Не беси Комаришкина

Глава 14

— Сломай дяде ногу! — попросил я горничную и добавил: — Только нежно и аккуратно!

Дядя, явно не ожидавший такого ответа, только хлопал глазами.

— С радостью, господин! — ответила билдерняшка и разминая кисти рук направилась к незадачливому родственнику.

Пара дядиных подручных попытались перехватить ее, но — хусть, хлесть и вот уже они оба на полу. Один нянчит явно вышедший из сустава правый локоть, а второй просто лежит без сознания.

— Но я же родственник! — спал с лица нацелившийся на мои миллионы дядя.

— Правую или левую? — уточнила Сусанна нависая над забившимся в кресло человеком.

— Хм… - задумался я. — Дядя, ты можешь сломать себе палец, сам, на память, а можешь подождать пока Сусанна сломает тебе правое колено и тогда будешь всю жизнь хромать. Выбирай!

— Я сам! — испуганным поросенком взвизгнул дядя, растерявший весь сибаритский вид. — Только мне нужна помощь!

— Эх, придется тебе помочь, дядюшка. — я взял пресс-папье из малахита с небольшого стола у стены и подошел к родственнику. — Палец на подлокотник и глаза не закрывай! А то придется повторить.

Неудачливый отжиматель миллионов мелко дрожа положил мизинец на массивный подлокотник кресла, я резко и сильно стукнул пресс-папье, размозживая кости крайней фаланги в осколки. Теперь ему поможет только ампутация или весьма дорогой целитель, но не думаю, что на последнего у него есть деньги.

Дядя побледнел, но, к его чести, не издал и звука. Только глаза стали очень грустные, но меня таким не проймешь.

— Дела твои здесь закончены, собирайся, бери своих охламонов, тебя проводят. — я вернул пресс-папье на место и продолжил: — Ты хоть представься напоследок.

— Олесь Комаровский.

— Я запомнил тебя, Олесь. В следующий раз так миндальничать не буду. Разрешаю откланяться.

Дядя молча подошел к приходящему в сознание бугаю, вместе с баюкающим вывихнутую руку подъельником поднял страдальца и поддерживая его с двух сторон троица, сопровождаемая билдерняшкой, отправилась восвояси.

— Не слишком ли круто? — спросила сестренка, за все время не проронившая ни слова.

— Я в своем праве. Тут явная попытка мошенничества, так что они даже не будут обращаться в полицию.

— Но говорил он красиво. — вздохнула она. — Мне бы так уметь плести слова играя смыслами. Я к концу речи уже почти поверила в его добрые намерения.

— Это была первая весточка. — я тоже вздохнул. — Нас еще не раз попробуют прогнуть и подмять под себя.

— Справимся?

— А куда на деваться? — я прикинул по наличиствующим силам и добавил: — Надо слуг поднанять, сейчас мы можем себе это позволить.

— Опять со страховкой от беременности будешь оформлять? — съехидничала сестренка.

— Вот уж нет! — меня передернуло от утренних воспоминаний. — Нам не служанки нужны, а крепкие парни в охрану. Свешивать силовые воздействия на горничных — это оригинально, но не комильфо.

— Вместе поедем? — деловито спросила Ольга.

— Сам скатаюсь, ты возьми Андрея и съезди в Галерею Бутиков, постарайся договориться об аренде места.

— Не передумал? — удивилась сестренка. — Он точно нужен?

— Нужен! — вздохнул я. — Если ты не забыла, у нас куча схронов от терроров «Нового мира» остались. Надо их проверить и, чуется мне, денег там будет достаточно, что бы их имело смысл отмывать.

— Ладно. — согласилась она. — Скатаюсь, заключу предварительный договор, окончательно оформлять все равно тебе, как Главе.

*** В кабинете Главы клана Рысь ***

Николай Рысь разбирал корреспонденцию, дело нудное, но необходимое. Секретарь, конечно, предварительно разбирает и отсеивает, но и тех бумаг, что приходят на имя Главы остается не мало. К тому же, всегда надо держать руку на пульсе дел, новообразованный клан — дело такое. Еще нет жесткой спайки людей и общие интересы не стали важнее интересов рода. Впрочем, даже в весьма старых кланах всегда идет внутреннее бурление и перетягивание одеяла на свою сторону. С этим надо смириться и использовать, хороший Глава всегда играет на противостоянии и внутренних противоречиях в угоду себе.

Когда дела идут хорошо, то все в клане Рысь делается заместителями и начальниками служб. Но подлое нападение на склад со стоянкой сильно ударило по финансам, а главное — ни аналитики, ни служба безопасности клана не могли дать ответ — а кому это вообще понадобилось? Тогда, в ярости, Павел настолько вышел из себя, что наорал на Глав.Безопасника и обозвал его Начальником Службы Бесполезности.

Род Рысь только становился на ноги, ступал аккуратно, что бы случайно не отдавить чью-то клановую лапку и не залезть на территорию или в интересы бизнеса с большими деньгами.

Как то в Империи не принято начинать конфликт с уничтожения собственности. Хоть это и ни где не регламентировалось, но всегда сначала идут переговоры с намеками, потом подключаются угрозы, а уж затем, если не нашлось общего решения, начинаются провокации и нападения. Следующий виток — объявление войны.

Но сейчас, неизвестные начали именно с предпоследнего пункта и клан Рысь готовился к войне, переводя гражданский персонал на казарменное положение, срочно пополняя арсенал и донабирая наемников во внешние отряды службы безопасности клана.

Очередное письмо вызвало удивление, герб был со стилизованным маленьким комаром, вспомнить такой навскидку Николай не мог, пришлось всмотреться в строку «Отправитель».

— Комаришкин…. — задумчиво произнес Николай. — Где то я это слышал…

Антикварный нож для вскрытия писем, стилизованный под наваху, раскрылся со щелчком вставая на фиксатор. Вскрывать корреспонденцию таким ножом менее удобно, чем современными канцелярскими с тонким лезвием, но Главе нравилась тяжесть золоченой рукояти и чеканный рисунок на лезвии. Нож был дорог не только в материальном плане, но и как напоминание о былых годах.

Разрезая конверт и доставая послание Глава вспомнил откуда ему известен отравитель.

— Комаришкина! Убийца дочери! — Николай в запале стукнул рукой по столу, рукоять ножа сделала «хрусть».

Если бы кто -то заглянул в кабинет, то застал бы весьма занимательную картину. Глава рода Рысь, принципиально не употреблявших браных слов и редко когда позволявший себе повысить голос, матерился как безработный алкоголик расколошмативший бутылку водки взятую на последние деньги.

— Комаришкин! Тебе конец! — закончил принявший решение об уничтожении рода Николай.

***

Биржа Слуг встретила меня грудастой улыбающейся девахой на ресепшене. Я улыбнулся в ответ и сказал:

— Мне бы нанять десяток охранников и других слуг.

Деваха посмотрела на экран компьютера, снова на меня, улыбка ее увяла.

— Извините, но вы не можете нанимать слуг во время объявленной войны.

— Какой войны? — я был сильно удивлен, с Империей давно никто не хотел связываться в военном плане.

— Вашей войны. Система опознала вас как Главу рода Комаришкиных, так же она вывела информацию о том, что клан Рысь объявил роду Комаришкиных войну.

— Вот ведь! — странно, что об этом знают посторонние, а я и не в курсе.

— Вам должно было придти уведомление от Министерства Войны Империи.

Действительно, магфон блямкнул когда подходил к дверям, но я решил сначала обозначить задачу, а потом уже посмотреть, что пришло. Что же, достал, действительно, уведомление от МВИ об объявлении роду войны от Рысей.

Извинившись я оправился обратно на улицу попутно набирая сестренку, она взяла сразу же.

— Я уже знаю. — были первые ее слова. — Сменила маршрут, еду домой. Ты тоже поспеши.

Я уверил Ольгу, что не буду задерживаться и попробовал вызвать такси. В такси мне так же отказали. Видимо бояться, что война заденет сторонних людей. Запрет найма нового персонала так же логичен, а то война может и затянуться. Вот только логичность совсем не в мою пользу.

Быстрым шагом я направился к дому, благо было так уж и далеко, а такси — это дело престижа.

Дом встретил меня тишиной и сестренкой у входа.

— Что делать будем? — вид у Ольги был весьма испуганный.

Что делать, что делать… Воевать надо, но не потянем. В доме нас на раз возьмут, при активном штурме продержимся о силы час и то не факт. Закрыться и закупориться — не вариант, обороной войну не выигрывают, всю жизнь сидеть безвылазно не мое.

— Уходить надо. — выдал я.

— Бежать поджав хвост? — испуг сестренки сменился негодованием.

— Отступать для рекогносцировки, перегруппировки и ответного удара!

— И куда же мы отступим?

Я задумался, действительно куда и как? Решать надо быстро, через час, максимум два тут уже будут бойцы клана Рысь. А у нас и официального оружия то с комариный хрен.

Оглянувшись я заметил нашего управляющего-дворецкого, умеет же сливаться с обстановкой, если специально не искать его взглядом, то и не заметишь.

— Что с машинами? — спросил я у него.

— Бронелимузин в порядке, седан тоже на ходу, а вот для купе еще не все запчасти доставили.

— Соберите слуг. — я принял решение.

Через пять минут все обитатели дома стояли в фойе. Оглядев их я заметил некоторую нервозность, не у всех, но тем не менее. Дворецкий, как всегда, сохранял невозмутимость. Водитель-телохранитель смотрел с интересом. Билдерняшка раскраснелась и кажется предвкушала. А вот остальные нервничали.

— Суссана и Андрей отправляются с Ольгой на наши земли в Сибири. Остальные могут остаться тут, я переведу особняк на полную изоляцию, или отправиться по домам. Кто решил уходить — выходите сейчас.

Ушел только подсобник, горничная и повар остались. В том, что дворецкий и с места не двинется — я и не сомневался. В войне родов и кланов не принято рушить особняки стоящие в городе, особенно, если известно, что хозяева отсутствуют. Общественность не поймет. Идти против общества — это равноценно становиться изгоями, от такого нарушителя просто отвернутся, с ним просто не будут иметь дел. Никаких дел! Бизнес рухнет, дети не смогут найти достойную пару. Выход только один — распустить клан. Родам, кстати, хуже — роспуск рода, это означает полный конец. Простолюдинам в этом обществе доступна только работа обслуживающим персоналом да наемными работниками.

Хочешь иметь свое дело — организуй род. Это не так уж и сложно, но доступно только раз. Тем, кто один раз опустился на нижнюю ступень второго шанса не дают. И это, на мой взгляд, справедливо. Таким способом общество самоочищается от мошенников и пустобрехов. Те кто привыкли давать обещания, а потом не исполнять их, те кто идут против благополучия всего общества — быстро скатываются на дно социальной ямы, где им и место.

Так что за оставленный особняк и слуг в нем я не переживал. А вот сестренка за меня переживала!

— А ты? — она покраснела от волнения. — Что будешь делать ты?

— А я отвлеку внимание, что бы вы могли беспроблемно смогли добраться до Сибири на лимузине, а потом присоединюсь к вам. — я взглянул в пышущие переживаниями глаза сестренки и добавил: — Выполнять! Это приказ главы клана!

Лимузин с сестрой сопровождаемой билдерняшкой и водителем отъехал. В то, что они доберутся я и не сомневался. От острых ситуаций в пути, а он не близкий, займет три дня, сестренку оберегут Андрей и Суссана. Их парочка весьма габаритных фигур да герб рода на двери авто отобьет желание связываться у любого.

Я вывел седан из гаража и перевел особняк на осадный режим. Сейчас мне надо отвлечь внимание, да так, что бы Рыси и позабыли о сестренке, сконцентрировав все внимание на мне.

Как я помнил из прошлой жизни — лучше всего привлекает внимание налет с сопутствующим ущербом. Ущерб не обязательно должен быть большим, главное, что бы он был обидным! Ярость и обида — вот два фактора заставляющие народ совершать нелогичные поступки. В общем виде я уже представлял, как довести Рысей, осталось только найти исполнителей.

— Здорово, Костлявый! Это Рыжов, узнал?

— Рыжий, ты чтоле? Тыж, вроде вместе со Скопидоном пропал?

— Не пропал, а затихарился. Но не суть. Наколка нужна? Что возьмешь все твое, шмалеры заказнюк дает, бабло с заказа мне, товар тебе, пукалки тоже себе оставишь.

— Не финти! Говори дело, че по чем и в чем подвох.

— Рыси Комаришкиным войну объявили, а у самих то и боевиков толком нет. Всю охрану стягивают к себе в особняк, стоянка и склады без присмотра будут.

— Это погорельцы которые? Что с горелых складов то брать?

— У них еще одна точка, адрес скину. Заказнюк неподалеку схрон организовал, там затаритесь пулялками, налетите — товар и машины заберете.

— Днем при всем честном народе? Ты Рыжий никак головой поехал! За такое Скверняки враз прижмут!

— А ты выдели горластого, пусть орет громко «Не фиг было бесить Комаришкина», да шмаляйте в небо для шухера. Ищущие Скверну и не напрягутся, война то объявлена!

— Тебя, Рыжий, что Комаришкин подписал?

— А это, Костлявый, не твоего ума дело! Налетел ватагой, забрал и скрылся. Все, бывай! Сейчас кину адреса схрона и складов.

Отправляю сообщение с адресами и отключаю дешевый смартфон. Вот и пригодилась память владельца «Темного уголка», да и ухоронка терроров подсаппортила. Смарт, кстати, тоже отсюда. Перетаскиваю пару ручных пулеметов в седан, и зачем только они тут лежали? Неужто «Новый мир» планировал серьезно сопротивляться? Но мне же лучше! Оглядываюсь вокруг, замечаю складной тубус, подхватываю его и в путь.

С каждым проеханным километром вести авто все проще. Навыки взятые из чужой памяти обрастают практикой и становятся инстинктивными. К особняку Рысей я уже подкатил как заправский проффи, с ревом двигателя и жженой резиной дрифтового разворота на 180 градусов.

Пропихнул два пулемета в люк, вылез сам по пояс и заорал:

— Что, монажопые рысята? На Комаришкина наехать решили?

И вдарил с двух рук по воротам и особняку!

*** Особняк клана Рысь, кабинет главы клана ***

— Николай, ты сдурел? — начальник службы безопасности орал на главу. — Ты накой войну объявил?

На главу клана орать не принято, чревато подобное поведение тем, что глава влегкую может освободить от должности любого, кто ведет себя непочтительно. Но, тут случай особый.

— У нас и так кризис в клане, люди Медвежонковых и Выпьевых ворчат, дескать — мало того, что сплошные убытки, так главе еще и войнушку поиграть захотелось!

— Успокойся, Вольдемар! Согласен, это был спонтанный поступок. Все как то навалилось на меня, а тут еще это письмо, мысли о дочери…

— Я больше поверю в то, что ты о своем ножике сожалеешь, чем о дочери. Носился с ним как с каким то сокровищем, а он и раритетотм то не был. — сбросил тон безопасник.

Николай посмурнел, но краснота ушей показывала — правда о ноже уязвила его.

— Вот что я предлагаю, — продолжил Вольдемар, — войну отменять не будем, пусть пару дней народ побухтит. Проведем все как учебное мероприятие. Я своим скажу, по секрету, дескать специально Род из пары человек выбрали, что бы проверить боеготвоность клана. Они не удержатся и растрепят, кто женам, кто девушкам, пуша перед ними хвосты. Тем более, я с них подписку о молчании брать не буду.

— А с Комаришкиными что делать будем? — глава начал проходить в благожелательное настроение.

— А ничего! — оскалился главный безопасник, — Запрутся у себя в особняке, потрясутся в страхе пару-другую деньков, а там ты и войну объявишь завершенной.

— Просто так завершенной?

— Ну почему же? Пусть принесет извинения за инцидент на дирижабле, да символически пожертвует 50 тысяч на памятник.

— Добро! — осклабился глава. — Распахни окно, раз уж о секретах закончили разговор, душновато что-то мне стало.

Вольдемар распахнул окно и застыл напротив него.

«Что, монажопые рысята? На Комаришкина наехать решили?» — раздалось с улицы, а затем, тело начальника службы безопасности разорвало крупнокалиберными пулями почти пополам.

Грохот выстрелов и свист рикошета пуль заставил главу клана Рысь броситься под стол.

— Нет, нет, только не снова! Я второй раз этого не вынесу… — шептали его губы.

Там его и нашли выбившие дверь охранники. Николай поднялся опираясь на руку рядового безопасника, подошел, старясь не заляпаться в крови Вольдемара к окну. Тишина, его поразила тишина на территории особняка. Еще десять минут назад на площади перед зданием бродили бойцы из сводных родов, что вошли в клан. Сейчас все попрятались по углам и никто и не помышлял об контратаке.

«Только бы на этом все закончилось» — мелькнула мысль главы и он отправился разгребать ситуацию.