Моя Фиалковая Ведьма

Глава 35. «Родная кровь»

Мощнейшая фейская защита накладывается самим королём на всех его членов семьи. Им же только и может сниматься.

Восходя на трон, очередной король получает доступ к уникальным магическим способностям, которые позволяют её наложить. Даровалась такая сила правителю, вместе с королевским амулетом. Ходят слухи, что такой амулет несколько тысяч лет назад даже убил парочку слишком слабых принцев, отбирая для себя достойного хозяина и правителя для земель Королевства Мидер.

Коронация для будущего фейского короля — всегда испытание на прочность, которое может стоить ему слишком дорого, например, жизни.

«Законы и порядки фейри»

Раненый король, в которого до этого угодил кинжал, подарив нам с Эрбосом злобный взгляд, сначала растерянно уставился на прибывших из мира холмов своих чистокровных сородичей. Затем взгляд жестокого правителя прилип к небу, что виднелось в больших арочных окнах тронного зала. Градос мгновенно побледнел, уже осознавая до конца и без того очевидную правду. Два ярких солнца на небосводе провозглашали открытую дорогу между миром фейри и миром людей.

Поморщившись от боли, принц Мидера с ненавистью осмотрел присутствующих, вытаскивая кинжал из тела и бросая его на пол. Теперь уже две раны стали заливать его светлую мантию кровью. И хоть Градос не был ранен смертельно, однако его алая кровь показала — король уязвим. И уязвим, он был из-за меня. Я ожидала от Градоса сопротивлений, но взгляд его остановился на матери. Королева Мидера на мгновение тоже посмотрела на сына с нежностью и теплом. Но лишь на секунду, затем она снова обрела полную хладнокровность.

— Как ты мог ослушаться отца, Градос? Теперь нам придётся тебя наказать. Законы Мидера созданы для всех, ты это знал, и даже королевская семья не может их обойти. Ты мой сын, но преступив главный закон Мидера, не исполнив веление своего короля, обязан понести кару. — Королева породила магию после этих слов, и та тонкими золотыми кнутами метнулась к её сыну, опутывая его оба запястья и вырисовывая некие символы на них. Градос не сопротивлялся, было видно, что он точно не желал навредить королеве. Похоже, что-то светлое обитало и в его безжалостной душе. Я не знала, сколько оставалось в Градосе хорошего, порой мне казалось, что он и вовсе наполнен кромешной тьмой, но любовь к матери уцелела в нём наверняка.

— Он специально послал тебя, мама? Великий король Мидера страшится принять бой от родного сына и прикрывается женой? — Принц громко рассмеялся.

— Не смей говорить и слова об отце! Иначе тебя ждёт самое худшая судьба из всех… Я ловец, не забывай об этом. И явилась лишь для того, чтобы пленить преступника. Буду честна, мне не хотелось стать твоим первым тюремщиком, но я должна, поскольку это моя обязанность пред лицом Королевства Мидер.

Королева величественно пересекла зал, уложив руку на раны сына, исцелила его. Подозвала стражников и те, ухватив Градоса по обеим сторонам под руки, повели высокопоставленного преступника к выходу сразу за ней. Проходя мимо, правительница с интересом осмотрела меня с ног до головы и качнула головой, словно благодарила, хотя я стала причиной пленения её сына. Казалось, всё позади, можно было выдохнуть и навсегда забыть о фейском чистокровном короле, но тот, проходя мимо нас с Эрбосом, вдруг остановился, злобно ухмыляясь.

— Лучше бы ты меня убила, моя Милли… — хищно проговорил король. — Ведь если я переживу наказание, что назначит мне отец, то обязательно вспомню этот день и явлюсь за тобой… После того, как я узнал кто ты, особенно стала мне нужна.

Эрбос мгновенно загородил меня собой, инстинктивно защищая, хоть Градос и был уже обезврежен магическими путами ловчей.

— Не смей даже смотреть в её сторону, — злобно сказал Инквизитор. — Ты получишь справедливый исход за свои преступления, которые вершил моими руками долгие годы.

— Не беспокойся за меня, главный Инквизитор. Я действительно испытаю на себе гнев отца и уже привычен к этому. — Мрачно усмехнулся Градос. — Но ты тоже получишь своё наказание в скором времени.

Слова чистокровного будто нечто таили в себе, то, что его сильно радовало. Но большего Градос не успел сказать, его подтолкнул один из гвардейцев и повёл дальше, уводя вслед за королевой в каменную арку выхода, которую охраняли высокие статуи ангелов. Некоторые полукровки ещё стояли на своих местах, и гвардейцы самоназванного короля тоже остались в тронном зале, не понимая, что им теперь делать. Я же озаботилась тем, что в опустевшем пространстве между этими гвардейцами не заметила причину моих великих проблем. А именно женщину, которая пыталась меня погубить.

Как только Бриджит осознала, что ситуация повернулась не в её сторону, то поспешила ретироваться. Я же так разозлилась, что, не глядя ни на кого больше, бросилась её искать среди оставшихся придворных, приковывая к себе тем самым внимание всех присутствующих. Для меня существовала отныне одна лишь цель, её я нашла глазами даже слишком быстро. Светлая макушка мачехи виднелась среди поредевших рядов полукровных фейри. Жизнь этой человеческой женщины обрела небывалую сладость для меня, мир сузился на мерзком лице, искажённом страхом, когда она обернулась, чтобы проверить или её не обнаружили. Фейцы разошлись, пропуская меня из опасения быть задетыми моей магией сквозь свою защиту. Авалард внезапно возник прямо перед подлой беглянкой, останавливая её и та, уже не имея путей к отступлению, стала метаться из стороны в сторону, пока я не подошла близко. Моё сердце желало мести, а руки сами потянулись к телу Бриджит.

— Стой! Стой, Миллиора! Не надо! — завопила она как всегда мерзко истеричным голосом. — Я прошу прощения! Только не убивай!

— Прощения? — Горько улыбнулась. — Я прощу тебя, если ты вернёшь моего отца с того света и возвратишь назад время, чтобы забрать все те гадкие слова, которыми так неустанно поливала меня долгие годы, словно грязью! А поскольку совершить такое неподвластно никому, ни о каком прощении не может идти и речи! Я не страдаю излишним великодушием, ты получишь своё!

Глаза мачехи после моих слов наполнились ужасом и снова забегали по залу в поисках пути к отступлению. Авалард обхватил её плечи, стоя позади, как раз в тот момент, когда она дёрнулась, чтобы снова попытаться сбежать и ухмыльнулся.

— Она твоя, — с пониманием проговорил феец, а я была только благодарна за его помощь.

Никто меня не остановил, никогда я положила руку на шею Бриджит, никогда сжала её, сдавливая плоть и принося хоть какую-то боль, ни, тем более, когда забрала жизнь гадкой «мухи».

Пустое, безжизненное тело рухнуло на пол, наполнив меня магией больше прежнего. Ни одна стрела сожаления не пронзила моего сердца после совершённого. Оказалось, что я этого желала давно, а узнав правду о поступках Бриджит и её сына в отношении моего отца и даже его поверенного, пришла к полной уверенности, что сделаю одолжение этому миру, избавив его от столь низменной личности.

Когда завершила задуманное и подняла глаза, чтобы отыскать Эрбоса, то поняла, что полукровные фейцы стали поспешно выходить из зала. Вскоре остались лишь трое прибывших чистокровных из мира фейри, я Эрбос и Авалард. Хотелось броситься и обнять любимого, поговорить с ним, объясниться, но три пары глаз моих родных, что смотрели на меня с замиранием сердца, заставили онеметь на месте. Из оцепенения вывели действия фейки, которая быстро зашагала в моём направлении. Светло-карие глаза, оказавшись совсем рядом, напротив лучились теплом и любовью. Она осмотрела меня, каждую мелкую черту и деталь с таким трепетом, что можно было бы подумать, что видит настоящее чудо.

Тонкие длинные пальцы матери коснулись моей шеи и исцелили царапину, которую сделал Эрбос, чтобы получить мою кровь. Затем руки женщины нежно коснулись моих волос, лица, плечей, изучая и наслаждаясь реальностью происходящего. Слёзы покатились из её глаз, не выдерживая наплыва эмоций. Совершенно незнакомая мне, но явно родная мать, молча, обняла моё растерянное тело, нежно кутая его в своих тёплых руках. Вслед за ней, ко мне подошли брат и отец, захватывая нас обоих в плен своих сильных рук так, словно не оставляли меня никогда, словно знали меня и не на миг не разлучались, настолько искренними были их порывы. Краем глаза я заметила Йена, которого Эрбос видимо, освободил от своего приказа, вошёл в тронный зал, чтобы увидеть всё произошедшее. Великан даже выдохнул от облегчения, уложив громадную руку себе на грудь, когда заметил меня живой и невредимой. Следом его серые глаза наполнились доброй печалью, от созерцания трогательной сцены воссоединения семьи. Я же стояла и боялась даже пошевелиться. Не понимала, как теперь вести себя и что говорить явившимся незнакомцам, но родным людям. У меня всю жизнь был лишь человеческий отец, о том, чтобы знать каково иметь мать и брата, оставалось лишь мечтать… а теперь мне стоило подумать, как открыть сердце для своей большой семьи. На выручку пришёл Авалард, быстро считывая мою растерянность. Эрбос на удивление стоял просто молча, с некоторой печалью рассматривая моё воссоединение с семьёй.

— Вы бы хоть сказали, кто вы и кем приходитесь ей, прежде чем душить девушку в объятиях, — вмешался мужчина довольно смешливо.

Конечно, Авалард понимал, что я уже знаю, кто передо мной и даже то, что знала имена родителей, которые мы вместе прочли в библиотеке замка. Но его слова подействовали как надо, фейцы поспешили отпустить меня и немного расступились, готовясь представиться.

— Пожалуй, начну я, — взял меня за руки высокий рослый фэец, взгляд, которого изначально показался мне очень грозным, но сейчас обрёл мягкость. — Я твой отец, Миллиора. И хочу признать свою вину пред тобой. Именно мне принадлежала идея оставить тебя в мире людей и именно на меня ты должна злиться больше прочих. Твоя мать никогда бы этого не сделала, не будь я чрезвычайно настойчив. — Родной отец опустил глаза передо мной и губы его побледнели, выражая искреннее раскаяние. — Я Алантир Виморт, твой второй отец, который не претендует на ту любовь, которую ты испытывала к человеческому папе, но буду надеяться до конца дней, что сможешь меня простить и полюбить хоть отчасти так же сильно как любила Роберта Элфорда.

Слова этого мужчины, что с трепетом и вопрошанием глядел на меня, ожидая ответа, стали растапливать сердце, лёд двинулся с него, когда фиолетовые глаза наполнились слезами раскаяния. Сжав руки кровного отца, улыбнулась ему лишь краешками губ, мне не хотелось, чтобы он страдал, терзаясь чувством вины. Хотелось успокоить его, но заговорила моя мать, прерывая затянувшуюся паузу, забирая мои руки из больших ладоней отца.

— Я твоя мама, Милли. Твоя мама. Зовут меня Вэйса Виморт, но ты меня называй мамой. Мы уже были в поместье Хэмптон и слуги рассказали нам обо всём, что произошло за эти годы там. Всё пошло не так как мы планировали… И видят боги, как мы переживали, когда поняли, что ты не открываешь врата, хотя время пришло. — Руки матери сжались сильнее на моих запястьях, её нижняя губа дрогнула, когда она продолжила говорить. — Не прошло и дня за эти двадцать лет, в котором не было бы моего раскаяния и сожаления. Всё это время, каждый миг моей жизни был наполнен мыслями о тебе и о том, какую ошибку я совершила…

По щекам Вэйсы потекли слёзы и молодой фэец, мой брат, который ждал своей очереди познакомиться со мной по-настоящему, приобнял мать успокаивая.

— Нет больше смысла горевать, мама, Миллиора жива и здорова. Пришло время радоваться, что я и собираюсь делать.

После, брат бесцеремонно, приподняв над полом, без капли стеснения со счастливой улыбкой на губах, крепко обнял меня. Изначально молодой мужчина мне показался серьёзным, даже взгляд его был действительно злым, когда я впервые увидела фейца. Но теперь я поняла, что получила брата, который ждал нашей встречи всю свою сознательную жизнь, мечтая познакомиться. Это только я не знала о существовании всей моей семьи, а ведь они знали обо мне, и всё это время им приходилось ждать, рассказывая сыну о некоей сестре, которая у него есть и подрастает в мире людей, чтобы спасти более слабый народ, приученный к гнёту принца Мидера. Когда же брат, мой родной брат… поставил меня на пол, то поспешил представиться.

— Я Эрион, для тебя просто Эр. И я счастлив познакомиться с тобой, Миллиора.

Искры в его прекрасных фиалковых глазах излучали счастье. Только сейчас я осознала, смотря на парня как в зеркало, насколько и мои глаза, должно быть прекрасны. Но наслаждаться радостью брата было некогда, встреча с родными даже для меня оказалась неожиданно приятной. Захотелось успокоить сердца родителей, снять с их плеч груз вины. А потому, я вновь развернулась к ним вместе с братом.

— Я понимаю, почему вы так поступили. И одновременно не знаю, как бы поступила на вашем месте сама. Также понимаю, что вы совершили благо, жертвуя собой и мной в равной степени. И это доброе дело точно окупает те страдания, что выпали на нашу долю. Я не стану на вас злиться и прощаю вас, хотя вы передо мной и не виноваты, ведь стали заложниками фейского обещания и жестокости Градоса. Он источник всех наших бед, никто больше.

Родители улыбнулись и снова меня обняли, свыкаясь с мыслью, что всё теперь кончено и родная дочь наконец-то в их руках. И хоть нам ещё предстоял долгий путь по сближению, но я была уже уверена, что его мы непременно удачно преодолеем. Эрбосу и Аваларду лишь оставалось наблюдать за тем, как кто-то обретает любящую семью. Братья не смели, вмешиваться, только посмотрели друг на друга более осознанно, словно обретая понимание, что и они не одни в этом мире. Они были друг у друга и кажется в это мгновение смогли взглянуть на их братские узы по-новому…

— Как тебя зовут? Мне знакомо твоё лицо. Возможно, когда-то были соседями? — вдруг с подозрением спросил мой недавно обретённый отец у Эрбоса.

— Не совсем соседи, мне пришлось попотеть, чтобы отыскать хоть одну фейскую душу в день отбытия чистокровных из мира людей. К счастью я наткнулся на вашу семью в самый последний момент. — Авалард вслед за словами брата взмахнул рукой у лица, срывая с себя магию иллюзии. Его искромсанные уши, заставили моего кровного отца замереть от удивления.

— Я Эрбос, — представился он. — И хочу поблагодарить вас за то, что помогли нам с братом в прошлом ещё раз.

— А я Авалард.

— И это ты тот самый Инквизитор, который принудил нашу дочь выйти замуж за себя? — почему-то обратился отец к Аваларду.

— О нет! — Поднял руки феец выше. — Я такими замашками не обладаю. Это мой старший брат, Эрбос любит вашу дочь весьма своеобразным способом.

— Ты? — вмешался Эрион, уже делая шаг по направлению к Эрбосу. — Мне определённо необходим с тобой разговор…

— Также в оправдание брата скажу, что поступил он верно. — Встал Авалард между моим братом и своим. — Только с помощью крови Альхандры он мог убить Градоса. Кстати, бабочка, ты тоже не промах, могла убить короля даже без посторонней помощи. Я приятно удивлён, — обратился он уже ко мне, когда понял, что никто нападать на них не собирается, а Эрион снова отступил назад.

— Я удивлена не меньше твоего, поскольку силами своими пользоваться ещё не совсем умею.

— Зачем вы уберегли принца Мидера от смерти? — подал голос необычайно молчаливый Эрбос, который к тому же держался от меня в стороне и совсем не смотрел в мою сторону. — Для всех было бы лучше, если бы его не стало.

— Король Мидера никому не прощает самоуправства в делах, принадлежащих лишь его воле. Даже если кто-то нарушает закон, Проктус Сактин должен сам вынести им свой приговор или наказание. Если бы ты и Милли убили принца, то судили бы уже вас, — сказал отец.

— Наказание?! Его не казнят?! Он должен умереть! — ощетинилась я, вспоминая жестокость Градоса и его жуткие угрозы, брошенные мне на прощание.

— Не беспокойся, сестра. — Положил на моё плечо руку брат. — Казнят. Должны, поскольку он слишком многое сотворил против слова короля и его воли. Мы просто доверим это дело истинному и справедливому правителю, который не сможет пойти против законов Королевства, ведь давал народу клятвы, которые его могут даже убить, настолько они сильны. Проктусу придётся казнить даже сына за нарушение главного закона Королевства Мидер.

Тревога за будущее немного отступила вместе со сказанными братом словами, но я по-прежнему не желала униматься.

— Мне необходимо знать, когда это произойдёт. Хочу быть уверена в том, что Градос получит своё.

— Конечно, ты узнаешь. — Выступила вперёд Вэйса. — Ты сама услышишь приговор, ведь нам сейчас же нужно отправляться в Асгалард для того, чтобы вовремя явиться на суд короля над Градосом. Ты будешь свидетельствовать в его дворце. Поведаешь древнему королю фейри что вытворял принц в мире людей, о каждой детали и ущербе, нанесённом им людям. И мы будем это делать. Ты нужна нам в Королевстве Мидер не только как наша любимая дочь и сестра, но и сейчс там необходимо твоё слово. К тому же — король наслышан о том, что произошло двадцать лет назад, и заранее обозначил своё желание увидеть тебя лично.

В этот момент наши взгляды с Эрбосом встретились. Я поняла почему он настолько напряжён. Казалось, его всё тело сковало, а воздух рядом настолько стал плотнее, что в пору его стало резать словно масло. Все заметили перемену в нём и наш затяжной взгляд друг на друга.

— Полукровок в нашем мире не жалуют, — мгновенно озвучил свои мысли Алантир, — Но Миллиора может жить там, где ей будет комфортно, мы не станем заставлять её оставаться в мире, который ей совсем незнаком. Однако увидеть его она должна, как и явиться к королю Мидера. После сможет бывать и жить где пожелает её сердце.

— Я покажу тебе много нового, Миллиора, — стал заманивать брат. — Ты полюбишь Асгалард. Он гораздо прекраснее этого мира.

— Эрион! — возмутилась Вэйса на слова сына, тоже заметив внутреннюю борьбу моего некогда мужа, на щеках которого уже явно играли желваки. Авалард тоже с большим напряжением наблюдал за братом, ожидая от него худшей реакции.

Но на удивление, феец немного подумав, молча, качнул головой, соглашаясь, и почему-то от этого меня не настигло облегчение. В голове пронеслась лишь одна мысль — «Он слишком странно себя ведёт в последнее время».

— И когда планируете отбыть? — спросил Авалард, разряжая обстановку.

— Прямо сейчас. Может Градос и будет представлен суду не сразу, ожидая своей очереди вместе со всеми преступниками без всяких привилегий, но Миллиоре стоит привыкнуть немного к незнакомому миру и его правилам, чтобы чувствовать себя уверенно перед Проктусом в день их встречи, — озвучила Вэйса очевидные и вполне реальные причины такой спешки.

Было ясно, что моя семья хочет забрать меня из мира людей и сделать это навсегда, но также они прекрасно понимали насколько для меня это сложный шаг — уйти с ними туда, где для меня всё чуждо. Вместе с родными, которых я по сути не знаю, несмотря на кровное родство. Но главное, что меня держало в мире людей — это мужчина, которого я так сильно полюбила, что не мыслила без него и дня своей жизни.

— Тогда поспешим. Нужно успеть до вечера добраться до врат, — совершенно неожиданно сорвались с губ Эрбоса слова, которые и стали его решением. Эти же слова стали для меня разочарованием.

— Нам нужно поговорить. Наедине. — Сделала шаг к Инквизитору и тот резко отпрянул, вводя меня в замешательство. Затем мазнул взглядом по моей окровавленной шее.

— Не сейчас. Ты должна привести себя в порядок и отправиться с родными в Асгалард. Мы успеем поговорить, когда решишь вернуться. Если вовсе решишь вернуться…

— Я с непониманием уставилась на Эрбоса, Авалард тоже замер от удивления, которое на его лице мелькало очень редко.

— Мы успеем добраться до врат ещё к полудню, — это не проблема, — заговорил брат и, сунув пальцы в рот, громко свистнул.

— Эр. — Недовольно взглянул отец на сына. — Твоё поведение становиться совершенно варварским. Для вызова друга можно воспользоваться амулетом!

— Отец, так они придут быстрее, ты же знаешь. Пусть Милли поскорее оценит то, чего наверняка никогда не видела, — перебил его сын, с нетерпением предвкушая мою реакцию на некое явление.

Было неясно, что имеет в виду Эрион, его лицо лучилось гордостью, а глаза смотрели в проход арки, словно ожидая гостя. Двери в тронный зал были отворены, никто, включая Йена, оставившего нас для разговора, не позаботился о том, чтобы их прикрыть даже отчасти. Вэйса предусмотрительно взяла меня за руку, словно опасалась моего испуга. И она была права. Когда в проходе показался чёрный силуэт огромного зверя с острыми ушами, я невольно вспомнила детство и все свои самые яркие сны, в которых меня преследовала похожая тень громадного волка, а настигая, всегда растворялась в воздухе. Глаза полностью чёрного и от того ещё более устрашающего волка, который размерами превосходил даже моего Буцевала, раза в два, блеснули хищной желтизной. Входя в зал, он по-умному осмотрел большое пространство и прошёл дальше. За ним вошли ещё двое. Первый и самый крупный волк имел чёрный окрас, его шерсть лоснилась и бликовала на свету, заставляя испытывать не только страх, но и замереть от восхищения. Ещё один волк был чёрно-белым, переплетая два цвета в гармоничном тандеме на своём величественном мощном теле и завершая свою красоту яркими светло-серыми глазами. Третий волк выглядел младше остальных, в нём ясно угадывалась мягкость изгибов тела, выдававшая возраст, хоть он и не сильно отличался размерами от своих собратьев. Светло-серые изгибы узора его шерсти сменялись белыми, чисто по-волчьи, а яркие светло-жёлтые глаза словно светились, настолько были яркими в своём необычном оттенке.

— Варговы монстры… — Сделала я шаг назад от страха. Жёлтые глаза одного из волков уставились на меня, словно оценивая на количество мяса в теле. — Вы действительно существуете!

Самый большой и самый чёрный недовольно прижал острые уши к голове, а затем двинулся ко мне, стуча когтями по каменному полу. Хотелось сбежать от его пристального взгляда, спрятаться и никогда не выходить, настолько ужасал его грозный вид. Эрбос тут же встал рядом и схватил меня за запястье.

— Не двигайтесь. Они не причинят нам зла. Это наши друзья, — сказал отец. — Ему просто интересно, ты пахнешь как одна из нас.

Волк и сам будто уловил запах страха, исходивший от меня, и движения его обрели плавность и осторожность, когда подходил совсем близко. Огромных размеров морда Варга приблизилась вплотную, и волк стал обнюхивать моё тело, начиная от рук и поднимаясь выше, к шее. Будь у этого зверя намерение навредить, то он смог бы запросто переломать все мои кости лишь однажды сомкнув мощную пасть на моём теле. Однако умные глаза рассмотрели меня оценивая, показалось, что Варг даже задумался о чём-то, отстраняясь и смотря на меня свысока. Я могла в эту минуту поклясться, что это не бездумное животное, а существо, наделённое интеллектом не меньшим, чем человек.

— Это Ниадис, — представил нас друг другу отец.

Затем ко мне с таким же обнюхиванием поспешили два других волка и тот что был младше, даже попытался слизать кровь на шее, на что черный и, судя по всему, старший из них отпихнул юного собрата и даже зарычал, пуская устрашающее эхо по всему тронному залу.

— А это Грия и Риши. — Подошёл брат к светло-серому и немного напуганному молодому волку, чтобы запустить руку в его густую шерсть и успокаивающе почесать. — Они семья и сами выбрали нам помогать. Больше никогда не называй Варгов монстрами, сестра, не обижай наших друзей. Даже шёпотом. — Подмигнул Эрион с улыбкой. — Варги очень умны и всё понимают. Скажу даже больше — Ниадис точно умнее всех нас вместе взятых.

От столь откровенной лести Эриона, громадный чёрный волк даже громко фыркнул, мол — «не подлизывайся фейский детёныш» от чего мы все едва сдержали смех, сменяя страх перед грозными Варгами на неожиданное спокойствие. Я осмотрела семейство больших волков и заметила, что на каждом из них было закреплено плотное кожаное седло, хоть оно и сильно отличалось от тех, какие были придуманы людьми для лошадей. Стремян на Этих сиденьях не было, зато изгибистые рукоятки виднелись впереди на своеобразном сиденье для езды на Варге. Вожжи ясное дело, тоже не потерпел бы на себе ни один из умных Варгов, но зато на шее у каждого из волков висели массивные драгоценные ошейники с некими магическими камнями, разных цветов и переливались незнакомым для моего глаза слабым свечением.

— Они позволяют вам на них ездить?

Каждое моё слово стало выверенным, чтобы не задеть ни одного из этих величественных и гордых созданий, но тот интерес, который пронзил меня, от созерцания столь прекрасных животных, стал слишком силён. Я любила лошадей и свободную скачку на них очень сильно, но мысль о том, каково было бы прокатиться на волке таких размеров, заставила всё тело покрыться мурашками предвкушения.

— Да, как видишь. И именно позволяют. Варгов невозможно приручить. Мы стали избранными ими, а не наоборот, — подтвердила Вэйса.

— И мне позволят?

— Да, ведь мы тут именно для того, чтобы забрать свою дочь домой. Конечно, позволят.

Взгляд Вэйсы наполнился медовым теплом, она была осторожна в выражениях, но именно эти слова заставили всех нас напрячься. Авалард сразу взглянул на брата и опустил глаза, он понимал, что Эрбосу, скорее всего, придётся со мной попрощаться, и не было гарантий, что я сочту нужным вернуться. Я уже приготовилась к вспышке ярости некогда мужа, который и не думал ранее даже на шаг от меня отходить, а тем более, отпускать в другой мир. Но его слова прозвучали неожиданно спокойно:

— Я вас провожу к вратам и довезу Миллиору в целости и сохранности, если один из волков позволит, — внезапно предложил Эрбос, отпуская мою руку, от чего даже Авалард посмотрел на брата так, словно у того выросло две головы.

Меня мгновенно одолела обида и непонимание от чего Эрбос настолько холоден со мной сейчас. Даже старается лишний раз не касаться, хотя и видно, как переживает. Может, сказалось то, что я накануне не выразила словами чувств к нему? Именно с того момента он и стал себя вести подобным образом. Сказал, что отпускает меня, позволил выбирать, дал свободу…Может в этом всё дело, он думает, что я была с ним лишь из-за его настойчивости? Что он принуждал, а я не смела отказаться?

Отчасти так и было, а другая моя часть с первой нашей встречи молила о том, чтобы никогда больше не расставаться с этим мужчиной. И когда счастье стало так доступно, когда пришёл момент выбрать путь без всякого давления, он отдал мне это право. Всё это было лишь догадкой, нам срочно стоило поговорить с Эрбосом, но словно прочитав все мои размышления по взгляду, он немного поморщился и обратился к Аваларду:

— Брат, отведи Миллиору в её покои, пусть она переоденется в дорогу и умоется. Кровь будоражит волков, не стоит так их дразнить. Буду ждать снаружи.

Затем Инквизитор быстро развернулся и пошагал прочь, даже не удостоив меня взглядом. Раздражение мгновенно вспыхнуло в теле, но его я показывать не стала при остальных. Решила, что, не поговорив с моим мужчиной, попросту ни за что не соглашусь покинуть мир людей. Мы обязательно поговорим, а когда я вернусь, то устрою настоящую выволочку Эрбосу за его поступок.

Вскоре мы с Авалардом отправились к моим покоям, и там я умылась и переоделась в другое, более удобное платье, что подходило для путешествия. Взяла несколько дорогих моей душе вещей с собой, включая прихваченное из тронного зала письмо отца, и мы отправились по коридорам замка к выходу.

— Что теперь будет с этим местом? — не удержалась я от вопроса.

— Я поговорю с людьми, они изберут достойного короля. Скорее всего, сильного и справедливого мага, как это было уже прежде. Затем заключим мир между фейри и людьми, уравняем права. Все устали от кровопролития, а потому должны унять ненависть и начать путь по дороге мира и согласия. К тому же, полукровные фейри слишком сильны, чтобы с ними продолжать бороться. Тихая ненависть ещё просуществует какое-то время, но позже всё наладиться. Радость от обретённой свободы всегда сильнее всего. Теперь маги и ведьмы смогут не опасаться за жизнь, многие вернуться из-за моря, услышав радостную весть о прекращении правления Градоса Сактина. — Феец неожиданно остановился. — Ты же, Миллиора обязательно должна проследить за тем, чтобы его казнили, расскажи им всё, в красках о всех поступках Градоса, ничего не опасайся. Он должен окончательно исчезнуть.

— Я всё сделаю, Авалард, не беспокойся. Только за этим и направляюсь в Мидер. Будь моя воля, предпочла бы отдохнуть после всего недельку-другую где-нибудь за городом в одном из своих поместий, пытаясь забыть всё, что со мной приключилось в этом месте.

Мы оба добродушно рассмеялись, стало тепло на душе. Я, наконец, смогла поверить, что все невзгоды и опасности остались позади.

— Он тебя любит, Милли.

— Что?

— Не делай вид, что не услышала. Мой брат, сейчас я понял, что он действительно тебя любит. Даже готов отпустить тебя с родными в твой родной мир. Это многого стоит, поверь мне, Милли, я знаю Эрбоса давно и знаю, что он мог бы всё устроить так, что ты снова стала бы его пташкой в клетке. Он принял решение не пленить тебя. Вернись к нему позже, когда завершишь дела в Мидере.

— Смотрю и ты, наконец, проникся сочувствием к Эрбосу?

— Может быть. Мне и самому сложно сказать точно. Он совершал годами чёрные дела, но именно этот путь и вёл к освобождению Королевства Нортс от кровопролития и гнёта. Я понял, что сам никогда не смог бы пожертвовать так собой и чистотой своих рук, ради того, чтобы даже попытаться свергнуть Градоса. Эрбос же оказался сильнее. Шёл к этому совсем в одиночку и, в конце концов, добился своего. Как и всегда. Не было ещё той задачи, которую бы не осилил мой брат. Даже твоё сердце завоевал. Даже в обличии монстра.

После слов Аваларда на глаза навернулись слёзы. Я поспешила прекратить столь трепетный разговор между нами на хорошей ноте, чтобы и вовсе не расплакаться.

— Готовься к моему возвращению. Мы ещё должны подумать, как помочь людям, пострадавшим от правления Градоса, — бросила ему и поспешно пошагала вперёд

Золотые глаза фейца зажглись удивлением и множеством идей, он был рад таким словам.

— У меня есть много мыслей по этому поводу, бабочка.

— Не называй меня так! — злобно рявкнула я на него, затем мы снова громко рассмеялись.

Произошло многое, чувство грусти после потери друга наверняка будет всегда преследовать меня по жизни — это я знала наверняка. Как и знала, что многие события, произошедшие со мной за этот тяжёлый период времени, ещё долго будут мне сниться в кошмарах. Но одно оставалось неизменным — всё плохое позади и больше не повториться. Градоса казнят, а люди будут свободны. Этот факт дарил сильнейшее чувство облегчения.

На улице нас уже ждали моя семья, троица грозных Варгов, Эрбос и Йен. От вида волков я до сих пор приходила в восторг и одновременно испытывала страх. Казалось, что всё происходящее и вовсе мне сниться, настолько казалось нереальным.

Глаза моей родной матери при виде меня сразу обрели теплоту, она, кажется, боялась теперь и на минуту расстаться со мной, а потому сразу подошла ближе. Но обнял меня первым Йен, сжимая в крепких руках.

— Возвращайся проблемная жена моего друга, — молвил он мне тихо на ухо. — Он без тебя совсем сгинет. Да и я буду скучать по тем приключениям, что ты умеешь мне устраивать. — Рассмеялся помощник Инквизитора, за что получил от меня шутливый удар кулаком в грудь.

— Обязательно.

Авалард тоже подошёл и крепко обнял меня, прощаясь. С ним мы уже поговорили, а потому он быстро отпустил меня из своих рук. Родной отец принял мои вещи и привязал к своему седлу. Затем Эрион показал, как взобраться и сесть на спину волка, который к тому же сам склонился, облегчая эту задачу. Отец сел на своего чёрного волка вместе с матерью, Эрион взобрался на младшего из зверей, и они сразу выскочили за ворота, набирая немыслимую скорость, заставляя восхититься, как ловко брат держится на спине этого дикого Варга. Эрбос же молча, усадил сначала меня в необычное седло, а затем и сам сел позади, крепко удерживая за талию одной рукой, а другой схватился за специальные держатели впереди.

Ниадис, чёрный волк отца вдруг громко завыл, от чего даже в ушах зазвенело. А после оттолкнулся от каменной кладки у замка, оставляя на той следы когтей, и рванул вперёд. Пришла и наша с Эрбосом очередь, но мы даже не успели подготовиться к тому, что нас ожидало. Я только и почувствовала, как сердце упало в живот, а рука Эрбоса сильно сжала талию, когда Грия сорвалась с места и последовала за остальными. Ветер ударил в лицо, мы минули ворота замка мгновенно, а перед глазами с немыслимой скоростью стали проноситься постройки города. Дыхание захватило в лапы страха и бесконтрольного восторга. В это мгновение я поняла, что навсегда обречена, мечтать о своём Варге — волке из мира фейри, который бы снизошёл до дружбы со мной.

Мимо проплывали поля, объятые цветением и леса, что давали желанную свежую прохладу, когда мы их миновали. Два ярких солнца ярко сияли на голубом небе, словно и не было затяжных дождей все несколько прошедших дней. Стало спокойно и хорошо на душе, а объятия любимого дарили приятное томление при соприкосновении с его твёрдым сильным телом позади. Эрбос и сам не выдержав такой длительной близости, на мгновение коснулся щекой моей скулы, рука его переместилась немного выше от талии к груди, обещая ласку. Но всё прекратилось, даже не начавшись, оно являлось и разумным, поскольку место и время для нашего долгожданного воссоединения совсем было неподходящим. Тем не менее, для меня стало добрым знаком, что Эрбос не смог воздержаться хотя бы от этой краткой близости между нами. Она в свою очередь, породила настоящую бурю в наших телах. Я усмехнулась сама себе. В памяти невольно всплыли строчки из любимого романа, который гласил: «Случайное касание истинной любви, будоражит кровь гораздо сильнее самого скверного, но бестолкового соития».

Волк бежал плавно, набрав скорость, Варг быстро, но аккуратно вёз нас к магическим вратам, а когда Икворт мелькнул вдали, ностальгия заставила проводить особняк, возвышающийся громадой над передним красивым двором. Я тяжело вздохнула. Скоро мне предстоит изведать мир, в котором я должна была родиться, но корни мои почему-то намертво вцепились в почву людских земель. Хотелось остаться, что-то внутри ныло, не давало покинуть Эрбоса и мир людей, который был для меня так любим. Оба они стали для меня самыми любимыми. Казалось, что именно сейчас я должна быть рядом.

Но в отличие от мыслей, которые несли меня в моё мрачное поместье Икворт и в объятия любимого, волк увозил в лес, где находился портал в Асгалард. Вскоре стала виднеться «наша» с Эрбосом поляна, окутанная шапками лиловых цветов кипрея на длинных ножках. Когда же мои глаза рассмотрели высокую каменную арку, что представляла собой изваяние из чистой магии с множеством непонятных, светящихся голубым символов на своей каменной резной поверхности, я посмела шумно выдохнуть. Голубое, полупрозрачное полотно портала растянулось внутри каменной арки, переливаясь и даже шевелясь, словно поверхность воды. Оно не просто звенело магией. Оно ей пело. И, возможно, эту прекрасную песнь слух человека не мог воспринять, но для меня это звучание было ясным и завораживающим. Вокруг витала магия, исторгнутая миром фейри через портал. Я уже стала понимать, в какой волшебный мир попаду только по его отголоскам, исходящим от врат.

Так засмотрелась на прекрасную магическую постройку, что из замирания вывели лишь руки Эрбоса, которые уже спустился с волка и обхватив мою талию, потянул за собой вниз. Лицо любимого не выражало ни единой эмоции, но это и стало показателем того, какая буря разворачивается у него внутри.

— Эрбос, нам необходимо поговорить, — отчеканила строго, заведомо осознавая, что любимый, возможно, станет отнекиваться ради моего блага от прощальной беседы.

— Да, действительно надо… — словно нехотя на выдохе сказал он, что даже разозлило. Инквизитор слишком хорошо вошёл в роль. Возведённую броню его равнодушия хотелось уже снять грубо, чтобы затем загладить свою вину страстным поцелуем и обещанием вернуться.

Моя семья уже ожидала у врат, взгляды родных были наполнены тревогой, наблюдая за нами с Эрбосом. Родная мать особенно переживала и даже шагнула ко мне, но её поспешили остановить брат и отец, они понимали, что нужно дать право выбора мне. Фейцы боялись, что я отвергну их любовь и родство до сих пор, несмотря на мои слова прощения. Что не пожелаю идти за ними в мир фейри, а останусь с любимым, что было возможно, ведь мне и, правда не хотелось оставлять Эрбоса, хотелось просто пойти с ним домой, в Сармондс или Икворт. Забыть о прошлом, о вратах. Просто наслаждаться с ним спокойной жизнью, собрать друзей и по вечерам пить чай у камина. Позже плавиться по ночам в горячих руках любимого и никогда с ним не разлучаться.

Эрбос быстро направился в лес, углубляясь в него и отходя подальше, чтобы мы могли остаться не услышанными, по крайней мере, фейри. Шаги его были нетерпеливыми, выдавая раздражение. Я же следовала за ним уже не столь уверенно. Стало не по себе от такого поведения мужчины. В нём едва ли стала узнавать влюблённого в меня фейца, а тревога наполнила грудь.

— Хватит! — не выдержав, остановилась я. — Хватит делать вид, что тебя не волнует происходящее!

Эрбос медленно повернулся.

— У меня для тебя плохие новости, мотылёк. Мне жаль, но я действительно не играю. Мне, правда, всё равно. Не хочу врать, чтобы ты не подумала, что я тебя буду ждать.

Слова любимого ударили сильнее, чем хлыст, и мишенью для него стала моя душа. Следом я поняла, что он врёт. Слишком очевидно было наше неистовое притяжение. И чересчур очевидной стала причина его лжи. Он хотел, чтобы я ушла с родителями и братом, чтобы была счастлива в мире, который мне предназначен, в котором я своя. Но я не собиралась сдаваться.

— Лжец! Не ты ли клялся мне в любви? Не ты ли держал меня при себе, даже когда я просила о свободе? Не ты ли требовал моего ответного признания? Взаимности.

— Ты была мне нужна, полезна, если хочешь. От этого я давал тебе обещания, и клятвы о которых ты не просила и которые с лёгкостью смог забрать. Фейский договор нерушим и опасен, только если заключён обеими сторонами осознанно, похоже ты не дочитала книгу моего отца… От этого тебе будет плохо… — с грустью проговорил Эрбос.

Тело окаменело от слов мужчины, в чувствах которого не сомневалась до этого мгновения, но зерно того самого сомнения поселилось в уме прямо сейчас.

— Наша связь была действительно приятной, Миллиора, не стану отрицать, что ложился с тобой в кровать по своей инициативе и настоящей страсти. Не стану отрицать также и того, что ты действительно заслуживаешь любви и уважения. Но я не смогу тебе дать любви точно. Ведь моё сердце не умеет любить. Даже мой брат это чувствует на себе. Когда будешь думать возвращаться или нет — помни, что я не стану тебя ждать. Я вообще никогда и никого не жду.

— Ты лжёшь! — прошипела я и уже со всей злостью бросилась на Эрбоса, выколачивая из его груди глупость. — Лжёшь! Лжёшь!

Феец не шевелился, позволил мне извергнуть на него весь свой гнев. Лицо раскраснелось от усталости, и, смирившись, я упёрлась лбом в его широкую грудь. Хотелось, чтобы Эрбос положил широкую ладонь на мою голову, погладил и сказал, что это всё неправда, что он любит меня и дождётся моего возвращения.

— Прости… Я не думал, что ты сможешь так сильно проникнуться ко мне. Надеялся, что наше расставание станет для тебя освобождением.

— Зачем ты тогда заставлял себя полюбить?! Всё о чём ты сейчас говоришь, не сходится с тем, что делал ранее!

— Я хотел, чтобы ты находилась рядом, и чтобы была на моей стороне, когда появятся твои чистокровные родственники. Оберегал себя и брата. К тому же мне нет смысла в твоём лице заводить врага или убивать тебя. Ты уникальный и редкий вид фейри и ты должна жить.

Последние слова фейца окончательно сокрушили меня, в глазах защипало, всё вокруг смылось от слёз, что наполнили глаза.

— Нет! Я не верю тебе. — Я обняла Эрбоса, крепко обхватывая его торс, прижалась всем телом и не ощутила его рук на себе снова. — Ты обещал, что никогда не отпустишь меня. Никогда не оставишь… Разве ты не видишь? Я выбираю тебя, вместо всех остальных. Всегда, чёрт побери! И всегда буду выбирать тебя!

Мои глаза старались отыскать искру сожаления в зелёных любимых глубинах глаз Эрбоса, но он оставался непреклонен. На его лице напротив, возникла неприятная эмоция из смеси скуки и отвращения.

— Не унижайся, Миллиора, я не хочу, чтобы ты осталась в моей памяти одной из тех слабохарактерных, заплаканных дам, которых мне в своё время пришлось отвергнуть уйму после приятной, но кратковременной связи. Не теряй достоинства.

Слова Эрбоса уже не просто стегали душу, разрезая до крови. Удар пришёлся слишком в цель. Слишком больно. Я сделала шаг назад, освобождая мужчину, как он того и желал. Вытерла глаза.

— Я никогда тебе этого не прощу, Эрбос, если ты решил таким образом заставить меня остаться в Асгаларде.

— Я сказал правду, а где тебе оставаться, сама решай, меня отныне это не касается. Прощай, Миллиора.

После этих слов, феец развернулся ко мне спиной и быстро зашагал в сторону поместья Сармондс, которое располагалось не так уж далеко. Я смотрела на удаляющуюся тёмную фигуру ещё долго, пока та вовсе не скрылась в зелени леса. В груди сильно запекло, жар растёкся к животу, заставляя сесть и свернуться у одного из деревьев. Во рту стало горько, словно я наелась полыни. Так оно и было. Запах этого растения принадлежал мужчине, которого я посмела полюбить. Этот запах мне напоминал о свободе, о полях и летнем солнце, а по итогу остался горьким ядовитым вкусом на языке.

— Милли? — Голос брата вырвал из оцепенения, и я резко встала. Покачнулась. Эрион приобнял меня за плечи. — С тобой всё хорошо? Он тебе не навредил? Тебя долго не было, решил проверить. — В глазах брата зародилась ненависть и жажда мести, он осмотрелся в поисках Эрбоса, но тот давно уже ушёл.

— Всё нормально, я готова отправиться в Асгалард.

Я распрямилась и пригладила растрепавшиеся волосы, на слёзы сил не было и потому, я даже была рада, что не расстрою своим заплаканным видом отца и мать. Ухватившись за руку брата, как за единственное спасение, пошла вместе с ним снова к вратам. Эрион понимал, что я сильно расстроена, но не стал, ни о чём спрашивать, он знал, что сейчас не время для разговоров, а может, страшился расстроить вопросами ещё больше. Мы, просто молча, вышли к поляне и родители, дожидавшиеся нас, облегчённо выдохнули, когда я появилась перед ними в компании их сына. Мне всё ещё не верилось, что я их дочь, что у меня есть живые мать и отец, родной брат, но отныне я вознамерилась обрести в них семью. Стать им не просто родственницей по крови, но и настоящей дочерью.

Сначала в проход широких величественных врат бесстрашно нырнули Варги, один за другим, придавая уверенности и мне своей решительностью. Затем ближе к проходу подошёл Эрион.

— Не бойся — это похоже на погружение в воду и выныривание из неё одновременно, — сказал брат и сунул свою руку в гладь магического портала. Голубая поверхность мгновенно пошла рябью, даже этим своим свойством напоминая воду. — Прохладно. — Улыбнулся он, доставая руку вновь. — Но, как видишь, безопасно. — Затем быстро вошёл в прозрачную гладь и исчез за пределами врат.

Мама и папа с обеих сторон взяли меня за руки, избавляя от опасений, хотя дрожала я совсем по иной причине. Решительно и быстро, все вместе, мы направились перейти рубеж между двумя мирами.

Прохлада окутала тело, но это было довольно приятно. На мгновение мне захотелось задержать дыхание и прикрыть глаза, что было правильным решением, поскольку вышли мы не сразу, пришлось шагнуть три раза в полнейшей тишине, прежде чем ноги коснулись мягкой почвы, а неестественно красивые переливы птичьего пения заполнили слух. Открыв же глаза, я ахнула и даже открыла рот от изумления. Мир фейри был не просто прекрасен, он был потрясающим. Некоторые деревья древнего леса были настолько толстостволыми, что едва ли являлось возможным, их объять, даже троим людям вместе, кустарники раскидывались широкой листвой ниже, покрытые звонкой кристальной расой. Но более всего привлекли моё внимание большие, ни на что непохожие цветы разных оттенков. Они сияли переливами, маленьких светящихся точек на крупных лепестках. Сочная зелень, мох и более мелкие цветочки ковром устилали землю, а немного левее, где заканчивался величественный и волшебный лес, виднелись салатовые холмы диких полей. Ветер окутывал их тёплыми потоками воздуха, играя высокой травой и заставляя ту волноваться подобно самому настоящему морю.

Даже дышалось мне легче в Асгаларде, магия витала прямо в воздухе, наполняя естественным образом резерв магических сил. Я действительно почувствовала телом, что принадлежу этому месту, этой природе и этому необычному миру, хоть и душа моя осталась в мире людей.

Не выдерживая, я подошла к одному из огромных алых цветков, что гнездился на ближайшем кусте. Уже вознамерилась коснуться светящейся поверхности необычного растения, но меня остановил отец.

— Не стоит этого делать, дорогая, — добродушно перехватил он мою руку. — Эти цветы насколько прекрасны, настолько же и опасны.

Сорвав с соседнего куста маленький листок, Алантир бросил его в самую сердцевину заинтересовавшего мой взор цветка и тот мгновенно сомкнулся, пожирая свою жертву.

— Мир фейри опасен, хоть и очень красив, — вмешалась Вэйса, подходя ко мне ближе и нежно обнимая одной рукой мужа, а другой меня. — Но мы тебя научим всему, что необходимо знать в этом мире. Сначала основное, а позже посвятим в более сокровенные знания. А прямо сейчас мы отправимся домой, ты должна отдохнуть.

— Скоро разлив, нужно спешить, — сказал Эрион, уже оседлавший своего Варга и глядящий на небо, где сияли сквозь рваные, гонимые летними ветрами облака два солнца.

— Поспешим. Иначе нам не перейти реку до утра, — скомандовал Алантир.

После мы заняли свои места на волках. Я в этот раз сидела с отцом на Ниадисе, а мама заняла своё место на Грие. Варги снова сорвались мгновенно с места, набирая скорость, мы быстро пересекли обширное холмистое поле, затем мелкую, но широкую реку, которая как мне объяснил отец, разливалась к вечеру и становилась действительно опасной для переправы. Ещё около часа мы очень быстро ехали по лесу, но уже более густому и тёмному, чем тот, что укрывал портал. Вскоре перед нами возникла скала, в которой буквально был высечен многоярусный особняк, напоминавший больше дворец. Стало не по себе от такого величия, ведь если эту постройку моя семья называла своим домом, то каковы же в этом мире города и тем более обитель самого короля?

Волки остановили свой бег и Варг Эриона, после того, как брат его расседлал, от радости стал прыгать и вилять хвостом. Он радовался возвращению домой особенно ярко из-за юного возраста. Вскоре к нам подбежали фейцы и помогли с остальными Варгами. Они приветствовали своих хозяев и меня одинаково радушно. С улыбками рассматривали новую госпожу, о которой наверняка уже слышали и готовились увидеть лично.

В этот вечер мне показали и огромный по своим размерам «дом» если его можно было так назвать, поскольку для меня эта громада из камня, колонн и стрельчатых каменных потолков выглядела очень необычно и величественно. Затем был устроен праздничный ужин за большим овальным столом в лоджии, открывавшей вид на прекрасные виды вдали. Где-то там блестела, словно змея широкая буйная река, впитавшая в себя лучи оранжевых солнц, что уже стремились к горизонту, лес раскинулся тёмным бархатным ковром на фоне более светлых холмов. Всё в Асгаларде было больше, волшебнее и величественнее, даже изысканные блюда на столе манили запахами сильнее. И тем не менее, ни одна деталь или роскошь дома родителей, меня не восхищали, хоть я и старательно делала вид, что всем довольна. Улыбалась, даже смеялась и ела через силу, чтобы не расстраивать их, ведь их вины в моих душевных терзаниях не было. Они были добра и внимательны ко мне, рассказывая много нового о мире фейри. Но всё вдруг обрело блеклость и серость, голоса и разговоры звучали вокруг, но так и не были поняты. Память сузилась на трепетных и самых нежных моментах прошлого, в которых зелёные глаза моего лесного незнакомца смотрели на меня с восхищением, а не равнодушным холодом. На тех моментах, когда клялся в любви, узнавая во мне единственную, а не с презрением смотрел как на одну из…

Только брат поглядывал в мою сторону с пониманием дела, он и предложил отвести меня в покои для отдыха. А я действительно этому обрадовалась, ведь хотелось остаться наконец-то одной и забыться в беспокойном, но спасительном сне. Не думать о том, как меня отверг мой любимый. Как кощунственно вырвал сердце, оставляя внутри пустоту и боль. И хоть я не собиралась горевать по тому, кто лишь использовал меня, но сегодня решила позволить себе это. Один день и ночь. А затем я вычеркну Эрбоса Алахосского навсегда из памяти и жизни, начну новую жизнь в родном мире и среди родной семьи.