На этой стороне

Глава 18

— Внимание всем кто меня слышит, спасите! — Неожиданно раздался в шлеме женский голос. — Всем кто меня слышит, я здесь, я здесь.

Кристофер вместе с новообретённым помощником как раз тащили импровизированную тележку, доверху набитую компьютерами, экранами и более-менее целыми кусками стекла.

— Вы тоже это слышите?

— Ага. Развлекается кто-то похоже.

— А это вообще из наших? — Раздалось от следующей двойки.

Пока люди переговаривались, на общем канале опять разлетелся призыв о помощи:

— Всем кто меня слышит, это я, Мартина, сороковая. Если вы меня слышите, помогите. — Голос девушки дрогнул, прервавшись. — Заряда батареи осталось на несколько минут, я не успеваю вернуться к Кабачку и не знаю, как далеко я нахожусь. Пожалуйста, помогите…

— Потерялась? Как можно потеряться в пределах двухсот метров? Кабачок за несколько километров видно, какой он здоровый.

— Эй, Мартина, почему ты не отвечаешь? — Пока народ спорил, более сообразительные попытались связаться с ней, но девушка как будто не слышала, лишь повторяла раз за разом свою просьбу о спасении.

— Может это ловушка?

— А кто это вообще такая?

— Кто-то из наших, из рейдеров. Вроде в разведку поехала, как все.

— А точно из наших? У нас же вроде вернулись уже все, кто уезжал. Там роверы почти разрядились.

— Ну вот и у неё разряжается. — Хохотнул кто-то на канале, впрочем, потом довольно быстро пристыженно замолчал.

Между тем воззвания прекратились. Похоже батарея всё-таки села.

— Как думаешь, что это было? — Спросил Кристофер у своего напарника, сваливая содержимое тележки в небольшую кучку. Помощники Фёдора, посменно дежурившие у сборщика, сразу налетели на компоненты, как чайки на рыбу. Хорошо хоть локтями не толкались, а то австриец бы подобрал менее лестное сравнение.

— Не знаю. — Равнодушно ответил напарник. Было видно, что ему абсолютно всё равно. Либо он до сих пор не отошёл от шока, либо он, в принципе, такой флегматичный. — Пошли на следующую ходку.

Проходя по коридорам кое-где пришлось прижиматься к стенам — движение в Кабачке было непривычно интенсивное. Те роверы, которые ещё не разрядились, экспроприировали под нужды Кабачка — единственная построенная панель не перекрывала потребление сборщика. О том, чтобы заряжать машины, речи и вовсе не шло. Вот и получилось, что все, кого раньше насильно отправляли исследовать местность, остались не у дел. И сейчас практически всё население новой лунной колонии было занято в строительстве панелей.

Люди сортировали лом, шерстили ранее пропущенные кучи мусора, активно лазили по Кабачку, и таскали, таскали всё, что только можно к сборщику с упорством муравьёв.

— Вот вы где! А где Андреа? — Раздался голос двенадцатого, когда уже они подходили к ломбарду.

— Они как раз должны подходить к сборщику. — Ответил напарник Германа.

— Хм. Тогда мне нужны вы — нужно найти Мартину, берите ровер и поездите вокруг базы, она не должна быть далеко.

— Хорошо.

— Стойте. — У Кристофера была масса вопросов по поводу этого “задания”. “Почему мы” он решил отложить в сторону, похоже священник записал его в свои. На том, что от задания попахивало он тоже решил не делать акцент. Но вот так просто соглашаться непонятно на что. О чём вообще этот парень думает?

— Мартина из наших? — Задал он первый вопрос. — Когда она тут была последний раз и куда её направили?

— Я как раз пробивал эту информацию. — Ответил двенадцатый, одобрительно кивнув. Его помощник, наоборот, насупился. — Она из второй волны, прибыла где-то спустя шесть часов после высадки и сразу поехала исследовать. Налево от парковки.

Да, компасов им не выдали. Возможно на роверах или в скафандрах и имелись какие-то устройства, но земляне пока что ориентировались лишь по Кабачку, выделяющемуся на местности и по следам от роверов там, где он пропадал из виду.

— Часов десять назад её видели в последний раз. — Между тем продолжил священник. — С тех пор она была на миссии и не возвращалась.

— Как она смогла так далеко передать сообщение? Она ведь не рядом. — Уточнил австриец.

— Я тоже так думаю, учитывая, что она не услышала наш ответ. — Кивнул собеседник. — Мы уже озадачили этим Фёдора, но информации пока нет. Будем рассчитывать, что она в пределах нескольких километров. Отправляйтесь на поиски вдвоём с Шоном, возьмите с собой трос и несколько труб на всякий случай. Будьте осторожны и не лезьте на рожон.

— А трубы зачем? — Уточнил Кристофер.

— Для самообороны. — Произнёс его напарник и двинулся прочь от ломбарда.

Австриец поспешил за ним. Они дошли до жилых секций, в полном молчании дождались, пока из комнаты откачается весь воздух и зашли внутрь. Судя по всему, эту комнату занимала группировка священника, частью которой стал с недавних пор и Кристофер. “Паствой.” — поправил себя австриец: “Группировка тридцать третьего, паства двенадцатого. Не путать”.

В комнате их встретил ещё один человек — двадцать второй. Кристофер видел его пару раз в окружении двенадцатого, но лично не знал. Похоже, несмотря на заявления о важности панелей и всеобщей поддержке, святой отец оставил одного из своих людей сторожить комнату. Австриец бы не удивился, если бы узнал, что в соседней комнате точно также сидит один из бандитов. Хотя он искренне не понимал, что здесь сторожить. Внутри было полно хлама. Отдельно стояли в рядок прислонённые к стенке трубки, к которым и направился девятнадцатый, его временный напарник. Выделялась одна хорошая, встроенная в стену, кровать. С чем-то вроде спального мешка и матраса одновременно. Кристофер с интересом потыкал её рукой — мягкая.

Также в комнате был самодельный, криво сваренный из внутренней панели стол. Второе спальное место, назвать это кроватью язык не поворачивался, стояло ближе ко входу. Похоже кто-то пытался построить из металлических трубок кресло, а потом набросал куски скафандров, чтобы хоть как-то смягчить получившуюся конструкцию.

— Держи. — Отвлёк его от разглядывания интерьера напарник, протянув трубу. — Пошли.

Стоять за спиной водителя было неудобно, но, всё-равно, это было как глоток свежего воздуха, после перетаскивания металлического хлама. Напарник Кристофера, похоже поняв приказ священника буквально, собрался было ездить вокруг Кабачка кругами, но австриец смог его переубедить. Батареи у них оставалось на два с половиной часа. Похоже эту машину берегли и лишний раз на поле не выставляли.

Сейчас ровер двигался в горку, по рассчётам Кристофера — как раз в ту сторону, куда уехала пропавшая девушка. Если сильно повезёт, то с холма её будет видно.

Холм попался достаточно крутой, но они были не первыми, кто сюда заезжал, о чём свидетельствовали следы колёс. Вероятно, изначально кто-то из разведчиков Кабачка уже осматривал окрестности подобным образом. Или, наоборот, как раз так и нашли упавший корабль. Дорога наверх не была сильно тяжелой, но Кристофер всё-равно наклонялся вперёд, “помогая” роверу.

— Смотри, там что-то есть! — Австриец первым заметил цветное пятно на сером фоне.

Там, километрах в четырёх, стояла точно такая же, как у них, машина. Без движения.

Их ровер также встал. Казалось, водитель пребывает в нерешительности. Что делать? Вернуться на базу и сообщить или двинуться вперёд и посмотреть, что не так.

Кристофер на себя брать ответственность не спешил, здраво рассудив, что он в этой компании недавно и пока что лучше побудет наблюдателем, не выделяясь.

Искомый ровер замер в каньоне, между двух холмов. На взгляд австрийца — идеальное место для засады, если бы тут, конечно, были те, кому это нужно.

Не было видно никакого движения, света фонарей или иной активности.

В это время его напарник, наконец-то принял решение. Их машина двинулась дальше, медленно разгоняясь. Спуск с той стороны был пологим, если специально не наезжать на камни, то волноваться было не о чем.

По мере приближения ситуация не прояснилась. Через затемненное стекло не было видно, что происходит в кабине, и есть ли там кто-то. Следы также не прибавляли ясности — этой дорогой пользовались не один раз. Отпечатки колёс нескольких машин, оставленные в песчаной почве, пролегали рядом или прямо под замершим ровером. Следов ботинок или чего-то ещё не было.

Решив не подъезжать слишком близко, напарник остановил их ровер где-то за триста метров до цели. Новых подробностей так и не открылось. Было видно, что машина ехала-ехала, а потом встала. Кристофера только смущало, что после этого из неё никто не вышел. Сам бы он, разрядись батарея рядом с базой, пошёл бы дальше пешком. Или использовал бы прыжковый ранец, благо опыт уже имелся.

Знаками показав Кристоферу, что собирается наружу, его напарник взял трубу и открыл кабину. Австриец, вооружившись своей, полез следом. Астронавты аккуратно, не издавая ни звука в эфире, крались, заходя с разных сторон.

Со своей стороны ему открылся вид на бок. Точно, номер сорок! Именно это и говорил священник. Хоть Кристофер и не терял бдительности, дальнейшее стало для него неожиданностью. Громкий крик, оглушающий на фоне вынужденной тишины больно ударил по ушам. Вслед за этим другой, его напарника.

Что именно кричали было непонятно, и он большими прыжками понёсся в сторону кабины. Похоже разделяться было плохой идеей!

Заранее приготовившись бить трубой любую показавшуюся тварь, он вылетел из-за угла машины. Крики к этому времени сменились на подвывание, однако понять, хорошо это или плохо не представлялось возможным.

Не успев толком сориентироваться он увидел летящую на него угрозу и, чудом сумев заблокировать выпад, крикнул:

— Какого чёрта, свои!

— Извини, — ответил ему обычно спокойный напарник, продолжая дёргать на себя удерживаемую австрийцем трубу. — Перенервничал.

— Да этот урод мне ногу сломал! — Раздался в эфире женский голос.

Кристофер удивился, глянув на ровер. Тот был всё также закрыт.

— Мартина? — Осторожно поинтересовался он.

— Нет блин, Ангела Меркель! — Раздражённо ответили ему. — А кто ещё будет в моём ровере сидеть?! Какого чёрта вы, бандиты, вообще вытворяете?

Было видно, что девушка была на грани истерики.

Прослушав дальнейшие упрёки, он, переключившись на личный канал, поинтересовался у напарника произошедшим.

Из причитаний девушки и сбивчивых объяснений напарника выходило, что Мартина уже долгое время была в дороге и, когда ровер разрядился, она решила немного поспать перед выходом. Кристофер с напарником, обследовавшие подозрительный ровер в тишине, ей замечены не были. И когда она, используя аварийную систему, вручную открыла кабину, то не успела отпустить ручку и оказалась выпихнута из ровера, упав прямо на проходящую мимо фигуру в скафандре.

Напарник Кристофера, то ли от испуга, то ли от неожиданности, отоварил девушку трубой и та, сама не помня как, успела залезть обратно. И теперь, подвывая от боли, сидела в абсолютной темноте, обвиняя парней во всех смертных грехах и не желая выходить наружу.

— Послушай Мартина, Шон совсем не хотел тебя ударить, мы были все на нервах. — Попытался примерить их австриец, но успеха его действия не возымели.

— Ну прямо детский сад какой-то. — Пробормотал он, отключившись от общего канала. Повернулся к раздосадованному напарнику: — Что делать будем?

— Можно разбить окно и вытащить её силой.

— Ты сдурел? Мы на спасательной миссии, а не на охоте. — Воскликнул Кристофер

На что тот лишь пожал плечами.

Знаками показав напарнику идти за машиной, тем самым убрав раздражитель из поля видимости, он опять попытался заговорить с девушкой. Вариантов у той, действительно, было не так уж и много — либо она идёт с ними, либо ползёт к Кабачку одна, либо тихо умирает внутри.

Естественно, первый вариант был предпочтительнее для обоих, но вот обиду на напарника и, частично, на самого Кристофера она явно затаила. В итоге сошлись на том, что она с ним поедет внутри, а Шон — во второй машине. Под конец австриец вспомнил описание устройств ровера и предложил попробовать залечить травму в комплекте выживания. Помнится, Ада рассказывала про функцию контроля и восстановления здоровья.

Сороковая скептически отнеслась к его словам, но попробовать согласилась, понимая, что тут не больница и никто с ней носится не будет.

В этот раз резко открывшаяся дверь не выкинула девушку наружу. Морщась и ругаясь вполголоса, она аккуратно вылезла из машины, опираясь на Кристофера.

Некоторые сложности возникли с тем, чтобы сцепить обе машины тросом. Гарантии, что мощности одной машины хватит, не было. Но они решили рискнуть — бросать технику тут не хотелось.

Демонстративно отвергнув помощь Шона сороковая, оперевшись на Кристофера, залезла в кабину. Следом проник австриец. Вдвоём, следуя указаниям на экране, они попытались запустить процедуру лечения.

— Так, нужно снять верхнюю часть скафандра. Да стой ты! Вначале воздух пустим.

— Отлично, раздевайся. Да не смотрю я, отвернулся, видишь.

— … теперь засунь правую руку в этот люк. Откуда я знаю, будет ли больно? Я ни разу не проводил такие процедуры.

Сороковая ойкнула, отдёрнув руку и пожаловалась на укол. Похоже получила лекарство. Или прибор взял какой-нибудь анализ. Кристофер не знал принцип действия и возможности устройства.

Надпись на экране гласила: “Сканирование окончено. Возможен ушиб мягких тканей правого бедра. Введено обезболивающее. Рекомендуется посещение медблока.”

— Ты как? — Уточнил австриец у пострадавшей.

— Болит, но уже меньше.

— Если честно, я надеялся на большее. Судя по описаниям, прибор должен прямо лечить. Но не расстраивайся. На Кабачке наверняка есть медблок.

Уточнив у напарника, готов ли он, Кристофер сел за штурвал и медленно двинул машину прочь.

Ровер, развернувшись, бодро покатился к Кабачку. Разговаривать никто не хотел — австриец с напарником всё обмолчали ещё по пути сюда, а Мартина, похоже обидевшись, на контакт не шла.

Небольшое оживление возникло лишь на подъезде к стоянке, когда стоявшая всю дорогу за спиной водителя Мартина увидела стройку.

С едва уловимым оттенком гордости Кристофер пояснил, что это солнечные панели. И скоро энергетический кризис будет преодолён.

— Какие огромные! Намного больше, чем у Германа с Мириам. — Удивлённо произнесла девушка.

Австриец, не надеявшийся уже, что девушка поделится с ним хоть какой-нибудь ценной информацией, сразу же уцепился за её оговорку.

— Ты встречалась с моим другом Германом? — Нейтральным тоном спросил он. — Как он?

— Лучше нас устроился. — Хмыкнула девушка со странной интонацией. — Из машины сделал танк.

Кристофер опять удивился. Похоже, бывший переводчик оказался более приспособленным к выживанию, чем он себе представлял. Однако больше ничего полезного выудить из Мартины не удалось. На прямые вопросы же он был послан на … другую сторону Луны.

Припарковавшись максимально близко к двери, он помог выгрузить девушку. Это привлекло внимание и вскоре вокруг ровера собралась небольшая группа людей, до этого строивших вторую панель. И Кристофер и Мартина растерялись, не зная, куда идти. Она хотела уйти подальше от него, но, не имея никаких знакомых на Кабачке, так и осталась стоять опираясь о плечо австрийца. А он, да и все остальные собравшиеся, не знали что делать с пострадавшей. Лазарета на корабле не было. Шон же скрылся внутри Кабачка сразу, как только роверы остановились. Лишний раз пересекаться с девушкой он явно не горел желанием.

Пока сороковая в красках описывала своё состояние и причины такой ситуации, Кристофер вызвал двенадцатого. В конце-концов это была его идея — спасти девушку. Вот пусть теперь и думает, что с ней делать дальше.

— Всё, помощничек, свободен. — Девушка выпустила его плечо и, в компании двух парней, отправилась внутрь.

Не зная, куда себя деть, он двинулся посмотреть на панели. Действительно большие. До оговорки сороковой никто даже не задумывался, что можно сразу поставить их на роверы, а не заряжать технику от корабля. Впрочем, такую здоровую панель на крышу и не установишь — по площади она превосходила размер машины.

Похоже Герман нашёл другой вариант. И об этом следовало подумать. Панель на ровере решала проблемы длительных вылазок, в то время как их разведчики были ограничены и рисковали не вернуться обратно, как только что продемонстрировала Мартина.

Рядом с первой панелью уже красовался каркас второй, пока ещё недоделанной. Было видно, что за пару часов его отсутствия успели протянуть провода и установить все металлические балки, благо этого добра хватало. Дальше, похоже, всё упёрлось в солнечные ячейки, которые производил сборщик из того мусора, что собирали со всего корабля.

Вместо шестнадцати опор новая панель стояла на двенадцати. Фёдор, всю жизнь проживший в П-образной панельке, решил сварить оба каркаса вместе, для экономии материала. Именно там Кристофера и нашёл священник.

Встав рядом с ним и смотря на панель он бросил:

— Вы не справились.

— Мы выжили, девушка доставлена на базу, машину не разбили. — Коротко отчитался австриец. — А то, что Шон ударил её трубой — случайность, она сама на него свалилась в самый напряжённый момент.

— Выжили. Да, это, конечно, хорошо. Но вот ни видеть нас, ни разговаривать с нами она не хочет. — По голосу священника было ясно, что его расстраивает именно последний пункт. Тем временем он продолжил, — из нас всех у тебя с ней самые хорошие отношения. Наладь с ней контакт. Не дело это, когда в коллективе такой разлад. Ничем хорошим не закончится.

“Самые хорошие отношения” — Прикинул про себя Кристофер, вспомнив особо яркие моменты их поездки обратно, когда ровер наезжал на камни и выбоины и сороковая, в попытке хоть как-то устоять, задевала больной ногой кресло.

— И будет очень хорошо, — продолжил собеседник, не дождавшись ответа, — если она расскажет про результаты своей разведки, особенно про то, как она смогла нас вызвать по радиосвязи на таком большом расстоянии. Это умение нам сильно пригодится!