Наследник. Обретение дара

10. Все зря?

Получив в подвальном помещение три связки книг. Нас отправили по домам. Девушки, возмущённые вселенской несправедливостью попытались всучить свои связки парням. Но мы отказались от такого счастья. Самим бы свои донести.

В коридоре Кирилл Борисович сдал нас парню в жёлтой мантии и наказал, что через неделю начинается учебный год и если кто-то посмеет опоздать на первую линейку, будет отчислен. За пьянку, кстати, наказание будет такое же. Впрочем, как и за драки.

Двадцать минут спустя, пройдя по аллеям академии, мы остановились перед городком из пяти кирпичных трёхэтажных домов.

Опустив на дорогу свои книги и с тоской посмотрев на порезанные от грубой бечёвки руки, я лишь вздохнул.

Парень, который нас привёл сюда, похлопал в ладоши, привлекая внимание.

— На первом этаже технические помещения. Душевые, прачечная, склады и комендант. На втором этаже живут парни, третий этаж для девушек. Заселяетесь по два — три человека. Для каждого курса своё общежитие. Определить чья общага, проще простого. Соответственно курсу, на корпусе нанесена цифра. Сейчас вы поднимаетесь на свой этаж, там вас встречают и распределяют. По дороге, откуда мы пришли, по левую сторону стоят коттеджи преподавателей, очень рекомендую, не появляться там. По той же дороге, но справа, стоят учебные корпуса, спортзал. Три учебных полигона и озеро. Столовая находится в главном здании. Она начнёт работать после начала учебного года.

— А кормить кто и где нас будет? — крикнул один из парней.

— Кормить вы будете сами себя. В каждом общежитии на первом этаже расположены кухни, — хмыкнул парень. — Если деньги есть, можете потчевать в главном ресторане университета. Он находится за главным зданием.

— Произвол какой-то… — раздались возмущённые возгласы.

— Всё, на этоммои полномочия закончены, — проигнорировал парень это недовольство и поправив воротник, покинул нас.

Посмотрев на растерянных ребят, я фыркнул и подхватив учебники, направился в общежитие. За мной со вздохами и охами, поплелись мои сокурсники.

На входе, стояла женщина, в окружение молодых парня и девушки. Женщина была дородная, видная, белолицая, румяная.

— Сколько уже вас ждать можно? Я тут весь день ждать должна, когда вы соизволите явиться? Бабоньки направо, мальчики налево! Это Генриетта и Аскольд, старосты этажей. Они вас заселят и все покажут, — махнула она в сторону стоявших возле неё людей. — Все вопросы сперва к ним! Если уж они не смогут вам помочь, то ко мне в приёмные часы, в понедельник с семи до восьми. Вам всё понятно, господа аристократы?

— Понятно…

— Поняли…

Протянули мы недружным хором.

— Всё, идите, значит. Некогда мне с вами рассусоливать.

Мне досталась трёхместная комната, практически сразу у выхода на лестничную площадку. К моему удивлению, довольно просторная. С диваном и парой кресел, с небольшим кофейным столиком. Был даже шкаф, с тремя отдельными вещевыми. Пол каждого из живущих. Пара письменных столов. Всё было из дерева светлых пород, с паркетом на полу. Чистенько и просторно.

После моей общаги, где стояли двухъярусные кровати и совдеповский деревянный лакированный стол. И в углу покошенный от времени шкаф. Это были натуральные хоромы.

Кинув на кровать, учебники, и усевшись рядом, я уставился на своих соседей. Они с отвращением осматривали комнату, стоя у двери.

— Чё вы там замерли-то? Ай да, знакомится, — хмыкнул я.

— Если ты привык жить в свинарнике, то это не значит, что и мы хотим жить тут, — сплюнул на пол, парень с миловидной внешностью и пепельными волосами до плеч.

— Согласен, у меня дома слуги живут лучше… — поддержал его жертва стероидов. Перекаченный был просто феерично. Шея еле помещалась в воротник его белоснежной рубашки.

— Ха… — хмыкнул я. — А чё вы тогда такие привередливые сюда припёрлись?

— Да, чтобы ты понимал… — презрительно бросил пепельноволосый.

— Ну куда мне до вас, — весело хмыкнул я, откидываясь на кровать.

— Кир, пойдём…Найдём, может, лучше комнату, — обратился качок к своему другу.

Повалявшись на мягкой кровати, я решил пойти прогуляться по территории академии. Может, узнаю, где обжиться одеждой и мелочёвкой вроде пасты, мыла, да хотя бы бумаги туалетной. А то книжные попаданцы то счастливые люди… Жрут всё что могут, в больницы не ходят, по утрам от похмелья не болеют…и туалеты не посещают. А я-то ведь нормальный человек…мне надо.

В коридоре стоял шум и гам, двое моих соседей, на повышенных тонах спорили со старостой и требовали себе люксовые апартаменты.

Дебилы блин…махнув рукой, я сбежал по ступенькам вниз и вдохнув свежий воздух, пошёл по тротуару в сторону главного корпуса.

Навстречу мне шли студенты. Группами, парами или поодиночке. У большинства из них в руках и на плечах были сумки и чемоданы.

И ведь их было немало. Проводив очередных девушек в максимальном мини, я лишь присвистнул. Чем заслужил их улыбки.

По дороге попадались грузовики, которые судя по направлению, двигались в сторону преподавательских коттеджей.

Уточнив у прогуливающегося патрульного из охраны, где бы я мог найти магазинчик, я, насвистывая простенькую мелодию, отправился сквозь парк в сторону жилых домов.

Ну что я могу сказать, обычный мини-маркет. Товары первой необходимости и для гигиены, вода и закуски в разных видах, хлеб с продуктами и кастрюли. Всё было довольно компактно и буквально свалено друг на друга.

Но это было неудивительно, магазинчик был довольно маленький и в нём уже шестерым, было не разойтись.

С одной стороны, и правильно. Мы всё же не в лесной глуши, а в городе. И можно пройтись по магазинам уже там. И всё было бы у меня хорошо. Будь у меня деньги.

Кроме костюма и обсидиана на руках, у меня ничего не было.

Нет, Оболенский не обязан был давать мне денег, но…ты хочешь, чтобы человек вступил в твой клан. Выручи человека…Сам ведь знает в какой я глупой ситуации.

Да, мне положено получать вроде стипендию…Кстати, а где получить?

Выйдя из магазина, я с решимостью направился в главное здание.

— Молодой человек, вы смеётесь? Начало учебного года через неделю. В этот день и будет начислены деньги, на ваш счёт, — опустив очки к носу, на меня смотрели изумрудные глаза, главного бухгалтера.

— Но у меня, правда, не на что прожить это время, — растерянно произнёс я.

— Так это проблемы ваших родителей и вас, а не моя. Всё, уходите, вы мешаете.

Учитывая, что когда я пришёл, она ловко орудовала пилочкой для ногтей, сидя на подоконнике…ладно, намёк был яснее ясного.

Пиная небольшой камушек по тротуару, я с грустью бродил по территории академии.

Мне оставалось метров тридцать, до берега озера, когда я услышал недовольный женский вскрик.

Повернувшись по сторонам, я увидел группу пятерых девушек, сидевших на пледе, под ивой. На небольшом холме идеально подстриженного газона. Перед ними стояли двое знакомых мне парней.

Сбавив шаг, я принялся краем глаза наблюдать за ними.

Первое время ничего не происходило и я расслабились, хотел ускориться, когда качок, нагнувшись, схватил одну из девушек за ногу и под возмущённый крик подтащил её к себе.

— Да не бойся ты, я буду нежен, тебе понравится и ещё сама бегать будешь за мной, — хохотал парень.

Под одобрительный гул своего дружка, успевший схватить одну из вскочивших на ноги девушек.

— Отпусти меня, немедленно! — верещала его жертва. — Я сдам тебя ректору! Если посмеешь, хоть что-то со мной сделать.

Как говорится, чем больше шкаф, тем громче он падает. А если это объединить с наставлением моего тренера по рукопашному бою в АВР.

В любой непонятной ситуации — бей в колено или яйца.

Гигант рухнул рядом с испуганной девушкой, а его друг опустился на колени, схватившись за энное место, похрипывая от боли.

Девушки, вскочившие на ноги, со страхом смотрели на меня.

— Драсте, — помахал я рукой, и подняв за волосы, голову стоящего на коленях парня, хмыкнул. — Что вы тут не поделили?

— Т… Ты…ты кто? — просипела самая храбрая девушка, в синем платье, на которое опускали кудрявые платиновые волосы.

— Спаситель? задумался я напоказ, приложив указательный палец к щеке.

— А где твой, белый конь, тогда? — хмыкнула в ответ, рыженькая девушка, которая была ростом по моё плечо. Её то и держал, сопящий на земле парень.

— Так я ж не рыцарь… А, спа….

— Господин Оболенский, скажите. Разве я не предупреждал вас о драке на территории академии? — произнёс вкрадчиво, вышедший из-за ивы Кирилл Борисович.

Девушки дружно, взвизгнув, ринулись прочь от дерева.

— Предупреждали, — понуро опустил я, голову.

— Нет, может, вы думали, что будучи племяшкой ректора, то вам все позволят? — обошёл он вокруг меня и присев возле жертвы стероидов, похлопал его по щекам, приводя его в чувство. — Господа Цыганковы, вы тоже отчислены, — поднявшись на ноги, он с жёсткой улыбкой смотрел на нас.

Пнув в сердцах пепельноволосого в живот, отчего тот ещё больше захрипел и повалился на землю, я направился к воротам. Благо, меня тут ничего не держит.

— Мы в расчёте Юль? — произнесла девушка с пепельными волосами. Остановившись возле дочери ректора.

— Да Анжела, твой долг закрыт передо мной, — победно улыбнулась Оболенская. Не отрывая взгляд от опустошённого парня, шагающего на выход из академии.

— Я слышала, что его фамилия Оболенский, онтвой брат? — произнесла девушка, провожая взглядом парня.

Ей было искренне его жалко, он ведь даже не задумался и бросился им на помощь. Но долг есть долг…

— Это не твоё дело, — жёстко отрезала Юлия.

Поджав губы, пепельноволосая, развернулась и оставляя Оболенскую в одиночестве.

Юля ликовала. В ту секунду, когда отец попросил проследить, чтобы парню передали документы и карточки с деньгами для проживания в академии. Девушка попросила проследить и за машиной для него. Отец, торопившийся в академию, дал согласие.

Тогда-то девушка и начала воплощать свой коварный план. Распорядившись, чтобы Сергею, отправили машину, для путешествий по Карелии, девушка по дороге в академию, обналичила все деньги с карточек, которые должны были достаться парню. Маленькие пакости грели её душу.

В идеале, она хотела добиться его отчисления. А узнав, кто будет руководить первым курсом в этом году, девушка лишь счастливо постирала руки.

Оставалось лишь придумать, как его подставить

И тут удача повернулась к ней лицом. За несколько томным взглядом и глупых похлопываний ресницами девушка узнала, от старосты общежития первого курса, Аскольда, который весь прошлый год бегал за ней, что её братец успел поскандалить с новыми соседями. Которые в грубой форме высказались о своём соседей и требовали себе нормальные комнаты.

Ну а дальше было дело техники. Пообещав парням покровительство и свою помощь в получение лучшей комнаты, она попросила их проучить непутёвого братца. На что они с огромным удовольствием согласились. Дальше она поймала, свою старую подругу, которая проиграла в прошлом году спор и в категоричной форме потребовала, чтобы она, разыграла небольшую сценку несчастных девушек в опасности.

Проследить, куда идёт парень, опустивший голову и пинающий камни, было самое простое, что она сделала в жизни. Убедившись, что он идёт в сторону озера, она дала отмашку для воплощения своего плана.

Сама же девушку, направилась к полигону у озера, там должен был быть кто-то из преподавателей. Там строили сцену для вечернего концерта посвящения в ученики академии.

Счастливо улыбнувшись, проводив взглядом вышедшего с территории академию парня. Юля направилась в своё общежитие. Нужно было готовиться к вечернему концерту.

Двое мужчин, сидели в просторном, светлом кабинете. Стеклянный стол, заваленными бумагами, стоявший посередине разделял, гостевую часть кабинета с двумя кожаными диваном и кофейным столиком из обеденного дерева. От рабочей части, заставленными шкафами с огромным количеством книг.

— Знаете Владимир Артурович, ваша семья с каждым днём меня всё больше удивляет, — произнёс Генерал-прокурор, сидевший с бокалом вина напротив реактора Академии Екатерины.

— И чем же, позволите узнать? — оторвавшись от бумаг, произнёс Оболенский.

Он был зол. Всего за несколько часов, Кирилл Борисович отчислил двадцать человек. Ладно бы первый курс, этих не жалко. Но три человека были с пятого, выпускного. Элита академии, приносившие три года подряд, победу на международных турнирах.

— Ваша, прелестная дочурка организует натуральную подставу, для вашего же племянника, ради его отчисления, — хмыкнул мужчина, взболтнув бокал.

— Какого племянника? — в недоумении произнёс Оболенский, вернувшись к подписанию бумаг на отчисление.

— Вашего племянника, который поступил сегодня на первый курс. Парня с рангом силы равному десятке, хотя по документам проходит четвёркой.

В кабинете повисла тишина, а на лице Оболенского читалось непонимание, переросшее в осознание и досаду.

— Перед тем как вы что-то скажете, вспомните, кто я, — хмыкнул Кирилл Борисович, делая большой глоток, осушая бокал. — И вот вам мой совет, осадите свою дочь. Она одной ногой на грани отчисления. А для того чтобывы донесли до неё всю глубину её падения. Я лишаю её права жить на территории академии, и снимаю с неё обязанности старосты курса.

Её подруги, которые участвовали в сегодняшнем представлении, будут также лишены всех благ. Но это она должна будет сказать лично им.

Оболенский, внимательно слушавший речь представителя императора, поджал губы. Спорить с человеком, который по щелчку пальца, убирает и свергает неугодные правительства, поймавший десятки аристократических родов на измене стране, было бы сверх глупости.

Но когда академия была на грани развала. Оболенский попросил помощи у императора. Николай, помог. В своём излюбленном стиле, который был выгоден ему, но помог.

Академия поделилась на две части. Официальная, учебное заведение для элиты и обратная сторона, где обучалась военная элита страны. Люди, которые после выпуска, растворятся по всему миру, занимая высокопоставленные должности.

И хотя Кирилл Борисович, не любил лезть в дела академии. Но нарушения порядкаон не любил всей своей душой. И в первый месяц, когда его назначили в академию, он вывернул с курсов большое трёхсот человек. Не считаясь с фамилией и должностью родителей.

Артур Владимирович Оболенский вздрагивал от всех угроз, которые он получал потом в свой адрес. Через пару месяцев, за которые он пережил несколько покушений и нападений…он пришёл к императору и потребовал, чтобы он осадил своего подчинённого. Объяснив всю нелепость ситуации. Вызвав к себе генерал-прокурора, император смеясь, пересказал проблемы Оболенского.

Кирилл Борисович, выслушав все претензии в его адрес, искренне признал свою вину и пообещал всё уладить.

Семьдесят девять дуэлей. Сорок восемь которых закончились смертью его оппонента. Остальные были или тяжело ранены, или сломали свою шпагу, позорно сдаваясь.

С тех пор, никто и никогда не оспаривал власть мужчины в академии. А все его предложения, которые он иногда высказывал, приносили лишь пользу.

И услышав сейчас, что его дочь, замешена в каких-то странных делах, он не усомнился в её вине.

Было обидно, что по её глупости его сегодня выгнали. Но ладно, парня подберут на выходе. Ему всё равно нужно было вещи забирать из машины после заселения. Куда-нибудь, он его устроит. До следующего года.

— Я поговорю с дочерью. Не волнуйтесь, — кинул Оболенский.

— А я волнуюсь? — фыркнул Кирилл Борисович. — Мне плевать. Тут или говорите вы или говорю я, но уже другой формулировкой. Увидимся на сцене, господин ректор, — шутливо поклонившись он покинул кабинет главы академии.

Решив не тратить время зря, князь направился к дочери.