Моя анимежизнь 10: Генезис

Глава 28

Обычный японский гражданин своими глазами увидеть Императора может дважды в год — на посленовогоднем обращении к народу второго января (я нынче благополучно пропустил, а вот родители и пожилые ездили) и на День Рождения Его Величества — в него монарх тоже выступает перед людьми. А вот я уже какой раз пред высочайшие очи предстану? Ну, число точно однозначное, но довольно близко к десяти. И это — все еще начало пути!

К моменту прибытия к Императорской резиденции мы полностью пришли в себя, поправили одежду и прически и были готовы предстать перед правящей семьей во всей красе, благо в ней у наших дам недостатка нет. Токийский дворец являет собой частично отреставрированный, а частично — переделанный замок Эдо. Покинули машину, и нас тут же окружила «коробочка» из копов и дворцовой охраны. Монаршей семьи нету, что обидно — уж кого-кого, а нашу семью даже Императору не зазорно у ворот встретить. Ладно, это уже слишком — настолько даже я не зажрался. Вошли на территорию.

Ух, красотища — пруды, деревья, кустарники, подсветочка!

— Простите, Ринтаро-сенсей, но я только теперь понял, насколько вы были правы, когда назвали свой сад «скромным», — проникся я.

Дед презрительно хмыкнул:

— Посмеялась козявка над глазной слизью.

Это наш, японский аналог поговорки про бревно в глазу.

— Я не хотел вас обидеть, Ринтаро-сенсей, — честно признался я.

— Я понимаю, Иоши-кун! — дед снизошел до хлопка по моему плечу. — Более того — я с тобой совершенно согласен. В конце концов, Императорские сады — гордость Японии. Но мне больше нравится тот, что в Киото, при всем уважении к Юдзи-сенсею.

— Главный садовник этого дворца, — шепотом пояснила мне на ухо Хэруки.

— Хооо?.. — раздался из темноты низкий мужской голос, и из-за кипариса на дорожку шагнул широченный, низкий, совершенно лысый, но жутко бровастый и с роскошной седой бородой до середины груди, старик, одетый в дорогущее кимоно — и это единственная деталь, которая роднила его с полной противоположностью в лице старшего Аоки. — Неужели это ты, старик Ринтаро?

— Ты что, специально подкарауливал нас в кустах, мой юный ученик Кохэй? — не остался в долгу дед и вытянул руки навстречу новому (для нас) знакомому.

Тот захохотал и обнял учителя. Если на глаз — лет пятнадцать у них разница в возрасте в пользу деда.

— Даже так? — спросил я Хэруки.

— Я же много раз тебе говорила, насколько дедушка удивительный человек! — с жутко самодовольной мордашкой напомнила она.

— А почему он сам не… — задал я было следующий вопрос, но Ринтаро-сенсей решил ответить сам.

— Разрешите представить вам моего ученика — Юдзи Кохэя, главного садовника дворца Эдо. Это — семья Одзава, мои драгоценные друзья, — немножко вогнал всех в краску, представив в ответ и повернулся ко мне. — Я вижу в твоих глазах вопрос, Иоши-кун — нет, я не отказывал Его Величеству в ответ на просьбу заняться одним из его садов, потому что он не просил.

— Не печальтесь, Ринтаро-сенсей! — улыбнулся ему я. — Нет больше радости для учителя, чем превзошедший его ученик, верно?

Юдзи-сенсей ехидно заржал, дед укоризненно поднял бровь:

— В благородном искусстве бонсая в нынешней Японии мне нет равных! Но в этом саду, — обвел рукой окружающее пространство. — Не только бонсаи!

— Понял, у вас просто другая специализация, — кивнул я комплексующему Ринтаро-сенсею.

— Что ж, теперь, когда мы защитили чувства моего дорого учителя, можем продолжить путь, — главный садовник пристроился внутрь «коробочки» рядом с Ринтаро-сенсеем. — На встречу с Императором я не приглашен, но не мог упустить случая познакомиться с вами, Одзава-доно, — подкатил к бате.

— Для меня честь познакомиться с таким удивительным человеком, — поделился тот чувствами в ответ. — Дорога займет какое-то время, и мы будем рады, если вы поможете нам ее скрасить, — намекнул переходить к делу.

— Хочу поучаствовать в сельскохозяйственном подъеме Японии, — без обиняков поведал Юдзи-сенсей. — Мои сбережения не так велики, но я знаком со многими заинтересованными людьми…

Ринтаро-сенсей едва заметно кивнул для отца — ручаюсь, мол.

— Уверен, мы с вами сможем поладить ко всеобщей выгоде, — проявил оптимизм батя, они обменялись визитками, договорившись встретиться на неделе и поговорить предметно, и садовник нас покинул.

— Рояль в кустах! — не удержался я.

Когда все просмеялись, дед пояснил:

— Боюсь, Кохэй не настолько полезен, но и жалеть о ведении дел с ним не заставит.

— Спасибо за это знакомство, Ринтаро-сенсей, — поблагодарил его батя. — Мы слишком зависимы от внешнего мира, чтобы пренебрегать проблемами сельского хозяйства.

И ведь даже не цундерит — реально концепцией пищевого суверенитета проникся, и даже попросил убывших в СССР деда с бабушкой «пробить» нам гигантский агрохолдинг на Дальнем Востоке.

Императорская семья оказала нам честь, в полном составе — правящая чета, наследник с женой (беременная!) и принцесса — встретив у входа в замок Эдо. Раскланялись, обменились рукопожатиями и рукоцелованиями. Само собой, слуг и охраны вокруг прибавилось, но мне теперь так жить большую часть времени, так что волей-неволей нужно привыкать «не замечать прислугу», при всем уважении к чужому труду.

Его Величество счел нас достойными слушателями и по пути к обеденному залу — те, что используются для торжеств, скромно решили не трогать — немного поведал об истории фамильной недвижимости — реставрировался, реставрируется и реставрироваться будет. Отец тут же заверил, что «Одзава девелопмент» тоже были бы не против приложить лапку. Визит пока проходит штатно — принцесса молчит, улыбается и смотрит на меня не больше, чем на остальных. И все-таки ты зазнался, Иоши! Или это легендарное придворное воспитание? Следующая честь поджидала нас в одной из гостиных первого этажа — два бонсая работы Аоки Ринтаро — это старые, и Император не преминул заметить, как много раз за эти годы они радовали его взор. И еще честь — в коридоре второго этажа: еще один бонсай, новый — о нем не говорили, просто подают сигнал, что прибывший чуть раньше нас подарок принят и освоен. Честь финальная, в дополнение к накрытому всяким и оснащенному жаровницей — будем жарить якинику! — столу: накрытая защитным колпаком глиняная статуэтка периода Кофун, выкупленная отцом на аукционе у британского коллекционера. Вернули национальное сокровище домой.

Расселись, и Его Величество толкнул небольшую речь о том, какие хорошие у него завелись подданные.

— Наша страна полна талантливых и трудолюбивых людей, и мы с сыном просто стараемся придавать им направление! — поскромничал отец.

Прикручиваем монетизацию, ага.

— Поздравляю с седьмым даном, Одзава-сан, — поздравила маму Императрица.

Вручили за рождение близнецов — а слабо в этот спорт залезть, хитрый трансгендер?

— Благодарю вас, Ваше Величество. Дети — это огромная радость, и я счастлива видеть, что скоро она ждет и вашу семью.

— Мы назовем его Нарухито, — баз задней мысли погладил жену по животу принц. — В честь моего покойного брата.

Да, Иоши, это твоя вина. Можно уже к мясу перейти?

Пару минут заняли выражения сочувствия, и мы наконец-то «итатакимаснули». Немного перекусив салатами, Император оказал нам просто невероятную честь, лично пожарив всем по кусочку говядины. У моих любимых хроноаборигенов сегодня чуть ли не самый лучший день за всю жизнь. А у меня? А мне просто нормально.

— Должен ли я поздравить тебя с очередным открытием, Иоши-кун? — переключила монаршая персона внимание на меня.

— Это почти полностью заслуга научной группы, Ваше Величество, — поклон. — Но это — действительно «открытие», которое изменит очень многое. Все, чем мы занимались до этого — меркнет по сравнению с важностью графена. Но вам, как ихтиологу, возможно будут более интересны результаты наших немножко секретных опытов на рыбных фермах?

— Хо, «ихтиолог» — это слишком громко сказано, Иоши-кун! — «смутился» пожилой Акихито. — Но я бы с радостью послушал.

Я посмотрел на Хэруки — это ее кусок сценария. Лучшая девочка толкнула десятиминутную лекцию о мальках, икре, кормах, температуре воды и прочем — Император не стеснялся вставлять вопросы и свои комментарии, которые, конечно же, сразу же записывались в блокнотик. Принцесса грустно вздохнула — ничего ей здесь не светит.

Проснулся необычно — на грудь запрыгнул Сакамото-сан и начал «мять» меня лапками.

— Ты чего? — испуганно спросил я никогда так раньше не делавшего питомца.

Он мявкнул, спрыгнул с кровати и пошел к двери, не забывая на меня оглядываться. Понял, иду за тобой.

— Что-то случилось? Что-то очень плохое, да? — полусонное состояние сделало меня подозрительным.

Ответное мяуканье показалось утвердительным.

— Пошли скорее! — увидев, что кот начинает спускаться вниз (а он жирный и медленный!), подхватил его на руки и ускорил процесс. — Здесь? — остановился на втором этаже.

Сакамото-сан зевнул.

Понятно, спускаемся ниже!

— Веди! — поставил его на пол коридора.

Кошак привел меня, конечно же, на кухню. Само собой, к пустой миске.

— Да пошел ты! — раздраженно сплюнув в раковину, достал из холодильника пакетик корма и покорно накормил главу семьи (истинного).

Посмотрел на часы — пять утра ровно, пойду досыпать.

После уроков разобрали плакатики и пошли на стадион — сегодня очередная игра бейсбольного сезона. Январь, да, но на улице +7, светит солнышко, а на спортсменах — зимняя форма, поэтому все хорошо.

— Постарайся! — пожелали мне ребята и пошли на трибуну.

Я же тут уже без пяти минут штатный комментатор, и сегодняшнее мероприятие — не исключение. Нанако — со мной, обеспечивать комфорт.

— Коничива, Одзава-сенсей! — поклонился мне стандартный напарник.

— Коничива, Шоджи-семпай! — поклонился в ответ и уселся на стул с мягкой подбивкой.

Бейсбол — игра очень долгая, поэтому я подготовился.

— Вы так и не выучили правила? — с вежливой улыбкой спросил он.

— Не-а! — гордо покачал я головой. — Но их выучила Нанако, так что она будет подсказывать. Спасибо! — поблагодарил подавшую мне стаканчик с кофе девушку.

Она улыбнулась и уселась на скамейку — первый ряд начинается сразу за нашими спинами.

— Готовы? — спросил со-комментатор.

— Прошу вас, — гостеприимно указал я на кнопку.

Щелк, легкий визг аппаратуры, и семпай затарахтел:

— В Уцуномии очередной замечательный солнечный день, что, несомненно, радует и зрителей, и спортсменов. Сезон едва перевалил за середину, и уже можно подвести неутешительные итоги — Йохоку находится на предпоследнем месте!

Сектор, отведенный болельщикам школы-гостя издевательски заулюлюкал.

— А вот у наших сегодняшних гостей, частной школы Тэнгу-хай, дела значительно лучше — они предпоследние, но сверху!

Наши ребята вежливо похлопали.

— Но, если команда Йохоку сегодня победит, они еще смогут побороться за право сразиться в финале! — добавил Шоджи-семпай надежды.

Кейташи поди в раздевалке блюет от волнения.

— С вами снова мы — Одзава Иоши…

Встал, поклонился трибунам — и гости, и хозяева проявили единодушие, от души мне похлопав — и уселся назад, представив семпая:

— И Шоджи Кикути, Глас Йохоку!

— Не надо давать мне смущающих прозвищ, Одзава-сенсей! — покраснел пацан под гогот трибун.

— Боюсь, уже поздно. Извини, Шоджи-семпай. Как бы там ни было, желаю всем участникам сегодняшней игры удачи.

Аплодисменты, приветственная речь директоров школ, выход спортсменов на поле под гимн Японии.

— Для вашего друга сезон был не слишком удачным, верно, Одзава-семпай? — задал бессердечный вопрос комментатор.

Да я даже с противоположного края поля вижу, как покраснела рожа блондина!

— Не могу его за это осуждать, — ответил милосердный я. — Никто не достигает совершенства сразу — это всегда результат долгого, кропотливого труда. Уверен, однажды он покажет свою истинную мощь!

Трибуны заулюлюкали. Кейташи подбежал к тренеру, и, активно жестикулируя, разразился неслышимой мне речью. Тренер вздыхал, делал фейспалм, орал, но в конце концов сдался и перестроил команду так, чтобы Белая Молния бил первым.

Народ скорбно замолчал — бегает он быстро, но весь сезон до этого по мячику бил из рук вон плохо. Облажается — скажу, что это моя вина и поклянусь больше его не подкалывать. Судьи заняли свои позиции, ребята построились, Кейташи взял биту, картинно постучал ею по земле и встал в эффектную позу.

— Белая Молния выглядит крайне решительно для человека, который установил сезонный рекорд по получению страйков! — прокомментировал Шоджи-семпай.

Кейташи скукожился, поменяв позу с эффектной на эффективную.

— Спасибо! — шепотом поблагодарил я комментатора.

— Судья поднимает руку, свистит, игра началась! Первый мяч подает Сато Юдзо, его «крученые» считаются эталоном, а самому Сато-сану прочат будущее питчера национальной сборной!

Прикрыв глаза, приготовился к акту публичного покаяния. Держись, друг.

Мяч звонко «цокнул» о биту, трибуны затаили дыхание, и Шоджи ликующе заорал:

— Вот это удар! Какая траектория, какая мощь! Да — мяч покидает поле, а Белая Молния оформляет первый в своей бейсбольной карьере хоумурану! Счет становится 1-0 в пользу Йохоку.

— Поздравим Кейташи с принесенной команде пользой! — разделил я приступ народной любви.

— Белая Молния! Белая Молния!

Падший и восставший из пепла (репутационно) блондин низко кланялся, со счастливой рожей впитывая скандирование толпы. Игра возобновилась, и какое-то время ничего особенного не происходило — страйк там, перебежка тут, но счет совершенно неведомо для меня сменился на 1-2 в пользу наших врагов.

— Уровень нашей команды прискорбно низок, Иоши-сама, — всеобъемлюще пояснила Нанако в ответ на мой вопросительный взгляд.

— Как и ожидалось от моего консультанта по бейсболу! — показал я ей большой палец.

— Иии… Аут! — продолжал придавать происходящему на поле смысл Шодж-семпай. — Команды меняются местами. Что это? Белая Молния снова идет к тренеру! Неужели он открыл в себе талант питчера? Прежде он был не больно-то хорош. Впрочем, после блестящего хоумурану некоторый кредит доверия к нему есть — тренер даже не сопротивляется! Подает Саито Кейташи, номер 22 команды Йохоку!

Блондин картинно подкинул мячик, поймал, встал в стойку, и, пронзив тишину громким «Хай-я!» отправил мяч в отбивающего.

— Какая скорость! Стррр-а-йк! — заорал Шоджи-семпай. — Белая Молния сегодня открывается с совершенно неожиданной стороны. Что это — заклинание, зелье, контракт с демоном?!

— Результат усердных тренировок!!! — заорал Кейташи, бросив мячик в комментатора.

Поняв, что очкарик не успеет, я вытянул руку и красиво поймал мяч перед его лицом. Больно, блин — потому их и ловят перчаткой!

— Спасибо, Одзава-сенсей! — семпай хладнокровно поправил очки. — Надеюсь, это того стоило, Саито-сан! — прокомментировал полученное блондином предупреждение от судьи.

Белая Молния несколько раз низко поклонился, и игра возобновилась — к огромной печали вражеских болельщиков, которые затянули японский аналог «судью на мыло». Игнорируя раздражители, Кейташи «застрайкал» пятерых игроков подряд.

— Невероятно! Нереалистично! — вопил Шоджи-семпай. — Но впереди — самый серьезный противник, MVP этого сезона, талантливейший отбивающий…

Белая Молния замахнулся, попытался бросить мяч, заорал и рухнул, держась за руку.

Трибуны испуганно затаили дыхание. Пойду-ка я проявлю заботу.

— Извините, сейчас вернусь! — пообещал в микрофон и побежал на поле, обгоняя спешащих с носилками и медицинским чемоданчиком медиков.

— Надорвался! — не без злорадства приложил друга, со смесью досады и боли на лице сжимающему плечо.

— Если бы не рука, я бы им показал! — набухая влагой в глазах, выплюнул он.

— Так ты уже показал! — успокоил я его. — Все запомнят, насколько ты силен, а врагов — как «тех, кому повезло, что Белая Молния потянул связки».

Кейташи просветлел и позволил медикам потрогать руку. Отказавшись от носилок, здоровой рукой взял ручку подбежавшей взволнованной Кохэку, и они ушли в раздевалку вместе с медиками. Ну а мне придется вернуться за стол, досматривать неминуемое поражение нашей команды…

— Что это?! Йохоку словно подменили! Они что, подумали «жертва Белой Молнии не будет напрасной!»?!

Наши ребята воистину переродились и начали давить гостей буквально в одни ворота, завершив игру внушающим веру в успешное завершение сезона счетом 10-2.