Не убояться зла

Глава 24

По кривоватой и пыльной деревенской улочке спокойно шли двое здоровенных верзил. Ничего в них не было особенного, если не считать зловеще ухмыляющиеся разбойничьи хари, а также тот факт, что в каждой руке братья несли за уши по здоровенному, живому, отъевшемуся за лето зайцу. При ходьбе они непринужденно помахивали своей добычей и болтали о пустяках. И вовсе не обращали внимания на тот факт, что пейзане спешили спрятать за хлипкие стены своих хат жен и дочерей, к тому же озабоченным взглядом проверяя — надежно ли заперта скотина.

Пройдя в ворота замка, оба мордоворота не обратили внимания на звякнувший было и тут же смущенно заткнувшийся колокол. Проследовали через двор, непринужденно поздоровались с нахмурившимся при их появлении сержантом и направились в сторону господских покоев.

Почти правильно поставленный церемонный поклон попавшейся по дороге почтенной баронессе пусть и не блистал изысканностью, зато был сделан от души — а главное, весьма впечатлял постороннего наблюдателя.

— Вот, вашсветлость, — обратился к ней тот, кто увидел свет на пару мигов раньше брата, а посему с полным правом почитался старшим. — Как и договаривались — двоих ушастых на кухни, а вторую пару нам.

— Шкурки меховщику, — добавил второй, незаметно облизнувшись на трепыхающегося в здоровенной лапе серого.

Баронесса удостоила бесов легкой улыбки и великосветского, исполненного достоинства кивка, и поплыла в своих юбках дальше, словно величественный фрегат в громаде парусов.

Зато младшая Лаки, обнаруженная братьями в конюшнях, запросто помахала обоим здоровякам ручкой, а сама терпеливо и настойчиво приучала свою Бестию к лошадям. Те заметно нервничали, побаивались, но в общем дело шло — ведь и правда оказалось, что новые слуги молодой баронессы равнодушно относятся к серебру и купленной у аптекаря склянке особой, освященной монахами святой воде. Последнюю они вообще приняли с радостью и тут же, утянув из буфета три бокала, распили с кузиной за здоровье обеих баронесс — к изумлению старшей и вящему восторгу молодой.

А вечером в превратившейся в почти обжитую зале старого винного подвала прошел последний совет по поводу окончания разбора стигийских премудростей. Девица Лаки — на этот раз трезвая как молодая монашка — сидела на диванчике и вполголоса тарахтела с Бестией. Эта парочка оказалась достойна друг друга по части независимости и задиристости суждений, а также острых язычков.

Барон Орк и деловитый мастер огня Жан де Лефок внимательно слушали, как Valle перечислял результаты, тыкая пальцем в разложенные на столе списки и описи.

— Вот эти все — упрятать в подвалы Башни Магов. Этот сундук, — он показал рукой на здоровенный ящик с желтой полосой и светящейся волшебной руной на крышке. — Отправьте в Университет лорду Беру, внутри есть над чем призадуматься тамошним умникам.

Затем молодоц чернокнижник задумчиво потрогал носком сапога небольшой ящик с алой полосой и таким зловещим знаком сверху, что никто, будь он в здравом уме и доброй памяти, не рискнул бы не то что покопаться в содержимом, но и даже взяться за добротные, приделанные по бокам ручки.

Тут отозвалась Лаки.

— Вот этим научным трудам лучше б и вовсе не появляться на свет.

— Да, верно, — нехотя признал чернокнижник. — Только не выходит ни у гномов, ни у меня уничтожить эти книги без особых разрушений в окружающем пейзаже. Пусть Совет Магов решает — как и где заняться ими, но сделать это надо обязательно.

Начальник разведки кивнул, сделал пометку в своих записях и вопросительно посмотрел на Мастера Огня. Тот внимательно изучил список содержимого с примечаниями черного мага и вздохнул.

— Да, тут попотеть придется. Где-нибудь в северных пустошах или пустыне, с Большим огненным Заклинанием напрячься. Да друидов привлечь, чтобы подстраховали…

— Только не в пустыне, — тут же встряла Бестия. — Нечего наше жилище в свалку заклинаний превращать.

После некоторых вялых препираний маг огня все же заверил, что в ледяном безмолвии полночных равнин уничожение и будет произведено, а затем на пару с никому не доверившему такое дело бароном Орком принялся уносить драгоценные ящики и сундуки наружу — где под покровом темноты ко входу в погреб подъехала крепкая карета в окружении платунга вооруженных до зубов имперских кирасир и сразу трех боевых магов. А командовала теми лично старшая баронесса Лаки с двумя заряженными арбалетами в руках. Хоть у почтенной леди и не хватило бы сил в случае чего зарядить их вновь, но управлялась она с ними весьма ловко. Зато два плечистых здоровяка жуткого вида по обеим сторонам от хозяйки запросто могли бы справиться с этим, да и с кирасирами тоже.

Что вы хотите — нанять для своей личной охраны мага или хотя бы колдуна леди позволить себе не могла. Что делать — увы, порядочность и богатство сочетаются в людях крайне редко. Но когда прошлой ночью братья выловили за дальним виноградником курьера промышляющих дурманной травкой контрабандистов, а Бестия намедни поймала на горячем нечистого на руку управляющего, даже чопорная баронесса признала, что дела пошли, и пошли лучше.

Вернулся Орк без Лефока, но в сопровождении баронессы. Улыбнувшись и переглянувшись с бароном, Valle бросил в сторону:

— Сифид, вылезай — работа окончена.

К изумлению остальных, в углу после слов молодого человека немедля разлилось странное сияние, и из него шагнул светящийся алым молодец со сложенными за спиной крыльями. Бестия тут же ойкнула и сразу же спряталась за спину своей старшей компаньонки — леди Лаки. К чести матери той, старшая баронесса уже помаленьку привыкала, что по замку и окрестностям шастают самые необычные особи, а посему посмотрела на гостя с нескрываемым любопытством.

— Сифид, рыцарь из Клана Огня, — представился тот и с удовольствием, по-простецки потянулся. — Остальных можно отпускать?

Получив кивок чернокнижника, он рявкнул в сторону короткий приказ. Вселенная на миг покачнулась, когда охрана из невидимых до поры демонов убралась в свои подземные владения, но через несколько мигов все встало на свои места.

— Как и договаривались, — Valle вытащил из воздуха целый ящик завернутых в мягкую бумагу винных бутылок и поставил его перед осклабившимся от удовольствия демоном.

Баронесса ахнула и всплеснула руками.

— Так вот кто купил у нас столько эльфийского вина… Aetanne полувековой выдержки, сто золотых бутылка… А я-то ломала голову, что за сумасшедший миллионер тут проезжал?

— А вот эти два бочонка, — чернокнижник вытащил оттуда же невесть откуда пару симпатичного размера дубовых емкостей с клеймом виноградников баронства Лаки. — Передайте от моего имени их высочествам — благороднейшей ла Синирь и несравненной ла Сатори.

— О-о! — демон был поражен. — Пожалуй, я поторопился, отпустив своих головорезов. С таким грузом по нашим дорогам путешествовать — это значит нарываться на большие неприятности.

— Да по нашим тоже, — с усмешкой отозвался барон Орк. — За такие деньги можно где-нибудь в провинции купить рыцарский манор вместе с замком и родовым титулом.

Бровь чернокнижника чуть поползла вверх.

— Вы намекаете, что я зря расходую золото?

— Отнюдь, — хладнокровно парировал сверкающий алым и золотым огнем демон, озабоченно пряча вино в складки широкого плаща. — Дважды тайными путями приходили лазутчики. Все искали, вынюхивали — пришлось отвадить, да по-плохому. И мальчишки местные раз пытались полюбопытствовать…

Баронесса Лаки-младшая тут же сделала озабоченную мордашку.

— О нет, ваша светлость — пацанят просто пугнули легонько. Но так, чтобы и дорогу сюда забыли.

Сифид осмотрелся, но все еще не уходил. На огненном лице его, о коем так и хотелось сказать отмеченном печатью благородства, виднелось явственное сомнение. Поколебавшись чуть, он все же решился.

— Да, барон, прилетали еще снизу какие-то малявки, ростом с воробья. Практически безвредные, но весьма интересные. Я вам следок оставлю, полюбопытствуйте на досуге.

Затем он осторожно приблизился к пожилой хозяйке и удивленные присутствующие со все возрастающим удивлением услыхали, как благородный демон подземного мира на полном серьезе торгует у баронессы бочонок того самого хереса, что дочь ваша бархатным назвала. Почтенная леди вспомнила неподъемную бочку и полюбопытствовала на предмет — а зачем рыцарю сразу столько?

— Да вот, ваша светлость, — улыбнулся Сифид. — Сын женится, надо на свадьбу угостить хорошим винцом своих, да и соседей в округе. Короче, всех ведьм, демонов и гостей напоить до упыриного визгу.

Младшая Лаки заколебалась и весьма успешно изобразила задумчивый и чуть встревоженный вид.

— Вообще-то, мы уже обещали ту емкость виноторговцу из Царства Света.

— Святошам? — с жаром вскричал пораженный демон, и от огорчения свет его вспыхнул нестерпимо ярким огнем. Он сдернул с когтистых лап перчатки и тут же азартно швырнул оземь. Подбоченившись, внушительно заявил. — Перекупаю, какую бы вы цену не назвали, ваша светлость — пусть церковники воду из лужи хлебают!

Мать — баронесса встрепенулась, и искушенному в чтении человеческих душ взору стало бы заметно, как извечная тяга к презренному металлу борется в ней с осторожностью. Однако дочь ее оказалась умницей, ох какой умницей! Именно в этот момент живо интересующийся развернувшейся перед ним сценой Valle впервые увидел и отметил для себя — насколько быстрым, красноречивым и понятным для обеих может быть безмолвный разговор двух женских взглядов. Еле заметные подрагивания ресниц, почти невнятный шепот подрагивающих бровей и слегка указующих глаз — и вот молодая баронесса встала с диванчика.

Отвесив озадаченному огненному рыцарю самый изысканный реверанс, она вежливейшим и приветливым голоском вымолвила.

— Досточтимый сэр Сифид! Примите тот бочонок в подарок на свадьбу вашего любимого и любящего сына, и пока неизвестной нам, но несомненно благородной и прекрасной девушки. Как маленький знак нашего уважения и поздравления.

Ничего себе, маленький знак! — чернокнижник припомнил огромную двухсотведерную бочку и в сомнении чуть было совсем по-простолюдински не почесал в затылке. И тут только до него дошли с легчайшим нажимом произнесенные ключевые слова пока неизвестной нам. А-а, Падший всех девиц побери — это ведь пресловутая женская дипломатия в действии!

Полыхающий алым пламенем демон оказался тоже отнюдь не дурак. Он стал перед молодой баронессой на одно колено и, пригасив на миг свой жар, осторожно, стараясь ненароком не обжечь нежную девичью кожу, приложился к ручке.