Неблагое дело

Глава 21

Сэм беспомощно смотрел на брата снизу вверх, и его лицо, еще недавно белое, уже стало приобретать синеватый оттенок — первый признак необратимого кислородного голодания. Забросив петлю обратно в ящик, Дин начал вертеться вокруг своей оси, шаря лучом фонарика по полу. «Где я выронил нож?» Неужели он не услышал, как нож вывалился на металл? «А если я потерял его еще раньше? На улице или в другой комнате?» Дин оглянулся и заметил, что Сэма слегка клонит набок: он уже был не в состоянии держаться прямо. Выражение паники покидало его лицо по мере того, как начало ускользать сознание. Старший Винчестер бросился к брату и поддержал в вертикальном положении, ища в глазах искорки жизни. «Он теряет сознание! — вопил внутренний голос. — Ему не хватает воздуха! Надо что-то делать!» Дин начал усиленно припоминать, что ему как-то рассказывал водитель «Скорой»: «Если человек подавился, нельзя терять время. Чем больше времени прошло, тем сильнее страдает мозг». Времени искать нож не было. В отчаянии, совершенно не представляя, что делать, Дин развернул брата, обхватил его сзади, накрыл ладонью одной руки кулак другой и надавил Сэму на диафрагму — внутрь и вверх. Ничего не получилось. Тогда Дин попытался еще раз, посильнее. Внезапно Сэм икнул, и что-то, вылетев у него изо рта, со звоном приземлилось на пол. Сэм глубоко и шумно втянул воздух.

— Ты как? — напряженно спросил Дин.

Младший Винчестер слабо кивнул. Из его глаз и носа текло, лицо было в грязи, словно в боевой раскраске. На момент показалось, что ему снова шесть и он разбил коленку, свалившись с велосипеда.

— Что… — выдавил он. — Что… там такое?

Дин нашел лучом фонарика маленький мокрый кожаный мешочек — шнурок от удара разошелся, и на пол вывалилось несколько потертых монет, поблескивающих, как плоские снулые глаза.

— Тридцать сребреников… шекели Тира, — прошептал Дин и посмотрел на реликварий. — Петля…

Что-то звякнуло. Дин быстро переметнул луч света обратно на мешочек.

— Дин? — прохрипел Сэм. — Что?

В дальнем углу что-то шаркнуло.

— Мы здесь не одни, — проговорил Дин.

Он не отрывал взгляда от рассыпанных монет. Длинная тощая рука вынырнула из темноты и унесла с собой одну из них. Старший Винчестер дернул фонарик вверх и увидел бородатое лицо с безумной ухмылкой. Затем человек выступил вперед — он был высокий и невероятно худой, с густой черной бородой и почти ненатурально белой, гладкой и влажной кожей — похожей скорее не на фарфор, а на кожицу гриба. С костлявых сутулых плеч стекала бесцветная потрепанная роба, ее нижний край волочился по полу, а капюшон был откинут.

— Это принадлежит мне, — человек опустился на колени и начал собирать монеты, бережно укладывая их обратно в мешочек. Затем мешочек исчез под одеждами.

— Иуда? — неверяще прошептал Дин.

— Нет. Скорее, его адъютант, — человек поднял глаза, застывшие, бездушные и полностью черные.

— Обалдеть, — приободрился Дин. — Очередной помойный демон. Что мы…

— Никакой я не демон, — его руки метнулись вперед, схватили Дина за шею и с силой оттолкнули.

Фонарик вывалился из пальцев и погас. Мгновение полета в темноте, как в невесомости (старший Винчестер еще успел подумать: «Будет больно…»), а потом навстречу двинулось что-то твердое и плоское — то ли стена, то ли пол — и голова загудела от удара, словно колокол. В глазах сначала раздвоилось, потом картинок и вовсе сделалось три. В голове закружились не то что звезды — целые галактики созвездий, и, когда Дин смог сесть, все, что он чувствовал, это медный привкус крови во рту.

— Ты уверен, что не демон? — проскрипел он.

— Я Сборщик. Вы бы назвали меня духом, хотя я и во плоти. На случай, если… — он с неестественной скоростью выбросил вперед ногу, попав Дину в голову. Удар был идеален: он пришелся чуть повыше уха, и старший Винчестер почувствовал, как мир буквально захлопывается вокруг, как палатка, если одновременно выдернуть все колышки.

Сэм схватил свой фонарик и смотрел, как приближается Сборщик. Его роба тяжело покачивалась при ходьбе и позванивала. Сэм понял, что в ней огромное количество карманов, сотни карманов, наполненных мешочками и кошелечками. Эта роба весила, должно быть, с полтонны.

— Где Иуда?

— Не смог придти. Но передавал привет.

— Так вот чем ты занимаешься, — проговорил Сэм. — Шляешься целую вечность и собираешь кровавые деньги?

— Ну, я хоть не начинаю концы света, — парировал Сборщик и улыбнулся. — Я не жалуюсь: мой работодатель снова в фаворе. Внезапно всем захотелось петлю — и людям, и ведьмам, и низшим демонам. — Он пожал плечами. — Предательство нынче в цене.

Сэм оглянулся. В комнате было только одна вещь, которая сошла бы за оружие, и он, схватив ящик, изо всех сил запустил его в тварь. Сборщик со смехом увернулся. Ящик грохнулся об стену и упал между ними. Сборщик переступил его и быстрым до смазанности движением метнулся вперед, выбрасывая руку. Удар пришелся со всей силой нагруженного в рукав металла, словно само тело твари было налито серебром, которую она собирала. Голова Сэма дернулась назад, стукнувшись об стену. Он выронил фонарик, и помещение погрузилось во мрак. Потом младший Винчестер услышал какой-то знакомый звук — скрип металла о металл, громкий и пронзительный. Сэм поднял голову. При свете нескольких искорок, промелькнувших в воздухе, он успел заметить сверкнувшее в бледной руке Сборщика лезвие.

— Вы в самом деле думали, что я позволю вам вломиться в мой дом? — прошелестело в темноте. — С этой вашей маленькой жалкой зубочисткой?

И тут из дверного проема ударил луч яркого света.

— С чего ты взял, что это твой дом, сукин ты сын? — спросил Томми МакКлейн