Наследник. Обретение дара

25. Воспитание и объявление

— Он?! — раздался голос старшей Оболенской.

— Ты?! — вскрикнула Юля, обвинительно ткнув в меня пальцем.

— Да вы с ума сошли, что ли? — воскликнул я от такого поворота и повернувшись к императору, начал сверлить его злым взглядом. — Это что за фигня?

— Он мой брат! — негодовала девушка.

— Вы обещали нам нормального мужа, способного нас защитить! — не отставала её мама.

— Что за херня тут происходит?! — возмущался я, растерянно оглянувшись по сторонам и наткнувшись взглядом на откровенно смеющегося Кочубея.

— ТИХО! — прогремел император, ударив кулаком по столу. Отчего бумаги, лежащие на столе, упали на пол.

— Вы нарушаете свои обещания! — продолжала выражать своё недовольство женщина.

— Молчать! — уже тише произнёс Николай.

И в его голосе сквозила такая власть, что Оболенские стушевавшись, опустили взгляд в пол.

— Я против свадьбы! — не стал я молчать.

— Ты издеваешься, что ли? — вытянулось лицо государя.

— Я не издеваюсь. Я откровенно возмущаюсь вашей подставе, — сложил я руки на груди.

— Да как ты смеешь говорить с твоим императором таким тоном, — зашипела старшая Оболенская.

Повернувшись к ней и склонив голову, я поднял бровь.

— Я вас спрашивал? Нет? Ну и молчите дальше, пока вас не спросят.

Чем заслужил испепеляющий взгляд женщины.

— Сергей! — укоризненно проговорил ректор.

— И вы тоже от своих комментариев воздержитесь, — отмахнулся я от него и повернувшись к обескураженному императору. — Вы смеётесь надо мной? Это что за фигня? С чего, я должен на ней женится?

— Не женится, а провести помолвку. О свадьбе сами потом договоритесь, — произнёс он, с каким-то смущением. — Но она должна состояться как можно скорее.

— Плевать, — дёрнул я головой. — Суть не важна. Вы поняли мой вопрос, — наседал я на императора.

— И ты считаешь, что можешь требовать от меня объяснений? — нахмурился он. — А ты не перегибаешь палку юный Барклай-де-Толли?

Стоило ему назвать меня настоящей фамилией, как Юля резко подняв голову, с удивлением посмотрела на меня, а матушка Юли так и вовсе прикрыла открытый рот ладонью и покачала головой.

— Мы оба знаем причину, почему тебе позволено чуть больше, чем остальным. Но я тебе говорю первый и последний раз. Ты начинаешь путать мою доброту и человеческую слабость. — Повернувшись к Кириллу Борисовичу, он кивнул на Оболенских. — Выйдете на пару минут.

Пока ректор выводил женщин, я нервно поёрзал на стуле. Император всё же прав. Я что-то зазвездился.

Дождавшись, когда за ними закроется дверь, император подвинул ко мне лежащую в стороне коробочку из-под кольца и поднявшись на ноги, подошёл к окну.

Подвинув её к себе и откинув крышку, я уставился на белоснежный шар. Секундой спустя, меня будто ударили под дых, и я упал на пол, на колени, хватая ртом воздух. Я задыхался от нехватки воздуха. Ещё через пару секунд я бесформенной кучкой лежал на полу без возможности шевелить даже глазами. Спасибо хоть дышать мог.

Бросив на меня взгляд, Николай повернулся обратно к окну.

— Этих артефактов около десяти штук на весь мир. В каждой стране, которые входят в мировой совет, находится один шар. В личном пользование главы страны. Он, этот шар, подавляет всю силу человека или людей, которые находятся рядом в определённом радиусе. Ты можешь поверить мне на слово или попытаться воспользоваться своей силой, но она не вернётся пока я не закрою крышку. Ты двадцать седьмой человек, который увидел мой артефакт своими глазами. Семнадцать из них умерли, через минуту, после того как познакомились с ними. Девять из них, и я надеюсь ты станешь десятым, поняли свою ошибку, начиная ссориться со мной и гадить в империи. Последним, кто выжил после знакомства с ним, был Сабуров, ему очень находчиво объяснили, что с ним будет, если не прекратит гадить князьям в губерниях. После того случая во дворе, этот артефакт находится всегда со мной. Спасибо, что нанёс мне жёсткую оплеуху тогда. В тот день я понял, что моя жизнь может быть под угрозой в любом месте. Так о чём я? Ах да. Сергей, твоя наглость мне понятна. Твоё непочтение ко мне понятно. Но это последний, раз, когда ты в таком тоне ведёшь себя при посторонних. Моё лицо и авторитет в глазах моих подданных важнее твоих соплёй. И в следующий раз, когда ты вздумаешь возмущаться мне в лицо при других людях, ты закончишь на виселице, которую поставят на дворцовой площади и там соберутся тысячи людей. Чтобы поглумиться над тобой.

Подойдя к столу он взяв ручку и перегнувшись через стол, подвинул коробочку к себе и захлопнув её, убрал в карман и усаживаясь за стол.

Через пару минут, меня начало отпускать и я смог с трудом подняться на ноги и сесть на стул.

Окинув меня взглядом, он подвинул мнесвою кружку.

Кивнув ему в знак благодарности и сделав пару больших глотков, я почувствовал облегчение и прокатившиеся по телу тепло.

— Приношу свои извинения государь. Вы правы, и урок я понял. Но я всё равно не понимаю в чём смысл этой свадьбы. Тем более, если мне память не изменяет, то на меня положили глаз Кавендиши.

— И это главная причина, почему ты должен жениться как можно скорее на Оболенской, — кинул император.

Открыв рот и намереваясь высказать, что я думаю об этом, я натолкнулся на иронию в глазах государя.

— А можно для дураков? Я должен жениться на Оболенской, что бы не женится на дочери английского лорда?

— Нет, ваш брак нужен для нормальных брачных уз с Кавендишами, — покачал он головой.

Прикрыв глаза, я глубоко вдохнул.

— Подождите, я, наверное, после вашего артефакта ещё не пришёл в себя. Я должен жениться на Юле, что бы женится на той девушке из Англии?

— Ты всё верно услышал.

— Многожёнство? — опешил я.

— Оно самое, это залог успеха каждого рода, — покачал головой император.

— Ахи…. Так подождите, а почему Юля первой? — потряс я головой в недоумении.

— Чтобы англичане ни имели на тебя большого влияния. Первая, жена, исторически всегда будет на ступень выше второй.

— Ааа…А Оболенских вам будет легче контролировать и влиять этим на меня, — усмехнулся я.

На что император похлопал в ладоши.

— Так, это понятно…А теперь главный вопрос. Нет, ну, правда, он важный, — произнёс я, когда на его лице появилось недовольство. — От кого я должен защищать клан Оболенских?

— Не знаю. Сегодня утром несколько человек пытались убить главу из рода в больнице. Лишь охрана тайной канцелярии смогла предотвратить убийство. Также в это же время, в имении семьи прогремели взрывы. Разрушен главный дом, гаражи и гостевые апартаменты. Ну и на сладкое, в офисы Оболенских, именно главной семьи, ворвались люди с битами и начали громить кабинеты. Но выяснить кто организатор так и не смогли, все нападавшие сбежали.

— Как интересно, — задумчиво произнёс я. — Хорошо, почему им должны найти защитника, я понял. Но я то какой к чёрту защитник? Меня бы кто защитил.

— Твой защитник — это твоя сила. И статус возрождения Великокняжеского рода. К тебе сейчас будет огромное внимание. И лезть на тебя сейчас это самоубийство. Ну, утрирую, конечно, если захотят, тебя убьют, но тут поверь, все невиновные рода, будут требовать крови виновника, — произнёс император, перекладывая бумаги на столе.

Почесав висок и обдумав слова императора, я задумался над одной проблемой.

— Слушайте, а я значит буду в клане Оболенских? Ну раз женюсь на девушке.

— Если хочешь, можешь войти, не хочешь-то можешь и дальше по традиции своих предков быть нейтральным родом. Это иногда намного выгоднее, — пожал он плечами.

— Так…ага. Тут я понял… — я погрузился в размышления, что мне ещё нужно знать. И не находил вопросов. То, что они появятся через час или завтра, я был уверен, но согласятся ли мне дать ответы на них, через это время.

— Время Сергей, мне нужно твоё согласие и ваша подпись под брачным договором, — поторопил меня император.

— Точно! Почему вы решили за меня, на ком я буду жениться? А как же любовь там…чувства.

— Первую жену выбирают родственники, а тут уж извини, после ритуала призыва я, можно сказать, самый близкий тебе человек, — хмыкнул он в ответ. — Кавендиши это политика, тут извини, это будет выгодно всем, да и тебе тоже. А третью, можешь брать хоть кого, там ты сам себе хозяин. Четвёртая жена может быть, но это не особо популярно у нас в стране. Пятых жён и вовсе не может быть. Это уже табу. Любовниц, фавориток, ты можешь пользовать сколь тебе душе угодно.

— Ну Кавендиши ладно, мне она тоже понравилась, — хмыкнул я. — Значит, три жёны и множество любовниц, ну хорошо…убедили.

— Тогда сейчас подписываем документы и пойдём представлять вас нашим аристократам, — счастливо потёр руки государь. — Кирилл! Заходите!

Но спустя минуту дверь так и не открылась.

— Кирилл! Ты где там?! — крикнул ещё раз император.

Приподняв бровь, я посмотрел на императора.

— Сходи, — кивнул он.

Поднявшись на ноги и дойдя до двери, я прислушался, но союза дверью была тишина. Пожав плечами, я распахнул дверь. Увиденное настолько повергло меня в шок, что я захлопнул дверь и, прислонившись спиной, со страхом посмотрел на императора.

— Что там? — нахмурился Николай.

— Она там…мой дом разрушает, — нервно произнёс я.

Лицо императора вытянулось от удивления.

— Не понял?

— Там стоит такая же сфера, как у вас во дворе, а внутри Юля кидается всякой магией, половину коридора уже в решето превратила.

Бам! Это император уронил голову на стол.

— Как же вы меня бесите все…

— А я-то чё…я вон, согласный на всё. Это она… — дёрнул я головой от такой несправедливости.

Подняв голову и протерев ладонями лицо, он тяжко вздохнул. Поднявшись на ноги, он направился к двери.

— Угу, я вижу. Двигайся, сейчас разберёмся с этой проблемой.

Отступив на пару шагов в сторону, я выглянул в открытую дверь из-за плеча императора.

Ситуация стала ещё хуже, чем, была чем в первый раз.

В стенах зияли уже сквозные отверстия огромных размеров судя по всему, какие-то стены не выдержали буйства девушки и обрушились.

— Сергей, в комнату зайди! И не высовывайся, — обернулся ко мне император, доставая коробочку из кармана.

Кивнув и захлопнув дверь, я дошёл на всякий случай до кресла.

Через три минуты в комнату ввалился злой император, несущий на плече Юлю. Сзади за ним шёл Кирилл Борисович, на руках которого была старшая Оболенская.

— Да я же не хотел… — говорил ректор.

— Я щас тебе покажу…Не хотел он. Устроили тут…цирк идиотов. Ремонт дома за свой личный счёт будешь делать! И смету сделают люди из Каменного приказа! И ремонт они будут делать.

— Так, они они же с меня стрясут как за весь дом, — поник Кочубей.

— И что? — бросив мне в руки девушку, он повернулся к ректору. — Я должен оплачивать эти разрушения? Или империя?

— Да нет… Ну…,может, без приказа? У меня неплохие строители в академии есть, — усадив женщину на стул, он опустил глаза на пол.

— Так, Кирилл! Я всё сказал! Барклай-де-Толли, приводи свою жену в чувства! Чего сидишь, глазами хлопаешь?

— Да, сейчас, — кивнул я. Подумав пару мгновений, я решил пойти по самому простому варианту.

Это в сказках, спящую красавицу целуют и она просыпается, и живут они потом долго и счастливо. Но что может быть лучше, чем, ущипнуть её за щеку? Правильно щекотать. Чем я и занялся.

Правда, на полученный эффект я не рассчитывал.

Она начала дёргаться с такой силой, что я не удержав её, уронил на пол.

— Ой! — воскликнул я.

— Девушку в кровать кидать надо! — наставительно произнёс император, с интересом смотря на злую Оболенскую, которая пыталась подняться на ноги.

— Прибью… — шипела девушка.

— Так, Оболенская! Ротик прикрыла и села на стул! — произнёс император, нависая над девушкой.

Кротко кивнув и бросив на меня испепеляющий взгляд, она села на стул рядом со мной.

— Ирина Львовна, вы пришли в себя? — спросил Николай, усаживаясь во главе стола. — Согласны на мою кандидатуру?

— Да государь, — кивнула женщина.

Кивнув, государь взял два листка и протянул нам с Юлей.

— Ну и отлично. Так, дети, подписываем бумаги. Быстрее начнём, быстрее закончим.

— Я не хочу подписывать, — насупилась девушка.

— Юля! — в негодование воскликнула её мама.

А я, бросив императору ухмылку, принялся читать документ. Эти споры и ругань меня не волновали…

К моему удивлению, там не было ничего стоящего. Я такой-то беру в жены такую-то. В качестве приданного мне передают ровным счётом ничего. Все мои активы, этомои и к жене они не сейчас ни в будущем относится не будут. Претензий не имею и место под число и подпись. Махнув мысленно рукой, я поставил свою подпись и подняв голову, встретился взглядом с Юлей, которая неотрывно смотрела то на менято на мою подпись.

— Чего? — поднял я брови.

— Ничего, — помотала девушка головой и прикусив губу, поставила свою подпись на втором экземпляре.

— Ура! Поздравляю молодожёнов! — похлопал нас император. — Всё, на выход, нас ждут дела! Великие дела!

Впереди нас шёл император, как и в первый раз все расступались и склоняли голову. За ним шли Оболенские, увидев которых, по гостям пронеслись шепотки и удивлённые восклицания. А замыкали уже мы с Кириллом. Не заслуживая никакого внимания.

Судя по тому, как люди опасались даже смотреть на Кочубея. Мои гости просто не хотели его никоим образом провоцировать.

На сцену первым поднялся император.

Оболенские замерли у первой ступеньки, остановленные церемониймейстером.

— Вот и наступил момент, когда мы перейдём от грустных моментов нашей жизни, к более позитивным. Каждый из вас, кто сегодня откликнулся на моё приглашение, поневоле задумывались, почему я выбрал это место. И я вам отвечу. Это место, где закончилась жизнь и история одного рода и где возродится жизнь, а также начнётся новая глава одного из старейших родов нашей империи. С вашего разрешения, я хочу представить вам главу рода Барклай-де-Толли. Сергея Алексеевича.

— Иди давай, — подтолкнул меня в спину Кочубей.

Поднявшись на сцену и встав по правую руку императора, я сделал небольшой поклон.

— Приветствую вас в своём доме дамы и господа.

Гости молчали, стояла гробовая тишина. Судя по лицам, люди были очень сильно поражены этой новостью.

Но вскоре, с левой стороны раздались аплодисменты, которые начали подхватывать уже и остальные гости.

Но я не сводил взгляда с одного парня.

Евгений Фонвизин стоял с таким кислым лицом, словно лимон проглотил.

Улыбнувшись ему, отчего он ещё больше посерел от злости, я стал осматривать других людей. Увидел и своих одноклассников. Они как раз и стояли с той стороны, откуда пошли аплодисменты. Макс показывал мне большой палец. Его отец улыбнулся искренней улыбкой, как и наши девушки.

Дав мне насладится аплодисментами, император поднял руку, призывая к тишине.

— И на этом наши хорошие новости не заканчиваются! Ну одной из встреч со мной, Сергей Алексеевич предложил мне роль. Которую он не мог доверить никому, кроме как своему императору. Роль, о которой я никогда не задумывался и не мог себе представить. Я,друзья мои, стал сватом!

По толпе пробежались нервные и недоверчивые смешки

— И сегодня, я с большой радостью, заявляю, что я выполнил возложенную на меня ответственность на все сто процентов. С огромной радостью приглашаю на сцену невесту Барклай-де-Толли, Юлию Владимировну Оболенскую! Достойную жену, для не менее достойного юноши, — повернувшись к лестнице, император захлопал в ладони.

Девушка начала подниматься на сцену, а гости не отставая от императора, начали хлопать в ладони.

Я хоть и хлопал в ладони, но смотрел на толпу. На лицах многих появилась злость и разочарование. Слишком многие, похоже, имели планы на Оболенскую.

Но долго изучать мне людей не дали, девушка подошла ко мне. Обняв её за талию и поцеловав в щеку, я поклонился Николаю.

— Спасибо Ваше Императорское Величество, ваша бесценная помощь останется в памяти нашей семьи навсегда.