-Алёна, мне не знакомы эти болезни, но даже чисто умозрительно, это можно проверить лишь на магически одарённом существе. Для обычных людей этот эксперимент либо бесполезен, либо смертелен... А что там про семейную жизнь было? – неожиданно оживился мой собеседник. – Это к твоим фантазиям о привязывании относится?

Вот не может он мне забыть „девок по округе наловить...“ когда я его недостатком порочных идей дразнила.

-А что тут такого? – защищалась я, сдерживая смешок. – Пришёл мужик домой, голова болит, ничего не хочет. А тут жена ему – типа, давай. Он ей, хлоп – специальный такой шарик. Жена - в восторге, первый раунд остался за мужем, все довольны и вероятность появления соседа в шкафу стремится к нулю.

-Ага, – съязвил оборотень. – На фоне головной боли, слегка напутал мужик с заклинанием, поджарил благоверную и теперь безутешно ищет новую, не такую требовательную.

-Что за узость мышления, – посетовала я, сползая на шкуру.

Народу в зале стало ещё меньше, Мар с Мириэлем перешли в стадию рыданий в жилетку, а Зариэлю с Груном приходилось как следует целиться чтобы кое-как чокнуться друг с другом с третьей-четвёртой попытки. Сирена завела новый мотив: нечто пронзительное, на уровне ультразвука, но невероятно завораживающее. Я бездумно вглядывалась в мерцающую при свете факелов настенную мозаику из драгоценных камней.

Прямо новомодный трёхмерный кинотеатр: то проступит из глубины базальтовых стен летящая птица, то распустится огромный цветок, вот две змеи сплетаются, то ли в танце, то ли в схватке...

Перед глазами всё поплыло, а в теле появилось пренеприятное ощущение оцепенения. До этого спокойно сидевший рядом оборотень напрягся.

-Алёна! – голос прозвучал из ниоткуда и казался совершенно ничего не значащим. - Приди в себя.

Он сильно встряхнул меня за плечи.

Мысли лениво плавали в густом киселе музыки.

-Что происходит? – мало-помалу смысл произнесённого пробился к отключённым синопсисам. Я с трудом шевелила губами. Сирена взяла ещё одну пронзительную ноту и всё моё тело охватил чувственный жар. Требовалось немедленно найти мужскую особь... хоть какую-нибудь...

О! А тут есть одна!

-Сирена подшутить решила, – процедил сквозь зубы Моррин, игнорируя мои вялые попытки повеситься ему на шею и начать расстёгивать ремень. Какая- то часть моего сознания отчаянно семафорила, призывая остановиться, но тщетно.

-Мар! – прорычал он на весь зал, подхватывая меня на руки: мои ноги годились в данный момент только для того, чтобы их раздвинуть. – Хватай обоих эльфов и быстро отсюда! Сейчас такое начнётся...

Моё затуманенное сознание непроизвольно выхватило из окружающей среды раздевающихся гномов.

Ура! Хоть кто-то сознательный... Моррин, зануда скучная, отпусти немедленно...

По-моему, я даже умудрилась его укусить от досады.

Сирена не прекращала пения.

Оборотень чуть ли не бегом покинул зал, следом галопировал Маркин, таща на себе вконец окосевших эльфов. Сзади донеслось возмущённое:

-Куда же ты, красавчик? И-ик!

Моррин не останавливался до тех пор, пока звуки пения вообще не затихли, петляя тесными коридорами, толкнул какую-то дверь, и мы ввалились в чьи-то пустые апартаменты.

-Вот ведь безмозглая тварь! – он опустил меня в кресло. – Алёна, где ты?

Где я, собственно? Жаркое наваждение отступило, оставив после себя леденящий ужас беспомощности и безволия: ещё пара минут – и я бы прыгала на всё, что, скажем так, двигается, а близстоящего оборотня вообще бы на фиг изнасиловала.

-Тут уже, – я помотала головой.

-Что за спешка? - уронив на пол обоих братьев, Мар пытался отдышаться.

-Сирена, – пояснил Мор. – Учуяла Алёну и завела ритуальное песнопение.

-Ритуальное, говоришь? – разум наконец-то окончательно вернулся из загула домой. – Изгнание злостной импотенции из сплочённых гномьих рядов?

-Плодородия. И не только для гномов. Для людей такой ритуал тоже проводят. – Моррин уселся в соседнее кресло. – Магия сирен действует на гномов и людей одинаково. Так что то, что сейчас там происходит нам видеть не надо. Гномы эльфам такого не простят.

Потом, поколебавшись, добавил:

-А если бы мы этих двоих там оставили, то эльфы гномам такого тоже бы не простили... потом. Околдованным же всё равно, какого пола попадается особь.

Маркин закашлялся.

Я встала на вновьобретённые конечности.

-Кошмар какой! Ведь всё же понимаешь, только сделать ничего не можешь. После такого утопиться впору.

Воррок-старший смотрел куда-то в сторону.

-Ну что? Давай всё выкладывай как есть.

-И топятся, – неохотно сообщил он. – В ритуале в любом случае несколько человек должны участвовать. Некоторые с ума сходят, а некоторые – в ближайший омут потом прыгают.

Мар непонимающе почесал в затылке.

-С чего это она вдохновилась? До самой длинной ночи ещё далеко.

Мор досадливо дёрнул плечом.

-Говорю же, Алёну она учуяла, – и специально для меня пояснил: - Сирены – существа неразумные, но, коль скоро люди необходимы при ритуалах, то они считают их чем-то вроде предмета, который нужно немедленно использовать по назначению вне зависимости от времени года или дня и ночи. А вообще, ритуал проводят в конце осени во время самой длинной ночи в году. Приводят пару десятков человек, сирена их завораживает. В результате – ритуал совершён, гномы с чистой совестью могут сказать, что сами они ничего такого и не хотели, а сирена получает свою долю выброшенной энергии. Как позитивной, так и негативной. А что после всего кто-то там топиться пошёл...

-Так она что-то вроде вампира? – уточнила я.

-Они и так родственники, – поморщился Маркин.

-А на вас её чары не действуют? – по спине дружной колонной маршировали крупные мурашки.

-Нет, – улыбнулся тот. – Нас вообще магией трудно пронять. Ну что, будем искать наши апартаменты?

-Вот ещё! – фыркнул Мор. – Хозяин наверняка занят до утра. Займём эти.

Мы благополучно уместились впятером на широченной, но короткой кровати, причём эльфов пришлось перекладывать вручную с пола, где оба отключились сразу после того, как Мар их туда бросил, а общие ноги, включая мои торчали от бёдер наружу. На редкость неудобно было.

Подумав, мы переложили эльфов поперёк и притиснулись рядом, решив, что даже если и свалятся ночью – не жалко.

Я пригрелась между обоими оборотнями. Младший тоже моментально заснул, посапывая над моей макушкой. Эльфы вообще не подавали признаков жизни.

Мне же не спалось.

Перед глазами до сих пор стояли раздевающиеся гномы.

А если бы оборотни не оказались нечувствительным к чарам? Ох!

-Что, правда не действует? – толкнув локтём, шёпотом уточнила я у Моррина, диковато расширенные зрачки коего перед нашим бегством из зала не давали мне покоя.

-Совсем, – сонно отозвался тот. – Но, замечу, что в свете открывавшихся возможностей, уходить, прихватив всю компанию, было несколько обидно.

Мои щёки, скрытые темнотой ото всех в этой темноте невидящих, то есть только от меня, вспыхнули огнём.

-Неужели воспользовался бы беспомощной околдованной женщиной?- ахнула я, прикидывая, задушить его подушкой сейчас, или подождать более безэльфного момента.

-Учитывая твои взгляды на разнообразие? - тихо засмеялся оборотень. – Ещё спрашиваешь? Но чувство долга победило.

-Ничего страшного, – проворчала я, зарываясь в подушку и откладывая казнь на неопределённый срок. – Попросишь гномов хорошенько, глядишь и одолжат на денёк.

-Знаешь, я так и сделаю, – подумав, сообщил Мор.

Я аж подпрыгнула на месте.

-Эй! Я вообще-то пошутила.

-А мне нравится эта идея, – в тихом шёпоте подозрительно не наблюдалось ни капли сарказма.- Представь только! Твоя фантазия сбылась: привязала ты меня к кровати, а тут сирена заливается...

-Лианна, звезда моего сердца... – пробормотал с другого края постели Мириэль, повернулся и грохнулся на пол, напомнив о присутствии „всей компании“. Мы дружно заткнулись, но могу поклясться, что Моррин ещё долго продолжал беззвучно давиться от хохота.

А нарисованная им картинка… Спать, и немедленно.

ГЛАВА 5

Мы выдвинулись дальше ближе к полудню.

Сине-зелёные гномы бодро суетились по своим мрачноватым владениям, изредка охая, но немедленно делая вид, что ушибли ногу, и вчерашняя попойка вообще не имела места быть. Оба эльфа едва продрав глаза жадно припали к роднику, и через каких-то полчаса привели себя в более или менее приличное для явления вождей подданным, а паче того – гномам, состояние: мерилово зажигалками продолжалось.

Не знаю, до чего допились вчера Грун с Зариэлем, но нас согласились пропустить сквозь горный массив всех, исключая лошадей. Повздыхав для приличия, эльфы оставили скакунов под присмотром троих сородичей, прихватили поклажу и оружие, и мы пошли. Милена напутствовала нас пожеланием не слишком торопиться назад, потому как жертва... простите, избранник, уже готов, но ей очень понравился.

Четверо гномов совместными усилиями отворили очередные массивные створки, Грун вручил Моррину подобие путеводителя и ключ от наружного выхода. Правда, пригрозил, что если вдруг потеряет, или хуже того, забудет за собой дверь запереть – мало не покажется всем.

Совершенно неожиданно рядом со мной материализовался тот самый, оскорблённый длиной моих волос, гном и протянул какую-то ленту.

-Это зачем? – не поняла я.

-Там нет света, зажигать факелы для тебя одной очень опасно, – пояснил тот. – Завяжешь глаза.

Стоявший рядом Пиус одобрительно кивнул.

-А посох в руку? – ну не нравилась мне эта идея.

-Я тебя поведу, – предложил Мириэль.

-А потом я, – не утерпел Маркин.

-Ладно, давай, – хоть и с тяжёлым вздохом, но пришлось согласиться.

Для меня лично эта часть нашего путешествия оказалась самой тяжёлой: в кромешной тьме глаза моментально устали, после чего я с запоздалой благодарностью использовала ленту по назначению, а оба младших наследника твёрдо держали слово, по-очереди исполняя роль проводников и развлекали меня описанием здешних красот и ландшафтов.

Бесконечно нудный и долгий переход слегка облегчало качество каменного пола под ногами: ровный, без валяющихся на дороге бесхозных булыжников, практически Швейцария. Не бывала, но читала и папа рассказывал.

Зато у моих спутников, несмотря на то, что мы идём на „смертный бой“, настроение было отличным, а атмосфера царила самая легкомысленная. Даже неосмотрительно выползшую в надежде подзакусить огромную змею эльфы порубили с прибаутками. Я даже не поняла, что за шипение внезапно раздалось, и так же внезапно стихло после минутного лязга мечей и радостного многоголосого вопля. Это уж потом мне Мириэль всё живописал, заодно подсказывая, куда ставить ноги, чтобы не перемазаться. Я ненадолго взбодрилась, но через час настроение под давлением тонн горной породы над головой вновь ушло в погреб.

Казалось, прошла целая вечность, когда по нашим рядам прокатилось долгожданное мною: „Привал!“, а обязанности собаки-поводыря перехватил Моррин. Вот его я сразу узнала, и это не смотря на то, что предыдущие „костыли“ периодически путала.

-Ещё примерно сутки остались до выхода, – забрав у меня одну из наплечных сумок, проинформировал оборотень.

-Прекрасно, – проворчала я. – К тому моменту я не только ослепну, но и отупею.

-Подумаешь, поглупеешь чуток, – я догадалась, что он пожал плечами. – Проще управляться будет. До сих пор не верю, что позволил тебе с нами пойти.

Я сделала попытку дёрнуть его за волосы, но, по-моему, попала куда-то в ухо.

-Слушай, а слово „привал“ тебе ничего не говорит? – он и впрямь и не собирался тормозить, а народ вокруг очень слышимо останавливался. Некоторые уже что-то громко жевали.

-Найти безопасное место надо, тогда пульсар сделаю. И впрямь, не дело тебе двое суток подряд в полной темноте находиться, – пояснил Мор. Я едва не прослезилась на радостях.

Мой проводник свернул раз, другой из одной тьмы в другую и шум лагеря внезапно стих.

-Ты уверен, что это такая уж хорошая идея энергию на всякие глупости тратить? – поинтересовалась я.

-Я же не собираюсь солнце создавать, – оборотень наконец остановился. – А эти крохи... Ничего не изменят.

Я с облегчением сбросила свой груз на пол и потянулась к повязке на глазах.

-Нет, подожди немного, – Моррин плавным движением прижал меня к каменной стене.

-Мы примерно вот здесь, – при слабом свете пульсара, оборотень ткнул в центр выданной гномами карты. Мои глаза уже адаптировались к тусклому освещению, и я с любопытством потянулась увидеть плоды своего слепого путешествия.

М-да. Ещё топать и топать: практически прямой тоннель пронзал горный массив, заканчиваясь – судя по пометкам на карте – на обрыве с другой стороны. Швейцарский Готтхард с его жалкими пятнадцатью километрами отдыхает.

-Почему, интересно, вы так уверены, что с другой стороны нас не будет поджидать засада? – я подняла с пола куртку и, поёживаясь, её натянула: что ни говори, а под землёй без грелки холодно.

Ой! При прикосновении жёсткого воротника к плечу оное отозвалось непонятным жжением. Я попыталась вывернуть голову и взглянуть на собственную спину.

-Что там такое? Мор, посмотри.

Моим глазам предстало чудесное явление: непрошибаемый обычно оборотень непритворно смутился.

-А... Сейчас залечу.

-Нет уж, колись, что там?- я специально отошла подальше.

-По-моему я слегка увлёкся, – нехотя признался он.

Боязливо проведя кончиками пальцев по горящему месту, я нащупала несколько вмятин на коже. Хорошо, что не прокусил вообще. Когда, интересно? Я лично ничего такого и не почувствовала.

-Иди сюда, я это уберу, – не успокаивался Мор.

-Да ладно тебе, – улыбка никак не желала покидать моё лицо. Сам собой припомнился момент, когда я попыталась запротестовать, памятуя про тусовку за двумя соседними углами, в ответ на что мне сообщили, что после вчерашнего концерта им, видите ли, ничего приличного в голову не идёт, а потому, надо принимать меры, иначе послезавтра они ничего путного не наколдуют. – Был бы ядовитый, я бы давно уже отравилась. А вот ты мне лучше скажи…

Я решила воспользоваться возможностью и прояснить для себя ещё один фэнтезийный миф.

-Есть ли риск от укуса оборотня тоже им стать?

-Что?! – Моррин аж отшатнулся в сторону. – Ты как к этой идее вообще пришла?

-В книжке прочитала, - призналась я, с некоторым удивлением глядя на его ошарашенное лицо.

-Какой бред! – пробормотал он.

-Что, неправда? – не отставала я.

-Алёна, если я решу кого-нибудь укусить, то максимум, в кого этот кто-то превратится, это в труп. Если очень повезёт, то в калеку, но никак не в меня.

-Я имела в виду – в оборотня, а не в тебя лично, - уточнила я.

-Только в двоих вышеперечисленных, - отрезал Мор. По-моему, его эта идея очень возмутила.

-А ты людей вообще когда-нибудь кусал? – не сдавалась я, начиная хихикать.

-Не припоминаю такого, - всерьёз задумался оборотень, между делом притягивая меня к себе.

-И меня не догрыз… Слушай, а давай доукусишь? Проведём эксперимент.

-Ты шутишь, - утвердительно пробормотал он, убирая мои волосы с пострадавшего места. – И правда. Как-то некачественно получилось.

-Ну так исправляй,- я приглашающе наклонила голову. – Ничем не рискуешь. В худшем случае, после полнолуния обзаведёшься комнатной собачкой. Завещаю тебе не забывать меня кормить.

-Слушайте, я начинаю злобно завидовать! – Зариэль появился как всегда не вовремя. – Мор, как вернёмся, уговаривай свою сестру прислушаться к голосу сердца. Так же нечестно.

-О, ещё один из желающих обзавестись четвероногим другом! - я отпрыгнула от Моррина, таки вознамерившегося залечить укус и в процессе едва не оставившего там же приличный засос.

-Что?! – остроухий покраснел.

Как бы там ни было, жжение стихло, и я повторила свой последний вопрос по существу.

-Засад скорее всего немало, но мы рассчитываем, что стоят они на окружном пути. О нашей с гномами неприязни всем известно, – прекратив жаловаться, ответил эльф. – К тому же там тоже сплошной базальт и застывшая лава. Подземникам не прокопаться.

Вновь короткий сон – и мы шагали дальше. Маркин травил какие-то байки из жизни эльфов, Мириэль не оставался в долгу, сообщая пикантные факты об оборотнях, я исправно поощряла обоих, дабы не заскучать. Внезапно вся тусовка дружно ахнула и звуки шагов стихли.

-Алёна, снимай повязку, только осторожно. Такое надо видеть, – придушенно просипел полу-суккуб.

Заинтригованная, я сняла ленту с глаз и осторожно их приоткрыла.

Фосфорическое сияние показалось ослепительным. Пришлось несколько раз закрыть и открыть веки, привыкая. А потом я тоже застыла на месте, заворожённая развернувшимся передо мной световым спектаклем.

Возникая из ниоткуда, передо мной начинался сверкающий бело-голубым коридор, за которым видна была обширная пещера, переливающаяся бриллиантовым спектром цветов. Несмело приблизившись – а все мы были заворожены нереальной красотой светового театра – мы вошли в огромную каверну в горе.

Подземная тьма, казалось, обволакивала громоздящиеся на камнях виноградными гроздьями вверх тускло-голубые грибные поселения, оттеняя несмело испускаемый ими свет; пол пещеры, точнее раскинувшуюся перед нами долину, устилал ковёр нежно-лиловой травы, рассечённый чёрной стрелой дороги, стены усыпали бело-розово-зелёные звёздочки неизвестных мне крупных, с два моих кулака, пушистых цветов немыслимой красоты. Всё светилось фосфорным неагрессивным светом, нежно лаская зрительные рецепторы.

-Подгорный эдельвейс, – шепнул Мириэль. – Считается мифом и выдумкой гномов. Вот уж, не думал, что увижу своими глазами.

-И не увидишь больше, – так же тихо вставил Маркин, жадно обозревая окрестности. – Он цветёт раз в тысячу лет.

-Мне как раз тысяча и осталась, – медленно проговорил благоговейно до этого молчавший Зариэль. – И два месяца. Распоряжусь, чтобы меня сюда принесли. Полюбоваться напоследок.

Внезапно с цветков неспешно отделилась стайка странных существ и поплыла прочь, потревоженная нашим вторжением. Они напоминали одновременно и бабочек-махаонов и светлячков: роскошные крылья отливали всеми цветами радуги, с них сыпалось что-то, кажущееся звёздной пылью. И свет и тьма сосуществовали тут на удивление раздельно, не мешая друг другу и обрываясь на стыке перехода: я не видела лица стоящего рядом эльфа, зато ясно различала светящиеся усики невероятно прекрасного насекомого в ста метрах от меня.

Под впечатлением, мы пошли дальше, на протяжении следующих получаса пройдя мимо золотисто-жёлтой, как глаза Моррина, неправильной пирамиды, спугнули ещё одну стайку разноцветных бабочек и насладились видом розово-жёлто-фиолетового леса внизу, когда каменная тропинка внезапно оказалась узким гребнем высоченной горы. Тропинка упиралась в непроглядную темень и, ухватившись за руку Маркина, я отважно в неё шагнула.

Базальт и застывшая лава?!

Это Зариэль так пошутил?

Даже личный Апокалипсис Моррина выглядел по сравнению с представшим моим глазам ландшафтом как детская площадка. Судя по всему несколько тысяч лет назад тут произошли тектонический сдвиг, мощное извержение и цунами вместе взятые: поверхность успела местами застыть волнистым чёрным паркетом, но несколько очагов раскалённой лавы продолжали функционировать, равно, как и поприветствовавший нас гейзер, выстреливший из-под земли метрах в четырёх от первого ступившего на оную эльфа, а некоторые участки покрывала грязная соль.

-Ещё одно поселение саламандр образовалось! – восторженно прошептал кто-то из орков.

Я покрутила головой в поисках объекта.

-Где?

-Да вон же, – испорченный наследник указал волосатым пальцем на марево горячего воздуха справа по курсу. – До сих пор было только одно, в дне пути отсюда.

-А поближе посмотреть можно? – ну интересно же.

Орк задумался, глядя на мои ботинки.

-Если подошва не сгорит, – наконец кивнул он. – Камни раскалены, потому что саламандры живут в жидкой лаве.

Я бодро поскакала в сторону предполагаемого жилища.

Первым в поле моего зрения появился тёмно-серый вал застывшей лавы, на котором сидело странное существо, окружённое оранжевым сиянием. С одной стороны – обычная ящерица зелёного цвета в чёрную полосочку, просто раскалённая до состояния свечения. С другой – оно сидело, скрестив нижние лапы, кокетливо свесив хвост на сторону, обхватив себя передними, и тряслось от холода.

-Здравствуйте, – припомнила я свой первый опыт общения с местными жителями.

-Следует понимать это высказывание, как искреннее пожелание укрепления витальных возможностей и повышения общей резистентности моего организма, или как предположительно-обязательную условность, коию разумные существа ради собственного искусственно измышлённого ментального равновесия предпочитают выдавать за вежливость? – переливающимся тонким голоском поинтересовалась рептилия. – Или же это всего лишь предлог для вступления в конверсацию, заведомо лишённую практического смысла, спровоцированный такой распространённой эмоцией, как потребность познания непонятного?

Я чуть не села на раскалённые камни.

Словосочетание „саламандра разумная“ я поняла как-то по-другому и факт того, что зверушка, едва ли больше двадцати сантиметров ростом изъяснялась сложнее, чем общая масса моих соплеменников, поразил в самое сердце. Она что же, из одних мозгов состоит?

-Вообще-то, третье, - на ум не пришло ничего более умного, чем признать очевидное. – Зачем вы сидите снаружи, если вам совершенно очевидно холодно?

-Вопрос не лишён смысла, – признала ящерица. – Однако меня приводит в замешательство форма в которую ты его облекла. Я, в физическом теле которого в настоящее время пребывает та изначальная сила, присущая всему живому, здесь один, а ты, очевидно рассматриваешь неопределённое множество мне подобных.

-Я, наверное, пойду, – сообразив, что так конверсировать мы будем до морковкина заговенья, я попятилась. – Приятно было познакомиться.

-Совершенно очевидная эмоция, присущая состоянию рассеянности или тревоги при столкновении с чем-то не поддающимся рациональному или логическому обоснованию, что, в свою очередь, находится в прямой зависимости от интеллектуального и образовательного уровня отдельно взятого индивидуума, – отозвалось это невероятное создание. – Однако, отвечая на твой вопрос, поделюсь одним из своих последних соображений и попытаюсь изложить доступно доводы, которые подтолкнули меня к деятельности, так повлиявшей на твоё эмоциональное состояние. По некотором размышлении я пришёл к нелогичному заключению, что система специальных тренировок терморегуляторных процессов организма, разумеется на протяжении приемлемого промежутка времени, теоретически могут положительно повлиять на его общую резистентность, тем самым принеся ощутимую пользу как мне, так и таксонометрической единице, к которой я принадлежу.

-С-Спасибо. – так же спиной вперёд, я - со всей доступной мне скоростью – постаралась удалиться с места моего интеллектуального унижения.

-Не стоит тратить энергию на изъявление чувства признательности... – монотонное бубнение постепенно стихло, а понимающие взгляды соратников стали бальзамом для израненного чувства собственного достоинства.

-Ну что, насмотрелась? – сочувственно поинтересовался Зариэль. – Я тоже как-то с ними поговорить хотел... Очень давно... ты, кстати, не знаешь что такое реципрокные эффекты?

-По-моему что-то из генетики, точно не уверена, – пораскинув мозгами протянула я. И мы пошли дальше.

Доложу я вам, топать по холоду и по раскалённой поверхности одновременно, периодически шарахаясь от непредсказуемых гейзеров, удовольствие – ниже среднего. Нескольким эльфам даже ошпарило уши. Мне повезло тем, что таких выдающихся ушей у меня не было. Отделалась красной щекой.

Плато закончилось неожиданно, и мы цепочкой растянулись по его краю, молча уставившись вниз.

Раскинувшийся перед нашими ногами лес не просто поражал. Он пугал до дрожи в коленях: несмотря на поднявшийся ветер, донёсший до наших носов гнилостный запах, на серо-зелёных кронах не шелохнулся ни один листок, не упала ни одна иголочка. Птицы не пели, насекомые, так достававшие меня на протяжении всего похода, тоже не подавали признаков жизни. Складывалось ощущение, что жизни в этом лесу вообще не было, да и сам лес умер давно и бесповоротно, а перед нами стоял его зомби.

-Что же это за дрянь такая? – прошептал побелевший Мириэль. Всю его друидскую половину зримо корёжило при виде такого кощунства. – Не спасти ни деревца.

Зариэль лихо сбежал по практически отвесному обрыву вниз, присел на корточки и погладил рукой ковёр из мёртвой травы. После чего отдёрнул конечность, как от огня, и пулей взлетел назад на уступ.

-Ничего не спасти, – он показал нам посиневшую ладонь. – Даже почва отравлена.

Кто-то из орков крепко выругался.

-Что делать будем? – я поборола охватившую меня тихую панику и оглядела безжизненный ландшафт. Лес-зомби покрывал всю небольшую долину, сжатую в кольце горного массива, в одном месте его прорывала проплешина застывшей лавы, а в центре сего парка развлечений медленно закручивался вокруг себя столб мутного воздуха.

-Для начала морок снимем. – Моррин, кажется, был единственным, кого увиденное не впечатлило.

Шестьдесят пар глаз удивлённо уставились на него.

-Морок? – пристыжённо пробормотал Маркин. – Как ты распознал? Я ничего не чувствую.

-Тебе тёмная магия вообще плохо даётся, – напомнил старший брат. – А этот шедевр ещё и на эльфийской крови держится.

-Шедевр?! – прошипел Зариэль. – Моррин, я конечно понимаю, что у вас, чернокнижников, весьма специфическое чувство прекрасного, но это уже чересчур.

-Ещё нет. Мне нужна твоя кровь. Вот теперь можешь возмущаться, – припечатал оборотень.

Эльф резко вскинул голову и его белоснежные волосы веером взметнулись в воздух.

-Не буду. Сколько нужно?

-Одна капля, но прямо из вены.

Оба нелюдя спрыгнули вниз.

-Мор! – не выдержал Маркин. – Дай, я.

-Побереги силы, – бесшабашно отозвался Моррин. – Тебе щит держать в случае чего.

-Я думал, что-то помасштабнее понадобится,- пробормотал эльф снизу.

-На создание морока ушла кровь четырёх эльфов. Тебя такой масштаб устроит? – так же негромко сообщил Мор. Негромко, но мы все услышали. Эльфы сжали кулаки, орки едва уловимо пожали плечами, но во все глаза уставились на тех двоих внизу.

Прогулявшись по кромке мёртвого леса, оборотень повернулся к эльфу.

-Руку держи вытянутой, соберись. Как только кровь коснётся земли, морок схлопнется, а нам нужно убраться отсюда до этого. Просто не дёргайся и дай мне работать.

-Не младенец, – снежно отозвался остроухий.

Всё произошло очень быстро. Едва уловимое скольжение ножа, блеснувшая ярко-алым кровь эльфа, брызнувшая мгновением позже, и гигантский прыжок вверх, совершённый оборотнем, схватившим напарника, державшего руку вытянутой, согласно выданной инструкции, за шиворот.

Ещё один олимпийский скачок по практически вертикальному склону, и оба героя стояли на уступе.

Моррин тихо выругался, втягивая когти, два из которых были сорваны и кровоточили.

-Чёртова лава. Твёрже гранита.

И пилкой для ногтей не воспользоваться, - с нездоровым ехидством подумала я.

-Дай, залечу, – вновь попытался быть полезным Мар.

-Смотри лучше, – Воррок-старший ткнул пальцем в долину.

Тут мы дружно вспомнили, к чему, собственно, затевался этот аттракцион, и уставились на лес. Ничего. Ничего, кроме мутной дымки, подёрнувшей чащу, лежащую в ладонях гор. Потом подул ветерок.

Нет, лес там какой-то всё же остался.

Покорёженный, и, по-прежнему, безнадёжно мёртвый. Там-сям из земли торчали останки деревьев, сухостой по горло. А на месте замедленного торнадо возвышалась кривая башня без окон и дверей, зато с напоминающей шляпку поганки крышей. Даже без пояснительной надписи „Ведьма злая, беги, кто может“ было понятно, что мы на месте. Ну, и бодро попрыгали вниз, типа, на приступ.

Как попрыгали, так и позапрыгивали назад: прямо перед ногами приземлившихся первыми орков, земля расступилась сразу четырьмя провалами, как будто кто-то крышку вниз открыл.

Я, как самая восприимчивая к перспективе переломать ноги, осталась стоять на обрыве,

прикидывая и так и этак пути наиболее безопасного спуска, в результате чего, от экстренного

подъёма назад оказалась освобождена.

Теперь мы вновь стояли, глядя вниз и чеша в затылках.

-Может, камень впереди бросать? – протянул один из чудом не провалившихся в ведьмин „погреб“ орков.

-Камешек с тебя весом ты далеко не забросишь, а с меня – даже не поднимешь, – покачал головой Мор. – А ловушки наверняка на это и рассчитаны.

Рыжик приуныл.

-Может, мороком их подразнить? – выдвинул ещё одно предложение Мар.

Тут уж покачал головой Зариэль.

-Морок ничего не весит.

-Может, лавину организовать? – Мириэль взглядом профессионального пакостника уставился на поросший мхом утёс метрах в ста от нас.

-Лавину, говоришь... – вояки в темпе покрыли это расстояние и столпились рядом, здорово напоминая механиков-любителей перед раздолбанным микроавтобусом: и чинить бесполезно, и где именно стучит – тоже не поддаётся анализу, потому как стучит и свистит везде, зато, как интересно!

-Гномов бы сюда, – протянул Пиус.

Ко мне в голову постучались:

„Ку-ку, Алёна. Включи мозги“

И впрямь. Динамитные шашки - то у меня с собой... только найти надо.

Подбежав к по-прежнему оживлённо дискутирующим сотоварищам, я вывалила прямо на землю содержимое обеих своих неподъёмных сумок и искомые обе шашки нашла рядом с шампунем и парой толстых носков.

-Я мог бы ударить чистой силой, но, боюсь слишком выложиться, – задумался Моррин. – Гномов бы сюда...

Как они все похоже мыслят!

-Нам гномы не нужны, – я гордо показала соратникам свою добычу. – У нас есть я, а у меня есть вот это.

-Это что? – недоуменно переглянулись все. Очевидца действия „Этого“ Ориэля в нашем составе не наблюдалось, и просвещать пришлось самой.

-Нам же скалу подорвать надо? А это – динамит. Незаменимая в таких делах вещь, – проинформировала я, продолжая собой гордиться.

-А ты пользоваться этой „вещью“ умеешь? – подозрительно поинтересовался Зариэль. Последовавший за мной Пиус поддакнул.

-Нахожусь в процессе загрузки программы, – я пыталась припомнить содержание предпоследних „Взрывателей“ и рассказы одного моего знакомого, однажды два месяца поработавшего волонтёром на одном из горных комбинатов. К слову говоря, и достал же он нас своими байками, как они однажды уступ взрывали, а в скале трещина оказалась неучтённая. Парой отпускных домиков у подножья горы тогда стало меньше... и автомобилей... и сараев несколько там тоже было[2]... Нет, об этом думать не буду. – Нам что нужно? Чтобы обломки прямо вниз покатились, или фейерверк в разные стороны?

Мужчины вновь принялись чесать репу, только уже по другому поводу: одно дело невыразительно и аккуратно всё засыпать, а совсем другое – Большой Бум и осколки летят шрапнелью. Почувствуйте сложность выбора. Ауди или БМВ?

-Стопроцентной гарантии не дам, – предупредила я, когда они всё-таки решили не жадничать и скромненько заказали спустить всё ровно вниз, и полезла обследовать жертву со стороны долины, потому как закладка взрывчатки в этом случае предполагалась именно там.

Один выпирающий уступ, второй... А вот и, словно специально пробурённое, отверстие в скале... А вот и ещё одно – метром дальше. Славно коррозия потрудилась. И с углом уклона повезло: не отвесно, а практически идеальные градусов пятьдесят. По идее, может и сработать, только вот где в процессе окажусь я сама? Пройти и спуститься конечно можно, а вот назад, да ещё и быстро...

-Мор, у меня техническая проблема, – без обиняков сообщила я снизу.

Оборотень присоединился ко мне пару мгновений спустя.

-В чём дело? И объясни пожалуйста, что ты задумала.

-Направленный взрыв хочу устроить. Как – теоретически знаю, но даже если всё правильно сделаю – не успею на безопасное расстояние отойти, – убито пояснила я, держась за выступающий камень рядом и стараясь не смотреть вниз.

-Сколько времени тебе нужно?

-На сбежать? Как только подожгу фитиль, сразу наверх – и подальше.

-Я тебя вытащу, только объясни в подробностях, – на этот раз он не стал устраивать мне скандал на тему моей безопасности, чему я очень обрадовалась.

-Вот смотри, – я указала на выбоину в скале. – Сюда я хочу динамит заложить. Поджечь и слинять прежде чем рванёт. Если мощности хватит – то утёс обрушится и ловушек станет намного меньше и мы сможем добраться до вон того пятачка лавы напротив башни.

Потом подумала и добавила:

-А если уж очень повезёт – то и башне не поздоровится.

Моррин критически осмотрел долину под нами и прикинул расстояние.

-А почему так сложно? Можно же этот твой динамит с обратной стороны заложить.

-Можно, – согласилась я. – Но тогда обломки по всей долине разлетятся. И не гарантирую, что не нам на голову[3]

Оборотень кивнул, принимая план действий.

Не пытайтесь повторить это дома.

Я затолкала шашки утёсу под „юбку“ фитилём наружу, Мор работал на подстраховке, придерживая меня за шиворот. Зажигалка не подвела, фитили – тоже. Загорелось всё с первой попытки, несмотря на поднявшийся ветер.

-Сваливаем.

Что ему мои сорок восемь килограммов?

Мы стремительно взлетели над обрывом, оборотень, не останавливаясь в несколько прыжков добрался до облюбованной до этого впадины, где уже расположились введённые в курс Пиус и Зариэль и, забросив меня туда, запрыгнул сам.

Три, два, раз... два взрыва прозвучали как-то неубедительно, но земля всё-таки дрогнула. Я затаила дыхание.

Со стороны утёса послышался нарастающий грохот.

Не выдержав, я высунулась. За мной – все остальные.

Как стояло всё, так и продолжало стоять дальше.

Ничего не понятно.

Пришлось вылазить целиком. В нашу сторону с радостными воплями уже неслось оставшееся воинство с Люсиусом во главе.

Моррин осторожно приблизился к краю обрыва, заглянул вниз и поднял над головой большой палец.

-Это что значит? – уточнил Зариэль.

-В порядке всё, – перевела я. Надо бы за своими жестами последить, иначе Мор ещё и средний показывать начнёт всем неугодным.

Для начинающего взрывателя у меня вполне прилично получилось: утёс оказался словно выгрызенным изнутри; верхушка едва удерживалась на уцелевшей тонкой перегородке. Раздробленные куски скалы засыпали долину на протяжении метров примерно пятисот, ловушки пораскрывались и вполне ожидаемо оказались засыпаны или забиты наглухо. Это в активе. А в пассиве – крайне нестабильная вершина утёса.

-Я туда не полезу и вам не советую, – сразу предупредила я. – Ахнет эта дура – и поминай, как звали.

-А мы её сейчас подтолкнём, – встрял эльф, разминая пальцы, потом достал из кармана тоненькую трубочку, подозрительно похожую на ту, которой пользовалась я, переходя между мирами, профессионально её набил и, стрельнув у меня зажигалку, сделал пару глубоких затяжек.

Он что, и впрямь толкать собрался? Я во все глаза уставилась на остроухого, прикидывая степень его накуренности.

Тот не спеша прогулялся рядом с повреждённой скалой, что – то выглядывая, довольно усмехнулся и застрял на одном месте.

-Что он задумал? – шёпотом спросила я у Мора.

-Если я правильно понял – сейчас вырастет дерево.

Такое надо увидеть, и я пошла следом за Зариэлем.

Поначалу ничего не происходило, он только присел на корточки и положил ладонь на мох, росший на скале.

Затем на его лице начала расцветать широкая улыбка.

Сверху с шорохом скатились пара мелких камешков.

Я бросила взгляд туда и застыла на месте: примерно по центру каменного склона на моих глазах из земли вырастало деревце. Приземистое, как китайский лесоруб. Утёс застонал. Видно, корни у „лесоруба“ были не в пример стволу и длинные и мощные. На коротких ветвях распустились светло-зелёные листики, потемнели, набирая в размерах, ствол утолстился...

Облако только-только осевшей пыли вновь поднялось в воздух, а верх утёса с грохотом покатился по склону, утрамбовывая и его и без того испорченные ловушки. Из некоторых выступило что-то, напоминающее кровь. Так это ещё и вольеры? А кто в них живёт? Вернее, жил, и сколько их в этой долине ещё осталось?

-Вот это да... – протянула я, столкнувшись в реальности с пресловутой „друидской“ половиной. Дерево-замок я как-то в расчёт до сих пор не принимала: захотелось так эльфам – вот и живут. А вот так, стать очевидицей чуда...

На этот раз мы уже не прыгали вниз очертя голову, а осторожно спустились, придирчиво выбирая, куда поставить ногу.

Бабулька глупой или непредусмотрительной не была, и продираться к заранее облюбованному пятачку лавы пришлось с боем.

Какие там подземники? Плюнуть и растереть.

А здоровенных свиней, оснащённых и когтями и зубами и подозрительно напоминающей носорожью, шкурой не хотите? Они выбирались из внезапно начавших открываться дыр в земле сбоку от „нашей“ лавины и, плотоядно урча, честно старались нами пообедать.

Первую вскарабкавшуюся по завалу свинку приложил своим верным „моргенштерном“ Люсиус. После чего едва не словил отрикошетившей от шкуры животного собственностью прямо в лоб.

-Это из чего же они сделаны? – вслух задумался кто-то рядом.

-Похоже на мои доспехи,- так же задумчиво отозвалась я. – От них мои плети тоже рикошетят.

-А меч заговорённый у кого-нибудь есть? – с той же интонацией протянул ещё кто-то.

-А мы что – не эльфы, с обычными ходить? – обиделся Мириэль и попёр на четвероного и хрюкающего врага с шашкой наголо.

Меч, может и был от чего-то заговорённым, но не от зубов зверюшки, а потому, случайно оказавшись между ними, немедленно сломался, печально тренькнув на прощание.

-Ну ничего себе! – ахнул эльф, роняя уже бесполезную рукоять. – Мне же его дед завещал. Ах ты дрянь!

Он в сердцах пнул свинью, успевшую подобраться к нему вплотную, сапогом в пятачок, отчего она обиженно зарычала, и добавил стилетом в глаз.

Вот это подействовало: недоумевающе затормозив, агрессивная хавронья зашаталась,

неуверенно прошла ещё пару шажков и рухнула на камни.

Эльфы обрадовались как дети, оттеснили остальных в сторону и бодро положили свиное стадо за пару минут, лягаясь, как необъезженные козлы и сверкая кинжалами, как пираты.

К сожалению, бабкины питомцы на этом не закончились.

Вверху что-то пронзительно засвистело.

Я задрала голову.

Цензурные выражения опять закончились: может кто-нибудь мне доступно объяснить, как можно скрестить майского жука со щукой? Да так, чтобы размер и зубы остались от второй, а хитиновые крылья и шесть цепких лапок – от первого?

Образчик такой вот селекции в настоящий момент нацелился на мои волосы, издавая гудение фашистского истребителя.

Отбиваться плетью я не решилась, но в резерве у меня всё ещё были кастеты, одним из коих я по подлетевшему „жуку“ и съездила, благо, за это время выяснилось, что хук правой у меня вполне приличный. Насекомое вхолостую щёлкнуло зубами и с верещанием улетело в обратном направлении, но тут же вернулось. Я добавила. Сцена повторилась. Тупая настырность ему, похоже, досталась от мух. С добрый десяток орков развлекались в том же ключе, здорово напоминая сборную по бейсболу, только кепок не хватало, а биты с успехом заменяли булавы; их „снаряды“ улетали подальше моих.

Жучки казались бронированными, по крайней мере на их крыльях не появилось ни одной царапины. Интересно, а стрела их возьмёт?

Взяла. А толку?

Стоявший рядом со мной молоденький эльф выругался, наблюдая, как цель разворачивается в воздухе и заходит на второй круг, невзирая на застрявшую в брюхе стрелу.

В безвыходном положении в мою голову, как правило, приходят всякие бредовые идеи. Эта – была из их разряда.

Отправив „своё“ насекомое в очередное путешествие, я отобрала у эльфа одну стрелу, и окунула в бутыль с мёртвой водой, которая, по какой-то иронии оказалась сверху того бардака, что царил у меня в сумках. Недоуменно на меня покосившись, остроухий натянул тетиву, прицелился...

Какая красота! Жук зрелищно взорвался, осыпав нас обломками хитина.

Фляга пошла по рукам, орки взмахнули булавами, эльфы дали залп. Насекомых сильно поубавилось, а одним из крыльев меня чувствительно приложило прямо по макушке. Ну вот, опять будет шишка. Выругавшись, я с запозданием натянула капюшон.

Слева донеслось чавканье.

Нет, и правда, крысиные короли нуждались в конкретной доработке: вместо того, чтобы нападать на нас, с добрый десяток этих тварей с аппетитом закусывал дохлыми свиньями. С другой стороны, я их очень даже понимаю. Мало того, сама на их месте поступила бы так же.

Пятачок лавы отделял от нас несчастный пяток метров. Пять километров по пересечённой местности в данный момент показались мне намного более привлекательными.

Какие милые паучки...

И как же я их боюсь...

Я с трудом удержалась от визга, увидев новый состав нападавших, бодро переползающих через мирно ужинавших крыс-мутантов. Нет, ничего особенного в этих пауках и не было. За исключением их размеров. Ростом они были мне примерно по колено, но и этого хватило, чтобы я начала подумывать, а не уйти бы в несанкционированный обморок.

Они даже не надвигались на нас необозримым приливом, и было-то их, может быть, не больше пятидесяти, но мне на тот момент показалось, что не меньше тысячи. И передвигались они очень быстро. Один экземпляр приблизился так, что я могла пересчитать все восемь чёрных глаз на его пушистой голове и мерно двигающиеся жвала.

Вот это оказалось чересчур. Моя собственная голова стала противно лёгкой, перед глазами всё поплыло и потемнело...

-Колючка, пожалуйста, не говори, что ты пауков боишься, – меня прислонили к чему-то твёрдому и пахнущему кожей. Мор? Колючкой он меня называл очень редко, только когда мы оставались совсем уж наедине. Я приоткрыла глаза и увидела встревоженное лицо оборотня, поймавшего меня в охапку прежде, чем я позорно рухнула на землю. Сердце колотилось едва не в горле.

-До истери... – слово „истерики“ я не успела договорить, потому что из-за плеча Моррина в прыжке появился объект моей фобии, тот, даже не оборачиваясь, отмахнулся локтём, хрустнуло, паука снесло назад, а мне стало ещё хуже, чем до этого. Даже пот на похолодевшем лбу выступил. Эй, да я так сейчас сердечный приступ на самом деле получу... Это в двадцать-то пять лет.

-Смотри на меня. – Мор наклонился ко мне, удерживая за талию от сползания вниз, тёмные волосы отгородили происходящее тёплой занавесью. – Ну же...

Я титаническим усилием воли отогнала подступившую дурноту и подчинилась ласковому шёпоту. В золотистых глазах не было ни тени презрения или насмешки. Пауки как-то отступили на задний план, а на первый выдвинулся медленный, успокаивающий поцелуй. Сердцебиение нормализовалось, дыхание тоже.

-А теперь закрой глаза и стой там, – вполне деловым тоном приказал оборотень, круто разворачиваясь и закрыв меня спиной.

Так я последующие десять минут и простояла: зажмурившись и отчаянно желая оглохнуть.

-Всё уже.

-Прости, пожалуйста... – мне было невыносимо стыдно. Ну что за глупости? Пауков она испугалась. И правда, не место тебе тут, слабонервная.

В ответ Мор задорно улыбнулся и стукнул по моему лбу костяшками пальцев.

-Будет ещё время реабилитироваться. Пошли.

Как затейливо ругались эльфы, рассматривая потери в виде изгаженных липкой паутиной мечей! Заслушавшись, я даже об угрызениях совести и самобичевании забыла. Не матерился только Мириэль, да и то, потому что его клинок приказал долго жить раньше. Зато добрались к вожделенному пятачку застывшей лавы мы в полном составе, но тут ведьма внесла некое разнообразие в наше расписание и ударила магией. Когда с нездорово побагровевшего неба посыпались пылающие камни, кроша!!! застывшую лаву, наша бравая тусовка дружно облилась потом. Я уже во всех красках успела себе представить, во что превратится моя и без того пострадавшая голова после прямого попадания одного из них, как „звёздный дождь“ стих. Стихло вообще всё.

Моррин неподвижно стоял напротив башни, выпрямившись во весь рост, его остановившийся взгляд был прикован к гротескному строению, а за ним, скрестив руки груди, застыл Маркин.

-Зариэль. – в полной тишине его голос прозвучал глухо, как будто из другого мира, напряжённое лицо утратило мальчишеские очертания, скулы заострились, под глазами пролегли тени и теперь он как близнец походил на своего старшего брата, разве что выше его на голову; по вискам одна за одной стекали капли пота. Ещё никогда мне не приходилось видеть, как оборотни потеют. – Лучшего лучника сюда. Когда Моррин найдёт ведьму, я сниму щит и пусть стреляет на знак.

-Линиэль!

Совсем молоденький эльф занял позицию рядом с оборотнями.

Щит? Я запрокинула голову. Ой-ё! Камнепад, оказывается, никуда не делся, просто не долетал, как не могли добраться до нас столпившиеся по контуру разнообразные недобитые чудища. Два-три уцелевших щуко-жука методично стучались в невидимый купол, один из пауков упорно пытался взобраться по нему же вверх, но постоянно соскальзывал под ноги-лапы соратников, пока его случайно не затоптала одна из бронированных свиней. Я тут же прониклась к ней невообразимой нежностью.

Вспомнилось замечание Мора о качестве щитов, ставимых младшим братом. Это какая же

мощная должна быть конструкция: горящие булыжники играючи разбивали лаву, как кафель, а

щит пробить не могли.

Как там поисковые работы? Меня вообще очень интересовало, что он там ищет: ни одного окна я по-прежнему не наблюдала. Может, сидит себе старушка перед пятью мониторами и кнопки на пульте нажимает. Или окна всё-таки есть, но хорошо замаскированы? Типа, опять морок.

На западном фронте без перемен. Все трое так и стояли в прежних позах в свете заходящего солнца.

На фоне своего массивного брата Моррин казался почти хрупким, длинные тёмные волосы безжалостно трепал ветер, руки обманчиво безвольно обвисли.

Я не могла глаз оторвать от стройного силуэта моего, даже не знаю, кем мне приходился Мор.

Внезапно его глаза полыхнули белым. В тот же миг произошли четыре (что за число такое настырное? Ну никуда без него!) вещи: Мар опустил руки, где-то под крышей башни сверкнула крохотная точка, пустил стрелу Линиэль и камнепад прекратился вообще. Потом раздался далёкий, полный злобы, потусторонний вопль. Ну прямо как в „Диабло“, когда лучницу в очередной раз убивают (грешна, играла, потому и такие ассоциации). Остальные эльфы, не дожидаясь команды, прицельным огнём добили выстроившихся вдоль линии щита тварей.

-Молодец, Линиэль. – похвалил правящий эльф. – Попал с такого расстояния.

Стрелок шмыгнул носом.

-Только ранил в левое плечо.

-Зато колдовать она в полную силу уже не может, некоторые пассы без применения левой руки невозможны, – пробормотал Моррин, что-то лихорадочно рассчитывая в уме.

-И очень долго, – приободрился снайпер. - Я ей плечевой сустав навылет пробил. В шею целился, а она с линии выстрела ушла, когда поняла, что ты её ищешь.

Я слегка придержала челюсть, прислушиваясь к этому разговору. С расстояния в добрых полкилометра увидеть куда целиться, промахнуться на двадцать сантиметров, зато конкретно напакостить, а потом жаловаться, что мазила?! Вот бабуля наверное припухла. И правда – молодец.

Подвиг „молодца“ очевидно сильно встревожил престарелую даму.

Приказ „Убить всех!“ услышала даже я, а потом земля под ногами ощутимо дрогнула, и со всех сторон, выбираясь из-под павших соратников на нас полезло ТАКОЕ... Слава Богу, хоть пауков у ведьмы в резерве больше не было.

Зато были химерообразные рогатые твари с десятисантиметровыми клыками, чешуйчатые ластоногие, наподобие Феди; появляющиеся из небольшого локального смерча полупрозрачные человекообразные с острыми костяными наростами вместо пальцев; истекающие слюной взбесившиеся собаки вполне нормальных размеров (впоследствии я сильно подозревала, что больны они были не только бешенством, но и чем-то посерьёзнее, потому что быстро найти противоядия найти никто не смог и несколько укушенных ими орков скончались в страшных мучениях четыре! дня спустя )...

Эльфы засыпали нападающих дождём стрел, орки били булавами, оборотни – секирами, а я стояла, как полная дура, посреди этой мясорубки, сжимая в кулаках рукояти плетей, но неспособная принять хоть какое-то участие, не покалечив своих в свалке. Один раз, правда, удалось эффективно возникнуть, дугой плеснув в супостатов через случайно образовавшийся просвет среди соратников из заветной фляги.

Какое всё-таки убойное средство! У ближайшей ко мне невезучей химеры мгновенно сгнили и вылезли все рога, у одной из собак сгорело полморды, а носорого-свинья лишилась уха и глаза.

-Эх, не хотел я силы тратить, но придётся, – огорчённо протянул Мириэль, как и я в битве участия не принимавший. – Р-разойдись!

Кончики его пальцев засияли красным, он небрежно взмахнул руками, и два первых ряда нападающих просто-напросто сгорели. Я уважительно присвистнула.

Братья не пошевелились, Моррин только закрыл глаза, а его лицо приняло неестественно спокойное, почти мечтательное выражение, как всегда случалось с ним в моменты крайнего напряжения. Не смотря на грозящую нам всем опасность и окружающий хаос, сердце ощутимо кольнуло.

Плато под нашими ногами угрожающе затрещало.

-Смотрите на меня, – голос Мара вновь набрал силу, перекрывая рёв „питомцев“ старой стервозы. Похоже, братья общались телепатически, и он был в курсе того, что задумал Воррок-старший. – По моему знаку прикройтесь как можно надёжнее и падайте на землю, максимально свернувшись.

На меня с явным гастрономическим интересом нёсся уцелевший здоровенный паук, когда Маркин дал отмашку. Я рухнула на поломанную каменную поверхность, натягивая капюшон до самого носа и чувствуя, как тварь начинает с воодушевлением жевать каблук моего ботинка. Мама!!! Рядом попадало наше войско. Радостный вой чудовищ раздавался практически над нашими головами. В каблуке что-то хрупнуло. Очень надеюсь, что это жвало, а не сталь.

Что же он медлит?!

Потрескавшееся плато дрогнуло ещё раз. Намного ощутимее. Раздался нарастающий глухой рокот, накативший со стороны оборотня, накрыл меня с головой, почти оглушив, и понёсся дальше, оставив за собой невыносимый жар. Пропекало даже сквозь доспехи и сверху, и, почему-то, снизу. Когда я решила, что прямо сейчас изжарюсь в собственном соку, жар слегка спал, раздался грохот, как от прибоя, и всё повторилось, только в обратном направлении: как будто отразившись от скал, окружающих долину, рокот, нарастая, вернулся, и покатился к своему эпицентру. И всё стихло. Наступила этакая эпическая тишина, в которой было слышно сумасшедшее биение шестидесяти одного сердца. Немного поколебавшись, я подняла голову.

Мама моя в кедах! Других цензурных выражений, способных охарактеризовать увиденное у меня не нашлось. Может быть саламандры бы и посмеялись надо мной, но это так: вся долина была выжжена начисто. Ни травинки, ни деревца, земля казалась сплошным пеплом, скалы, окружавшие долину почернели до самых вершин. Даже многострадальное плато превратилось в чёрную пыль, из коей один за другим, как зомби из могилы, поднималось наше перемазанное воинство. Только в середине долины одиноким тополем по-прежнему торчала кривая башня с обугленной крышей.

Моррин продолжал стоять каменным изваянием, его лицо переливалось всеми оттенками синего и бордового, а тонкие аристократические кисти рук даже почернели и ещё дымились.

Подняв целую тучу пепла, я подскочила, навернулась снова, снова поднялась и, увязая по колено, бросилась к нему.

-Напомни мне никогда с тобой не ссориться, – присвистнул Зариэль, обозревая результаты его творчества.

-Ну, кто первый поймает ведьму? – взвизгнул орочий наследник, как танкер бороздя пепел в направлении башни и периодически проваливаясь едва не по плечи.

-Там никого нет, – оборотень пошатнулся, но бдительный Маркин, и сам подозрительно напоминавший того зомби, подставил плечо. – Я опоздал ровно на секунду. Кстати, реципрокный эффект в твоём случае, Зариэль, это то, что в твоей смеси после перенесения сюда преобладают отцовские, читай эльфийские гены, а не друидские, читай, материнские. Иначе были бы у тебя зелёные волосы и короткие уши, а не то, что имеешь.

Эльф остолбенел, как и мы все после этого заявления. В его миндалевидных глазах читалась тревога за разум главы оборотней.

-Люсиус! – заорал Пиус вслед наследнику, оклемавшись быстрее всех. – Там никого нет. Ведьма ушла телепортом.

Наследник с досадой запустил в обожжённую стену невесть как уцелевшим булыжником, попал и побрёл назад. Башня постояла ещё пару секунд, а потом дрогнула и сложилась внутрь себя, как Мировой торговый центр после атаки террористов, подняв здоровенное облако пыли.

Я кое-как добралась до цветного Мора, и вцепилась в ледяную! руку, которую он мне протянул, по-прежнему держась за брата.

-Маркин, у тебя хватит сил на телепортацию? От меня сейчас толку...

Мне вспомнилась лекция о заклинаниях, зачитанная в гномьих чертогах, и я заподозрила, что именно такое он и имел в виду, и что магической силы в нём осталось всего ноль с минусом. А если ещё и кровоизлияние? Что теперь делать?

Последнее, как оказалось, я произнесла вслух.

-Придётся отсидеться в избушке, – ох уж мне это его неизменное спокойствие!

-У меня амулет с собой. Но на ногах из портала не выйду. – Мар зеленел на глазах.

-А я выйду, – смогла же я их обоих в прошлый раз переместить, смогу и в этот. На крайний случай, вытащу как-нибудь за ноги.

Оборотни переглянулись.

ГЛАВА 6

-До скорого, – Зариэль улыбнулся нам на прощание, а я ухватилась за обоих братьев и раскусила переходник. Знакомое головокружение – и мы стояли, вернее вывалились, на поляне перед избушкой с достопамятным колодцем.

Как я допёрла их по-очереди до крыльца, как затаскивала наверх – никаких чернил не хватит описать и не надо, потому что два раза по минимум сто пятьдесят кило на мои сорок восемь и метр шестьдесят – это вам не шуточки. Хорошо, что хоть они не отрубились на месте и из остатков сил мне помогали в транспортировке себя, иначе мы бы там и заночевали. В конце концов, кое-как заползя по ступенькам лестницы, мы улеглись в рядок на шкуре на полу и собрались отдавать концы, кто как, а я - от нехватки кислорода.

Нифига. Здоровый организм, а паче того, злость на хилую себя, быстренько привели меня в вертикальное состояние. Скатившись по лестнице вниз, я поковыляла к колодцу и совершенно искренне предупредила, спуская оное:

-Кто в ведро полезет – убью на месте.

Желающих не нашлось.

Оборотни обрадовались воде, как новенькому „Бугатти“ на день рождения, за минуту выхлебав десять литров на двоих. Потом Моррин улыбнулся налитыми кровью глазами и отключился, а Маркин, наоборот, приободрился и даже порозовел.

-Она теперь сама до нас добраться попытается.

В ответ на тихий полувопрос оборотень кивнул. Я села на пол рядом с ним. Да, положеньице: сил – ноль, магии – и того меньше.

-По крайней мере сюда ей не проникнуть. Контур задержит, – оптимистично выдал Мар. – Вот только отоспаться бы.

-Ложись, я покараулю.

-Ты настоящий друг, – пробормотал он, устраиваясь поудобнее, и тоже мгновенно заснул.

Походив кругами по поляне и с горя вымывшись ледяной водой, я принялась драить основательно загаженные доспехи и приводить в порядок плети. Адреналин всё ещё кипел в крови и требовалось чем-то занять и руки и мозги. Я вымылась ещё раз и постирала одежду, разгуливая по „фазенде“ голышом.

Солнце село окончательно и стало холодно.

Вытащив ещё одно ведро воды, я, дрожа, прискакала в избушку, обшарила её, стараясь производить как можно меньше шума, с радостью нашла толстое одеяло на печи, завернувшись в него, улеглась рядом с Моррином и провалилась в сон.

Он проспал двое суток, даже не пошевелившись ни разу.

-Ты уверен, что кровоизлияния не произошло? – набросилась я на Мара, едва тот продрал глаза.

-Алёна, Мор сам бы ко мне обратился, если бы что-то было не так, – урезонил он меня. – Хоть

он и обезбашенный по-своему, но отнюдь не безумец. Пусть спит.

-Может, воду попробовать? – во фляге ещё оставалось грамм сто.

-Не вздумай! – подскочил Воррок-младший. – Сама покалечишься, и Мору пользы никакой. Это только на тот случай, когда всё остальное не помогает. А этот случай – не тот. Я уже как-то такое видел. Он тогда тоже в минус вышел. Всё эти его эксперименты...

-А почему тогда он такого цвета, словно это не он, а гангрена лежачая? – не отставала я.

-Не знаю,- признался Маркин. – Но в прошлый раз тоже так было. Правда, я тогда ещё ребёнком был, но такое не забывается. А потом как-то одно ёмкое заклинание в книжке нашёл и попробовать решил. Понимаешь, если старший брат так может, то и я тоже. А Мор меня застукал...

Тут он непроизвольно втянул голову в плечи.

-Выдрал он тебя? – сочувственно спросила я.

-Лучше бы трижды выдрал, – с чувством сказал оборотень. – Всю магию на полгода в минус оттянул, типа, хочешь всё прочувствовать на своей шкуре, так вот тебе. Он и такое может. Так я по стенке всё это время ходил и обеими руками кружку держал. Такое чувство, словно парализовало всего.

Вдвоём мы кое-как раздели сине-бордово-зелёного оборотня и завернули в одеяло. Тот никак не отреагировал.

-А почему мы вообще тащились через всю Мальву к ведьме в гости, если можно было портал открыть? – после самочувствия Мора именно этот вопрос не давал мне покоя вот уже сутки.

Маркин потянулся.

-Чтобы портал открыть, нужно хотя бы раз в этом месте побывать и маячок поставить, а в этой долине ещё ни один из нас не был. Вот в обратную сторону – без проблем.

-Ты-то как? – запоздало поинтересовалась я у младшего брата.

-Да мелочи, – махнул он рукой. – Щит, конечно, таких параметров держать – удовольствие ниже среднего и изматывает, но больше физически. Резерв поубавился, но уже почти в норму вошёл. Вот придумать бы какие-нибудь стимуляторы на такой случай...

-И не думай даже! – подскочила я. – В моём мире их хватает, только спортсмены с непомерными амбициями потом мрут, как мухи. То сердце, то почки, а то, и всё разом отказывает. А на кладбище медалями хвастаться не перед кем.

Мар помотал головой.

-Знаешь, вы друг друга стоите. Оба перестраховщики и зануды.

-Не зануды, – взвилась я, входя в роль наставника молодёжи, даром, что эта молодёжь меня в пятнадцать раз старше. – Вот смотри, ну продержался ты, скажем, вдвое дольше, чем на что твой организм рассчитан. Герой. А потом что? Износ двойной, обмен веществ нарушен, и, к тому же, не забывай, что у каждого такого средства имеется куча вредных побочных эффектов. А на упреждение другими снадобьями бить – так у них таких эффектов ещё больше. А если один на другой они наложатся, что как правило и происходит... представь себе, что ты захотел из понтов муху на потолке из катапульты прибить, а сверху ещё этажей этак пять.

-Алёна, ты вроде бы у нас библиотекарь, а не знахарь широкого профиля, – удивлённо покосился на меня Маркин.

-Зато мама у меня – спортивный врач, – отрезала я. Между прочим, не соврала. Маменька моя ни одной Олимпиады вынужденно не пропустила, будучи намертво приписанная к бывшей союзовской сборной по тяжёлой атлетике. Вот уж чьи рассказы на сон грядущий слушать не порекомендую. Сейчас они с папой (а он в своё время эти самые средства и разрабатывал) где-то в Швейцарии работают. Только в комиссии по контролю за использованием допингов на велосипедных гонках. Сколько не звали, а поехать посмотреть мне так и не удалось: то сессия, то ещё что.

-Раз в норме... У меня к тебе большая просьба. Метнись к пограничному камню. Под берёзой, где вещая ворониха гнездо свила, живёт болтливый барсук. Попробуй его сюда притащить. Скажи, странная пришелица жива, волк её не съел и помощь нужна.

Вот молодец! Коротко кивнув, Маркин вышел из избушки.

Я бросила взгляд на полутруп, лежащий на шкуре. Понимаю теперь, почему они свидетелей регенерации не любят: прямо на моих глазах участок кожи на плече посветлел, принимая нежно-салатовую окраску, зато шрам, по-прежнему украшавший грудь и живот налился ярко-красным, потом внезапно посинел. Пришлось отвернуться, чтобы потом спать ночью спокойно.

Моррин радовал меня спецэффектами весь день, вечер и следующий день, включительно, однажды перепугав почти до обморока. Я как раз собиралась забрать его одежду на предмет приведения оной в порядок; и не по причине желания изобразить верную подругу жизни, а от банальной скуки, как всё обозримое тело оборотня вдруг разом посинело, а сосуды приняли насыщенный чёрно-багровый оттенок. Я так и осела рядом, напряжённо прислушиваясь к едва слышному, но на удивление ровному дыханию. Так же внезапно, как и появилось, явление исчезло, оставив за собой вполне добропорядочную бледность.

Ночь прошла спокойно, а в районе полудня Мор очнулся.

-Ну привет, соня, – с сердца словно камень свалился при виде пружиной взвившегося в воздух оборотня, и я запустила в него высохшими штанами.

С неприличной для пострадавшего героя ловкостью тот их поймал и огляделся. Глаза тоже выглядели более-менее прилично. Зато я хлюпала носом, изрядно простудившись в процессе помывок колодезной водой.

-Ты заболела? – этот факт не укрылся от его внимания.

-Банальный насморк, заработанный при температуре воды в три градуса, – отмахнулась я. – При надлежащем лечении проходит за неделю, без оного – за семь дней.

-Быстро в баню, – частично одевшись, Моррин плавным движением перетёк в вертикальное положение и распахнул неприметную, а потому мною до этого не замеченную дверь в стене. – Мар что, вообще тебе ничего не показал?

-Не успел,- я подорвалась, сгорая от любопытства. Что же я пропустила, обшаривая избушку? – Я его сразу озадачила.

За дверью обнаружилось нечто, напоминающее турецкую сауну, заполненную горячим паром и всеми полагающимися косметическими причиндалами.

-Как обидно! – на ходу раздеваясь, я ринулась в приятный сюрприз. – А я-то уже представила себе, как ты из колодца воду носишь.

-Вот ещё. В этой избушке волшебства больше, чем во всём моём замке,– высокомерно фыркнул оборотень, подхватывая секиру и брусок для заточки, и выплыл наружу.

От бронхита и вшей мы меня спасли.

Когда я по уши довольная выбралась из сауны, он уже закончил приводить оружие в порядок и вновь растянулся на шкуре, бездумно рассматривая потолок.

-Ты всё это время была здесь? – неожиданный вопрос застал меня врасплох.

-Ну, – неопределённо отозвалась я, причёсываясь.

За спиной повисла напряжённая тишина, после чего Моррин глубоко вздохнув, начал:

-Процесс регенерации...

-Ты меня при первой встрече куда больше напугал, если ты это имеешь в виду, – перебила я. Ох уж мне эта его фишка с непотерей лица. – А так, всё было вполне пристойно, ты не бредил, военные тайны не выбалтывал. В следующий раз хоть захрапи для приличия, а то я тебя уже закапывать собралась, только с места сдвинуть не смогла. Понимаю теперь, почему от вас лошади шарахаются: такой вес, да на спину. Странно, что ты меня ещё не раздавил.

-Мы не умеем храпеть, – как-то слегка растерянно отозвался он.

-Тогда не жалуйся, если однажды где-то не там проснёшься, – я отложила гребень и, повернувшись, наткнулась на озадаченный взгляд. – Как резерв восстанавливать думаешь?

-Никак, - оборотень лениво потянулся. – По моим расчётам через две недели сам в норму придёт. А до тех пор предписано соблюдать предельную осторожность. За контур – ни ногой. Алёна, к тебе обращаюсь!

-Мор, я же не дура, – я присела на шкуру рядом. – И прекрасно понимаю, что теперь бабуле только и остаётся, что припереться сюда и отдубасить тебя клюкой. Ещё бы! Такой зверинец чудный был, а про парк с усадьбой и говорить нечего. Ты чем таким страшным по ним шандарахнул?

-Лиловый огонь, – Мор сел, придирчиво разглядывая до сих пор синеватые кисти рук. – Только перенастроить пришлось, чтобы своих не задеть, а тут и орки, и эльфы, и ты, и мы... Такая каша. Едва времени хватило на выборочное смягчение. Магическая сила в минус ушла. Не будь проклятье снято, то – всё, как ты выражаешься, конец котёнку.

-А притормозить, если видишь, что дело не туда идёт, нельзя? – поинтересовалась я, в очередной раз давая себе зарок быть поосторожнее в выражениях. Пусть мой пирсинг и переводит их доступным языком, но всё-таки...

-Можно. Но заклинание, как правило, возвращается назад, а последствия отката... - оборотень неопределённо покачал головой. – Лучше не пробовать, если, конечно жизнь не надоела.

-Так что, теперь сидеть, как мышь под веником и от страха трястись? – что-то во мне за время пребывания в Мальве радикально изменилось, и бояться социально опасной пенсионерки никак не получалось.

Мой герой удивлённо уставился на меня.

-Ты что же, совсем не боишься?

-Ты пауков забыл? – припомнила я свой позор. – Правильно ты сказал. Война – не женское дело.

Моррин взъерошил мне волосы.

-Знаешь что? Если бы не они, то я сам начал бы тебя побаиваться, даром, что ты не ведьма.

-Да, конечно, – мрачно отозвалась я, начиная рассматривать дощатый пол. Нет, ну надо же было такое учудить. – Кроме меня в обморок никто не падал. Представляю, как остальные плевались.

-А ну, посмотри на меня, – вновь взялся он за психологическую промывку мозгов, и за мой подбородок тоже.

Очень неохотно я подняла глаза.

-Ты эльфов на деревьях не забыла ещё? Когда твой водянник на зов пожаловал? – серьёзный золотистый взгляд завораживал.

-Федя - это Федя. И нечего меня тут гипнотизировать, – я попыталась высвободить челюсть.

Моррин одним движением уложил меня на шкуру и намертво прижал к полу.

-Гипноз не входит в число моих способностей. Просто послушай. Все члены нашего отряда – проверенные и опытные воины и их чем-то удивить – это очень постараться надо. Иных в этот поход никто бы и не набрал. Очень многих пришлось оставить дома, просто потому, что они чисто психически не были готовы столкнуться с тем, что мы предполагали встретить, кто-то не подошёл, в связи со слабыми физическими возможностями. В общей сложности из всех желающих получилось отобрать процентов пять. И ты ещё себя казнишь? Неопытная человеческая девочка?! Ты нам так помогла. Да одна лавина в твоём исполнении чего стоила. Мы бы до сих пор там так и торчали, примеряясь, а то и к гномам назад посольство бы отправили, потому что я ни за что не стал бы тратить силы на взрыв, а Зариэль рощу, способную разрушить ту скалу, до конца следующей недели бы выращивал.

-Уже не девочка, – проворчала я, внутренне приободрившись, потому что слово „слабая“ он не упомянул.

Мой „психоаналитик“ чувственно улыбнулся:

-Чем дальше, тем меньше. У меня, кстати, между делом пара идей появилась. Рекомендую морально подготовиться.

– Вот и молодец. Всё равно как-то время убить придётся. А когда приковыляет сюда старая стервоза, тогда и начнём бояться, – решительно отрезала я, попутно прикидывая, что он там ещё придумал: любовником Мор оказался, мягко говоря, не из стеснительных, а потому моё личное воображение заранее выбросило белый флаг. - А то я её вазой по голове. Это у меня

неплохо получается.

Не понаслышке знакомый с этим моим талантом оборотень изумлённо воззрился на меня, потом вновь покачал головой, наконец встал с моей полурасплющенной тушки и направился в сауну.

Мы сидели у окна, как две сестрицы, в первый раз за время нашего знакомства, не считая памятную ночь в эльфийском замке, оказавшись абсолютно наедине.

Романтических мыслей не наблюдалось, по крайней мере у меня. Одни голодные. Малина на поляне закончилась сегодня утром.

С горя я предложила сыграть в „морской бой“, благо перо, чернильница и пергамент обретались на столе.

Скептически рассмотрев импровизированную „клетку“ и выслушав инструкции, Мор с ходу „сделал“ меня два раза всухую. Я начала подозревать его в наличии способностей к чтению мыслей, но он с ухмылочкой указал на висящее как раз за моей спиной небольшое зеркало.

В общем, когда очень не вовремя для себя Мар таки вернулся, то едва не был затоптан родным братцем, а потом и мною, преследовавшей оного с веником наперевес.

С земли цветисто выругался знакомый голосок.

-Что такое?! Прибегают, хватают грязными ручищами, а потом ещё и на землю бросают. Ни тебе привета, не покормят, только мех вон, весь помяли. Безобразие!!!

Я притормозила, разглядев наконец разлохмаченного барсука, которого уронил Мар, спасая свою жизнь. Зверёк хмуро уставился на нашу троицу.

-Толстуля! Не отказал! – я радостно присела рядом. – Я тебя лично причешу, хочешь?

-Угу. Вон, уже одного причесала, – съязвил барсук, обличительно ткнув носом в раскрасневшегося оборотня. – До сих пор веником отгребает. Я сам.

-Тебе зачем барсук понадобился? – подозрительно поинтересовалась моя „жертва“. Барсук навострил ушки.

-Шпионом будет, – я пригладила встопорщенную шёрстку. – Если не испугается, конечно.

-Да я...! – зверёк снова взъерошился. – Да чтоб ты знала...

-Ведьму покараулишь? – сладенько спросила я.

-Алёна!!! – дуэтом взвыли братья.

-Поправьте меня, если я где-то ошибаюсь. Если вы тут кордон защитный в три ряда по кустам в засаду порассадите, бабуля в жизни сюда не сунется. А вот если встать лагерем неподалёку, то по появлении ведьмы Толстяк вас быстро и оперативно предупредит.

-А пока мы добежим, она вас обоих тут на клубок перемотает, – хмуро возразил Маркин. Воррок-старший, недовольный тем, что эту ценную мысль не он успел озвучить, солидарно нахмурился.

-Значит, быстрее бежать будете, – ласково припечатала я. – Ну что, Толстуля, справишься?

-Предупредить, говоришь? – барсук почесал лапой нос. – А что мне за это будет?

-Вон, Мар тебе лукошко яиц куриных принесёт, – распорядилась я, попутно пытаясь припомнить, а видела ли я здесь кур вообще.

-Большое лукошко, – запрыгал зверёк на месте. – А сейчас молока.

-Пойду, поищу, – что-то меня очень терзали смутные сомнения по поводу наличия в избушке хоть какой-то еды. По-крайней мере я ничего за двое суток не нашла.

-В подпол загляни, – посоветовал Мор.

-Прошу прощения, куда? – я во все глаза уставилась на солидные куриные ножки, подпирающие избушку снизу. Фундамента, как и раньше, не наблюдалось.

-Ну, Алёна! – вновь на два голоса, но уже укоризненно протянули родственники.

Поняла. Дура, два дня зря мёрзла и голодала. Я поплелась искать подпол. И нашла, что характерно.

Так мы следующие несколько дней и провели. Оставшись в неожиданном отпуске, Моррин

повёл себя как всякий уважающий себя мужик с подругой на курорте, навёрстывая упущенное за последние четыре месяца и одеться мне довелось от силы раз десять, когда кто-либо появлялся с визитом, ну, и на время тренировок, дабы форму не терять. Не будь я в курсе недостатков лексикона оборотней, то начала бы ожидать если не предложения лапы и хвоста, то, по крайней мере, признания в любви. Хоть и отдавала себе отчёт, что обоюдная страсть – ещё не повод для далеко идущих выводов и планов.

Периодически из кустов выбирались лазутчики с однообразным докладом, что искомый объект на горизонте не появлялся, Толстяк доблестно ходил дозором по контуру. А я почти абстрагировалась от внешнего мира, целиком утонув в чувственном тумане и напрочь отказалась думать о том, что когда-то придётся направить стопы в сторону дома. Когда, возвращался Маркин, я тренировалась, утоптав с ним на пару лужайку перед избушкой, и периодически развлекалась, выуживая из колодца всякую забавную живность. Братья уже пари держать начали: побежит оно от меня или я от него.

Раз заглянул Люсиус и с таинственным видом поманил меня за угол избушки.

-Только ты не смейся, – предупредил орк, протягивая свиток пергамента.

Смеяться мне и в голову бы не пришло: обычным куском угля он запечатлел на пергаменте меня в процессе расправы с подземниками, но такой красивой! Низкая стойка, сверкающие глаза, развивающиеся веером волосы. Картинка к книжке, сделанная в последнем „Кореле“, да и только. Пока я любовалась на самою себя, как обычно в таких случаях, подкрался, вернее неслышно подошёл Мор – это я поняла, когда наследник вжал голову в плечи и попросил не рвать произведение искусства, заглянул мне через плечо и неожиданно похвалил рисунок.

-Да у тебя талант! Очень реалистично.

Позже, когда все ушли, я взяла в руки зеркало, картинку, под честное слово мне доверенную, и сравнила реальность с вымыслом.

Пока не сравнила – не заметила произошедших со мной изменений: за время нашего крестового похода с моего лица начисто сошла мягкость девичества и его прежнее, беззащитное – как я сейчас могла его идентифицировать – выражение. Вдобавок я сильно похудела, одновременно подкачавшись, даже лёгкая сутулость, приличествующая каждому уважающему себя библиотекарю прошла под напором корсета укрепившихся мускулов. Скулы заострились, в результате чего внезапно выделились глаза и губы. По моему критическому мнению из просто хорошенькой, я превратилась в почти красавицу со спортивной фигурой и даже легко выраженными кубиками на животе. Что было моей розовой мечтой со времён далёкого детства, когда мне в первый раз попался в руки журнал „Мир бодибилдинга“. Да здравствуют стресс и фитнес. Даже Моррин подтвердил. Да здравствую я! Вообще одеваться не буду, тем более, что „патентованное гномье средство от излишнего оволосения“, которое мне в своё время дала Мара подействовало круче всяких эпиляций, и на обработанных местах волосы вообще забастовали появляться. Ура, ура и ещё раз ура.


В этот раз мы тренировались вдвоём с любимым, потому что Мар задерживался, а барсука мне было жалко. Я решительно натянула на себя одежду, заявив, что так дело не пойдёт и мне нужна более подвижная мишень, коей назначила, разумеется оборотня. Моррин мне скидок уже не делал, я ему – тоже, так что через час плясок на практически лысой лужайке, мы решили передохнуть. Вернее решила я, потому как выдохлась первой.

После продолжительной перепалки, кто достанет воду, я настояла на своём и извлекла из колодца нагло сидящего верхом на ведре тритона подозрительно розовой окраски, величиной с мою ладонь. Оказавшись на земле, зверушка раздулась до размеров средней овчарки, обхамила нас по матушке и ломанулась в избушку, приговаривая:

-Жратва, жратва...

Оборотень бросился спасать содержимое подпола, а я, отсмеявшись, стянула перчатки и потянулась. Хорошо-то как! Солнышко, безветрие полное, даже и не скажешь, что уже конец ноября. И так приятно ощущать себя в форме, когда тело беспрекословно повинуется каждому

приказу мысли.

Грохот за спиной заставил меня подпрыгнуть на месте.

Толстяк не придумал ничего умнее, чем сбросить на землю пустой горшок, стоявший на подоконнике, и дунул прочь с такой скоростью, что аж воздух загудел, а трава пригнулась.

Я очень медленно обернулась.

Побирушка, каких во всех мирах хватает, стояла на самом контуре. Серые запылённые лохмотья, помятая облезлая шляпа, скрывающая лицо. Ха, как будто мы раньше знакомы были, бабушка Штирлица. А где солнцезащитные очки, для полноты выбранного образа?

-Здравствуй... девица, – старуха слегка запнулась, разглядев, во что, собственно, „девица“ одета: я тренировалась в полном боевом облачении.

О, у неё тоже нестыковка понятий. Это радует. Значит, я не одинока в своих стереотипах.

-Здравствуйте, бабушка, – не осталась я в долгу. Как она меня, интересно, приманивать будет?

-Не подашь ли водицы студёной усталой страннице? А уж я тебя яблочком наливным отблагодарю, – проскрипела бабка, видимо справившись с культурным шоком.

У меня чуть ведро из рук не выпало от изумления: неужели бабуля и вправду планирует отравить меня яблоком? За такое время можно было что-нибудь и поновее придумать. С другой стороны, ей же не известно, что эту сказку я тоже читала… И что такая сказка вообще существует.

Мои мозги работали на предельной скорости. Если я к ней не подойду сама, то чёрт её знает, вдруг запустит пульсаром в избушку, а там – Моррин в человеческо-беспомощном состоянии, или ещё что зловредное придумает. А если, как вариант, подойти, да ведром ей по черепушке засветить?

Выбрав из двух зол предположительно меньшее, я послушно набрала воды, между делом гадая, что на этот раз вытащу на свет божий.

То ли тварюшки на сегодня закончились, то ли в присутствии злой ведьмы у них испортилось настроение, но в ведре не оказалось ни одной.

-Вот, спасибо, красавица. На, скушай яблочко, – рукой, плотно обёрнутой в лохмотья, ведьма протянула мне здоровенное румяное яблоко.

Я натянула перчатку, принимая подношение. Неизвестно, чем она этот фрукт напичкала, раз даже сама голой рукой не берёт.

Мой манёвр не остался незамеченным. Уже не скрываясь, старуха выпрямилась и, прежде чем я успела вмазать ей ведром, как, собственно, планировала, пристально взглянула мне в глаза. Упс... Мои пальцы разжались сами собой.

-Съешь яблочко, – повторила ведьма. Да она меня гипнотизирует, причём успешно. Такое же безволие охватило меня при пении сирены... И сопротивляться ему получалось примерно так же эффективно. То есть – никак. Перед глазами всё плыло. Да что же это такое? Средь бела дня девицу околдовали!

Постепенно вокруг не осталось ничего, кроме надёжно удерживающих мой взгляд глаз с пылающими зеленью зрачками и повелительного шёпота, доносившегося отовсюду, то становясь неразличимо тихим, то поднимаясь до оглушительной высоты, то дробясь на тысячи голосов, то сливаясь в один.

„Съешь яблочко...“

Я отчётливо поняла, что и вправду сейчас съем это окаянное яблоко, на ощупь напоминавшее желе, не важно, что после этого скончаюсь на месте.

В другом мире грохнула дверь.

-Оставь её! – ворвалось в уши откуда-то сзади.

Ведьма довольно ухмыльнулась, отвела от меня глаза и выбросила вперёд свободную руку, скрючив пальцы.

-А у тебя я вырву сердце, мальчишка. Что ты можешь?

Послышался глухой удар и сдавленный хрип.

Ну куда он полез? – промелькнуло в затуманенной голове. И вправду же ничего не может и без капли магии в придачу.

„А ты тут стоишь и размышляешь – есть, не есть... Тоже мне, гурман“ – неожиданно мозги вновь включились в работу, подстёгнутые страхом и злостью. Нет уж. Это мой оборотень и на варежки я его пущу сама, когда заслужит. Я усилием воли стряхнула оцепенение, благо, ведьма, отвлёкшись на оборотня, неосмотрительно наблюдала за процессом его убиения, а не продолжала удерживать мой взгляд своим. Следующим, почти титаническим усилием, я отвела яблоко ото рта, и сделала единственно-логичное (и доступное) в данной ситуации: перехватила другой рукой запястье старухи и, размахнувшись, заткнула дивным фруктом приоткрытую в победной ухмылке пасть. Желеподобная мякоть забилась между губ и частично размазалась по лицу, которое почти мгновенно почернело, превращаясь в фарфоровую маску с нарисованными на ней вытаращенными злобными глазами. Ну и витаминов она туда напихала...

Вот тебе, дрянь! Я от души добавила кулаком, разбив вдребезги хрупкую оболочку.

-Алёна, отойди от неё, – задыхающийся Моррин кое-как добрался до меня, я успела только отметить струйку чёрной крови, стекающую из уголка его рта, как вдруг оборотня отбросило назад. Я отчаянно пыталась выбросить всё ещё зажатое в ладони запястье ведьмы, но его словно приварили.

Силуэт старухи начал сыпаться, и я в полной мере ощутила прелесть пребывания на работающем электрическом стуле. Казалось, вскипели даже мозги, всё тело словно заполнил жидкий свинец. Бедная, бедная Росомаха. Через что ей пришлось пройти в процессе закачки адамантия... Непонятное нечто сжигало и выжигало всё. По-моему, я упала на землю, не в состоянии даже закричать: голосовые связки сгорели в первую очередь. Кто-нибудь, добейте.

Добивать никто не спешил, и, плавая в багровом тумане, мой разум уже подумывал о смене места жительства. Утопиться, и дело с концом. Хочу колодец. Сердце колотилось всё чаще. Может, мне всё-таки повезёт с сердечным приступом? Провал…

Прикосновение тёплых рук моё замученное тело ощутило, как ожёг. Всплыло бледное лицо Маркина, которого я с трудом узнала, пока он оттаскивал меня от колодезного сруба.

-Она телепортировалась... Может, получится ослабить давление...

Опять провал…

-Попробуй сбросить энергию – позеленевшее лицо Моррина появилось рядом. – Пробуй колдовать. Что хочешь. Давай же, колючка, не тормози!

Колдовать? До чего разумная и легко выполнимая идея. Да запросто. Хоть по алфавиту. Какая там буква была первой? Уже и не помню… Умру я когда-нибудь, в конце концов? А, вспомнила: артишок... барабан... Провал…

Когда разум очередной несчастливый раз вынырнул из агонии, я обнаружила, что являюсь обладательницей толстого рыбьего хвоста и вся покрыта чешуёй. На состояние здоровья это никак не повлияло. Тело продолжало медленно и мучительно сгорать, а сердце уже не колотилось а вибрировало. Двести в минуту, не меньше. Ну где же этот инфаркт? Как пауки, так вот он, а как хозяйке лично надо, так не дождёшься! На чём я остановилась? Русалка уже была? Слон... тритон... Боже, как больно! Не хочу думать… Срывающийся шёпот со стороны: „Молодец, у тебя получается!“ А толку? Ладно. Удочка... фигня… Фигня какая-то, это ваше колдовство... хлам для мозгов… Вот, хлам, цыплёнок... чебурашка... Что там было на „Я“? Или ещё рано для „Я“? Хватит уже! Не могу больше…

Надо мной нависло серьёзное лицо Рианы, она положила прохладную руку мне на лоб. О, наконец-то убийца прибыла! – обрадовалась я, и моё сознание с благодарным облегчением ускользнуло в темноту забвения. R.I.P., Мартынова Алёна Николаевна.

ГЛАВА 7

-Алёна? – женский голос пробился в моё сознание, заставив его вынырнуть из вязкого ничто. Алёна? Знакомое имя. Так, по-моему, меня при жизни звали. Я – зомби?! Ничем иным и быть не могу. Помню твёрдо – умерла, к тому же не болит ничего и нигде. – Да просыпайся же!

Меня встряхнули за предполагаемые плечи.

Это ещё что такое? Где скорбь или, в конце концов, уважение к почившей?

Захотелось выругаться.

Я пошлёпала губами. Вроде рот не зашит. Глаза тоже. В этом я убедилась, слабо поморгав. Непорядок. Кто же так зомбирует? Или мумифицирует? Нет. Мозги точно удалили. Значит – зомби. Или, всё-таки, мумия?

-Алёна, вставай! – не успокаивалась женщина. Звуки её голоса болезненно отдавались в висках, наглядно доказывая, что голова, по крайней мере частично, на месте.

А вот не встану. Ещё при жизни отличалась упрямством. Умерла, так дайте покою.

Мне в лицо бесцеремонно побрызгали холодной водой. Что за кощунство!

-Алёна, ты где? – присоединился мужской голос. Маркин?

-Убери эту жестокую женщину. Она отрывает мой дух от витания над водой и не даёт покоиться в мире. Не хочу жить с рыбьим хвостом: никто замуж не возьмёт, – пробормотала я, пробуя связки.

Короткая пауза, а потом озабоченный голос младшего оборотня:

-Риана, ты уверена, что она не помешалась?

-Не дождётесь, - тут уж я окончательно проснулась. И первым делом поползла по своему зомбическому ложу (алтарю?) вниз в поисках хвоста. Помню же – был хвост.

Вместо хвоста обнаружились обе мои ступни 36-го размера и прилагающиеся к ним ноги. Чешуя тоже пропала, зато вся кожа – а я лежала в здоровенном бутоне цветка голой, не считая лёгкого покрывала, была нездорово-багрового цвета от полопавшихся капилляров, и на ощупь

напоминала пересушенный пергамент. Разве что не хрустела во время движений.

-Если у кого-то в руках зеркало – разбейте, а осколки сожгите, – накрывшись целиком, прогудела я. – Вы что с меня чешую скребком сдирали?

-Когда Риана тебя отключила, всё само пропало, – Маркин всё-таки сдёрнул с моей головы покрывало. – Хотя избушку придётся отстраивать заново. С возвращением, ведьмочка.

Он с чувством меня расцеловал.

-Зачем сразу обзываться? Подумаешь, рожа красная, – обиделась я. – Я, может, только что из могилы восстала. Где тут мой кощунственный повелитель?

Тут я углядела эльфийку, озабоченно меня рассматривавшую.

-Ага! Вон она меня убила. За что тебе моё большое зомбическое спасибо.

Красивые губы моей убийцы дрогнули в усмешке.

-Не убила, а временно отключила сознание. Слишком велик был риск, что разум не выдержит. Да я и сейчас ни в чём не уверена, особенно когда тебя слушаю.

-Да, не хочу тебя огорчать, но до зомби тебе ещё далеко. Сначала как-то умереть нужно сподобиться, – поддержал её Мар. – А ты на редкость живучей оказалась. Как чувствуешь себя?

Я прислушалась к себе.

–Вроде бы, в порядке всё. Так что это со мной приключилось? Помню, что дала бабуле в фарфоровую улыбку, а потом – всё очень смутно.

Теперь, когда я убедилась, что не являюсь выходцем с того света, можно было и приободриться, тем более что склонившаяся надо мной парочка не спешила падать в обморок при виде моей – без сомнения страшной – физиономии.

-Что ты знаешь о природе магии? – Маркин со вздохом присел на край лепестка.

-Врождённая способность, – обезоруживающе улыбнулась я, с восторгом шевеля пальцами рук и ног. – И всё.

-Ладно, попробую объяснить просто. Магия – это часть своего носителя. Не только в руках или голове, в целом, включая энергетическую оболочку. Старуха, умирая, высвободила всю имевшуюся у неё энергию и направила в твоё тело. Такие случаи последней мести уже описаны. Обладай ты изначально магическими способностями, они бы претерпели необратимые и катастрофические изменения, а так – подчиняя себе новое тело, магия обычно его убивает... Сжигает или расплавляет. Тут уж, как не повезёт. Некоторых – на месте в камень превращало.

-Как будто жидким свинцом накачали, – пожаловалась я, найдя сочувствующие уши.

-А ты смогла сбросить излишек, наколдовав кучу всего непонятного. Мы даже некоторые из твоих творений и определить-то не смогли. Большую часть удалось ликвидировать, а одно, с такими большими круглыми ушами, пушистое, всё-таки в лес убежало под шумок.

-Чебурашка. – припомнила я. - Оно безобидное, только песни странные поёт.

Значит, не фигня всё это… О!

-А что из „фигни“ получилось?

Давно мечтала такое в натуре увидеть, или услышать от очевидца как оно выглядит.

-Эта твоя „фигня“ так шарахнула, что от избушки одни подкопчённые ножки остались, – сообщил оборотень.

Я схватилась за голову.

-Так я теперь ведьма, получается? – ей-Богу, с ума сойду. И на этот раз по-настоящему.

-Не знаем мы этого. Колдовать у тебя получалось в состоянии крайнего шока. А приспособлено твоё тело или разум для этого? Наши люди после такого вообще и получаса бы не прожили, – вмешалась Риана.

-Вот так всегда, – я улеглась обратно, прикидывая, что подрезали моей кратковременной мечте: крылья, или, всё-таки, кое-что посущественней. – Нет нужных драйверов, и фигу тебе, а не апдейт.

-Риана, она опять заговаривается, – всполошился оборотень. Эльфийка возложила руку мне на лоб, и меня опять не стало. Я даже не успела спросить о Моррине.


Когда меня вновь вернули в живое состояние, я уже не была так благодушно настроена и настоятельно потребовала прекратить эксперименты над моей психикой. Ну что это такое? То туда, то сюда? А ещё меня очень интересовало, как долго я в растительном состоянии пребывала.

-Больше месяца, – помявшись, признался Маркин, потому как Риана выразительно отвернулась. Как отвернулась, так и повернулась обратно. А я тихо припухла: месяц в коме?! Интересно, а новый год уже наступил, или ещё нет?

-Зато мы тебя в цветке всё время держали, – не выдержала эльфийка. – Новое слово в медицине. Мы с Ориэлем придумали. Скрестили гигантский львиный зев с „Ловушкой “ и тысячелистником. Голова торчит наружу, только нектаром обтирать надо. Регенерация ускоряется в десятки раз. У тебя всё тело практически представляло собой кусок вяленого мяса. А теперь, полюбуйся. Как новенькая.

Я нырнула под покрывало для инспекции. И правда: от ужаса, представшего моим глазам при первом пробуждении, не осталось и следа. Ради такого результата я бы согласилась на переваривание меня гигантским цветком ещё хоть целый месяц: кожа стала очень нежной, а уж чище, по-моему, даже после сауны не была.

-А Моррин? Что с ним? – почему он-то не толпится рядом с моим коматозным ложем?

-О! – подскочил Мар. – Пойду-ка я назад в замок. Что-то у меня сердце не на месте.

Он стремительно удалился, а меня сложилось впечатление, что Риана хочет сплюнуть и выругаться.

-Да чокнутый он, твой оборотень! – в сердцах выпалила она. – Ведьма ему едва сердце не вырвала, все рёбра – в крошку, а он ещё тебя откачивать рвался. Как будто не знает, что без магии это – самоубийство чистой воды. Как, спрашивается?! Вы, вообще – два сапога пара: минус магии на двоих, а туда же!

Эльфийка отрефлексировала, отдышалась и уже более миролюбиво продолжила:

-Я его тоже отключила. Без мёртвой воды было не обойтись после одной ведьминой атаки, а ему ещё и от тебя досталось. В замок мы его переправили. Маркин сказал, оклемался вчера.

-А от меня почему? – не поняла я. Не помню такого!

-Он пытался избыточную энергию оттянуть, что на тот момент было равносильно сразу самому себе голову оторвать, – пояснила Риана. – Вокруг тебя такое инферно сырой магии завернулось! Ну, всё - думаю. Будет у оборотней новый вожак. Ан нет. Обошлось. Ненормальные вы оба.

Я откинулась на подушку, обдумывая сказанное. Стало быть, теоретически, я стала ведьмой? Нет, проснись, Алёна. Быть такого не может. Ну представьте себе ситуацию: современный человек – и такая вот сцена из кино, когда летают молнии, злодейка рассыпается в прах, а главный герой обретает запретный дар.

Может, и вправду перекурила, чего не требуется, и это мне все чудится?

Словно в опровержение, дверь грохнула об косяк.

-Нет, я его сейчас сама навеки успокою! – взвилась эльфийка. – Сквозь телепорт в таком состоянии? Кому было сказано – лежать покойником? Я же заклинание на дверь наложила.

-Риана, я выскажу тебе всю полноту моей безграничной благодарности позже, а сейчас, будь так любезна, исчезни, – очень вежливо попросил Моррин, невыразительно опираясь плечом о стену. Даже после памятной терапии мёртвой водой он выглядел поздоровее.

-Да леший с тобой, – всё-таки сплюнула Риана. – Скопытишься прямо тут – спасибо огромное. Препарирую прямо завтра.

И с не меньшим грохотом захлопнула за собой многострадальную дверь.

Почему у меня под рукой нет зеркала?

-Сейчас убьёшь, или попозже? – пискнула я, вжимаясь в подушку и накрываясь покрывалом. Жаль, не знаю, как цветок закрыть. На его месте, я лично бы за такое прибила меня на месте. Просили же: поосторожнее!

Оборотень приземлился рядом, рывком выудил меня из ненадёжного убежища, схватил в охапку и не очень логично сообщил, зарываясь лицом в мои волосы:

-Если бы не выжила – убил бы.

Помолчал немного, лихорадочно гладя щёки, губы, и добавил пояснение:

-Лично бы поднял и пристукнул лопатой. Леший бы тебя побрал.

Я с облегчением попыталась что-то возразить, но мне постоянно затыкали рот, не давая даже вдохнуть. В конце концов я попыталась сгладить драматизм ситуации и вывернуться из его рук: не умею, и не хочу уметь вести себя соответственно. Вывернуться мне не позволили, и мало-помалу я начала задумываться о том, как бы подпереть дверь стулом изнутри.

Внезапно он застыл камнем, отстранился сам и внимательно уставился на меня.

Отдышавшись, я в свою очередь недоумевающе вперилась в него взглядом, удивлённо гадая,

что же такое произойти должно было, чтобы отвлечь оборотня от любимого хобби.

-Интересно... – Моррин натурально обнюхал мои волосы, сотворив на голове самое настоящее воронье гнездо, потом стянул покрывало и внаглую облапал с ног до головы.

-Это что такое? – возмутилась я: из эротической, сцена плавно перешла в научно-исследовательскую.

-Что-то изменилось, – наконец доложил он.

У меня сердце упало. Неужели бабуле всё-таки удалось подгадить напоследок? Такое радикальное вмешательство в мою физиологию вполне могло повлечь за собой генетическое изменение… Или я уже беременна, только не в курсе? После насыщенной недели в избушке, мир твоему праху, я уже ни в чём не была уверена.

-Что именно? – лучше уж всё сразу узнать, чем от неопределённости сердечный приступ схлопотать. И меры принять… Психиатра, там, личного завести…

-Всё... и пахнешь ты совсем по-другому. Как будто внешняя оболочка осталась, а всё остальное заменили, – задумчиво проговорил оборотень, втягивая воздух, как пылесос.

-Копчёной колбасой? – съязвила я, внутренне ощетиниваясь.

Мор покачал головой, продолжая принюхиваться, после чего глубокомысленно добавил:

-Магия тоже присутствует. До чего странно.

-А ты что, каждый день с ведьмами обнимаешься? – разозлилась я, отобрав покрывало. – Если на то пошло, человеческая женщина я у тебя первая. И мало ли, что я сегодня съела на завтрак.

-Всё-таки подслушивала, – уличил он меня, не очень удивившись.

-Выкладывай, что конкретно изменилось, – или сейчас узнаю, или никогда не наберусь храбрости спросить.

Оборотень притянул меня назад к себе, уткнулся носом в шею, потом профессорским тоном резюмировал:

-Раньше было сразу понятно, что ты человек, а сейчас августовскими травами пахнет.

-Так уж и августовскими, – недоверчиво сощурилась я.

-Именно. Каждый месяц свой запах имеет. И кожа... – он легонько погладил моё плечо. – Раньше очень мягкой была, а теперь... Как отполированная стала. И наличие магического резерва очень остро чувствуется. Солидный такой он у тебя.

-И что? – не отставала я.

-А то. И прежде необычная ты была, а теперь и подавно, – неожиданно улыбнулся этот псих, с нескрываемым удовольствием лизнув мою нижнюю губу. – На ближайшую неделю ничего не планируй, встречи там, или ещё что. Мне привыкнуть надо будет.

-Маньяк, – я с облегчением откинулась назад в подушки. – На всю голову озабоченный.

-С тобой у кого хочешь мозги в узел завяжутся, – ничуть не смутившись сообщил Моррин. – Я чуть не поседел на месте, когда тебя рядом с ведьмой за милой беседой из окна увидел.

-А вдруг она избушку бы пульсаром взорвать бы решила? А там ты в подвале? Вот я и решила её отвлечь, – озвучила свои мотивы я. – Шансы так и так стояли один к бесконечности... и вообще, мы же её в конце концов загасили.

-Ты загасила, – поправил меня Мор. – До сих пор диву даюсь, как тебе её гипноз преодолеть удалось.

-Так, а где положенные спецэффекты? Дождь из роз, например, торжественная музыка, неземное сияние, на худой конец? Как-то не романтично, – попыталась перевести тему в другие рельсы я. Ну пристукнула пенсионерку. Повезло, что моё мировосприятие немного отличается от общепринятого.

-Это всё к эльфам, – не повёлся он, не отрываясь от расцеловывания моей макушки. – И сияние, и розы из ушей.

Дверь вновь хлопнула.

-Я же дверь зачаровал, – неоригинально возмутился Мор.

-Не из ушей, а из-за ушка обожаемой, или условно обожаемой женщины, - наставительно

поправил Зариэль, ничуть не смутившись. – Видел я твои заклинания в собственном доме. Отпусти девушку, я её поздравить хочу.

-Слушай, Зар, подожди за дверью, а? – едва слышным щелчком пальцев оборотень запустил в остроухого банку с неопределённым содержимым. Восстановился, стало быть…

-Уважаемый, я дома! – не сдавался правитель Цветочного Города, ловко уклонившись.

-Слушайте, а можно мне сначала одеться? – выступила со своим соло я.

Последовала минутная пауза, после которой оборотень сграбастал эльфа за шиворот и выволок за пределы помещения. Взамен вернулась Риана.

-Выписывай меня уже. Так и так покоя не будет, – я свесила ноги с края лепестка.

-Не будет, – согласилась она. – А нет - этот псих сам сюда вселится. Хотя... Я бы пару экспериментов на нём поставила. И на тебе тоже. Не каждый день такой феномен понаблюдать возможность представляется.

В льдисто-зелёных глазах загорелся фанатичный огонёк.

Она что, серьёзно?!

При виде выражения моего лица эльфийка фыркнула.

-Мечтать, как говорится, не вредно. Сейчас распоряжусь, чтобы тебе принесли твою одежду. Выжди два часа, а потом можешь искупаться.

Дверь вновь шарахнула о стену. Кого на этот раз принесло?

В мою „палату“ ведьмой влетела встрёпанная Мара. Только помела в руке не хватало.

Для начала она отвесила мне оглушительную оплеуху. Пока я оторопело размышляла, не дать ли сдачи, меня вытащили из цветка, осмотрели с ног до головы и крепко обняли, требуя, чтобы я их так больше не пугала, так как подруга у них, видите ли, одна, и рисковать ею они отказываются.

-А где второй? – как прежде эльфийка, она прямо-таки кипела от возмущения. – Только вышла ненадолго, а его тут же след простыл! Лучше бы и не говорила, что ты в себя пришла. Найду – дам по шее.

-Они с Зариэлем куда-то ушли. Вы на пару минут разминулись, – настучала Риана.

-Найду, никуда не денется, – мрачно пообещала девушка и вновь повисла у меня на шее, потом принюхалась, точь в точь как братец до этого. – А тебе Мор сказал, что ты августовскими травами теперь пахнешь? Больше тебя с добычей не спутаешь.

-Ну да, – еле выдохнула я: в сердцах Мара не очень-то задумывалась о сопоставлении сил и едва меня не придушила по-дружески. – Только у него это в несколько другом контексте прозвучало.

-Знаю я в каком контексте оно у него прозвучало! – вновь завелась черноволосая красотка. -Он, как с тобой связался, вообще головой по делу пользоваться разучился. Нет, ну это же надо было такое учудить! В следующий раз и впрямь к кровати привяжу до полного выздоровления. Спасибо за ценную идею!

-А я для тебя пакет с собой захватила, – покаянно протянула я.

Немедленно позабыв о запланированной казни неосторожной меня и своего озабоченного брата, девушка подскочила на месте.

-Пошли, покажешь!

-А можно я сначала оденусь? – повторилась я. Мара покраснела и отвернулась.

Риана хихикала, не скрываясь.

В общем, пока мне принесли одежду, пока я смогла привести себя в порядок в этом дурдоме местного значения, прошло не меньше часа, в течение которого ко мне перезаглядывали последовательно: Ориэль, которого я от всего сердца поблагодарила за переводчик, изгнанный немедленно Мириэль, вопящий что-то про вечеринку сегодня вечером в третьем малом зале слева во втором справа от парадного входа корне, и половина всего замка, включая в хлам укуренного второго старейшину, под предлогом всевозможных травм и увечий возжелавшая поглазеть на чудо. Последних выперла Риана. Ей не понадобилось прилагать какие-либо усилия вообще. После одной невинной фразы:

-Заходите-заходите, место для проведения опытов уже почти свободно, – все дружно делали вид, что ошиблись дверью, либо все хвори уже сами собой прошли.

-Репутация – страшная сила, – задумчиво протянула Мара, глядя на торопливо захлопнувшуюся очередной раз дверь.

-Хочешь пару дельных советов по её созданию и укреплению? – деловито предложила эльфийка.

-Сколько десятков соплеменников угробить надо? – всерьёз заинтересовалась оборотниха. Я с любопытством (нет, опять этот порок покоя не даёт! Спиной чувствую, выйдет мне он когда-нибудь боком) прислушалась.

Риана позагибала пальцы, сбилась со счёта и махнула рукой.

-Тут главное попубличнее всё обставить, и, как бы, по делу. Можно и одним ограничиться.

-А ты ограничилась? – ядовито спросила Мара.

-Я – другое дело, – с гордостью заявила эльфийская маньячка. – У меня в роду вообще сплошные учёные-исследователи. Пришлось соответствовать. А без дела я никого не трогаю. Разве что женишок какой настырный попадётся. Но и это в прошлом. Измельчал мужик. Никто уже и не рискует.

-И впрямь, – поддержала собеседница. – И не помнят уже, как зрелую женщину заинтересовать.

Понаблюдав зарождение настоящей женской дружбы со стороны, я покашляла, напомнив о себе, прервав на самом интересном месте дискуссию о целесообразности полного вскрытия, если требуется всего лишь изучить спинной мозг в районе четвёртого позвонка.

Обе дамы воззрились на меня и дружно смутились.

-Ничего-ничего. Продолжайте. Мне тоже интересно, только поподробнее, пожалуйста, – в конце концов Мара – не человек, эльфийка – тоже. У всех свои приоритеты. Пока меня никто в жертву репутации не возьмётся приносить – наплевать. Зато как хорошо без комплексов о всяких табуированных делах поговорить! – Тебе-то зачем такая репутация? Кого пугать собралась?

-Сегодня де Жеводан представляться приехать грозился, – недовольно пояснила Мара. – Вот чует моё сердце, приставать начнёт. А так бы только шёпотом изъяснялся.

-Кто у нас де Жеводан? – это имя я часто встречала в книгах-фэнтези, а тут ещё нет.

-Верховный оборотень нового клана на Западе. Прислал письмо, ну, Маркин и согласился за Моррина, пока тот недееспособен был. Леший с ним, – деловито продолжила волчица-девушка. - Репутацию поприличнее за два часа всё равно не заработаешь, разве что

ползамка положить, пока ко мне никто не пристаёт, там на месте и разберёмся – кого загрызть, а кого помиловать. Так что там ты мне привезла?

Увидев вышеозначенный пакет, она немедленно его распотрошила и, краснея до ушей, принялась разбирать приобретённое мной бельё. Очень надеюсь, что глазомер меня не подвёл. Хуже нет трагедии порадоваться новой шмотке, а во время примерки обнаружить, что она тебе мала или велика.

Между делом я честно покаялась, что потратила часть денег на себя, но Мара, по-моему, меня даже не услышала, увлечённо изучая кружевное „боди“ с разрезами в интересных местах.

Пояс для чулок привёл её в недоумение, в коем она пребывала до тех пор, пока я не распаковала чулки и не показала что и куда.

-И вашим самцам... мужчинам такое нравится? – задумчиво поинтересовалась девушка четырёхсот лет отроду.

-В общей массе – да, – пожала я плечами и провокационно добавила. – А ты сама проверь на Зариэле.

Мара безуспешно попыталась испепелить меня взглядом, потом наткнулась в шёлковой куче на „то, с жемчугом“ и забыла обо всём на свете.

Я напомнила о себе.

-А как колдуют? – вот бы потренироваться, и чтобы сразу получилось!

-Ах, да. Ты же теперь у нас ведьма! – вспомнила подруга, с сожалением откладывая в сторону роскошный кружевной гарнитур. Понимаю, мне тоже понравился, но купить себе такой же не позволила совесть. – Хочешь опробовать обновку?

-А Маркин сомневается, что у меня получится, – наябедничала я.

-Перестраховщик, – отмахнулась она. – Раз у него не сразу получилось, то и у всех так должно быть. Для начала, полагаю, тебе придётся забыть, что ты когда-то вообще не была ведьмой. Ментальный блок очень мешает. Я однажды почти себя убедила, что колдовать не умею. Вот был ужас! Неделю ничего не выходило.

Так, – я поглубже вдохнула и зажмурилась. - Я всемогущая колдунья, всё магичится легко и непринуждённо, вот, к примеру, хочу цветок на полу. Абракадабра.

Приоткрытый глаз сообщил, что, разумеется, никаким цветком и не пахло.

-А что-то говорить надо?

-Алёна, волшебство нужно ощутить, как часть самой себя. И вообще бы сначала установить, какой именно магией ты обладаешь. Вдруг тебе только ковры создавать дано?

-Бывает и такое?! – поразилась я.

-Чего только не бывает. Я вот, например, знаю одну эльфийку, которая только и может, что навести макияж. На один глаз, причём левый. А смывать приходится вручную. Что практически

невозможно.

Ну, где там моя магия? Я прислушалась к себе. М-да. Глухо. Хоть бы каким нервом для приличия пошевелила. А вдруг Маркин прав и я к этому не приспособлена? Вот обидно будет.

В бесплодных попытках достучаться до посмертного подарка старой стервозы незаметно прошёл час. Когда дверь традиционно треснулась о стену, я была мокрая как мышь от пота.

-Девушки, вы ничего не забыли? – в проём просунулась голова запыхавшегося Маркина. – Что с тобой, Алёна? Тебе плохо?

-Она колдовать пробует,- просветила его сестра.

-У меня ничего не получается, – пожаловалась я.

Выражение его лица прояснилась.

-Не рассчитывала же ты, что прямо так сразу и получится, если ты в жизни не колдовала и незнакома с этим процессом?

Вот и домечталась.

-Вообще-то вам одеваться пора, – напомнил Воррок-младший. – Де Жеводан уже прибыл, представление через полчаса. Мы с Моррином уже готовы.

-Ой! – подскочила Мара. – Давай быстренько в свой водопад, а я – одеваться.

-А мне зачем присутствовать? – не поняла я.

-Как это? – похлопала она ресницами. – Все члены семьи должны быть при представлении.

Член семьи? Это как? Любовница брата?

Я поплескалась в водопаде, Мара ворвалась минут через десять и, выудив меня оттуда, утащила к зеркалу.

-Украшения на столике, – напутствовала меня эта фурия в женском обличии, притопывая нетерпеливо ножкой, обутой в „спёртые“ у меня босоножки, в коих я разгуливала на балу летнего Солнцестояния. И ходить в них научилась!

Ладно. Я честно постаралась вдохновиться. Так, что я видела в последнем „Воге“?

Длинное облегающее платье из королевского тёмно-синего (а как же, фамильные тона) атласа, полностью открывавшее плечи и расходящееся ниже колен нешироким воланом немедленно проявилось в зеркале. Вот странно: джинсы создавать оно явно сопротивлялось. И здесь предрассудки.

Когда я застегнула на шее колье из сапфиров, Мара вызвалась сделать мне причёску. На её собственной голове уже возвышалось нечто потрясающее.

-Ничего не получится. Волосы слишком короткие, – и правда, моё „каре“ хоть и отросло за время комы и скитаний, но всё равно доходило только до плеч. – Расчешу, и так сойдёт.

-Пора идти, - подруга неохотно отложила в сторону уже наполовину прочитанный роман и сняла

обруч для чтения. – Слушай, мне нравится. Хоть и бред, но так затягивает. Как-то даже повторить тянет.

Мор одобрительно поцеловал меня куда-то в ушко и мы пошли знакомиться.

Потрясающе красивый (здесь другие не водятся, я уже привыкла) зеленоглазый брюнет рассыпался в церемониальных приветствиях Зариэлю и старейшинам, как хозяевам принимающего дома, потом набросился со своими славословиями на нас. Минут через десять Мара уже нетерпеливо хлопала себя веером по бедру, а Моррин, в нарушение этикета держа меня за талию, раздражённо барабанил кончиками пальцев по моим рёбрам, явно перепутав их со своим письменным столом, в связи с чем я титаническим усилием воли сдерживала хихиканье от щекотки, в конце концов незаметно наступив ему на ногу.

Расписав в красках своё высокое происхождение и выдав краткую, минут на восемь, родословную, Ноэль де Жеводан (я не шучу) сделал потрясающее предложение дружбы и сотрудничества в лице своей дочери, а сам между делом начал бесстыдно на меня пялиться. На второй минуте я начала тихо звереть. Ещё немного, и я убью гада прямо здесь. Да за одно первое предложение его четвертовать мало! И прямо сейчас!!

Да что это я? Такие сильные эмоции были мне в новинку. Неожиданно со стороны позвоночника начало подниматься странное тепло, а подушечки пальцев зачесались.

Гость слегка спал с лица и поспешно отвёл взгляд. С удивлением опустив глаза, я обнаружила, что по кончикам отросших ногтей пробегают крошечные молнии. Мама моя... что это?

Моррин проследил за моим взглядом, засёк непорядок и накрыл мою руку своей. Щекотание прекратилось. Злость никуда не ушла. Мог бы предупредить, что де Жеводан свататься приедет. А так, стой тут, как дура последняя.

-Ваш брат дал своё согласие за Вас, поэтому я счёл полезным захватить пакет документов, – закруглился чужак. Сразу слышно французское происхождение: кроме него в Мальве на Вы никто ни к кому не обращался.

Что это за свинство?! За кого они меня тут держат? Член семьи? Ха! Обстряпывать помолвку на глазах у любовницы. Верх цинизма! Ситуация с ногтями и теплом повторилась. Мор её опять нейтрализовал. Я обозлилась ещё больше…

Неизвестно, чем всё это закончилось бы, не преподнеси де Жеводан вышеупомянутый пакет... Маркину, который церемонно его принял. Я перестала вообще что-либо понимать.

-Разумеется, необходим разговор наедине, чтобы окончательно прояснить все подробности, – вежливо предупредил Моррин. – Особенно в том, что касается другой ипостаси.

Конечно, конечно, ничего другого ему и в голову не приходило, это очень важная деталь. Меня аж затошнило от обилия сахара в голосе гостя, который, закончив с основной целью этого балагана, переключился на Мару.

-В свою очередь, я, - Ноэль прямо-таки обнял взглядом застывшую изваянием девушку. – Хотел сделать предложение союза Вашей прекрасной сестре.

Вновь последовал список прилагаемых к этому благ и почестей.

-Я, к моему неизмеримому горю, недавно овдовел, и до тех пор, пока Ваша невеста – он поклонился Маркину. - Не повзрослеет (девочке не исполнилось и трёх лет), вынужден один нести бремя ответственности за свой народ. Но при виде такой неописуемой красоты моё горе меркнет, а в душе горит огонь надежды.

Я физически чувствовала, как электрочайником закипает стоящий с парадно-невозмутимой физиономией правитель эльфов.

Мара изобразила светский реверанс.

-Это честь для меня и моей сестры, - заметил неявно – но я-то его знала, провокатора -развлекающийся оборотень. – Но я не могу решать за неё. У нас, видите ли, другие традиции, и принуждению в них нет места.

Честное слово, если бы он де Жеводана прямым текстом послал, не получилось бы понятнее.

Тут Мара отколола такое... Наверное, роман так на ней сказался.

Повторно присев в реверансе и продемонстрировав гостю глубокий вырез платья, она цветисто

Загрузка...