Неучтенный элемент. Том 10

Глава 2

[В пространстве Атласа]

Мэльтариэль получила тяжёлые раны и с трудом поднялась и ровно села на тёплый пол искусственного пространства, дабы предстать в подобающем виде. Восстановление шло медленно.

Перегрузка и травма откинула её назад на две сотни лет восстановления. Дар пульсировал и едва удерживался целым, но разбил часть конструкций, призванных его укрепить. Мэль всегда вела себя осторожно, чтобы не провалить миссию и редко оказывалась на границе смерти. Чтобы заслужить доверие и уважение, она многое сделала для Орды. Пусть именно древний враг разрушил её мир, на первом месте всегда оставалось задание Атласа, а на втором — месть лживым паразитам, живущим за счёт народов смертных и при этом считающих их своей собственностью. Безвольными игрушками и источниками энергии.

— Теперь всё изменится… — тихо сказала демоница, смотря на завораживающий энергетический вихрь. — Извини, Алексей, ты достойный и сильный человек, но у меня есть только один господин.

На Мэль нахлынули эмоции, все жизненные события она вновь и вновь оценивала со стороны. От того момента, когда искра божественности воспылала, несмотря на дистанцию от миров богов. Невероятная злоба, чужие мучения и ненависть вылились на неё, с расчётом, что предательница просто сойдёт с ума. Но она удержала контроль над собой, а спустя сотни лет вернула прежнее здравомыслие.

И всё же Мэль было мерзко от того, насколько она стала расчётливой, уподобившись лживым богам. Но все решения и бесконечная борьба вели её сюда. К единственному смыслу жизни.

— Демон? — удивился мужчина. — Она стала демоном?

Я медленно кивнул, рассматривая его и пытаясь придумать план. Пока он желает поговорить, лучше этим и заниматься.

— После того, как боги решили от неё избавиться, а она выжила, они что-то сделали с силой веры. Выходит… она с самого начала знала, что ты находишься на Земле? Но кто ты такой и где мы?

Мужчина наклонил голову, а затем повернулся к городу.

— Всего лишь воплощённый фрагмент моей памяти об Гайе.

— Гайя… это вроде древнегреческая богиня земли, — припомнил я. — Ха… значит, и это слово, даже идея проникла в нашу культуру?

Человек мельком посмотрел на меня. Взгляд оставался всё таким же нечитаемым.

— Может и так. Но для меня и Мэльтариаэль это родной мир. А перед тобой раскинулся Аквилон, столица одной из величайших империй Гайи. Город магии, науки и искусств. Увы, вселенная беспощадна и несправедлива.

Пока я пытался вспомнить, где слышал похожее название, иллюзия изменилась как будто переключили кадр. Небо окрасилось в алые тона, а город преобразился. Пригород был полностью разрушен. А крепостная стена, защищавшая внешний периметр города была пробита во многих местах. Вода в озере обрела красный оттенок: в ней плавали останки исполинских монстров. Город тяжело пострадал, некоторые башни обрушились или были сильно повреждены. Над цитаделью едва мерцал нестабильный магический барьер, выстроенный сложной шестигранной плиткой.

На его фоне я прекрасно видел фигуру в мантии, раскинувшую четыре руки и сплетающую сложную магическую формацию. На улицах копошились монстры — людей хватали и утаскивали в порталы. Некоторых превращали в изменённых прямо на месте.

Сердце сжалось, но… не так сильно, как если бы я не видел такие картины на Земле.

— Если мог, я бы показал как уничтожают наши города. Я понимаю, как жестока Орда. У нас хорошо развиты средства передачи изображений. Знаю, что больше сотни миров, полных невинных жителей, не имеющих никакого отношения к противоборству, пали жертвой ищущих силу. В курсе и об обратной стороне — при богах, которых Мэль предпочитает именовать паразитами, жизнь не похожа на рай.

Собеседник, который так и не представился, выделил лишь один элемент из моего рассказа.

— Мэль… так она разрешает называть себя только друзьям. Впрочем, я не удивлён. Тебе наверное интересно, кто я такой. Думаешь, что я её любовник или просто боевой товарищ?

Я несколько секунд смотрел на собеседника, не понимая, почему он вдруг решил поболтать на такие темы. Впрочем… пускай. Если у него есть какое-никакое сознание и Сириона поблизости не наблюдалось, может быть и спешки нет.

Кстати стоит отметить, что о происходившем снаружи он похоже знает мало: даже не имел понятия о состоянии демоницы, прямо сейчас лежавшей в его пространственном кармане.

— Как один из вариантов. Мэль… скажем, немного темнила. Она знала, что на Земле сокрыто нечто особенное, что не заметили боги при изучении состояния мира. Из всей Орды, только дом Хэйген тоже обнаружил некую аномалию и тайно прислал своего Восходящего, аж сына астрарха Оркуса де Хэйген. Но как заметила Мэль, сидевшая в пространственном корабле? Ей пришлось ценой большого усилия пробиваться через мощный божественный барьер. Зря я, наверное, закрыл глаза на отсутствие внятных объяснений и списал всё на спешку и слишком заумные магические методы.

— Почему зря? — наклонил голову мужчина. — Моя слуга блестяще справилась с поставленными задачами.

— Слишком многозначительный ответ, — я заложил руки за спину и тоже стал рассматривать город, где всё замерло как в стоп-кадре. — Значит ты… бог Гайи?

— Нет, в то время я был несколько… менее значим.

Мир мигнул — теперь мы стояли на фрагменте разрушенного мостика и открылся вид на внутренний двор дворца. Внутри высилась мраморная статуя человека со знакомым посохом, который в пафосной позе возносил руку к небу. Разве что высеченная в монолите одежда была более торжественной.

Прообраз красивой статуи висел поодаль, с посохом и четырьмя парящими рядом разнотипными мечами. За мерцающим куполом я разглядел и Непокорного. Аур не было, но это наверняка астрарх. Слишком уж богато выглядевшая мантия и красивое снаряжение.

— Я правитель Аквилона, Атлас. Бессмертный император, правитель поднебесного мира, царь царей, просветлённый, постигший истину. Мне присуждали много титулов — многие за определённые дела.

— Атлас… он же Атлант, в немного ином прочтении имени? Титан, держащий на плечах небосвод в наказание за то что выступил против богов… — я припомнил древнегреческую мифологию. Вообще-то многие из его титулов фигурируют в современных культурах. Впрочем, они звучные и не стоит так далеко заходить в подозрениях. — И зачем было уничтожать город своего имени?

— Значит, смогли узнать, — мужчина не выразил никаких эмоций по поводу моего замечания. Смерть цивилизации Атлантиды не была стихийным бедствием — город вполне намеренно засунули под землю. — Если хочешь услышать всю историю… что же, я не против. А уже после обсудим, что мы будем делать.

Не успел я ничего ответить, как картинка ожила. Я ожидал увидеть битву Атласа против астрарха. Однако вместо этого вспыхнуло бело-золотое сияние.

Мужчина из воспоминаний стал нервно осматриваться, а затем громко закончил.

— Остановитесь, мы ещё не проиграли! Дайте мне уничтожить этого урода!

Тем же голосом, только спокойным и холодным заговорил встретивший меня.

— Тогда меня заботило продолжение битвы. Боги решили выдернуть сильнейших из мира… Я не учёл, что многие из тех, кто мне важен, в решение задачи по эффективности не вписывались. Тогда война между Свободным народом и союзом богов шла всего пятьсот лет. Методы переноса были менее развиты, мир далеко… меры расхода энергии иные. Зато имелось много сильных воинов, которых трудно вытащить.

Картинка изменилась. Теперь мы стояли посреди огромной площади, размером скорее напоминающей дно высохшего солёного озера Бонневилл. Того самого, где нередко развлекаются любители экстрима. Например, гоняют на машинах с установленным реактивным двигателем.

Огромная площадь была устлана идеальной каменной плиткой с инкрустированными металлическими орнаментами, образующими магическую печать и рунические узоры.

Повсюду появлялись одиночки и группы существ, разделённые большими дистанциями так, что казалось, словно спасено совсем мало. Пожалуй, в масштабе планеты и правда капля. Однако даже с нашей позиции я видел тысячи существ. Причём не только людей. Некоторые были слишком низкорослыми, другие напротив — очень высокими или массивными.

Перенесло и некоторых магических или предразумных существ, вроде элементалей, крупных змеев. Судя по поведению, вполне разумных или вероятно даже богов.

Моё суперзрение как-то сбоило. А может просто воспоминание было не таким уж чётким, и я не мог разглядеть отдалённых деталей. Мы находились около самого Атласа в группе из всего лишь пятнадцати человек. Среди них я узнал Мэль — черноволосую, со знакомым симпатичным лицом и голубыми глазами. Но без рогов.

Все, увидев Атласа, упали на одно колено. На что император поднял руку и приказал встать и быть готовыми ко всему. А затем около группы появилось… существо, напоминающее Доктора Манхэттен. В отличие от героя американских комиксов, его тело светилось ровным белым оттенком и было облачено в мантию с накинутым капюшоном. Хотя вполне человеческие черты лица всё же просматривались.

Говорил он тоже странно: голос звучал как будто с эхом просторного пустого зала.

— От лица великих богов выражаю сожаление о том, что ваш мир пал. Сразу несколько последних оплотов было атаковано превосходящими силами Орды. Даже у тех, кто ещё мог сопротивляться, более не было шансов и ожидание лишь привело бы к ненужным потерям. Орда уже начала разрывать ваш мир на фрагменты. Но все вы своими достижениями и стремлениями заслужили эвакуацию. К сожалению, затратную и трудную — мы не могли взять больше. Большинство из вас станет частью наших народов и ещё сможет воздать Орде — явить справедливую кару. Некоторым же дарована великая честь служить напрямую моему господину, Владыке Рассвета Орионею.

Посланник поднял ладонь и с неё слетело три светлячка, направляющихся к Атласу, Мэль и неизвестному мне мужчине в мантии. Они замерли перед грудью всех троих, словно чего-то ожидая.

— Мы все хотим остаться вместе с господином, — вперёд выступил один из мужчин.

— В данный момент это невозможно. Примите служение и проследуйте за мной. Вы ещё сможете встретиться. Однако сейчас будет исполнена воля господина.

— Все будут служить вашему богу, но как слуги господина!

Посланник повернул голову. Выражение светящегося лица не читалось, но в голосе звучала скрытая угроза.

— Теперь ваши желания ничего не значат. Избранные, примите служение великому богу, владыке многих миров или оставайтесь во тьме. Вам оказана великая честь. И если откажетесь, второй раз её не предложат.

Искра первая влетела в грудь незнакомому мне мужчине, и он поклонился.

— Оставайтесь верны себе… мы отомстим, — сказал Атлас. Взглянул на группу и тоже принял искру. А затем и Мэль.

Картинка замерла, вновь заговорил настоящий император. Или то, что от него осталось: я пока не разобрался.

— Вот так и началось наше служение. Многих из бывших слуг и даже родственников я больше так и не увидел. Одни заморожены в пространственном осколке, другие разбрелись по мирам и занимались своими делами. Намного позже кто-то пропал. Вероятно, был обвинён в ереси или стал частью одного из планов Орионея. Для нас начались сотни лет… изучения магии и мироустройства. Мы участвовали в планах покровителя в его мирах, изредка уничтожали группы Орды, посланные для разведки боем. Прославляли его имя и помогали в построении детальных планов действий на месте. Командовали жрецами и воинами, проводили инструктаж в мирах перед вторжением. За заслуги нам платили помощью в росте силы. Мне в меньшей степени: я и так был силён — достиг предела, который не нужно переступать слуге. Иные росли больше.

Пока он это говорил, картины быстро сменяли друг друга. Порой я испытывал дежавю: вероятно, уже видел их в тех видениях, которые особенно в памяти не задержались. Но видимо отпечатались где-то в подсознании.

Перед глазами мелькали красивые белокаменные города и мегаполисы, великолепные храмы, бескрайние леса и поля сражений. Залы дворцов, кабинеты и тренировочные залы, полные артефактного оборудования. Арены размером с наш большой город и исполинские существа, похоже приручённые людьми. Летающие корабли из фэнтези. Некие магические машины с голографическими экранами и собрания за круглым столом.

Тем не менее я прервал демонстрацию отвлечением темы.

— Это всё очень интересно. Но первым в твой пространственный карман проник один из Непокорных уровня экзарха, захватив реликвию из Атлантиды…

Атлас пренебрежительно махнул рукой.

— Удачи ему пройти созданную мной защиту. Стоило бы волноваться, приди сюда хотя бы астрарх. Но о таком незначительном вторжении нет нужды беспокоиться.

М-да… экзарх в его глазах слабый — о нём не нужно волноваться.

Однако похоже своё пространство он контролирует плохо. Не совсем понятно, он о нём вообще не знал или просто его не волновало вторжение сейчас, когда рядом его верная слуга и её союзник… отношение к которому пока очень странное. Что от меня хотели я не знал, и предпочёл пока наблюдать, вернувшись к прежней теме.

— Мэль рассказывала мне о хороших и плохих сторонах общества богов. Пусть мельком. Ложь, оправданная необходимостью выжать больше веры. Ограничение развития технологий и перемещения, пропаганда слепого поклонения, спланированное расширение территорий. Но вместе с тем некая стабильность и отсутствие предвзятости и расизма… Во всяком случае, насколько я понял. Рассказ был кратким. У нас там настоящая гонка.

Атлас красноречиво вскинул бровь, и я догадался, что сказал что-то не так.

— Примерно представляю ситуацию. Да, расизма нет, разные народы живут… если нравятся богам и достаточно психоактивны, чтобы эффективно вырабатывать веру. Менее магические расы, не предрасположенные к сотворению богов и направляющие энергию в иное русло, не приживутся. Например, так выглядела приёмная площадка для эвакуации, когда Орда покорила мир насекомоподобных.

Картина сменилась знакомым пейзажем. Только в этот раз поле было пустоватоватым. Я видел элементалей, духов, драконоподобное существо с тремя парами сравнительно небольших крыльев…

— Я понял. Ни одного представителя основной цивилизации не эвакуировали даже просто ради включения в армию для финальной битвы.

— Всё верно. Мэль сказала правду — мораль и противоборствующие стороны всегда окрашены серыми тонами. А любое решение можно оценивать лишь со стороны своей выгоды и соответствия взглядам на правила жизни. К сожалению, я имел слишком много принципов, которые подавлял в себе до некоего предела.

Снова смена картины. Мы стояли на крыше часовой башни. Лунная ночь, небольшой городок. Стиль архитектуры напоминает европейский девятнадцатого века. От четырёх до шести этажей, покатые крыши с парой окошек, нехитрые барельефы, дымоходные трубы и вымощенные брусчаткой улицы.

Увы, городок был изрядно разрушен. Испуганно бегали люди, за которыми гонялись другие гуманоиды. Некоторые имели крылья и увеличенные когти. Они накидывались на людей и метили в шею, светясь алым. Кое-где начались пожары.

— Мэль говорила о придуманной Орионеем напасти — вампирах и якобы враге, который ему почти друг. Кажется, она присвоила себе твой грех перед господином.

Атлас коротко кивнул, рукой указав в сторону. Там он, облачённый в белые одежды, явился в сиянии и уничтожал монстров. Надо сказать, хоть и высокой разрушительностью они не обладали, но были весьма прочными судя по скорости истребления.

— Вероятно так и есть. Это нападение не было запланировано: всё же микроконтроль не абсолютный. Тем не менее оно должно было принести больше страха в сердца людей — родить новых паладинов и новые истории. Да, их спас слуга бога рассвета. Но… это было слабо. Люди не успели как следует испугаться. А я не мог безучастно смотреть на смерть и разрушение. На то, как им не дают развиваться. Развитие людей ярко отражается в их архитектуре и укладе. Смотря на это, что ты можешь сказать об эпохе и её продолжительности?

Пояснений мне не требовалось, но я подыграл, продолжая анализировать действия Атласа.

— Примерно девятнадцатый век. Я плохой историк, но если смотреть на сто лет в прошлое, дома были бы ниже и проще. А через сто лет в будущем они уже бы считались старинными — результатом ушедшей эпохи.

— Всего век… — Атлас покачал головой. — Города этой страны не особо менялись две тысячи лет. Да, богам выгоден рост населения, создание мегаполисов. Но… не вдаваясь в лекции по магии, порой лучше ограниченное фанатичное и сплочённое население, нежели мегаполис индивидуалистов, погрязших в своих рутинных делах, финансовых проблемах и борьбе с городской средой. Кроме того, в них приходится менять стратегии. Что сказать, за этот поступок сам Орионей снизошёл до меня и высказал критику. Но в первый раз меня лишь поставили на колени и придавили силой, немного ранив…

Продолжавшийся рассказ кратко повествовал о том, как понемногу Атлас, да и Мэль, с которой он оставался близок начали вызывать недовольство. Вот Геспер, третий избранный, был идеальным фанатичным слугой.

Атлас оказался самым мятежным: ведь просто не мог не сглаживать углы методов своего покровителя. Кроме того, он желал роста силы. И тут и там старался тихо добыть больше чистого эфира или даже божественной энергии. Если не повысить уровень, то модифицировать техники, отпечатанные в даре.

Кое-где он попадался. Вроде и сам виноват. Но вместе с тем остановка в развитии, хотя он мог идти дальше, его раздражала. У богов свой круг и к нему могут приближаться лишь избранные. Но Атлас к тому моменту уже надеялся тайно поднакопить сил, разорвать божественный пакт и сбежать.

Разумеется, Орионею он так не говорил, а буквально залезть в голову сильного создания без фатального вреда не получится. Атлас оправдывался тем, что хотел эффективнее ему служить и не перегибал палку.

Во время разговора я не ощущал каких-то влияний на себя — состояние оставалось неизменным.

Пейзаж снова изменился. На этот раз земли под ногами не оказалось, и мы просто стояли на незримой платформе. Прямо в, мать его, открытом космосе!

Я как будто попал в фантастический фильм: вокруг разворачивалось циклопических размеров астероидное поле, освещаемое небольшой далёкой звездой. Совсем рядом находилась бурлящая поверхность бурого газового гиганта, напоминающего Юпитер. Хотя это точно иная планета.

— Мы подходим к самой волнующей части рассказа. Небольшое отступление… до войны я любил писать книги. Не гордую автобиографию о подвигах и даже не сложные трактаты об обществе, политике и экономике. Хотя и они были. Я написал и несколько художественных книг, ставших очень популярными. Не из-за моего имени: они издавались под псевдонимом. И редактор не знал, что рукопись послана самим императором.

— Ты хороший рассказчик, — вполне искренне сказал я. — С войной всё кануло в бездну? Я ведь так и не сказал, что сто лет выживал один в мире с остановленным временем. Начал вырезать по дереву и дошёл до больших детализированных скульптур. С начала вторжения создал лишь одну статуэтку в самом начале, когда пришлось ждать встречи.

Атлас вполне по-человечески вздохнул и вновь обратил взор к нарисованной им же картине.

— Да, всё так. Я любил рассказывать истории, обернув их в приключение. А чтобы никто не знал финал, выдумывал события. Давно ждал момента раскрыть историю своей жизни. Сколько прошло времени? Здесь за ним довольно сложно следить.

— По прикидкам Мэль, ты на Земле около двух с половиной тысяч лет… Для сравнения, я сейчас выгляжу на двадцать один, может быть чуть старше. Мир за это время прошёл путь от примитивных каменных зданий, исключительно редкой грамотности и крохотного по нынешним меркам населения, наверное, не дотягивающего до ста миллионов. До восьми миллиардов людей, летающих машин, беспилотных полётов к другим планетам системы, способности делать снимки иных галактик и уничтожить цивилизацию менее чем за час без применения магии.

Атлас несколько секунд раздумывал, перебирая пальцами по посоху.

— Мэль действительно верна до безумия, если прождала так долго и сделала всё возможное… Что же вернусь к рассказу. Истории, результат которой должен изменить многое.