Моров. Том 1 и Том 2

Том 2 Глава 4

Солнцев все понял.

Венедикт Кириллович мог быть каким угодно человеком, но уж точно он не являлся глупцом. Опыта общения в благородном обществе у него было очень много. А потому он прекрасно представлял, что случится, когда мои артефакты попадут на рынок.

У меня нет ни супруги, ни даже невесты. Как ни странно, а мало кто хотел отдавать своих дочерей в род, который трагически погибает и при этом ничего не может дать семье невесты. За мной не стоит сильный клан, способный обеспечить не только защиту, но и выгодные условия по эксклюзивной продаже артефактов. И даже в Службе Имперской Безопасности я числюсь всего лишь внештатным консультантом — считай, никем.

Таким образом, за то, чтобы прибрать меня к рукам, в благородном обществе Российской Империи начнется нешуточная борьба. И Венедикт Кириллович решился задать вопрос первым, прекрасно предоставляя, какие перспективы это дало бы Солнцевым.

Тогда я чуть не рассмеялся в ответ. Венедикт Кириллович на деле доказывал, что готов ради своего рода подошву из-под стоячего выпороть. И ведь я его не осуждал в этом вопросе: как глава рода он обязан руководствоваться в первую очередь интересами своей фамилии, а все остальное уже по остаточному принципу. И хотя мы оба понимали, что я не соглашусь взять в жены ни одну из его внучек из младших линий Солнцевых, не задать вопрос он не мог.

А теперь, лежа в постели, я вспоминал слова императора.

Он ведь тоже говорил, что мне придется столкнуться с благородным сословием.

И даже в таком вопросе, как продолжение рода, любой мой отказ или выбор кого-то да оскорбит, либо ущемит. Мне-то, конечно, плевать, кому я этим оттопчу ноги, но приобретать врагов только за то, что выбрал не их дочурку, конечно же, не хотелось.

А рано или поздно все равно придется.

Раздумывая об этом, я неосознанно крутил перстень на пальце и глядел в потолок. Сон не шел, магия циркулировала в резерве, медленно увеличивая узел.

Со списком заказов Венедикт Кириллович определился сразу. Ему пришла в голову та же идея, что и мне — в первую очередь зачаровать родовые кольца. Естественно, от магии смерти — после истории с проклятьем у Солнцева имелось предубеждение к этой школе чар.

И хотя по-настоящему смертельную угрозу я пока отвести не мог в силу ограниченности собственного резерва, однако создать небольшую защиту от большинства начальных заклинаний был способен.

Задаток в виде четырех миллионов рублей глава рода перевел, как только мы обсудили защиту. И если раньше я мог считать себя достаточно обеспеченным молодым человеком, теперь можно было сказать, что я баснословно богат. Ведь мне не требовалось содержать род, а только себя.

Но деньги не вскружили мне голову. Это всего лишь средство, в конце концов. Кроме того, на часть денег требовалось закупить ингредиенты, получить от Венедикта Кирилловича кольца Солнцевых и вложить в них чары.

Перстни не делают штамповкой, каждый по-своему уникален. А значит, и зачаровывать их, как те же одинаковые запонки, не выйдет. На каждый артефакт придется составлять свои расчеты, отмерять нужное количество ингредиентов. Хорошо хоть само заклинание остается неизменным.

Почувствовав, как сон, наконец-то, подступает, я прикрыл глаза. И в этот самый момент сработала защита на заборе.

Яркая вспышка осветила ограду, видимая невооруженным взглядом. Магия тряхнула меня, привлекая внимание. Выглянув в окно, я заметил три закутанных в черное фигуры, которые осыпали мой забор огненными заклинаниями.

— Какого черта? — пробормотал я, натягивая штаны.

Выскакивать совершенно голым, чтобы встретить врагов, я посчитал излишним. А так хоть какие-то приличия соблюдены. Наверняка ведь кто-то из соседей увидел пламенную иллюминацию.

Спустившись по лестнице со второго этажа и на ходу создавая чары сна, я добрался до двери.

Защитные зачарования на заборе держались отлично. Их вполне хватило бы еще минут десять сдерживать атаки неизвестных — пользовались те не самыми сильными заклинаниями, но пытались взять массой.

Стоило входной двери особняка распахнуться, как один из магов резко взмахнул руками, перед ним соткался из густого фиолетового облака длинный шип. Заклинание ударило в забор, но тот все равно устоял, хотя его запас прочности и просел значительно.

Отлично, магия смерти. Что там говорили про отсутствие специалистов по ней в Российской Империи?

Я шагал к нападавшим, спокойно нацеливая атакующие чары. Брать живьем врагов, ломящихся ко мне в дом, было глупо — мне просто нечем их сдержать. Да и неэффективно это, черт возьми, ведь придется сдерживаться самому. Убивать врага гораздо проще.

Некромант ловко нейтрализовал мои чары сна, которые я наслал, чтобы усыпить ближайших противников. Но отбивал он мою магию не контрзаклинанием, а волной сырой силы — работало определение магии, навешанное на самого мага.

Однако, отвлекшись на сон, он упустил момент, когда под его ногами асфальт вздыбился и взорвался, рассыпая секущую крошку во все стороны. В мгновение ока от мага смерти осталась лишь верхняя половина. И она, подвывая от боли, ползла прочь, оставляя под собой темную лужу.

А через несколько секунд, пока его соратники все еще пытались продавить забор, меня наполнила жизненная эссенция некроманта.

Третий узел. Неплохая добыча.

Мой собственный резерв давило изнутри от переполнившей его энергии. Казалось, я сейчас способен реки вспять оборачивать. Каждая клетка тела вздрагивала от эйфории и обманчивого чувства всемогущества.

Но эта иллюзия была мне знакома. Так что я и не думал ей поддаваться.

Черный хлыст магии смерти ударил от моей руки, сбивая щит на ближайшем враге. Тот попытался восстановить защиту, но стало слишком поздно. Луч энергии, непроницаемо черный, ударил прямо в голову врага. Он всхлипнул, опадая на землю иссушенной мумией, а в меня влилась новая порция эссенции.

Третий чародей не стал изображать из себя героя, он слил весь свой резерв на щит и бросился бежать под его прикрытием.

Я коснулся забора, передавая лишнюю энергию, а то, что не влезло в защиту особняка и уже никак не могло уместиться в моем резерве, направил в этого спринтера.

Столб огня ударил из земли вверх и тут же опал. Противник сделал еще один шаг по инерции и развалился горкой остывающих углей. О том, что только что это был живой человек, напоминала лишь левая ступня, сохранившая форму, но все равно представляющая собой одни багровые угли.

Я огляделся в поисках новых врагов, и только убедившись, что мне ничего не угрожает, занялся расширением второго узла. Раз уж мне досталось столько силы, следует употребить ее по назначению.

Вновь, как и в особняке Солнцевых, меня бросало то в жар, то в холод. Но я держался за забор, а потому мог относительно твердо стоять на ногах.

Зародыш узла медленно увеличивался, разрастаясь до мелкой горошины, но это было все. Не хватило одного, последнего толчка магии, чтобы активировать второй узел.

Чувство опустошения едва не заставило меня завалиться. Рефлекторно потянув на себя силу, вложенную в забор, я тут же оборвал связующую нас нить. Не хватало еще так хорошо себя зарекомендовавшую защиту обнулить.

В конце квартала зазвучала сирена. Как полагается по всем правилам, помощь подоспела как раз тогда, когда я уже справился со всем сам.

Оттолкнувшись от ограды, я дошел до крыльца и опустился на ступеньки, наблюдая, как автомобили Службы Имперской Безопасности останавливаются возле следов короткой магической бойни.

Никого из присутствующих сотрудников я не знал, что было совсем не удивительно — в ведомстве работает много людей. Было бы удивительно и даже подозрительно, окажись здесь Жданова и уж тем более Легостаева. Все-таки глубокая ночь на дворе.

— Иван Владимирович, — позвал меня сержант, встав у калитки. — Вам требуется помощь?

— Спасибо, нет, — отмахнулся я. — Со мной все в порядке.

Кроме того, что кто-то из моих недоброжелателей решил коренным образом прервать мою деятельность. Интересно, это за Горшкова месть или за то, что я Солнцева в гостях принял?

— Тогда вы можете отправляться спать, — заявил сержант. — Мы пробудем здесь до утра. А после попросим вас дать показания.

— Благодарю, — кивнул я, рукой хватаясь за перила, чтобы воздеть себя на ноги.

Отказываться от предложения вздремнуть я не стал. Полное израсходование магического резерва, почти завершенное открытие второго узла, да и в целом насыщенный день — все это имело свое влияние на организм. И как бы молод я сейчас ни был, а здоровый сон никому еще во вред не шел.

Раздевшись, я рухнул на постель и, прикрыв глаза, мгновенно уснул.

Московский особняк Завьяловых, спальня.

Евгения Андреевна тяжело дышала, лежа на спине. А ее супруг, развалившись рядом, довольно улыбался, глядя в потолок. Что ни говори, возвращение к скучающей молодой и красивой жене подняло настроение.

— Мне тут донесли кое-какие сплетни, — переводя дыхание, произнес он, кладя руку на оголенное бедро своей женщины.

— Какие, дорогой? — уточнила та, накрывая пальцы супруга своими и медленно поглаживая кисть мужчины.

— Знакомец из Службы Имперской Безопасности рассказал, что на Морова снова напали, — произнес он с улыбкой, медленно перебирая пальцами, чтобы поднять руку повыше. — А я помню, что ты его уже приглашала к нам.

Молодое тело Евгении Андреевны отозвалось на ласки супруга, она прикусила губу, наслаждаясь его плавными и мягкими движениями.

— Меня Солнцева попросила, — ответила она, прикрыв глаза от удовольствия. — А что? Почему он вдруг стал тебе интересен?

— Ты, верно, шутишь, дорогая? — усмехнулся тот, медленно поворачиваясь к ней. — О нем сейчас не болтает разве что немой. А кроме того, именно он стал тем камнем, который помог скинуть Горшкова. Отец уже успел перекупить некоторые активы Горшкова. Так что нам от Морова одна только польза. Думаю, нам будет полезно пообщаться с молодым человеком.

— Ты хочешь, чтобы его пригласила я? Ох, — горячим шепотом уточнила Евгения Андреевна. — Не останавливайся, пожалуйста, дорогой…

— Мне уже нашептали, что этот Моров — одинокий и дикий звереныш, ни с кем наладить контакт не может. А ты у меня красива, молода, умеешь вскружить голову кому угодно, — повернув ее набок и прижавшись к спине супруги, прошептал Завьялов. — Такой маленький волчонок может оказаться нам полезным.

Евгения Андреевна выгнулась дугой под его пальцами и громко застонала.

— Х-хорошо, любимый, — выдохнула она перед тем, как перейти на страстный крик.

Этой ночью в особняке не спал никто. До самого утра хозяин терзал свою молодую супругу. Но слуги относились к такому с пониманием. Госпоже давно пора было дать роду наследника.

А к восьми утра, когда Михаила Игоревича вызвали на службу, один из слуг получил на руки лично подписанное Евгенией Андреевной приглашение на очередной прием в особняке. Его следовало передать в руки молодому Морову. И желательно получить ответ.

Лежа в пенной ванне с бокалом шампанского, Завьялова рассматривала свои выступающие над поверхностью ноги со следами пальцев супруга. И думала о том, что ей повезло в браке. Муж скоро опять уедет, и она вновь станет полновластной хозяйкой.

А что до рождения наследников, то это еще успеется. В конце концов, чтобы зачать ребенка, внешне похожего на супруга, не обязательно делить постель именно с ним. Благо от желающих добиться ее благосклонности отбоя не было. Упомянутый ночью Моров, например, до того, как поседел, тоже обладал тем же типажом внешности.

Интересно, он уже ищет себе невесту?

Москва, особняк дворянского рода Моровых. Иван Владимирович Моров.

Меня никто не будил, так что я славно выспался и открыл глаза только тогда, когда сам захотел. Приятно, что Служба Имперской Безопасности ценит мой покой, могли бы начать ломиться через пару часов.

— Яна, приготовь два двойных эспрессо, — велел я, прежде чем подняться с постели.

— Слушаюсь.

Выглянув в окно, я хмыкнул.

Пространство вокруг ворот особняка оставалось огороженным. Специалисты Службы Имперской Безопасности копались на асфальте, собирая остатки нападавших. Похоже, работы я им насыпал щедрой горстью — от угольков беглеца еще оставалась достаточно большая куча, около которой трое сотрудников орудовали пинцетами.

Неспешно приведя себя в порядок, я спустился на кухню за кофе, и уже с чашкой в руках вышел на крыльцо. Я бы не удивился, обнаружив поблизости кроссовер Легостаевой, но вместо некромантки, которой вроде как по должности нужно расследовать дела, связанные с магией смерти, из маленького седана на парковке рядом выбрался мужчина с погонами лейтенанта. Он держал в руках кожаную папку и решительно двинулся к калитке.

— Доброе утро, Иван Владимирович, — поздоровался он. — Лейтенант Краснов Алексей Алексеевич. Разрешите войти?

— Яна, открой калитку, — велел я.

Через минуту сотрудник уже слушал мой рассказ о случившемся ночью. Ничего не скрывая, я последовательно описал короткий бой и примененные неизвестными заклинания.

Краснов записывал какие-то детали, но не задал ни одного уточняющего вопроса, пока я не закончил.

— Что же, Иван Владимирович, — вздохнув, произнес Алексей Алексеевич. — По оставшимся телам нашими специалистами было проведено опознание. Балканские наемники, естественно, не имеющие никаких официальных контактов. Действовали незаконно. За погибшими тянулся длинный кровавый след, их искали в четырнадцати странах. Теперь искать перестанут.

— Выходит, тупик? — усмехнулся я, ничуть не удивленный этим обстоятельством.

— Пока что — да, — с серьезным видом кивнул он. — Но мы будем искать, Иван Владимирович, и обязательно докопаемся до правды. Каким-то образом их завезли на территорию Российской Империи. Наемники где-то остановились… В общем, будет расследование.

— Могу пожелать вам успехов на этом пути, — улыбнулся я. — Но хотелось бы немного ясности, Алексей Алексеевич. Как Службы Имперской Безопасности будет исполнять свои обязанности, если стадо магов, как минимум один из которых маг смерти, способно проникнуть в столицу и атаковать особняк дворянина?

— Понимаю ваше негодование, Иван Владимирович, — ничуть не изменившись в лице, произнес Краснов. — Мы делаем все возможное, чтобы подобного не случалось, однако от накладок никто не застрахован.

Ну да, что еще он мог мне сказать?

— В таком случае, — произнес я, поднимаясь на ноги, — удачи вам, Алексей Алексеевич.

Встав, он кивнул мне на прощание и вышел, а я последовал в кухню. Пора позавтракать. И в конце концов посетить здание, которое мне принадлежит. Солнцев ведь не врал, называя его лачугой, с точки зрения Венедикта Кирилловича там вполне может быть развалюха.

Быстро приготовив еду, я опустошил тарелку и, переодевшись, открыл гараж. Мотоцикл подо мной зарычал, выбираясь на внутреннюю территорию особняка, я вбил адрес в навигатор и уже был готов выехать за ворота, но заметил у калитки нового человека.

Мужчина в приличном костюме с гербом Завьяловых как раз собирался нажать на звонок, но увидел меня и дождался, когда я открою ворота, чтобы вывезти мотоцикл.

— Иван Владимирович, — обратился он ко мне с глубоким поклоном, — мне велено передать вам приглашение на прием у Евгении Андреевны в эту среду, — сообщил он.

Отказываться смысла я не видел. Сам думал о том, что пора выбираться в люди, так что небольшой конверт принял без всякой опаски. Внутри оказался лист плотной бумаги, украшенный аккуратным витиеватым почерком.

Завьялова сама написала приглашение. Уважение проявляет таким образом — то, что мне доставляла ранее Алла Венедиктовна, было просто распечатано и пропечатано родовым гербом.

— Передайте Евгении Андреевне, что я непременно приду, — убрав бумагу обратно в конверт, а уже его — во внутренний карман, произнес я.

— Непременно, Иван Владимирович, — вновь поклонился слуга. — Всего вам наилучшего.

Я проводил его взглядом до припаркованного легкового автомобиля с гербом Завьяловых. А затем выкрутил рукоять и рванул в другую сторону.

Пора разбираться со своим имуществом.