Не беси Комаришкина

Глава 6

Первый этаж меня встретил криками, кровью и пулей, на которую я нарвался выбегая на лестницу.

Спас меня осадный арбалет, именно его ложе и перехватило этот злой кусочек свинца. Тут даже и не поймешь — то ли счастье, что задержался взводя этого монстра, то ли наоборот — выскочил бы раньше, под слепой выстрел и не попал бы.

У входа полосовали друг друга когтями две девичьи фигуры, обе — один в один как моя сестренка, а маман — прыгала вокруг и стреляла из короткоствольного револьвера весьма приличного калибра.

Девушкам везло, пули летели куда угодно, только не в них, именно одну такую я и перехватил на выходе из коридора.

Сбежав по лестнице вниз, я заорал:

— Всем стоять! — и выстрелил из арбалета в потолок.

Последнее я сделал зря, так как на выстрел никто внимание и не обратил, чай не револьвер .45 калибра, вот тот рявкает грозно, так что уши закладывает, а гудение спущенной тетивы арбалета за девичьими криками никто и не заметил. Радовало только то, что у маман закончились патроны и она вхолостую щелкала курком.

Лезть к девушкам врукопашную я остерегался, пока буду разнимать — они меня в четыре руки исполосуют. Чем пользуются не ясно, но сечек и глубоких кровоточащих царапин на обоих девушках было достаточно.

Остается одно — принуждение к миру! Я перехватил арбалет на манер дубинки и ворвался в женскую драку дубася девичьи тела. Пара ударов по почкам, тычок по печени и отмахивания от попыток вырвать мне глаза и принужение увенчались успехом. Правда пришлось и маман жестко оттолкнуть, так как она решила принять участие перехватив револьвер на манер кастета и попыталась проверить прочность его рукояти молотя по нашим головам.

— Что здесь происходит? — с ситуацией явно следовало разобраться по свежим следам.

— Она допель! — практически в унисон заявили сестренки, некультурно тыкая пальцами в друг друга.

— Маман? — я обратил внимание на тяжело дышавшую от схватки женщину.

— Какая я тебе маман, урод?! — на лице женщины отразилась незамутненная ярость.

Вот так вот. Приплыли. И что теперь со всем этим делать?

— Значит так, сейчас все идем в столовую и вы все мне рассказываете!

— А не слишком ли много на себя берешь, сопляк? — у маман было свое мнение по этому поводу.

— А тебе потроха выпустить или коленей лишиться хочешь? — я зажег проекцию Аурных когтей. — Про дуэли слышала? Так я там не все что мог показал, могу устроить мастеркласс, только, боюсь, потом тебя никакой лепила не соберет!

Терпеть не могу давить на женщин с позиции силы, но некоторые другого подхода вообще не понимают.

Маман судорожно сглотнула, кивнула и первой направилась в сторону столовой, за ней, оставляя на полу мелкие капли крови, шествовали сестренки, я, с арбалетом на плече, замыкал процессию.

— Итак, кто пояснит мне ситуацию? — я оглядел дамскую часть населения дома рассевшуюся за столом.

Ответом была тишина.

— Ладно. — я начал взводить арбалет. — Я устал от непонимания и кто откажется прояснять ситуацию — получит стрелу в ногу.

— Ты не посмеешь! — злобно зыркнула на меня маман.

— А ты рискни испытать! — болт занял свое место и я продолжил: — Начни с того, почему ты не маман.

— Это я тебе скажу, — вдруг заявила одна из сестренок. Одежда на ней была весьма истрепанной и если бы не пышная фигура, то ее вполне можно было бы принять за бродяжку. — Это тебе не мать, а мачеха. Охомутала отца и сгубила. Тебе прикормленный лекарь мозги подправил, на днях ты должен был словить инсульт и все досталось бы ей и ее доченьке.

Скорее всего инсульт и произошел, наложился удар по голове на вредительство лекаря, а тут я — раз и занял тело, да еще и подлечил за счет парочки великосветских обормотов.

— А ты, стало быть сестренка? — я внимательно оглядел девушку. — Что с тобой произошло, что ты в столь непрезентабельном виде и кто это с твоим лицом напротив тебя?

— Знакомься, напротив сидит Софья Нестерва, незаконнорожденная дочь нашей мачехи. — с ехидцей проговорила сестренка. — Меня же продали абрекам. Благо, что эти идиоты решили по дороге до сладкого добраться. Я им головешки то открутила и сюда на попутках отправилась. Думала — если тебя не спасу, то хоть отомщу.

— Что же она так на тебя похожа то? — я сравнивал мордашки девушек, действительно — как две капли воды, только у настоящей черты более острые, видать не сладко пришлось, пока добиралась до дома.

— Тебе, братец, видать лекарь хорошо по мозгам прошелся, раз уж о допелях ничего не помнишь.

Я порылся в памяти. Есть такое. Доппельгангер — магохирургическая операция по созданию двойника. Многие главы кланов заводят допеля. Это и защита от покушений и возможность не терять время на благотворительных вечерах. Общество любит благотворительность, а вот болтаться и терять время на таких вечерах светя лицом перед общественностью мало кто любит. Вот и отправляют допелей. Процедура создания допеля не особо законная, но и прямых запретов нет.

—Вот ты сказала и я вспомнил. Хотя да, лепила мне изрядно по мозгам проехал, многое как в тумане. — я использовал возможность залегендировать отсутствие личных воспоминаний этой тушки. — Ладно, что с супостатками делать будем? В расход?

— Нее, братишка. — хищная улыбка наползла на лицо сестренки. — Так легко они не отделаются. Они у меня за каждый километр, что я назад добиралась ответят.

Я собрался предложить сдать их полиции и провести все официально, но события понеслись галопом.

Раз и мачеха поднимает из под столешницы руку с револьвером, видать успела втихушку перезарядить, пока мы болтали.

Два и я нажимаю на спуск арбалета. Тяжелый арбалетный болт пробивает тело мачехи между грудей, разносит спинку стула и опрокидывает труп на пол.

Три и псевдо сестренка бросается на меня с каким то горящим заклятием на пальцах.

Четыре и я на рефлексах бью ее дугой арбалета в лицо. Дуга распарывает щеку, сносит нос и выбивает глаз. Заклятье на кончиках пальцев гаснет, девушка с болезненным криком хватается за то, что осталось от лица, а я добавляю ложем арбалета по макушке, гася ей сознание.

— Мда. — заявляет сестренка в ступоре. — Озверел ты без меня, братец.

—Извини, рефлексы.

— Как теперь от полиции отмазываться будем? За такое, — сестренка кивнула головой на допельшу заливающую стол кровью и глянула на мертвую мачеху, — по головке точно не погладят.

— Есть идея. — я решил повязать сестру кровью. — Но требуется твое участие!

Положив арбалет на стол, я подошел к мачехе и вынул из руки револьвер, проверил, как и думал — все каморы заряжены. Подошел к сестре и протянул ей оружие.

— Добей! Дальше я решу.

Сестренка посмотрела на меня с большим сомнением.

— Ты же хотела отомстить? — я начал давить на чувства. — Могу нож дать или, вон, арбалет возьми.

— Обойдусь и этим.

Грохот револьвера оборвал жизнь допеля. Я подошел и наложил прикосновением Тлен Праха. Пара мгновений и о допеле напоминает только натекшая на стол лужица крови.

— А? Как так? — сестренка была в ступоре.

Я подмигнул ей в ответ, взял на полке шкафа праздничные свечи и начал вычерчивать пентаграмму Поднятия.

Не люблю я ритуальную некромантию. Возни много, а толку мало. Настоящий некромант со сродством и ярко выраженной способностью может поднять нежить одним щелчком пальцев, в пределах свой ауры, конечно. По крайней мере так было в моем прошлом мире, как тут с некромантией не знаю, но простейшие ритуалы работают почти везде.

Провозился я часа четыре. Кроме вычерчивания пентаграммы пришлось еще и тело будущей немертвой оголять и расписывать ответными пиктограммами. А еще плавить золотые украшения и тянуть из них тонкую нить, прошивать ей основные мышцы которые будут задействованы и подсоединять к внедренному в тело артефакту на базе молнии.

Получилось что-то среднее между големом и умертвением. Немертвые мозги управляли телом и могли выполнять несложные команды, артефакт давал энергию мышцам позволяя им сокращаться. Кустарщина, ей-ей кустарщина! Впрочем, настоящему некроманту подобное тоже нужно, если он решится сделать автономное умертвение, которое будет действовать самостоятельно в отрыве от его ауры. Вот только его работу от живого человека не отличишь, а мачеха — разве что в зюзю пьяную сможет сыграть.

Впрочем, нам большего и не надо.

Сестренка приобрела билет на круизный дирижабль и заказала доставку самого дешевого крепкого пойла, я — вколачивал задачу в мертвые синапсы, заставляя раз за разом проговаривать последовательность действий.

На ночь мачеху определили в ванную, залив алкоголем с пары канистр. К утру ее тело как следует пропитается спиртом, что, во первых, замаскирует запах разложения, а во вторых — будет играть на правдоподобность придуманного сценария.

Утро. Сегодня пришлось вставать раньше обычного. И вовсе не потому, что я решил навестить забегаловку с парой звезд, нет, сегодня утром нас ждет работа по сокрытию следов исчезновения мачехи.

Все же, мы с сестренкой хоть и род, но пока не можем тягаться с теми, кто устроил аферу по нашему уничтожению. Нам надо максимально оттянуть начало активных действий и поднабраться силы. Эх. А ведь так хотелось беспроблемно, оставаясь в тени, возрождать свою мощь, но нет, не выйдет! Судьба против и толкает на конфронтацию.

К трапу мачтового причала дирижабля «Гармония неба» мы шли втроем. Сестра ненавязчиво поддерживала некромачеху, а я тащил пару чемоданов. У трапа стюард проверил билет, крикнул матроса забрать чемоданы и провел нас в каюту.

Эх, знал бы какой тут шик — сам бы отправился в круиз! Но… цейтнот, надо слишком многое успеть за малое время.

Мачеха слегка покачиваясь дошла до кресла и натурально плюхнулась в него, щелкнула пальцами и показала на встроенный бар. Стюард поспешил взять бокал и, не дождавшись пояснений, обернулся к нам.

— Если не хотите провести тут целый вечер подливая ей каждые пять минут, просто поставьте рядом бутылку виски. — пояснил я.

— Наша маман любит путешествовать с комфортом, но летать побаивается, вот и компенсирует. — добавила сестра.

Стюард улыбнулся, взял литровую бутыль вискаря, откупорил, налил на два пальца и подал бокал мачехе. Бутылку, как и просили, поставил на журнальный столик рядом.

Выходя мы попрощались с мачехой, она отсалютовала нам бокалом.

— Все нормально будет? — мандражировала сестра, пока мы шли от причала.

— Да не боись! — я, напротив, был уверен в задуманном. — Сегодня она опустошит бар, а к вечеру, когда лететь будут над морем, привлечет внимание и кувыркнется за борт.

— А ее спасать не будут?

— При падении с пары километров вода как гранит. Даже и не подумают. — я махнул рукой подзывая такси. — К тому же у нее установка, сразу после падения уйти на дно, заякориться там и лежать пока результат ритуала не развеется, а к тому времени от нее только скелет и останется. Все остальное обглодают рыбы и крабы.

— Жестоко.

— Нормально! — я открыл дверь такси и подтолкнул к нему сестру. — Давай, садись и дуй домой, вечером еще слуги придут на просмотр.

В академию я добрался к началу занятий. Злой, потому как голодный и не выспавшийся. Сегодня меня никто не задерживал, хоть это радовало.

На лекции была сплошная тягомотина и говорильня, ничего нового. Я слушал краем уха, а сам копался в памяти отыскивая информацию о некроконструктах. Мда, не густо.

Некромантии, как искусства тут не было, вместо некроконструктов активно развивалось големостороение, которое перешло в робототехнику. Не имея возможности использовать готовый мозг в качестве мощной нейросети, текущая големотехника пошла по пути соединения процессоров с артефакторикой.

Вершиной искусства являлись боевые доспехи, артефакты перехватывали нейроимпусы и управляли синтемышцами. Блок электроники управлял дополнительным вооружением, наплечная пушка или пулемет — раздающая плюхи всем целям не имеющим маркера «свой» в порядке вещей. На визор тактического шлема выводится боевая обстановка, подсветка целей, целеуказания и маршрут при работе в группе и так далее.

В пределах ауры оператор может управлять таким доспехом извне, это сложнее, но вполне возможно. В бою не особо полезно, но если застанут на отдыхе, то доспех вполне сможет прорваться к своему владельцу, заодно и наведя шорох во время прорыва.

А вот с производством успехов меньше. Есть токарные автоматы с жестко заданными программами действий и есть связки станочник — станок. Опытный станочник получая обратную связь от станка может ловить тысячные доли миллиметра даже на весьма ушатанной технике. Компенсация люфтов производится через ощущение съема стружки, а опыт сродства со станочным парком хорошо помогают делать деталь без брака.

С таким может справиться любой мало-мальски одаренный, даже тот, кто свечку зажечь не в силах. Впрочем, как показывает копание в памяти, активным развитием магических сил и воли занимается весьма малый процент населения. Настоящий оператор воли мог бы глянув на болванку сразу получить из нее деталь. Просто убедив лишний металл отвалиться. Но волевой человек на завод не пойдет.

Станочников готовят училища, по сути просто натаскивают на ощущения и дрессируют на действия с конкретными типами станков. Такой персонал дешев, а гнать изделия может любые, только техкарту обработки ему выдай, да заготовки подсовывай. Никакой перенастройки станков, практически полное отсутствие брака — вот и не движется прогресс на этом участке.

Едва дождавшись обеда я поспешил в столовую. Мясо! Я иду к тебе!

На удивление удалось отобедать без каких либо помех, разве что Лилия Комар злобно зыркала на меня из-за соседнего столика. Но меня взглядами не прошибешь, я, знай себе, наворачивал мясцо.

Сегодня отдавал дань ребрышкам барбекю и шашлыку. Забив первый голод кусками мяса, я стал смаковать. К мясу шло три соуса — яростно острый красный, нежный и охлаждающий сливочный и нейтльно-приправный зеленый.

О, какое это наслаждение — обмакнуть кусок шашлыка в красный острый и чувствовать разгорающийся пожар на языке. Сочное мясо слегка охлаждает вкусовые рецепторы, но острый соус снова их взбадривает. В момент, когда кажется, что сейчас начнешь дышать огнем, глотаешь и огненный вкус начинает путешествовать в желудок.

Следом идет кусок с белым соусом. Нежный вкус сливок обволакивает разбуженные перцем рецепторы и успокаивает их, соус сдабривает мясной вкус, пожар прекращается и вот, проглоченный пламегаситель начинает свое движение по пищеводу, вслед за его продвижением успокаивается чувство огня внутри. Настает время нейтральных приправ.

Третий соус только оттеняет мясной вкус. Не будь первых двух кусочков и схватки противоположностей, то весь вкус мяса в третьем куске и не раскрылся бы. Но вот, третий кусочек начал свое путешествие к собратьям в желудок и снова время огненного мяса.

Так, чередуя соуса, я и не заметил как осилил почти десяток порций. Народ уже привык, как к моему проглотству, так и к аристократичной манере поедания, разве что поглядывали да шушукались по поводу проведенных дуэлей.

После еды меня и вовсе разморило, а впереди была практика. И ладно бы что заумное, так нет же — «Оперирование предметами» в просторечии «телекинез». Тут главное не показать все что могу, рано еще открывать все козыри.

—Комаришкин, ну ка продемонстрируй свои дуэльные достижения.

Голос преподавашки с прозвищем Стервоза выдернул меня из блаженства. Это наглость требовать в таком тоне да еще и на публику.

— С удовольствием! Сейчас продемонстрирую!

Я встал с задней парты и злобно ухмыляясь начал приближаться. Не то, что бы я хотел изуродовать преподавательницу, но и спускать такое нельзя.

— Я… Не… — преподавательница явно не ожидала от меня такой готовности и, глядя на мое предвкушающее развлечение лицо, оказалась в замешательстве.

— Вы! Да! — я подкидывал монеты на ладони и размышлял, обойтись демонстрацией впиливания монет в стену или действительно вдарить ими по коленями и плечам.

Монеты начали свой разгон, они вращались над ладонью, свист рассекаемого воздуха начал переходить в ультразвук. Сейчас я не торопился и мог как следует раскрутить монетки.

Бац! Дверь влетела в аудиторию с частью косяка. Ну да, вообще то, она, как и положено, открывалась наружу.

— Всем сидеть и никто не пострадает! — остатки дверного проема заполнила широкоплечая фигура с пистолетом, дуло которого было огромно, что твой туннель для поезда.

Вззз! Ответили монеты на это заявление.

Бэнг, бенг — дуплетом рявкнул в ответ пистолет.