Наруто - Другой Путь

Интерлюдия 3

— События происходят на момент смерти Третьего Хокаге —

Сейчас Коноха была окутана зловонием крови, что текла рекой повсюду. Шиноби сражались друг против друга за идеалы и лучшей жизни своих родных деревень, в которых жили их семьи.

Под большим тёмно-фиолетовым куполом стояли две прекрасные девушки и смотрели на бездыханное тело Героя прошлых времён. Одна из них имела длинные красные волосы, и лицо её выражало некоторую печаль. Кушина хоть и ненавидела Хирузена за такое обращение к её детям, но память того времени, когда она была молодой, до сих пор отчётливо ясна в её голове. В то время она относилась к нему, как к доброму родственнику, на которого она могла положиться. Но, даже такого человека, как Сарутоби Хирузен, поглотила жажда власти. Она понимала, что это ради Конохи и её защиты, но простить его она не могла.

Второй девушкой была Учиха Микото, что обладала длинными чёрными, словно сама ночь, волосами и бледным прекрасным личиком. В своё время она была одной из самых красивых девушек в Конохе, пока Клан Учиха не был уничтожен.

И вот, смотря на тело одного из заговорщиков того скорбного для неё события, Микото чувствовала лишь некоторую лёгкость. Она ясно осознавала, что это только начало и её главная цель — это глава Корня — Данзо Шимура.

— Микото, пойдём. Тебе нужна медицинская помощь как можно быстрее. — схватив подругу за руку, она одной рукой достала некую бумажку с печатью на ней и влила туда свою чакру. В следующее мгновение их охватил свет, а следом они уже были в подземной лаборатории Цунаде, что находилась на её клановой территории.

— …где… мы… — Микото кое-как держалась на ногах. Её органы были повреждены из-за сильного давления в её теле, а глаза видели размыто. Каждая косточка в её теле трещала и передавала ей невыносимую боль. Но даже со всем этим она не показала на лице ни единой эмоции.

— Мы сейчас дома у Цунаде-нее. — сказала Кушина. Она помогла подруге дойти до кровати, которых здесь было несколько для таких вот целей, и аккуратно её уложила. — Я не медик, но первую помощь могу оказать. Вскоре и Цунаде будет здесь. Я уже передала ей сообщение. — хотя Кушина выглядела достаточно спокойной, но её глаза выражали лишь волнение и беспокойство за лучшую подругу.

Микото не могла чётко видеть, но зная свою подругу с самого детства, она понимала её чувства, отчего на её сердце становилось тепло. Находясь в такой ситуации, когда весь её Клан был уничтожен, а старший сын считается отступником родной деревни, она ощущала лишь отчаяние. Но, оказавшись рядом с Кушиной и чувствуя её заботу, её сердце ощутило то давно забытое чувство — быть кому-то нужной.

Как и сказала её подруга, Цунаде Сенджу, лучший медик Страны Огня или даже всего мира, быстро прибыла в лабораторию. Она, ничего не сказав, подошла к ней и стала сканировать её тело своей чакрой.

— Цунаде-нее, как она? — с явным беспокойством спросила Кушина, стоя рядом и наблюдая за бледным лицом подруги. И хотя оно оставалось всё таким же спокойным, Узумаки могла отчётливо заметить поддёргивающиеся брови на лице Микото.

— …её повреждения серьёзны. Если я буду заниматься её лечением, то она восстановит своё прежнее состояние за три или четыре месяца. Но после, ей нужно будет как минимум ещё два месяца для реабилитации своего организма. — сказала Цунаде не сильно переживая за Учиху. Для неё эта пациентка ничем не отличалась от сотни других ожидающих своей очереди в больнице и только из-за просьбы Кушины она первым делом пришла сюда. Хотя в Медицинском центре ждут её прибытия сотни серьёзно раненых.

Слова Легендарного Медика, которого признали все страны, ясно давали знать, что Микото после использования Мангёкьё Шарингана и выйдя за пределы своих возможностей, была не в лучшем состоянии. Даже сейчас Микото испытывала лишь боль, хоть и куда меньше после первого сеанса лечения Легендарного Медика.

Микото встала с кушетки вопреки уговорам Кушины продолжать лежать и твёрдо произнесла: — Я не могу оставаться здесь… я должна найти моих сыновей.

— Вот как. — пожала плечами Цунаде.

— Цунаде-нее! — Кушина была зла на такое равнодушие со стороны своей сестры к её лучшей подруге детства.

Цунаде развела руки: — Кушина, что я могу ещё сделать? Если она останется, конечно, я буду её лечить и добьюсь того, чтобы через четыре месяца она снова была в своей лучшей форме, но ты сама видишь… — она взглянула на лицо Микото: —…эта девушка серьёзна и даже если мы заставим её остаться здесь, то из этого ничего хорошего не выйдет.

«…» — Кушина сжала кулаки и с мольбой посмотрела на свою подругу: — Микото, пожалуйста, останься… это всего лишь три-четыре месяца, а после… если ты будешь искать своего сына в таком состоянии, то только и сделаешь, что навредишь себе и ему.

Микото покачала головой: — Кушина, я прекрасно понимаю и осознаю, что делаю, но… — вздохнула она: — Саске покинул деревню не так давно. Я должна найти его и забрать, пока не стало слишком поздно.

Цунаде кивнула: — Да, сейчас Саске ещё молод и слепить из него свою марионетку для «них» будет довольно просто.

— Цунаде-сама! — прорычала Микото, но быстро сообразив, продолжила: —…простите, я…

Цунаде махнула рукой: — Не переживай, это я виновата, что так выразилась по отношению к твоему сыну, прости.

«…» — Кушина вздохнула. Она поняла, что Микото уже не остановить, поэтому решив всё для себя, она сказала: — Микото, тогда я иду с тобой…

…………

…………