Настя Сука 2

Глава 21

Оставив за спиной стрельбу и преследователей, увязших в схватке с зараженными все внезапно очутившись в филиале ада, сбившиеся в кучу люди, выпучив глаза, брели за Академиком по улицам прилетевшего в Улей города и смотрели на происходящие вокруг них. Твари вытаскивали из домов кричащих и визжащих людей тут же разрывая и вгрызаясь в еще горячую плоть пойманной добычи. Вон у одного из подъездов девятиэтажки, несколько зараженных сцепились в драке из-за пойманной кем-то из них женщины в итоге этой свары жертву разодрали на двое и еще живая половина, марая своим вывалившимся нутром асфальт, истерично визжала, прекратив сопротивление. Чуть дальше, метрах в тридцати, мужичек трясясь от дикого испуга, заскочил в салон черного джипа с тонировкой в отчаянной попытке спрятаться от преследующего его лотерейщика. Который утробно урча, немного напрягшись, загнал свои когти в рвущееся с противным скрежетом железо и просто выдрал одну из дверей автомобиля, выуживая свой корм из его нутра.

Когда к ним, кто-то из пирующей братии пытался приблизиться, бредущая рядом с группой уцелевшая в бою элита и рубер Василий, вытаскивая из клыкастых пастей ухваченный на ходу корм, рявкали так, что приседали сразу все, кроме двоих человек которые чувствовали себя среди происходящего абсолютно комфортно. Настя, устроив гаусс винтовку на плече, поддерживала получившего ранение бегуна Кешу, помогая тому не отстать от стаи. Зараженный с радостью принимая эту заботу, жалобно, во всех тонах урчал, явно жалуясь на свои раны и тяжелую судьбу бегуна, которому уже никогда не стать лотерейщиком из-за проявившегося дара к счету и повышенной сообразительности. В ответ, женщина, негромко меняя тональность голоса, выражала зараженному свое сочувствие.

— Да ты же бедолага. Потерпи немного, уже заживать начало. Скоро болеть перестанет. Сейчас какой ни будь двор займем и покушаешь, набьешь свою утробу до отвала, а там и поправишься.

Минут через пятнадцать, Академик дал команду на отдых, прокомментировав.

— Мне нужно накормить стаю. Досталось моим, больше половины полегла, пусть восстановятся. Да и я, попозже присмотрюсь к местному поголовью.

Уцелевшие бойцы, расположились в здании детского сада к радости многих понявших что это за заведение, пустого. Начавшие отходить от шока люди, стали шепотом переговариваться между собой, делясь увиденным ужасом реалий и порой ища ответы на совсем уж дикие вопросы.

— Сколько килограммов человеческого мяса нужно одному бегуну в сутки? А есть ли среди них самочки?

Илонна, получившая ранение в бедро, попыталась отстраниться от наклонившегося над ней Чеха с перевязочным пакетом, проговорив.

— Я сама.

— Нет, сама ты нормально не сделаешь, не мешай, женщина. Я нормально сделаю, хорошо все будет.

Когда мужчина вспорол ножом штанину она хотела возмутиться, но перед глазами всплыло его лицо с горящими злобой глазами, когда он рассказывал ее перспективы плена. Сжав зубы, капрал поняла, теперь она вряд ли когда ни будь сможет повысить голос на этого мужчину и сказать ему нет. С одной стороны, это чувство вызвало в ней сожаление, с другой, в ней поселилось что-то новое, неизведанное и оттого маняще пугающие.

Сухой с Сержантом и подсевшим к ним Седым, расстелив на детском столике карту, полушепотом о чем-то спорили между собой, тыкая пальцами в заранее нанесенные карандашом отметки.

— Я предлагаю выходить вот здесь.

Палец Сухого уткнулся в очередную отметку на развернутой карте.

— Как видите господа, с лева будет хороший овраг по которому мы почти пол километра сможем продвинуться по кластеру практически незаметно.

— Ну да, в натуре, вот только потом почти с километр ни хрена толком нету, будем как хер посреди поля красной шляпой светить. Вот там нас и примут вертухаи. То-то радости будет может даже целоваться полезут, петушары мля.

Прокомментировал свое видение ситуации, Седой.

— Можно попробовать разделить отряд на три группы и в разных точках…

Палец Сержанта указал на бумаге озвученные точки.

— Прорваться сквозь возможный заслон противника с целью добраться до базы.

Потом, словно уловив что-то незримое все трое не сговариваясь, посмотрели на тихо лежащего на сдвинутых детских кроватках, могучую тушу Кабана, мирно посапывающего.

— Чо затих как на рыбалке. Какую тему двинешь за жизнь нашу? Ты ведь далеко не фраер, жизнь в натуре не на раз перетер.

Проговорил сощуриваясь Седой. Кабан, сонно посмотрев на обсуждающих планы прорыва мужчин, едва не плюнув от досады прерванного отдыха, ответил, махнув головой в сторону сидевшей вплотную к Академику Насти.

— Спорите, голову ломаете как задницу унести. А вон, начальник сейчас на ластится и объявит, что ни будь такое, что у вас всех ум за разум зайдет. Отдыхайте пока время есть, стратеги блин нашлись, на север, на юг.

Настя, сидела прижавшись к мужу и ей от получаемого удовольствия хотелось замурлыкать. Хорошо то как, словно окунаешься в свое, родное до нельзя сливаясь воедино. Сидела бы так и сидела, не отрываясь от любимого человека. Устал, засыпает, тело расслабленно обмякает, опираясь на Настю. Замерев и даже постаравшись дышать ровнее, женщина, прикрыла глаза продолжала млеть. Когда еще так посидишь, прижавшись к любимому.

Идиллию нарушил вбежавший в помещение Кеша с кровавым куском человеческого мяса в лапах. Подбежав к открывшему глаза Академику, зараженный спешно заурчал, явно жалуясь на то, что у него отобрали половину добытой им еды. Настя, чувствовала все негодование, передаваемое нотами урчания своему вожаку от этой подлой выходки, оставившей бедолагу с малым отвоеванным куском еды. Но в следующий миг, до женщины яркой вспышкой осознания дошло, на кого жалуется бегун. Она едва не зарычала от злости, ну Гала, ну манда ленивая нашла у кого деликатесом разжиться. Выдохнув успокаиваясь, Настя, посмотрев на мужчин у карты, огласила вердикт.

— По темноте, назад пойдем. Может кого из своих подберем.

Капрал Карл Фейтон, смотря на суетящихся по выезженному и перепаханному снарядами полю туземцев, не смог сдержать улыбку. Вопреки привычному восприятию у него отсутствовал страх неизбежной, мучительной смерти о которой перед боем всех предупредила капрал Илонна. Главное это то, что теперь собранные силы противника не смогут уничтожить их базу. И дело не в контрактных обязательствах перед корпорацией все гораздо проще. Карл всегда был неисправимым романтиком, он и в пилоты пошел в свое время из-за своей тяги к необычному. Хорошо, что у семьи хватило денежных накоплений на его обучение, а возможность отдать прописанный долг от государства из жалования пилота на три года быстрее, это еще более заманчивая перспектива для родственников. Молодые женщины из соседних учебных заведений всегда подсмеивались над ним, шутили выражая свое гендерное превосходство. Но его это не обижало, скорее наоборот, оттого и частенько случались близкие связи с этими посмеивающимися над ним женщинами. Попав после ранения в этот дикий мир он в начале, как и все, прибывал в шоке. Все сводилось к двум вещам, исполнение контрактных обязательств и собственному выживанию. Но все поменялось в единый момент с появлением генерал мастера Насти из местных туземцев. Изменилась не только система их боевой подготовки, но и само отношение к ним со стороны руководства. Появилось что-то неуловимо отличавшееся от прежнего. На фоне этого он почувствовал себя человеком, да именно человеком, а не бесправным солдатом с бесконечными обязательствами перед империей, корпорацией, армией. А в один из дней, появилась она, рядовая Марта. Вихрь чувств закрутил их обоих в свой водоворот. Прознав про то, по новым правилам от принявшего командования генерал мастера они получили бесплатно свое жилье на базе. Просто так, как сложившаяся семейная пара. Так не бывает в их мире, но это другой, удивительный мир. Им начали выдавать денежное довольствие что не прописано в их контрактах. Там четко оговаривается что все выплаты идут во внешнем мире империи их родственникам, указанным при заключении договора. А здесь, кроме исполнения контракта им не причитается ни каких выплат. Теперь все неважно, главное это то, что Марта будет жить, пусть и ценой его жизни. Он в свое время не верил в высказывание о том, что собственная жизнь не всегда самое дорогое что есть у человека, теперь он знает, что это так.

— Что ты падла лыбишься. Сука паршивая не долго тебе на этом свете еще обитать, падаль. Ох тварь и повизжишь ты пока сдохнешь.

Проговорил с ненавистью, присевший возле него туземец в обожжённой форме, едва сдерживающийся что бы прямо сейчас не придушить довольно улыбающегося внешника, захваченного в плен из подбитого вертолета. Карл, по всем канонам должен был вздрогнуть, отшатнуться, испугаться, но вместо этого, его охватило бесшабашное веселье.

— Солдат, мне при изучении вашего языка всегда тяжело давались сленговые выражения. Знаете ли, разный менталитет наших миров. Но вот значение фразы- засадить по гланды, теперь для меня стало наглядным.

Кинувшегося на него туземца, оттаскивали пятеро подскочивших стронгов, карауливших троих пленных внешников.

— Сука, тварь, порву падла иноземная! Тебе не жить тварь поганая!

Кричал, вырываясь из скрутивших его рук, боец с пеной, выступившей изо рта.

— Да угомонись ты Гитара. Все одно в расход пойдет. Сами эту падаль удавили бы, но Каленый, строго настрого пока не допросит запретил их рвать на куски.

Когда продолжающего бушевать Гитару все-таки удалось оттащить в сторону, от связанных внешников, сидевший с лева от Карла, Вартис, испуганно подрагивая, проговорил.

— Зачем ты его злишь. Это же варвары, они не соблюдают ни каких международных конвенций. Это опасно Карл, будь благоразумен иначе это плохо кончится не только для тебя.

— Вартис, ты идиот с соломой в место мозгов. Какие международные конвенции после того как мы вот этих туземцев пускали в переработку в биоматериал.

С удивлением посмотрев на своего соседа, проговорил капрал.

— Но мы только выполняли приказ. У нас есть контракт на эти действия. Все это санкционированно законом империи и уставом корпорации. И уж тем более не намерен ли ты считать их полноценными людьми? Они же не граждане империи. Любой суд будет на нашей стороне.

Слышавший их негромкие, но эмоциональные переговоры на языке нолд, Каленый, присев напротив Карла и глядя ему в глаза, которые тот, под тяжелым взглядом много повидавшего человека не отвел, спросил.

— Что он тебе лапочет?

Улыбнувшись, Карл перевел.

— Этот солдат говорит, что вы не люди поэтому он имеет право вас убивать и пускать в переработку на биоматериал. Это если вкратце.

Продолжающий неотрывно смотреть на внешника стронг, проговорил.

— А ты что, так не считаешь?

— Мне один туземец с рыжей бородой, в одной приватной беседе под коньяк, очень просто все расставил по местам про наши с вами взаимоотношения. Мы волки, сильные, быстрые, рвущие все живое до чего сможем дотянуться и у нас нет меры. Вы, волкодавы, опробовавшие на своей шкуре наши клыки. Поэтому, мира между нами не будет никогда.

— Философ мля, твой туземец с рыжей бородой. Но все правильно объяснил. После того как все расскажите о вашей базе, дохнуть твари, будете долго.

Малой снова приложил практически пустую флягу с живчиком к обгорелым губам Ведьмы. Им удалось вырваться, как и говорила ему женщина ее дар разрядом электрошока на семь секунд обездвижил охраняющих их бойцов. Но вот потом, они оказались в эпицентре наносимого удара по стронгам. Юноша, одурев от грохота и разрываемых взрывами человеческих тел, разлетающимися липкими ошметками по округе, только чувствовал, как его направляет держащая за шиворот рука Ведьмы. Как они остались живы в этом аду, ему до сих пор было непонятно. Под конец всей этой свистопляски он умудрился выискать небольшую яму, образовавшуюся в небольшой ложбине выжженной местности после взрывов. Его напарнице в этом деле повезло меньше, она бежала сзади и все что должно было прилететь в него приняла на себя ее спина. Опустившаяся темнота манила шансом на жизнь. Вот только оставалось придумать, как ему утащить неподъемную, бессознательную тушу Ведьмы, подальше отсюда. Поскольку здесь на месте прошедшего боя, постоянно кто-то шарился. То местные рейдеры шакалили в поисках возможных трофеев, то из близлежащих кластеров прибегали одинокие зараженные в желании поживиться обгорелым человеческим мясом. Зажавшая ему рука рот и приставленный нож, мгновенно вытеснили все мысли и неразрешимые заботы из головы юноши. Затем, его, напавший повернул к себе лицом. Из темноты на него улыбаясь и выставляя на показ свои желтые фиксы, смотрел Седой. Убрав нож и показав, что нужно соблюдать тишину, мужчина освободил рот Малого от своей ладони. Меж тем, вынырнувшие из темноты Настя с Чехом, лежащей сломанной куклой Ведьме, вколов дозу спека уже устраивали ее на импровизированных носилках. Чувствуя, как бешено и радостно забилось его сердце, глупо улыбаясь про себя, юноша в мыслях лишь твердил-свои.

Карла подвесили на перекладину за связанные руки, заставив завыть от молнией, прострелившей боли. Довольно улыбающийся Гитара, заглянув в лицо корчившегося внешника, проговорил нарочито ласково.

— Ну вот падаль, а ты насмехался над нами. Как вы там говорите, дикие туземцы мля. Нахрена нам жить всех в биоматериал на переработку. Что сука корчишься. Много денег заработал тварь на нашей крови?

И не дожидаясь никакого ответа, стронг, дернул веревку, заставив болтающегося Карла, еще сильнее завыть от боли. А затем, услышав с боку от приготовленного для подвешивания рядом внешника…

— Одумайтесь вас будут судить. Пытки пленных запрещены согласно международным конвенциям. Вы понесете ответственность…

Гитара искренны с выступающими слезами, расхохотался, не удержавшись и упав на пятую точку.

— Не вы это слышали, мужики никакого цирка не надо. Конвенции говоришь сука, а когда вы наших живьем на ливер режете, то что-то о конвенциях и правах человека не вспоминаете. Память у вас отшибает намертво пока самих не припрет. Падаль.

Сплюнул на землю возле турника, Гитара, перехватив связанные запястья Вартиса и рывком вздергивая того на перекладину, рядом с хрипящим от боли Карлом. Стоящие рядом стронги довольно заспорили между собой, ставя пари на жизненную выносливость внешников.

— Да я тебе, Лохматый, говорю, что этот первый дольше всех продержится. А, ну тебя, пять горошин на первого подвешенного.

— Да ну тебя Еж, откуда он дольше проживет, ты его рану видел, там вся бочина разворочена если бы кто из наших был давно уже спек вкололи. Он уже и не орет почти, не, на последнего пять ставлю.

Весело переругивались пару десятков, собравшихся в ночи стронгов, пожелав самолично поприсутствовать на казни внешников после допросов у Каленого. Что бы особо не мешать отдыхающим после боя товарищам, этих тварей оттащили на школьный стадион что в полукилометре от основной стоянки уцелевшей группы.

— Да нет, Лохматый, плохо ты в этом мясе разбираешься еще. Этот внешник дай ему волю нас с тобой переживет. Он уже ухватил их философию, теперь можно сказать этот товарищ идейный.

Проговорил подошедший к собравшимся бойцам Каленый.

— Не усидел. На общался с этими не людьми, не могу уснуть. Хочу самолично посмотреть, как эти идеи они на себя примерят. Волки говоришь, звери хищные.

Подойдя к турнику сквозь спешно расступившихся в стороны бойцов, Каленый отвязал Карла с перекладины. Устроив капрала возле основной стойки турника, мужчина примотал его кисть к трубе. А затем подняв руку в верх призвал собравшихся к тишине.

— Считай это капканом, в который ты угодил намертво лапой. Отгрызешь себе кисть как настоящий зверь слово перед всеми даю отпущу на волю, ну а там как Улей даст.

Все собравшиеся и снятые вслед Карлу внешники, смотрели на придумку Каленого с расширенными глазами. Кто от восторга растоптать морально ненавистную тварь, кто просто с ужасом от озвученного варварства. Стоящий у основной стойки солдат внешнего экспедиционного корпуса пропадающим от волнения голосом произнес.

— Ты дал слово все слышали. Улей свидетель.

И немного помедлив, добавил.

— Рукав на кителе заверни.

А потом случилось то, от чего все присутствующие вздрогнули. Дико завыв и затресясь всем телом, с хлынувшими ручьем слезами из глаз, Карл, вгрызся себе в сустав возле кисти, сплевывая на землю кровь и кусочки собственного мяса.