ГЛАВА 36

Прошло время. Николай, успешно закончив подготовительные курсы, приступил к сдаче экзаменов по пройденным предметам. Из четырех испытаний ему оставалось выдержать только два, и одно из них — сочинение — было наиболее сложно для него.

Юноша не раз встречался с доктором Алексеем, и между ними наладились хорошие дружеские связи. Николай знал об отношениях Наташи и Алексея Петровича и помнил разговор, начатый как-то его новым знакомым:

— Ты взрослый человек и должен знать, как обстоит дело. Я люблю Наташу, и ты, наверное, об этом догадываешься. Но как бы ни сложилось между нами, это никак не повлияет на наши с тобой отношения. Я вижу, что ты человек, который заслуживает поддержки на этом трудном для тебя этапе жизни, поэтому я помогу тебе, но как в дальнейшем сложится твоя судьба, зависит только от тебя. И еще: запомни, что я никоим образом не собираюсь воздействовать на Наташу через тебя, какие бы ситуации ни возникли. Я значительно старше тебя и опытнее и знаю, что всякое искусственное давление в таком тонком деле, даже если и приведет к положительному результату, то он будет временный и вскоре разлетится как мыльный пузырь…

Юноша слушал внимательно. Он уже имел свою точку зрения по этому вопросу и к тому же видел сложное, противоречивое отношение сестры к так симпатичному ему доктору.

Сегодня он с Алексеем Петровичем должен быть в педагогическом колледже, чтобы получить последнюю консультацию по сочинению. Чувствовалось, что Николай волновался и на попытки спутника отвлечь его почти не реагировал. Алексей его понимал: в памяти навсегда остались тревожные дни предэкзаменационных страданий.

Подойдя к одному из кабинетов на третьем этаже колледжа, доктор бесцеремонно заглянул в дверь:

— Не опоздали, Галина Александровна?

— Проходите, Алексей Петрович.

Им приветливо улыбалась миловидная женщина в очках:

— А я только что вспоминала о вас и вашем протеже. Это он?

Николай представился, и хозяйка кабинета предложила им устроиться в мягких креслах. Она достала из стола большой список предполагаемых тем сочинений и внушительную пачку тетрадей:

— Вот это вам, молодой человек, в качестве аванса. Впереди у вас несколько дней — учите, дерзайте. Жаль, что вы в свое время все это не одолели, придется догонять сейчас. Впрочем, когда поступите, будет возможность наверстать упущенное. А получше разобраться с темами сочинений вам поможет моя дочь… Она с минуты на минуту должна подойти.

В это время дверь распахнулась, и на пороге показалась симпатичная девушка.

— Это Катя?! — удивился доктор.

— Она и есть — сейчас уже Екатерина Ивановна — студентка первого курса филфака.

— О, да это серьезный человек! Как летит время!…

Девушка бросила смущенный взгляд на посетителей.

— Катюша, вот тебе ученик, позанимайся с ним.

Мать и дочь перебросились еще парой фраз, затем молодые люди удалились, прихватив с собой пачку тетрадей, а Алексей и Галина Александровна еще долго говорили о своих делах.

Через неделю после этого разговора в кабинет главного врача вошла Наташа. Лицо девушки сияло какой-то особой радостью. Она села напротив и, не скрывая своего состояния, улыбаясь, смотрела на доктора.

— Наташа, что-то случилось?

Девушка кивнула головой:

— Случилось…

— И что же? — уже догадываясь, поинтересовался он.

— Николай получил «отлично» по сочинению, и я думаю, что это решит вопрос о его поступлении в колледж.

— Поздравляю, я ждал этого.

— Благодаря вам, Алексей Петрович!

— Ну что ты, Наташа, ведь я сделал лишь то, что обещал, немного помог ему в начале пути. Парень, можно сказать, добился всего своими руками. Ведь если бы он не работал столько, никакие мои протекции не помогли бы. А все трудности у него еще впереди…

Ощущение грусти чувствовалось в словах доктора, и его настроение быстро передалось Наташе.

— Ну что ж, я пойду? — неуверенно проговорила она.

— Подожди минутку, — доктор открыл ящик стола и что-то достал оттуда. — Вот, возьми этот талисман, и пусть он хранит тебя всегда!

На ладони врача лежал небольшой прозрачный, отливающий легким голубоватым оттенком камень.

Наташа осторожно взяла его.

— Какой красивый. Это мне?!

— Да. Ты знаешь, я долго размышлял, что это был за камень, который спас тебя тогда, в Египте? Много просмотрел литературы по минералам, и вот, думаю, это то, что я искал.

Девушка не улыбалась. Ей даже стало страшно перед этой непоколебимой верой взрослого серьезного человека в невозможное.

— Почему-то мне кажется, — с трудом проговорила она, — что вы со мной прощаетесь…

Ответ доктора поразил ее.

— Так оно и есть, — грустно ответил Алексей. — Я уезжаю. Буду работать в Москве, получил приглашение.

— В Москве?! — Наташа во все глаза смотрела на главного врача. — Что же, вас здесь что-то не устраивает… — и запнулась, поймав его усталый взгляд.

— Нет, почему же, на службе никаких проблем, все дело в…

— Во мне?! — как эхо, откликнулась она.

— Да, в нас. Я не хочу больше преследовать тебя, не буду мучить признаниями, на которые ты не отвечаешь. Видно, не судьба. Хочу уехать, чтобы начать все сначала. Думаю, это будет правильно.

— А как же наш санаторий… без вас? — с волнением спросила девушка.

Что-то в душе у нее в этот миг перевернулось.

Она не могла сказать «да», благословляя отъезд Алексея, но и невозможно было произнести «нет».

Наверное, так ей было хорошо — когда он рядом, но не близко, когда она постоянно чувствовала его любовь на расстоянии, и, не позволяя приблизиться, была уверена в его постоянстве, но оборвать эту ниточку, незримо связывающую их, ей не хотелось.

Это нужно было бы понять и Алексею, ведь прав был великий писатель, однажды сказавший: «Кто удерживает — тот теряет, кто с улыбкой отпускает — того пытаются удержать…»

Но влюбленный доктор, решившийся на этот разрыв, в ответ на вопрос Наташи только махнул рукой:

— Будет у вас главный врач… Что, на мне свет клином сошелся…

В кабинете наступило тягостное молчание. Даже телефоны, обычно надоедавшие, теперь не трезвонили. Наконец, Алексей произнес:

— Ну ладно, довольно об этом… Наташа, я помню свое обещание. Ты хотела, чтобы я объяснил тебе метод иридодиагностики. Если хочешь, пойдем, я все покажу тебе. Ведь больше у меня такой возможности не будет.

Они прошли в кабинет, где была установлена специальная аппаратура. То, что увидел доктор на правой, а затем и на левой радужке девушки, заставило покрыться его лоб испариной. Изменения цвета и рисунка радужной оболочки глаза свидетельствовали о поражении многих органов. Но среди них был один признак, потрясший воображение доктора: в зоне проекции позвоночника, на уровне «четырех часов», соответствующей нижним грудным и верхним поясничным позвонкам, были следы застарелого перелома костей.

— Боже! Да как же это так?! — забывшись, прошептал доктор.

— Что-то там не то? — не поняла его девушка.

— Наташа, скажи, у тебя была когда-нибудь травма позвоночника?

— Нет, никогда.

Алексей сосредоточенно рассматривал зону повреждения.

— Да, без сомнения… это признак бывшего перелома…

Тем временем принтер перенес на бумагу остальные знаки, говорящие доктору о нарушении функции того или иного органа, которых оказалось достаточно.

Наконец, он произнес:

— То, что я скажу тебе, Наташа, тебя не обрадует, но ты должна знать все.

— Что, неужели так плохи мои дела?

— Нет, нет, я не сказал — плохи, но беречься ты должна. А будущему мужу могу только посоветовать посадить тебя под колпак и сдувать с тебя все пылинки, — невесело пошутил он и тут же серьезно продолжил. — Боли в желудке по-прежнему беспокоят?

— Нет, сейчас — нет.

— Хорошо, но нужно придерживаться диеты, в общем, все, о чем мы раньше говорили, остается в силе… А теперь я спрошу о некоторых интимных моментах — ведь я же доктор и имею на это право.

Девушка, соглашаясь, кивнула головой.

— Мне несложно расписать весь твой женский месячный цикл, глядя на эту картинку, отражающую все процессы, текущие в организме. Но я вижу, что здесь не все идет гладко… Неприятные ощущения внизу живота, связанные с началом цикла, часто бывают?

Щеки девушки заалели, и она ответила чуть слышно:

— Да.

— Ты когда-нибудь лечилась по этому поводу?

— Нет.

— Почему?

— Считала, что у многих так и это пройдет…

— Послушай меня, Наташа. Тебе обязательно нужно обратиться к врачу. И еще — самое главное. Свою первую беременность ты ни в коем случае не должна прерывать, потому что может так случиться, что она будет и последняя. Поэтому ты не имеешь права рисковать, чтобы не лишить себя счастья материнства. — Алексей сделал паузу и добавил. — Вот, это основное, что я хотел сказать, и ты должна отнестись к этому серьезно, ибо в этой информации твое здоровье и счастье, а оно мне не безразлично…

Какое-то время они еще говорили о разных мелочах, а потом, попрощавшись, расстались.

Каждый из них думал о своем. Доктор, мучаясь, не находил себе места, ведь он получил веское (и какое!) доказательство реальности тех давних-давних событий, о которых стал уже забывать. Но ему не хватило смелости рассказать это Наташе — она не поверит и опять посмотрит отчужденно. Но повреждение, свидетельствующее о переломе позвоночника, — ведь он не может ошибаться… Или?!

Закончив служебные дела раньше обычного, Алексей отправился домой. По всей квартире в беспорядке валялись вещи, которые он не успел упаковать. Посмотрев отрешенно на стоящие в углу чемоданы, доктор поднял трубку телефона. Не сразу он дозвонился до своего бывшего однокашника, с которым в свое время не один пуд соли съел и который сейчас занимал престижный пост в министерстве здравоохранения.

— А, Алексей, приветствую! — обрадовался тот и, не давая перебить себя, выложил все столичные новости, имеющие отношение к медицине, поведал об условиях работы, о квартире и зарплате и, наконец, выдохшись, поинтересовался. — Ты когда вылетаешь-то? Мы ведь ждем.

— Слушай, Иван, я не очень тебя подведу, если не займу приготовленного для меня кресла?

Высокопоставленный друг оказался слегка сбитым с толку. Он долго шумно дышал в трубку, потом крякнул:

— Ну, ну, узнаю тебя, дружище. Что, с Галиной помирились? Так это не проблема — приезжайте вместе, найдем и ей работу…

— Нет, Ваня, здесь другое. Ты уж извини, сказать прямо не могу, это не телефонный разговор… В общем, ищи другую кандидатуру.

— Жаль, жаль, ну что ж, будут проблемы — звони, а если в Москву нагрянешь — всегда рад увидеть… И место твое я все же придержу…

Разговор давно закончился, а Алексей все держал в руках пульсирующую короткими гудками трубку.

Он понял, что снова совершенно добровольно обрек себя на душевные страдания — Наташа не для него. И лишь где-то в самом дальнем уголке его большого сердца мерцала слабая надежда…

Загрузка...