Настя Сука 2

Глава 4

Стаб, встретил группу Насти и плетущихся за ними свежаков, привычной очередью грязных, усталых рейдеров к Полиграфу на проверку. Женщина, довольно улыбнувшись и напустив в выражения своего лица максимального призрения, нагло, бесцеремонно, расталкивая стоящих в очереди мужчин, направилась к ментату минуя всеобщее ожидание. При этом она старательно наступала на ноги не успевшим убраться с ее пути рейдерам, демонстративно толкалась локтями и вызывающе заглядывала в лица мужчин своим не мигающим, взглядом ядовитой змеи, лишающей жизни всего одним, молниеносным укусом. Но вопреки ее ожиданию, возмущения не последовало. Все опускали виновато глаза и осторожно шипели от боли, но никто не посмел возразить. Обыватели- с усмешкой и презрением пронеслось у нее подхваченное от Комиссара выражение. Пройдя проверку без очереди она, подмигнув своим бойцам, устремилась домой с затаенной надежной. Увы, войдя в прихожею, Настя, раздув хищно ноздри, громко потянула в себя воздух с сожалением отмечая что мужа давно не было дома ни запаха его туалетной воды ни витающих в воздухе застоялых женских феромонов. Танька бы не упустила своего шанса, отрываться по полной пока ее нет в стабе. Очевидно Академик еще не вернулся с кластеров. Когда же все это завершится и наступит хоть какая-то определенность. Ладно, усталости особо то и нет, со свежаками плелись тише заблудившейся коровы. Сейчас чистка оружия, потом душ, красота, а затем надо навестить свою подругу Тоню. Поинтересоваться, что да как в стабе деется.

Вышедший от ментата Малой, покрутил головой, пытаясь сориентироваться. Дара толкового у него не оказалось, как сказала осматривавшая его дородная женщина с огромным декольте он может создавать небольшой светляк. Как ее, Эльфийка кажется. Вот ведь, сама бабища мясистая, а имя себе придумала. Внезапно его взгляд натолкнулся на поджидающего его Седого.

— Ну чо, в натуре, крестник, не фартануло с даром, да не пыжься по фейсу вижу. Почапали, пристрою для начала на жизнь в хате.

Проговорил тот и не дожидаясь ответа, повернувшись к Малому спиной, пошел через КПП. Неосознанно, молодой человек устремился за мужчиной. Догнав он спросил.

— Седой, а где Дубина с девчонками?

Мужчина, прищурив один глаз скривился, но ответил.

— Так в натуре этот фраер рванул как голый на бабу за местной фортуной. Его сманили к себе рейдеры Кудрявого. У этого баклана дар перезагрузку просекать. Ну а лярвы тоже не тупые уродились, поэтому поперли местную поляну на перспективу просекать. Вот только в натуре, дальше борделя могут не шуршать. Ну или тему с содержанкой просечь, но тогда по баблу прогадают. Здесь бабы дефицит, нарасхват на любой хер так что если в натуре есть щель, то точно с голоду не зажмурятся. Ты не тушуйся у всех своя судьба, а у них она точно не завидная как поросячий хер скрученная.

Плохо понимая местные реалии, Малой спросил.

— Так, а что в их судьбе плохого?

Седой, продолжая широко, пружинисто вышагивать, пояснил, не сбавляя темпа, почти бегущему за ним молодому человеку.

— Фраер ты еще, оботрешься так сам тему станешь просекать.

Подойдя к ангару грузчиков, они миновали курилку с сидящими в ней Людьми. Вольготно, на показ окружающим, развалившись в развязанных позах, те, неспешно курили папиросы, выстраивая из бумажных мундштуков замысловатые фигуры гармошки. Зыркнув на проходящих исподлобья, по волчьи, они заставили трусливо втянуть голову в плечи Малого и непроизвольно зашарить рукой в поиски своей примитивной заточки из подобранного на кластере гвоздя двухсотки. Седой же, наоборот, скинул с себя торопливость, в движениях появилась вальяжность и расхлябанность. Взгляд наполнился вызовом, а губы скривились в усмешке. Войдя во внутрь помещения, мужчины прошагав по едва освещённому коридору вошли в зал столовой, где, возвышаясь над столами и раздачей их встретил Гангрена. Завидев Седого, тот, автоматическим жестом поскреб район груди и пробасил.

— Поздорову.

— Поздорову.

Прохрипел в ответ Седой, располагаясь после приглашающего жеста Гангрены за столом.

— Каким ветром к нам в хату?

Продолжил разговор, присевший на жалобно скрипнувший стул под его тушей, гарилоподобный мужчина. Седой, сверкнув фиксами, ухватил стоящего статуей Малого и вытянул того на обозрение Гангрене.

— Вот, зашёл крестника на жилье определить. Он пока совсем не в теме местной. Оттого пригляд нужен, пусть в начале среди народа оботрется, а там, глядишь и до Человека дорастёт.

Гангрена в молчаливой паузе принялся разглядывать стоящего возле стола Малого. От чего тот еще больше съёжился, явно страшась Гангрены. Наконец, сделав для себя какие-то выводы, он пророкотал.

— Бугром сразу не поставлю. Пускай сначала обрисуется по жизни, а там я тебя услышал.

— Добро.

Проговорил вставая из-за стола Седой.

— Если тема какая мутная нарисуется…

Легким кивком головы он указал на замершего серой мышкой Малого.

— Ты мне маякни.

Состроив что-то похожее на улыбку, Гангрена пророкотал.

— Заметано.

И незаметно для стоящего растерянно и испуганно Малого, взял протянутый Седым, небольшой, тряпичный мешочек с десятью горошинами.

Виктория, завидев вошедшего в кабинет больницы Седого, выскочила из-за своего стола и наплевав на все правила приличия, повисла на нем, накрепко обхватив мужчину руками. А затем, рассерженной кошкой, отскочив от него в сторону, уперев руки в бока своего белоснежного халата, закатила скандал.

— Вот ты нормальный человек. Не мог с КПП позвонить что вернулся домой. Я как дура сижу в пустой больнице. Ни встретить нормально, ни чего, не приготовить домашнего. Когда же тебе надоест бегать с вашей Настькой придурочной за забором. Что лыбишься фиксами сверкая у меня из-за тебе беса окаянного ни семьи нормальной, ни знания, что живой нету. Сволочь ты татуированная. Прибью собственноручно, кода-ни будь

Седой, подшагнув к раздухарившейся Виктории, обхватив ее за талию повалил на стол, сметая лежащие на нем предметы, зубами сдирая белоснежный халат с пытающийся отбиваться женщины. Оторванные пуговицы с вибрирующим звоном разлетелись по кабинету, закатываясь в самые дальние углы под мебель, а из сопротивляющейся тигрицы, женщина превратилась в недовольную кошку, фыркающую и выражающую свое негодование. А дальше все закрутилось в бешенном ритме сливающихся тел. Слетел на пол камуфляж с Седого, обнажая крепкое, мускулистое тело мужчины, сплошь расписанное синей вязью татуировок. Полностью обнажившееся женское, белое, не загорелое, поддающееся словно расплавленный воск под натиском накинувшегося на него мужчины. Стоны, вздохи, разгоряченное дыхание, закинутые ноги на плечи, врезавшийся в спину, угол стола и наконец, разлетевшийся эхом из кабинета по пустому помещению больницы, отборный мат, выкрикиваемый женскими устами.

Настя, стояла у зеркала в своей комнате и растерянно хлопала ресницами. Подаренное Татьяной платье в горошек было ей мало. Мало того, оно разошлось по швам при настырной попытке влезть в него. Смотря на свое отражение, она все больше начинала психовать. Крепко сбитая, мышцатая с выступающими венами и взглядом готовой броситься в атаку змеи. Подражая виденным когда-то в прошлой жизни спортсменам, она напрягла мышцы на руках и ногах отмечая как те раздулись от напряжения под глухой треск не дорвавшихся сразу швов. Замерев в такой позе на несколько секунд, женщина внимательно разглядывала себя, а затем, зарычав от накатившей злобы, схватила надорванное платье и принялась с остервенением разрывать его на куски, выплевывая на него обвинительные слова.

— Тварь. Поганая тварь. Мразота. На лоскутки разорву.

В момент, уловив шорох за спиной она подсознательно сделала шаг в сторону резко разворачиваясь и утыкаясь взглядом в стоящую за спиной Татьяну. Отбросив превращенное в драные лоскуты платье, она схватила стоящую напротив нее растерянную женщину за отворот и резко притянув ту к себе, зарычала на нее.

— Ты где шляешься, звездень стабовская? Что, в головенке причесанной ни каких мыслей кроме работы нету? Без тебя в баре жопой покрутить некому. Или в сторону борделей щелью протекла? Бизнес вумен недоделанная. Ни пожрать дома нету, ни уборки нормальной. Ладно я, так, тапочки ненужные, пнула и забыла за ненадобностью, а если муж домой придет. Тебе что на семью наплевать…

Уже кричала Настя ей в лицо, с легкостью тряся в своих руках ошарашенную Татьяну, безуспешно пытающуюся вырваться из стального захвата женщины.

— Ты что манда разношенная, за старое уцепиться пытаешься. Узнаю, а я узнаю если что, дохнуть будешь долго. Голос сорвешь, умоляя меня побыстрей прибить тебя.

И с силой отшвырнув от себя бледную, трясущуюся в испуге женщину, усевшись на пол, подтянув к себе колени в голос зарыдала, ладошкой размазывая по лицу бегущие ручьем слезы.

Татьяна, ощупав разошедшийся по швам от тряски деловой костюм, переводя испуганный взгляд с беспомощной, сотрясающейся в истерике Насти на разорванное платье, валяющиеся на полу, сделала к женщине осторожный шаг и присев возле, попыталась погладить ту, успокоить. Но внезапно ее за шею захватила мускулистая рука ревущей на полу Насти и рывком притянув к себе, женщина впилась в нее горячим поцелуем. Сама, не понимая себя, Татьяна, вместо того что бы отстраниться прочь, подалась вперед, навстречу этому запретному, безумному действию. А дальше их закрутило в опьяняющем водовороте страсти они горячо целовались, терлись телами друг о друга, показывали свои знания потаенных желаний. Пока в какой-то момент, Настя не почувствовала, как ее тело началось выгибаться дугой и громкий крик взорвавшейся в сознании разрядки, разнесся по комнатам.

Обнятая крепкими руками Татьяна, отдышавшись, положила голову на грудь Насти и смотря, не моргая в потолок, проговорила.

— Полегчало?

— Да ладно тебе. Подурачились по девичьи ничего страшного.

Проговорила Настя, удерживая пытающуюся встать Татьяну.

— Пусти в душ пойду.

Но крепко прижимающие ее к телу руки не разжались, а наоборот продолжили цепко удерживать ее.

— Полежи еще немного, потом пойдешь.

Попросила Настя, начиная пальчиком поглаживать ее в низу живота.

Чех, одетый в яркий спортивный костюм с надписью adidas, входя пружинистой походкой в бордель как всегда волновался. Нет он далеко не первый раз в этом греховном заведении, но почему-то волнение накатывает на него каждый раз. Девчонки, что работают здесь это видят и начинают подтрунивать над мужчиной как бы невзначай выставляя свои прелести на показ перед ним. Сжав разжав кулаки и пригладив рыжую бороду, он указал администраторше сразу на двоих жриц продажной любви, стоящих на выбор перед клиентом в линию.

— Вот эти. Две нормально будет. Это, на всю ночь кароче.

После чего, под внимательным взглядом администраторши, достав увесистый тряпочный мешочек, отсчитал горох по тарифу. Войдя в номер на втором этаже, мужчина, не заморачиваясь просто поскидал с себя одежду на стоящий у стены стул по привычке в порядке одевания, а не снятия. И повалившись на кровать с пахнущими свежестью простынью, указал на неспешно раздевающуюся женщину.

— Ты это, потом разденешься. Сюда иди.

Едва она приблизилась как сильные руки схватили ее за голову и притянули к мужскому достоинству Чеха, проникшему сразу без церемоний ей до глотки. Работая ртом и языком при этом умудряясь еще дышать, Дарья, подумала-тяжелая ночь будет. Этот бородатый без перерыва их будет драть. Хорошо хоть еще и Анжелку взял. Ни тебе поговорить ни вина попить ни сигаретку покурить, откуда только у него столько силы берется. Точно говорят, что у этой стервы Настьки Суки в группе одни отморозки, отбитые на всю голову. Лучше бы что другое отбили себе на кластерах, чтобы раз и все.

Чувствуя, как начинает сводить скулы от усиленной работы ртом, она попыталась сбавить темп и сместиться немного в сторону. Но придерживающие голову руки, тут же заставили женщину вернуть все на круги своя.

Да когда же ты закончишь то, подумалось ей с облегчением чувствуя наросшее напряжение перед выбросом семени. Застонав от удовольствия, Чех, крепко удерживал голову Дарьи не давая освободить ей рот пока не закончится его пульсация. Затем, встав на ноги перед кроватью он довольно потянулся, поскреб свою поросшую волосами грудь и указал на стоящую рядом Анжелу.

— Иди сюда.

Расположив женщину на кровати, обхватив ее за бедра сильными руками, мужчина сразу вошел в нее на всю глубину, стараясь проникнуть своим немаленьким достоинством как можно дальше чем вызвал неприятные, болевые ощущения у женщины. Но она не показала виду, а наоборот принялась отработанным голосом постанывать, изображая получаемое ей райское наслаждение, работа такая. А заодно, сразу прикидывая что получит сверху. Этого типа она знала, девчонок он дерет безбожно всю ночь без перерыва и туда и сюда и не туда. Как зверь какой, чувствуется что ему на них плевать и за людей он их точно не считает, тварь нерусская, больно не больно иди сюда. Утешало только то, что ни разу этот тип не ушел, не оставив девчонкам очень хороших чаевых.

Гала, бочком выйдя из душа и взяв в руки кусачки, принялась неспешными движениями приводить в порядок свои ногти на ногах. При этом довольно улыбаясь своим воспоминаниям. Повезло ей прибиться к Насте или как они ее меж собой называют Матери. Точно, как мамка, может и по шее надавать и отругать если что не так, а случись что, так за своих выкормышей на части разорвет голыми руками. Отложив кусачки в сторону, квазуха принялась крупным напильником плавными движениями выравнивать обкусанные ногти. А Седой с Чехом молодцы, одна приятность с такими мужчинами общаться. А самое главное, в них нет призрения за ее пристрастия к людоедству. Все относятся с пониманием, наркотик это. Закончив с ногтями на ногах, Гала, приступила к обработке своих когтей на руках, продолжая размышлять. Мужчины как всегда забавные по своей сути. Когда она начала их соблазнять в первый раз, так как дети стеснялись. А вот потом как свершилось, так и не оттянешь их от себя. Нет она не против она только за, где ей еще сбросить свои гормоны, да и любит она это дело чего саму себя обманывать, прикрываясь глупыми понятиями. Будь ее воля заездила бы обоих. Ладно, чего вспоминать, в низу живота и так уже все мокрое. Ничего, думается Мать долго в стабе не засидится не тот у нее характер. И полюбовавшись на ровные когти на руках, квазуха улыбнувшись, аккуратно улеглась на кровать, вытягивая ноги на подставленный с боку стул.

Легкий ветерок с ленивыми завываниями, скользил по цехам заброшенного завода, расположенного на приграничных кластерах Мирного, отмеченных информационными табличками. Тишина и умиротворение, бесцеремонно нарушенная скрежетом здоровенного когтя с невероятной ловкостью передвинувшего коня по шахматной доске, сплошь перечерченной глубокими бороздами. На проделанный ход в шахматной партии рубером Василием, Академик, лишь тяжело вздохнул. Впору сдаваться, шансов выкрутиться из сложившейся ситуации не было. Сидевший на сложенных кирпичах рядом Гном, увидев последний ход развитого зараженного, ехидно оскалив рот, издеваясь проговорил.

— Ну что Академик не помогли тебе твои образовании. Это уже третья партия за сегодня что ты продул. Да кому? Твари местной пусть и матерой. Ну ты даешь и за что тебя только окрестили то так по образованному, Академик.

Рубер, на высказывания человека, злобно покосился на того явно не прочь отхватить его болтливую голову. Что не укрылось от разглагольствующего Гнома.

— Ты это, Академик, уйми свою тварь. А то мне от его гляделок не по себе.

Чистивший в углу большущей комнаты здоровенную винтовку с оптикой Куцый, довольно проговорил, вклиниваясь в монолог Гнома.

— Пусть откусит, может тогда ты замолчишь. От твоих подколок уже голова болит. А нам ждать в засаде человечков из Лесной Сказки еще не понятно сколько здесь. У Академика просто железное терпение другой бы на его месте, давно фас скомандовал.

Гном, обиженно тряхнув всклокоченной бородой, взъярился на высказывания товарища.

— Вот тебя не спрашивали. Сидишь по тихой в углу так и сиди не отсвечивай. А то нашелся деятель, в мужские разговоры встревать.

Академик, наблюдал за перебранкой своих товарищей с искренней улыбкой. Они здесь сидят уже четвертый день дожидаясь попытки захвата кластера со стороны соседей. Точно говорят, нет хуже, чем ждать и догонять. Но в погоне хотя бы азарт есть, а вот так сидеть без дела на месте, очень тяжело. Его стая едва терпит такое положение дел. Но вот, внезапно он уловил незримый позыв от отправленного на границу кластера разведчика, бегуна Кеши. Встав и подойдя к небольшому окошку в стене, он увидел несущегося к ним с неимоверной скоростью с докладом члена стаи. Можно и не выслушивать Кешу, подлетевшего к нему с довольным урчанием. И так ясно, сюда движется много вкусной еды. Под суетливое урчание зараженного, глаза мужчины начали меняться, превращаясь из наивно восторженных в звериные, наполненные дикой злобой и свирепостью.

— По местам всем. Дождались, добыча пожаловала.

Вырвалось рычание из его, перекошенного оскалом рта.