чтобы подчеркнуть цвет ваших волос.

– Но, матушка, я хочу эту!

Глава 8. Розовой пончик

Глава 8. Розовый пончик

– Начните обслуживание с Шарлоты, – распорядилась госпожа Жильберт, как будто её совершенно не касалось, что перед приходом троицы хозяйка ателье была занята другой клиенткой. – Мы с дочерьми спешим.

– Извините, госпожа Жильберт, но вам придётся подождать… – начала было госпожа Бонито, но Жильберт раздражённо перебила:

– Поторопитесь. Или у вас есть клиенты поважнее?

– Да.

– Она? – возмутилась глава чопорного семейства, пренебрежительно указав на Амалию веером.

– Да. Я не могу заставлять ждать Его Высочество.

– А при чём тут Его Высоч…

Госпожа Жильберт не успела договорить, как зазвенел дверной колокольчик, оповещающий о посетителе. В следующую секунду в салон вошёл Маркель. Но не один. Он сопровождал юную даму. Она была необыкновенно хороша собой. Правильные черты лица, свежая, румяная. С каштановыми кудряшками, уложенными в высокую причёску, похожую на те, которые венчали головы чопорной троицы. В изысканном пальто, рукава которого были оторочены мехом, и аккуратных сапожках из мягкой кожи.

Амалии сразу же вспомнились все те слухи, которыми сопровождалась бурная жизнь Его Высочества. И ей подумалось, что это и есть одна из тех девушек, которые любят развлечения и позволяют мужчинам вольности. Если верить молве, Маркель водил знакомства именно с такими. Мысль почему-то неприятно кольнула, хотя Амалии не должно было бы быть никакого дела до того, как и с кем проводит время принц.

Спутница Маркеля первой выхватила взглядом младшую из дочерей госпожи Жильберт.

– Шарлота, – подскочила она к ней и фамильярно потрепала пухлую щёчку. – Ты тоже здесь. Заказываешь платье к празднику?

Шарлота только улыбнулась, совершенно не подав виду, что такое обращение ей неприятно. Куда только чопорность делась?

– А что это у тебя? – кивнула юная госпожа на рулон ткани, который Шарлота до сих пор прижимала к себе. – Бледно-розовый?

 Она весело рассмеялась:

– Как не было у тебя вкуса, так и не появилось. Чтобы носить платья такого цвета, тебе надо в два раза уменьшиться в талии, иначе будешь похожа на пончик с розовой помадкой.

Спутница Маркеля снова рассмеялась собственной шутке. Шарлота же молча проглотила насмешку. Глупая улыбка будто приклеилась к её лицу, которое пошло пятнами. Госпожа Жильберт тоже молчала. И подобно дочери покрылась неровным бордово-синеватым румянцем. 

– Дай-ка сюда, – юная госпожа бесцеремонно забрала рулон из рук Шарлоты.

Та открыла рот, но так и не решилась ничего сказать. А спутница принца уже стояла у зеркала и прикладывала отрез к себе.

– Как тебе, Маркель? – развернулась она к Его Высочеству лицом. – Мне идёт? Пожалуй, закажу себе платье из этой материи. Чудесное качество.

Принц наблюдал за происходящим со снисходительной улыбкой:

– Идёт. Но, увы, этот отрез уже обещан той, кому идёт ещё больше. Я ведь не путаю, госпожа Бонито? Из этой ткани вы собирались шить платье госпоже Амалии?

И хоть обращался Маркель к хозяйке ателье, но посмотрел почему-то на Амалию. И его спутница тоже моментально обратила внимание на неё. Подошла и приложила отрез:

– И правда. Бледно-розовое рыжим идёт. Это ведь что-то восточное? – адресовала вопрос госпоже Бонито.

– Да, Ваше Высочество, – откликнулась хозяйка ателье.

Высочество? Только сейчас Амалия вдруг поняла, кто это перед ней – принцесса Арабель, сестра принцев Маркеля и Себастина.

Глава 9. Дьявол из табакерки

Глава 9. Дьявол из табакерки

– Арабель, поможешь госпоже Амалии с подбором гардероба? – попросил Маркель, заранее, зная, что сестра не откажет.

Разве вся эта возня в примерочной ателье не является любимым развлечением женщин? А Арабель сейчас необходимо было развлечение. Он догадывался, что за этим она и приехала к госпоже Бонито.

Осень была не самой любимой порой года для сестры. Осень означала конец каникулам и возобновление занятий с частными педагогами. В целом Арабель была прилежной ученицей – отец не давал ей спуска, но, тем не менее, некоторые предметы были скучны ей до зубовного скрежета. Если быть точным – почти все. Она любила только словесность, остальные занятия вызывали зевоту и страстное желание развлечься, как только уроки заканчивались.

Как удачно совпало, что экипаж Маркеля, отъехавший от ателье, и экипаж Арабель, направляющийся в ателье, встретились по дороге. Вот тут принцу и пришла в голову идея привлечь сестру к опеке над Амалией. Маркелю подумалось, что Арабель и его подопечный мотылёк могут найти общий язык и даже понравиться друг другу. Они почти ровесницы. К тому же Амалия, как он успел заметить, любит чтение не меньше, чем сестра. Маркель так долго ломал голову, кому бы перепоручить застенчивую пичужку, а ответ лежал на поверхности. Если правильно всё обставить, Арабель сама возьмёт инициативу в свои руки. Сестрица обладала живым и деятельным темпераментом.

– Конечно, помогу, – ответила Арабель, крутя перед собой Амалию. – Уж в чём в чём, а в моде разбираюсь лучше тебя, братец. Можешь поезжать. Мы тут надолго. Вернёмся во дворец в моём экипаже.

Маркель вышел из ателье довольный. На сегодня он освобождён от этого раздражающего задания – возиться с девчонкой. И высвободившейся так удачно день означал, что Маркель может кое-кого навестить. С момента приезда из Шерстона он ещё не наведывался к малышке Вивьен. Она даже как-то отошла у него на второй план из-за сидящих занозой в голове мыслей об Амалии. И это нужно было срочно исправить.   

Амалия и Арабель вышли из ателье через пару часов с множеством коробок и пакетов в руках. Три повседневных платья, два – для торжеств, обувь, шляпки – столько обнов сразу. А ещё госпоже Бонито оставлен заказ на два бальных платья и верхнюю одежду, которую та обещала доставить к концу недели. Амалия даже не знала радоваться ей или паниковать. Сколько времени у неё уйдёт на то, чтобы вернуть Маркелю деньги, которые он потратил на её гардероб?

– Во дворец, Ваше Высочество? – поинтересовался кучер, когда Амалия и Арабель устроились в экипаже принцессы.

– Нет, сначала к господину Жерару, – скомандовала Арабель. – Он держит лавку с парфюмами, – пояснила спутнице. – Говорят, привёз недавно из восточной провинции новую коллекцию на основе масла плодов жожоба. Подберём тебе парочку флакончиков.

Амалия даже представить не могла, сколько может стоить флакончик подобных духов. Её сбережений не хватит наверно даже на несколько капель. А значит, подобная покупка ляжет на неё новым долгом. Она была очень благодарна принцессе за помощь и поддержку, но ситуация требовала проявить твёрдость.

– Спасибо, Ваше Высочество, но вынуждена отказаться. Боюсь, мне это не по карману. Я и за эти покупки, – Амалия кивнула на пакеты с платьями, – буду расплачиваться не один месяц.

– Собираешься вернуть Маркелю деньги? – удивилась Арабель.

– Королевская семья  и так сделала для меня очень много. Его Величество оплачивал моё обучение в пансионе на протяжении долгих лет. Я не могу злоупотреблять вашим великодушием.

– А ты мне нравишься, – неожиданно прямолинейно заявила принцесса.

Прямота вообще была ей свойственна, как успела заметить Амалия.

– Давай тогда ограничимся не двумя, а одним небольшим флакончиком? – предложила Арабель.

– Боюсь, даже самый маленький мне не по средствам. Лучше позвольте мне выйти возле центральной аптеки. Хочу побеседовать с управляющим. Может у них найдётся место помощника аптекаря? Чем раньше я отыщу работу, тем быстрее смогу рассчитаться с долгами.

– Ты разбираешься в аптекарском деле?

– Да. В пансионе меня обучали работе со снадобьями.

– Интересно, наверное? Знала бы ты, какую скукоту читают мне выписанные из соседних королевств профессора, – рассмеялась принцесса.

Когда экипаж поравнялся с центрально аптекой, Арабель велела кучеру остановиться.

– Сколько нужно подождать? – спросила у Амалии.

– Что вы. Не стоит. Это может занять много времени. Но вы не беспокойтесь. Я воспользуюсь наёмным экипажем.

Жильберт сверлила глазами госпожу Бонито, которая, наконец-то, занялась Шарлотой. Но на самом деле злилась не на неё. Маленькая рыжая девчонка – вот кто вывел из себя. Эта зашуганная пигалица оказалась Амалией де-Патрис. Жильберт колотило от досады. Почему девчонку опекают сразу двое членов королевской семьи? Что за игру затеял король? Решил приодеть. Готовит невестой Себастину?! Нет, Жильберт этого не допустит. Они с Сюзон всё продумали. У них в рукаве есть козырь против каждой из конкуренток. И вдруг как дьявол из табакерки выпрыгивает эта Амалия. Девчонку нужно, как можно скорее вывести из игры, пока эта провинциальная замухрышка не смешала все карты.

– Я на минуту, – бросила она портнихе и вышла из ателье.

Подозвала слугу, дежурившего в экипаже. Это надёжный человек – ему можно доверить особое задание.

– Филимон, видел, сейчас из ателье вышли Её Высочество и рыжая девица?

Глава 10. В поисках работы

Глава 10. В поисках работы

Амалия входила в центральную аптеку, ощущая волнение. Большое просторное помещение, полное посетителей. Эх, если бы только её взяли на работу. Она смогла бы закрепиться в столице, смогла бы начать заниматься тем, ради чего сюда приехала – искать ответы на вопросы, мучащие с детства.

– Могу я поговорить с управляющим? – поинтересовалась она у аптекаря, обслуживающего клиентов.

– Вам повезло, господин Рудье на месте, – ответил тот, кивнув на дверь в конце коридора.

Но на этом везение Амалии закончилось.

– У нас нет вакансий, – управляющий, важный седой господин с окладистой бородкой, даже не захотел разговаривать.

Амалия потопталась на пороге. И хоть ей недвусмысленно указали на дверь, решилась произнести:

– Но мне очень нужна работа…

– Вы полагаете, мне есть до этого хоть какое-то дело?  – раздражённо поинтересовался управляющий. – Ступайте.

Он уткнулся в бумаги, показывая, что не собирается больше уделять Амалии ни минуты.

Настоятельница пансиона учила воспитанниц быть последовательными и упорными в достижении цели. Поэтому Амалия набралась мужества и вместо того, чтобы выйти, попробовала новый довод:

– У меня есть рекомендательное письмо. От господина Филберта, аптекаря  Шерстонского пансиона.

– Ступайте! – не отрываясь от документов, рявкнул управляющий.

– Господин Рудье, я хорошо разбиралась в снадобьях. Знаю уникальные рецепты на основе порошка заговорённых камней. Умею готовить отвары лечебных трав. Не боюсь работать с ядовитой водой проклятых пустынных колодцев.

– Проклятых колодцев? – всё-таки оторвался от бумаг управляющий. – Дайте-ка письмо, – протянул руку.

Затеплилась робкая надежда. Господин Рудье небрежно пробежал ровные строчки, написанные рекомендателем Амалии.

– Могу взять вас на испытательный срок. Помощницей аптекаря. В наш филиал на окраине столицы.

Это было не совсем то, что ожидала Амалия, но она всё равно безумно обрадовалась.

– Платить буду 50 флорентов в неделю. Но это если господин Эмерай, который работает там аптекарем, не будет против.

Управляющий сделал небольшую приписку на рекомендательном письме и вернул Амалии.

– Покажете это господину Эмераю. Сейчас в его аптеку как раз отправляется карета со свежими снадобьями. Можете воспользоваться оказией.

В аптечной повозке Амалия добралась до места за час. Окраина столицы выглядела совсем не так нарядно, как центр. Вместо особняков скромные одноэтажные постройки. Но само здание аптеки ей понравилось. Аккуратное и ухоженное.

Господин Эмерай не очень-то приветливо встретил Амалию, и даже рекомендательное письмо с припиской от управляющего центральной аптеки не особенно помогло. Но Амалия уже знала, как произвести на аптекаря впечатление. Повторила слово в слово то, что сказала господину Рудье, не забыв упомянуть про ядовитую воду проклятых пустынных колодцев.

– Ладно, – господин Эмерай протянул Амалии передник. – Дам вам задание. Уложитесь до закрытия аптеки – работа ваша.

Заданием оказалось перетирка в порошок высушенных лекарственных трав. Работа простая, но кропотливая. Амалия делала подобное не раз, поэтому действовала уверенно. Господин Эмерай время от времени подходил и поглядывал на промежуточные результаты, и каждый раз в его взгляде становилось всё меньше и меньше скепсиса.

– Хорошо, вы приняты, – улыбнулся аптекарь, когда Амалия заканчивала работу.

Ей оставалось благодарно улыбнуться в ответ. Мысленно она поблагодарила ещё и госпожу Элисон. Это её наставления не сдаваться перед трудностями помогли сегодня Амалии добиться первого своего успеха в столичной жизни.

Они с аптекарем вместе вышли на улицу.

– Жду вас завтра к восьми, – он закрыл дверь на замок и поспешил по своим делам.

Осенний день клонился к концу. Надвигались сумерки. Амалии тоже надо было поторопиться. Она пошла вдоль улицы в поисках наёмного экипажа. В центре города они дежурили по нескольку на каждом перекрёстке. Здесь же, на окарине, ей пришлось порядком пройти, прежде чем заметила один.

– Позволите? – обратилась она к кучеру.

– Куда желаете, госпожа?

– Во дворец.

Извозчик неприятно рассмеялся.

– Во дворец? Вы не перепутали? – он смерил насмешливым взглядом накидку Амалии.

– Нет.

– Хорошо, можно и во дворец. Только деньги вперёд.

– Сколько?

– Два флорента.   

Амалия ужаснулась. Это было очень дорого. В Шерстоне за такие деньги можно было кататься в наёмном экипаже целый день. У неё не было с собой столько. Основные сбережения лежали в дорожной сумке, которую Амалия оставила в экипаже Маркеля.

– Так, что, госпожа, едем? – переспросил кучер.

– Я передумала.

Амалия быстрым шагом отправилась дальше в надежде встретить ещё один экипаж. Может, другой извозчик назовёт меньшую цену?

Она прошла несколько кварталов. Сумерки заметно сгустились. И как назло погода стала портиться. С хмурого осеннего неба вдруг начали срываться снежинки. Неправильной формы, колючие. Сделалось зябко и неуютно. Прохожие попадались всё реже и реже. Да и те, что попадались, чем они могли помочь Амалии? Неприветливые, озабоченные своими проблемами. Она вдруг очень явственно ощутила, что совсем одна в огромном незнакомом городе. И вот-вот наступит ночь.

Миновав пару перекрёстков, Амалия встретила ещё один экипаж. Но извозчик оказался таким же несговорчивым, как предыдущий. Он запросил три флорента и отказывался везти в долг.

Глава 11. Кофе не помог

Глава 11. Кофе не помог

– Маркель, я так соскучилась, – Вивьен встретила принца игривым воркованием. – Уже думала, ты забыл про свою малышку. Ждала тебя вчера.

Она потянула внутрь, в одну из комнат маленького уютного особняка, который Маркель пару месяцев назад снял для неё.

– Ты же знаешь, отец посылал меня в Шерстон. Вернулся поздно. Устал с дороги.

– Тогда тем более надо было приехать. Я бы вмиг сняла твою усталость, – она многозначительно улыбнулась, затягивая всё дальше. – А что ты мне привёз из Шерстона?

Что привёз из Шерстона? Для Вивьен – ничего, а вот для себя – головную боль. Девчонка не выходила из мыслей даже здесь, даже под трескотню Вивьен. И это порядком раздражало.

– Ты молчишь? Я осталась без подарка? – Вивьен шутливо надула губки. – Зато у меня есть кое-что для тебя. Тебе понравится. Посетила вчера салон госпожи Арлет… Догадываешься о чём я?

Естественно Маркель догадывался. Госпожа Арлет торговала женским бельём.

– Подарок сейчас на мне, – Вивьен поиграла пояском атласного халата. – Показать?

Обычно одно упоминание о подобных подарках заставляло Маркеля вспыхивать. Но не сегодня. Раздражение помешало воображению разыграться.

– Потом, – остановил он Вивьен довольно резко. – Лучше сделай мне кофе.

– Вижу, поездка действительно вымотала тебя, – сочувственно произнесла она, но это не помешало ей предпринять новую попытку. Она подняла на него глаза, опустила, снова подняла, легонько улыбнувшись. Она это умела – зазывно играть глазками. Красивыми бесстыжими голубыми глазками. Но Маркелю тут же вспомнились другие – медовые. Робкие, живые, пронзительные.

– Кофе, – тряхнул он головой, чтобы избавится от наваждения.

Вивьен, наконец, сдалась. Потуже завязала поясок халата и выскользнула из комнаты. Маркель уселся в кресло, недовольный и злой. Почему вместо того, чтобы забыться в объятиях малышки Вивьен, он терзается мыслями о том, что сейчас делает эта провинциальная недотрога Амалия? Да сидит себе во дворце в отведённых ей покоях и читает свои книжки. Что ещё?

Кофе не помог. И щебетание Вивьен тоже. Она делилась свежими слухами, которые распространяются по столице, а он по очереди злился сначала на отца, за то, что дал самое нелепое задание, какое только можно придумать, потом на Амалию, за то, что сидит занозой в голове, и, в конце концов, на себя, что не может эту занозу извлечь. Пока девчонка в столице и пока он назначен опекать её, ему видно покоя не будет. Надо поговорить с братцем, чтобы отправлял её поскорее назад в Шерстон. И хоть Себастин редко принимал во внимание слова Маркеля, но в данном случае может внять разуму. Брату никогда не придёт в голову всерьёз рассматривать этого пугливого воробья как возможную будущую невесту. Так зачем мучить девчонку? Он вправе в любой момент отправить любую претендентку со смотрин домой. Так пусть воспользуется этим правом.

Провожая, Вивьен напросилась на поцелуй. Эта была ещё одна попытка задержать Маркеля. Он взял в плен её пухлые губки, поиграл и отпустил без сожаления.

– Вернёшься на ночь?

– Может быть.

Телу нужна была разрядка. Почему бы не вернуться? Только сначала Маркелю нужно уладить проблему с девчонкой. Убедиться, что с ней всё в порядке, что её нормально приняли во дворце, и тогда он спокойно прыгнет в объятия своей малышки Вивьен.

– Всё сделал, как вы приказывали, – подосланный следить за Амалией слуга отчитывался перед госпожой Жильберт.

– Поговорил с извозчиками, которые дежурят поблизости от аптеки, где задержалась рыжая девица? – выспрашивала она подробности.

– Да. Как вы и велели, госпожа. Я хорошо заплатил им. Они заломят заоблачные цены. Она не сможет воспользоваться наёмным экипажем.

– Хорошо. Ступай.

Госпожа Жильберт и не ожидала, что удача улыбнётся ей так быстро. Не успела она устроить за девчонкой слежку, как та уже оказалась в уязвимой ситуации – одна, на окраине города. Не пришлось даже заманивать птичку в ловушку – сама попалась. План, как скомпрометировать провинциальную замухрышку, родился моментально. Действовать, правда, пришлось очень быстро, но к настоящему моменту всё было готово. Ни один кучер наёмного экипажа не согласится везти девчонку – об этом уже позаботился расторопный Филиомон. А теперь этой замухрышке по пути попадётся добренький богатый господин, готовый прийти на помощь в трудную минуту. Отвезёт к себе, приютит, обогреет, подпоит, и на завтра раструбит всему городу, что у него новая содержанка. Вот и всё. Король, конечно, после такого не допустит её на смотрины к сыну. Двоюродный брат госпожи Жильберт, который и будет тем «добрым» господином, даже денег за услугу не взял. Согласился помочь из любви к искусству.

Глава 12. Циничная столица

Глава 12. Циничная столица

Маркель стучался в дверь отведённых Амалии покоев. Стучался уже пару минут. Никакой реакции. Уткнулась в книги и не слышит? Дьявол! Он не имел привычки заходить в покои женщин без разрешения, но тут почему-то вознамерился изменить себе. День сегодня такой. Маркель всё делает не так. Приехал к Вивьен, но вместо того, чтобы развлечься с малышкой, попил кофе и уехал, чтобы нянчиться с девчонкой. И вот теперь нарушает её территорию без позволения. Какими ещё своими принципами он поступится из-за неё?

В покоях оказалось пусто. Дорожные сумки не разобраны. Будто Амалия ещё даже не показывалась здесь. Раздражение сменилось смутной тревогой. Через пару минут Маркель уже был у сестры.

– Арабель, где Амалия?

– Думаю, уже должна была вернуться.

Ответ Маркелю не понравился.

– Разве вы вернулись не вместе?

– Она попросила высадить её у центральной аптеки.

– У аптеки? – эти слова понравились ещё меньше. – Ей не здоровилось?

– Она хотела поговорить с управляющим. Ищет работу. Сказала, вернётся на наёмном экипаже.

Дьявол! Эта наивная неискушённая девчонка решила искать работу. В огромном городе, где не знает никого. Какую работу найдёт та, что всю жизнь прожила в пансионе, оторванном от реальности, и не имеет ни малейшего представления о циничной праздной алчной столице?

Маркель расписывал отцу, в какие неприятности может попасть этот бесхитростный мотылёк, а сам будто забыл. Отмахнулся, как от назойливой мухи, спихнул на сестру, которая тоже ещё, по сути, ребёнок.

– Сколько времени прошло, как ты оставила её у аптеки?

– Часа четыре.

Четыре часа. Почему она до сих пор не вернулась? Возможно, её взяли на работу и велели сразу приступать? Разумное объяснение, но верилось с трудом. Скорее, девчонку турнули, и она решила попытать счастье где-то ещё. Побрела запутанными столичными улицами, заблудилась. На неё могли напасть грабители, обобрать. А могло случиться что-то гораздо хуже, о чём даже думать не хотелось.

Маркель кинулся к выходу из дворца. Неизвестное ему до сих пор чувство схватило за горло, ледяной пятернёй сдавило так, что стало трудно дышать. Раньше он не знал, как больно может жалить тревога. Дьявол! Как Маркель мог оставить одну эту беспомощную робкую пичужку, которую ему доверили защищать?!

Когда выскочил на улицу, ему вдруг показалось, что вокруг зловеще тихо. Осенний неприветливый вечер низко опустил свинцовые тучи над столицей. С неба начали срываться снежинки. Он не ощущал этот собачий холод, но знал, что она сейчас дрожит в своей старой поношенной накидке.

Маркель вскочил в экипаж. Велел кучеру гнать к центральной аптеке. Каким только чудом успел до закрытия?

– Я направил её в филиал на окраине.

Маркель не знал радоваться или ещё больше паниковать от этих слов управляющего. Теперь он хотя бы узнал, где её искать, но окраины столицы – самое небезопасное место для припозднившейся одинокой молодой девушки.

Он снова вскочил в экипаж и снова велел гнать.  

Господин, который великодушно предложил подвезти, выглядел так респектабельно, что Амалия на секунду задумалась, не воспользоваться ли приглашением. Она действительно очень промёрзла. И она понимала, что, если откажется, другие желающие помочь в столь поздний час вряд ли отыщутся. А значит, ей придётся всю ночь провести на улице.

Господин открыл дверцу и, приветливо улыбаясь, протянул руку:

– Ну же.

Амалия замерла в нерешительности. Предостерегающие слова госпожи Элисон о том, как могут быть опасны молодые мужчины, звучали в голове. Амалия сомневалась несколько секунд, но потом твёрдо произнесла:

– Спасибо, вы так великодушны. Но мне недалеко. Я дойду пешком.

Господин и не подумал отъехать.

– Я не могу оставить вас одну. Ночью на улице юную госпожу подстерегает множество опасностей.

– Меня встретят, – Амалия сама бы объяснить не смогла, зачем солгала. Но ей хотелось, чтобы господин уже оставил её в покое.

– Не вижу, чтобы кто-то спешил вас проводить, – не унимался он. – Но вы правы, такой хорошенькой юной госпоже нужен покровитель.

Настойчивость господина начала пугать Амалию. А он вдруг высунулся из экипажа, поймал её за руку и потянул к себе:

– Ну, чего вы боитесь? Идёмте сюда. Здесь тепло, – от его приторно сладкого голоса стало не по себе.

Всё естество сковал жуткий страх. Сердце бешено забилось в груди от осознания, что Амалия осталась один на один с опасностью, с этим господином, который не понятно чего от неё хочет, с этой промозглой осенней ночью, с этим чужим незнакомым городом. Нет рядом ни настоятельницы, всегда готовой прийти на помощь, ни наставниц, ни подруг. Никого…

И вдруг Амалия услышала шум вывернувшего из закоулка экипажа. Звук заставил господина выпустить её руку. Она, широко распахнув глаза, смотрела, как экипаж несётся прямо на них. Казалось, сметёт, раздавит на ходу. Но нет, он затормозил в паре метров. В ту же секунду из экипажа выскочил мужчина. Высокий и крепкий. Она сразу узнала его – Маркель. Он на ходу снимал с себя пальто. Подскочил, накинул на плечи.

– Амалия.

Ей сделалось очень тепло, то ли от ткани, укутавшей продрогшее тело, то ли от голоса, хриплого от напряжения.

Госпожа Элисон учила не доверять молодым мужчинам, особенно таким, как Маркель, но в то мгновение Амалия об этом даже не вспомнила. Она позволила увлечь себя в экипаж. Позволила крепким рукам прижать к груди. По щекам текли слёзы.

Глава 13. Достоинства и недостатки

Глава 13. Достоинства и недостатки

Маркель не чувствовал холода, зато ощущал, как дрожит хрупкая пичужка, кутающаяся в его пальто. Сердце продолжало ухать как молоток наковальни. Теперь от радости. От радости, что не произошло ничего того, о чём думалось, пока экипаж мчался по унылым осенним улицам, и Маркель всматривался в ночь, пытаясь разглядеть щуплую фигурку подопечной.

Он успел. Но мог опоздать. Уже нашёлся какой-то доброхот, желающий покатать Амалию. Какие у него были цели? Маркель слишком хорошо знал повадки скучающих богачей, чтобы заподозрить самое худшее. Дикое клокочущее нечто поднималось из груди, чтобы сдавить горло, при мысли, что кто-то мог причинить вред этому робкому мотыльку. Что кто-то мог воспользоваться её беспомощностью, чтобы сделать больно.

Карета подъехала к дворцу, когда придворная жизнь уже затихла на ночь. Это и хорошо. Девчонка достаточно переволновалась, чтобы вынести ещё один раунд испытаний – знакомство с местной публикой.

– Я распоряжусь, чтобы слуги подготовили вам горячую ванну. Вам необходимо прогреться, иначе можете подхватить простуду, – произнёс Маркель приказным тоном, когда провожал Амалию до её покоев. – А затем сразу ложитесь спать.

Она не стала возражать. Тихонько скользнула в свои покои, не подняв головы.

Маркель отдал необходимые распоряжения. Привлёк свою преданную служанку Розали руководить процессом. Дал ей задание не только насчёт ванны и ужина для Амалии, но и проследить, чтобы девчонка, как только согреется и поест, отправилась в постель.  

Но даже то, что за Амалией будет приглядывать его верная Розали, не принесло успокоения. После сегодняшнего случая, Маркель уже не мог доверить подопечную никому. Он понял, что не поедет ночью к Вивьен. Ему будет неспокойно у своей любвеобильной малышки.

Никогда ещё Маркелю не доводилось находиться в таком странном состоянии. Он ощущал себя уязвимым. Зависимым, несвободным. И он злился на Амалию за это. Он злился, что этим вечером не принадлежит себе. Он так любил свою свободу. Так счастлив был, что появился на свет годом позже своего брата. Что ответственность за королевство лежит на Себастине, а Маркель волен распоряжаться своей жизнью по своему усмотрению. Всей жизнью в целом и каждым днём в отдельности. Какого дьявола девчонка посмела забраться в душу и заставить подстраивать свою жизнь под неё? С этим нужно было срочно заканчивать.

Маркель решительно отправился в крыло брата. Он так и так собирался поговорить с ним об Амалии. И не видел ни одной причины откладывать разговор.

Он застал Себастина в его кабинете. Тот сидел за письменным столом, обложившись бумагами. Так похож на отца.

– Что ты там пишешь? Мемуары? Не рановато?

– Это не мемуары. Составляю досье на каждую из девушек, приглашённых на смотрины.

Слова прозвучали без малейшей доли иронии.

– Ты серьёзно? – Маркель подошёл к столу и заглянул в бумаги.

– Да. В колонке слева – плюсы, в колонке справа – минусы.

Себастин всегда отличался рассудительностью и основательным подходом к любому вопросу. Но чтобы и с девушками также – удивил.

– А если вдруг воспылаешь к той, у кого одни минусы? Любовь не всегда дружит с математикой, – не удержался от подтрунивания Маркель.

Себастин не оценил шутки. Посмотрел тяжело:

– Я больше боюсь, что не воспылаю ни к кому. Поэтому приходится полагаться на математику.

– Тут у тебя лучшие девушки королевства, – подбодрил Маркель, кивнув на досье. – К кому-нибудь да воспылаешь. Кстати, кто лидирует?

– Пока получилось, что почти у всех девушек недостатков больше, чем достоинств. Кроме четверых: Аурель, Жаклин, Сюзон и Амалия.

– Амалия?!

Маркель пришёл убедить Себастина отправить девчонку как можно скорее назад в Шерстон. И даже надеялся, что брат согласится, потому что тихая и робкая Амалия, воспитанница провинциального пансиона, не может быть ничем интересна наследнику трона. И вдруг тот называет её среди тех, кто достоин его внимания.

– Как ты, вообще, мог составить досье на Амалию, если совсем её не знаешь, и ни разу не видел?

– В том-то и дело, что не знаю. У неё нет пока ни одного плюса и ни одного минуса в досье. То есть плюсов и минусов поровну. И это один из лучших результатов.

Ну, хоть теперь Маркель расслышал лёгкую иронию в голосе брата.

– Себастин, – начал он, – Амалию нужно отправить домой. И чем раньше, тем лучше. Она не создана для столичной жизни. Если хочешь, я прямо сейчас назову тебе десяток её минусов, и ты убедишься, что худшей кандидатуры нет. Робкая, наивная, доверчивая. Сегодня она чуть не попала в неприятную историю. Ради её безопасности необходимо вернуть её в ту среду, из которой она была вырвана.

Маркель говорил горячо и долго, и, казалось, убедил брата. Тот выслушал внимательно, но под конец возразил:

– Но ведь её пригласил отец. Значит, считает, что она достойная претендентка. Завтра мне представят её. И у меня будет возможность удостовериться самому, кто из вас с отцом прав.

Глава 14. Наказание для сына

Глава 14. Наказание для сына

День Его Величества Модеста Третьего начинался рано. В шесть утра он уже находился в своём кабинете и просматривал отчёт начальника тайной охраны. В бумагах с надлежащей скрупулезностью были описаны все передвижения Амалии за прошедшие сутки.

…В экипаже Его Высочества Маркеля была доставлена в ателье госпожи Бонито. Выехала оттуда в экипаже Её Высочества Арабель…

Король нахмурился. Он так и предполагал, что сын попытается перепоручить подопечную кому-то другому. Но не восемнадцатилетней сестре, у которой ветер в голове? Поступок сына вызвал крайнее недовольство. Мальчишку необходимо проучить. Когда он уже научится ответственности?

…Посетила центральную аптеку, из которой в аптечной повозке была доставлена в аптеку на окраине города. Оставалась там около четырёх часов…

А вот то, что случилось дальше, Модесту категорически не понравилось.

– Что это за господин, который предложил ей помощь? Что он на самом деле хотел?

– Выясняем, – вытянулся по струнке начальник тайной охраны, стоящий напротив. – Амалия не пожелала воспользоваться предложением, но господин проявлял настойчивость. Наш человек уже хотел вмешаться, но тут появился Его Высочество Маркель.

Успел? Мальчишка небезнадёжен. Но это не означало, что наказание отменяется. Осталось только придумать какое.

– Ступайте, – кивнул король начальнику охраны.

Как только за ним закрылась дверь, на пороге появился канцлер, чтобы доложить о расписании на ближайшее время.

– В первой половине дня встреч не запланировано. Но поступила просьба одной юной особы об аудиенции. Ваша гостья Амалия спрашивала, не уделите ли вы ей пару минут.

Ранняя пташка. Король, разумеется, планировал поговорить с ней, но хотел назначить встречу на более поздний час. Не все юные барышни любят подниматься с рассветом.

– Да, пригласи.

Она вошла в кабинет бесшумно. Маленькая и худенькая. Осенняя медь волос собрана в простую причёску. Тонкие запястья, узкие ладони. Как она похожа на мать. Воспоминания нахлынули потоком. Тёплые, но печальные.

– Иди сюда, Амалия, – Модест указал на кресло напротив.

Она присела на краешек. В точности, как делала её мать. Будто готовая в любую секунду вспорхнуть.

– Ваше Величество, позвольте поблагодарить вас за ваше великодушие. За то, что все эти годы…

– Не стоит, – перебил он. – Что ты хотела, дитя моё? Ближе к делу.

Она вскинула на него свои медовые глаза. Они тоже достались ей от матери.

– Я нашла работу. Смею просить вашего позволения приступить с сегодняшнего дня. Я постараюсь согласовать график так, чтобы посетить все мероприятия осеннего праздника.

– Работу? Зачем гостье королевской семьи работа? Ты будешь обеспечена всем необходимым на время праздника.

– Ваше Величество, дело в том, что мне хотелось бы остаться в столице после того, как праздник закончится. Но я не могу злоупотреблять вашим великодушием и просить обеспечивать мне столичную жизнь и дальше. Госпожа Элисон наставляла меня учиться самой заботиться о себе, коль скоро я стала достаточно взрослой, чтобы быть в состоянии это делать.

Что это? В голосе робкого наивного цыплёнка послышались твёрдые нотки. Модест часто задумывался, правильно ли сделал, что отдал девочку на воспитание в пансион старой доброй зануде Элисон. Не лучше ли было растить сироту при дворе? Но теперь окончательно убедился, что не ошибся в своём решении. Чему бы научилась малышка у придворных дам? Легкомыслию, интригам, коварству? Она бы не получила того тепла, которым смогла окружить Элисон. В ней бы не появилось того внутреннего достоинства, которое взрастила в ней настоятельница.

– Отец, Амалия у тебя? – в кабинет с озабоченным видом влетел Маркель.

Видимо, с самого утра уже успел потерять подопечную. Казалось бы, чего проще присматривать за такой тихой мышкой? Но она уже умудрилась научить мальчишку волноваться. Это и хорошо. Пойдёт ему на пользу. И как кстати малышка придумала устроиться на работу. Вот и наказание для сына. И голову ломать не надо.

– Да, Маркель, Амалия, как видишь, здесь. Пришла просить разрешения начать работать.

– Работать? – сын помрачнел. Во взгляде читалось: «Зачем ей работать?! Отец, запрети!».

– Не вижу повода запрещать, – произнёс Модест. – Ступай, дитя моё.

Глава 15. В три раза больше

Глава 15. В три раза больше

Маркель вышел из кабинета короля вслед за Амалией вне себя от ярости. Зачем отец разрешил ей работать? Хотел наказать сына? У него это получилось. Худшего испытания придумать сложно.

Маркель думал, что вчерашний день был самым ужасным в его жизни. Похоже, ошибся. Теперь каждый его день будет таким. Он не сможет сохранять спокойствие, пока девчонка будет вне стен дворца. Что же тогда делать? Таскаться за ней?

Переубеждать отца отменить решение, было бесполезно. Единственная возможность решить проблему – переубедить девчонку. Маркель увязался за ней в её покои.

– Амалия, нам нужно поговорить.

Он закрыл за собой дверь. Знал, что его подопечная пичужка тут же почувствует смущение оттого, что осталась в комнате один на один с ним. Ничего. Может так она лучше поймёт то, что он хочет до неё донести.

Она замерла в паре шагов, повёрнутая к нему спиной.

– Ваше Высочество, но мне нужно уже собираться.

Маркель был слишком зол, чтобы его остановила дрожь смятения в её голосе.

– Сначала обсудим то, что вчера произошло.

Он подошёл вплотную. Гнев заставлял его ещё больше смущать Амалию. Маркель знал, что она струсит отбежать от него. И действительно. Она только перестала дышать, но осталась стоять неподвижно.

– Вчера, если бы я не появился вовремя, вы могли бы попасть в неприятность. Вы догадываетесь, чего хотят молодые мужчины от таких хорошеньких юных барышень, как вы, когда приглашают их в свой экипаж?

Взгляд упёрся в её хрупкую шею, в завитки волос цвета осенней листвы. Через бурлящую пену гнева, возмущения, недовольства, Маркель вдруг почувствовал, как где-то внутри кольнуло и растеклось щемящей болью незнакомое ощущение. Нежность? Он испугался этого чувства и разозлился ещё больше. Обогнул Амалию, чтобы стать к ней лицом. Хотел бы поймать её взгляд, но он был спрятан.

– Мужчины циничны, – начал говорить жёстко. – Как бы широко они не улыбались, у них одна цель – заполучить женщину в постель. Что бы они не говорили, как бы заманчиво не звучали их предложения, в мыслях они держат именно это и только это.

Амалия залилась румянцем.

– Если вы не выбросите из головы эту идею насчёт работы, то рано или поздно произойдёт то, что чуть не произошло вчера. Станете добычей того, от кого вам надо держаться подальше. Надеюсь, я убедил вас оставить сомнительную затею?

На последнем вопросе Маркель повысил голос. Его подопечная мышка нервно сглотнула. Он ждал, что в ответ услышит тихое «да». Однако она пролепетала хоть и негромко, но совсем другое:

– Ваше Высочество, я должна научиться обеспечивать себя. Иначе мне придётся искать того, кто будет меня содержать, – и добавила, не поднимая глаз: – Позвольте мне остаться одной. Я должна собираться, или опоздаю на работу.

Маркелю взвыть захотелось от её упрямства. Откуда оно в этом робком воробье? И, видимо, оттого, что у него закончились аргументы, он вдруг произнёс то, чего сам от себя не ожидал:

– Хорошо. Если вам так непременно хочется работать, тогда предлагаю работать у меня.

– У вас? – она, наконец-то, вскинула на него глаза. Медовые глаза, которые заставили Маркеля подтвердить:

– Да. У меня. Мне нужна помощница в лаборатории. Если вы разбираетесь в аптекарском деле, то как раз подходите. Сколько вам обещал платить господин Рудье?

– 50 флорентов в неделю.

– Буду платить втрое больше. К тому же, вам не придётся тратить деньги и время на дорогу.

Маркель улыбнулся. Его идея нравилась ему всё больше и больше. Девчонка будет постоянно во дворце. Он может так загрузить её заданиями, что у той не останется времени на глупости. И Маркель наконец-то сможет вздохнуть спокойно и выкроить себе часик-другой на маленькие радости.

– Согласны?

Она молчала. Он видел – хочет что-то сказать, но вместо этого снова покрылась румянцем.

– Ваше Высочество, – преодолевая смущение, выдавила Амалия, – вы… тоже?

– Что тоже?

– Тоже… циничный? – выдохнула еле слышно. – Вы говорили, что молодые мужчины хотят от женщин… только… В смысле… как бы они не улыбались и как бы заманчиво не звучали их предложения, на самом деле они имеют в виду… – она запнулась и окончательно побагровела.

Дьявол! Научил уму разуму на свою голову!

– Да, я тоже циничный.

Амалия даже не подозревает насколько.

– Но вы можете меня не опасаться. Я не причиню вам вреда. Я предложил вам именно работу. Согласны?

Она кивнула. Ещё ни одному женскому кивку Маркель не радовался так, как этому.

Глава 16. Подарок

Глава 16. Подарок

Амалия не знала, правильно ли сделала, что согласилась на предложение принца. Госпожа Элисон учила её остерегаться таких, как Маркель. Но дело не только в предостережении настоятельницы. Присутствие Его Высочества вызывало у неё сильное смущение. Она робела, её бросало в жар. А когда он подходил близко, сердце начинало биться рвано и мятежно. Как она сможет с ним работать?

Но, несмотря на всё это, она почему-то не стала отказывать. Наверно, позже пожалеет об этом.

– Когда мне нужно будет приступать?

– Прямо сегодня. Мне бы хотелось, чтобы вы посвящали работе всё свободное время.

– Что будет входить в мои обязанности?

– Обязанности? – Маркель потёр подбородок.

Амалии показалось, что этот простой вопрос поставил его в тупик. Его Высочество замолк. Взгляд сделался озадаченным. Правда, ненадолго. Улыбнувшись каким-то своим мыслям, Маркель скомандовал:

– Идёмте за мной, – и направился к двери.

Амалия послушно засеменила вслед. Он вёл её по коридорам дворца, и у неё замирало в груди от мысли, что сейчас она увидит его лабораторию, где он занимается сомнительными магическими науками. Ходили слухи, что Маркель проводит совсем небезопасные эксперименты. Амалия должна была бы глубоко осуждать такое увлечение Его Высочества и испытывать ужас, как делали все её подруги по пансиону, когда делились слухами о младшем принце и его пугающих занятиях. Но вместе со страхом в Амалии горело любопытство.

Однако Маркель привёл её совсем не в лабораторию – в другое место, в королевскую библиотеку. Амалия почувствовала разочарование, что не увидит пока лабораторных владений принца. Но разочарование быстро улеглось. Книги являлись её страстью. А тут их было не просто много – целое царство. Целый мир стеллажей от пола до потолка, заставленных манящими фолиантами. Если бы её оставили в этих книжных джунглях, она наверно могла бы затеряться на несколько дней. Но никто оставлять её не собирался. Маркель с деловым видом поснимал с полок несколько толстых талмудов и вручил Амалии.

– Начнём с теоретической подготовки. Первое задание – изучить эти книги от корки до корки. Ступайте.

Стопка оказалась такой большой и тяжёлой, что пришлось подпереть её подбородком. Но Амалию это не смутило. Наоборот, впервые за время пребывания в столице она почувствовала себя в своей стихии. Такими же увесистыми стопками она носила книги из библиотеки пансиона в свою комнату и назад. Пока не перечитала их все. С удовольствием прочтёт и эти.

Вернувшись в покои, она тщательно рассмотрела каждый том. Это оказались труды по алхимии, по способам снятия и наложения проклятий на воды источников и колодцев. А ещё почему-то труды по географии, истории и даже кораблестроению с громоздкими математическими выкладками. Амалию это смутило. Не перепутал ли Маркель книги?

Она решила начать с того, что ей ближе – с книг по алхимии. Но не успела даже нескольких страниц прочитать, как к ней явилась гостья – принцесса Арабель.

– У меня для тебя подарок, – весело защебетала она, как только переступила порог. – И не вздумай отказываться. Вот, – Арабель протянула флакончик с парфюмом.  

Нежно-сиреневое благородное стекло подсказывало, что содержимое окажется изысканным.

– Денег ни под каким предлогом не возьму. Подарок, – повторила она. – Или даже если хочешь – извинение.

Заметив нерешительность собеседницы, Арабель сама вложила флакончик ей в руки.

– Знаешь, какую длинную и скучную нотацию прочёл мне Маркель за то, что я оставила тебя возле аптеки одну? Я потом и сама поняла, что сглупила. Ты ведь совсем не знаешь столицу.

Принцесса говорила так просто и приветливо, что Амалия почти не чувствовала смущения. Как будто перед ней стояла подруга. И показалось, что нет ничего зазорного в том, чтобы принять подарок.

– Не хочешь испробовать аромат?

Конечно, Амалия хотела. У неё ещё никогда не было таких необыкновенных духов. Вернее, у неё никаких не было. Воспитанницы пансиона не пользовались парфюмами. Амалия аккуратно сняла стеклянную крышку и поднесла флакон к носу.

– Чувствуешь, роза? – подсказала принцесса.

Действительно пахло розой. Так тонко и нежно.

– Чувствую, – улыбнулась Амалия. – Спасибо, Ваше Высочество.

– Когда мы одни, называй меня Арабель, – отмахнулась та. – А догадываешься, почему роза?

– Нет.

– Потому что я знаю, от какого аромата Себастин без ума, – она сделала многозначительное выражение лица и рассмеялась. – Хочу помочь тебе вскружить братцу голову. Ты мне нравишься.

Амалия поняла, что имеет в виду принцесса. Все знали, что осенний праздник только называется праздником, а на самом деле это смотрины невест для наследного принца. Но Амалия даже на мгновение представить не могла, что может понравиться Себастину. Она воспринимала приглашение на праздник лишь как счастливую возможностью попасть в столицу и попытаться здесь закрепиться.

– Боюсь, что если не ты, то тогда невестой брата станет кто-нибудь наподобие Сюзон, старшей дочери госпожи Жильберт, – Арабель поморщилась. – А я таких терпеть не могу.

Амалия тоже была убеждена, что невестой Себастина станет одна из столичных красавиц, представительница знатного влиятельного рода, наподобие Сюзон, вне зависимости от того, нравятся такие Арабель или нет. Выбирать будет Себастин.

– Я настолько уверена, что не заинтересую Его Высочество, что даже ни разу всерьёз не задумывалась, хочу ли я этого, – честно призналась Амалия.

Глава 17. Совсем непохожи

Глава 17. Совсем непохожи

– Себастин терпеть не может взбалмошных и легкомысленных девиц. Несдержанных, избалованных, излишне эмоциональных, – Арабель делилась с Амалией информацией о пристрастиях брата, одновременно исследуя шкаф с одеждой. – Такие вот весёлые и кокетливые – это по части Маркеля. Если бы вскружить голову нужно было ему, то тут бы у тебя было мало шансов. Но Себастин – совсем другое дело. Я иногда поражаюсь, насколько разные у меня братцы. Себастину нравятся серьёзные и целеустремлённые. А это всё в тебе есть. Единственный твой недостаток, который сразу бросается в глаза – ты слишком юная. Тебе ведь уже есть восемнадцать?

– Мне девятнадцать, – Амалия тоже подошла к шкафу.

– А на вид – максимум шестнадцать. Это надо исправить. Мужчины почему-то уверены, что юность равносильна глупости. И хоть мы-то с тобой знаем, что это не так, но не будем давать им повода, – принцесса поглядела озорно. – Я разбираюсь в том, как сделаться чуточку взрослее.

Она достала из шкафа одну из обнов, недавно приобретённых у госпожи Бонито – строгое элегантное тёмно-зеленое платье, лиф и рукава которого были украшены изысканным кружевом.

– Бархат придаст солидности, – приложив вещицу к Амалии, заверила Арабель. – Но основное – это не платье, а причёска. Никаких ленточек. Волосы нужно будет поднять вверх и уложить, как у взрослых дам. Я сама этим займусь, – принцесса блеснула довольной улыбкой.

 Амалия ощущала неловкость оттого, что Её Высочество уделяет ей столько внимания. Но принцесса была такой непосредственной, прямой и простой, будто подруга по пансиону, что Амалия не могла противиться её затее. И хоть прекрасно понимала – никакое платье и никакая причёска не смогут вызвать интерес наследного принца к девушке из глубинки, но ей передался авантюрный настрой Арабель.

Усилия принцессы оказались ненапрасными. Амалия не узнала себя в зеркале. Она действительно стала выглядеть на несколько лет старше. Взрослая солидная дама. Только бы ещё научиться не краснеть по каждому незначительному поводу. Амалия ведь запоем читала не только научные труды, но и романы о любви, и из них знала, что именно непроизвольно вспыхивающий румянец выдаёт неопытность, позволяет любому желающему догадаться о всех мыслях и чувствах.

– Запомни, – дала последние наставления принцесса. – Себастин любит умных девушек. Расскажи ему что-нибудь из того, что вычитала в своих книгах, – она кивнула на стопку фолиантов, которые Маркель вручил сегодня Амалии для изучения.

Самый толстый том даже в руках покрутила:

– Кораблестроение?! Как ты это читаешь? Я бы заснула на первой странице, – она рассмеялась: – Нет, ты определённо понравишься Себастину.

Церемониймейстер явился проводить Амалию в кабинет принца, но Арабель отправила его восвояси:

– Ступай, Бонифас, я сама познакомлю брата с нашей гостьей.

Тот вежливо поклонился и вышел.

Амалия ощутила благодарность. В обществе принцессы ей будет легче пережить волнительную процедуру. Но долго радоваться не пришлось. Как только они вышли из покоев, столкнулись с идущим навстречу Маркелем.

– Себастин выразил желание познакомиться с нашей гостьей. Я провожу её в его кабинет, – сказал он сестре и перевёл взгляд на Амалию.

И от этого его внимательного изучающего взгляда, в котором, кажется, проскочило недовольство, Амалия моментально вспыхнула. Она тут же немного рассердилась на Маркеля. Зачем он явился? Но гораздо больше на себя. За то, что не в состоянии справляться со своим румянцем, отчего все и воспринимают её, уже взрослую девушку, как ребёнка.

– А мы, по-твоему, куда направляемся? – насмешливо поглядела на брата Арабель. – Как раз к Себастину. И как видишь, у Амалии уже есть провожатый, но можешь присоединиться.

Насмешливый тон принцессы Маркеля не смутил – он присоединился. Но, в отличие от сестры, весёлым не выглядел. Наоборот – раздражённым.

– А вы, я вижу, подготовились. Хотите понравиться Себастину?

И хоть вопрос адресовался Амалии, ответила на него Арабель:

– Конечно, хочет. И у неё все шансы, не находишь?

– Не нахожу, – ответил Маркель резко. – Амалия слишком наивная и робкая для светской столичной жизни.

– Это тебе не нравятся робкие, – хихикнула Арабель. – Бойких подавай. А Себастин другой. Да и, вообще, по-твоему, лучше, если братец увлечётся кем-нибудь наподобие дочурки госпожи Жильберт?

Наверно, Амалия, действительно не создана для светской столичной жизни. Этот разговор о ней при ней окончательно вогнал её в краску. Опытная светская дама на её месте только бы улыбалась и вставляла колкие реплики, Амалии же постоянно хотелось сбежать.

Перед кабинетом Себастина она кое-как выровняла дыхание и вошла следом за провожатыми. Внимание сразу сосредоточилось на хозяине этого просторного строгого кабинета, который поднялся навстречу из-за стола. Арабель уже успела прожужжать все уши насчёт того, какие у братьев разные характеры, и Амалия оказалась готовой к тому, что и внешне они тоже совершенно непохожи. Разве что ростом. Но Себастин выглядел аристократичнее – немного у́же костью. Лицо старшего принца, каждая черта – нос с лёгкой горбинкой, чуть острый подбородок, складки, не по возрасту залегшие на лбу  – выражали мудрость.

Взгляд Себастина не жалил, не подавлял, был сдержанным и доброжелательным, в точности как у супруга госпожи Элисон, который преподавал в пансионе естествознание. И совсем не таким пронзительным и вызывающим смятение, как у Маркеля. На удивление, Амалия спокойно выдержала этот взгляд. У неё не возникло желание потупиться.

Глава 18. Любимое растение

Глава 18. Любимое растение

– Вам нравится? Вы раньше здесь бывали? – Себастин перехватил восхищённый взгляд Амалии.

Она ещё ни разу не видела ничего подобного. Королевский зимний сад оказался удивительным местом, полным редчайшей красоты деревьев, кустарников и цветов.

– Я здесь впервые. Но в пансионе у нас была небольшая оранжерея. Госпожа Элисон считает, что уход за растениями производит на воспитанниц благоприятное воздействие.

Однако скромный уголок пансионной растительности, конечно, не шёл ни в какое сравнение с огромными просторами цветущего и благоухающего королевского зимнего сада.

– У нас тут собраны десятки сортов розовых кустов, – Себастин вывел на одну из самых красивых аллеек. – Вы любите розы? Это одно из совершеннейших созданий природы, не находите?

– Розы прекрасны, – согласилась Амалия, любуясь нежными бутонами необычных оттенков. – Но самым гармоничным растением мне кажется папоротник.

– Вот как? Почему? Природа даже не наделила его цветком. Только листья.

– Да. Но листья папоротника – это образец гармонии. Вы замечали, что каждое перо, из которого состоит лист папоротника, повторяет форму всего листа? И крошечные перья, из которых складывается само перо – тоже в точности такой же формы. Возможно, если бы наши глаза способны были рассмотреть более мелкие детали, мы бы и там увидели всё те же очертания.

– Вы наблюдательная, – усмехнулся Себастин и повёл в дальний конец сада. – Коллекция папоротников у нас не так обширна, но есть несколько экземпляров.

Амалия замерла перед роскошным растением, о красоте резных листьев которого только что рассказывала принцу. Тот оставил её полюбоваться, а сам куда-то исчез. Вернулся через пару минут с садовыми ножницами и срезал один из листов.

– Хотел подарить розы, но вижу, ваше сердце покорено другим растением, – он протянул ей лист с улыбкой: – ещё никогда не приходилось преподносить леди подобный букет. Нравится?

– Да, Ваше Высочество, благодарю! Папоротник не только красив. Он обладает целебными свойствами. Если высушенный лист растереть в порошок и добавить пару капель ядовитой воды из проклятых пустынных колодцев, то получится прекрасное средство, останавливающее кровь и заживляющее раны.

– Вы разбираетесь в аптекарском деле?

– Да. В пансионе меня обучили работе со снадобьями.

– Арабель оказалась права. Вам удалось меня удивить. И не раз.

Это был уже не первый комплимент от Себастина. Амалию, конечно, смущало его внимание, его заинтересованность и участие, но не настолько, чтобы покрываться толстым слоем краски и робеть до потери способности говорить. Старший принц, унаследовавший от отца степенность, рассудительность и серьёзность, не вызывал того смятения, которое охватывало Амалию, когда приходилось общаться с таким циничным мужчиной, как Маркель. Она сама не заметила, как застенчивость сдала позиции. Но это Амалия ещё не знала, что Себастин скажет дальше. Как собьётся её дыхание, как бешено начнёт выстукивать сердце, как суматошно и отчаянно замельтешат мысли в голове.

Полчаса прогулки подходили к концу. Принц вёл на выход из зимнего сада.

– Пришло время и мне удивить вас, Амалия… – произнёс он невозмутимо, но очень тихо.

И в этом снизившемся тоне голоса ей послышалось что-то тревожное. Именно следующая фраза Себастина и стала теми словами, которые выбили почву из-под ног, скрутили всё естество, чуть не лишив чувств…

Глава 19. Никому не скажу

Глава 19. Никому не скажу

Маркель стоял недалеко от входа в зимний сад, прислонившись спиной к колонне. Раздражение, гнев, смутное беспокойство и ещё с десяток не самых приятных чувств слились в одно – нетерпение. Он ждал, когда уже Себастин наконец-то отпустит Амалию. Ему нужно было поговорить с братом – убедиться, что девчонка тому не понравилась. И как только Маркель услышит эти заветные слова о том, что Себастин принял решение отправить Амалию назад – в Шерстон, у него камень с души упадёт.

Сегодня Маркель в очередной раз убедился, что пока она находится здесь, покоя ему не будет. Казалось бы, он сделал всё возможное, чтобы девчонка не влипла в какие-нибудь неприятности. Приставил к ней свою преданную служанку, которой дал распоряжение приглядывать и опекать. Снабдил целой кипой книг, дав задание изучать талмуды в любую свободную минуту. Кроме того, вокруг Амалии постоянно крутится сестра – похоже, они неплохо поладили. Маркель мог спокойно оставить своего подопечного воробья и ехать к малышке Вивьен, которая уже порядком заскучала, но он не поехал. Дьявол! Почему? Почему был уверен, что не сможет сосредоточиться на Вивьен, когда голову будет сверлить мысль, что в этот момент Амалия знакомится с Себастином?

В итоге, чтобы зря не терзаться, решил лично присутствовать при знакомстве. Лучше бы этого не делал. Какое-то необъяснимое чувство кольнуло неожиданно неприятно, когда увидел, как Амалия подготовилась для встречи с Себастином. Она вышла из своих покоев в строгом платье, с волосами, аккуратно уложенными в высокую причёску – повзрослевшая на пару лет. Уже не девчонка – молодая женщина. Красивая женщина. И только вспыхивающие под его взглядом щёки выдавали в ней всё ту же застенчивую робкую пичужку, какой он её увидел в первый раз.

Она пахла розой. И это тоже оказалось испытанием. Маркель знал, для кого предназначался аромат. Знал и заводился от мысли, что Амалия хочет понравиться брату. То, что пекло Маркелю грудь, было очень похоже на ревность. Хотя какая может быть ревность, когда речь идёт о юной робкой девчонке, какие никогда его не привлекали? Маркелю всегда нравились искушённые малышки, типа Вивьен, которые знают толк в плотских удовольствиях. Скорей бы уж поговорить с братом да отправиться к ней. Пусть выветрит из головы весь этот сумбур.

Через полчаса ожиданий Маркель наконец-то заметил, как Амалия и Себастин приближаются к выходу из зимнего сада. У девчонки в руках почему-то был лист папоротника. И брат, и Амалия выглядели спокойными и вполне довольными прогулкой. Возле самого выхода из оранжереи Себастин чуть ближе наклонился к ней и что-то тихонько произнёс. Какую-то короткую фразу, но девчонка вдруг замерла. Её лицо на глазах побледнело. Она несколько секунд пыталась вернуть самообладание. Пролепетала что-то вроде:

– Благодарю за прогулку, Ваше Высочество.

И на негнущихся ногах пошла прочь, с каждым шагом всё увеличивая скорость. Она проскочила мимо Маркеля, даже не заметив его. Дьявол! Что Себастин ей сказал? Маркель достаточно хорошо знал брата, чтобы быть уверенным – тот не мог обидеть или напугать каким-то неприличным предложением. Тогда чем он её так смутил?!

Маркель оторвался от колонны и подошёл к Себастину.

– Ну, убедился, что девчонка – сама наивность, и не подходит для дворцовой жизни? Надеюсь, нашёл достаточно минусов, чтобы отправить домой?

– Напротив, пока одни плюсы, – улыбнулся Себастин. – Не такая она и робкая, как ты расписывал. С ней приятно вести беседу. Она начитана и умна.

В Маркеле закипало негодование.

– Вот именно – начитана. Весь её жизненный опыт оттуда и почёрпнут – из книг. Разве не понимаешь, что если оставишь её на смотрины, она станет той, об кого конкурентки будут точить зубки? Её заклюют издёвками и насмешками. А ей, не видевший другого общества, кроме благочестивых пансионных наставниц, нечем будет ответить.

– Полагаешь, я не смогу защитить одну из фавориток смотрин?

Уже и фаворитка?! Маркелю взвыть захотелось.

– Как ты будешь защищать её от других, если не можешь защитить даже от себя? Видел я, какой встревоженной и смущённой она убегала от тебя. Что ты ей сказал?!

– Ты, что, следил за нами?

– Нет, случайно мимо проходил, – съязвил Маркель.

– Маркель, – Себастин моментально стал серьёзным, – мне не нравится твой повышенный интерес к Амалии. Я надеюсь, ты понимаешь, что она не та девушка, которую можно сделать игрушкой на пару месяцев. Хочется верить, тебе хватит ума и благородства не использовать её наивность. Тебе мало твоих любвеобильных малышек, готовых развлечь тебя в любую минуту?     

Нотация от брата больно резанула по нервам.

– Мне достаточно моих малышек, – огрызнулся Маркель. – Я не трону Амалию.

Он развернулся и пошёл прочь.

Амалия не помнила, как дошла до своих покоев. Влетела в комнату, прижала дверь спиной, как будто за ней кто-то гонится, и долго прерывисто дышала, не в силах совладать с эмоциями. Лист папоротника выскользнул из рук. Она сползла за ним по деревянному полотну вниз. Дрожащие колени не дали подняться. Никто её не преследовал, разумеется, кроме тихих слов Себастина, произнесённых им под конец прогулки. Они набатом звучали в голове:

– Пришло время и мне удивить вас, Амалия… Я знаю вашу тайну… но не волнуйтесь, я никому не скажу, насколько вы опасны…

Глава 20. Цена информации

Глава 20. Цена информации

В этот раз госпожа Жильберт немного опаздывала на встречу с Бонифасом. Когда зашла в закрытую беседку в отдалённой части придворцового парка, церемониймейстер уже поджидал её. Он поднялся на свои короткие ножки и припал к руке:

– Как я рад видеть вас, госпожа Жильберт.

Она опустилась на скамейку рядом, позволяя его взгляду упереться в вырез декольте, а его руке лечь на колено.

– Господин Бонифас, вы узнали то, что я просила? – Жильберт заставила себя растянуть губы в улыбке.

– Разумеется, – ну, сам-то Бонифас улыбался от души. Он придвинулся настолько близко, что от резкого запаха его парфюма свербело в носу. – Вы просили информацию про Амалию де-Патрис. Я выведал много интересного. Её родители – Луиза и Фабьен де-Партис погибли, когда их дочери было пять. Несчастный случай. Они не оставили ей ничего: ни сбережений, ни родового поместья. А знаете почему? У них просто ничего этого не было. Никто не знает толком, откуда они. Ясно одно – де-Патрис никогда не принадлежали к знатному роду. Титул был им присвоен Его Величеством, после того как они оказали ему большую услугу. Я точно не знаю подробностей, но говорят, Луиза спасла короля, когда он чуть было не погиб во время путешествия по королевству. Вот тогда-то никому не известные безродные Луиза и Фабьен волею Его Величества были приравнены по статусу к выходцам из знатного рода и перебрались в столицу.

Всё это госпожа Жильберт знала лучше Бонифаса.

– Дальше, – нетерпеливо подстегнула она его.

– После их гибели, Его Величество взялся опекать их дочь. Пристроил её в Шерстонский пансион, где она воспитывалась вплоть до недавнего времени.

Это тоже новостью для Жильберт не являлось. Она начала сомневаться, будет ли вообще толк от этой её связи с церемониймейстером.

– А чем занимается Амалия сейчас, когда начала жить во дворце?

– Я знал, что вам будет это интересно, – рука Бонифаса оставила колено и начала подниматься выше по бедру. – Я следил за ней.

Хм. Возможно, церемониймейстер и не безнадёжен. Жильберт позволила его пятерне и дальше хозяйничать на своём бедре. 

– Вчера Амалия была представлена Его Высочеству Себастину. Насколько я могу судить, принц остался доволен знакомством, – вторая рука Бонифаса проявила ещё большую наглость – легла на грудь.

– С чего вы взяли?

– Сегодня утром он собственноручно собрал в зимнем саду букет из роз и листьев папоротника и велел отнести ей в покои.

Госпожу Жильберт аж передёрнуло.

– Кроме того, Амалии оказывают повышенное внимание и другие члены королевской семьи. Особенно Её Высочество Арабель и Его Высочество Маркель. Насколько мне известно, младший принц даже взял её на работу.

– На работу? – от удивления и любопытства Жильберт сама придвинулась ближе к церемониймейстеру. Она по-прежнему не снимала с себя его жадных рук. Информация – ценная вещь. А Бонифас ещё не так дорого и берёт. Такую цену она готова платить.

– Да, я стал свидетелем их разговора в королевской библиотеке, из которого понял, что Амалия получила у принца Маркеля должность.

Зачем девчонке работать, если её полностью обеспечивает королевская семья? Маленькая дрянь затеяла какую-то игру. Ей нужна не работа, а, скорее, сам Маркель. Но для чего? Запасной вариант, на случай, если не получится с наследным принцем? Или девчонка играет ещё изощрённей – хочет с помощью младшего вызвать ревность у старшего? Она в точности – как её мать, только с виду кроткая и наивная, но на самом деле расчётливая паршивка.

Но переиграть Жильберт у неё не получится. Связавшись с Маркелем, девчонка сама поставила себя под удар. Её репутация будет уничтожена, если пустить слух, что она стала одной из игрушек любителя легкомысленных женщин – младшего принца. Надо только дождаться, чтобы Амалия оступилась, сделала промах, чтобы слухи имели под собой основание. И если что, Жильберт даже может помочь ей оступиться.

– Господин Бонифас, я вам так благодарна за информацию. Не были бы вы так любезны и дальше держать в поле зрения интересующую меня особу.

– Вы будете знать о каждом её шаге, – сбивающимся шёпотом пообещал распалившийся не на шутку церемониймейстер, сжимая в пятерне милостиво предоставленные ему госпожой Жильберт прелести.

Амалия весь вечер и полночи читала талмуды, которые велел изучить Маркель. Надеялась, что это поможет унять волнение, охватившее всё естество после разговора с Себастином. Книги всегда ей помогали, но не в этот раз. Ночь пролетела, а она так и не сомкнула глаз. Терзалась вопросом, откуда Себастин знает её тайну.

Амалия никогда никому не рассказывала. Ещё подростком поняла, что с ней что-то не так. Но не решалась поделиться ни с подругами, ни с наставницами, ни с госпожой Элисон. Она смогла бы открыться, пожалуй, только родителям… если бы они были живы. А ещё возможно тому, кто их хорошо знал. Кто был их близким другом. Здесь, в столице, должны были остаться такие.

Амалия надеялась, что госпожа Жильберт могла бы оказаться одной из них. Со времён молодости родителей каким-то чудом сохранилась открытка-приглашение на званый ужин, подписанная отцом и матерью на имя госпожи Жильберт. Если родители хотели видеть её у себя в гостях, то возможно она была их хорошей приятельницей. Правда, после случая в ателье, когда Жильберт повела себя грубо и невоспитанно, Амалия засомневалась, что у отца и матери могли быть близкие отношения с такой бестактной госпожой. Скорее, знакомство было поверхностным. Но всё же Жильберт должна хоть что-то знать о родителях. А значит, Амалии следует в ближайшее время договориться с ней о встрече.

Глава 21. Получить разрешение

Глава 21. Получить разрешение

– Госпожа Амалия, распорядиться приготовить вам что-то другое? – прислуга, заботливая расторопная Розали, смотрела на поднос с нетронутым завтраком встревожено.

– Нет-нет, спасибо, я не голодна, – попыталась успокоить её Амалия.

Королевские повара готовили отменно. Воспитанницам пансиона ничего подобного даже пробовать не доводилось. Аппетит у Амалии отсутствовал совсем не из-за качества блюд, а из-за бессонной ночи и смятения в душе.

Не успела служанка забрать поднос, в покои ураганом влетела Арабель. Такая жизнерадостная, что на какое-то время все тревоги улеглись.

– Забежала на минутку. Сейчас у меня начнутся занятия. Эти заморские профессора уже в очередь выстроились по мою душу, – вздохнула принцесса, закатив глаза, но грустила недолго. – Знаю способ развеяться и отдохнуть от их скучных наук. Не вздумай отказываться. Сегодня вечером идём с тобой в театр.

Амалия растерялась, что ответить. Ей очень хотелось побывать в театре. Она была наслышана, насколько это впечатляюще. Спектакль – это ведь словно ожившая книга. Однако она не могла вот так сходу согласиться. Маркель велел всё свободное время посвящать изучению книг. А она пока осилила только том по алхимии и то только потому, что была знакома почти со всеми темами, которые там затрагивались. А что будет, когда она дойдёт до кораблестроения?

– Сегодня после летних гастролей открывается новый театральный сезон, – продолжала щебетать Арабель. – Нас ждёт премьера спектакля «Принцесса и чудовище». Вся столица будет там!

– И госпожа Жильберт?

– Ну а как же она пропустит такое событие? Сама придёт и дочурок прихватит. Хотя по мне лучше бы сидели всем семейством дома. У актёров от их чопорных лиц может вдохновение прокиснуть, – принцесса задорно рассмеялась.

Амалия всё утро ломала голову, где может встретиться с госпожой Жильберт, чтобы договориться с ней о приватной беседе. А тут такая возможность. Наверняка в театре подвернётся оказия перекинуться парой слов в непринуждённой обстановке. Может, у Амалии получится условиться с Жильберт о рандеву?

– Будь готова к шести вечера, – принцесса направилась к двери.    

– Хорошо. Только мне надо спросить разрешения у Его Высочества Маркеля.

– Зачем тебе его разрешение? Я спрашивала отца – он не против, чтобы мы побывали на премьере.

– Его Высочество Маркель нанял меня своей помощницей и дал задание. А я пока с заданием не справилась. Он может разгневаться, что я отправилась развлекаться, хотя не закончила с его поручением.

– Маркель взял тебя на работу? – принцесса замерла от изумления. – Вот братец удивил. Но не переживай, я думаю, ему всё равно, что ты будешь делать вечером. Он и не заметит твоего отсутствия. Братец редко проводит вечера во дворце – предпочитает общество… э…

– Я знаю… – осмелилась перебить принцессу Амалия. Она догадывалась, где проводит вечера и ночи Его Высочество. И почему-то ей не хотелось в очередной раз слышать об этом. – Мне всё равно необходимо его разрешение.

– Хорошо, – усмехнулась Арабель. – Найдёшь его в зимнем саду. Я видела, как Маркель только что заходил туда.

Маркель разгуливал среди кустов роз и срезал самые крупные и красивые цветы. Он опять был зол и раздражён. Это состояние будто приклеилось к нему. Сегодня настроение испортилось после того, как он заметил, какой роскошный букет прислуга отнесла в покои Амалии. Презент от Себастина. Чем Маркелю не угодил поступок брата? Принц долго не находил объяснения, но потом всё же понял. Ни этот дьявольский букет, ни сам Себастин ни при чём. Маркель раздражается потому, что у него давно не было женщины. С этим отцовским поручением – опекать Амалию, он совершенно забыл о своей малышке Вивьен. Не был у неё уже несколько дней. Вот и причина его плохого настроения.

Сегодня он побывает у неё, что бы ни случилось. Сейчас лично соберёт букет – давно не баловал её подарками, и отправит с посыльным. А вечером сам заявиться в её гнёздышко.

Пять, семь… двенадцать… Маркель всё срезал и срезал цветы. Не мог остановиться, будто хотел перещеголять брата. И вдруг из-за спины услышал:

– Ваше Высочество…

Робкий голос своей подопечной пичужки. Маркель от неожиданности стиснул стебли и укололся о шипы.

– Дьявол! – процедил сквозь зубы. – Что вы хотели? – спросил не очень-то вежливо, разворачиваясь к ней лицом.

Она была совсем не такая строгая как вчера, перед знакомством с Себастином. В простом платье с короткими рукавами. И взгляд непроизвольно скользнул по всей длине её изящных тонких рук. Волосы были лишь чуть прихвачены лентой. Медные локоны касались плеч. А щёки на глазах покрывались румянцем.

Маркель обратил внимание, как тонкая ткань её простого платья нежно обволакивает женственные плавные изгибы, и тело неожиданно отреагировало. Проклятие! Нет, нужно срочно к Вивьен.

– Ваше Высочество… – Амалия не выдержала взгляда Маркеля. Опустила глаза на букет в его руках. Принцу почему-то тут же захотелось избавиться от роз. – Ваше Высочество, позвольте просить вашего разрешения посетить сегодня вечером с Её Высочеством принцессой Арабель премьеру, которая открывает новый театральный сезон.  

Нет! Нет, нет и нет! Оставить своего подопечного воробья под присмотром сестры, которая сама ещё ребёнок? Маркелю хватило прошлого раза. Мало ли что придёт в голову Арабель? Она опять может предоставить девчонку саму себе. А та, как показывает опыт, умеет находить приключения на свою голову. Маркелю не будет покоя, если Амалии не будет во дворце. Однозначно надо запретить ей эту вылазку. Чем мотивировать? Но ведь он неспроста взял её на работу. Специально для того, чтобы у неё не было времени на глупости. Он именно за это ей и платит – чтобы она сидела здесь, во дворце, и не подвергала себя опасности. Маркель нахмурил брови, изображая придирчивого работодателя:

Глава 22. С виду он Чудовище

Глава 22. С виду он Чудовище

Театральное фойе бурлило и колыхалось в предвкушении захватывающего вечера. Десятки нарядно одетых дам и господ заполнили пространство, создавая атмосферу праздника. Амалия ощущала себя словно рыбка, всю жизнь прожившая в небольшом пруду, которую выбросило в океан. Много красок, много звуков, много эмоций. Незнакомые ощущения – пугающие и манящие.

– Иди, братец, мы скоро, – Арабель отправила Маркеля в зрительный зал, а сама повела Амалию в дамскую комнату – прихорошиться.

Амалия сегодня опять не узнавала своего отражения в зеркале. Принцесса поработала над её образом. Если не знать, что там, под этим роскошным театральным платьем, всё та же застенчивая воспитанница провинциального пансиона, то Амалию вполне можно было принять за светскую даму, привычную вот к такому вот столпотворению.

Они вернулись в фойе, однако Арабель не спешила в зрительный зал занимать места. Она подхватила Амалию под руку и начала водить от одной группки, щебечущих в ожидании начала представления барышень, к другой – знакомила с представительницами столичного высшего света. И уже через несколько минут у Амалии сложилось впечатление, что действительно весь город собрался сегодня на премьеру.

– Обрати внимание на высокую брюнетку в бледно-зелёном, – шепнула принцесса, прежде чем направиться к очерёдному островку шелестящих юбок и вееров. – Это Жаклин де-Луазир. Представительница одного из самых знатных родов королевства. Единственная дочь супругов де-Луазир. Они потратили целое состояние, чтобы дать ей достойное образование. Многие считают её фавориткой смотрин.

Амалия перевела взгляд в указанном направлении и сразу поняла, кого Арабель имеет в виду. Жаклин выделялась среди приятельниц, которые окружали её. И не только ростом. Её нельзя было назвать красавицей, но черты лица притягивали взгляд. Необычные, немного удлинённые, с восточной ноткой. От неё веяло аристократизмом. Манера держаться, осанка – всё было безупречным.

– О, а вот и госпожа Жильберт со своими дочурками, – кивнула принцесса в сторону приближающейся к Жаклин троице. – Младшенькую пухлую Шарлоту никто в расчёт не берёт. На такую капризную пустышку Себастин даже не взглянет. Зато старшая – Сюзон, считается сильной соперницей Жаклин на смотринах. Уравновешенная, спокойная, неглупая. Но я её недолюбливаю. Боюсь, она пошла в свою матушку. Такая же высокомерная, хоть и умеет казаться воспитанной и утончённой.

То, что Жаклин и Сюзон – соперницы, было заметно. Они смерили друг друга неприязненными взглядами. Но обеим хватило выдержки обменяться подобающими случаю любезными приветствиями.

– Смотри, никаких шпилек или колкостей, – хихикнула Арабель. – Надолго ли их хватит? Мне кажется, через недельку-другую мы с тобой станем свидетелями, как они сцепятся и начнут выяснять отношения при помощи острых ноготков и зубов.

Амалия не знала смеяться ей подобно принцессе или ужасаться. Неужели эти две такие утончённые и воспитанные аристократки действительно могут подраться? Или Арабель говорила в переносном смысле? Впрочем, сейчас Амалию куда больше волновал другой вопрос. Как ей начать разговор с госпожой Жильберт? Как объяснить, почему хочет назначить приватную встречу? Как убедить, чтобы Жильберт согласилась?

Принцесса подвела к дамам и представила Амалию как гостью королевской семьи. Барышни вежливо кивали в ответ и называли свои имена. Госпожа Жильберт тоже расплылась в улыбке. Сегодня она вела себя гораздо приветливее, чем при первой встрече в ателье. Сделала комплимент чудесному платью Амалии. Удачный момент попросить её о рандеву. Только никак не удавалось подобрать подходящих слов.

– Матушка, идём скорее в гардеробную – там раздают театральные бинокли, – Шарлота потянула госпожу Жильберт за руку. – А то не достанется, как в прошлый раз.

Она капризно надула губки, и Жильберт, нехотя, двинулась за дочерью. Принцесса же повела Амалию в противоположном направлении – знакомить со следующей группкой дам и господ. Амалии пришлось смириться с тем, что разговор с госпожой Жильберт откладывается до антракта.

Театральный звонок возвестил, что с минуты на минуту  начнётся представление, и прогуливающиеся по фойе зрители потянулись к входу в зал. Арабель тоже решила, что пора занять места. По узкой мраморной лестнице она вывела Амалию к королевской ложе, где их уже поджидал Маркель.

Второй ряд ложи занимали высокопоставленные вельможи и фрейлины, а первый ряд пустовал. Амалия догадалась, что это лучшие места во всём зрительном зале. Вот на одно из этих роскошных мягких кресел и усадила её Арабель. Сама пристроилась слева. Убедившись, что барышни удобно расположились, Маркель тоже занял кресло. Рядом с Амалией – справа. Она испытала уже привычное волнение оттого, что Его Высочество находится так близко. И волнение только усилилось, когда свет в зале начал гаснуть.

Амалия чувствовала, что Маркель смотрит не на сцену, где вот-вот поднимут занавес, а на неё. И от этого взгляда внутри начало что-то сжиматься и стягиваться. Какое-то незнакомое ощущение затаилось, щекотало и жгло, и на мгновение показалось – ей нравится, что он смотрит на неё. Но уже в следующую секунду Амалия страшно струсила – испугалась этой своей крамольной мысли. Зажмурилась, чтобы прогнать её поскорее.

– Вы раньше бывали в театре? – Его Высочество наклонился к самому уху. Она ощутила кожей его тёплое дыхание.

– Нет, – боясь шелохнуться, ответила Амалия. – Но к нам в пансион пару раз приезжали театральные труппы, чтобы дать представление.

– Тогда вы должны знать, что на сцену нужно смотреть открытыми глазами.

Глава 23. Только не в театре!

Глава 23. Только не в театре!

Амалия и не заметила, как всё её внимание переключилось на сцену. Актёры играли настолько мастерски, будто и не было никакой игры – будто это их настоящие живые эмоции. Они любили, страдали, отдавались во власть своих чувств отчаянно и безоглядно, и, казалось, весь зал проживал историю вместе с ними – затаивал дыхание на каждой фразе, замирал при каждом прикосновении.

Амалия будто выпала из действительности, тоже целиком погрузилась в мир, так искусно созданный талантливыми актёрами, но в какой-то момент что-то заставило её вернуться в реальность. Она не сразу поняла, почему ей вдруг захотелось оторвать взгляд от сцены и повернуть голову немного влево – на соседнюю ложу, лишь немногим уступающую королевской по роскоши. Там располагались места для представителей знатных родов. Оттуда на неё смотрели глаза госпожи Жильберт. Посмотрели немного и переместились куда-то вниз. Повидавшая на своём веку не одно представление, она, видимо, откровенно скучала – вот и бороздила взглядом зрительный зал. Но Амалию этот взгляд выбил из колеи. Мысли снова вернулись к тому, что необходимо организовать встречу тет-а-тет с госпожой Жильберт.

Как ни старалась Амалия снова сосредоточиться на спектакле, у неё не получалось. Прекрасный лирический баритон Тибрайена раздавался будто из-за глухой стены. Она перестала улавливать сюжетную линию. Несколько минут усилий прошли напрасно. И вдруг Амалия ощутила, что впадает в то своё странное состояние, которое она называла «приступ». Она не знала, как ещё можно было назвать то, что с ней иногда происходило. Это состояние трудно было перепутать с чем-то другим. Оно всегда начиналось с лёгкого покалывания кончиков пальцев. Потом покалывание станет заметно ощутимее, потом начнёт шуметь в голове, а потом… Нет! Только не здесь, не в театре!.. Амалия дико испугалась и растерялась. Что делать?

– Я в дамскую комнату, – шепнула она Арабель и постаралась незаметно выскользнуть из ложи.

Как только хватило сил спуститься на подкашивающихся ногах вниз по лестнице? Несколько метров по коридору и вот Амалия в дамской комнате. Хорошо, что никого больше тут нет…

Маркель и не думал, что ему будет доставлять столько удовольствия наблюдать за девчонкой, за её живой реакцией на происходящее. Это оказалось гораздо интереснее, чем пялиться на сцену. Ему нравилось угадывать, что она ощущает.

Перед тем, как подняли занавес, пичужка почему-то зажмурилась. От переизбытка чувств? Он не удержался подтрунить и, кажется, вызвал её недовольство. Ему впервые удалось разглядеть искорки возмущения в её робком взгляде. Говорят, застенчивость может скрывать чувственную натуру. Искорки, на мгновение проскочившие в её глазах, показались Маркелю подтверждением этой мысли.

Когда представление началось, Амалия перестала замечать что-либо вокруг. Даже его пристальное внимание, которое обычно заставляет её смущаться. И он мог беспрепятственно рассматривать, как её лицо вторит эмоциям актёров на сцене. Как трепетно подрагивают её густые ресницы, как в изумлении распахиваются медовые глаза, как растягиваются в улыбке губы. Хотя на губы лучше было не смотреть. Они пробуждали в Маркеле мужчину, заставляли воображение включиться.

Но с середины акта с Амалией что-то произошло. Она вдруг сделалась растерянной. Эмоции на её лице перестали совпадать с эмоциями, что бушевали на сцене. Даже в полумраке стало заметно, как она побледнела. Дыхание сделалось поверхностным и участилось. Она шепнула Арабель, что выйдет в дамскую комнату, и выскользнула из ложи.

Амалия не вернулась ни через пять минут, ни через десять. Маркелю стало тревожно. Проклятие! Почему с этой девчонкой всё время что-то не так? Почему она вечно заставляет нервничать? Попросить Арабель, чтобы проверила, всё ли нормально? Это было самое разумное, что стоило бы сделать, но вместо этого, Маркель поднялся и сам направился к дамской комнате. Он не мог доверить Амалию сестре, он не мог доверить Амалию никому. Он должен был сам лично убедиться, что она в порядке.

Маркель всё ускорял шаг. Чем ближе к двери – тем сильнее беспокойство. Тем больше уверенность, что что-то случилось. Он не мог объяснить, откуда это давящее горло чувство, что его робкому мотыльку нехорошо. Что она в беде.

– Амалия, вы тут?! – он постучал в дверь дамской комнаты.

Ответа не последовало. Тревога давила уже не только горло – она стискивала грудь, мешая дышать. Он постучал настойчивее. Ему было всё равно, как это смотрится со стороны.

– Амалия, отзовитесь немедленно, или я сию же минуту войду!