Найти клад… и перепрятать

Глава 11 Основы скалолазания

Найти клад и перепрятать

Глава 11. Основы скалолазания.

Как мы ни спешили, но до лагеря добрались только через шесть дней — трудно быстро идти, когда у тебя под ногами валяются сокровища. В итоге этот рейд у нас занял одиннадцать дней. Рассказали о наших приключениях, показали пистолет и наши находки, сделанные благодаря моему чудо-глазу. Пришлось проявить волю и отказать в просьбах дать пострелять из пистолета. Причем, как ни странно, наиболее настойчиво умоляла Цари, а не Ник, как можно было бы предполагать. Увещевали девчонку тем, что патроны, когда они кончатся, нам будет брать неоткуда.

Отъевшись пару дней на свежей готовке бабы Томы, отправились в повторный рейд к тому же месту, но теперь уже с Ником. Как и планировали, сразу же взяли немного в сторону, чтобы собрать по пути новый урожай ценностей. Всю добычу за исключением монет из первого рейда оставили в лагере, так как получалось уже довольно много и по весу, и по ценности. Решили, что не стоит таскать с собой лишнее, поскольку монет у нас и так уже много, а еще сколько предстояло найти в ближайшую неделю!

Сбор добычи у нас проходил по простой схеме: я шел впереди и, увидев «светлячок» под ногами или чуть в стороне, показывал место и говорил глубину, после чего продолжал движение, а Ник с Киррэтом выкапывали добычу и догоняли меня по моим меткам. Если же я, не дождавшись спутников, находил новый светляк, то ковырял его сам. В случае, когда я видел сразу несколько светляков, то мы разбивались и каждый раскапывал свою ямку.

Ник во всем этом сборе ценностей показал себя, как совершенно не азартный или даже не жадный мальчишка. Я и раньше замечал, что у него никогда не загорались глаза при виде чего-то очень ценного. Он всегда оставался спокойным и может быть даже равнодушным при виде богатства. Мне эта его личностная особенность определенно нравилась. К таким людям всегда больше доверия в делах, связанных с богатством. Они с меньшей степенью вероятности предадут тебя ради денег. Так что Ник мне все больше нравился.

Из этого не следует, что мне Цари не нравилась. Еще как нравилась! Она все-таки девочка! Я даже радовался, что еще совсем мелкий, потому как Цари относилась к тому типу девчонок, в которых запросто можно влюбиться. И не важно, что она не красавица, хотя ее можно назвать симпатичной, но тут больше на любителя. Просто Цари показывала себя интересной девчонкой — живой, активной, с характером, умной, или скорее сообразительной. Можно сказать, что у нее был живой ум. Эмоции свои она проявляла красиво, непосредственно и ярко — таких называют обаятельными. В общем, из Цари у нас с каждым днем формировалась все более интересная девушка. Вон и Ник вроде бы по ней сохнет, но тут я не уверен. И даже тот факт, что девочку столько раз насиловали, его не отталкивал от нее.

Прибыв к ущелью через пять дней, мы начали снова прочесывать территорию бывшего рынка по обеим сторонам от дороги. На это ушло еще два дня, и в итоге добыча у нас уже прилично так оттягивала наши сумки. Тогда мы решили сделать свой собственный тайник, куда сложили все артефакты и ювелирку, оставив для дальнейшего похода только монеты, которые легко можно было обменять на современные деньги. Мы ведь собирались еще и на выходе из ущелья поковыряться, хотя Киррэт предположил, что там за столько лет давно уже все перерыли местные копатели.

Естественно, наш багаж пополнился новыми мотками веревок и кучей металлических острых предметов, подходящих для скалолазания. Упаковав все это получше, мы завалились спать, чтобы уже с рассветом быть готовыми лезть на стену.

Основные принципы скалолазания в этом мире мало чем отличались от моего мира, так что тут и рассказывать особо нечего. Киррэт лез вперед, связанный с нами веревкой, наброшенной петлей поверх штыря, вбитого в трещину в стене. Все штыри имели один серьезный недостаток — возле их шляпок отсутствовали кольцевые проушины, через которые можно было бы пропустить веревку. Поэтому костыли приходилось вбивать под наклоном сверху вниз, чтобы снизить вероятность соскальзывания веревки с него. Ну и конечно серьезной проблемой стало отсутствие у нас карабинов. Так что изгалялись мы, как могли.

У Киррэта в его походном наборе нашлись крючки, которые могли выполнять функцию карабинов, но их было всего три штуки. Они выглядели как двусторонние крючки со спиральными закрутами (представьте себе рукописные девятку и шестерку и срастите их в одну фигуру), что позволяло им не соскакивать с веревки. Из-за этого в тех местах, где в нашем мире скалолазы спокойно цепляются и перецепляются с помощью карабинов, нам пришлось вязаться, используя петли и прочие фокусы с веревками. В общем, чувствовал я себя как первобытный человек, который решил изобрести спортивное скалолазание.

К счастью, стенка оказалась довольно легкой с точки зрения серьезного альпинизма. Профессионал из нашего мира по ней гулял бы, как дамы по бульвару. Но Киррэта нельзя было назвать мастером скалолазания, хотя и новичком он тоже не был. По нашим меркам его навыки соответствовали первому разряду, правда здесь работал против нас его приличный возраст. К тому же он фактически тащил с собой двух не очень умелых мальчишек. И хоть я имел некоторые базовые знания по скалолазанию, но был слишком мелким, да еще и калека. Ну а Ник в скалолазании показал себя нулем, разве что держался молодцом.

Как бы то ни было, но мы все-таки проползли по стене метров четыреста и я наконец внизу увидел место, где можно было безопасно спуститься и дальше уже двигаться в лабиринте из пятен и клякс остаточной магии, которой, кстати, ближе к выходу из ущелья становилось все меньше и меньше. Я воспользовался высотой своего положения и просмотрел проход в лабиринте метров на пятьсот, а дальше уже можно было и на земле сориентироваться. Помучив свою память, пытаясь запечатлеть схему передвижения в лабиринте, я дал команду спускаться.

На землю мы слезли без приключений, а вот блуждание по лабиринту оказалось непростым. Дело в том, что с высоты, да еще с расстояния в несколько сотен метров не всегда удается хорошо разглядеть структуру скоплений магической энергии. Они могут быть разного цвета и иметь нечеткие границы. Какие-то пятна ограничены четкими контурами, а есть и такие области, в которых концентрация энергии от центра к краям понижается постепенно и точно ее границы увидеть трудно. А энергия некоторых цветов теряется на фоне окружающих стен и дна ущелья, особенно если ее концентрация минимальна. Я совсем еще мало что знал и понимал в природе остаточной магии, поэтому очень сильно осторожничал и старался избегать контакта даже с теми ее областями, где свечение энергии было еле заметным. И уж тем более я не желал заводить в такие области других людей, которые уже стали мне дороги.

Именно по этой причине проход по ущелью получился более сложным, чем это показалось мне вначале с большой высоты на скальной стене. И особенно долго нам пришлось побродить на дистанции в первые пару сотен метров, которые были возле самой загрязненной части ущелья, преодоленной нами поверху. Но я все-таки справился с этой сложной задачей, а чем дальше мы отходили от эпицентра загрязнения, тем проще становился процесс нахождения чистого прохода. Естественно, мы помечали наш путь, чтобы на втором проходе не терять время на его поиск по-новой.

Еще одной проблемой стало удержание своего азарта в узде. В этом ущелье добыча иногда лежала буквально на поверхности земли. Сделай два шага в сторону и сможешь поднять что-то ценное без ковыряния в земле или обломках здания и прочем мусоре. Но такой соблазн часто находился в «тумане» магической энергии, поэтому я об этих «светлячках» вообще не заикался, чтобы не будоражить азарт Киррэта. Но даже при таких ограничениях нам удалось существенно пополнить сумку с добычей, так как было ясно, что во время битвы в ущелье погибло много народа, имевшего при себе немало всевозможных ценностей. Бывало, что идти нам приходилось чуть ли не по костям, рассыпавшимся в труху, среди которых оставалось лишь наклониться и поднять горсть золотых монет, какой-нибудь амулет или ювелирное украшение. А вообще на будущее надо завести что-нибудь типа скребка или грабель на длинной ручке, которыми можно было бы доставать такую добычу из энергетического тумана.

Из ущелья мы выбрались уже под вечер. В сумерках я быстро отвел группу от выхода из ущелья туда, где было чисто. Затем мы осмотрелись по сторонам и стали решать, что делать дальше. Выбор был небогат: либо идти ночью по старой заброшенной дороге вниз до ближайшего города, либо искать место для ночевки.

— Крис, есть тут чем поживиться? — Киррэт обвел рукой окрестности вокруг ущелья.

— Только поблизости у выхода, — ответил я безрадостно. — А дальше чем в сотне метров от него уже пусто так, словно здесь все через мелкое сито просеивали неоднократно.

— Не удивлюсь, если именно так и было на протяжении многих поколений, — вздохнул Умник. — Остаточная магия на каком расстоянии от выхода из ущелья совсем пропадает?

— Метров двести. Мы как раз стоим возле этой границы.

— То есть, народ прочесывал даже часть грязной зоны! — воскликнул Киррэт. — Страшно подумать, сколько народа из-за этого расстались со своим здоровьем или даже жизнью. Я так понимаю, задерживаться ради сбора немногих остатков нам здесь не стоит. Нам вообще надо как можно быстрее уйти от ущелья. Не дай бог нас кто-нибудь увидит здесь! И совсем будет плохо, если кто-нибудь все-таки смог заметить, как мы выходили из ущелья. Так что не будем здесь торчать попусту, и пошли вперед, пока совсем не стемнело. Хотя бы на несколько километров отойдем и тогда уже поищем пятачок для ночлега. Костер разжигать не станем, поедим в темноте холодным.

Поспав ночью не больше двух часов, отправились в путь сразу же, как небо начало светлеть на востоке. Дорогу перед собой кое-как видели и ладно! Зато уже в начале дня мы подходили к небольшому городку под названием Мирхет.

Из осторожности все вместе мы в город не пошли. Подумали, что если нас кто-то видел возле ущелья, то искать будут мужчину с двумя мальчиками. Поэтому мы с Ником затаились в лесу неподалеку от города, а Киррэт пошел искать кузнеца и веревочника, чтобы купить у них нужное нам снаряжение.

К большому нашему сожалению всего у кузнеца найти не удалось, но он успокоил, что сделает все необходимое быстро, так как опыт в изготовлении подобных приспособлений уже имеет.

— Вы ведь, уважаемый, собираетесь забраться на Проклятые горы — усмехнулся кузнец. — И в этом желании вы не одиноки в наших краях. Лет десять назад в нашем городе появился один очень авантюрный молодой человек. Имя его Трубер и он оказался одержим идеей найти свой собственный проход в горы, после чего организовать под своим началом отряд Искателей. С тех пор я время от времени получаю от него заказ на подобные вещицы, что вы описали. Разных людей нанимал Трубер для штурма проклятых гор. И мастеров скалолазания, и совсем безголовых авантюристов. Однако проход до сих пор не найден. Если вы один из таких наемников Трубера, то смею предостеречь вас от этой глупой, на мой взгляд, затеи. Но каково бы ни было ваше решение, ваш заказ я сделаю в срок. Заходите через день и все уже будет готово. Но половину оговоренной суммы прошу уплатить сразу.

Киррэт положил на стол древнюю золотую монету.

— Так вас устроит?

— Вполне, — произнес удивленный кузнец, которого звали Вальк. — Давненько я не видел таких монет. В наших местах уже многие годы практически никто ничего не находит. Да и, правду говоря, искать совсем перестали. Хотя есть один дурачок, Куц, который помешался на поиске сокровищ древних магов. Иногда ему удается что-нибудь раздобыть, но, говорят, этот недоумок чуть ли не в самое ущелье суется, где многие свою погибель нашли в далекие времена. А Куц пока жив. Может это ему везет от недостатка ума. Или же судьба и боги жалеют этого тупого беднягу.

— Скажите, Вальк, а вы не в курсе, в каких местах Трубер все эти годы пытался найти свой проход в горы?

— Да мне кажется, что они всюду лазили, разве что поблизости от ущелья не пробовали. Еще в давние времена народ выяснил, что поблизости от ущелья горы совершенно непроходимы. Никто из тех, кто совался в том месте, обратно не вернулся. Были такие, кто уже на обратной дороге во время спуска срывались, но до подножия гор никто живым так и не докатился.

— До встречи, уважаемый! Что касается Проклятых гор, то ни с каким Трубером я не знаком и в успех подобных авантюр не верю. Всего вам хорошего!

Когда Киррэт рассказал нам о разговоре с кузнецом, меня это сильно напрягло.

— Еще один желающий создать свою банду в Проклятых горах! — прошипел я сквозь зубы. — Интересно, откуда он берет деньги, чтобы заниматься столько лет этой херней?

— Возможно, промышляет разбоем и воровством, — предположил Киррэт. — А может унаследовал богатство своей семьи и спускает теперь его на подобные авантюры.

— Надо постараться не столкнуться с этим придурком и его прихвостнями, — высказал я свое мнение. — Или же надо уходить к другому проходу. По карте у нас там перевал по-соседству?

— Для этого нам по предгорьям не меньше тридцати километров придется пробираться, — вздохнул Умник. — Много времени потеряем с неизвестным результатом. А здесь у нас все-таки уже неплохой задел есть. Просто нам надо еще более осторожно себя вести. Пока наш заказ не будет готов, будем сидеть здесь и обратно к ущелью пойдем сквозь лес.

— А мы утянем через лес всю нашу поклажу? — засомневался я.

— Я купил двух мулов, — успокоил меня Киррэт. — По лесным тропам их вполне можно провести. Поверь мне — это решаемая задача.

— Ну дай-то бог, — пробормотал я, так и не избавившись до конца со своим сомнением. — А куда мулов денем, когда уйдем на ту сторону?

— Отпустим на волю. Привязывать или треножить не будем — мы ведь можем и не вернуться. Пусть уж лучше у животин будет хоть какой-то шанс выйти к людям или убежать от хищников.

Через день Киррэт отправился в город за нашим снаряжением. Забрав купленных мулов, Умник навьючил их большими бухтами толстой и прочной веревки, после чего отправился к кузнецу за костылями и крючьями. Вальк, увидев Киррэта, сильно разволновался:

— Вы знаете, уважаемый, тут у нас по городу второй день нехорошие слухи бродят, — сказал тоном заговорщика кузнец, выкладывая перед Киррэтом заказанные им железки. — Помните, я вам рассказывал о нашем придурковатом пареньке по имени Куц? Так вот он в тот же день, как вы приходили ко мне со своим заказом, прибежал к Труберу с рассказом, что накануне собственными глазами видел, как из ущелья вышли трое — мужчина с двумя мальчишками. И теперь эту троицу у нас активно ищут люди из шайки Трубера. Вам надо быть очень осторожным!

— А почему вы решили, что этот рассказ обо мне?

— Вы думаете, у нас в городе часто появляются чужаки? Здесь ведь все друг друга хорошо знают и новое лицо сразу привлекает внимание местных жителей. Я хочу вам помочь выйти из города незамеченным. У меня есть закрытый экипаж, на котором я вас вывезу из города.

— Почему вы мне помогаете?

— Не хочу, чтобы вы оказались в лапах Трубера. Если у него получится его задумка, то в нашем городе начнут твориться плохие вещи, как это происходит там, где есть постоянно действующие проходы в Проклятые горы. Мне подобное очень не нравится и я буду рад хоть как-то воспрепятствовать этому бандиту. А вы, на мой взгляд, совсем не похожи на типичного Искателя, не будь они помянуты лишний раз. Вы собираетесь вернуться в горы, судя по купленному снаряжению. С какой целью, если не секрет?

Киррэт посмотрел на кузнеца хмурым и недоверчивым взглядом, на что тот ответил виноватой улыбкой, но продолжил смотреть заказчику в лицо открыто:

— Вы не подумайте — я не хочу лезть в ваши дела, — пояснил он свой вопрос. — Я со своей стороны пытаюсь убедиться в том, что вы не бандит. А то было бы обидно помогать рабовладельцу, использующему детей для своих мерзких дел.

— Я не Искатель, а Исследователь. В Проклятых горах я провел большую часть своей жизни, но никогда не использовал рабов. А в горы я возвращаюсь, чтобы вывести из них двух бывших рабынь. Одна из них пожилая женщина и переправить ее через скалы будет очень непросто.

— Господи, кому понадобилась старуха в горах?

— В горах она появилась 45 лет назад 12-летней девочкой.

— О боже, какой ужас! — воскликнул Вальк. — Знаете что — я готов вам в помощники дать своего сына. Ему 22 года и он хорошо лазает по горам. Его даже Трубер несколько раз пытался нанять для поиска прохода, но мы с сыном, его зовут Прат, категорически отказались. На скале он вам здорово может помочь. Ваши мальчишки в этом деле не помощники. Судя по количеству костылей, что вы купили у меня, молотом вам придется помахать будь здоров. А мой сынишка сильный молотобоец.

— Но учтите — вашего сына по ущелью и туда, и обратно мы будем проводить с завязанными глазами, — предупредил Киррэт. — Незачем ему знать проход на ту сторону. Только на скале он сможет снять повязку.

— Думаю, он не станет артачиться, — махнул рукой кузнец.

Когда мы с Ником, сидя возле небольшого костра в лесу, увидели, как Киррэт вместе с каким-то крепким парнем ведут под уздцы двух мулов, основательно нагруженных тяжелой поклажей, я уже по привычке напрягся — ну не нравятся мне такие неожиданности! Они как правило говорят о серьезном осложнении в нашей ситуации. Так было и в этот раз, когда мы услышали рассказ Умника о произошедшем.

— Чёрт, я кажется видел этого придурка, — ругнулся Ник. — Когда мы выходили из ущелья, я краем глаза увидел какое-то движение в отдалении. Потом я еще несколько раз всматривался в ту сторону, но ничего больше не увидел и подумал, что либо мне показалось, либо это был какой-то зверек.

— А они не будут нас ждать у ущелья? — спросил я.

— Вряд ли, — ответил задумчиво Киррэт. — Они же не знают, что мы собираемся возвращаться. Трубер с бандой до сих пор ищет нас в городе и караулит дорогу в сторону равнины. Но мы должны поторопиться — чем быстрее мы уйдем обратно, тем меньше шансов у них перехватить нас. Так что быстро собираемся и в путь. Нам надо успеть прийти к ущелью до вечера, чтобы лечь спать пораньше, и со свежими силами войти в ущелье ранним утром. Если придем позже, то возле ущелья будем вынуждены проторчать лишний день. Пусть это и будет лишним отдыхом, который нам не помешает перед скалолазанием, но лучше этого избежать.

Прат оказался добродушным и любопытным парнем. Всю дорогу он расспрашивал нас о Проклятых горах. Причем, сразу стало ясно, что его они интересуют скорее с исторической точки зрения, чем как место потенциальной наживы. Каждый раз, когда в нашем рассказе всплывала тема остаточной магии, по Прату хорошо было видно, что он боится ее до усрачки. И так же непосредственно он реагировал на наши рассказы о зверствах Искателей с малолетними рабами. Когда я на одном из коротких привалов снял с себя рубаху, чтобы ополоснуться в горном ручейке, он ошеломленно прошептал, увидев мои шрамы на теле:

— Матерь божья! Кто это тебя так?

— Ну как тебе сказать… представь себе, как здоровенные мужики избивают ногами двухлетнего мальчика, а затем хватают его маму, 15-летнюю рабыню, и толпой насилуют ее до смерти. Вот это была моя жизнь. А вообще мне много от кого доставалось. Я же после смерти мамы рос совсем диким и кто только не охотился на меня!

— Ты это все помнишь?

— Нет, конечно! Мне это рассказала баба Тома, — вздохнул я. — Это она меня полуживого выходила.

— Мы как раз за ней идем?

— Да. А также за девочкой Цари. Ей тринадцать лет. Она уже второй год в этих горах.

После моего рассказа болтливый Прат минут пятнадцать не мог вымолвить ни слова, лишь скрипел зубами, сжимал кулаки до белых костяшек и покрывался красными пятнами на белом как мел лице. Мне казалось, что в тот момент он был готов убивать, попадись на его пути Искатель-рабовладелец.

Благодаря очень коротким ночам в это время года, мы довольно быстро дошли до ущелья, хоть и шли через лес. Прату эти места были хорошо знакомы и он вел нас по каким-то тропам, видимым только ему. Прибыв на место, мы не стали сразу приближаться к ущелью, а нашли себе в густом лесу небольшую поляну для привала, поели тем, что для нас приготовила жена кузнеца, и завалились спать.