НеТемный 2

Глава 1

Первый том тут: https://author.today/reader/278940/2568599

Едва я открыл дверь в тюрьму, как из тёмного проёма, оскалившись, вылетели сразу два упыря. Дубину в пасть одному, захват за горло, и головой прямо об потолок. В сторону второго я просто выставил ладонь, и он, подхваченный ветром, беспомощно клацнул пастью перед моим лицом и просто улетел во двор, вереща от боли под утренними солнечными лучами. Креона за моей спиной, уже одетая в свою дорожную одежду, испуганно пригнулась.

В первые минуты после повышения ранга колдун очень силён. Получение силы в дар от бога ветра можно было считать повышением ранга, хотя я пока что не понимал, что со мной произошло. Малуш всё ещё не был магом, это я знал точно…

Я отпустил первого упыря, и он с размозжённой головой съехал по стене. Из темноты коридора на меня ринулся ещё один, но улетел от выставленной ладони обратно, чтобы расплющиться о дверной косяк в том конце. Всё это сопровождалось свистом бешеного ветра, гуляющего по коридору…

— Моркатова стужь, — прошипела Креона за моей спиной, — Малуш, что творится?

— Все вопросы потом.

Я подошёл к двери, где закрыл перед этим барда с лиственником и девчонкой, и напрягся. На дубовых досках были внушительные зарубины от когтей, ручка оторвана, а замок так вообще раскурочен и вырван. Напротив валялся упырь с арбалетным болтом в голове.

Но в целом ничего не говорило о том, что в дверь ворвались. Костяшками я тихонько постучал. Тишина…

Просунув руку в дыру от замка, я попытался открыть, и зашипел от боли:

— Смердящий свет!

Вынув ладонь, я с удивлением глянул на небольшой кухонный нож, торчащий в ней. Да чтоб тебя, паршивая Дайю!

Ну, так-то, девчонка молодец…

Вытащив лезвие, я закинул его обратно в дыру, потом сунул туда топорище с Кутенем. Сразу же там зашуршали, и дверь приоткрылась…

— Громада, Маюна тебе в печень, — просипел бард, вываливаясь из камеры.

Следом выскользнула Дайю, с круглыми глазами обнимая топорище с цербером, и сразу же юркнула мне за спину.

— А этот где?

— Да он т-там, — вырвалось у Виола, — Видит М-маюн, он б-больше не м-может сдерживаться…

Я открыл скрипящую дверь шире.

Лиственник сидел на коленях в дальнем углу темницы, спиной к двери. На миг мне показалось, что тёмный угол будто бы освещался лучом света, но я сморгнул, и наваждение исчезло.

— Эй, — позвал я.

Тот резко дёрнул головой, оборачиваясь, и даже в темноте камеры я сообразил, что с ним что-то не так. Слишком уж вытянулась челюсть, да и в глазах уже красные всполохи. По помещению прокатился злобный рык, и спустя мгновение лиственник, точнее упырь, в которого он превратился, рванул ко мне.

Завизжала Дайю, закричал Виол, ну а я просто повёл ладонью вверх, и упырь на всей скорости взлетел. Он забарахтал конечностями, но его голова попала точно между верхним косяком и приоткрытой дверной створкой, и я просто захлопнул дверь. Всё, как положено — со смачным хрустом и оборвавшимся рыком упырь перестал быть.

— Варвар! — кое-как выдавил из себя Виол, таращась на торчащие под косяком космы, с которых по полотну уже сочилась влага, — Тут же… тут же… ребёнок…

— Ты как? — спросил я у Дайю, забирая топорище. Точнее, рукоять от Губителя Древа.

Та, побледнев, лишь кивнула. Мол, всё нормально.

— Что с ним случилось? — спросил я, кивнув на остатки проповедника. Я слишком старался его спасти, вытаскивая из темницы, и эта смерть мне казалась очень обидной. Что-то внутри меня нехорошо так закололо.

Неужели совесть?

— Я вскрыл замок, когда ты ушёл, — успокоившись, сказал бард, — Но, как оказалось, зря… Внутри было безопасней. А лиственника цапнули за руку, пока мы все пытались снова закрыть дверь.

— Укусили, — кивнула Дайю, — Мы вставили арбалет, как засов. А он сразу сел молиться, чтобы не превратиться.

Я уставился на дверь и непроизвольно коснулся створки. Тёмная сила укуса упыря мне знакома не понаслышке, и то, что сделал этот лиственник, можно было назвать настоящим чудом.

А это значило ещё кое-что… Сраный Вайкул, как ты тогда сказал? «Что может быть глупее веры без богов»?

Так вот, я не понимал, как вера без богов может творить такие чудеса. Такие мощные, не ниже ранга магистра, чудеса. Лиственника укусил упырь, при этом ни противоядия, ни артефактов, только полная темнота и лунная ночь снаружи. И молитва Древу…

Как же я отвык удивляться. Всё же мне удалось взять себя в руки, хоть и не сразу. Вполне возможно, что это сила Отца-Неба, но тогда он, получается, уже в этом мире.

— Всё, уходим, — махнул я, толкая всех к выходу из здания.

Башня уже занималась пожаром. Кто поджёг и зачем, я знал, но всем нутром чувствовал, что в пределах замка появились ещё кто-то. Ведь Стрибор не просто так мне сказал: «Уходи так быстро, как сможешь».

Где-то за замком ещё слышались крики. И почему-то мне казалось, что сражение уже не только с упырями, потому что там звенела сталь. Упыри навряд ли дерутся на мечах, да и точно не делают это утром.

Мой взгляд скользнул по воротам, к которым надо было идти через открытый двор. Будь это ночь, было бы легче, но сейчас…

Со стороны башни к нам побежал воин, и вроде бы из сотни Мирона. На бегу натянув лук, он выпустил стрелу, но я мановением руки сбил её с траектории. Магия воздуха по принципу ничем не отличалась от магии Тьмы, поэтому это получалось легко и естественно.

Жаль только, что воздух не затягивал жертву во Тьму, где её ждала мучительная вечность. Ну да ладно, и так сойдёт… Тем более, ещё немного, и вся эта мощь сойдёт на нет, поэтому надо спешить.

Воин со звоном вытащил меч, воинственно закричал и понёсся на нас. Но его ноги подхватил вихрь, и он кувыркнулся, шарахнувшись шлемом об землю. Попробовал встать, но тут уже я подошёл и чётким пинком отправил его в другую тьму, где обитают в обмороке.

— Хладочара, радость моя, что происходит? — бард, увидев, что я творю взмахами рук, так и стоял с открытым ртом.

— Гусляр, если б я сама знала…

— А что не так? — поинтересовалась Дайю.

Наклонившись, я сорвал с пояса воина звякнувший кошель. Бросил меч барду, нашёл кинжал, отдал девчонке. Снял с воина шлем, натянул его Дайю на голову, потом толкнул всех к воротам.

Когда мы уже стояли под аркой, из-за угла замка показался целый отряд, причём не в местных доспехах. Они закричали на лучевийском, показывая на нас, но тут подул сильный, почти ураганный ветер. Пламя на башне загудело, стало вырываться из-под крыши замка, а через миг и нижние окна здания изрыгнули огненный вал.

Стена огня, раздуваемая воющим ветром, скрыла от нас силуэты воинов, буквально сожрав некоторых. Помощь Стрибора оказалась как никогда кстати. Тем более, он не так много вложил в это своей собственной силы — внутри замка было довольно много реагентов и зелий, которые получше любых дров кормили огонь.

Но всё равно Стрибор очень старался. То, что я ему предложил, просто снесло щёголю башку, и он теперь был готов выжать свой предел досуха.

— Быстро, быстро, глупцы… — зарычал я, толкая всех к выходу.

Стрелу, пущенную вслед, я почуял слишком поздно. Но навстречу из топорища сорвался Кутень, столкнувшись с ней посередине пути, и этого хватило, чтобы стрела всего лишь мазнула мне по плечу, оставив на рубахе ещё один порез.

— Молодец, — щёлкнул я пальцем по тени вернувшегося цербера. Даже удивительно, как я легко сказал это слово.

— Ого, он стал больше! — удивилась Дайю.

Из лесной опушки, где мы скрылись, догорающий на возвышенности замок Вайкула было хорошо видно. Но это не значило, что за нами не будет погони. Моя варварская задница хорошо чуяла, что проблемы придут за нами, причём очень и очень скоро.

Хорошо, хоть ветер дул в нашу сторону, особенно стараясь в тех местах, где на пыльной дороге ещё оставались наши следы. Ни один следопыт не найдёт и не учует.

— Ох, видит Маюн, я ни хрена не понимаю! — тараторил Бард, прыгающий сзади, — Ты ж как ветродуй был! Ты чего там с Вайкулом сделал, сожрал, что ли⁈

— Вроде того… — буркнул я, прорубая мечом путь в зарослях.

Потом, подумав, я отдал меч обратно барду. По такой просеке нас ещё легче найдут, придётся продираться так.

— Не смотри на меня, гусляр, — вырвалось у Креоны, когда тот стал таращиться на неё, ожидая рассказа, — Я знаю не больше твоего!

— И Кутень вырос, — добавила принцесса.

— Какой Кутень? — тут уже очнулась Креона и в свою очередь уставилась на барда. Тот развёл руками, показывая, что не в силах ничего объяснить.

Я остановился, чувствуя, что начинаю закипать. Мне нужна была тишина, чтобы думать, потому что делать это на бегу, удирая от погони, и так было трудно. Да ещё, возможно, стихия воздуха раззадоривала пламя в бросской крови ещё сильнее.

Какой же коктейль собрался в этом проповеднике. Бросская кровь сжигает Тьму, а воздух раздувает пламя ещё сильнее. И, сидя на всей этой адской топке, я должен сохранять ясный и холодный разум?

Пока мы стояли, Виол, почесав репу, предложил:

— Знаешь, в лесу от меня никакого толку. Нам бы в Солебрег, в средненький трактир. Там спрятаться гораздо легче, да и эти… — он кивнул назад, — Не знаю, лучевийцы это или кто, но в городе посреди бела дня они будут не так опасны.

Я кивнул. Тут бард был прав.

— И всё же, громада… Видит Маюн, ты должен рассказать, что произошло.

Бард в своей наивности полагал, что я могу открыть ему правду. Если бы я ещё сам понимал, что произошло.

Чуть ранее…

Когда заключаешь сделку, надо помнить, что кто-то всё равно останется в накладе. Таков закон бытия, что для одного это очень выгодно, а у другого просто нет варианта лучше. И не будь я Всеволодом Десятым, если бы не попытался предложить что-то, что заинтересует её.

Стрибор стоял передо мной, протягивая концентрат силы Вайкула:

«Новый договор?»

«А старый у нас в чём заключался?» — спросил я.

«Ты, подлый Хмарок, спас мне жизнь. И ты думал, что я буду вечно должен тебе? Нет, как видишь, я отдал долг. Теперь мы враги, как и раньше, мерзкий северный страшила».

Глядя на кружащийся в руке Стрибора воздушный ком, я размышлял. Догадка, почему этот ветренный меня так ненавидит, витала совсем рядом, и мне не хватало какой-то мелочи, чтоб догадаться.

Нет, и глупцу ясно, что южные и северные боги враги. Вайкул же рассказал легенду, по которой получалось, что боги тут здорово порубились в прошлом. Но сейчас, насколько я понял, вполне себе жили тихо и мирно…

«Я так понимаю, как я тебе спас жизнь, ты не расскажешь?» — спросил я.

«Не доставлю тебе такого удовольствия!»

«Ну, хорошо. И что ты хочешь взамен на эту силу?»

«Достань мне мою Ветренную Диадему».

«Чего?»

«Не притворяйся, Хмарок. Ты прекрасно помнишь, куда дел её. В любом случае, ты вспомнишь».

Я потёр подбородок. Принеси то, не знаю что. Где искать, в бросских горах, в северном храме Хморока? Ну, так-то, мне вроде по пути, почему бы и не заскочить. Но всё же…

«А зачем она была нужна мне, Хмороку?»

И снова лицо Стрибора исказилось ненавистью:

«Потому что ты завидовал!»

«Чему? Твоей магии ветра?» — спросил я. Ну ясно, если диадема ветренная, то она связана с ветром. А уж если это божественный предмет, то и возможности у него большие.

Ну, так и Хморок не какой-то бес залётный, а всё-таки бог.

«Подлый северянин, ты издеваешься⁈» — Стрибор стиснул шар воздуха в кулаке, — «Ты завидовал нашей любви. Ты узнал, что это я подарил Диадему, и в ярости сорвал мой подарок с головы прекрасной Мавши.»

Я вдохнул и забыл выдохнуть. Потому что паззлы, мельтешащие в моей голове, начали вдруг собираться в чёткую картинку. Ох, варварское тугодумие, ты начинаешь делать успехи.

Глядя на гневающегося Стрибора, я едва сдерживал усмешку. Великие открытия мироздания следовали одно за другим… Раньше я думал, что есть только Небо и Бездна. Со скрипом я принял новость о том, что этом мире богов, как пауков в банке… Узнал и то, что я Хмарок… или Хморок… да, без разницы, ведь видит Бездна, что я уже принял это.

Но вот то, что бывают боги-неудачники, страдающие от неразделённой любви, я принять не мог. Чёртов ты ветродуй, как такое может быть⁈ На земле тысячи прекрасных женщин, ни в чём не уступающих богиням, а он сохнет по Мавше? Которая, судя по всему, вообще на него не обращает внимания…

«У нас любовь!!!» — Стрибор покраснел.

Поднялся ветер, пыль закрутилась столбом по двору замка. Несмотря на рассвет, заметно потемнело — всё же это был бог, и он был в ярости.

«Дай угадаю», — спокойно сказал я, не обращая внимания на ураган, — «Это Мавша сказала, что я сорвал Диадему с её головы?»

Стрибор от удивления сдулся:

«Конечно, а кто ещё?»

«Значит, так. Я возвращаю Диадему, и ты… Что ты с ней сделаешь?»

«Она так понравилась Мавше. Я до сих пор вспоминаю эти слёзы радости и умиления. Я удостоился поцелуя, полного искренней любви, и за всё это я готов… То есть, у нас была одна прекрасная ночь искреннего поцелуя… любви ночь…То есть не одна… много ночей! Очень много…»

Я сложил руки домиком. Это была моя давняя привычка, когда я вёл длительные беседы. И довольно неожиданно, что память того тела вдруг проснулась в этом.

«Стрибор, южный бог ветра, у меня к тебе встречное предложение…», — осторожно начал я.

«Что? Нет, ты не понял, смертный. Я предлагаю тебе силу. Когда тебе ещё повезёт убить мага воздуха? Неужели ты не заметил, как он был слаб?»

«Заметил, почему же», — усмехнулся я, хоть и сомневался в честности Стрибора. Уж скорее, он был бы доволен, если б Вайкул меня пришил.

Я продолжил:

«Я предлагаю тебе ту, кого ты сам никогда не добьёшься».

«Я…» — Стрибор поперхнулся, — «Ты…»

«Я предлагаю тебе Мавшу».

«Ты…» — бог ветра явно проглотил весь свой рассудок, и не мог собраться с мыслями.

«Ну, не Мавшу, конечно», — я небрежно отмахнулся, — «Её благосклонность».

«У нас и вправду любовь…» — упавшим голосом сказал Стрибор. Правда, он это уже шептал, с опаской оглядываясь в ту сторону, где предположительно находилось море.

«Безусловно. Но, может, надо помочь Мавше это понять?»

Стрибор молчал… Долго молчал, буравя меня взглядом. Его белые зрачки то и дело взрывались золотым блеском, а губы то надменно поджимались, то по-детски надувались.

Я победил. Я чуял это, но надо было дать ему самому довариться в этом соке.

«То есть, ты, Хмарок, обещаешь мне любовь Мавши?»

«Нет», — я покачал головой, — «Я дам тебе шанс. Придёт время, я призову тебя в нужный момент. В тот самый миг, когда ты будешь нужен Мавше».

Я наклонился, сгребая Креону в охапку. Вот же свет мочёный, её ещё одеть надо.

Стрибор вдруг исчез, только схлопнулся воздух. И тут же возник в этом же месте, протягивая мне одежду Креоны. Ну надо же, как я его задел своим предложением.

«Это просто так?» — спросил я. Тот закивал. Я забрал шмотьё и всё так же зашагал в направлении тюрьмы.

«Постой. Ты куда? А сила?»

«Чтоб я был тебе должен?» — я покачал головой, — «Ну, нет. Ты думаешь, Хморок настолько глуп?»

«Да чтоб тебя око Яри… ой!» — он опасливо покосился наверх, потом зашептал, — «Да чтоб тебе мозги твои выдуло, Хмарок», — и Стрибор, стиснув зубы, протянул мне силу Вайкула, — «Бери, я согласен на такой обмен!»

«Нет».

Ответом мне послужили круглые глаза, пышущие золотом ярости.

«То есть… Как нет⁈ А договор?»

«Будет момент, я призову тебя. Ты получишь Мавшу, а я назову свою цену».

«Стой… Да пустых тебе лёгких, ты что несёшь? Получается, я опять буду должен⁈»

«Но у тебя будет Мавша», — я развернулся, шагая к зданию тюрьмы. В остановленном времени это было совершенно безопасно.

«Стой, смертный!» — меня толкнуло в спину порывом ветра. Я чуть не споткнулся, но, не оборачиваясь, продолжил идти.

Стрибор возник передо мной, соткавшись из воздуха. Его губы были сжаты в ниточку, и это говорило о том, что он принял решение.

«Как ты призовёшь меня, глупец?» — выдавливая из себя слова, сказал он, — «Ты же не маг воздуха. Кричать будешь? Я не могу быть вечно рядом с тобой…»

«Верно», — я кивнул, пытаясь его обойти, — «Думай сам».

Снова прямо передо мной возникли золотые глаза. Белого цвета в них почти не осталось.

Раскрылась протянутая ладонь. Вихрь сжатой в тугой комок силы Вайкула покачивался над пальцами, обещая мне нехилую мощь.

«Бери. Просто. Так.»

«Я — воин…»

«Оставь это мне», — отмахнулся Стрибор, — «Магия проще, чем ты думаешь. Тут и твоему Сумраку хватит».

Мавша явно была невероятно дорога Стрибору.

«Жди, южный бог ветра, и я призову тебя», — ответил я, принимая дар бога и чувствуя, как вихрь всасывается в кожу, пронзая вены острой болью. Обретение могущества никогда не бывает безболезненным.

«Чем больше лайков, тем быстрее соображают варвары» © Хморок, грозный северный бог мрака