Моя любовь — зомби

Глава 5 Добрый волшебник

На закате Брианна достигла владений доброго волшебника. Табличка с этим названием висела прямо перед ней: и захочешь, не ошибёшься. Но потом тропинка выдохлась, затерявшись между лесом и полем.

Девушка опешила. Она стояла в конце тропинки, недоумевая: как это могло быть то самое место, если ничего, похожего на замок, здесь не было?

Имелось несколько возможных объяснений. Первое: указатель — фальшивка, и она не туда попала. Впрочем, это маловероятно, поскольку другие дорожные знаки-стрелки показывали в ту же сторону. И надписи на них мало чем отличались от только что прочитанной. К примеру, «ЗДВ — следующий поворот налево», где ЗДВ означало Замок Доброго Волшебника. Или: «ЗДВ через полчаса ходьбы». Да и дорожка ведь зачарованная — следовательно, и знаки ошибаться не могут.

Второе: замок мог переехать. Но тогда бы имелся указатель, уведомляющий и об этом. А его не было. Третье: отсутствие замка в действительности означало испытание. Но в таком случае… Она помедлила, одолеваемая внутренними противоречиями, прежде чем принять решение. Испытания, насколько Брианне было известно, могли заключаться в чём угодно и чаще всего поначалу ставили посетителей в тупик. Избавляя себя от глупых вопросов, добрый волшебник старался на славу. Брианна предпочитала прямые пути и вопросы в лоб: что может стать для неё бОльшим испытанием, чем невозможность не то что сделать это, а даже найти того, кому она хотела задать вопрос?

— Ладненько, добрый волшебник, — пробормотала одна. — Хочешь сыграть со мной в прятки? Пожалуйста! Но и вознаграждение должно соответствовать моим усилиям. — Девушка уже научилась в подобных случаях не ругаться; проблем с поиском подходящих слов у неё не возникало — ещё один плюс рождения в Обыкновении, — но каждый раз окружающий мир, принимая участие в Заговоре Взрослых, отзывался на ругательства неодобрительно. К сожалению, «Вседозволенность» не могла находиться в нескольких местах одновременно, поэтому пока кто-нибудь (а может, и сама Брианна) не выступит против Заговора Взрослых, его законы остаются в силе. Обитателей Ксанфа посвящали в Заговор по достижении совершеннолетия, и затем они резко переставали поддерживать возмущённых детей. Ужасное лицемерие. Но Брианна была не из местных, и ничего нового для себя всё равно бы не узнала. Мозг взорвался ещё до того, как ей стукнуло шесть, когда она наткнулась на порно-коллекцию кузена. Поэтому она не будет вставать на сторону противника по достижении восемнадцати лет. Тогда, вооружённая всепозволяющим возрастом, девушка этой проблемой и займётся.

Впрочем, сейчас всё это казалось неважным. На данный момент задача стояла другая: поиск замка. Что же делать?

Во-первых, надо выяснить, где замок. Может, под землёй? Но ведущих под землю ступеней, люков и прочих признаков сооружений подобного типа она не видела. Разумеется, магия и не на такое способна, и ни в каких поверхностных знаках она не нуждается. И всё же выход казался слишком сложным для того, чтобы заставить всего одну посетительницу притормозить. Значит, замок, скорее всего, не переместили в другое место или под землю, а просто спрятали.

Но каким образом спрятали? Ответ напрашивался сам собой: замаскировали иллюзией. Дёшево, сердито и эффективно. Иллюзиями пользовались чуть ли не все жители Ксанфа. Следовательно, замок, вероятно, стоит прямо перед ней, но при этом выглядит, например, частью леса. А тропинка ведёт к воротам, но иллюзия скрывает и её. Если не сворачивать и дальше, ноги наверняка её почувствуют.

Брианна попробовала и убедилась в верности своих рассуждений: тропинка из-под ног никуда не делась. А вот ступни до щиколоток исчезли, словно погрузились в мох. Точно иллюзия.

Она продолжала идти до тех пор, пока тропинка внезапно не оборвалась по-настоящему. Брианна потеряла равновесие и почти не упала. Тропа не кончилась, а коварно изогнулась, уводя в сторону, тогда как девушка шла по прямой. Пришлось отступить, оглядеться и подобрать ветку, которая могла служить посохом. Затем она снова вошла под покров иллюзорного леса и зашагала, проверяя путь впереди себя кончиком палки — в той же манере, как это делают слепые.

Наконец тропинка закончилась. Девушка пошарила посохом вокруг себя, но та исчезла, словно сквозь землю провалившись. Однако она наверняка здесь присутствовала, потому ведь насчёт иллюзии Брианна не ошиблась. Почему вместе с тропинкой не растворилась и та? Новая загадка.

Ответ пришёл на ум достаточно быстро: иллюзия зрением не ограничивалась. Ей подвергались и слух, и осязание. Должно быть, последнее тут и творилось, если дорожку больше нельзя было нащупать.

Что делать? Метаться из стороны в сторону в надежде наткнуться на замок случайно? Нет, так она упадёт в ров и окажется проглоченной ровным чудищем. Нужна идея получше. Надо как-то проникнуть за границы иллюзии, чтобы точно знать, где находится замок, даже если его нельзя увидеть и потрогать.

Это настоящая проблема. Видение в темноте выработалось в привычку видеть всегда, при любых обстоятельствах, а теперь её внезапно этого зрения лишили. Добрый волшебник знал, куда ударить, и был превосходно осведомлён о её слабых местах, что Брианна осознала только сейчас.

Придётся хорошенько поломать голову. Она уселась прямо в иллюзию, «потеряв» часть мягкого места и воспользовавшись древесным стволом в качестве спинки импровизированного стула. И упала на спину. Дерево тоже оказалось иллюзорным!

Девушка поднялась на ноги, отряхнулась от пыли и направилась обратно к границе иллюзии. Затем снова села на землю, прислонившись к настоящему дереву. Она зажмурилась, пытаясь вынудить мозг работать в полную силу. Однако воображение признаков жизни больше не подавало.

— Привет.

Брианна взглянула вверх, не открывая глаз. Перед ней стояла чёрная лошадка.

— О, привет, Ромашка. Ты принесла мне грёзу?

Ромашка приняла человеческий облик, упрощая предстоявшую беседу.

— Нет, я скакала кое к кому другому, но по дороге увидела тебя. Всё в порядке?

— Так себе. Я в процессе испытания, и оно хуже школьных экзаменов.

— А, так это твоё испытание? Я думала, что моё. Или Джастина. Невидимый замок.

— А я думала, что моё. Кто такой Джастин?

— Дерево Джастина. Когда-то оно было человеком, который осмелился противостоять Злому Волшебнику в тот год, когда аист принёс Хамелеон, семьдесят шесть лет назад, и тот трансформировал противника в дерево. С тех пор Джастин так и растёт неподалёку от Северной деревни.

— Злой Волшебник? — непонимающе спросила Брианна.

— Так его тогда называли. Позже он взошёл на трон и стал известен, как король Трент. Он больше не правит.

— Король Трент! О нём я слышала. Трансформатор. Но почему он не превратил Джастина обратно в человека?

— Этого не захотел сам Джастин. Роль дерева его вполне устраивала. Лучше быть деревом в самом расцвете сил, чем стариком-человеком. Но всё же ему не хватает приключений: путешествий, боёв, любви, и так далее. Поэтому он хочет спросить доброго волшебника, как обрести всё это в качестве дерева.

Брианна покачала головой: — Разве это возможно?

— Пусть решает Хамфри. А я согласилась донести до него грёзу Джастина. Но не могу найти замок.

Брианна рассмеялась: — Вот так ирония судьбы. Что если я пыталась преодолеть испытание, которое даже не мне предназначено? Или ты. Или дерево Джастина. Как нам узнать, для кого оно?

Ромашка задумалась.

— Может, для всех троих. Общее испытание. А ответ получит тот, кому удастся его пройти.

— Не хочу ни с кем соревноваться и разрушать чьи-то надежды… или свои собственные. Другого выхода нет?

— Не уверена. Иногда к Хамфри приходят по двое или больше — группой. И испытание касается их всех.

— Тогда нам стоит объединиться. У Джастина получится?

— Да, ведь я несу его грёзу. Его тело далеко, а разум здесь. Если ему придётся проходить испытания, помощь понадобится как ни крути, потому что сам он до замка доброго волшебника добраться не в состоянии.

— Тогда почему бы мне не выступить в роли тела, а ему — в роли разума? Потому что этот… нехороший замок завёл меня в тупик. Если он поможет мне с этим испытанием, я постараюсь помочь ему со следующим. А потом, когда окажемся внутри, потребуем ответов вместе.

Ромашка замерцала, и Брианна поняла, что кобылка советуется с деревом.

— Да, он не возражает. Я рассказала ему о твоей ситуации с зомби Ксетом и желании избежать брака. Он понимает. Поэтому я свяжу вас друг с другом при помощи грёз. — На этих словах Брианна увидела дерево. Оно росло на поляне возле деревни и представляло собой прекрасный образец своего вида, каким бы этот вид ни был. Дерево Джастина.

— Привет. Я Брианна из Чёрной Волны, — В кроне образовалось лицо, от чего возникло ощущение головы на шее. Идея принадлежала Ромашке.

— Привет. Я дерево Джастина, — его мысленный выговор казался несколько архаичным и тягучим, как смола.

— Хочешь приступить к этому испытанию вместе? Я застряла. Ой, извиняюсь за выражение.

Лицо озарилось улыбкой: — Без проблем. Можно воспользоваться твоими глазами?

— А как же я без них?

— Я не собираюсь забирать их у тебя, просто посмотрю через них на мир, чтобы видеть то, что видишь ты. Так я лучше пойму проблему. Просто иногда посматривай в тех направлениях, о которых я буду тебе говорить.

— А. Ну, ладно. Если только это не больно.

— Причинять боль такой хорошенькой девушке — стыд и позор.

Брианна решила, что дерево ей нравится. Оно не обращало внимания ни на цвет её кожи, ни на возраст и не стремилась к тому, о чём в первую очередь думали большинство мужчин.

— Так куда смотреть?

— Сейчас попробую объяснить. Я наблюдал некоторое время за лесной жизнью и кое-что понял. Существует феномен параллакса или смещения, который заключается в том, что предметы вдалеке от тебя меняют свои позиции, когда ты к ним приближаешься.

— Ну, конечно, это происходит постоянно, — согласилась Брианна. — И что?

— Возможно, у нас получится воспользоваться этим эффектом для проникновения в иллюзию. Потому что иллюзии, как правило, двумерны, тогда как реальность трёхмерная.

— Полагаю, так и есть. Но если ты сейчас взглянешь на неё моими глазами, то убедишься, что это БИ-И-П убедительная иллюзия. — Она открыла глаза. — Плевать, одномерная она или десятимерная, она просто накрывает то, что мне надо видеть.

— Да, вижу. Но если мы сможем установить точное местонахождение иллюзии, то найдём и замок.

— Не понимаю. Но если у тебя есть план, давай его сюда.

— Если ты немного побродишь туда-сюда, поглядывая на замок, я проверю свою теорию.

Брианна встала и начала шататься туда-сюда, пялясь в направлении, куда убегала тропинка до того, как исчезнуть. Занятие казалось бессмысленным, но лучшей альтернативы она всё равно предложить не могла.

— Да, — сказал Джастин. — Я вижу.

— Видишь что?

— Недостаток смещения.

— А почему я не вижу то, что видишь ты?

— Попробую тебе помочь. Походи опять, приноровляясь к моему видению, — Она попробовала, хотя прозвучало это довольно загадочно. И внезапно поняла, что он имел в виду. Дальние деревья двигались с большей частью леса, но в одном месте никак не менялись. И с одного, и с другого угла они казались одинаковыми. Как картинка, на которую сколько ни смотри, перспектива не меняется.

— Вот где иллюзия! — воскликнула она. — Неподвижное изображение!

— Да, и мы выяснили это методом исключения. Теперь можно сузить область поисков.

— А ты умный, — с почтением в голосе сказала девушка.

— Нет, просто старый; у меня было много времени на раздумья.

Брианна снова заходила взад-вперёд и вскоре сузила «картинку» до области размера замка с прилегающим к нему рвом. Затем с помощью посоха она пошла туда и остановилась на границе, так как ветка уткнулась во что-то твёрдое, похожее на низкую стенку. Найдя ладоням и ступням опоры, девушка легко переступила через неё.

Иллюзия исчезла. Перед ними во всём своём великолепии восстал из небытия замок доброго волшебника. Первое препятствие удалось преодолеть.

Из любопытства Брианна снова отступила за стенку, которая огораживала ров, чтобы туда никто не свалился. Замок послушно растворился в воздухе, сменившись лесным пейзажем. Шаг вперёд — и замок вернулся. Значит, заборчик и был внутренней границей иллюзии. Отсюда увидеть её было невозможно — так же и картину с изнанки не разглядишь.

— Неплохо, — одобрила Брианна. — Благодаря твоей проницательности, Джастин.

— И твоему зрению, — довольно отозвался он. — А где кобылка Ромашка?

Лошадка тут же появилась в грёзе.

— Я тут, поддерживаю связь между вами.

— О, хорошо. Ты просто так неожиданно растаяла.

— Это заложено во мне природой, за исключением пребывания рядом со своими деревом и фавном. Грёзы долго не длятся.

Вероятно, в этом имелся смысл. Брианна направилась к подвесному мосту, который был опущен. Но чем дальше она продвигалась, тем более вязкой становилась земля. Сначала это казалось досадной мелочью, но с каждым шагом ситуация всё ухудшалась, пока земля не стала напоминать зыбучие пески. Девушка буквально вклеилась в неё ногами.

— Кажется, мы столкнулись со вторым испытанием, — пробормотала она. — Я влипла по самое не балуй.

— Попробуй вернуться и обойти грязь, — предложил Джастин. Она попыталась, но только увязла ещё больше.

— Нет. Я дура. Надеялась, что смогу выбраться, до последнего момента. А потом стало слишком поздно.

— Так ведёт себя каждый при столкновении с непредвиденным, — утешил он её. Нет, ну правда: разве не замечательное дерево? Родители только и делали, что ругали Брианну за каждую оплошность. Джастин видел разумное объяснение её поступку.

— Что теперь? Снять туфли и прыгнуть?

— И запачкать красивые ножки? Нет, должен иметься способ получше, если это действительно испытание. Дай-ка подумать.

Возле моста в это время началось движение. Поднялась крышка большого, не замеченного ими раньше ящика. На откинутой крышке девушка разглядела изображение черепа и перекрещённых костей под ним.

— Плохой знак, — решила Брианна, ощутив, как по коже пробежал холодок. Неужели оттуда выпрыгнет монстр, чтобы ей полакомиться? Ведь убежать она всё равно не может.

Из ящика выглянул череп, за которым последовал и весь скелет. Оглядев местность пустыми глазницами, он быстро заметил девушку и ринулся к ней. Однако перед трясиной резко затормозил.

— Череп Йорика к твоим услугам, — галантно поклонился он.

Брианна в ужасе выпалила: — Только не к моим! Что бы ты ни продавал, мне ничего не надо.

— Скелеты — не опасный народец, — сказал Джастин. — Поскольку зову плоти неподвластны.

Ей малость полегчало.

— Что тебе нужно? — всё ещё немного напряжённо поинтересовалась девушка.

— Как вижу, ты влипла в неприятную ситуацию, вот я и пришёл на помощь.

— Не думаю, что нуждаюсь… — начала было она, но вмешался Джастин.

— Это может быть частью испытания, — предупредил он. — Лучше его выслушать.

— …В грубости, — сымпровизировала Брианна. — Как именно ты хочешь мне помочь?

— Минутку, только устроюсь поудобней, — сказал Йорик. Он вытащил бутылку с надписью «Корневое пиво» и поднёс его к нижней челюсти. Из бутылки не вылилось ни капли, но скелет внезапно взлетел в воздух и распался на косточки, которые тут же собрались в кресло-качалку с черепом на сиденье. — Всегда ношу сей замечательный напиток с собой, — объяснил он. — Кореши любят отвешивать друг другу пинка. Так что, когда срочно надо перестроиться, лучше способа не найти.

— Хорошая практика, — осторожно согласилась Брианна. — Я вот сейчас вообще никого пнуть не могу.

Она не очень любила скелеты, хотя те казались чуть получше зомби. По крайней мере, не гнили.

— Теперь я задам тебе три вопроса, — сказал Йорик. — Ответишь на них правильно, вытащу из грязи. Ответишь неверно — и тебя ждёт конфуз.

— Да, конечно, — буркнула она.

— Первый вопрос: ты расистка?

— Что ещё за Б-И-И-И-П вопрос? — рассердилась Брианна. — Разумеется, нет! Как ты вообще мог предположить нечто подобное? — Но по мере того, как она говорила, произошло нечто неловкое. Её одежда съёжилась. Блузка стала тесной, а юбка живо вскарабкалась на бёдра.

— Что происходит? — поинтересовался Джастин.

— Я могу говорить с тобой мысленно? — прошептала она одними губами.

— Да, грёзы позволяют такой способ общения. Я слышал вопрос скелета. Но потом ты начала вертеться, и твои мысли покрылись мраком, чтобы сохранить твоё достоинство.

Он не мог читать её мысли, когда она того не хотела. Какое облегчение. Фраза о сохранении достоинства ей тоже понравилась. Ни разу не побывав в суде, Брианна всё же сочла Джастина настоящим сударем.

— Моя одежда внезапно уменьшилась, — беззвучно произнесла она. — Намокла, наверное.

— Возможно, — не без сомнения отозвался он. — А может, его просто не устроил твой ответ.

— Это был отвратительный вопрос!

— Значит, он спровоцировал твой гнев.

— Да уж, провокация удалась! Как я вообще могу быть расисткой? Я же чёрная!

— Это не приходило мне в голову. Твой цвет действительно имеет к нему отношение?

— Разумеется. Я жертва, а не обидчица.

— Боюсь, что потерял нить твоих рассуждений. Что означает быть расистом?

— Это человек, который совершенно нетерпим к чужому мнению или верованию. В Обыкновении мы порядочно хлебнули расизма. Потому оттуда и ушли.

— Тогда твой ответ: «Нет». Штраф, наверное, наложен из-за твоей реакции на вопрос, а не из-за самого ответа.

Он был прав. Вопрос просто вывел её из равновесия. И она допустила это, как последняя идиотка.

— Так и есть. — Она взглянула на скелет. — Нет, я не могу быть расисткой.

Йорик не удостоил её ответа, но одежда съёжилась ещё на дюйм. Блузка так стиснула рёбра, что дышать удавалось с трудом, и грозила разлететься в клочья в любой момент, а юбка превратилась в мини.

— Моя одежда продолжает уменьшаться, — встревоженно пожаловалась она Джастину.

— Я вижу связь между конфузом и твоим ответом на вопрос, — сделало вывод дерево. — Вероятно, это штраф за ответ, который он счёл неверным.

— Не понимаю, что в нём могло оказаться неправильного, — расстроенно огрызнулась она. — Он вообще не имеет права задавать подобные вопросы.

— Не хочу тебя обидеть, — осторожно начал Джастин, — но мне кажется, скелет ждёт вполне конкретного ответа. А если он тебя не устраивает, надо поломать над ним голову.

— То есть, пока я тут застряла в буквальном смысле слова, и от моего нижнего белья остались одни ниточки, рот следует держать на замке.

— Уверен, что нижнее бельё выше всяких похвал.

— Пользы от твоего уклончивого ответа — ноль.

— Возможно, у этого определения больше смыслов, чем нам кажется.

— Ладно, попробуем пойти этим путём. — Она набрала в лёгкие воздуха и снова заговорила вслух: — Зависит от того, что ты вкладываешь в это слово. — Одежда больше не сжималась, но и к прежнему размеру вернуться не спешила. — Наверное, каждый человек в каком-то смысле чуточку расист. Может, и я тоже. Но я не хочу быть расисткой.

Одежда наконец перестала выполнять роль переносной тюрьмы.

— Ну ни *БИ-И-ИП* себе! Джастин, ты снова оказался прав! Я дала более разумный ответ, и одежда вернулась к нормальным размерам. Странно, но не буду спорить с тем, что работает.

— К решению многих ситуаций достаточно подобрать подходящий ключ, если его вообще можно отыскать, — откликнулось дерево.

Скелет вновь заговорил.

— Второй вопрос: какое твоё самое заветное желание?

— Это легко: стать королевой, со всеми вытекающими привилегиями.

Одежда предупреждающе затрещала по швам.

— Разве ты недавно не повстречала короля зомби? — спросил Джастин. — Если бы ты вышла за него, стала бы королевой.

Ноги Брианны подкосились, а в животе заворочался неприятный комок. Об этом она не подумала.

— Да. Чёрт бы побрал этот вопрос. Я не хочу быть королевой зомби. — И скелету: — Я хочу избавиться от преследователей-зомби. Вот почему я тут.

Но одежде не понравился и новый вариант ответа.

— Эй, подожди-ка! — вскричала она. — Какой бип согласится выйти замуж за зомби? У меня есть право отказаться. — Однако одежда явно так не думала.

— Возможно, зомби рассматривает это как расизм, — сказал Джастин.

— Да кому какое дело, что думает этот жмурик! Он даже не настоящий человек. — Девушка вдруг замолчала. — Ой-ёй, я только что услышала себя со стороны. Так о нас всегда отзывались плохие белые там, в Обыкновении. Расисты.

— Но ты ведь не расистка.

— Больше я в этом не уверена. Я имею в виду, что даже не захотела узнать его получше после того, как он назвался зомби. Всё, что я видела перед собой, был кадавр. И это меня отвратило.

— Рядом с зомби находиться непросто.

— В любом случае, когда я оглядываюсь назад, мне стыдно за такую реакцию. Замуж за Ксета по-прежнему не хочется, но, думаю, я могла бы обойтись с ним повежливей.

— К счастью, первый вопрос остался позади. И этот ответ вполне подойдёт для второго.

— Да уж, надеюсь, — Она снова обернулась к скелету. — Думаю, это желание далеко от самого заветного. Мне не мешает поднабраться терпимости по отношению к другим и научиться вести себя, как следует. Наверное, я всё-таки решусь встретиться с зомби для откровенного разговора. Наверное, моё самое заветное желание — это быть лучшей версией себя. В каждом аспекте, включая понимание и открытость.

Одежда одобрила ответ.

— Ты определённо наставляешь меня на верный путь, — сказала она Джастину. — Самое смешное, что я и сама начинаю верить в то, что говорю. Раньше я была чересчур эмоциональной и плохо на некоторые вещи реагировала.

— Третий вопрос! — возвестил Йорик. — Нужен ли Заговор Взрослых?

— Ничего себе, — пробормотала Брианна себе под нос. — Интересно, продерусь ли я сквозь тернии этого вопроса? — Затем поглядела на скелет: — Нет, он бесполезен. Глуп, лишён всякого смысла, и вообще ерунда. Он существует только для запугивания детей.

Одежда сжалась так немилосердно, что с блузки слетели все пуговицы, а сама она уменьшилась до размера бюстгальтера, а юбка грозила выставить трусики наружу в любой момент. Вот уж действительно конфуз.

Девушка рассмеялась, но смех её был близок к истерике.

— До меня только что дошло! Все эти вопросы, являясь частью испытания, причиняют неудобство сами по себе. Следовало догадаться раньше, раз уж оказалась в грязи. И так, и эдак неловко.

— Тебе не мешало бы пересмотреть своё мнение насчёт Заговора Взрослых, — А это может оказаться нелёгкой задачей.

— Проклятье! — она сжала кулаки и гневно взглянула на Йорика: — Это уж слишком! Я не собираюсь врать и говорить, что Заговор Взрослых — отличная идея. Это ложь и позор, и его стоит искоренить. Вот что я на самом деле чувствую. И мне безразлично, если трусики даже и лопнут прямо на копчике. Я имею в виду задницу. Так-то!

На сей раз блузка сжалась до размеров носового платка, а юбка почти исчезла. Магия свидетельствовала о том, что Брианна блефовала. Девушка стояла, стыдливо прикрываясь руками.

— Плевать! Мне всё равно! То, что ты хочешь заставить меня сказать, неправильно, и я не собираюсь это говорить. И почему вообще меня должны смущать собственные голые ягодицы? Что плохого в человеческом теле? Его таким создал Господь. Только расист увидел бы в обнажении непристойность, — Она сорвала с себя остатки одежды и осталась без ничего. — Хватит потворствовать этому глупому Заговору, пора прекратить. Я его отвергаю. Если это означает, что я провалила очередное дурацкое испытание, тоже плевать. Я на стороне добра! Вот так.

— Хорошо сказано! — восхитился Джастин. — Мне бы смелости не хватило.

— Ну, кто-то же должен был решиться. Даже если… — она замолчала. — Мои ноги! Они свободны!

— А скелет отправился восвояси. Ты не провалила испытание, наоборот! Предпочла своё мнение, вместо того, чтобы по-расистски угождать чужому.

— Божечки, кажется, так оно и есть, — ошеломлённо согласилась она. — Значит, и второе испытание мы прошли успешно. Тогда, когда я уже считала себя неудачницей.

Не теряя времени, Брианна взошла на подвесной мост. Девушка сильно подозревала, что он поднимется перед самым её носом, но тот остался лежать, и она осторожно ступила на доски. А убедившись в их подлинности, спокойно миновала ров.

Между рвом и замковой стеной оставалось свободное пространство, и на нём Брианна увидела несколько больших обручей, обмотанных хлопковыми нитками. Внутри было натянуто по три струны с нанизанными на них тремя разноцветными бусинами и тремя ярко разукрашенными перьями. Девять полосок встречались внутри, поддерживая кожаный диск, который занимал большую часть обруча. Некоторые обручи висели один на другом, большинство представляло собой один большой круг.

— Что это такое? — поинтересовался Джастин.

— Понятия не имею. Они выглядят довольно знакомо, но вспомнить не могу. Кажется, я видела нечто подобное в Обыкновении, но не знаю, где. Полагаю, они вполне сгодились бы в качестве экспонатов какой-нибудь современной выставки.

— Сомневаюсь, что это обычные украшения. Третье испытание, быть может?

Брианна поразмыслила.

— Они смутно напоминают паучьи сети, но пауков не видно, так что вряд ли перед нами ловушки. Но на всякий случай трогать их не буду; обойду. — И девушка направилась в обход.

Внутри круга она обернулась.

— Как-то всё подозрительно просто. Интересно, что дальше?

— Не знаю, — честно сказал Джастин. — Вообще-то во всей этой экскурсии прока мало. Сомневаюсь, что она стоит наших стараний.

— Ты прав, — изумлённо согласилась она. — К чему прилагать столько усилий ради какого-то там доброго волшебника? Мне и без того есть, чем заняться в жизни… Кстати, а чем?

— О. Я думал, что ты хотела стать лучшей версией себя самой и раскрыть Заговор Взрослых.

— А зачем?

— Потому что он глуп, бессмысленен и вообще полная ерунда.

— Ну, да, разумеется. Но им вполне может заняться кто-нибудь другой. Мне не хочется.

— Мне тоже больше не хочется приключений. Может, нам просто уйти и забыть об этих нелепых мечтах?

— Да-а… — она направилась обратно к мосту и стала было его пересекать.

— Подожди-ка, — остановил её Джастин. — Не то чтобы меня это заботило, просто любопытно, всё ли идёт, как надо. Почему мгновение назад мы так добивались исполнения желаний, а потом вдруг резко перестали?

— Просто в нас заговорил здравый смысл, да и всё.

— Возможно, но всё-таки это подозрительно. Я не доверяю резким переменам — может, потому что для деревьев это часто означает болезнь. Нам следует выяснить причину изменений. Что привело к внезапному открытию бесполезности желаний?

— Мечты для дураков, — сказала она. — От них ничего, кроме пустой суматохи, не бывает. Поэтому разумные люди предпочитают игнорировать их и продолжать жить размеренной жизнью. Хотя в этом тоже смысла маловато.

— Согласен. И всё же я заметил в тебе перемену. Только что ты буквально пылала страстью и индивидуальностью, а теперь вдруг кажешься, извиняюсь за выражение, такой обыкновенной.

— Ну, так я и есть иммигрантка из Обыкновении.

— Брианна, меня всё ещё не устраивает отсутствие внятной причины. С тобой было приятно преодолевать препятствия, а теперь всё утратило значение.

— То же я могла сказать и о тебе, а теперь ты просто овощ.

— Мы были двумя интересными личностями, а теперь превратились в зануд.

— И что?

— Это тебя не беспокоит?

— А почему должно?

— Не знаю, но чувствую, что должно.

— Давай просто разойдёмся по домам и забудем об этом, — Она достигла противоположного конца моста.

Однако он медлил: — А где Ромашка?

— Должна быть здесь, потому что мы всё ещё связаны.

— Нет, она связала нас напрямую, чтобы не приходилось отслеживать каждую грёзу, но собиралась держаться поблизости на случай, если нам понадобится помощь. Она не говорила, что уходит.

— Точно, — Брианна огляделась. — Ромашка! Где ты?

Ответа не последовало.

— С каждой минутой это тревожит меня всё больше, — заметил Джастин. — Думаешь, с ней что-то случилось?

— Не знаю, но тоже начинаю беспокоиться, — Брианна повернулась и пошла обратно через мост. — Вдруг она потерялась.

— Невозможно. Она знает Ксанф, как никто другой.

Впереди снова показались обручи. Что-то щёлкнуло у девушки в голове.

— Ой-ёй.

— Что такое?

— Я вспомнила, где видела похожие круги. Это ловцы снов.

— Ловцы снов?

Индейцы делали их, чтобы те ловили кошмары, а люди могли спать спокойно.

— Ромашка была кобылкой-страшилкой!

— И я о том же. Если она приблизилась к одной из этих штуковин…

— Мы обязаны её найти.

— Да. — Брианна стала переходить от одного диска к другому, внимательно приглядываясь к каждому. Вскоре цель её поисков увенчалась успехом: лошадка запуталась в одном из кругов, как бабочка в паутине. Ноги, голова и хвост прочно приклеились к нитям. — Ромашка!

Но кобылка молчала. Она пыталась повернуть голову, однако усилия были тщетны. Ловец снов сковал и тело, и душу.

— Когда они поймали её, мы и потеряли свои мечты, — сообразил Джастин. — Мы должны её освободить.

— Это точно, — Брианна потянулась развязать узел, но её руки прошли насквозь, не встретив сопротивления. Для неё всё устройство ловца снов представляло собой иллюзию. Для Ромашки — наоборот.

— Кажется, мы столкнулись с третьим испытанием, — мрачно сказал Джастин. — Вернуть свои мечты.

— Ага. Но я не могу дотронуться ни до ловца снов, ни до Ромашки. Что делать будем?

— Первое испытание касалось, в основном, тебя, — задумался вслух Джастин. — Подозреваю, что это относится ко мне, так как я нематериален. Значит, и справиться с ним должен я.

— Ну, лучше тебе поторопиться, потому что Ромашке там явно неудобно, — Страдания кобылки причиняли Брианне почти физическую боль. Ей никогда не нравились издевательства над животными, особенно над лошадьми, а Ромашка была лучшей из всего лошадиного рода. Странным для понимания стал и тот факт, что стремления Брианны зависели от её желаний — а поскольку те тоже принадлежали к миру грёз, то поймать Ромашку оказалось достаточно для того, чтобы жизни Брианны и Джастина утратили смысл. Следовательно, помимо обычной порядочности, для спасения кобылки у них имелась личная причина. Освободив Ромашку, они освободят и желания — грёзы. Но даже если прямая связь между ними отсутствовала, спасти лошадку следовало всё равно.

— Думаю, для начала мне надо больше узнать о ловцах снов, — решил Джастин. — Говоришь, они сделаны обыкновенами?

— Коренными американцами; это не одно и то же. Не думаю, что они обыкновенные в том смысле, который ты вкладываешь в данное слово.

— Раньше подобная магия мне не встречалась. Они могли прибыть сюда из Обыкновении?

— Конечно, почему нет? Я же прибыла.

— И, обнаружив себя в незнакомой стране, он отправился за советом к доброму волшебнику, который потребовал год службы взамен. Для чего и смастерил большие ловцы снов, чтобы защитить замок от кобылок-страшилок — и кошмаров заодно.

— Меня объяснение устраивает.

— А в уходе эти штуки нуждаются?

Брианна подумала.

— Не знаю, но вряд ли. После того, как ловцы снов сделают, их вешают куда-нибудь, и они готовы к работе. Но мне и правда маловато о них известно. Всегда считала их игрушками для суеверных людей.

— Может, в Обыкновении они не действовали, поскольку без соответствующей поддержки обветшали и утратили свою силу?

— Возможно.

— Значит, эти могут обслуживаться каждый день или, по крайней мере, регулярно, для того, чтобы они продолжали работать в полную мощь.

— Конечно, почему нет. Но к чему ты ведёшь?

— Мы попробуем спасти Ромашку, когда создатель придёт проверить, всё ли с ловцами снов в порядке, и для проверки их на время деактивирует.

— Может быть, — не без сомнения согласилась Брианна. — Но как мы…

— Интересно, утратили ли мы в нынешнем состоянии способность мечтать?

— Я могу мечтать, — вскинула голову Брианна. — Просто не хочу.

— Если мы создадим собственные мечты, то можем попытаться воспользоваться ими для освобождения Ромашки.

— Как?

— Если мы будем мечтать о том, как быстро пролетают дни, обслуживающий ловцов человек может подумать, будто настало время в очередной раз их проверить. Когда он отключит тот, что захватил в плен Ромашку, мы её освободим. Но, конечно же, придётся спрятаться, чтобы он не увидел нас и не понял, что мы замыслили.

Брианна испытывала определённые сомнения насчёт предложенного плана, но альтернативы предложить не могла, так что просто кивнула. Отыскав нишу в стене, она втиснулась туда, скрываясь от чужих взглядов. Затем сосредоточилась и с помощью Джастина стала мечтать о том, как быстро этот день подойдёт к концу, за ним Ксанф окутает ночь, а потом настанет следующий день. Вскоре девушка настолько погрузилась в грёзы, что время, казалось, действительно побежало быстрее. Она постаралась представить затянутым во временную петлю весь замок.

— Он идёт, — шепнул Джастин.

И правда, к ловцам снов приближался человек с красноватой кожей и пером, заткнутым за повязанную вокруг головы ленту.

— Кто у нас тут? — риторически поинтересовался он при виде Ромашки. — Кобылка-страшилка? Позволь мне препроводить тебя в стойло. — Он протянул руку, коснулся нитей, и внезапно Ромашка очутилась на земле.

Он собирался увести её в плен!

— Не смей! — крикнула Брианна, выпрыгивая из укрытия. — Это моя лошадь!

Человек оглянулся на неё. Его челюсть отпала. Тут только она вспомнила, что в процессе предыдущего испытания потеряла всю одежду. Неудивительно, что мужчина так глазел. Но прикрываться было слишком поздно.

— Пошли, Ромашка, — сказала она и повела кобылку к стене замка. Рука прошла через лошадь насквозь, но та всё равно последовала за девушкой.

Неожиданно мечты Брианны возвратились. Ей вновь захотелось уничтожить Заговор Взрослых. А ещё стать свободной, успешной и прекрасной на все сто процентов. Амбиции вернулись вместе с мечтами.

— У тебя получилось, — одобрительно заметил Джастин.

Она осознала, что подарила Ромашке свободу. Они сломали ловец снов, и оттуда вылетели все их мечты тоже. Теперь обручи остались позади. Дневной кобылке не пройти их в одиночестве, но ей больше и не придётся.

— Да, думаю, третье испытание мы прошли, — довольно кивнула Брианна.

— Благодаря степени твоей обнажённости, о чём я успел забыть.

— И я, — созналась девушка, пытаясь набросить румянец на свою тёмную кожу. — Знаешь, мне не нравится Заговор Взрослых, но и разгуливать голышом тоже как-то неловко. Люди будут глазеть так же, как тот индеец. Не ханжески ли будет одеться сейчас, когда мы уже прошли испытания?

— Ничуть. Полное название Заговора — Взрослая Тайна, чтобы Скрывать от Детей Массу Интересных Вещей. Заявив о своей свободе от неё, ты просто обретаешь право говорить или делать, что хочется. Можешь по желанию разгуливать одетой или голой. Учитывая погоду, — а сейчас уже похолодало, — имеет смысл одеться потеплее. — И снова Брианна обнаружила, что подобное отношение ей более чем нравится. Хотя причиной её желания являлся не холод, а вопросы моды.

У замковой стены росло шлёпковое деревце, с которого она сорвала пару шлёпанцев по размеру. Рядом оказался платан с созревшими платьями, и девушка со спокойной душой собрала урожай. Одежда сидела сидела отлично и прикрывала необходимые места.

На стене Брианна нашла блестящий камень и внимательно всмотрелась в отражение, которое утверждало, что спереди и сзади платье не только хорошо прилегает к коже, но и приподнимает конкретные мягкие места, заставляя их выглядеть на размер больше.

— Я же просто корова! — воскликнула она.

— Если тебя волнует мнение личности, чьё человеческое бытие осталось далеко в прошлом, — сказал Джастин, — ты выглядишь просто замечательно.

Девушка успокоилась. Если он говорит, что всё в порядке, — значит, так оно и есть, даже если при этом она выглядит старше своих лет.

— Сойдёт.

Брианна направилась ко входу. Навстречу ей уже спешила женщина. Прислушавшись к шагам снаружи, она повернулась к Брианне лицом, но взгляд оставался слегка не в фокусе.

— Здравствуйте, Брианна, Джастин и кобылка Ромашка, — поприветствовала их она. — Меня зовут Вира, я невестка доброго волшебника. Пойдёмте, я проведу вас в его кабинет.

— Спасибо, — отозвалась удивлённая девушка. — А откуда тебе известны наши имена?

— Добрый волшебник оповестил меня о вашем визите. Он полагает, что цена ответа вам тоже известна, — Вира взглянула на неё, но как-то странно; взгляд будто был прикован к точке за головой девушки.

Брианна как обычно не удержалась и позволила словам опередить мысли: — Ты слепая?

— Да. Но отлично знаю замок и доставлю вас к нужному месту в целости и сохранности.

— Ох, я не в том смысле, что ты не можешь… — Но в воздухе уже разлилась кошмарная неловкость, поэтому она сочла разумным просто прикусить язычок.

— Она не расстроилась, — шепнула Ромашка, принимая женский облик. — Это жена Хьюго, одна из немногих, которым Хамфри искренне симпатизирует, хотя и не распространяется об этом. Но она чувствует. — Затем, после паузы: — Мне пора. Добрый волшебник о вас позаботится.

— Конечно, спасибо, — сказала Брианна. — Ты и так постаралась для меня более, чем достаточно.

Ромашка исчезла.

Брианна прошагала за Вирой по лабиринту внутри замка, вверх по тесной извивающейся лестнице, в захламленную каморку с жутко древним гномом, уткнувшимся в огромный архаичный фолиант.

— Добрый волшебник, к тебе пожаловали Брианна из Чёрной Волны и дерево Джастина из Северной деревни, чтобы задать вопросы.

Гном оглянулся: — Излагайте.

— Дереву Джастина не помешало бы приятное приключение без необходимости превращаться во что-то другое, — сказала Брианна. Она помедлила на случай, если Джастин захочет внести поправки. Он не стал. — А я хочу избавиться от преследования зомби.

Взгляд доброго волшебника неуютно затуманился, как у Виры, и Брианна поняла, что он смотрел сквозь неё на Джастина.

— Ты мог бы пережить подходящее приключение в роли дерева, если бы дракону захотелось попробовать твою крону на вкус.

— Не такое! — запротестовал Джастин. — Приключение, подвластное людям.

Брианна начала было переводить, но добрый волшебник поднял руку.

— Риторическое предложение. Я знаю, что он имеет в виду. Для лучшего ответа требуется год службы кого-нибудь другого. — Теперь старые глаза уставились на Брианну: — Твоей.

— Моей!

— Он должен разделить приключения человека с его осознанного позволения и одобрения. Наиболее подходящим человеком, с точки зрения доступности, совместимости и любви к приключениям, являешься ты. Но существует два ограничения. Ты находишься за пределами сознательного возраста, что означает отсутствие в приключении всего, что связано с Заговором Взро…

— Нет уж! — возразила она. — Я отрицаю Заговор Взрослых.

— Значит, ограничение остаётся всего одно, — продолжал он безо всякого удивления. — Поскольку ты женщина, то можешь и не захотеть делиться эмоциями с мужским разумом. Я не стану требовать неприятной службы за ответ. Можешь отказаться и отслужить за свой ответ иначе.

— Нет, всё в порядке, — заявила Брианна. — Ты просто застал меня врасплох. Я не против присутствия Джастина в своей голове; он мне нравится. И он может разделить моё приключение, если, конечно, захочет. — Принять решение оказалось удивительно легко, словно она уже задумывалась о подобной вероятности раньше, и мысленно с ней согласилась. Не что чтобы девушка собиралась вытворять вещи, которых потом придётся стыдиться. Но Джастин был не только полезным, но и приятным компаньоном. Он избегал покровительственного тона, к которому прибегало большинство взрослых, и никаких предрассудков по отношению к Чёрной Волне не испытывал. Он ей действительно нравился. Странно, ведь она не искала друзей среди белых, мужчин или деревьев, но так уж сложились обстоятельства. В нём была изюминка. Возможно, она заключалась в его старинной любезности.

— Тогда оно и станет твоей службой, которая закончится через год по вашему обоюдному согласию, — Взгляд вновь обратился на Джастина. — Твоя служба будет заключаться в роли советника, когда мне предстоит делать выбор, назначать испытания и принимать решения.

— Тебе нужна помощь в таких вещах? — спросил удивлённый Джастин. Брианна повторила его слова вслух.

— Требуется время на выяснение и отсев посетителей, как и на подбор испытаний для них, — сказал Хамфри. — Включая тех, кто однажды уже приходил задавать вопрос. Ситуация осложняется, и возникает нужда в интеллектуальной помощи извне. Тебе не обязательно покидать дерево или прерывать своё личное приключение; работать должен только твой разум.

— С удовольствием помогу, — отозвался Джастин. — Это заставит меня вновь чувствовать себя полезным.

Брианна осознала, что добрый волшебник ценит интеллект Джастина не меньше её самой. Человек-дерево был умён и хладнокровен. Возможно, медленный рост дерева немало поспособствовал разрастанию умственный горизонтов.

Хамфри опять сосредоточился на Брианне.

— Избежать преследования зомби ты сможешь, перебравшись на Женский Остров. Найти его не так-то легко, поэтому тебя проинструктируют опытные путешественники. Вира представит тебя им и снабдит всем необходимым.

— Вот спасибо, — откликнулась она. Но добрый волшебник уже выбросил её из памяти и вернулся к своей книге.

— Сюда, — сказала Вира и повела девушку вниз по лестнице. Брианна подозревала, что ей ещё многое предстоит узнать. Но это её не беспокоило: помимо успешного способа бегства от зомби, она обрела отличного компаньона.

— Благодарю, — сказал Джастин.