Мост

6.1

Утренняя мелодия из динамиков кровати застала меня невыспавшимся. За окном полыхал закат. Город быстро съедал короткий зимний вечер, а я перечитывал ее прекрасное «Спаисибо» и тщательно, по крупинкам, перебирал воспоминания о своем приключении.

Выдуманное? Не самое удачное? Да, именно. Его так запланировали другие. По мнению программы, моя негармонизированная личность в страшных джунглях два раза погибла и погубила девушку моей мечты, однако я помнил другое: солнечные иглы сквозь толщу воды и волшебное, ни с чем не сравнимое ощущение свободы. Ошибки и проигрыши после того становились несущественны, так как это были Мои ошибки, которые я мог и имел право совершить в Моей жизни. Никого другого они не касались.

Я стоял под горячим душем, пытаясь собрать себя по крупинкам, и наблюдал, несколько отстраненно, как внутри происходят изменения. Мозаичные частички моей личности сами вертелись, подбирая нужное направление, чтобы стать вдруг цельной картиной.

Коллеги из соседнего отдела — молодцы. Я никому и никогда не скажу об этом, но их чертова программа и правда привела мою душу к гармонии. И даже, пожалуй, к появлению нового человека. Вот только этот человек был совершенно не тем, кто им нужен.

И еще одна неприятная истина. Я никому не расскажу об этом просто потому, что некому рассказывать. Я только что осознал, что уже много лет на свете нет ни единого человека, которому мои переживания были бы интересны. Пожалуй, это развязывало мне руки.

Мозг теперь работал в другом режиме и начал выдавать мне несколько неожиданные результаты.

Уже на выходе из дома меня поразила простая и логичная мысль, как я могу увидеть свою сменщицу. Все же просто! Надо всего лишь задержаться на несколько минут и подождать ее. Дезинфекция квартиры меня не убьет, это точно. И она… После ее милого и корявого «спаисиба»… и после всех наших смайлов… и ее красного цветка… Не может она сильно сердиться!

Перед глазами тут же возникла картина: молодой парень бьется в истерике у стены, а команда гармонизаторов с моей помощью проникает в дом. Однако было у меня теперь и другое воспоминание: соседи, впервые по-настоящему увидевшие друг друга, увлеченно рассказывают о чем-то, смеются. На их лицах счастье, и они как будто забыли о времени.

Я уже стоял у двери выхода, но тут вдруг развернулся и стал таращиться на входную дверь — они во всех квартирах как раз напротив друг друга расположены. Вот туда она скоро войдет!

Я всего лишь скажу ей: «Привет, а я твой сменщик!» За такое не вызывают помощь гармонизаторов. Она точно не вызовет!

Как был, уже в верхней одежде, я вернулся и сел в кресло. Минуты текли, растягиваясь резиновыми каплями. Я, конечно, немного опоздаю на работу, ну да гори она огнем. Если не застряну в пробке, то нагоню потом минуты четыре пешком. Я ведь не собираюсь ее долго отвлекать, только посмотрю на нее…

Мой коммуникатор предупредил, что до выхода из дома у нас остается три минуты… две… одна… Ровно в 18.00 он начал пищать.

Я сидел в кресле и смотрел на входную дверь. Сменщица появится скоро. Может быть, она попала в пробку на входе в дом? Я вскочил и подошел к окну. Поток уставших дневников потихоньку вливался в подъезд. Она точно будет скоро.

Тридцать секунд потратил, объясняя коммуникатору, чтобы он шел к черту на рога.

Ручка двери едва заметно пошевелилась. Адреналин полоснул по венам.

Я опять сел в кресло и принял беззаботную позу.

Конечно, тот случай нарушения личного пространства, который я обеспечивал, был отвратительным, но там мужчина полез к сменщику с претензиями, а я…

Еще десять секунд прошли в ожидании — и ничего не произошло.

Потом в квартире включилась сигнализация.

Над дверью выхода, оказывается, размещалась табличка «покиньте помещение». Она заалела раздражающе в полутьме и замигала. Я смотрел на дверь. Ручка шевелилась, но и все. Сменщица не заходила. Похоже, не могла открыть дверь.

И тут меня поразила догадка. То изменение в правилах пересменки, в которое я не стал вникать! Михалыч на совещании что-то долго бубнил и объяснял новые правила. Ай, я ментальный калека! После того, последнего, случая проникновения к сменщику были приняты меры. Техника теперь контролирует пересменку. Пока я не покину наш общий дом, ее сюда просто не впустят — вот в чем заключалось новое правило.

Сигнализация выла на разные голоса, коммуникатор заходился в судорогах вибрации. Я открыл дверь на выход и остановился на пороге. Потом закрыл ее в ничтожной попытке обмануть технику, но она, конечно, сразу зафиксировала, что я никуда не ушел, и ничего не поменялось. И лишь после того, как я аккуратно прикрыл дверь, щелкнув замком с другой стороны, дикий вой прекратился.

В квартире зажужжало, задвигалось и зашумело. Это ядовитый ветер и излучение удаляли все следы моего вредоносного и болезненного присутствия. Минуту спустя все стихло. Я стоял, приникнув к заблокированной двери, и пытался услышать хоть что-нибудь.

Девушка с каштановыми волосами сейчас входила в квартиру, не понимая, что тут случилось. Оглядывалась, наверное, в поисках причины моей задержки. Возможно, решила, что я просто проспал. Хоть это и невозможно. Я, кажется, перепутал эпохи. Как бы я хотел вернуться на сто лет назад — в тот мир, где было все так просто и понятно. А у людей имелась возможность проспать на работу из-за будильника. Счастливцы! Их механические, электронные и первые цифровые системы были столь несовершенны, что позволяли себе иногда ошибаться. С нашими такое не пройдет.

Я спускался на полупустом лифте вместе с последними припозднившимися ночниками. Нас было не больше двадцати. Интересно, а они почему выбились из расписания на целых три минуты и сорок семь секунд? Я попытался посмотреть на их лица, но не смог — сработала привычка. Мой папа всегда говорил, что разглядывать других людей — все равно, что лезть в их жизнь. Этого никто не хочет.

Возможно, что и она не захочет видеть меня. И, скорее всего, она не выглядит как нежный хрупкий ангел. Это все мои мечты.