Мститель

Пао все рассчитал точно. Заложил взрывчатку не слишком близко к городу, чтобы никому из его жителей не пришло в голову отправляться выяснять, что именно произошло. Память о недавнем землетрясении была все еще свежа, и, скорее всего, люди подумали, что это просто новый толчок. Если вообще почувствовали столь кратковременное содрогание земли. Но в то же время место было выбрано и не чересчур далеко от города. Тоже хорошо.

Во-первых, пауки на другой стороне острова на таком расстоянии не могли «услышать» предсмертные «крики» своих собратьев. А во-вторых, стоило ли так уж бить ноги только ради того, чтобы обмануть тех пауков, которых они выдворяли за пределы города? Антар и киборги сопровождали их под тем предлогом, будто хотели убедиться – да, они действительно ушли, все до одного. По договоренности с негласной правительницей пауков Моок отныне граница между «человеческой» и «паучьей» частями острова должна была проходить примерно посредине, по ущелью Вздохов; вот до него, как предполагалось, люди и проводят пауков. Но на самом-то деле… Ха, они их и проводили – в последний путь.

Да, место было выбрано с умом, и не только в смысле удаленности от города. Тропа здесь проходила по краю болота, и хотя даже на расстоянии нескольких метров от нее это была еще не гиблая трясина, а лишь толстый слой влажного пружинящего мха, в котором хлюпала вода, ясное дело, ни одно разумное существо не полезло бы туда без крайней необходимости. Болото расстилалось слева от тропы, а справа уходила вверх и нависала над ней огромная скала.

Антар замыкал шествие, стараясь держаться как можно дальше от пауков. Просто так, на всякий случай. Если Пао не соврал, в данный момент пауки не имели возможности читать мысли Антара; скорее всего, они вообще не ощущали его присутствия. Это было похоже на правду. Во всяком случае, находясь на острове Флетчера в течение вот уже нескольких часов, он ни разу не испытал того отвратительного ощущения, которое всегда возникало прежде, когда пауки пытались проникнуть в его сознание.

Дело в том, что еще перед вылетом с острова Пятницы Антар пожаловался Пао, что опасается, как бы пауки не начали ковыряться у него в голове, и спросил, не может ли тот посоветовать какой-нибудь способ защиты.

Пао выслушал его в своей обычной манере, то есть без единого слова, ушел куда-то, а спустя некоторое время принес шлем из серебристой металлизированной ткани. По его словам, специально предназначенный для того, чтобы экранировать сознание. Иногда Антару казалось, что в подземной лаборатории можно найти что угодно – буквально на все случаи жизни. Для пауков – опять же, если верить Пао – в этом шлеме он стал даже не человеком с «черной дырой» в голове, как Адамс и Грета; для них он просто не существовал.

Но береженого, как известно, и бог бережет, вот почему Антар все время старался держаться позади. Хотя, может быть, отчасти и по привычке, выработавшейся за долгие годы пребывания под властью пауков.

Интересно, что никто не задал ему по поводу этого шлема ни единого вопроса. Ну, что касается жителей города, то тут все ясно. Они были слишком поражены всем, что на них так внезапно обрушилось: самим фактом того, что Антар «восстал из мертвых», и новостью об уходе пауков, и возникшей вокруг этого неизбежной суматохой. Им было не до того, чтобы обращать внимание на такие мелочи, как чья-то одежда.

Однако даже Марте не пришло в голову поинтересоваться, с какой стати Антар надел шлем. Слишком восторженное у нее было состояние. Еще бы, вот как отлично все улаживается – и люди свободны, и пауки целы. Наивная! Как будто так бывает.

Ну, а киборги, с того самого момента, как они оказались у Антара в подчинении, вообще лишних вопросов не задавали. Он приказывал – они подчинялись. И все, никакой пустой болтовни. Вот Дерек, тот со своей «свободой воли» вполне мог бы начать допытываться, зачем да почему, но тут Антару повезло. Они увиделись лишь мельком, потому что у этого серебряного чудища хватило ума в такой напряженный момент не таскаться по городу, распугивая своим видом и без того ошеломленных людей.

Пао присоединился к Антару и остальным киборгам уже на подходе к месту взрыва, оставив «стрекозу» где-то неподалеку в лесу. И правильно сделал, что не раньше. Если он и в самом деле обладал телепатическими способностями, пауки могли успеть почувствовать внезапное появление нового человека – или кем там он им казался – и насторожиться. Более того, они могли выудить из его сознания то, о чем им знать не следовало.

Как обычно, он совершенно бесшумно вынырнул из лесной чащи и зашагал рядом с Антаром. Тот вопросительно взглянул на него, Пао еле заметно кивнул в ответ, а спустя несколько десятков шагов, сразу за очередным поворотом, потянул его за рукав и движением подбородка указал вперед, на ту часть тропы, над которой нависала скала.

Антар понял, что это означало, и мгновенно внутренне подобрался, не сводя взгляда с вереницы темных тел, медленно ползущих перед ним. Тропа на этом участке, кроме всего прочего, почти не петляла, так что все было видно как на ладони. В дальнем ее конце, там, куда еще только должны были вот-вот приблизиться пауки, громоздилось что-то вроде… большой груды хвороста? Или, может быть, упавшего дерева? На таком расстоянии толком было не разглядеть. Антар с выражением вопроса в глазах посмотрел на Пао, и тот снова кивнул, давая понять, что все так и задумано. Видимо, он нарочно в нужном месте сделал завал. Неплохо. Вообще Антар только сейчас начинал по-настоящему понимать, на что, оказывается, способны киборги. Кроме всего прочего, их можно использовать как орудия для убийства, которым нет равных. Пожалуй, Дерек прав, считая киборгов едва ли не главной ценностью подземной лаборатории.

Идущие впереди пауки притормозили у завала, видимо, решая, что лучше, обойти или убрать его. Остальные, однако, продолжали втягиваться на опасный участок тропы, и промежутки между ними неуклонно сокращались. Конечно, как существа разумные, они не лезли друг на друга. Однако ручей темных тел с каждым мгновением становился заметно короче и раздавался в ширину. Бросив на Пао очередной вопросительный взгляд и получив подтверждение в виде еще одного короткого кивка, Антар негромко окликнул Адамса и Грету.

Как только они остановились и обернулись, Пао движением рук показал, что нужно лечь в стороне от тропы и прикрыть ладонями уши. Все, кроме него самого, мгновенно рухнули на землю. Хотя Адамс и Грета, естественно, не понимали, что происходит, они не задали ни единого вопроса и не колебались ни секунды. Последнее, что увидел Антар, прежде чем обхватить голову руками и уткнуться носом во влажный мох, был Пао, застывший, точно изваяние.

Он единственный остался на ногах и сейчас стоял, напряженно глядя вперед, сжимая в поднятой руке что-то маленькое, черное – видимо, пусковой механизм – и дожидаясь нужного момента. Можно не сомневаться, он рассчитал его с максимальной точностью.

Потом рвануло, да так, что у Антара чуть не лопнули барабанные перепонки. Земля содрогнулась, послышался грохот обваливающихся камней, что-то несильно ударило Антара по спине; как потом выяснилось, большая ветка.

Грохот становился все тише, а когда он сменился долгим полушипением-полусвистом – это сползала почва – все встали. Никто не пострадал, только Пао на мгновенье застыл, вытаращив странно посветлевшие, какие-то почти белые глаза и прижимая левую руку к виску. Уголок рта у него подергивался.

– Что такое? – негромко спросил Антар и закашлялся от едкого дыма, вызывающего во рту неприятный кислый привкус.

– Пробило защиту, господин, – ответил Пао. – Слишком много смертей сразу.

В смысле, он почувствовал гибель пауков, подумал Антар? Значит, этот желтолицый киборг действительно телепат? Пао зажмурился, а когда снова открыл глаза, взгляд его, как обычно, был пугающе темен и пуст, а лицо напоминало застывшую восковую маску.

– Все в порядке, господин.

Антар бросил взгляд вперед, туда, где еще совсем недавно друг за другом медленно брели пауки. Сейчас вся тропа на высоту больше чем два человеческих роста была завалена камнями, почвой и вывороченными с корнем деревьями или их обломками. Судя по протяженности завала, Пао заложил несколько зарядов. Умница.

Над этой только что возникшей длинной, неровной грядой поднимались клубы густого белого, лишь чуть желтоватого дыма. Среди них как будто шевелились призрачные, смутные тени, хотя, может быть, это только казалось. Как бы то ни было, следовало поторопиться.

– Значит, так, – сказал Антар, вытаскивая бластер. Теперь он носил его не за поясом, словно мальчишка рогатку, а в специальной кобуре, свисающей с широкого кожаного ремня. Все три киборга стояли, глядя на него выжидательно и, как ему показалось, преданно. Это была нерассуждающая преданность сродни той, которую он видел в глазах своих лошадей, Красавицы и Талисмана. Может быть, кто-то из пауков уцелел. Их необходимо добить и как можно быстрее. Чтобы ни один не ушел. Понятно? Ни один.

Слегка вытянутые к вискам карие глаза Греты широко распахнулись, в них мелькнуло удивление. Пао стоял, как истукан, точно ничего не слышал. По лицу Адамса скользнула тень, брови на мгновенье сошлись к переносице, а рот слегка приоткрылся, словно он хотел что-то сказать.

Но нет, промолчал. Никто из них даже не пикнул, все тут же вытащили бластеры. То-то. Знают свое место.

Дым быстро рассеивался.

Антар пошел по краю болота вдоль завала и вскоре увидел торчащую из-под него мохнатую лапу, которая слабо подергивалась. Однако сверху паука придавила такая большая каменная глыба, что выбраться из-под нее он никак не мог. Да и вряд ли вообще уцелел; скорее всего, подергивание лапы было уже чисто конвульсивным движением. Антар медленно двинулся дальше, краем глаза зафиксировав, куда разбрелись киборги.

Фигура Греты едва проступала сквозь дым наверху завала, Адамс ушел далеко вперед, а Пао как раз в это мгновение скрылся за одним из огромных валунов.

Вскоре Антар увидел лежащую на боку большую плетеную корзину, из которой высыпались какие-то тряпки, камни и вырезанные из дерева шахматы. Он, наверно, прошел бы мимо, если бы не внезапно возникшее, хотя и еле ощутимое давление в области лба. Очень похожее на то, которое он испытывал в прошлом, когда пауки ковырялись у него в голове. А как же шлем, подумал Антар? Выходит, все уверения Пао пустая болтовня? Он провел рукой по волосам. Шлема не было. Может, сорвало во время взрыва, а может, он сам потерял его, когда рухнул на землю.

Антар носком сапога отшвырнул корзину и наклонился. Давление внутри головы усилилось, но все равно оставалось настолько слабым, что вызывало лишь легкое покалывание и не сопровождалось, как обычно, ощущением холодного озноба. Рядом с тем местом, где только что валялась корзина, в луже липкой, темной, маслянистой жидкости лихорадочно перебирал лапами паучок, изо всех сил пытаясь зарыться в рыхлую землю. Он был размером с годовалого ребенка и покрыт густой светло-серой шерстью. Ишь ты, подумал Антар, маленький совсем, а понимает, как надо действовать, чтобы спастись. Внезапно в голове отчетливо, хотя и еле слышно прозвучало:

– Не убивай… Человек… Не убива-а-ай…

Голос пищал жалобно и совсем по-детски. Откуда паучок знает человеческую речь? Ведь только-только на свет народился. Может, все дело в том, что разумы паучьих детенышей открыты для взрослых, и те передают им свои знания уже в готовом виде?

Антар наклонился и коснулся пальцем маслянистой жидкости. Кровь. Густая, темно-красная кровь. И натекла она не из паучка, а из кого-то, оставшегося под завалом. Мохнатый детеныш, судя по всему, был совершенно цел.

В душе Антара что-то дрогнуло… Нет, это была не жалость. Враг – он и есть враг, независимо от возраста. Пусть маленький и пока в силу этого неспособный причинить сколько-нибудь серьезный вред, но ведь вырастет же, если ему оставить жизнь. И тогда уж от него пощады не жди. Это была не жалость, не сочувствие, но что-то… На мгновение у Антара возникло ощущение, будто это он сам лежит на месте паучка, а смерть в облике огромного безволосого чудовища склонилась над ним и надвигается все ближе и ближе. Волной нахлынули чувства, который испытывал сейчас паучок – страх, отчаяние, безысходность; это ощущение было таким ярким, таким мучительным, что, стремясь оборвать его, Антар почти инстинктивно активировал бластер.

Тонкий зеленоватый луч коснулся мохнатой спины, и от паучка осталась лишь груда пепла, над которой вилась тонкая струйка синеватого дыма. Одновременно исчезло давление в области лба, а из груди словно выдернули копье смертельного ужаса.

Но зато Антар отчетливо услышал звук, с каждым мгновением становившийся все сильнее.

Звук, который за последние недели успел сделаться для него таким же привычным, как за все предыдущие годы жизни ржание лошадей, но именно здесь и сейчас совершенно неуместный. Черт, ему просто неоткуда было тут взяться! И вдобавок, до Антара дошло, что это стрекотание коснулось его ушей не только что, не в это самое мгновение. Оно уже некоторое время настойчиво вгрызалось в его сознание. Просто, сосредоточившись на паучке, он ни на что больше не обращал внимания.

Антар поднял голову.

И увидел зависшую чуть в стороне «стрекозу». В первое мгновенье у него мелькнула мысль, что в ней Пао, которому взбрело в голову с воздуха добивать уцелевших пауков.

Но нет, это бред, конечно. Да и вряд ли Пао принял бы такое решение самостоятельно, не согласовав его с ним, Антаром. И тут он сквозь выпуклое лобовое стекло «стрекозы» разглядел сначала знакомую серебристую фигуру, а потом и вторую рядом с ней, не менее узнаваемую.

Проклятье, это же Дерек с Мартой! Что они тут делают? Ну все, сейчас начнутся сопли и причитания, посыплются упреки. Антар почувствовал, как кровь бросилась ему в голову. Какого черта, Дерек? – закричал он, перекрывая шум мотора. Кто тебя звал сюда? Да еще и Марту с собой приволок!

«Стрекоза» переместилась еще чуть дальше в сторону и медленно села на прогалину рядом с тропой. Стрекотание смолкло, стало очень тихо. Краем глаза Антар заметил, как вниз по пластам вывороченной земли запрыгала Грета, а с дальнего конца тропы медленно приближается Адамс. Пао нигде видно не было.

Из «стрекозы» выпрыгнула Марта, а вслед за ней и Дерек. Марта медленно пошла по краю завала, не сводя с Антара пристального, сосредоточенного взгляда. Такой ему никогда еще ее видеть не доводилось. Во-первых, глаза у Марты сверкали, а лицо пылало. Ну, это последнее, как раз, было делом обычным, она краснела очень легко и по более пустячным поводам. А во-вторых… Во-вторых, на мгновение ему показалось, что это вообще не Марта.

Ее не очень большие светло-голубые глаза превратились сейчас в огромные озера, темно-синие, почти черные. Пронизанные светом восходящего солнца золотистые вьющиеся волосы создавали над головой впечатление нимба. Брови были сурово сведены, пухлые губы утончились и сложились в горькую складку. Однако поразительнее всего было то, что ее лицо выражало отнюдь не печаль, а гнев и удивительное сознание собственной силы.

Перед Антаром была не юная, пылкая женщина, которая совсем недавно таяла в его объятиях; не милая, спокойная девочка, которой нравилось читать книжки, играть с собакой и часами торчать перед зеркалом, меняя туалеты и прическу; не кроткая, сговорчивая жена, которая хотя и умоляла Антара проявлять милосердие к врагам, но в глубине души всегда признавала его главенство и право поступать так, как он сочтет нужным.

Сейчас Марта показалась ему ослепительно, по-новому красивой, но вместе с тем и какой-то… грозной, пугающей, чужой. Да, вот именно, чужой. От нее веяло странной, нездешней силой.

Внезапно Антара даже прошиб холодный пот. Какого черта, подумал он, изо всех сил пытаясь внутренне собраться? Не хватало только, чтобы он начал трепетать перед собственной женой, словно сожравший курицу ручной крыс перед своим хозяином.

Марта остановилась, немного не дойдя до Антара и по-прежнему не сводя с него испытующего взгляда, в котором ему на мгновенье почудился даже темный огонь безумия.

– Ты с самого начала задумал убить их, правда? – очень тихо спросила она. А меня использовал как прикрытие?

Так вот что ее так задело. Понятно. Антар упрямо вскинул голову.

– Да! И что такого? Я всегда считал, что только мертвого паука можно не опасаться. Ты обманул меня.

– Это был не обман, а военная хитрость.

И тут сквозь ее так разительно изменившийся облик внезапно проступила прежняя Марта. Губы задрожали, темный свет в глазах пригас, и когда она залепетала что-то о разумных существах, которые всегда могут договориться между собой, голос у нее зазвучал жалобно, точно у обиженного ребенка. В общем, ничего нового, Марта завела свою обычную волынку. И что это ему в ней почудилось, в самом деле? Антару быстро надоело слушать эту чепуху.

– А что дальше, ты не подумала? – прервал он ее. Если бы пауки и впрямь просто ушли? Что помешало бы им собраться с силами и напасть на нас или, к примеру, отлавливать людей поодиночке? Нет, не будет нам покоя до тех пор, пока на этом острове жив хотя бы один паук, – Антар отвернулся и положил руку на кобуру с бластером. – Ладно. Поговорили и хватит.

Действительно, пора делом заняться. Сейчас каждая минута на счету. Пока они тут болтают, кто-нибудь из пауков, глядишь, сумеет выбраться из-под завала и скрыться.

– Не вижу смысла все это дальше обсуждать, – закончил Антар. Зрелище, конечно, не для женских глаз, и мне непонятно, с какой стати Дерек…

Вот этого, наверно, говорить не следовало. Марта так и вскинулась. Черт, временами у него мелькала совершенно дикая мысль – уж не влюблена ли она в этого механического «красавца»? Кто их разберет, этих женщин?

– Оставь Дерека в покое, – резко сказала она и обернулась. Дерек, ты знал?

Тот замотал головой.

– Понятия не имел.

– А вы? – теперь она обращалась к киборгам, которые, уже все трое, тесной группкой стояли неподалеку.

– Вы имеете в виду, знали ли мы о том, что ваш муж задумал убить пауков? – спросил Адамс. Марта кивнула. Внезапно Антар весь напрягся. К чему она клонит? Неужели хочет использовать свое право единолично распоряжаться киборгами? Да нет, вряд ли она решится на такое. И все же ему стало не по себе; от Марты снова повеяло пугающей, грозной силой, и сейчас это ощущение было даже гораздо сильнее, чем прежде. Мы с Гретой – нет, – продолжал Адамс, – а Пао, насколько я понимаю, закладывал взрывчатку и, следовательно, мог догадаться, что к чему. Вы, если я правильно понял, не одобряете действий своего мужа. Я тоже, если вас интересует мое мнение, но… – он развел руками. Вы же сами переподчинили нас ему.

Антар замер, не в силах оторвать взгляда от лица Марты – внезапно побледневшего, прекрасного и яростного. Глаза стали как темные колодцы, в глубине которых, точно еле различимые блики на поверхности подземной воды, металось что-то даже более страшное, чем безумие. Колдовское, может быть?

Он понял, что именно сейчас услышит.

– Я отменяю свое распоряжение, – звенящим голосом сказала она.

– Марта! – воскликнул Антар и сделал шаг вперед.

Кровь прихлынула к его лицу, все внутри затрепетало от гнева. Как она смеет так с ним обращаться, да еще в присутствии этих… этих… кем бы они ни были? По какому праву тут распоряжается? Только потому, что какая-то машина дала ей в руки власть? Может, в компьютере сбой произошел, и теперь, пожалуйста, и сам Антар, и результаты всех его трудов зависят от прихоти безмозглой бабы, дуры…

Однако ему даже в голову не шло, что Марта этим не ограничится.

– Отберите у него оружие, – приказала она, глядя на киборгов.

Это было уже вообще черт знает что. Антар сделал шаг назад и выхватил бластер, который сунул в кобуру, как только увидел «стрекозу». Им овладела такая ярость, что в этот момент он, наверно, мог бы полоснуть смертоносным лучом даже по самой Марте. Киборги с трех сторон медленно надвигались на него. Антар поднял бластер, переводя дуло с одного на другого.

– Стойте, где стоите! – закричал он. Не знаю, из чего вы сделаны, но, думаю, гореть будете не хуже пауков.

И тут произошло нечто совсем уж невероятное. Марта сделала шаг вперед, ее белое, без кровинки, лицо внезапно надвинулось на него, из глаз выплеснулся синий огонь и охватил Антара с ног до головы, словно сухую щепку, брошенную в костер. Но это был очень странный, какой-то холодный огонь; он не жег, а леденил. Каждая клеточка тела у Антара завибрировала, в ушах зазвенело, перед глазами все поплыло, а когда спустя несколько мгновений эти ощущения исчезли, он почувствовал, что не может двинуть ни рукой, ни ногой, не может даже произнести ни слова.

Ведьма, подумал он, в ужасе глядя на Марту. И в самом деле, колдунья.

Она… Она убила меня?

– Отберите у него оружие, – повторила она. Адамс как бы все еще с некоторой опаской подошел к Антару, вынул из его поднятой, неподвижно застывшей руки бластер и сунул себе за пояс. Антар напрягал все силы, стараясь сбросить оцепенение, но оно не проходило. Пао, ты останешься с Антаром, – продолжала командовать Марта, будто всю жизнь только этим и занималась. Проследишь, чтобы он отправился домой, как только придет в себя. Тебе я оружие оставляю, но не смей давать его Антару и используй только в крайнем случае и только для защиты. Понял?

– Да, госпожа. Нет, убивать Антара она явно не собиралась, иначе все ее последние распоряжения не имели бы никакого смысла.

– Хорошо, – продолжала Марта. В подземной лаборатории есть еще взрывчатка?

– Да, госпожа, – повторил Пао. Она перевела взгляд на Адамса.

– Вы с Гретой возвращайтесь в город на «стрекозе» Пао. Она тут неподалеку, мы видели ее, когда летели сюда. Оставьте «стрекозу» на скале Эй, Постой-ка, возьмите спидер и перевезите всю взрывчатку из подземной лаборатории на… остров Разочарования. И сами пока тоже оставайтесь там. Пао присоединится к вам, как только Антар вернется домой.

Антар подумал, что ослышался. Куда, куда она велела доставить взрывчатку, удивился он? На остров Разочарования? С какой стати именно туда? А-а, видать, недаром она не так давно летала на этот остров вместе со своим серебряным дружком. Антара еще тогда удивило, с чего бы их понесло на эту груду камней, примечательную лишь тем, что над ней днем и ночью тучами реют птицы. А теперь выходит, что вовсе не просто так, не ради удовольствия Марта совершала эту прогулку.

Черт, да кто она вообще такая?

Казалось, в теле Антара живыми остались лишь глаза и уши.

Он вслушивался в непривычное звучание голоса Марты, уверенного и холодного, и не отрываясь, всматривался в лицо женщины, которую, как наивно полагал, знает вдоль и поперек. И только сейчас начинал понимать, как сильно заблуждался на этот счет. Нет, она не собирается убивать его, она его просто… заколдовала. Чтобы не мешал. Ведьма…

– Марта! – воскликнул Дерек и взмахнул рукой, указывая куда-то Антару за спину.

Тот изо всех сил скосил глаза, но, увы, ничего не увидел, кроме небольшого участка завала, дым над которым теперь напоминал легкий парок.

– Пусть уходит, – сказала Марта.

В первое мгновение Антар не сообразил, кого она имела в виду. Но потом до него дошло. Что же, этого он и опасался. Видимо, кому-то из пауков удалось спастись, и теперь, раз Марта отпустила его, он имеет шанс добраться до своих собратьев на той стороне острова и рассказать им, какими подлыми предателями оказались люди. А это означает, что того выигрыша во времени, на который Антар так рассчитывал, больше не существует.

Еще толкуя Марте о стене, которой он якобы собирается перегородить остров для защиты от пауков, Антар удивлялся, до какой степени, оказывается, легко заморочить ей голову. Ведь она была далеко не дурочка, почему же с такой легкостью поверила во всю эту чушь? Скорее всего, только потому, что уж очень ей хотелось принять желаемое за действительное. Какая, к черту, стена? Во-первых, для той силы, с помощью которой пауки удерживали людей в подчинении, преград не существует. Во-вторых, при желании можно преодолеть любую стену. А в-третьих, океан-то уж точно никакой стеной не перегородить. У чернокожих, без сомнения, тоже есть лодки.

Если бы, как замышлял Антар, пауки просто погибли здесь все до одного, то еще некоторое время их собратья на той стороне острова ни о чем не догадывались бы. К тому же он собирался, прикончив уцелевших пауков, немедленно уничтожить все следы происшедшего на лесной дороге. Рядом болото, оно помогло бы сделать это. Получив таким образом выигрыш во времени, пусть и небольшой, Антар планировал использовать его для того, чтобы сколотить маленький, но крепкий, хорошо вооруженный отряд и напасть на пауков на той стороне острова, не подозревающих о нависшей над ними угрозе. Главное, нужно было сделать это до того, как они поймут, что к чему. Напасть и молниеносным ударом прикончить всех до одного, тем самым полностью освободив от них остров.

Неужели Марта не понимает, что люди могут обрести желанную свободу только одним способом – уничтожив пауков?

Неужели Марта не понимает, что ничто в этом мире не дается даром?

Что нельзя зажарить яичницу и при этом не разбить яйца? Что… А, черт с ней. Сама заварила кашу, вот теперь пусть сама и расхлебывает. Но, конечно, в глубине души Антар понимал, что все это пустые слова. Да, она виновата, она спутала ему все карты, и все же он не сможет вот так просто взять и умыть руки от того, что будет происходить дальше. Обычная история. Одни делают глупости, а расплачиваются за это другие.

Внезапно Антару показалось, будто силы совсем оставили его. Он даже удивился, почему все еще стоит, не падает, но эта мысль прошла в глубине сознания как-то вяло, почти безразлично.

С тупым оцепенением он смотрел, как Адамс и Грета растаяли в лесу; выполняя приказ своей «госпожи», отправились искать «стрекозу» Пао. Вслед за ними сели в свою машину и поднялись в воздух Марта с Дереком. Рядом с Антаром остался только Пао, молчаливый, равнодушный и неподвижный, словно колдовство Марты распространялось и на него тоже.

Вокруг головы Антара полчищами вились комары – здесь, в самой глубине леса, да еще рядом с болотом, они были хоть и маленькие, но голодные и свирепые. Он видел их, слышал отвратительное настойчивое гудение, но не ощущал ни прикосновения маленьких – с указательный палец – трепещущих крыльев, ни даже укусов.

«Повезло им, – все так же вяло подумал он. А мне нет». Антар скосил глаза на Пао. Тот стоял на расстоянии нескольких шагов перед ним и немного сбоку. Странно. Комары вились и над киборгом, но ни один из них как будто не осмеливался опуститься на гладкую желтоватую кожу. Интересно, как это у него получается?

Прошло пять минут, десять, но ничего не менялось. Антар не испытывал ни боли, ни каких-либо неприятных ощущений, но по-прежнему совершенно не мог двигаться, говорить и не чувствовал своего тела. Ему казалось, что он засыпает… или, может быть, все-таки умирает? Да, наверно. И так бесславно, так глупо…

Говорят, перед смертью люди вспоминают всю свою жизнь. Перед внутренним взором Антара тоже замелькали картины из прошлого, но относились они лишь к последнему, самому удивительному периоду его жизни.

Он видел… Да, он почти воочию видел то, что случилось с ним за прошедшие несколько недель.

Он вспомнил, как остров захлестнула небывалая приливная волна, вызванная возникшим далеко в океане землетрясением. Тогда погибли люди, множество людей, а другие в ужасе метались по берегу. Марта, напротив, застыла у самого берега, словно дожидаясь, пока гигантская волна накроет ее и унесет в океан. И она, несомненно, погибла бы, если бы не вмешался Антар. Он оттащил Марту от берега и спрятал ее в горной пещере. Тела многих утонувших во время бури так и не были обнаружены. Узнав об этом, Антар решил воспользоваться ситуацией: ведь если им с Мартой удастся незамеченными сбежать под покровом ночи, то все решат, что и они утонули, а их тела унесло в океан.

Так все и произошло. Они высадились на другом острове, который Антар еще раньше разглядел в бинокль. Там они встретили Дерека – робота, очень похожего на человека и побывали в его огромной подземной лаборатории. Построенная давным-давно, еще до того, как случилась Беда, она, тем не менее, сохранилась в целости и сохранности. Лаборатория оказалась битком набита всякими «чудесами» – именно так Антар поначалу воспринимал все, что там увидел. Позже он понял, конечно, что чудеса тут ни при чем; это были удивительные, потрясающие технические устройства, доставшиеся им с Мартой в наследство от людей, давно исчезнувших с лица Земли.

Киборги – наполовину люди, наполовину машины.

Стазисные камеры, внутри которых время как будто останавливается.

Летательные аппараты, роботы-врачи, компьютеры, невиданное оружие.

И многое, многое другое – необыкновенное, непривычное, странное и, главное, открывающее невероятные возможности.

Им сказочно повезло. Теперь Антар, наконец, мог осуществить свою давнишнюю, но прежде казавшуюся несбыточной мечту – отправиться путешествовать, объехать весь мир, побывать в далеких землях.

И что же?

Вместо всего этого он стоит здесь, неспособный пошевелить даже пальцем, и жизнь медленно, но верно уходит из него. И все потому, что совесть не позволила ему позабыть о людях, среди которых он вырос, о том, что они все еще остаются под властью пауков. Ну и все из-за Марты, предательницы Марты, которая заколдовала его. Она забыла о том, чем они стали друг для друга, забыла обо всем. Забыла, что только ради ее спасения он сбежал из родного дома, ведь ему самому тогда ничто не угрожало. Сейчас Антар совершенно искренне думал, будто дело обстояло именно так, начисто позабыв о том, что дальние странствия всегда манили его, и он воспользовался первым же предлогом, который позволил ему безнаказанно покинуть остров.

Жгучая обида на Марту истаяла, осталась жалость к себе и глухая, безысходная печаль. Откуда-то из бездны прожитых лет до ушей Антара донеслось заливистое ржание, которое он узнал бы среди сотен других. Мальчик, его первый конь, подаренный отцом на десятилетие. Замечательный, резвый, умный конек, маленький, но крепкий; спустя четыре года он погиб, сорвавшись с крутизны. Что это, Мальчик призывает его к себе? Неужели… все?

Внезапно что-то заставило Антара вынырнуть из глубин памяти, в которые он погрузился. Сознание прояснилось, видения истаяли, призрачные звуки смолкли. Пао, который до этого стоял, точно истукан, сделал шаг вперед.

Оказавшись почти нос к носу с Антаром, он резко взмахнул рукой. Хочет меня ударить, подумал Антар? Да как он смеет? И… почему? Совершенно инстинктивно он попытался отшатнуться, но тело по-прежнему не повиновалось ему.

Нет, Пао не собирался его бить. Оказывается, он всего-навсего надеялся взмахами руки разогнать комаров. Надо же, какой сердобольный! Поняв, что от его действий толку не много, он отошел в сторону, сломал ветку с большими разлапистыми листьями и, точно опахалом, замахал ею над головой Антара. Каждый раз, когда листья приближались к его лицу, Антар внутренне напрягался, но по-прежнему не чувствовал ни их прикосновений, ни неизбежного в таких случаях тока воздуха.

Так продолжалось минуты три, и все это время Пао не сводил с Антара внимательного взгляда. Может, проверял, насколько хорошо помогает его опахало? Как обычно, по его бесстрастному лицу понять что-либо не представлялось возможным. Внезапно он прекратил свое занятие, а потом и вовсе отбросил ветку.

Оглядел Антара сверху донизу каким-то новым, оценивающим взглядом и подошел почти вплотную. Что он собирается делать? Воображение у Антара снова разыгралось.

Может, Пао надоело торчать здесь вместе с ним, и сейчас он просто прикончит его с помощью бластера, сбросит в болото, а потом в свое оправдание расскажет «госпоже» какую-нибудь очень убедительную байку? Вроде того, что на них неожиданно напали уцелевшие пауки, и пока он сражался с одним, другой утащил Антара. Или еще что-нибудь придумает. Кто знает? Вдруг киборги такие послушные только в присутствии хозяев, а у них за спиной вполне могут действовать в собственных интересах и способны даже на предательство?

Ведь, если разобраться, ни Марта, ни Антар по-настоящему все еще понятия не имели, что собой представляют киборги.

Подумать только! Его, Антара, беспомощного, точно спеленатый младенец – нет, что там, гораздо более беспомощного и уязвимого, чем любой младенец; тот, по крайней мере, почувствовав угрозу, может попытаться отползти – Марта, не задумываясь, оставила в руках этого совершенно неведомого ей существа, от которого можно ожидать всего, чего угодно. Хороша женушка, ничего не скажешь.

Антар уже в который раз попытался отстраниться и снова безрезультатно. Лицо Пао с тусклыми темными глазами оказалось сначала прямо перед ним, потом уплыло в сторону, когда киборг зачем-то зашел ему за спину. Вот сейчас, сейчас…

Неожиданно земля выскользнула из-под ног Антара, хотя он все еще ничего не чувствовал и догадался об этом лишь по тому, что небосвод повернулся и оказался прямо у него перед глазами. В первое мгновение он подумал, что все-таки упал, но тут же понял, что это не так. Скосил глаза в сторону и увидел, что Пао схватил его, точно чурку какую-нибудь, и теперь на вытянутых руках держит высоко над головой. Прикосновения его рук Антар тоже не ощущал. Зато увидел, как гребень завала слева и болото с редкими черными стволами справа сначала медленно, а потом все быстрее поплыли мимо. Буквально через несколько секунд деревья и болота, ущелья и скалы по обеим сторонам тропы замелькали с такой скоростью, что стало невозможно различить отдельные детали. Как будто справа и слева выросли зеленовато-коричневые стены туннеля, по которому, словно вихрь, мчался киборг с Антаром на поднятых руках.

Оцепенение прошло так же внезапно, как и появилось, когда они были уже совсем недалеко от города. Сначала возникло ощущение, будто в тело одновременно вонзились тысячи крошечных иголок, и тут же Антар почувствовал железную хватку рук Пао. Поняв, что это означает, он рванулся изо всех сил и кубарем скатился на землю, больно ударившись бедром и угодив в заросли колючего кустарника. Щеку обожгло, как огнем, но он тут же вскочил и повернулся лицом к Пао. Киборг стоял, не предпринимая никаких попыток остановить его, но не сводя с Антара внимательного, настороженного взгляда. И даже ничуть не запыхался, а ведь с какой скоростью мчался и какую тяжесть нес! С пояса у него свисал бластер, но Антар понимал, что заполучить его не удастся. Добровольно киборг оружие не отдаст – как же, «госпожа» не велела – а силой отнять лучше и не пытаться.

– Пошел вон, ублюдок, – буркнул Антар и, не оборачиваясь, заковылял в сторону города.