Гидеон
Моя Змейка, моя Эстер, уснула прямо в ночном саду на моих руках. Не отрубилась, не выдержав моей силы, как это бывало обычно, а уснула счастливой и удовлетворённой. А я ещё долго просто сидел и смотрел в чёрную ночь, ощущая, как медленно возвращается ко мне то самое зрение Зверя, каким я обладал до своего поражения в Мора-Ви, более двадцати лет назад. Я качал свою юную жену на руках, не позволяя ночной прохладе подобраться к её разнеженному нашей любовью обнажённому телу.
Нас с Эстер лишь целовал лёгкий тёплый ветер.
Затем я перенёс её в спальню на кровать, и мы проспали до утра.
Крепко обняв, я прижимал её спиной к своему животу, и мне, как и ей, – хотелось, чтобы это длилось вечно.
В дверь спальни уверенно постучали…
ОПЯТЬ?!
Ну это уже не смешно.
Или “папочка” собрался так каждое утро начинать?!
Вряд ли кто-то, кроме него, мог пройти за защитный контур.
Я накрыл Эстер одеялом, накинул халат и открыл дверь.
Мне потребовалось несколько мгновений на осознание.
Виктор и Арес.
Здесь. Сумели войти в магический контур. Затем зайти в дом. Посмели подняться и постучать прямо в дверь спальни.
Я нехорошо прищурился и посмотрел на Огненного Дракона. На видящего , который единственный мог распознать все оставленные мною на пути ловушки. И обойти каждую. А юный предприимчивый спрут-вольнодумец Арсе просто шёл за мальчишкой-Драконом след в след.
Непонятно, как проникли в защитный контур.
– Не злитесь, пожалуйста, – Виктор смотрел на меня прозрачно-голубыми глазами. Такими же, как у его матери, – нам пришлось. Серебряного Змея нигде нет. Всё стало хуже… я вижу : через два часа будет ещё один мертвец. И тогда нам всем будет очень туго…
– Будущее видишь, маленький Дракон?
– Иногда… – замялся Виктор, но взгляд не отвёл, – то есть не будущее, а скорее очень чёткие вероятности. Эта очень сильная. А Ректор куда-то делся. Вряд ли это совпадение… Я посчитал возможным вас побеспокоить. Мы с Аресом решили, что, если удастся предотвратить…
– Где?! – рявкнул я.
– У зиверовых болот, в сердце магического леса, – ответил Арес, – там в подпространстве, подвешена очень старая теневая тропа во владения моего рода… Я решил, что исполнитель, возможно, придёт по ней. Но мы не справимся… К тому же нужны свидетели, если поймаем преступника. А посвещать в это дело ещё кого-то…
– Ждите у входа, – бросил я, пристально глядя в чёрные глаза Ареса, – мы с женой скоро спустимся.
Я захлопнул дверь у “благодетелей” перед носом. Возможно, этих детей стоило поблагодарить, но… Я пока не понял, как мне ко всему этому относиться.
Я уже какое-то время путаюсь в своих чувствах и намерениях.
Демоново царство Змей Мора-Ви, втянуло меня стремительно в какую-то свою игру. Стоило мне почти получить свободу, и такую желанную истинную пару – я тут же увяз в странных обязательствах наставника юных магов и играю на стороне закона и порядка Змеев. А план был совершенно другой!
Меня это то ли бесит, то ли странно веселит – не пойму.
Но каждый шаг по пути этого расследования и каждый раз, как я надеваю мантию Декана – словно отдаляет от меня мою месть Змеям. Делает её нереальной. Точно это какая-то забытая история из книги детских сказок или изображение, начертанное бледными красками на ветхом холсте.
Мора-Ви топит меня и не даёт мне сконцентрироваться…
А что, если… нарочно?!
Эти мысли вылетают из моей головы.
Потому что моя жена распахнула свои бездонные кобальтовые глаза. Её густые тёмные ресницы трепещут. Она улыбается мне… о чём я сейчас думал?
Ах да. Внизу нас ждут юные следователи-энтузиасты. Надо идти.
Эстер сладко потягивается.
Одеяло сползает с неё, обнажая аппетитную юную грудь…
Вообще, на моей жене сейчас нет ничего, кроме тонкого колье, которое я сотворил для неё из нитей небесной силы, серых жемчужин и чешуек моего Зверя…
– Гидеон… ещё рано… – мурлычет Змейка-Эстер, – иди ко мне…
Надо сказать ей. Что нас ждут. Но слова застревают у меня в горле, когда она присаживается на кровати, отбрасывает одеяло в сторону и довечиво тянет ко мне руки.
Я вздыхаю.
Истинная меня желает. Противиться этому дико, странно и против природы.
Я бросаюсь на жену, как изголодавшийся зверь.
Она заливисто смеётся под моими ласками, а потом я резко врываюсь в неё. Такую сладкую, влажную, чувственную, заждавшуюся меня… И тогда она начинает стонать, а потом и кричать…
***
Мы шли полностью одетые по лесным тропам за вежливо ушедшими на пару десятков шагов вперёд Виктором и Арсом.
– Почему ты мне не сказал?! – Эстер забавно сердилась, резко оправляя форменный пиджак адептки.
– Ты хотела меня, Эстер. И они… – я кивнул на спрута и Дракона, маячивших впереди между ветвей, – как-то вылетели у меня из головы. На время.
– Ждёшь, что я поверю? – зашипела Эстер, гневно сложив руки на груди, – я же… так громко кричала… если б я знала, что они пришли…
– Кричала бы потише?!
– Гидеон!
Я практически насильно обнял жену, дождался, пока она расслабится.
– Эстер, это такие мелочи… Почему ты злишься? Не так уж тебя и смутило то, что нас было слышно… Я же чувствую, Эстер…
– У нас не было времени, – Эстер повела плечами, и, наконец, ласково приобняла меня в ответ, – если мы из-за этого опоздали… И тебя казнят… Просто потому, что ты мне решил не говорить, что надо срочно идти, и мы потеряли время…
Лес расступился. И мы вышли к полянке с пожухлой травой. Пологий берег плавно уходил под чёрную неподвижную воду зиверовых болот.
Вполне миловидно.
Нежно-розовые, очевидно ядовитые цветы плавали на широких сочно-зелёных листах на поверхности воды. Я видел внутренним взором, как толстые, уже не такие прекрасные стебли-пуповины цветка-паразита тянулись к илистому дну.
Интересно, много людей и магов покалечили эти водяные цветы? Я уж не говорю о копошащихся на дне болота неразумных существах… тех самых зиверах, в честь которых болота и названы.
Идеально для открытия тропы во владения спрутов.
– Мы вовремя, маленький Дракон?
Виктор прикрыл глаза и решительно кивнул:
– Убийства пока не было… Но… я вижу, что потенциальная жертва пришла в назначенное место. Но… не чувствую никого, кроме нас…
– Забавно будет, если это мы – предполагаемые жертвы и сами сюда пришли, – нервно хохотнула Эстер.
А я вот не спешил веселиться. Внимательно посмотрел на жену.
“А может и так, милая”, – безмолвно обратился я к жене, недобро усмехнувшись.
Она побледнела.