Моя анимежизнь 10: Генезис

Глава 29

Дедушка прибыл из Грузии, как я и ожидал, располневшим килограммов на пять и с красной от беспробудного пьянства рожей. Бабушка Аяка от него выгодно отличалась — не располнела ни на грамм, и никаких следов порока на ее лице не было. К нам они пришли сразу после перелета, и по счастливой случайности (лень что-то делать) оказавшийся дома я повел их сначала наверх, к маленьким внукам — увы, спят — а потом в столовую. На моё предложение что-нибудь заказать (готовить тоже лень) бабушка Аяка презрительно фыркнула, и пошла на кухню сама, греметь посудой и журчать водой.

— Как съездил? — спросил я деда.

— Вах! — исчерпывающе ответил он, широко разведя руками. — Теперь у нас есть кусок побережья в Батуми и четыре гектара виноградников.

— Неплохо, можно благотворительный дом отдыха построить на море, — одобрил я.

Деда за пределами Японии земли не особо-то интересуют, поэтому переквалификацию участка он принял спокойно.

— С родней Анзора можно иметь дело, — перешел он к важному. — А вот с действующими элитами я бы связываться не стал — понятие чести им неведомо!

Максимальная оплеуха!

— Не будем, значит, но ты особо не заморачивайся — направление побочное, малоперспективное — там населения не так много, чтобы на полном серьезе влезать на их рынок. Родни Анзора для наших задач хватит с лихвой.

Это я для мифической прослушки — чисто бизнес, ничего такого.

— Ты разбираешься в этом больше меня, внук, — самокритично признал дед. — Подарки в вертолет не влезли, привезут к вечеру.

— Много там?

— Четыреста литров на удивление приличного вина, варварские сабли и этнические наряды, — отчитался дед. — А еще сыр, аджика и несколько мешков специй. Половину вина я заберу себе, в качестве оплаты за то, что мне пришлось переться на другую сторону континента.

Очень потешно «аджика» звучит в устах природного японца!

— А еще оно тебе понравилось, — улыбнулся я.

— Да ни в жизнь, что горцы могут понимать в виноделии? — поцундерил Наоки.

— Ты же назвал их вино «на удивление приличным»? — подколол его я.

— Просто я рассчитывал на совершенно никчемные помои, — отмахнулся он.

Топ-топ-топ.

— Дедушка, привет! — побежала обнимать деда одетая в розовую, оголяющую пупок футболку и легкомысленные короткие джинсовые шортики Чико.

Все больше входит в подростковый возраст, и дома (на людях нельзя, честь семьи пострадает) позволяет себе выглядеть вот так, несколько смущая братика.

— Привет, Чико-тян! Я привез тебе целую кучу орехов и мёда, — умиленно улыбнулся старик.

Девочка осмотрела стол.

— Привезут вечером, я же не могу упаковать целый грузовик в вертолет! — оправдался Наоки.

— А там бабушка? — пошевелила сестренка ушками в сторону кухни. — Пойду поздороваюсь! — махнула нам рукой и ушла.

— Мои внуки так быстро растут, — вздохнул дед.

С утра, заехав в игровуху за Кармаком (совещание пройдет на английском), мы с Нанако поехали к вертолету.

— …Таким образом, мистер Кармак, наша задача — убедить инженерную группу, что никакой сколько-нибудь адекватно работающей виртуальной реальности с нынешним уровнем технологий мы не получим.

— Безусловно, — кивнул он. — Мы только делаем первые шаги в трехмерном пространстве, и до полноценного VR нам еще далеко.

— Рад, что вы со мной согласны, — кивнул я. — В дальнейшем мы, безусловно, будем работать в этом направлении, но, по самым оптимистичным прогнозам, раньше 2000-х годов даже пытаться нет смысла.

Перелет, «перекат», конференц-зал «Нинтендо». Состав — мы с Нанако и Кармаком, Ёкои Гумпей, лично Хироси Ямаути — президент — с пачкой секретарей, и два дрона-докладчика — один за проектором. Задачу облегчает то, что Сигэру Миямото уже счел проект провальным и участвовать не будет. А он в «Большой Эн» — один из главных. Докладчик-японец показывает проектором ранние концепты невероятно ублюдочной поделки, которую в моей реальности назвали Virtual Boy, а в нашей не назовут никак, потому что нехер мне тут фанатов дерьмом кормить.

— Мы уже выработали маркетинговую стратегию, согласно которой мы пропускаем 32-битное поколение приставок, продлив срок жизни «Супер Факмикома» CD-модулем, но мы предлагаем не совсем обычную приставку. Мы основываемся на технологии Scanned Linear Array, позволяющей изготавливать стереоскопические устройства…

— Монохромные? — влез я.

Дрон-докладчик — никто, поэтому целому мне перебить его можно без последствий и обид. А еще у него пожизненный контракт, поэтому его за инициативность даже в случае отказа поощрят.

— Да, Одзава-сенсей. Полноцветный дисплей обойдется слишком дорого, поэтому придется ограничиться красным и черным цветами.

— Давайте проведем эксперимент — «слепим» демку по предложенной вами технологии, и вы с коллегами поиграете в нее, подвесив экран прямо на глаза — у вас ведь шлем! — пару часов в красно-черной гамме. В отличие от «Геймбоя» с нейтральной зелено-черной гаммой, приятной для глаз, красно-черные цвета глаза раздражают, а при долгом воздействии вызывают головную боль. Судебные иски неизбежны, поэтому придется лепить на коробку надпись «При длительном использовании могут возникнуть головные боли». Не знаю как вы, а я своим детям ни за что не стал бы покупать игрушку с таким предупреждением.

Ёкои-сенсей гордо приосанился от похвалы его детищу-«Геймбою». «Виртуал Бой» хотят поручить ему же, но энтузиазмом и не пахнет — мы с ним еще неделю назад созванивались, и я предупредил, что провал неминуем. Он это совещание и организовал — изначально меня планировали подключить исключительно в качестве рекламных мощностей.

— Красный дисплей — наиболее дешевый, кроме того, он дает больше оттенков черного, что позволяет добиться более захватывающего ощущения бесконечной глубины, — не особо уверенно парировал дрон.

— Но ведь вы предложили слоган «Погрузись в собственную частную вселенную». Вселенная из красного и черного — это, извините, гайдзинский Ад.

Повисла пауза.

— Что ж, немного подняв цену, мы могли бы перейти на черно-зеленый цвет…

— Если начать производство с 93 года, лучшее, что мы сможем предложить нашим клиентам — цена в районе двухсот долларов, — влез Ёкой-сенсей. — Это — с красным дисплеем.

Дрон поник — слишком дорого.

— Еще одно замечание, если можно, — влез я. — О какой «виртуальной реальности» может идти речь, если вы предлагаете управлять играми при помощи геймпада? Мой хороший друг и один из ценнейших сотрудников «Одзава Геймс» мистер Кармак разделяет ваш энтузиазм по переходу игр в полноценное трехмерное пространство, и я был бы очень благодарен, если бы вы ознакомились с его видением технологии виртуальной реальности.

Ямаути-сенсей благосклонно кивнул — любит он меня, высокодоходного такого.

Дрон сел на место, а к экрану вышел Джон. Поблагодарив за предоставленное слово и выразив уважение присутствующим (я гайдзинам консультанта по общению с японцами нанял, так что все умеют), и начал делиться «видением».

— Форм-фактор шлема является единственно верным решением до тех пор, пока мы не сможем уместить всю «начинку» во что-то более компактное. В идеале — интегрируемый в мозг нейрочип…

Я кашлянул в кулак.

— Но это будет неактуально еще долгие годы, — опомнился Кармак. — Так что без шлема мы не обойдемся. На наш с Одзавой-сенсеем взгляд, геймпад полностью убивает погружение в игровой мир, и максимум, что мы можем получить — это стереоэффект, который уже давно используется в кино и некоторых видеоиграх, в том числе и на «Famicom» прошлого поколения.

— Получается маркетинговая уловка для потребителя — она же банальное корпоративное враньё, недостойное «Нинтендо», — добавил я.

Президент «Нинтендо» пожевал губами, но осаживать нас не стал — у него с враньем никаких проблем нет, но Иоши пришел и научил так не делать.

— Именно так, — кивнул Джон. — В идеале нужна целая система датчиков захвата движений, которая будет отслеживать движения тела самого игрока, которые будет повторять игровой персонаж. Например, если я беру пистолет, я беру его пальцами, — Кармак изобразил «пистолет». — Со всеми причитающимися — могу вынуть обойму, передернуть затвор, убрать в кобуру и так далее. Кроме того, это позволяет, например, выстроить высокодинамичный геймплей: на меня бежит сильный враг, я начинаю убегать… — Кармак сымитировал «убегание». — И при этом могу обернуться прямо на ходу и пострелять в него. Так же можно переносить в виртуальную реальность самые обычные развлечения из реального мира — скалолазание, бокс, ритм-игры… Словом, пока мы не научим VR-консоль отслеживать перемещения тела игрока в реальном времени, мы обречены на провал. Теоретически, мы могли бы реализовать это в наше время, но потребуется специально оборудованная комната с чудовищно дорогим оборудованием.

— Спасибо, мистер Кармак, — поблагодарил его Ямаути-сенсей. — Ваши с Одзавой-сенсеем аргументы вполне убедительны, — переключил внимание на дрона. — Извините, Хидэки-сан, но ваш проект опередил время. Обещаю, когда наступит подходящий момент, именно вашей группе будет поручена разработка устройства, — встал, слегка поклонился. — Благодарю всех за усердный труд.

— Оригато газаимас! — отвесили все присутствующие поклон ответный.

Соломка успешно подстелена, можно отправлять Кармака на такси к вертолету — не ехать же такому ценному кадру на электричке! — и отправляться в Министерство иностранных дел, куда сегодня прибудут делегации всех азиатских стран, включая даже Северную Корею. Огромный зал для торжественных приемов, трибуна, в зале — раскосые и смуглые лица, в ушах у всех наушник для синхронного перевода.

— Добрый день, уважаемые гости! Сегодня мы собрали вас, чтобы предложить новый проект всеазиатского масштаба, призванный помочь нашим странам углубить культурное взаимодействие. На Западе существует песенный конкурс «Евровидение». Белый человек со свойственным ему снобизмом считает, что мы внимания недостойны. Что ж, нас это устраивает.

Зал, к моему удивлению, зааплодировал. Да что я такого за этот год наворотил, что на меня реагируют вот так? Азиатские драконы и тигры поднимают голову — пока совсем не высоко и с опаской, но историческая память о том, как накуролесили мои предки, отходит на второй план, и люди начинают понимать, кто враг истинный — мои исторические лекции даже в Китае и Корее показывали, а там лейтмотив: «Мы просто учились у англосаксов».

— Предлагаю вашему вниманию конкурс «Голоса Азии», наш, так сказать, ответ. Фонд «Хонда» и «Одзава групп» готовы целиком взять на себя расходы по организации первого конкурса. В отличие от «Евровидения», наш конкурс будет справедливее — победителей будет несколько, в номинациях «Академический вокал», «Лучшая этническая группа», «Лучший певец эстрадного жанра», «Лучшая певица эстрадного жанра» и «Лучшая группа». Да, уважаемый господин посол? — отреагировал я на поднятую руку китайского посла.

— И во всех этих номинациях, кроме «Этнической группы», у вас есть собственные артисты мирового уровня, Одзава-сан.

— Вы совершенно правы! — на китайском ответил я и из-за несовершенства навыков (сложный язык, блин, несмотря на все мои старания) перешел обратно на японский. — Я играю честно, поэтому на конкурс от Японии будет выставлен только Сергей Пенкин.

По залу прокатился возбужденный шепот — с такой кучей номинаций и малых аппетитах организаторов можно и поучаствовать!

— Безусловно, в этом случае возникает сложность — «Евровидение» у себя принимает страна-победитель предыдущего. Предлагаю поступить так — растянуть хронометраж конкурса на месяц, и проводить концерты в каждой номинации в свой день. Первый конкурс, само собой, пройдет в Японии, но в дальнейшем каждая страна-победитель будет проводить у себя ту часть конкурса, в которой победила в прошлом году. Приз за первое место — полмиллиона долларов, в этом году выплачивается полностью из наших средств, в дальнейшем придется «скидываться». Как инициаторы, мы готовы взять на себя оплату трети призового фонда на протяжении следующих десяти лет.

Откланявшись, оставил народ совещаться, и мы с Нанако поехали в «Шочику» — время торговать лицом в телевизоре для Советских граждан.

— Здравствуйте, Тадаси-сама! Простите, что заставили вас ждать, — поклонился я основателю и главе сети «Uniqlo».

— Что вы, Одзава-сенсей, ваше приглашение — честь для меня, и я только что пришел, — поклонился он в ответ. — Мы с огромной радостью поучаствуем в освоении воодушевляюще-пустынного рынка СССР.

«Юникло» в эти времена компания небольшая, но стабильно развивающаяся, я такие люблю — договориться легче — вот и попросил Гоки-сана подготовить бизнес-план по оккупации СССР нашими шмотками.

Дверь гримерки распахнулась, и оттуда, весело щебеча, вышли девушки-модели в шмотках, которые будут продавать на бывшей родине. Из гримерки напротив — мальчики. Раскланялись и пошли в оборудованный подиумом кусок павильона. Запрыгнул на возвышение, протянул руку Тадаси-сенсею (он пожилой, поэтому не лишнее), втянул его и взял микрофон.

— Мотор! Здравствуйте, уважаемые граждане Советского союза! Мы с вами давно не виделись, но это не значит, что ничего интересного не происходит. Позвольте представить вам Тадаси Ямагути, президента розничной сети магазинов повседневной одежды.

— Коничива!

— Тадаси-сенсей, поделитесь со своими новыми клиентами подробностями?

— Безусловно! Месяц назад мы получили от «Одзава групп» предложение открыть наши магазины на территории СССР. Предложенная стратегия развития вызвала у нас настоящий восторг. Мы гордимся своей одеждой, и будем счастливы, если она вам понравится, — поклонился он камере.

— Уже через месяц мы открываем магазины в Москве, Ленинграде, Киеве, Минске, Владивостоке, Тбилиси, Новосибирске и Симферополе. Если вы сочтете нашу одежду достойной, со временем мы расширим сеть и на другие города. Простите, у вас очень большая страна, — поклон. — Но перейдем уже к самому интересному — непосредственно к нарядам! Продемонстрировать первую линейку нам помогут сотрудники модельного агентства «Блеск!». Прошу вас!

Мы с Тадаси-сенсеем сошли с подиума, свет приглушили, включились прожектора и музыка, и модели в течение получаса показывали изголодавшимся по шмоткам советским гражданам нашу продукцию. Успех неминуем!

Попрощался с будущим шмоточным магнатом и отправился в студию собственную — оправдываться.

— Мы получаем удручающе много писем с обвинениями. Позвольте зачитать часть одного из таких. Имя отправителя, разумеется, мы оглашать не станем — каждый волен говорить и писать то, что считает нужным, если это не противоречит действующему законодательству, — достав из ящика стола конверт, вынул двойной тетрадный листочек. — «Прикрываясь красивыми словами, японцы колонизируют СССР с попустительства предателей и марионеток из Кремля. Наши соотечественники подвергаются чудовищной эксплуатации…», — прервавшись, грустно вздохнул. — Что ж, суть ясна. Это… — Нанако нажала кнопочку. — Диаграмма с доходами и расходами наших советских предприятий, — взяв указку, начал объяснять. — Здесь не учитываются расходы на поддержание инфраструктуры и адаптацию контента для канала «Хонда+», потому что это мой личный подарок советским ровесникам и оплачивается буквально с личного банковского счета нашей семьи. То бишь — из моего кармана. Колонизирую вас себе в убыток, вот насколько я идиот. Но вернемся сюда. Как можно увидеть, на стабильную прибыль мы вышли спустя полгода после запуска предприятий — благодаря трикотажу и «Тамагочи». Доходы, ушедшие в Японию — сорок три тысячи долларов. Мы работаем на перспективу, и в дальнейшем они безусловно будут расти. При этом в Советский филиал «Фонда Хонда» ушло триста тысяч. Эти деньги тратятся исключительно на благие дела внутри вашей страны — еженедельные отчеты тому подтверждение. Тысячи советских детей получают лечение, медикаменты, путевки в санатории в теплые страны. В сотни школ поступило новое оборудование, равно как и в больницы в райцентрах. Если это «колонизация», тогда я урожденный славянин!

Вернулся за стол.

— А теперь об «эксплуатации». Сейчас мы покажем вам три десятка небольших интервью с работниками наших предприятий на территории СССР.

«Меня зовут Наталья, я — швея высшего разряда. Получив приглашение устроиться на фабрику по пошиву игрушек-покемонов, я сомневалась, но потом решилась. И знаете, с тех пор ни разу не пожалела! У нас здесь полностью соблюдают трудовое законодательство СССР, а половину заработной платы мы получаем в йенах, на которые при помощи каталогов можем покупать заграничные товары. А еще при каждом предприятии строятся жилые дома, в которых работникам предоставляются бесплатные квартиры. Доработаешь до пенсии — квартира остается насовсем, хоть детям оставляй, хоть продавай. Знаете, товарищи, эксплуатироваться вот так я только рада!»