(да так, что он уже начал расплываться в улыбке, решив, что она вся согласная, а у Зариэля повалил пар из ушей) поблагодарила его за оказанную честь. А потом с ходу сообщила, что, к сожалению, вынуждена ответить отказом, так как - цитирую: „ не способна ответить на чувства высокого гостя, потому, что предпочитаю блондинов“.

Сказать, что онемели все, значит ничего не сказать. Даже я едва не стукнула себя отпавшей челюстью по колену. Мор беззвучно трясся от хохота, сохраняя, впрочем, серьёзное выражение лица, Мар застыл статуей „Новоиспечённый жених с документами в руках“, Зариэль, похоже, был близок к инфаркту, в задних рядах тихо укатывались Мириэль на пару с Ориэлем. Тесная дружба алхимика с полусуккобом уже начинала внушать мне некоторые подозрения.

Изобразив разочарование и „благородно смиряясь с отказом“, де Жеводан свернул церемонию, и мы с Марой откланялись, а мужчины отправились прояснять ситуацию с другой ипостасью.

До моих покоев мы чудом добрались на подгибающихся ногах, честно сдерживаясь, дабы не заржать, и только надёжно заперев за собой дверь, дали волю дикому хохоту.

-Ну и павлин, – сбросив босоножки простонала девушка. – Такому не то что руку отдать – ручку от двери доверить жалко.

Отсмеявшись, я задала вопрос, зудевший не хуже комариного укуса.

-Почему, интересно, он сватал дочь за Маркина? Нелогично. Вожак же Моррин.

Брови Мары взлетели до причёски.

-У нас, вообще-то полигамия не в чести.

Смеяться разом расхотелось. Не невеста, так жена. Где, скажите пожалуйста, он её прячет? И ведь ни одна скотина не проговорилась, как будто так и надо.

Так, загостились мы тут что-то, пора и честь знать.

Я начала осторожно отступать к дверям, чувствуя себя не то что униженной – опущенной ниже уровня заводской канализации. Домой, а там утоплюсь, как полагается. Если, конечно, не передумаю, что намного более возможно. Свою миссию в этом мире я так и так выполнила на все триста процентов.

-Ты что? – Мара поймала меня в дверях, когда я уже успела отпереть замок.

-Мне домой пора, – я спрятала глаза куда подальше.

-С чего такая спешка? – подняла она брови.

– Что-то не хочется с мадам Воррок встречаться. Помолвку деверя она всяко не пропустит, – вынужденно призналась я, выруливая в коридор.

-Ты головой не ударялась? Может, Риану позвать?– девушка с неженской силой втащила меня назад в апартаменты, прислонилась спиной ко вновь прикрытой двери и, прижав пальцы к вискам, негромко, но угрожающе позвала:

-Мор, иди сюда немедленно!

-Мара! – я, как никогда, была близка к истерике. Ненавижу всякие объяснения, тем более такого рода, да и вообще – хватит с меня. – Отойди, пожалуйста, от двери.

Как подругу я её не стала просить. Хороша подруга!

По рукам вновь забегали опасные мурашки.

Стремительным прыжком оказавшись рядом, Мара профессионально их прихлопнула, заодно оттяпав из меня столько сил, что я обмякла в кресле. Вот уж не ожидала, что она на такое способна.

Обязательный грохот - и в апартаменты ворвался встревоженный оборотень.

-Алёна считает, что предлагать наследницу должны были тебе, – спокойно сообщила сестра.

-Зачем мне гарем? – натурально не понял Моррин. – Алёна, ты головой не ударялась? Может, Риану позвать?

Да я его сейчас лично пристукну и под коноплёй зарою!

Вал жара вновь вырвался откуда-то из позвоночника, мгновенно затопив всё тело. Дело не ограничилось прошлыми слабенькими разрядами, слегка щекотавших кончики пальцев: меня всю окутала серебряная сеть мощных вспышек, приятно гармонировавших с охватившей всё моё существо злостью. Одна из мраморных статуй рядом с оборотнем взорвалась щебёнкой, едва я на неё посмотрела.

-Это ты где-то конкретно головой ударился. Зачем мне гарем? – передразнила я, как-то удерживаясь от повышенных тонов. – Что, нельзя было сообщить о наличии законной супруги? Или опять склероз?

Я отказывалась верить, что это я устраиваю безобразную сцену. Алёна, возьми себя в руки. Фиг с ним. Очень надо было. Знала же, что красивой истории не получится, чего теперь кипешить? Никто ничего тебе и не обещал.

Не важно, что я себе пыталась внушить, но только тут и вторая статуя разлетелась шрапнелью, а вокруг меня медленно закружилось уже серьёзно поляризованное торнадо, нашпигованное молниями. И если рванёт...

Как это остановить?!

Я до смерти напугалась.

Запахло озоном и мои волосы начали опасно потрескивать. Оборотень, до этого спокойно стоявший посреди локальной бури, бесстрашно шагнул ко мне в грозу и, глубоко вдохнув, одним движением рук схлопнул стихийное бедствие.

-Ты что, так ей ничего и не объяснил? – Мара напоминала пугало с растрепавшейся и вставшей дыбом причёской.

-Вот-вот, – не успокаивалась я. – Где ты свою вторую половину прячешь? Может, познакомишь как-нибудь?

-Это что такое, по-твоему? – Моррин поначалу онемел от моего напора, а потом обличительно ткнул в кольцо, по-прежнему красовавшееся на моём пальце.

-А на что похоже? – огрызнулась я. – Сам же дал.

-И что я при этом сказал? – мне очень не понравились ни его голос, ни выражение глаз.

-Точно не помню. Что-то, типа, пока ношу - ни одна скотина приставать не будет, – на меня накатила жуткая усталость. Ничего уже не хочу. Только домой – и спать неделю.

-А ты не припоминаешь, что я тебе до этого ещё и сердце открыл? – подозрительно спокойно уточнил он.

-Ты мне ещё лампу в глаза ткни для допроса. Когда и как именно ты мне его открывал, скажи на милость? А то я этот процесс как-то не уловила.

-Это когда ты чуть не сгорела, – чуть слышно проговорила Мара.

-И что с то… - тут меня осенило. - Вот только не впаривай мне тут, что ты меня окрутить успел, а я – не сном, не духом!

-Ты чем, вообще, в моей библиотеке занималась? – вкрадчиво поинтересовался Моррин, на мгновение опешив. – А ну, пошли!

Он сцапал меня за шиворот и, как котёнка, вытащил из разгромленных апартаментов.

ГЛАВА 8

Вокруг взад-вперёд сновали эльфы, некоторые с опаской столпились перед местом катастрофы и дружно уставились на нас, вывалившихся из перекошенных дверей. Продолжать скандал на людях... тьфу, нелюдях, я сочла неэтичным.

Протащив меня через весь замок-дерево, оборотень толкнул какую-то дверь. Мы оказались в огромном цветке, служившим эльфам библиотекой. Он непечатно зачаровал дверь и, мельком пробежав глазами по уходящим ввысь стеллажам, извлёк тоненькую, зато в роскошном переплёте из чёрной кожи, книжицу с монументальным названием: „Брачные обряды оборотней“.

-Знакомо? Несколько неверный перевод, правда. Сразу видно, писал эльф. В оригинале звучит, как „Ритуал образования постоянной пары“. Понятно, почему они все один другого дефективнее. Брак... – возмущённо фыркнул Моррин. – Ещё бы ошибкой производства назвали. Ближе к реальности, если тебе моё мнение интересно.

Близняшку этого листика, только без обложки, мы едва не отправили в мусорную корзину, разбирая его собственную библиотеку. Почитать тогда мне в голову не пришло. А что касается названия... Что-то похожее я когда-то слышала, применительно к нему. Вот только что?

А, вспомнила. Когда я их разговор с Ориэлем подслушивала, Мара что-то такое сказала, типа, он ритуал образования почти завершил... Вот она что, оказывается, имела в виду.

Что? Ещё тогда?!

А красиво-то тут как!

С любопытством, несколько неуместным в этой ситуации, я огляделась.

Эльфийская библиотека впечатляла: обитое светлым деревом помещение заливал яркий дневной свет – бутон был открыт, полупрозрачные полки ломились от ухоженных фолиантов, на паркетном полу лежал шёлковый тонкий ковёр, а у окна стоял массивный стол из розового дерева. На нём обретался выглядящий ужасно антикварным глобус странного вида. Очень красиво, хотя мне лично более импонировало мрачновато-запущенное книгохранилище оборотней.

Я с опаской открыла насмешку над гордым названием „книга“, и не будь так эмоционально истощена, ржала бы вслух, как лошадь. Пожелавший остаться неизвестным (по крайней мере имя указано не было) автор изобразил последовательно: перепуганного, видимо в преддверии объяснения, волка с оскаленными зубами, прижимающего к груди лапу волчицы с выпученными от увиденного, глазами, здоровенное кольцо, напоминающее надгробный камень, и, как апофеоз всего вышенарисованного - кустарник неопределённого вида и возвышающееся над ним нечто, подозрительно смахивающее на ядерный гриб, явно призванное символизировать остановку времени.

Как расшифровал анонимный юморист под каждой картинкой, предложение открыть сердце являлось первой ступенью в западню. Если дама или кавалер отказывались, то на этом дело и заканчивалось, а если увиденное избранному (-ной) нравилось, то пара считалась условно образованной.

Любопытному на днях... А я ещё и повтора требовала. Это кто кому по местным меркам вообще предложение делал?

Собственно, второй стадией являлось вручение кольца и взятие под защиту клана. Тут придраться было не к чему.

Ну и завершалось всё это безобразие ядерным взрывом в кустах. Вот почему Мара тогда так странно сказала, что всё произошло, как должно. То есть, ни объяснений, ни предложений лапы и хвоста не предполагалось. Никаких обрядов в церкви (смешно: оборотень в церкви) или ЗАГСе. И количественного ограничения тоже. То есть – один партнёр, но пар в жизни может быть несколько, но не больше одной сразу.

-Прочитать вслух? – тем же нехорошим голосом предложил новоиспечённый благоверный... пар… пара... тьфу, надо бы уточнить, кем он там мне теперь приходится.

-Мой переводчик при мне, – я автоматически похлопала себя по пирсингу. Радоваться отсутствию повода для произведения массовых разрушений, я не спешила, хотя с огромным облегчением поняла, что со мной никто не играл. Всё оказалось гораздо хуже.– Тут не сказано ни слова, как это аннулировать.

После короткой паузы Моррин просветил:

-Снять кольцо. Тогда пара считается распавшейся.

-И всё? – я упорно всматривалась в „весёлые картинки“.

-А что ты хочешь услышать? Что оскорблённый клан получает праздничный ужин из обидчика? Сколько раз нужно повторить – мы не едим людей, даже по такому торжественному случаю.

Вот чего угодно ожидала, только не злой иронии.

Окончательно запутавшись в сумбурных эмоциях, я рванула кольцо с пальца.

Потом ещё раз.

Фигу.

Покрутила. Не вросло, вроде бы.

Я с подозрением взглянула на оборотня, который с нарастающим удовлетворением наблюдал за моими попытками „развестись“.

-В чём подвох? – ещё одна „апелляция к мировому судье“ с треском провалилась.

-В том, что кольцо умнее хозяйки, – глубоко вдохнув, Моррин подошёл ко мне и, предупреждая новый взрыв – а я уже набрала в лёгкие побольше воздуха – добавил. – Библиотеки тебе Зариэль не простит.

Что за театр абсурда?

Я мрачно уставилась на злокозненный перстень. Может, и впрямь откусить его вместе с пальцем, как поначалу собиралась? Нет, жалко. А ещё, вдруг назад прирастёт? Тут уж ни в чём нельзя быть уверенной.

-Снимется, только если ты на самом деле захочешь, – пояснил Мор, присаживаясь на край письменного стола рядом со мной. – Я полагал, раз ты всю мою библиотеку перерыла, то это уж точно не пропустила.

-Как-то не того было… - глядя в пол, отозвалась я.

-Ты с какого дуба вообще всё происходящее рассматривала? Типа – у нас интрижка? Как я, интересно, умудрился создать о себе настолько... легкомысленное и непорядочное впечатление? – между тем с нарастающим возмущением начал шипеть он. – Будучи несвободным вот так просто взять себе в постель человеческую девицу да ещё на виду у всей страны?! Такое только рядовому эльфу прощают. Да и то не всегда! Я, между прочим ещё и правитель.

-Как будто у тебя раньше подруг не было, – вяло огрызнулась я, с запозданием припомнив разницу наших менталитетов.

-Не так же демонстративно. И потом, девицами они точно не были, – отрезал Мор.

-Слушай, зачем ты всё это затеял? – я нашла в себе силы посмотреть ему в лицо. – Ничего же между нами не было. На всякий случай, что ли? Так у нас дома и без косы прожить можно, если ты о приличиях.

-Алёна, не испытывай моё терпение. От него и так почти ничего не осталось, – предупредил оборотень.- Я тебя в качестве средства для снятия проклятия никогда не рассматривал. Это вы трое в эту идею как клещи вцепились.

Вот странно – подумалось мне. – Волк по натуре, а шипит, как кот при виде терьера. И вообще, подумаешь, от моего терпения уже давно одни лохмотья летают. И что?

-Тогда нафига это вообще было нужно?

-Я кому сердце открыл? - похоже, моя предполагаемая тупость его порядком достала.

-Мор? – я потёрла ноющие виски. – А тебе не кажется, что если бы я хоть что-то из того, что увидела там, поняла, то, может, и не было бы всего этого театра? Если ты помнишь, я только десять минут назад узнала, что это такое вообще.

Оборотень открыл было рот, и тут же его захлопнул, а я продолжила:

-Хочешь, покажи мне ещё раз свой аленький цветочек. Может, с переводчиком что-нибудь станет понятно, а то у меня уже ум за разум заходит.

Какой-то долгий момент он просто смотрел на меня сверху вниз, а потом молча расстегнул колет и шёлковую рубаху.

Ни фига себе! К его старому шраму я давно привыкла, а точнее находила очень даже эротичным. А теперь он оказался крест-накрест перечёркнут двумя новыми. На том месте, куда мне предстояло положить руку. Несмотря на месячную давность они выглядели такими же старыми, как и первый, но всё же были. Странно. Царапины, оставленные подземниками сошли бесследно через пару дней. А фингал, и вовсе надолго проявляться не решались.

-Бесконтактный проникающий удар, – ответил он на мой невысказанный вопрос. – Заживает

очень долго. Я тоже так могу...

Наверное я очень изменилась в лице, так как после короткой паузы Мор добавил:

-Если тебе неприятно, любое другое место ничуть не хуже.

Да какое там неприятно... этого придурка едва всерьёз не угробили!

Продолжая молчать, я положила ладонь на перекрестье трёх шрамов, а Моррин накрыл её своей, причём его пальцы ощутимо дрогнули.

Вновь полёт в кроличью нору сквозь непроглядную темень, приземление...

Ой-ё!

Если в прошлый визит тут царила ядерная зима, то в этот раз меня встретило яростное дыхание активного вулкана. Пресловутый цветок давно вылез за пределы кратера, заполнив всё обозримое пространство мощными побегами. И что тут понимать?

Тут память услужливо подбросила воспоминание о рунах на лепестках, которые мне в прошлый раз не удалось прочесть. И поторопиться – напомнил инстинкт самосохранения. Уж очень тут жарко.

Вновь я начала продираться через колючие ветки, очередной раз здорово поцарапавшись. Зато, подобравшись к ближайшему десятку огнедышащих зеркальных цветов и хорошенько вглядевшись в руны на них, я наконец поняла, в чём заключается суть сего действа и, осторожно отступив, вернулась в сингулярное состояние.

Каждая женщина хоть раз в жизни, хоть в далёком детстве, да мечтала о неком недостижимом красавце-герое-умнике-любовнике с такими обязательными атрибутами мечтания, как постер над кроватью на стене, залитые слезами и (или) перемазанные губной помадой страницы дневника. В особо тяжёлых случаях - всеми угробленными свободными и несвободными финансами на путешествия в те места, где обитает, или периодически обретается вышеозначенный объект затмения разума.

Мечтать, это одно.

А вот заполучить такое в мужья – комплексов не оберёшься и не будешь знать, что с этим делать что в начале, что в конце. Особенно, в конце. Посмотрите на Марию Шрайвер и Арнольда Шварценеггера, и всё сразу станет ясно. Вселенская катастрофа, как минимум.

Или, к примеру, поедешь отдыхать на морской курорт, или в деревню к бабушке (это опять от финансов зависит) эко-туризмом заниматься, а тут - ОН. Как полагается, красавец-любовник-умник и иже с ними. Иногда даже не красавец, и не совсем умник, но это частности.

Две недели пролетают под лозунгом „Долой предрассудки“, а потом всё возвращается на круги своя в полном соответствии с мировыми и физическими законами. Кто-то уныло идёт на работу или в универ, проклиная всё на свете, включая собственную глупость, потому как телефон молчит, хотя вам клятвенно обещали звонить пять раз на дню, третий подряд тест на беременность исправно кажет „позитивно“; а кто-то – даже в кожвендиспансер. Тут уж всё зависит от того, как повезёт… или, как далеко были задвинуты предрассудки.

Или, например, повезло тебе оказаться в сказке. Иногда прикольной, иногда страшной, до заикания. Крутишь себе романчик с красавцем (и далее по списку) мужчиной, запрещая себе всерьёз всё это воспринимать и прикрываясь проверенным „сбегу домой“, а дальше – хоть трава не расти. Потом реальность (а реальность ли это вообще? Окститесь!) ставит тебя перед фактом, что это уже и не сказка больше, что при одном намёке на наличие другой женщины на горизонте, ты едва не разносишь половину эльфийского замка (ладно, всего одну комнату, но на фоне моей нелюбви к драматическим эффектам тоже впечатляет). Потом выясняется, что оружие массового поражения применять не было повода, вышеупомянутый объект „курортного романа“ ( который, мало того, что старше тебя лет этак на пятьсот и умер триста назад, так и вообще не человек) с некоторых пор является тебе законным – по меркам этого мира - мужем, а лепестки взрывоопасного аленького цветочка при повторном изучении, так сказать,

вооружённым взглядом, оказываются сплошь расписаны твоим именем.

И это в двадцать пять лет, когда ещё всё впереди, а планов настроено немало.

Ой, нагородила!

Это я всё к тому, что думать головой надо, а не другими, не для того предназначенными местами.

Прибавьте к этому всему злостное кольцо, которое, в отличие от себя, не обманешь, а, спасибо ему – окружающие все тоже в курсе дел; что меня недавно вообще чуть не убили, и случайно в ведьму превратили со стопроцентной гарантией (апартаменты и оборотень тому свидетели и жертвы), и получите тот коктейль, который я имела удовольствие наблюдать у себя в голове.

Мне в первый раз за всё проведённое в Мальве время стало по-настоящему страшно. Как теперь домой-то уйти? Что-то с трудом верилось, что мне скажут:

-Счастливого пути, родная, иди, да побыстрее, – и помашут на прощание платочком: нацветочная роспись очень смахивала на реальное помешательство. А уж на фоне периодически прорывавшегося сквозь практически непробиваемое самообладание Моррина его бешеного темперамента и его же несоразмерной физической силы ... Не зря же Мара тогда опасалась, что никуда он меня не отпустит. Уж она-то своего братца лучше знает.

Чего доброго вообще в башне какой-нибудь запрёт, чтобы поумнела, а то и прибьёт в сердцах, на фоне тех цветочков.

Может Риану позвать? Пусть меня ещё лет на сто в кому вернёт, может, между делом всё само собой устаканится.

Что мне тут вообще делать? Сгинуть в пыли замковой библиотеки? До сих пор было хоть понятно, зачем я здесь.

Однако, прежде чем я успела впасть в неконтролируемую панику, за дверями послышался топот и звуки перебранки.

-Я первая. Там мой брат, а Алёна в дисбалансе, – это Мара.

-Да пусть она ему хоть голову оторвёт, только подальше от книг. Там моя библиотека! – это Зариэль надрывается. – И глобус коллекционный. От прадеда достался. Нет, опять он со своими заклинаниями. Сказано же было, не подействует!

За этой гуманной фразой прозвучал звонкий подзатыльник, и запыхавшаяся парочка вломилась в библиотеку. Их взглядам предстали: уже не дымящаяся, но порядком исцарапанная я в подгорелом платье и Моррин с глубокой, но уже не кровоточащей ссадиной на скуле (один из осколков статуи основательно приложил его куда надо, фингал будет качественный, гарантирую). Я тихо и мирно стояла напротив предполагаемой жертвы моего дисбаланса, забыв отнять ладонь и погрузившись в тяжёлые думы о собственной безответственности и безголовости.

Оба облегчённо выдохнули, а, так как Мор продолжал в упор смотреть на меня, а я – куда угодно, только не на него, и мы оба никак на вторжение не отреагировали, слово взял эльф.

-Да что же это такое? Как только вас двоих наедине оставишь, жди погрома! Давайте вы в виде исключения в следующий раз какой-нибудь другой замок выберете. К гномам, например, загляните, гору трудновато с землёй сравнять будет, но вы справитесь. Я в вас верю.

-Она это пока контролировать не может, – вступилась Мара. – Сам-то сколько деревьев сгубил поначалу?

-Два всего, – с гордостью ответил Зариэль. – И потом всё поправил.

Я наконец отобрала свою руку и перевела взгляд с пола на орущего блондина.

-Давай, попробую.

Тот аж подскочил на месте.

-Не надо! Потренируйся вон в его замке сначала. И вообще, Алёна. Берёшься за дело, так хоть доведи его до конца! Не могла ты ему и вправду голову оторвать? Леший с ними, с апартаментами, новые вырастут, а за бриллианты бы поквиталась. Думаешь, я не понял, почему ты вон Торна перебил? – это он уже к Моррину обращается. - Я их, между прочим, Маре в подарок готовил.

-Мара терпеть не может розовые бриллианты. Хоть бы узнал, что дарить, для начала, –

отозвался недобитый оборотень, видимо отчаявшись дождаться от меня хоть какой-то реакции.

– А Маркину для опытов – самое то.

-Попробуй тут что-нибудь узнать! – кипятился эльф. – Ходишь кругами сто лет, а ни туда ни сюда. Посмотри на Мора, – это уже Мара стала объектом его возмущения. - Не тянул барсука за хвост, и вон – стоят оба довольные.

Ну, уж это он преувеличил.

-Угу, – язвительно отпарировала роковая (в жизни остроухого) брюнетка. – Довольно обугленные и с подбитым глазом? Я так не хочу.

-За дело подбитым, – меланхолично вставила я, помимо воли втягиваясь в этот цирк. – Видно же было – необразованный человек, неместный, без вспомогательных средств даже читать не умеет. Вместо того, чтобы церемонии разводить, сказал бы толком. Сказать не получается, так перо и пергамент всегда под рукой. А то и на пальцах показать можно. Мозги зачем придуманы?

-Или поэму сочинить, – мечтательно добавил Зариэль.

-Напомни, пожалуйста, как там было? – подозрительно ласково уточнил Мор. – „Без тебя постель моя пуста, как погреб рано утром после свадьбы“?

Я подавилась смешком от неожиданности и вопросительно уставилась на него, забыв, что, собственно, сержусь. В золотисто-жёлтых глазах прыгали черти. Ну до чего же хорош, зараза такая! Даже с будущим фингалом. Неправильно как-то: сколько времени я его уже знаю, пора бы и привыкнуть, успокоиться, а вот нет. Как не посмотрю – всё тело сводит. Только силой воли и держимся… Есть она у меня, оказывается!

Эльф покраснел до ушей.

-Не так было! Душа моя пуста! Это метафора такая. Откуда ты вообще про это знаешь?

Мара беззвучно хохотала.

-Прости, Зариэль, но это и вправду было так забавно.

Эльфийский правитель стоял весь багровый, глаза зло полыхали, я аж залюбовалась. Интересно, как надолго его хватит?

-Блондинов, говоришь, предпочитаешь? – неожиданно процедил эльф сквозь зубы, шагнул к укатывающейся девушке и, рывком запрокинув её голову, запечатал смеющийся рот поцелуем. Вот, допекла она его. Даже о приличиях забыл!

-Наконец-то, – прокомментировал Моррин.

Свободной рукой Зариэль сделал неприличный жест в его сторону, прежде чем обнять бессовестно расслабившуюся Мару.

-Я так и знал, – не понижая голоса, продолжил мой „благоверный“. Нет, пар… пара… И как же его теперь называть, скажите пожалуйста?

-Откуда такая уверенность? – помню, как-то подруга проговорилась, что во время первого поцелуя становится ясно, стоит ли вообще всё затевать, но поцелуй-то ещё не закончился. И как у них воздуха хватает?

-Да она бы ему уже давно не только уши оборвала, но и хвост.

-Эльфу?! – оторопела я.

-Знаешь, как трудно оторвать то, чего нет?

Упомянутый эльф щёлкнул пальцами и в нашу сторону полетело кресло. Мне едва не досталось по макушке.

-Интересно, чего в получившейся смеси будет больше, эльфов или оборотней? – невозмутимо продолжил размышлять вслух Моррин. – Как думаешь, что выглядит симпатичнее - хвостатый эльф, или волк с ослиными ушами?

Представив себе оба персонажа, я закусила губы и всхлипнула от сдерживаемого смеха.

Следом за креслом устремилась мраморная подставка для книг.

Я сообразила, что стоять рядом с бомбардируемым объектом опасно для здоровья и отпрыгнула подальше, в надежде пробраться к выходу.

Тут Мара спохватилась и высвободилась из объятий увлёкшегося остроухого.

-Это ещё ничего не значит. Нечего тут... эффекты просчитывать.

Забитые томами полки содрогнулись от хохота.

-Поздравляю, Зариэль. Лет через сто, может быть, сможешь даже с ней погулять под ручку.

-Не издевайся над несчастным эльфом! – а что, только надо мной можно прикалываться? – Он же не виноват, что так и не научился целоваться за все эти годы.

-Почему не научился? – автоматически отпарировала девушка и, покраснев, захлопнула рот.

-Это надо отметить, – довольный по уши Зариэль с улыбкой смотрел на её багровые щёки. – Мара, солнышко, я наконец-то понял, как с тобой обращаться.

-И двухсот лет не прошло, – пробурчала та.

-Имей в виду, содержимое пакета через те же двести лет испортится, – добавила я.

-Да хватит сводничать! – рассердилась она. – Открой этому клоуну сердце, так он потом всю душу вынет: почему зеркало не отполировано, небо не голубое и фиалки не растут.

Эльф клятвенно прижал руки к груди.

-Торжественно обещаю не придираться и шерсть тебе по вечерам расчёсывать, и когти подстригать раз в месяц, и выгуливать периодически, на поводке, конечно...

-Что?! – взвилась Мара. Вокруг неё сгустился чёрный туман, и мгновением позже огромная волчица прыгнула на веселящегося остроухого. Тот, ловко изогнувшись, ушёл от атаки.

-А вот теперь уходим, и быстро. – Мор потянул меня к дверям. – Зариэль, библиотеки не жалко?

-Леший с ней. – Зариэль очередной раз, играючи, ускользнул от внушительных клыков возлюбленной и теперь, мягко ступая, пытался зайти ей в тыл. Волчица возражала.

-Ты уверен, что она его не съест? – уточнила я пару минут спустя, прислушиваясь к шуму драки за дверями. Проходившие мимо эльфы слегка удивлённо косились то на исцарапанную меня, то на периодически вздрагивающую дверь. – Вот будет дипломатический скандал.

-Не съест, – успокоил меня оборотень. – Ну, может, придушит чуток. С Зариэлем и мне повозиться пришлось бы. Хоть, разберутся между собой, наконец. Знала бы ты, как мне эта история за сто лет надоела! Хотя, должен признаться, скучать не приходилось.

Я с умным видом покивала, прикидывая, как бы от него половчее отделаться. За дверью что-то грохнуло так, что пол дрогнул, а мы подпрыгнули на месте. Следом раздался треск.

-Стол. И коллекционный глобус, – уверенно определил Моррин.

Да, и к Ориэлю заглянуть надо бы, – отстранённо думала я. - И уши оторвать „провидцу“. Сто процентов, знал ведь всё, и молчал, как партизан.

Мор помолчал, наблюдая за мной, а потом крепко взял за локоть и опять куда-то потащил.

-Что на этот раз? – я едва поспевала за его широким шагом.

-Ты мне мозги не парь! - неожиданно рявкнул он, вновь к месту сперев у меня выражение.

Я приуныла. Всё-таки, иногда мозги мужикам иметь ну совершенно не обязательно.

-Мор, правда, давай потом, – предприняла я последнюю попытку отвертеться от разговора.

Вместо ответа он втолкнул меня в уже восстановленный бутон и запер за собой дверь.

-Выкладывай, – кресла куда-то исчезли после уборки и пришлось устраиваться на каменном бортике бассейна.

Я нахохлилась, как воробей. Как же я эти выяснения отношений ненавижу!

Любимый навис надо мной могильной плитой, явно никуда не собираясь в ближайшие три сотни лет. Ну что я ему сказать могу, кроме того, что боюсь до судорог?

Ладно. Хочет – получит.

И вывалила всё вышеизложенное ему на голову, включая ту распроклятую кандидатскую, уже и не знаю, надо оно мне?

-А ещё у меня семинар на носу, а я не в зуб ногой, – немного не в тему закончила я.

-Что у тебя на носу? – хлопнул ресницами оборотень. – Это такая болезнь? Я ничего не вижу.

-Хуже, – выговорившись, я встала с бортика. И впрямь полегчало. – Проверка знаний, коих нет.

Моррин помолчал, изучая несчастную меня и присел рядом.

-Ну ты себе и ужасов напридумывала. С чего ты вообще взяла, что тебя кто-то на цепь сажать

собрался? Занимайся своими делами в твоём мире сколько вздумается... Тебе четырёх

месяцев в год хватит?

Я недоверчиво уставилась на него. Он что же меня совсем не слушал?

-Ты ещё колдовать учиться не передумала? Да и вообще, не хочется тебя огорчать, но ты теперь уже не очень-то и человек.

-А вдруг ребёнок? Что может получиться, ты не думал? Ужас! – нервно забегала я по цветку.

-Думал. Ты меня за кого держишь? Я, в конце концов ещё и вождь, если ты опять забыла. Это у кого ещё тут склероз? – вздёрнул он бровь. – В ближайшие десять лет ничего такого случиться не может: энергия должна накопиться. А моих магических способностей хватит не только на одного отпрыска, но и на троих, если ты о качестве наследников заботишься. Даже, если бы ты ведьмой не стала. Леший! Никогда не мог себе представить, что так сложно будет парой обзавестись!

-Менталитеты разные… - уже по инерции добавила я. – И подчиняться я тебе не буду… И…

-Алёна! Это мне пятьсот лет, а не тебе. Честное слово, как будто собственной бабушкой разговариваю!

-И пятьсот лет разницы в возрасте! – нет, это уже истерика! – Я – геронтофилка!

-Кто? – не понял Мор.

-Ну, кому те, кому за семьдесят нравятся, - на автомате пояснила я. – А наследник…

Моррин уставился на меня так, словно не знал, вылить на меня ведро воды или приступить к созданию наследника прямо сейчас.

-А что тут не так? – похоже, я ему мозги совсем заплела. Аж самой полегчало.

–Я что, к маме внука в транспортировочной клетке знакомиться повезу… через двадцать лет? Да её инфаркт на месте хватит, – вырвался наружу мой самый страшный страх.

И что я такого сказала?

Оборотень расхохотался почти до слёз.

-Что тут смешного? – я тут нервничаю, душу, можно сказать, открыла, а он ржёт, как конь.

-Прости, пожалуйста... – он опять закатился.

Ну, хватит с меня!

Сильным толчком я опрокинула благоверного... пару... пара... нет, надо будет проконсультироваться как это называется, в бассейн и бросилась вон из комнаты, даже не задумываясь, смогу ли открыть зачарованную дверь, если он её вообще зачаровывал. Открыла без проблем, впрыгнула в дверь напротив, даже её не закрывая, и мечтая, чтобы каким-то чудом Мор не унюхал, куда я делась. Что-то мягко отделилось от меня и со вздохом унеслось дальше по коридору. Недоумевая, что это было, я забралась под стол и, затаив дыхание, заслушала удаляющийся топот. Вот так-то. Хочешь спрятаться – встань под фонарём. В Марину комнату он и не заглянул. Стало быть, опять я что-то наколдовала. Замечательно! Посидев в убежище минут пять, я „камуфляж“ с ботинками из собственного бутона без проблем забрала, тишком, сливаясь с обивкой стен, пробралась в ветку, где находилась лаборатория алхимика, благо, в эльфийском замке я уже худо-бедно ориентировалась, и выскочила к конопляной делянке.

После чего засела в бункере. Вот теперь можно и подумать.

Не думалось. Точнее, думалось, но всё что-то ненужное.

Ну, к примеру, свалю я сейчас. И что? От тоски дома не продохну и зачахну – это точно. И так мне те три месяца недёшево дались, а в этот раз-то что будет? Это когда кому-то одному это не надо, уйти просто, а если обоим не всё равно? И что потом? В архиве гнить с глазами и стервой завом (если меня вообще не уволили после такого долгого отсутствия)? Кстати, вот уж кто мне кровь попортил! Как будто зарплату она мне из своего кармана платит, сложилось впечатление. И комнату ещё искать... Проклятущие тараканы. Может, магией их вытравить? А как? И азов-то я не знаю, а действует ли она у нас вообще? А, если представить себе, что я всё-таки ушла, такая принципиальная, а потом намылилась обратно? Типа, здравствуй, любимый, я пришла назад, твоя ветреница? Ох... Убить – не убьёт, может и обрадуется ещё... А если брать за аксиому известное выражение „От любви до ненависти...“? Перебьёт ещё все

зеркала, он же холерик… Этак, и на дереве не схоронишься.

Час спустя, так ничего путного и не надумав, я выглянула наружу.

Частил статичный дождик. Вечерело.

А Мириэль вечеринку закатить грозился...

Возьму, да и останусь? Домой я вернуться всегда успею, – внезапно прорезалась на диво практичная мысль (наконец-то, мозги заработали!). - Где я ещё себе такого мужа… блин, опять! - пару найду?

Ну куда я без него? – честно спросила я сама себя.

Как трудно себя убедить, что это не бред.

Комплексами неполноценности я почти (ключевое слово) не страдала и в том, что в меня вполне можно влюбиться, не сомневалась. Но чтобы так! Да ещё кто! Зеркальный огнедышащий монстр вновь встал перед моими глазами.

Очень правильная штука, этот ритуал. Захочешь соврать – не получится.

Нет, я себе такого не прощу.

А уж заменить…

После общения с оборотнем я на наших мужиков и смотреть не хотела, такими… никакими… они мне казались. И манер нет. И парфюмом – я его всё-таки сумела идентифицировать за это время - здоровой, довольной жизнью, чистой и ухоженной кошки (вот ведь парадокс), тоже ни один похвастаться не мог, если в волосы уткнуться.

Да и весело здесь, хоть темновато по вечерам. А вот научусь колдовать – и светильник себе сделаю. И послом доброй воли к вампирам съезжу. И к саламандрам... со словарём. А то, Мора к нам на какой-нибудь навороченный рок-концерт вытащу. Он запросто за фрика сойдёт, а если надо – и в глаз кому-нибудь даст. Только с Ориэлем посоветоваться надо будет и поэкспериментировать, не получится ли выход куда-нибудь к Нью-Йорку открыть. На крайний случай, как-нибудь приобрету тур в Америку или Францию и тайком посажу там коноплю. Зёрнышко-другое, как-нибудь провезу контрабандой через границу.

Может, и глупость делаю…

Короче, домой я всё-таки сходила. За зубной пастой в ларёк. Хорошо, к открытию попала, спасибо разнице во времени, и ждать не пришлось. Потом позвонила Наташке, подзарядив трубку, и сообщила, что со мной всё в порядке и придётся задержаться, потому как у меня шикарный роман наклёвывается.

При виде меня Ориэль, в чью дверь я постучала, вернувшись, шарахнулся в сторону, потом взял себя в руки и выставил меня наружу, после чего запёрся на все замки, пробормотав что-то вроде „Хватит с меня психов на сегодня“.

А я всего лишь поздороваться хотела.

Пожимая плечами, я пошла дальше и повстречала задумчивого Маркина.

-Ну что, женишок? Нашёл с будущим тестем общий язык? – попыталась приободрить его я, пребывая в на редкость новогоднем настроении. Как всё-таки хорошо с собой договориться!

-Ох, не знаю, что из этого выйдет, – пожаловался тот. Вот уж кто пребывал в моральном погребе.– Ты представь себе только, у него не две, а три ипостаси, и все нестабильные.

-Какие-какие? – не поняла я.

-Не знают они, во что в данный момент трансформируются, – пояснил расстроенный оборотень. – То ли в здоровенную кошку драную... прости, синюю, что не лучше, то ли в волка, размером с пинчера. Как я с ней... Что я вообще... Ой, поторопился. В монастырь, что ли уйти?

-М-да, – задумчиво согласилась я. – Не везёт вам всем. Начинай строить, желающих, думаю, с избытком наберётся.

-Слушай, Алёна, – спохватился Мар. – Иди-ка ты к себе. Не знаю, что случилось, но Мор чуть весь замок не разнёс час назад.

Аналогичный совет дал мне и сияющий новёхоньким фингалом под глазом Зариэль, тоже

встреченный по пути. Ну, тот по-крайней мере улыбался во все зубы, значит сим „украшением“

он не Мору был обязан.

Так, цветок на месте, дверь тоже.

Я воровато просунула голову внутрь.

Свечи горят, как полагается, обстановка цела. И то – хлеб.

Моррин тёмным силуэтом сидел возле окна и увлечённо читал какую-то рукопись.

На звук прикрываемой двери он свернул свиток и осмотрел мой походный наряд.

-Уходишь? – но с места не сдвинулся.

-Пришла уже, – я бросила тюбик пасты на край бассейна. Над моей привычкой чистить зубы в походе потешался весь лагерь, пока один из орков чуть не отравился, попробовав безобидный „Колгейт“ на вкус. По крайней мере, тошнило его долго и впечатляюще, после чего ко мне начали обращаться соратники с вопросом, как такую же невосприимчивость к сильнодействующим ядам прибрести. – Дожили: колдунов – полный замок, а девушке самостоятельно с кариесом бороться приходится.

-Уйдёшь? – слегка модифицировал вопрос оборотень, продолжая неподвижно сидеть в кресле, только глаза горели жёлтым в полумраке. Жаль, рук не видно. Думаю, когти уже во всю длину вылезли.

-Ну разумеется, – я сбросила куртку и наклонилась расшнуровать ботинки, когда их величество покинули насиженное место. Вихрем пронесясь через всю комнату, Моррин сбил меня с ног и, по инерции завалился вместе со мной на кровать, после чего мы синхронно охнули и расцепились. Я – потому что полтора с лишним центнера не уступающей по жёсткости дереву массы сверху, да ещё и с разгона – это вам не шуточки. Чуть не раздавил, носорог такой. А у самого Мора, видимо, ещё не до конца срослись рёбра.

-Что ж ты творишь? – кое-как вдохнув, я залезла на него и хорошенько подпрыгнула, невразумительно отыгрываясь. – Раз тебе гипс прописали, то и меня за компанию – туда же? Между прочим, на „И в горе и в радости...“ я не подписывалась.

Он тихо, но предупреждающе рыкнул, продолжая смотреть на меня снизу вверх.

-Ну куда я от тебя уйду? – сдалась я, демонстративно подёргав перстень. – Нет, уйду, конечно. Когда-нибудь, и ненадолго. Так что терпи ближайшие сорок лет, пустырник для нервов заготавливай в сезон. Намучаешься ещё, гарантирую.

-Почему сорок? – оборотень легко перетёк в сидячее положение и обхватил меня за талию. Ну и пресс! Я потом как-то попробовала с седлом на животе. Ага. – Это в твоём мире такие странные ограничения?

-Типа того. Мы дольше не живём, – просветила я. – Ну, может, до восьмидесяти ещё доскриплю. Так что, если очень повезёт, то наследников будет максимум один.

-А что, эликсиров долголетия у вас нет? – глаза цвета расплавленного золота округлились, когда я отрицательно помотала головой. Из всего, что я ему рассказала про свой мир, по-моему, только это по-настоящему его и шокировало. – Какой кошмар!

-А что, у вас есть? – вот это интересно. Я, между прочим, уже начала себе представлять, как мы будем через те же сорок лет смотреться: седая я и красавец он.

Ужас какой.

-Ну, разумеется. Как, по-твоему, эльфы умудряются тысячи лет жить? Да в одном моём замке человеческие женщины, одна вторую сотню разменяла, а вторая практически с самого начала у нас, при том, что здесь люди редко до пятидесяти доживают.

-А ты тоже...?

Мор улыбнулся.

-Дважды. Когда двадцать исполнилось и потом раз. Лет пятнадцать прошло после нашего тут появления, а после смерти начинаешь быстро стареть. Хорошо, Ориэль уже появился и выручил.

Я поёрзала, поудобнее устраиваясь.

-А не из-за проклятия?

-Из-за него тоже, но мы-то об его этой стороне не знали. Ориэль, когда мою кровь исследовал, только за голову хватался и своим зельеварительским талантам поражался. В состав эликсира входит одна травка, которая и замедлила действие проклятия. Иначе ты бы сразу Маркина встретила вместо меня, – невесело усмехнулся он. – А с ним, как сама понимаешь, договориться бы не получилось.

Я представила себе разъярённого безвременной смертью старшего брата Воррока—младшего и поёжилась; потом пошевелила мозгами и задала очередной гениальный вопрос.

-А почему вообще так мало смешанных пар?

Тут он снял меня с колен и пересадил на кровать рядом.

-Вот не нравится мне эта тема. Нет, правда, спроси о чём-нибудь другом.

-Ну, Мор! Так не честно. К тому же, после того, что я про вас за это время узнала, уже ни чем ты меня не испугаешь.

-Ты из меня скоро верёвки вить начнёшь, - прокомментировал мой упрашивающий взгляд оборотень.

-Неправда. Вот скажи мне нет, - спровоцировала я.

Он всерьёз задумался.

-Не могу. Точнее, не хочу, а потому и не могу.

-Тогда, колись, - очень захотелось растаять на месте. Тем более, что такие вещи Моррин говорил очень редко.

-Потому что человеческие женщины нас вообще не привлекают. Если ты наш разговор с Ориэлем целиком подслушала, то могла бы и сама догадаться. Даже наоборот, – со вздохом выдавил он. – Смешанные пары встречаются крайне редко. В этом наше отличие от эльфов. В каждой деревне с десяток полукровок. Должно какое-то невероятное генетическое совпадение произойти. Да и то, такое только в этом мире стало возможным: раньше ни одному оборотню и в голову взбрести не могло с человеческой особью скреститься. Это была вторая ловушка заклятия: даже если бы нашлась девица, согласная добровольно или принудительно поучаствовать в его снятии, ничего бы не получилось чисто физически, да и вообще - проще самому повеситься при одной только мысли о таком извращении. Ты – исключение, а поставь передо мной какую-нибудь другую человеческую женщину для ... скажем так, размножения – и стошнить может.

-Что, так плохо? - я даже на живот улеглась и голову ладонью подпёрла, заслушавшись.

-Ты как-то спросила, в какой ипостаси надлежит бесчестить, – привёл очень живописный пример Мор. – Как тебе идея?

Я задумалась.

-Если научусь в кого-нибудь превращаться, то идея даже интересная. И нечего так улыбаться. Это ты на меня плохо влияешь. А на тот момент... И правда, давай тему сменим.

Кусочки головоломки становились на свои места.

-Посмотрел я на наши замковые... отклонения, и решился стандартно проверить. Уж очень надоело в собственном психическом здоровье сомневаться. Ни днём ни ночью покоя не было, – уже сам для себя продолжал оборотень, наверное, чтобы выговориться.

-А сейчас? – уточнила я.

-И сейчас нет, – он вновь сгрёб меня в охапку. – Попробуешь опять среди ночи сбежать, начну привязывать к кровати.

-А плеть тебе не одолжить? – вот уж чего больше не собиралась делать, так это куда-то бегать, раз уж у нас всё так серьёзно. Подумать только, такая из себя вся современная, а даже невинность умудрилась в законной паре потерять. – Будет мне тогда не только шапка, но и шуба и варежки и ушки для эротического костюмчика: мех у тебя поприличнее теперь выглядит.

-Ты вязать не умеешь, – уверенно отпарировал оборотень, совершенно не впечатлившись.

-Ну и что? Для такого случая научусь, – хмыкнула я. - Или превращу тебя в кого-нибудь... что будет проще, я подозреваю.

-Меня – не получится. – Мор поднял голову, к чему-то прислушиваясь. – А если не терпится

потренироваться – лучше вот его.

Он кивнул в сторону открытого окна.

-Там один эльф только что своей подружке хвастался, будто тебе хвост наколдовал. Когда это он успел? И куда хвост делся?

-Это когда я абсент изобрела. Мне хвост Ориэль убрал, – я ужом вывернулась и подскочила к окну.

-Жаль, такое зрелище пропустил. Начинай осваивать трансформацию, очень уж полюбоваться хочу, – отозвался Моррин.

-Угу. Знаю я, как ты любоваться будешь… - покраснела я.

-Сама предложила, - не растерялся он. – Я что, себе враг - от такого отказываться? Только выбери что-нибудь покрупнее, а то что я с хомячком делать буду?

А что мне с ним сделать? Даже придушить не получится. Силёнок не хватит.

-Съешь, - сухо предложила я свой вариант.

-Под каким соусом предпочитаешь? – отказался сдаваться оборотень. – Имей в виду, я готовить не умею. Договорись с поваром заранее.

-Книгу рецептов на день Рождения получишь… В комплекте с барабаном, - понимая, что в данном случае проиграю, я прекратила препирательства и выглянула в окно.

Внизу с романтическим выражением лица прогуливалась парочка эльфов. В мужской половине пары я признала одного из соратников по дебошу.

-Что делать? – так вот кто тот гад! А ещё делал вид, что вообще не в курсе произошедшего. Я же его лично на балу допрашивала!

-В кого превращать будем? - Моррин тоже выглянул, предусмотрительно не высовываясь из-за подоконника.

-В зайца, – какая-то часть разума пребывала в полном восторге. Нет, чувствую мы сработаемся. Он мне определённо подходит.

-Представь себе зайца, для начала. – Мор встал позади меня.

Ну вот, первая проблема: я зайцев только на картинке, да в мультиках видела. Ну и ладно. Сам виноват. Надо было сразу честно признаваться.

-Представила?

Я, помедлив, кивнула.

-Помнишь, что чувствовала, когда громила комнату?

Как ни странно, вызвать тепло оказалось нетрудным делом, стоило лишь подумать о сладости мести. Кончики пальцев вновь кольнуло.

-Вижу, получается. Теперь держи перед глазами картинку зайца и смотри на эльфа. Когда оба изображения совпадут – выпускай силу. Я подстрахую, чтобы ты никого не убила, – он обнял меня за талию, чем изрядно отвлёк.

Кое-как сосредоточившись, я пристально уставилась на жертву. Два изображения постепенно наложились друг на друга. Вот тебе, зараза! Я инстинктивно разжала кулаки и почувствовала тёплую отдачу волшебства. Даже приятно. Понятно теперь, почему говорится: сделать гадость – всегда в радость.

Неприлично заржав, Мор оттащил меня от окна. После короткой паузы снаружи понеслись негодующие вопли.

-Дай посмотреть что получилось! – прошипела я, вырываясь. Оборотень сполз по стене, практически рыдая от смеха.

Осторожно выглянув из-за зарослей цветущего плюща, сегодня исполнявшего роль занавески, я прилегла на пол рядом со сгибающимся паром..., парой... Ладно, с моей, более наторевшей во всяких чёрных делах, законной половиной, в полной мере оценившей устроенную мною пакость.

Говорила ведь, что не знаю, как конкретно выглядит живой заяц: на макушке истошно вопящего

эльфа красовались здоровенные розовые уши из плюша: умнее рекламы батареек

„Дюрасел“ мне ничего в голову не пришло.

-Ну что, ещё вопросы есть? – неосмотрительно уточнил оборотень, когда приступ хохота слегка поутих.

-Есть, - я села. – Только честно отвечать.

-Так, - он тоже принял вертикальное положение. – Мне это уже не нравится. Ладно, озвучивай.

-Мне не совсем понятно, на что ты рассчитывал. Я же ясно дала понять, что ищу выход домой.

-А вот это моё дело, - отрезал оборотень.

-Ты обещал, между прочим! – от такой резкой перемены настроения я опешила. Вот и попробуй из него верёвку свить!

-Ничего подобного. Я обещал честно ответить. Коль скоро лгать не хочу, то и отвечать не буду.

-Юрист! – прошипела я, понимая, что лимит откровенности на сегодня исчерпан. – Ну и не надо.

Тут на глаза попалась рукопись, что изучал Моррин до моего возвращения. Свиток валялся на полу в полуметре от моей ноги.

-Что такое интересное читаешь? – я цапнула объект.

Он неожиданно попытался отобрать у меня свиток, но не тут-то было: я уже развернула пергамент, а пробежав глазами первые несколько строк – онемело уставилась на Мора.

-Ты где это взял? – прошло добрых двадцать секунд, пока мне не удалось взять себя в руки: на пергаменте был подробно описан процесс перемещения в мой мир.

-У Ориэля, – неохотно признался оборотень. – Он, правда, очень не хотел давать.

-Понятно теперь, по крайней мере, почему он от меня шарахнулся, – я отдала свиток.

-О да, – оттаяв, не без самодовольства признал Мор. – Я умею быть убедительным. Неужели вы оба и вправду думали, что я так просто откажусь от своей самочки?

-Слушай, лучше бы ты мне, как раньше, скандал какой закатил, наорал, там, ногами потопал, – ностальгически вздохнула я и покачала головой, представив, во что может вылиться его появление в моём мире. А если ещё и в поисках... Это ещё кто пустырник тут заготавливать должен?

-А это я от отсутствия разумной альтернативы так энергию м-мм... нерастраченную сублимировал. Мне же пятьсот лет всё-таки, а не сто пятьдесят. Зато, теперь альтернатива есть. Но и ты у меня умная. Так что свиток я алхимику назад отдам, – улыбнулся Моррин.

-Конечно отдашь. А то я не знаю, что тебе два раза читать не надо, чтобы наизусть всё запомнить, – хмыкнула я, отказываясь возвращать улыбку.

-Иногда, даже чересчур умная, – глубокомысленно добавил он. – Надо будет с наследником как-то процесс ускорить. Хоть один год передышки будет, говорят, женщины в это время здорово глупеют.

Выразительное молчание, нарушаемое только не прекращающимися воплями со двора повисло в воздухе.

Пока я лихорадочно искала по закоулкам головы, что бы этому нахалу ответить, в окно влетела приличных размеров рыжая сова и, не раздумывая, села на поручень кресла напротив Мора.

Он разом прекратил веселье.

-Интересно, что там у орков стряслось, что Пиус среди ночи вестника прислал?

Сова протянула ему лапу с внушительными когтями, на которой был подвязан маленький свиток.

-Ну, что там? – не выдержав, подпрыгнула я.

Моррин посмотрел куда-то в вечер за окном.

-Ты помнишь тех бешеных собак в долине? – чувствовалось, что мыслями своими он очень далеко.

-Сложно забыть, - у меня почему-то заныло под ложечкой.

-Первые покусанные ими орки погибли, но инфекция пошла дальше, да странно так: вроде бы и умер, а встаёт и дальше кусается и заразу разносит. Они там уже защитные крепости строить начали.

Я пошевелила мозгами, попрощалась со своим медовым месяцем, встала, посмотрела в

потолок, подсчитывая оставшиеся после приобретения плетей финансы, и потопала к дверям.

-Ты куда? – Мор одним прыжком встал на моём пути.

-Домой, куда же ещё?

Он глубоко вдохнул и неохотно кивнул.

-Здравая идея. Думаю, через месяц всё успокоится.

-Какой месяц?! – он что, решил, что я в укрытие полезла? – За день справлюсь, в крайнем случае за два. Есть они у меня? Динамит-то закончился, попытаюсь ещё какой-нибудь обездвиживающий препарат достать, электрошокер, может быть… К Аэрлису, опять же, забежать надо. Буду назад свой костюмчик выпрашивать. Я так понимаю, Зариэля к тебе послать, если по дороге увижу? Ты мне только скажи, времени у меня сколько на сборы?

-Алёна! – ожидаемо быстро завёлся он.

-Когда морду пойдём бить? - повторила я свой последний вопрос. – Мне плети ещё оружейнику отдавать на заточку и профилактику, и домой за динамитом! На это тоже время нужно. И не вздумай меня опять в замок отправлять начать! И тут оставить тоже.

-Алёна! – уже раздражённо рыкнул оборотень. – Даже и не думай!

-Драться будем? – непринуждённо поинтересовалась я, мысленно расширяя и без того приличный список необходимого на пузырёк с валерьянкой. И слабительное. На самый крайний случай. – Начинай первым. А лучше подумай, как бы мои новые возможности развить и в дело употребить. Самый тот случай.

Оборотень выразительно вздохнул и дёрнул себя за волосы. Очень аккуратно, надо сказать, дёрнул.

Ну и правильно. Нечего причёску по пустякам портить!

ЭПИЛОГ

Или коротко о главном

В общем, что не делай, а отгребёшь полюбому.

Логический вывод, дописанный от руки неизвестным.

Я сидела на траве, удобно привалившись спиной к берёзе, и терпеливо ждала свою жертву.

Какое начало для хорошей книги!

На самом деле терпение и сидение на траве были вынужденными, по причине отсутствия какой-либо разумной альтернативы. Рядом развалился, разомлев от почёсывания и мурчащий, как трансформаторная будка, Чеширский кот-Баюн. Он в последнее время вообще повадился слазить с цепи и ходить по земле, как все нормальные животные, но пакостей не строил, а подлавливал меня на подходе и требовал почесать, бессовестно пользуясь слабостью, коию я всегда питала к кошкам. Я даже специальную щётку для него прикупила. Жаль, что Мор наотрез отказался взять его в замок. Типа, за пару дней всех до белого каления своим трёпом доведёт, кошек перепортит, а если котята говорящие пойдут – то всё, конец мирной жизни. И, того и глядишь, к нам в постель спать полезет с комментариями. Исключительно опасаясь вполне вероятного последнего, я и перестала настаивать.

В прошлый раз, то есть три дня назад, когда я, возвращаясь, вылезла из зарослей малинника, он появился едва ли не раньше собственного дуба, на свою голову пошёл влево и вынужденным речитативом принялся жаловаться на обнаглевшего барсука, покусившегося стащить его законную мышь. Потом скорбно предъявил эту самую мышь, лишившуюся в ходе битвы хвоста, уха и обоих глаз, и закончил жалобу подходящим по стилю „Йо!“ Я пообещала принести новую, кстати, уже четвёртую за всё это время.

За прошедшие десять лет в Мальве мало что изменилось, разве что Зариэль с Марой наконец-то выяснили, кто из них круче и объявили о помолвке.

Я невольно улыбнулась, припомнив, в каком виде появились оба, после памятной драки в эльфийской библиотеке: Мара хромала на все четыре лапы, а эльф потом неделю синяки и ссадины залечивал. Любимая девушка его изрядно потрепала, но, впрочем, всерьёз почти и не кусалась. Так, пожевала любя. Ухо, правда, прокусила насквозь (Ориэль довольно потирал руки, а я даже не удивилась), так этот юморист туда ещё и серёжку вдел, типа, вместо обручального кольца. По мне, так это несправедливо: ему, в случае разрыва – только кольцо снять, и свободен, как ветер, а Маре, вздумай она его оставить, целую малоприятную продседуру пройти придётся. Правда, они ещё не договорились, когда вообще пару официально признают: описание эльфийских церемоний занимало два тома на тысячу страниц каждый, и при одном намёке на обсуждение сего действа, счастливая невеста забастовала, и из отстроенной заново избушки её пришлось выковыривать практически силой.

Я успешно закончила аспирантуру и защитила кандидатскую. На докторскую уже и не замахивалась, потому что написать в трудовую книжку в графе „Место работы“: „Замок Ворроков, женская половина правящей пары (мне так до сих пор никто и не смог внятно объяснить, как мы теперь с Мором по раздельности называемся. В ответ на мои настойчивые расспросы все пожимали плечами, отвечая, что такого слова вообще в природе нет.)“, это, знаете ли, как-то... А без трудовой – никакой докторской. Да и времени не было: я с головой ушла в чернокнижие и исполнение обязанностей вышеупомянутой „Женской… и.т.д.“. Дел и впрямь оказалось выше крыши, удивляюсь, как мне вообще удалось со своим образованием расплеваться.

Первым делом я сделала всё возможное, чтобы спрятать „свою“ коноплю. Ориэль мне как-то сказал, что своё растение в моём мире он успешно прикрыл мороком, я попросила любимого помочь. Теперь мой переходник никто и никогда за коноплю не примет, да и вообще не увидит. И Морринову тоже: он настоял, чтобы собственным обзавестись. Мы посоветовались и купили тот участок леса, на котором располагался бункер, а потом Мор его так замаскировал, что теперь всем непосвящённым кажется, что это полусгнивший микроавтобус с надписью „Punk`s not dead… It just stinks“1. А подойти к нему – никто не сможет, не оказавшись на другом конце леса с провалом в памяти.

А кроме того, я бессовестно воспользовалась корыстностью и связями того самого дядьки из

1 „панк не умер, он просто воняет“ Hollydays in the Sun (прим. и перевод автора)

аукционного дома, предложив ему перстень с крупным опалом в обмен на посильную и не совсем законную помощь: мне ужасно хотелось на море, и нам с Мором нужны были загранпаспорта с мультивизой. Мне – без проблем, а у него, совершенно очевидно, и Российского не было.

Первый визит оборотня в Питер чуть не закончился моим сердечным приступом: я отлучилась кое-что утрясти в институте, а когда вернулась, то обнаружила, что он исчез из запертой квартиры. Где-то пропадал целый день, а вечером, когда я уже и не знала, звонить в милицию или в психиатрическую больницу, вернулся, трепетно прижимая к груди какой-то металлический контейнер. После объяснения мне стало совсем плохо: во время поездки по городу я мимоходом ткнула пальцем в одну из клиник, специализировавшихся на изучении вирусов, а он запомнил дорогу и каким-то образом разжился несколькими экземплярами

исследовательского материала, в том числе и герпеса всех шести видов. Мечта у него, видите ли, такая образовалась. Розовая в полосочку. Как он это умудрился провернуть – покрыто покровом тьмы до сих пор. Зато на улице Рианы, Ориэля и Мары с Мором случился двухгодовой праздник с фейерверком, и с любимым мы встречались либо в лаборатории, либо только по ночам, да и то не каждый день. Мар оказался единственным, кто не разделил всеобщего энтузиазма. Наоборот, при виде торжественно предъявленных братцем по возвращении домой пробирок, он позеленел и наотрез отказался к ним приближаться. Ну, он у нас вообще брезгливый гуманист.

Эльфийка расшифровала генетический код и нейтрализовала один из образцов. Моррин – наоборот, ухитрился их скрестить, после чего опасный ящик под тройной магической и

герметической защитой всё-таки оставили в покое на время, а я перестала пересчитывать каждое утро волосы, в поисках седых, и сдавать кровь на анализ, каждый раз, когда появлялась в Питере, не взирая на уверения всех четверых маньяков, что с техникой безопасности они знакомы не понаслышке, а сами вирусы различают даже невооружённым взглядом. Представляю, что думал обо мне все эти два года наш участковый врач.

Теперь о весёлом.

Два года назад к нам с визитом притащился „безутешный вдовец“ Ноэль, прихватив с собой

ребёнка для знакомства. Маркина пришлось потом откачивать: „невеста“ – очаровательный голубой котёнок ростом мне по колено и коготками крупнее, чем у рыси, при виде не успевшего сменить ипостась оборотня с восторженным мявом и с разгона вскарабкалась по густой шерсти ему на спину. А пока тот обалдело прикидывал, то ли её укусить, то ли отшлёпать, залезла на голову, с азартом принялась по ней скакать и теребить всеми четырьмя лапами оба уха по-очереди. Не везёт его ушам при первом знакомстве с женщинами, что я могу сказать. Сначала я, потом она... В попытке спасти будущего зятя, папаша попытался перекинуться, в спешке не сконцентрировался как полагается, и в результате карликовому волку пришлось самому улепётывать от равноразмерной расшалившейся дочурки, решившей, что это крупная крыса. У нас с Мором едва припадок смеховой не случился, а Мар потом не без оснований обвинял во всём меня (каюсь, идея привлечь внимание ребёнка к будущему спутнику жизни посредством танцующего бумажного бантика на шнурке была целиком и полностью моя).

С моим магическим обучением дела шли несколько однобоко. Почти все попытки создать что-нибудь доброе и вечное проваливались с треском, а вот всяческие каверзы и вредительство шли на ура. Видимо, сказывалась наследственность старой ведьмы. Даже от ушей эльфа никто избавить не мог. До тех пор, пока одному из орков, посетивших Цветочный Город по дороге в очередной набег, не надоели до чёртиков жалобы и нытьё, коими моя жертва доставала всех и каждого две недели напролёт. Он широким жестом предложил ампутировать на месте сие розовое безобразие, уши немедленно съёжились от ужаса и отпали сами собой.

Собственно, в результате внезапно прорезавшейся склонности к всевозможным пакостям, я и тренировала выдержку на природе: вчера написанную мной коротенькую историю о смерти Красной Шапочки должны были тиснуть в какой-то левый псевдо-продвинутый журнальчик.

Не то, чтобы попав в дурную компанию, я стала кровожадной, нет. Я даже умертвила девицу бескровно, усыпив навеки вместе с Барби для наиболее безобидного сочетания. Просто уж очень надоело каждую минуту ожидать появления наследницы старой ведьмы. Неизвестно, что это за птица. Вот я и подстраховалась. Да и Моррину нервы не помешало бы сэкономить -дёргается при каждом признаке перехода, а мне ведь его ещё лет пятьсот, как минимум, терпеть. С Ориэлем мы помирились, свиток вернули, Зариэлю ничего не рассказали, и алхимик на радостях изготовил для меня эксклюзивный эликсир долголетия, который я приняла на двадцать седьмой день рождения, решив, что это самый подходящий для консервации возраст. Зато старый хитрец отыгрался за всё одним махом, намекнув на предстоящее мне испытание в лице четырёх (да что с этим числом такое?) волчат. Я едва не поседела в одночасье!

А вообще-то, жалеть о принятом решении не пришлось ни секунды. До сих пор вздрагиваю при мысли, что чуть не пошла на поводу у предрассудков, зациклившись на возвращении в Россию. Да, не патриотически звучит, но это так. Одна экология чего стоила. А что касается моей жизни в логове оборотней... Даже если среди дам его населяющих и присутствовали несколько прошлых пассий Моррина (хотя, насколько я поняла, он больше по эльфийкам специализировался), то они ничем не выдали своего недовольства. Вот что значит абсолютная монархия (решил глава клана, значит так и надо), подкреплённая уважительным страхом (вспомните, как отреагировал Мор на одно кривое замечание гномьего старейшины, а тот даже не являлся одним из его подданных). Так что личную жизнь кроме эпопеи с вирусами ничто не омрачало. А остальные обитатели замка меня и раньше уважали.

Это возвращало меня ко второй причине сидения во всеоружии в засаде, вместо того, чтобы заниматься чем-то полезным в замке.

Кстати, как я себе в этом всеоружии нравилась! Отпустив шевелюру по пояс, я выпросила у эльфов их знаменитую краску для волос и перекрасилась в тёмно-коричневый. Мору понравилось (по крайней мере, он заявил, что будет считать, что сходил налево). Так, я светлая шатенка, если кто забыл, и теперь в полном боевом облачении очень себе Анну из Ван Хельсинга напоминала.

Ну вот, опять отвлеклась.

Это всё проделки подсознания: о второй причине я и вспоминать не хочу, даже в глаза собственному отражению посмотреть стыдно.

В общем, моя будущая шапка поймала-таки меня на слове (а я столько всего ему за это время наболтала, что вспомнить страшно, учитывая, что память у моего оборотня, как у слона, и злопамятности - столько же) и, подгадав к моему нынешнему возвращению, невесть каким способом выцарапала у гномов сирену. Знать не хочу, что он им наплёл, но в ближайшие десять лет буду от недомерков, как от чумы, шарахаться.

Я ещё очень удивилась, с чего это Мору приспичило „продегустировать только вчера доставленное вино“ непременно в подвале со „специальным микроклиматом“.

Вино было отменным, подвал - тёмным, ночным зрением я по-прежнему похвастаться не могла, а потому задвинутую в самый дальний угол тварь не увидела. А потом сирена меня учуяла...

Короче говоря, едва продрав глаза на следующее утро, я малодушно сбежала из собственного замка, оставив, правда, записку типа „Ушла топиться, раньше, чем через неделю не жди“ на подушке. Хотела листик сначала спящему Моррину на лоб приклеить, но побоялась, что проснётся ещё, и, стараясь никому на глаза не попадаться, выбралась за стену, телепортировалась куда подальше, купила в первой попавшейся деревне лошадь и отправилась в засаду. Где, собственно, сейчас и сижу.

И не так просто, ожидая у моря погоды. Я как-то научилась чувствовать искривление пространства, сопровождающее перемещение в наш мир, как это умеют стражи и сам Мор. Произошло это событие год назад, причём занята я была кандидатской у себя дома, то есть в своём мире на бабкиной кухне, как вдруг окружающий меня воздух дрогнул, как во время землетрясения, а, минут десять спустя, в дверь постучался Ориэль.

Потом была ещё пара случаев, так что я даже не удивилась, когда малинник затрещал.

Ну, вот и она. Наконец-то! Сидеть тут ещё несколько суток было, мягко говоря, в облом.

Кукольной красоты девица в красном чепчике, с длинными белокурыми локонами и нечеловеческими пропорциями вывалилась из кустов вся поцарапанная и с открытым ртом.

Кот вспомнил о своих прямых обязанностях и нехотя полез на дуб. Совсем обленился: приветственная речь поражала лаконичностью.

-Добро пожаловать, проходи, что тебе у нас понравится - надеюсь.

И всё.

Прямо Маяковский какой-то!

Потом кот разглядел, что у неё на голове, покосился в мою сторону и вполголоса добавил:

-В чём теперь очень сомневаюсь, – отстрелявшись, он напоследок погрозил мне когтём и раздражённо исчез вместе с местом жительства.

- Ты обещала, – замогильным эхом затихло следом.

Девица с любопытством огляделась, увидела всё ещё сидящую под берёзой меня и сделала почтительный реверанс.

-Здравствуйте.

Воздух тут что ли такой, что все прямо-таки вежливостью лучатся?

-Здравствуй и ты, девица, – я лениво помахала. Ведьма я или не ведьма? Имею право на исполнение зловещего хохота при подсветке снизу карманным фонариком.

-Не поможете ли к людям выйти? – так же чинно продолжила девица.

-Это к нему, – я кивнула на пограничный камень.

Барби послушно повернулась в указанном направлении.

-Направо пойдёшь – жизнь потеряешь (вот это правильно. Направо – это к нам, а оборотни с ней и разговаривать не станут), – привычно затянул румянцевский голосок. – Налево пойдёшь – здоровья лишишься (тоже верно – Федя людей не ест, а вот перепугать как следует – это всегда пожалуйста), прямо пойдёшь – даже не знаю, что тебе и сказать (М-да, что она там у гномов потеряет, умолчим. Думаю, сирену им Мор уже вернул)... Алёна, что б тебе с ней самой не поговорить? Надоело хуже горькой редьки!

Я вздохнула. Нет, со сказочными элементами тесно дружить вредно: все прямые обязанности так и норовят на тебя спихнуть. А у меня, может, моральная травма...

Голубые глаза вновь доверчиво уставились на меня.

-Присядь на дорожку, красна девица, да, как на духу всю правду про себя рассказывай. А коль солжёшь... – от демонического хохота пришлось воздержаться, так как девица ударилась в слёзы.

-Как в церкви батюшке! Только не бросай! С матушкой да батюшкой всю жизнь прожила, да бабушку в лесу навещала, пока не пропала она. А давеча опять в лес пошла, да водицы из родничка испила, да подавилась впопыхах.

Это что – всё? А как же босоногое детство, да коварное убийство моего (для краткости) благоверного?! Ладно, зайдём с другого бока.

-А что бабушка? – как жарко. Я сняла перчатки.

Взгляд девушки упал на мои руки и замутился.

-Что? – я демонстративно протёрла перстень.

-Видела я такой. Во сне, – помертвевшим голосом ответила она. – Так бабушка сказала... Только на траве у избушки кровь была.

-Давай в подробностях, – с трудом притворив отпавшую челюсть, потребовала я.

-Так сон это. Да страшный какой! Будто человека убили, – прошептала девица.

-И много таких снов было? – не отставала я.

-Как и сказать не знаю, – задумалась блондинка. – Бабушка мне как-то зелье дала. Говорит, коли выпьешь – через лес спокойно ходить сможешь и не один зверь не тронет. Я и пила. Только как свозь лес ходила – не помню. Перед тем что было - всё помню, как с бабушкой после пироги ем – тоже. А прочее... И как будто голос чужой что-то нашёптывает.

-А... человека убитого помнишь?

Девушка задрожала и попятилась. Ну забьётся же сейчас в истерике, что делать буду?

-Расскажи свой сон, – мягко попросила я. Нет мне надо знать.

-Мы с бабушкой чай пили, – с усилием выдавила из себя она. - Потом у меня голова закружилась и я на лавку прилегла. А потом бабушка как бы и говорит: приди в себя, внученька: сейчас гость важный придёт – ты уж приветь, да вином попотчуй, а я вернусь скоро. Ну, и вышла. А тут и гость пожаловал. Волосы тёмные помню, да перстень этот запомнился, когда он бокал с вином брал. А я, как девица гулящая, – тут она покраснела. – То улыбаюсь ему, то ворот платья расстегну. Как будто кто-то за меня всё делает. Как выпил гость вина - так посинел страшно вдруг и на пол упал, да зверем обернулся. Тут бабушка входит, а с ней охотник с ней наш, Ганс. Они его во двор вынесли. Я в окошко - глядь. Только нож окровавленный и увидала. Так без чувств и упала. Просыпаюсь, а бабушка по избе хлопочет. Ни Ганса, ни гостя. Ну ты и спишь, говорит. Спрашиваю, а что с ним-то случилось, с гостем, а она мне – с каким-таким гостем? Сон, чай, какой приснился? Я домой собралась, во двор вышла. Смотрю – трава примята, да кровь чёрная на ней. Значит, не сон это был. А как бабушка пропала – и с памятью всё хорошо стало.

Я задумалась.

Вот ведь хитрая старуха. Прав был Зариэль: заколдовала она девчонку. Что теперь с ней делать?

Барби вновь ударилась в слёзы.

-Да что ты плачешь-то? – из самой меня слезу выжать было практически нереально, разве что крокодилью, потому вид чужих слёз раздражал.

-Так невенчанная во цвете лет померла! – на весь лес завыла она, даже барсук, стратегически спрятавшийся на время визита кота в свою нору, выглянул, узрел головной убор новоприбывшей и поспешно забрался назад под корни берёзы. Были бы у него руки – ещё бы и вход кирпичами заложил.

-Отчего же невенчанная? – поморщилась я, наблюдая быстро растущую кучу выбрасываемой из норы земли.

-По сердцу никого не нашла, – икая, пояснила „Шапочка“.

-Какой же тебе мужик-то нужен? – ох, чувствую, удочерить её придётся. Бросить ведь теперь совесть не позволит. Вот Мор порадуется! – Чай, все парни в деревне сватов засылали.

-Особенный, – вдруг ушла в себя девушка.

-Блондин, хоть, брюнет? – не отставала я. Ну интересно же, как этакая красавица в девках засиделась.

Поколебавшись, она страшным шёпотом и оглядываясь, словно выдавая военную тайну, сообщила:

-Рыжий.

-Что, рыжих мужиков на деревне нету? – опешила я.

-Так не всякий сгодится, – тоном опытной женщины отозвалась моя собеседница, потом, помявшись, пояснила. – Я одного в книге у бабушки увидела, аж сердце зашлось.

Я порадовалась, что всё ещё сижу. В КНИГЕ У БАБУШКИ?! Это что ж за принца неземного она там углядела? Не орка ли, часом?

Если так, то есть рабочий вариант: Люсиуса вылечить от „дурных“ пристрастий до сих пор не удалось. Пиус уже половину шерсти в отчаянии на себе выдрал, мало-помалу приближаясь к последнему озвученному мною „идеалъю“. Ну, проверить-то можно. Есть у меня в запасе одна штучка.

-Пошли к реке. Попробую показать тебе твоего принца. Как звать-то тебя?

-Гретою родители кликали.

Вот, откуда лёгкий немецкий акцент у неё. Я легко вскочила на ноги.

Девушка вприпрыжку неслась за мной.

-Федя, не мешай, пожалуйста, – это, разумеется, цензурный перевод; с амулетом-пирсингом мы по-прежнему сотрудничали.

Я уставилась на водную рябь, представляя Люсиуса. Он, кстати, уломал Моррина и исполнил свою платоническую мечту, написав с меня картину маслом. Не был бы принцем – получил бы место придворного живописца.

Рябь возмутилась моей бесцеремонностью, а потом нехотя сложилась в физиономию испорченного наследника.

-Он! – хватаясь за сердце, осела на траву Красная Шапочка.

Из водоёма раздался гомерический хохот водянника.

-Будет тебе твой принц, – определилась я, и мы пошли назад, к моей лошади.

Ой, какой переполох поднимется в оркских владениях, когда я привезу принцу невесту!

В двух шагах от свежеприобретённой кобылы я притормозила.

-Только ты это, шапку свою сними. Примета здесь такая. Замуж не выйдешь.

Головной убор ракетой улетел в кусты.

Я широко улыбнулась, представляя, как расскажу эту историю Моррину. Такие мои проделки его ох, как заводят.

08.07.2011 Савонин.

Загрузка...