Наруто - Другой Путь

Глава 34

— Спустя десять дней —

— Цунаде, не печалься… Ты сделала всё, что могла… — сидя на земле рядом со светловолосой девушкой, которая уткнулась лицом в свои колени, Джирайя пытался её утешить. — Кто знал, что это засада и Дан… умрёт вот так…

Как и сказал Джирайя, пару часов назад закончилась последняя жестокая битва между шиноби Дождя и Конохи. Среди противников был и их предводитель, кто устроил весь этот цирк, Ханзо. Он имел силу даже большую, чем у Сэннина, но Цунаде и Джирайе удалось победить того и заставить Ханзо сбежать.

Но это столкновение не ушло бесследно и для шиноби Конохи. От двухсот человек, теперь осталось около пятидесяти. Двадцать — раненых и тридцать — боеспособных.

— …Джирайя… если бы я использовала эту печать раньше… — пробормотала Цунаде, вспоминая не лёгкую победу над Ханзо. Только благодаря Фуин печати, что дал ей Куро, она смогла восстановить весь свой резерв и превысить свой предел на короткое время, что позволило серьёзно ранить противника.

Девушка чувствовала вину перед Даном. Тот был слишком похож на Наваки, что был её младшим братом. Не будь у неё Куро, то она точно бы пошла за таким человеком, признавала она. Цунаде росла в обстановке, что все считали её принцессой или гением, что сильно повлияло на её характер. Только малое количество человек относилось к ней, как к настоящему другу. И Наваки был среди них, поэтому девушка неосознанно стала искать мужчину, что мыслил и смотрел на мир так же, как и её младший брат.

— Цунаде, ты прекрасно понимаешь, что используй ты Фуин хоть вначале, Дан всё равно умер бы. Он погиб от рук некого шиноби из Дождя, а не от Ханзо. — Джирайя снова пытался доказать, что это не её вина.

«Да, где тебя носит, Орочи!?» — сетовал Джирайя, посмотрев на небо. Он понимал, что Цунаде также подавлена тем, что Орочи где-то пропал, а что самое странное, его след прерывался в том месте, в котором он находился по заданию, то есть, на границе Дождя и не позволял стране получать провиант и оружие. В том месте он и Цунаде нашли только изуродованный лес в сотню метров, что говорило о произошедшей битве и больше ничего.

— Мир Призыва Змей —

— Хакуджа Сэннин-сама… ваша дочь… точно будет в порядке? — прошло больше двух месяцев с момента прибытия человека, но Мэнда был удивлён, что тот за это время даже не вышел из пещеры Рьючи. Сам Король Змей посетил Хакуджа Сэннин, чтобы проверить и успокоиться, но он не ожидал увидеть это…

Посередине ритуального зала сидело два человеческих силуэта. Первым был бледноликий парень с длинными чёрными волосами и со змеиными глазами. Второй силуэт принадлежал девушке лет 17 на вид с длинными белоснежными, словно только выпавший снег, волосами, связанные в низкий хвост. Вокруг её глаз виднелся красный цвет, похожий на макияж, а сами зрачки имели обычный человеческий вид. Одета девушка была в тёмно-синее короткое Хаори, длинные гольфы и деревянные сандалии. Её красота поражала, а утонченность и аристократические черты только делали её привлекательнее.

Когда Мэнда впервые увидел девушку, то сначала удивился, но после с шоком уставился на Хакуджа Сэннина, что лежал недалеко от центра ритуальной комнаты.

«…Хакуджа Сэннин-сама не говорит, почему позволил своей дочери последовать за человеком… она теперь…» — Мэнда не мог понять, почему Хакуджа Сэннин-сама поступил так. Этот ритуал подчинения проводился в последний раз несколько сотен лет назад, но никто из ныне живущих змей, кроме самого Мудреца, не знал, кто проводил этот ритуал.

Этот ритуал подразумевает полное подчинение, но с некими условиями, чтобы не причинить бедствие семье и жизни той стороне, что будет подчиняться.

Обычно Мэнда не задерживался долго в пещере Рьючи, но сейчас всё было по-другому. Ритуал практически завершился и он хотел взглянуть на дочь Хакуджа Сэннин-сама, чтобы быть достоверным, что её не заставили. Он, Король Змей, воспринимал Ни, как свою сестру или даже старшую сестру. Если кто-то причинит ей боль, то Мэнда не смотря на Хакуджа Сэннин-сама, расправится с наглецом.

Спустя пару часов, дребезжание воздуха прекратилось, а напряжение в зале резко спало.

Парень и девушка, что сидели напротив друг друга, одновременно открыли глаза.

— … - Ни промолчала, слегка прикусив губу, но вскоре она кивнула своим мыслям и расслабилась. Но её взгляд на Куро выдавал некое презрение, что не было до этого момента. Она, дочь самого Хакуджа Сэннина, стала рабыней обычного человека…

«…почему отец приказал это…?» — подумала Ни, скосив взгляд на отца, что лежал в расслабленной позе и наблюдал за ними с улыбкой.

— Как вижу, всё прошло успешно… семьдесят дней… намного раньше, чем я предполагал.

— …почему ты не сказал, что этот… ритуал, займёт так много времени? — Куро успокоил свои эмоции. Он не рассчитывал, нет, даже не так, никто ему не сказал, что этот ритуал будет длиться так долго.

«…но даже так, я получил большую выгоду…» — Куро ощутил, как в его теле, помимо тех сил, что были до этого, появилась ещё одна — Пространство. Хотя он не мог использовать её моментально здесь и сейчас, но это дело поправимо тренировками.

— Ху-ху… даже если и сказал, то ты всё равно согласился бы… ху-ху… — слегка посмеиваясь, как будто найдя в словах человека что-то смешное, ответил Хакуджа Сэннин.

Вскоре все присутствующие снова вернулись в тронный зал Мудреца. Поговорив о том, что Куро должен будет защищать его дочь и следить за ней, Хакуджа Сэннин отпустил его.

— Хотя бы скажи… почему ты поступил так со своей дочерью? — прежде чем уйти, спросил Куро. Ни встрепенулась и взглянула на него, а вскоре на отца. Она хотела знать это как никто другой, но задавать этот вопрос не решалась… некая обида засела в её сердце на отца.

— … - Мудрец открыл глаза, но он посмотрел только на свою дочь. Его глаза выражали любовь и нежность. — …моя дочь давно мечтала увидеть ваш мир… но она, моя дочь, дочь Хакуджа Сэннина… она не может подписать обычный контракт кровью с людьми. Это бы пристыдило всю нашу расу.

Куро кивнул, понимая его ход мыслей, как и Мэнда недалеко от него.

Ни широко раскрыла глаза, а в её взгляде проглядывало понимание.

— Только этот Ритуал Подчинения способен дать человеческое тело кому-либо из нас… но сам Ритуал может проводиться один раз в сто лет… — продолжил Хакуджа Сэннин, снова прикрыв глаза. — …увидимся, дочь моя.

— …да, отец. — глубоко поклонившись, Ни развернулась и последовала на выход с уверенным видом. Теперь в её сердце не было обиды, а лишь глубокая благодарность и нежность.

«Вот как…» — кивнул Куро. Он несколько секунд смотрел на Мудреца, но, не дождавшись других слов, повернулся и ушёл…

В одном из поселений Страны Дождя, которое оккупировали шиноби Конохи, Цунаде не находила себе места. Уже десять дней, как пропал Куро. Хотя она горевала по Дану и упрекала себя в бессилии, но волнение о своём возлюбленном превысило всё остальное, и она думала только об этом.

Хотя она знала, что этот таинственный человек силён и просто так не умрёт, но Цунаде всё равно не могла полностью успокоиться.

Предыдущие десять дней она смогла выдержать благодаря тому, что война с Дождём была в самом разгаре и битвы продолжались практически каждый день. Волноваться о Куро, просто не было времени и сил.

Но, когда все события улеглись, девушка надумывала пойти в разведку, но Джирайя уговорил её подождать ещё один день, а если нет, то он пойдёт вместе с ней.

Находясь в гостинице некого поселения Страны Дождя, Цунаде сидела в комнате и пила сакэ, притупляя негативные чувства. Другие шиноби Конохи уже связались с Хокаге и попросили подкрепления, которое прибудет через пять дней. Поэтому их основная задача на данный момент, набраться сил в гостинице, потому что спать на футоне куда лучше, а дальше уйти, глубоко в лес и укрыться от Ханзо и других шиноби Дождя.

Джирайя, как один из самых дееспособных, был оставлен снаружи, чтобы следить за окружением. Даже если Ханзо ранен, никто не знает, когда он снова нападёт.

Не сводя взгляда с пиалы с сакэ, девушка вздохнула и поставила её на стол перед собой.

Резко, в пространстве рядом с ней, вспыхнуло чьё-то присутствие и чакра. Цунаде резко встала и уже хотела напасть, но её взгляд уловил длинные чёрные волосы парня, а вскоре и лицо.

— Куро! — девушка, не веря своим глазам, радостно прыгнула на парня, который упал откуда-то сверху на пол, и говорил что-то о ещё больших тренировках в пространстве.

— …раздавишь ведь… — попытался пошутить Куро, но получилось так себе. Цунаде не плакала, но её крепкие объятия показывали лучше всего, как она волновалась. Парень вздохнул и криво улыбнулся. — Прости.

Цунаде просто кивнула и прикрыла глаза. Она не настолько слаба духом, чтобы плакать, ведь она по большей части верила, что Куро вернётся.

Куро поднял взгляд, так как он и Цунаде лежали на полу, и посмотрел на Ни, смотрящую на них с удивлением.

Вскоре и Цунаде заметила новенькую и, сверкнув глазами, уставилась в лицо Куро.

— …кто это? — спросила она после нескольких секунд созерцания лица парня. Её голос был спокоен, а вопрос был адресован самому Куро.

— Ни — Цунаде, Цунаде — Ни. — слабо вздохнув, Куро присел находясь в объятиях девушки и прикрыл глаза. Семьдесят дней он находился в концентрации. Даже он был удивлён этим.

— … - Ни кивнула и, подмяв под себя колени, села за стол. Посмотрев на еду на столе, девушка снова кивнула своим мыслям, и приступила за еду, схватив палочки. Она не раз видела, как это делают люди, но научиться не составило проблем. Можно сказать, обыденным вещам она научилась благодаря памяти Куро, что она увидела во время ритуала. Видела она лишь то, что он хотел показать.

Цунаде слегка удивилась, но она даже не заметила в глазах этой Ни ревности, когда она обнимала Куро, поэтому почувствовав некое облегчение, девушка рассказала все события за последние десять дней…