Море звёзд (Шари Л. Тапскотт) читать бесплатно онлайн полную версию книги

Шари Л. Тапскотт

Море звёзд

Переведено специально для группы

˜"*°†Мир фэнтези†•°*"˜

http://vk.com/club43447162

Название: Море звёзд / Sea of Starlight

Автор: Шари Л. Тапскотт / Shari L. Tapscott

Серия: Разделённые королевства / The Riven Kingdoms #2

Переводчик: Дарина Ларина

Редактор: Настенька Дроздова

Кассия

Эдвин настоял на том, что нельзя держать принца в подземелье. Но в этой части замка было так мрачно, что его можно было легко спутать с темницей.

Не было никаких факелов. Единственным освещением здесь был рассеянный дневной свет, проникающий через стеклянные бойницы в коридоре. Пылинки танцевали в редких лучах солнца, скапливаясь на каменном полу, отчего у меня щекотало в носу.

Звуки моих шагов эхом разносились по пустому каменному помещению. Только они и звяканье чашки со сколом о блюдце на подносе, который я несла, нарушали полную тишину.

― Ваше Высочество, ― стражник склонил голову. Он и его напарник стояли снаружи у двери покоев. Оба были суровы и выглядели намного старше своих лет.

― Пленник заболел, ― сообщил Девин то, что я и так уже знала. ― У нас чёткие указания никого не впускать.

― Я не никто, ― заметила я. ― И я уже переболела… Поэтому я здесь.

Молодой человек опустил голову.

― Простите, принцесса. Даже Вам я не могу открыть дверь.

Я опустила поднос, прижимая его к бедру, и нетерпеливо вздохнула.

― Хорошо. Я сама её открою.

― Пожалуйста, Кассия… ― снова попытался Девин, опустив ненужные формальности. ― Ты не можешь просто…

Но я уже это сделала. Проскользнула в комнату и закрыла за собой дверь.

В покоях было даже темнее, чем в коридоре. Шторы задёрнули наглухо, а свечи считались слишком большой роскошью, чтобы тратить их на пленника. Хотя я едва ли могла разглядеть мужской силуэт на кровати, его тяжёлое дыхание было настолько громким, что разбудило бы и мёртвого. Но в то же время, оно свидетельствовало о том, что пленник всё ещё жив.

Я стояла у двери и ждала, когда глаза привыкнут к темноте. Как только начала различать очертания мебели, я подошла к кровати. Конечно, я была настороже и готова к схватке, если бы вдруг принц решил напасть.

Он лежал спиной ко мне поверх старинных покрывал.

― Кто ты? ― хрипло, отрывисто спросил он. ― Чего ты хочешь?

― Чего я хочу? ― я постаралась произнести это легкомысленно, чтобы скрыть своё волнение. ― Предлагаешь обсудить мои мечты и желания, принц?

Его болезнь, скорее всего, уже прогрессировала. Если его уже начали мучать галлюцинации, то с моей стороны было бы разумнее вести себя предельно осторожно… Но я никогда не могла похвастаться умением держать язык за зубами.

Он медленно развернулся ко мне ― и, судя по всему, это простое движение стоило ему немалых усилий.

― Кто ты? ― повторил он.

Я поставила поднос на столик у кровати.

― Я принесла тебе еду. Больше тебе ничего знать не нужно.

В носу снова защекотало, и я еле сдержалась, чтобы не чихнуть. В комнате было ещё больше пыли, чем в коридоре. Похоже, что никто даже не подумал о том, чтобы убраться здесь, прежде чем привести в эти покои принца Реновы.

Пленник отвернулся.

― Прошло уже несколько дней с тех пор, как меня вывели из подземелья и притащили сюда. Я уже думал, что вы решили заморить меня голодом.

― Никто больше не мог войти, ― равнодушно пояснила я. ― А я не могу заразиться второй раз… поэтому я здесь.

Можно было бы поручить это кому-нибудь ещё переболевшему, но только моя семья и несколько доверенных стражников знали о том, что мы похитили принца. Так было безопаснее… для самого Бритона.

Жители Дрейгана недолюбливали реновцев, особенно теперь, когда стало известно, что соседнее королевство процветало все эти годы со времён создания Разлома.

Я пришла по просьбе брата. Отец не знал, что я здесь, и он точно не обрадуется, если узнает.

― Я раньше тебя не видел, ― сказал принц, настойчиво пытаясь развить беседу.

― Я обычно не ухаживаю за пленниками.

― Ты могла бы убить меня и избавить себя от хлопот.

Моё внимание зацепило полное отсутствие эмоций у принца. Его слова прозвучали просто как холодное замечание, словно он упрекал нас в пустой трате ценных ресурсов на поддержание его жизни.

― Ты можешь понадобиться нам в качестве предмета торга, ― я налила чай в чашку, поморщившись, когда немного перелила за края. ― Его Величеству выгодно сохранять тебе жизнь. По крайней мере, пока что.

Принц фыркнул.

― Слова настоящей верноподданной.

Верноподданной… или дочери. Но реновийскому принцу было необязательно знать, кто я на самом деле, особенно учитывая, что именно моя семья и похитила его.

Отказываясь продолжать разговор, я ответила:

― Мне сказали, что у тебя появились симптомы болезни два дня назад. К этому моменту, полагаю, у тебя уже должна начаться лихорадка. Скоро, если не уже, начнутся галлюцинации. Ты не сможешь это предотвратить, но тем не менее считается, что предупреждённые заранее реже впадают в панику и вредят себе.

― Болезни? ― переспросил он после нескольких секунд молчания.

― Жуткая зараза, передающаяся через открытые раны, в том числе и маленькие царапинки. Инфекция попала в твою кровь через порез на руке. Многие умирают, но ты молод и крепок, так что с высокой вероятностью поправишься, если будешь хорошо питаться.

― Я думал, меня отравили.

Я не стала ничего на это отвечать и просто подчеркнула:

― Пей чай и ешь всё, если хочешь выздороветь.

Не дожидаясь ответа, я развернулась, чтобы уйти.

Но у самой двери задержалась:

― Я принесу ужин в шесть.

― Подожди, ― произнёс он повелительным тоном, когда я взялась за ручку.

Моё любопытство оказалось сильнее меня, и я оглянулась.

― Я Бритон.

― Я знаю, кто ты.

Он приподнялся на кровати, занимая сидячее положение, хотя в темноте всё ещё сложно было разглядеть его выражение лица.

― Пожалуйста, скажи, как тебя зовут. Ты первая, кто заговорил со мной за эти несколько недель.

Правда? Я провела здесь меньше двух минут и, похоже, успела совершить ошибку. Мне стоило уйти, оставив его без ответа, но… Он ведь всё равно даже не вспомнит о нашем разговоре, когда лихорадка пройдёт. Так что я теряю?

― Кассия.

― Почему я здесь, Кассия? ― в его голосе прозвучала чуть ли не мольба. ― Ты что-нибудь знаешь? Может, слышала что-нибудь, пока занималась своими обязанностями?

Он принял меня за кухарку ― бедную, несчастную девочку, которую заставили носить еду пленнику.

― Тебе лучше поспать.

Я уже собиралась открыть дверь, как он снова меня остановил:

― Ничего не скажешь? Ладно. Но можешь хотя бы открыть шторы?

Я безрадостно усмехнулась.

― Сомневаюсь, что тебе понравится вид.

― И ещё кое-что.

А он всё не унимался. С тяжёлым вздохом я посмотрела на него.

― С моей сестрой всё хорошо?

Я резко выпрямилась, когда он упомянул свою близняшку. В его голосе слышалось беспокойство, отчего он впервые показался мне по-настоящему уязвимым. Не сказала бы, что меня восхищала эта черта… Но я могла понять его чувства. Отношения между Бритоном и Амалией казались очень похожими на наши с Ризом, моим братом.

― Когда ваши люди привели меня сюда, я слышал обрывки их фраз, ― признался он. ― Имя Амалии звучало слишком часто. Пожалуйста… Скажи, что они хотят с ней сделать?

Я могла бы рассказать ему, что моему брату поручили перевести новую наследницу Реновы через Разлом в целости и сохранности, и что мы собираемся выдать её замуж за Эдвина. Как только они обменяются брачными клятвами, королевство Амалии и корона её отца перейдут моему старшему брату по традициям Реновы, и наш народ сможет покинуть эти проклятые земли.

Но ему не нужно было знать о наших планах.

― С твоей сестрой всё в порядке, ― ответила я и вышла из комнаты, плотно закрыв за собой дверь.

Амалия

Я проснулась от какого-то странного ощущения на моей щеке. Лёгкого, мягкого, совершенно незнакомого. Застонав, я перевернулась на другой бок.

Но ощущение продолжилось на другой щеке.

Я всё ещё была в полусонном состоянии. Ресницы задрожали, через несколько мгновений я приоткрыла глаза и увидела нечто большое и расплывчатое ― оно было так близко, что не получалось сфокусировать взгляд.

Я заорала и села на кровати, смахнув с себя тварь из ночных кошмаров. Большой белый паук побежал по покрывалу, быстро перебирая всеми восемью лапками. Глаза его горели алым, будто налитые кровью… и бежал он ко мне. Я спрыгнула с кровати, накидывая покрывало на монстра в надежде, что тот не сможет выбраться.

― РИЗ! ― завизжала я, запрыгнув на единственный стул в моей маленькой комнатке на постоялом дворе Рок Крика. Утренний свет проникал сквозь ставни, но солнце ещё толком не взошло, и в комнате стоял полумрак.

Я видела, как небольшая шишка под покрывалом мечется из стороны в сторону в попытке сбежать из моей самодельной ловушки.

Через пару секунд дверь резко распахнулась и ударилась о стену, впуская в комнату рыцаря без страха и упрёка (и рубашки). Каштановые волосы Риза были взлохмачены после сна, а штаны низко свисали ― словно он торопливо натянул их и не успел нормально завязать.

В одной руке он держал меч, а в другой ― свой необычный медный кинжал. Я пребывала на грани обморока, но меня останавливало воспоминание о паучьих лапках на щеке.

― Паук, ― дрожащей рукой я показала на кровать. ― Под покрывалом.

Плечи рыцаря тут же опустились, он потёр затёкшую шею.

― Столько паники из-за какого-то паука?

― Это не просто какой-то паук, ― зашипела я. ― Он огромный!

Ещё двое рыцарей заглянули в комнату ― Брейт, кузен Риза размером с медведя, и Аэрон, темноволосый и темноглазый мужчина, настолько же красивый, насколько пугающий.

Брейт прислонился к дверному косяку и скрестил руки на груди, рассмеявшись:

― А я-то решил, что сюда проник разбойник и пытался тебя похитить.

Прожигая взглядом Брейта, я обратилась к Ризу:

― Я накинула на него покрывало. Он не может из-под него выбраться.

Аэрон, как обычно, не ухмылялся и не подшучивал, а просто наблюдал, как Риз небрежно откидывает ткань.

Я ждала, затаив дыхание и сжав пальцами спинку стула. Как только Риз увидел чёртову тварь, он выругался и отшатнулся.

Аэрон тоже пробормотал что-то нецензурное, Брейт резко выпрямился.

Чувствуя себя отомщённой, я ухмыльнулась со своего безопасного места.

― Тарантул-альбинос из Разлома, ― произнёс Аэрон. ― Что он делает в Ренове?

― Что такое «тарантул»? ― спросила я.

― Вот это, ― Брейт кивнул на волосатого паука. ― Тебе повезло, что это самец.

― Почему повезло?

― Кто может дать ботинок? ― спросил Риз, загоняя тарантула обратно в центр кровати с помощью своего меча.

Мой взгляд опустился на его босые ступни.

― Самки вдвое крупнее, ― пояснил Брейт. ― И втрое ядовитее.

Аэрон снял свой ботинок и бросил его Ризу.

― Не можешь победить маленькое чудище своим острым клинком, о наш бесстрашный капитан?

― Ты слишком много общаешься с Триндоном. Я лучше быстро его прихлопну, чем буду выделываться с мечом, рискуя потерять его из виду, ― Риз решил смахнуть тарантула с кровати. ― Амалия, оставайся на месте.

― Втрое ядовитее? ― спросила я Брейта, всё ещё не отпуская спинку стула и подумывая перебраться на стол. ― То есть этот тоже ядовит?

― Несильно, ― ответил Аэрон. ― Если укусит, приятного мало, но не смертельно.

― Осторожно, ― предупредил Риз и сбросил тарантула на пол остриём своего меча.

Но вместо того, чтобы упасть, как планировалось, паук в последний момент прыгнул на Риза.

Рыцарь издал удивлённый возглас ― было жутко такое слышать от взрослого мужчины, поэтому я снова закричала.

Следующие несколько секунд прошли как в тумане.

Где-то во всей этой суматохе Риз таки сумел скинуть тарантула на пол. Тот поспешил навстречу свободе — к двери, спасаясь от опасности.

― Не дайте ему сбежать! ― закричал Риз.

Брейт затоптался на месте, но Аэрону удалось загнать паука обратно в комнату.

К этому моменту на пороге комнаты собралась уже целая толпа. Прибежали остальные друзья Риза и другие постояльцы. Хозяин двора протолкнулся через людей, намереваясь выяснить, что происходит.

― Что это такое?! ― ахнул он. В этот же момент тарантула заметила какая-то женщина и с криками побежала по коридору, будто её преследовал тирейт.

Риз гонялся за пауком по всей комнате ― это было весьма занятное зрелище: полуобнажённый, размахивающий ботинком Аэрона, как дубинкой. К счастью, ему удалось загнать паука в угол.

Я отвернулась, когда Риз шлёпнул ботинком по деревянным доскам пола. Звук удара эхом разнёсся по комнате вместе с хлюпающим хрустом, от которого у меня скрутило живот.

И затем… наступила тишина.

Я набралась духу и открыла один глаз.

Риз выпрямился и торжественно объявил:

― Мёртв.

Собравшаяся толпа захлопала, как будто Риз только что победил дракона, и хозяин постоялого двора вышел вперёд, принося свои извинения:

― Я в жизни никогда не видел таких пауков. Мне очень, очень жаль…

Риз махнул рукой, не давая ему договорить:

― Всё нормально.

Потихоньку людям Риза удалось разогнать толпу, в том числе и бормочущего бесконечные извинения хозяина. В комнате осталось шестеро: Риз, Брейт, Аэрон, Кейб, Льюис и я. Для полного состава не хватало двоих ― Триндона и Моргана. Они остались в Солете и ждали нашего возвращения.

Меньше недели назад, когда мой двоюродный брат подхватил неизвестное по эту сторону Разлома заболевание, мы отправились в безумное приключение в Кальмонский лес, чтобы найти ведьму-отшельницу, которая, по слухам, могла вылечить что угодно. Но вместо неё оказалась фея ― последняя из её народа, ― и помимо лекарства мы получили целый клубок информации, который я пока ещё не знала, как размотать.

Самым главным открытием, снова перевернувшим мой мир с ног на голову, было то, что моего брата не убили разбойники, как было доложено моей семье, а похитили члены королевской семьи Дрейгана.

Фея не потрудилась объяснить, зачем им это было нужно, но Бритон жив, и это всё, что мне сейчас нужно было знать.

Ну, не всё. Было ещё кое-что, что заботило меня не меньше… Вызывало неприятные мурашки по коже.

Фея предсказала, что если я, принцесса Реновы, не выйду замуж по любви за кронпринца Дрейгана и не буду править с ним рука об руку его проклятым королевством ― тогда наш маленький изолированный мир будет разорван на части. Выполнить условие ― это единственный способ угодить древней магии и исправить ошибку наших прадедов, попросивших фей создать волшебный барьер между королевствами.

Если я откажусь, то и Ренова, и Дрейган будут поглощены тьмой и разрушены до основания. Мы станем не более чем одной из загадок мироздания для остальных континентов ― просто двумя королевствами, прекратившими своё существование.

Но как я могла влюбиться в принца Дрейгана после того, как его семья так поступила с нашей? Они похитили моего брата, заставили поверить, что он мёртв. Так могли поступить только подлые люди, бездушные и жестокие.

Да и к тому же моё сердце уже принадлежало другому.

― Амалия?

Я подняла глаза на Риза.

― Что?

― Можешь слезать со стула, ― его голос прозвучал серьёзно, но в тёмно-зелёных глазах виднелись смешинки.

Я внезапно осознала, что на мне одна только ночная рубашка. Она длинная и плотная, всё прилично, но всё же это была ночная рубашка.

Льюис предложил мне руку, почтительно глядя в пол. Да что там, все рыцари Риза отвели глаза. Кроме самого Риза.

― Собирайте вещи, ― приказал он своим людям. ― Сомневаюсь, что Амалия захочет вернуться в эту постель.

Они пробормотали в ответ согласие и разошлись. Аэрон бросил на Риза взгляд, который я не смогла расшифровать, и закрыл за собой дверь, оставляя нас наедине.

Риз покачал головой, расплываясь в неожиданной улыбке.

― Знаю, ― вздохнула я.

С самого начала Реквимара я притягивала к себе неприятности. Я стала занозой в пятке рыцаря с того самого момента, как он взял на себя роль моего отважного защитника.

― Магию тянет к тебе, ― сказал он. ― Другого объяснения нет. Хорошее и плохое ― всё стремится к тебе.

― И, похоже, что она привела и тебя ко мне, Риз, ― ответила я с улыбкой. ― Так к какой категории относишься ты? Хорошее или плохое?

Тень пробежала по его лицу.

― Это ещё предстоит узнать.

Я хотела возразить, но он уже направился к двери.

― Одевайся, ― спешно добавил он. ― Мы уедем сразу, как только ты будешь готова.

Оставшись одна, я откинула голову назад и застонала в потолок. Несмотря на всё, через что мы прошли вместе той ночью в лесу, Риз, похоже, только сильнее закрылся от меня.

Что именно сказала ему фейри, когда отвела его в сторону? Рано или поздно, я это как-нибудь да выясню.

Бросив взгляд в угол комнаты, я вздрогнула при мысли о тарантуле.

К счастью, от него не осталось и следа. Должно быть, кто-то из рыцарей позаботился об этом, пока я не видела.

* * *

― Яд тарантулов из Разлома опасен для собак? ― спросила я Кейба, кузена Риза, пока мы готовились к отъезду в Солет. Эмбер сидела у моих ног, и я почёсывала её за ушком.

Парень погладил мою лошадь напоследок, прежде чем передать мне поводья.

― Да.

Я посмотрела на Эмбер, прикусив от беспокойства нижнюю губу. Прошлой ночью моя любимица-волкодав спала в конюшне среди лошадей, но что, если бы она ночевала со мной? Вдруг этот паук укусил бы её?

Какие ещё опасности поджидали нас по ту сторону Разлома?

― И много ли таких водится… ― я оглянулась по сторонам и понизила голос, ―…в Дрейгане?

Кейб нахмурился, словно бы не желая отвечать на этот вопрос.

― Что? ― напряглась я.

― В Дрейгане водятся твари намного страшнее пауков из Разлома, Ваше Высочество.

Я сглотнула, отводя взгляд. Я ещё не говорила людям Риза, что намереваюсь пересечь Разлом и спасти Бритона из когтей дрейганской королевской семьи.

Годами рыцари охраняли границу, защищая Ренову. Теперь, когда они вернулись домой, сомневаюсь, что они горят желанием вернуться в проклятое королевство.

Нахмурившись, я внимательно присмотрелась к Кейбу.

― Сколько тебе лет?

Он выглядит молодо ― явно не мог провести в Дрейгане последние несколько лет. Наверняка присоединился к отряду Риза уже после того, как те вернулись в Ренову.

Парень выпрямился, будто рост мог добавить ему несколько лет.

― Шестнадцать, Ваше Высочество. Через несколько месяцев.

То есть он был не сильно младше Кира.

Я оглянулась на Брейта, его старшего брата. Кейб заметил мой взгляд, угадывая ход моих мыслей.

― Брейт весь пошёл в отца и его родственников ― больших и волосатых. Я предпочитаю думать, что мне повезло не походить на говорящего медведя.

Я засмеялась, качая головой.

Как бы он это ни отрицал, он всё ещё был мальчишкой с добрыми карими глазами и волосами песочного цвета, что постоянно лезли ему в глаза. Он выглядел совсем невинно.

Я представила, как пройдёт ещё пара лет, и он станет сильным и смелым рыцарем, но сейчас я бы не хотела брать его с нами в Дрейган.

Однако не могла не признать, что он всегда был готов прийти на помощь, никогда не жаловался и не ворчал из-за того, что на него сваливают всякие мелкие поручения. Он отлично дополнял отряд, и если Риз решит взять его с нами, то я доверюсь его мнению.

Словно почувствовав, что я думаю о нём, Риз подошёл ко мне. Кейб склонил голову и с дружелюбной улыбкой удалился под вежливым предлогом.

― Как ты себя чувствуешь? ― тихо спросила я Риза. Его друзья не знали, что он болел. Они даже не догадывались, что он был на волосок от смерти, когда появилась фея и исцелила его. Они почти ничего не знали о том, что случилось с нами в лесу.

Хотя в свете новой информации оно, возможно, было к лучшему.

Рыцарь задумчиво потёр недавно зажившее плечо.

― Я в порядке.

― Объективно или по твоей мерке?

Он развернулся ко мне, почти улыбаясь.

― Объективно.

― Нам пора. Мне не терпится вернуться.

― Погоди, ― остановил меня Риз, когда я уже собиралась забраться на лошадь. Он оглянулся на товарищей и отвёл меня в тихий угол конюшни.

Моё сердце подпрыгнуло. Я подумала, что, может быть, он готов поговорить о том, что Бритон жив и что я больше не наследница Реновы. А если точнее, мне больше не нужно выбирать короля, и я теперь не несу ответственность за корону Реновы.

Я была свободна и не верила, что отец Риза, кем бы он ни был, мог быть против брака сына с принцессой.

Но вместо того, чтобы заключить меня в объятья, воспользовавшись минуткой уединения, и поцеловать, как той ночью в лесу, Риз достал из своего кожаного дублета синий бутылёк.

― Фея дала мне это прошлой ночью.

― Что это такое? ― спросила я, стараясь скрыть своё разочарование.

― Она сказала, что это лекарство от болезни. И что его нужно передать невесте Гейджа.

― Кесс? ― растерялась я. ― Но она же в Кенроу.

Риз пожал плечами и вложил склянку в мои руки, доверив мне её сохранность.

― По словам феи, для исцеления достаточно нескольких капель.

Боясь пролить драгоценную жидкость, я осторожно откупорила склянку.

― Всего нескольких капель? Тогда здесь хватит лекарства на сотни людей.

Риз кивнул.

Страх закрался в моё сердце.

― Ты же не думаешь, что болезнь уже добралась до Кенроу?

― Чем скорее мы вернёмся в Солет, тем скорее мы получим ответы.

Рыцарь собрался уйти, но я поймала его за руку. Он замер и оглянулся с таким выражением лица, будто точно знал, что я хочу обсудить, но моего желания не разделял.

― Риз, ― выдохнула я расстроенно. ― Почему ты не хочешь со мной поговорить?

Он вновь нацепил маску безразличия, под которую мне удалось заглянуть всего пару раз за всё время нашего знакомства.

― Почему ты избегаешь меня? ― прошептала я. ― Ты же сам слышал… Я теперь свободна. Ты говорил, что…

― Ты не свободна, принцесса, ― он шагнул ко мне, тоже говоря тихо-тихо. ― Правда в том, что мы угодили в такую запутанную паутину, что я не уверен, смогу ли дотянуться до тебя.

― Но почему ты даже не пытаешься? ― спросила я, не в силах скрыть своё огорчение. ― Может быть, тебе всё-таки нужна была от меня только корона.

Риз сощурил глаза, злость вспыхнула в их тёмно-зелёных глубинах.

Это был удар ниже пояса. Хотела бы я, чтобы у меня даже мысли такой не возникло. Стоило бы извиниться за эти жестокие слова, но вместо этого я ждала и отчаянно надеялась, что он возразит.

Риз открыл рот, собираясь что-то сказать, но ему помешали звуки шагов, приближающиеся к нам.

Злясь на то, что нас прервали, я развернулась на каблуках и ушла прочь.

Риз

Я смотрел вслед Амалии ― передо мной было живое воплощение королевской грации и достоинства. Её имя крутилось на кончике языка, и мне приходилось сдерживать себя, чтобы не окликнуть её. Я даже не был уверен в том, что хотел ей сказать.

Если верить фее, то Амалия была предназначена мне судьбой. Я мог быть с ней, держать её в объятьях, жениться на ней. И не просто мог ― должен был. Вместе мы объединим королевства.

Но нельзя двигаться дальше, пока я не признаюсь ей в своей лжи. Я должен был встать на колени перед принцессой и молить о прощении. Прежде чем я смогу позволить себе быть с ней, я обязан был признаться в том, кто я на самом деле ― не рыцарь Реновы, посланный в Дрейган защищать её подданных, как считала Амалия, а принц проклятого королевства, похитивший её брата и обманом втёршийся к ней в доверие.

А теперь уже и не просто принц Дрейгана. Если фея сказала правду, то я наследник престола.

Я встряхнул головой, отказываясь верить в это. По словам феи, Эдвин ― мой брат лишь наполовину, потому что у нас разные отцы. Но как такое было возможно? Наша мама никогда не была ветреной особой.

Фея явно ошиблась, но последствия такого положения дел стали невыносимы для меня. Потому что если наследник — Эдвин, как мы всегда полагали, то Амалия была суждена ему.

Они спасут наши королевства. Он займёт трон, а она будет рядом с ним в роли жены и королевы.

Эта мысль терзала меня всю ночь, не давая спать. Вероятно, именно из-за недосыпа мне так сильно хотелось врезать кулаком по стене.

― Риз? ― позвал Брейт, подойдя ко мне, и оглянулся вопросительно. Должно быть, они только что пересеклись с Амалией. ― Всё готово?

Кивнув, я вышел следом за ним.

Мои люди заметили настроение Амалии, но никак не прокомментировали. Это была не первая размолвка между нами.

* * *

Дорога на юг заняла приличное количество времени.

Я наблюдал за принцессой, выискивая признаки усталости. Пока что ей удавалось это скрывать, но она уже должна была валиться с ног. Мы долгих четыре дня ехали к лесу, затем была та ночь, когда мы едва не погибли и вдруг встретили фею, и только после полуночи мы добрались до Рок Крика, где нас ждали мои люди.

Судя по её нынешнему настроению, Амалия скорее свалилась бы замертво с лошади, чем признала, что ей нужна передышка.

Внезапно я поймал себя на мысли, что мне не хватает Триндона. Уж в чём мой младший брат был по-настоящему хорош, так это в умении заполнить неловкую тишину.

Мы подъезжали к Гленфорду, когда Амалия внезапно остановила лошадь. Я проследил её взгляд, устремлённый на поле у дороги.

Спелая пшеница, мимо которой мы проезжали вчера, пожухла и упала. Два фермера разговаривали друг с другом, их лица выражали тревогу.

Мы с Аэроном переглянулись, и я кивнул. Ещё одно бедствие из Разлома поразило Ренову. Если это поле ― первый звоночек, то королевство умирало.

Не успел я что-либо предпринять, как Амалия тронула лошадь и съехала с дороги, направляясь к фермерам.

Я неохотно последовал за ней.

Хмурые мужики повернулись к Амалии, даже не догадываясь, кто эта молодая девушка и почему она лезет не в своё дело.

Принцесса спустилась с лошади и присела у края поля, изучая увядшие стебли.

― Что произошло? ― спросила она повелительным тоном.

Они выглядели ошарашенными ― возможно, чутьё подсказало им, что она не из простых. Один раскинул руки в стороны, ладонями вверх.

― Урожай засох за ночь.

Амалия развернулась ко мне.

― Ты такое видел?

Поджав губы, я мрачно кивнул.

― Оно будет распространяться дальше? ― и тут же, словно бы зная ответ, добавила: ― Это можно остановить?

Я обратился к фермерам:

― Сожгите поле. И траву вокруг. Вообще всё. Держите животных подальше отсюда. Если они съедят это зерно, то умрут.

― Милорд, ― обратился один из них ко мне, ― что произошло?

― Болезнь растений.

Второй смял шляпу в руках.

― Неужели поле совсем не спасти?

― Если попытаетесь спасти поле, болезнь распространится. И тогда ваши потери будут намного больше. Лучше сожгите, и не сажайте ничего как минимум пять лет.

― Но эта земля ― наш единственный источник существования. Всё, что у нас с братом есть. Мы не можем просто бросить её.

Во мне поднималось сострадание и сильное желание помочь им. Но я ничего не мог сделать.

Их выживание было в их руках.

― Самое время подыскать себе новый род деятельности, ― ответил я, заслужив тем самым злой взгляд от принцессы. Немного смягчив тон, я добавил: ― Крепитесь. Не теряйте веры, и всё у вас получится.

Первый фермер выступил вперёд, чтобы возразить.

― Вы не понимаете, мы не можем просто…

― Можете. И должны.

Больше не было смысла отрицать: проклятье добралось до Реновы. В ближайшие дни этим изнеженным лёгкой жизнью людям придётся заматереть. Земля баловала их, но магия ― штука непостоянная и ненадёжная.

Как бы это ни было печально, но пришла пора жителям некогда благословенного королевства выучить этот горький урок.

Амалия

В мою комнату на постоялом дворе постучались, когда я складывала вещи. Нахмурившись, развернулась к двери.

― Кто там? ― спросила я, хотя и так догадывалась.

― Это я, ― раздался голос Риза по ту сторону двери.

Может, оставить его стоять там?

Со вздохом положила шаль на кровать и пересекла крошечную комнатку, чтобы открыть дверь. Рыцарь стоял в коридоре с раскаивающимся видом.

Эмбер радостно залаяла при виде него, энергично виляя хвостом, будто не видела его уже несколько дней, хотя на самом деле едва ли прошёл час.

― Что такое?

Он бросил взгляд в сторону. Я расслышала голоса Моргана и Аэрона, беседующих неподалёку. Мы были не одни. Мы никогда не бывали наедине.

Намного проще было ускользнуть от Гейджа, чем от товарищей Риза.

― Корона твоего отца никогда не была моей целью, ― тихо произнёс он.

Мои плечи поникли под грузом вины от сказанного утром.

― Я знаю.

― Прости, что заставил сомневаться.

Вся злость мигом улетучилась, и я прислонилась к дверной раме.

― Прости, что обвинила сгоряча.

― Риз, ― позвал Морган, проходя по коридору. ― Ты идёшь?

Рыцарь бросил на Моргана раздражённый взгляд.

― Одну минуту.

Риз вновь повернулся ко мне, но нам почти нечего было сказать друг другу, когда вокруг слишком много лишних ушей.

― Ты голодна? ― поинтересовался он. ― Мы собираемся поужинать.

Я кивнула и, пообещав Эмбер, что скоро вернусь, вышла в коридор.

― Ты в порядке? ― спросил он, пока мы не догнали остальных, внимательно разглядывая моё лицо.

― Проклятье распространяется, ― тихо сказала я. ― Сколько у нас времени, пока люди не начали замечать?

Он покачал головой.

― Не знаю. Несколько недель? Может даже месяцев, если оно будет распространяться медленно.

Я решительно кивнула. Слова феи лежали тяжёлым камнем на сердце.

У нас осталось не так много времени, чтобы найти иной способ снять заклятье и восстановить разлом.

Кассия

Путь от кухни до комнаты, где разместили принца, занимал много времени… если не знать, как сократить. А я знала.

В замке было проложено множество тайных коридоров. Туннели, ведущие наружу, были замурованы много лет назад, но несколько внутренних упустили из виду.

Когда мы с Ризом были детьми, мы поставили перед собой цель отыскать их все. Скорее всего, ещё остались те, которые мы не нашли, но всё же можно было смело утверждать, что мы знали больше тайных ходов, чем кто-либо другой.

Я выглянула в коридор, проверяя, нет ли кого. Убедившись, что путь свободен, вышла из туннеля и задвинула ногой стену-обманку. Замок щёлкнул, панель слилась с остальной каменной кладкой. Я пошла дальше по тёмному коридору и свернула за угол.

Девин недовольно скривился, увидев меня с очередным подносом для больного принца. Этим утром он стоял на страже один, поэтому начал разговор без притворств:

― Что ты творишь, Кассия? Ты хоть понимаешь, как он сейчас опасен? ― стражник сощурил глаза. ― Твой отец знает, что ты здесь?

Девин и Риз играли вместе в замке, когда были маленькими, а я бегала за ними и просила взять в свою игру. Не имея знатного происхождения, Девин стал стражником, а не рыцарем, но сохранил хорошие отношения с Ризом. И вот, пока брата не было, Девин, похоже, решил, что несёт ответственность за меня, и вёл себя как верный долгу защитник. Чересчур верный.

Впрочем, я понимала беспокойство Девина. Его жена погибла прошлой осенью. Не от болезни ― её лишил жизни тирейт. Но одно зло от другого не сильно-то отличалось.

― Эдвин знает, ― ушла я от ответа. ― И мой брат не позволит умереть пленнику от голода, ты это понимаешь не хуже меня. Если туда не войду я, это сделает Эдвин, а он ещё не болел. Ты готов рискнуть жизнью своего будущего короля?

― Тогда я это сделаю, ― стражник попытался забрать у меня поднос.

Я отвела руки в сторону, чтобы он не дотянулся.

― Ты тоже ещё не болел.

― Прошло уже несколько дней. У него должны были начаться галлюцинации.

Бритон спал, когда я приходила вчера вечером, и я старалась его не разбудить. Кто знал, в каком он состоянии.

― Я буду осторожна, ― пообещала я Девину.

В коридоре раздались шаги. Девин глянул через моё плечо, недовольный тем, что нас прервали. Хмуро отступил назад, создавая дистанцию между нами и возвращаясь на свой пост, на котором его должны были сменить.

Двое стражников появились из-за угла. Я бросила на друга извиняющийся взгляд, перед тем как громко сказать:

― Открой двери, стражник.

Это был прямой приказ, которому Девин не мог не подчиниться при посторонних. Он стиснул зубы, кивнул и сделал что велено.

― Прости, ― шепнула я, проскальзывая внутрь, и закрыла за собой дверь.

Мои глаза быстро привыкли к темноте. В комнате было тихо, кровать стояла пустая. Я начала разворачиваться, ища взглядом принца.

Но он нашёл меня первым.

Он накрыл мой рот ладонью, не давая закричать, и оттащил от двери в самый тёмный угол.

Я уже хотела бросить поднос на пол, зная, что на шум прибежит Девин, но тут Бритон зашептал мне на ухо:

― Ты в порядке?

В его голосе слышалось облегчение и… нечто большее. Какие-то сильные чувства, которых ко мне никогда не испытывали. На несколько секунд я застыла.

Воспользовавшись моей заминкой, принц выхватил поднос из рук. Небрежно поставил на ближайший столик и затянул меня в свои объятья. Он крепко прижал меня к себе, обхватив одной рукой за талию, и обнял за шею. Его щетина царапнула мне кожу, когда он наклонил голову, стараясь оказаться как можно ближе.

Я была настолько ошеломлена, что даже не потянулась за клинком.

Внезапно Бритон отпрянул и обхватил ладонями мои щёки. Его лицо было очень близко: он хотел заглянуть мне в глаза, но в такой темноте едва ли можно было различить основные черты.

― Они тебя не тронули? ― шёпотом спросил он.

― Кто? ― удивилась я. ― И какое тебе дело?

― Не говори так, ― попросил он, нежно проводя пальцами по моим щекам. ― Я люблю тебя… Не сомневайся в этом. Никогда.

Я моргнула несколько раз, пока до меня не дошло. Ладони были горячие: у него лихорадка.

Я испытала некое разочарование ― странное, нелепое, абсолютно нелогичное чувство.

Но тем не менее.

― Это всё болезнь, ― попыталась объяснить ему и осторожно убрала его руки с моего лица, надеясь, что это его не разозлит. ― Я не та, за кого ты меня принимаешь.

Принц встряхнул головой, словно какая-то мысль посетила его и он пытался избавиться от наваждения.

― Болезнь?

Я не была уверена, стоит ли прикасаться к нему, но всё-таки положила ладонь на его лоб.

― У тебя жар.

― Кассия? ― спросил он, будто бы внезапно засомневавшись.

Испытывая какую-то нездоровую радость от того, что он помнит меня, я кивнула.

― Верно.

― Я подвёл тебя, ― сказал он голосом, полным сожаления. ― Прости, что не защитил. Из-за меня мы здесь.

Он говорил не со мной. Помнил моё имя, но не более того.

Подводя его к кровати, я подыграла:

― Не защитил?

Словно усомнившись в моём здравом уме, он ответил медленно и настороженно:

― В Ренове, на пути из Гленфорда. Я хотел показать тебе Лес Огней. Кто бы мог подумать, что на нас нападут. Я должен был быть осторожнее.

Он был выше меня на каких-то семь-десять сантиметров и не такой накачанный, как мои братья. Я вполне могла бы справиться с ним, если бы принц вдруг решил напасть.

― Всё в порядке, ― заверила его и надавила на плечи, чтобы он сел.

Но увы, не успела я отойти, как он схватил меня за талию и усадил к себе на колени. Я чувствовала жар его кожи даже сквозь одежду.

― Мы сбежим отсюда, Кассия, вместе. Я заберу тебя с собой в Ренову, и ты станешь моей королевой.

Может, принц путешествовал с какой-то девушкой? Триндон об этом не упоминал. Бритон был на Реквимаре ― это древняя реновийская традиция, сыгравшая нам на руку. Возможно, он встретил кого-то, перед тем как мы его похитили.

И теперь он думал, что я ― это она. И как ни печально было это признавать, мне было не так уж неприятно находиться в центре его внимания. Да уж, это многое говорило о том, насколько скучная и неромантичная у меня была жизнь в этом королевстве ночных кошмаров.

Даже Триндон влюблялся. Но только не я. У меня и близко не было ничего подобного, кроме разве что безнадёжной девичьей влюблённости в одного из рыцарей Риза. Но не уверена, что безответные чувства считаются.

― Не переживай об этом, ― сказала я Бритону, вырываясь из его объятий. Сложно было не посмеяться над абсурдностью всей сложившейся ситуации. ― Тебе нужно поесть.

Принц схватил меня за руку, пока я не успела отойти.

― Крысы поют за окнами по ночам. Просят меня выйти и поиграть. Зачем они это делают? Кто мог научить крыс петь?

Я внезапно вздрогнула. Крысы не поют, но это и не галлюцинация.

― Когда ты впервые их услышал? ― спросила я, понимая, что принца с туманом в голове нужно привести в чувства.

― Они хотели, чтобы я открыл окно, но я не справился с замком.

― НЕТ! ― я обхватила ладонями голову принца, заставляя его посмотреть на меня. ― Слушай внимательно. Ни в коем случае не открывай окно. Это опасно, понимаешь?

Он замер.

― Ты пахнешь сиренью.

― Бритон, ты должен мне пообещать. Поклянись, что не откроешь окно никому и ничему.

― Я не вдыхал аромат цветов с тех пор, как покинул Ренову.

― Бритон!

Он нахмурился.

― Я не знаю, как ты выглядишь. Как такое может быть? Я люблю тебя… но не помню твоего лица.

Осознав, что всё это бесполезно, я вздохнула. Почему первое в своей жизни признание в любви я услышала от больного в горячечном бреду?

«Не говоря уж о том, что он враг нашего королевства», ― напомнил мне ехидный внутренний голос.

Я направилась к двери, оставляя его одного.

― Поешь и ложись спать. Я вернусь вечером.

― Тебя пустят ко мне снова?

― Даже если попытаются остановить, я всё равно приду.

― Почему?

― Потому что кто-то должен проследить, чтобы ты ненароком не впустил сэлти в свои покои.

― Сэлти?

Я открыла дверь, но перед тем, как выйти, пояснила:

― Твоих поющих крыс.

Когда я закрыла за собой дверь, один из стражников бросил на меня странный взгляд.

― Не спрашивайте, ― я покачала головой и поспешила уйти, чтобы поскорее закончить свои обычные дела, потому что, по всей видимости, мне предстояло всю ночь охранять принца.

* * *

― Как там Бритон? ― поинтересовался Эдвин, когда я зашла к нему в кабинет.

В последние дни я часто, глядя на старшего брата, думала о Ризе. Не из-за того, что они похожи внешне, а из-за чувства, которое у меня возникало в их присутствии. В каждом из них было нечто непоколебимое ― сила, уверенность, справедливость. Это была их неотъемлемая часть.

Но в остальном братья были совершенно разные. Риз гибкий и проворный ― мускулистый, но в то же время быстрый. Эдвин крепче, сильнее и немного ниже ростом. У Риза тёплый каштановый оттенок волос, а у Эдвина ― холодный пепельный блонд.

Вот только несмотря на все различия между братьями, каждый раз при виде Эдвина, я вспоминала Риза и жутко скучала по нему.

И я надеялась, что где бы он ни был — он был в целости и сохранности.

― У принца галлюцинации, ― ответила я, усаживаясь на стул перед столом Эдвина. ― Он сказал, что за его окном поют крысы.

Брат поднял на меня пронзительный взгляд.

― Знаю, ― произнесла я и вздохнула. ― Я позабочусь об этом.

Эдвин нахмурился, снял очки, положил их на стол, а сам откинулся на спинку кресла, отложив документы. Он был привлекателен и умён, ловко обращался с кинжалами, отлично разбирался с цифрами и являлся самым добрым человеком на свете. И хотя он был всего на шесть лет старше нас с Ризом, я воспринимала его почти как второго отца.

Во многих отношениях он был лучше нашего настоящего отца, но это на самом деле не вина короля. Править умирающим королевством, думать о нуждах страдающих подданных, смотреть, как любимой жене с каждым годом становится всё хуже… Это сломило его.

Я всё понимала.

Но от этого благодарность к Эдвину была лишь сильнее.

― Я слишком много от тебя прошу, ― сказал он.

― Неправда, ― улыбнулась я. ― Самые большие требования ты предъявляешь к самому себе.

― Но пока Риза с Триндоном нет…

― Мы оба знаем, что Триндон больше мешает, чем помогает, так что пока он остаётся головной болью Риза в Ренове, мне не на что жаловаться.

Эдвин рассмеялся и небрежно схватил пергамент с верхушки стопки.

Я окинула взглядом всю его бумажную работу, мысленно радуясь, что это не моя обязанность. Это были отчёты со всех уголков королевства ― карты и графики, на которых отмечали передвижение тварей, их численность и поведение. Раньше их изучал советник отца, но он погиб два года назад, съев отравленный гриб, случайно попавший в наши запасы.

Все умирали. Это был только вопрос времени и обстоятельств.

Вне замка везением считалось дожить до сорока. А за пределами городских стен… прожить день ― казалось уже много.

Когда зло только начинало выползать из Разлома, наши солдаты могли сдерживать его до какой-то черты. Но где-то полвека назад оно полностью поглотило королевство, и у людей не осталось иного выбора, кроме как переселиться в более укреплённые города.

Днём всё было не так уж и плохо. Избегая солнечного света, большинство монстров зарывались в землю, искали тёмные расщелины и пещеры. Но после захода солнца лучше было не оставаться без защиты.

Я, например, ни разу не уходила далеко от города.

Мысли возвратились к Триндону. Я лишь мельком видела его, когда люди Риза привели сюда Бритона. Триндон подтвердил, что все невероятные слухи были правдой: Ренова ― рай на земле. Плодородные поля, в лесах много дичи, на небе мягкие белые облака, а овцы дают самую мягкую шерсть.

Может ли это скоро стать нашим? Получится ли у нас в самом деле сбежать из этого кошмара?

Будут ли мои дети расти в безопасности? Смогут ли играть на улице днём и ловить светлячков в сумерках? Я прочитала об этих насекомых в одной книжке, когда была маленькой, и была так впечатлена иллюстрацией, что аккуратненько вырвала страничку и повесила на стену у кровати. Картинка всё ещё была там.

Они выглядели как будто… волшебные. Если бы только магия могла быть доброй.

Да, конечно, будут ли мои дети бегать за светлячками, зависело от двух условий: от того, сработает ли план отца и… найдётся ли кто-нибудь, кому я понравлюсь по-настоящему. Кто-то, помимо принца с лихорадкой, который, по всей видимости, принял меня за другую девушку, хоть и назвал правильным именем.

Я не считала себя какой-то непривлекательной. Люди говорили, что я копия матери: тёмно-рыжие волосы, светло-зелёные глаза. А она, на мой взгляд, была очень красивая. Даже сейчас, после многих лет болезни, её черты не утратили миловидности. Бледная и слабая, она по-прежнему была прекрасна.

Так почему же никто никогда не обращал на меня внимания?

― О чём задумалась? ― спросил Эдвин, откладывая один пергамент и выбирая следующий.

Я сложила руки на столе и положила на них подбородок, глядя на оловянную лягушку, принадлежавшую покойному советнику отца. Эдвин посчитал её забавной и оставил у себя.

― Скажи честно… Я похожа на тролля?

― Что? ― воскликнул он и рассмеялся, потянувшись через стол, чтобы легонько стукнуть меня по голове свитком.

― Ничего, ― пробормотала я.

Посерьёзнев, он отложил отчёт в сторону.

― Что тебя беспокоит?

Я не хотела признаваться ему ― у него и без того хватало забот. Но к кому ещё я могла обратиться?

― Мне двадцать три года, но никто ни разу не проявлял ко мне интерес. Неужели я умру старой девой?

Эдвин откинулся на стуле и вздохнул. Несколько долгих секунд он разглядывал меня, перед тем как ответить:

― Ты вошла в брачный возраст, примерно когда нашей маме поставили диагноз. Отцу была невыносима мысль отдать тебя в другую семью. Он отклонял любые предложения и чётко обозначил это всем интересующимся.

Я уставилась на брата с широко распахнутыми глазами и раскрытым ртом. Никто и словом не обмолвился об этом мне.

― Тебя, кажется, не интересовало замужество, ― продолжил Эдвин. ― Не помню, чтобы ты когда-то поднимала этот вопрос до этого момента. Мне казалось, что тебя всё устраивает.

― Устраивает перспектива умереть в одиночестве? ― театрально преувеличила я, надеясь вызвать у него улыбку, хотя сердце в груди словно бы вмиг иссохло.

И чьи же предложения отверг отец?

Эдвин тихо хохотнул, возвращаясь к своим бумагам.

― Видимо, мы ошиблись.

Я смотрела на него несколько минут. Никого из нас не смущала повисшая тишина.

― А что насчёт тебя, Эдвин? Почему ты так и не женился за все эти годы? Будь у тебя жена, отец не смог бы сейчас использовать тебя в политических целях.

С самого начала Эдвин был против плана отца. Похищение принца, обман принцессы… Это было против самой его сути.

Но наступили отчаянные времена. Он согласился под давлением отца. Верность своему королю оказалась превыше всего.

Как только Эдвин уступил, Риз вызвался помочь ― сделать всю грязную часть работы вместо брата.

Изначально отец хотел, чтобы Эдвин лично отправился в Ренову и завоевал сердце принцессы, но Риз понимал, что Эдвин возненавидит себя за это. А теперь он женится на ней, по сути лично не обманывая её.

― Я никогда не влюблялся, ― ответил он. ― А последнее время у меня такое чувство, что я вовсе не покидаю этот кабинет.

― Говорят, принцесса Реновы красива. Может, это будет любовь с первого взгляда?

Я уже мысленно представила себе ситуацию: это ведь было вполне возможно. Вопреки всем обстоятельствам они могут быть счастливы вместе. Я искренне желала это Эдвину. Почти так же сильно, как и самой себе.

Эдвин снова усмехнулся, но на этот раз прозвучало несколько мрачнее.

― А ты поставь себя на её место. Если бы тебя обманом перевели через Разлом, ты бы смогла полюбить принца вражеского королевства?

Так уж получилось, что я уже знала кронпринца Реновы. И хотя мне едва ли удалось разглядеть его лицо в тени, я хорошо запомнила его голос ― голос, клявшийся в любви. И пускай эти слова были обращены к кому-то другому, моё сердце трепетало.

― Может быть, ― тихо ответила я.

Брат скомкал пергамент и бросил в меня.

― Да ты у нас безнадёжный романтик, Кассия. Я и не знал.

Улыбнулась, вновь погружаясь в мысли.

Да уж, я и сама не знала.

Кассия

Девин хмуро смотрел, как я подошла к двери. Но сегодня он стоял не один, поэтому своё мнение оставил при себе.

Рядом с обычным ужином Бритона по подносу катались три длинные свечи. Девин сощурил глаза, заметив их. Ему оставалось только молча гадать, зачем я несу пленнику нечто столь ценное.

― Сегодня я буду охранять окно, ― пояснила я. ― Принц слышал голоса прошлой ночью. Они уговаривали его открыть окно, а он сейчас не в том состоянии, чтобы сопротивляться.

― Ты останешься там на всю ночь?! ― забывшись, воскликнул Девин.

Стражник рядом с ним ― молодой парень, имени которого я не знала, ― уставился на него, шокированный дерзостью напарника.

― Можешь обсудить это с моим братом, если так переживаешь, ― сказала я Девину. ― Уверяю, Эдвин в курсе.

Я опустила тот факт, что отец ― нет.

― Это неправильно, Кассия, ― Девин отбросил всякую видимость приличий. ― Мне всё равно, что ты уже переболела. Это не отменяет того, что он мужчина!

― И поэтому я рада, что ты стоишь здесь, готовый сразу же прийти на помощь, если что-то случится, ― меня напрягала эта нравоучительная сцена при свидетеле, поэтому я выпрямила спину. ― Ты мне совсем не доверяешь? Я не безоружна. Я убила больше монстров из Разлома, чем половина твоих ребят из стражи. С каких пор я стала беспомощной?

― Кассия…

― Девин, ― предостерегающим тоном перебила я и кивнула второму стражнику, чтобы он открыл мне дверь. Тот подчинился беспрекословно.

Я проскользнула внутрь, и в животе появилось какое-то неприятное склизкое ощущение, будто я занималась чем-то неприличным, а не пыталась удержать монстров за пределами замка.

― Кассия? ― донёсся голос Бритона со стороны кровати.

― Да, это я.

Закрыла за собой дверь, надеясь, что у него уже прошли галлюцинации. Если так, то мне не пришлось бы оставаться здесь на ночь. Я смогу просто вручить принцу свечи и пожелать удачи.

― Только не говори, что у тебя опять этот суп.

― Вообще-то да.

Он разочарованно застонал.

― Утром он был синим. И там плавали перья.

Ну вот. По крайней мере, Бритон немного успокоился ― я уже пересекла полкомнаты, а он ещё не попытался заключить меня в объятия. Похоже, ему стало лучше.

Даже если это вызвало лёгкое разочарование… почти как синий суп из перьев вместо ожидаемого ужина.

Я тихонько посмеялась сама над собой, не понимая, откуда у меня такие мысли.

― Мне нравится твой смех, ― слова Бритона застали меня врасплох. ― Но готов поклясться, что никогда его раньше не слышал. Как такое возможно? Ты разве не смеялась раньше?

― Не так часто, как хотелось бы, ― призналась я и поставила поднос на стол. ― Как ты себя чувствуешь?

― Мне жарко.

― Это хорошо, ― я наклонилась над ним, чтобы проверить температуру. ― Возможно, температура спадает.

Принц поймал мою ладонь.

― Открой шторы. Я не могу вспомнить твоё лицо, и это сводит меня с ума.

Я вырвала руку и вернулась к подносу.

― Пожалуйста, ― тихо попросил он.

― Солнце уже село. Там нет света.

Чтобы подтвердить свои слова ― да и всё равно это нужно было сделать, ― я подошла к окнам и раздвинула занавески. За толстым стеклом виднелось тёмное небо.

Бритон недовольно вздохнул и притих. Я взяла свечи, поставила их в подсвечники и выстроила в ряд на подоконнике. Когда я закончила, слабый свет отразился от оконного стекла. Три маленьких огонёчка едва ли могли осветить комнату, но этого было достаточно, чтобы отогнать сэлти.

Они испугаются и найдут какое-нибудь другое окно ― а там уже будут знать, что нужно не обращать на них внимание.

Меня пробрала дрожь, стоило только вспомнить детские голоса, зовущие по ту сторону окна. Когда я была маленькой, они пробирались в мои сны, превращая их в кошмары, до сих пор леденящие душу. Риз тайком приходил ко мне, когда я не могла заснуть от страха. Он спал под окном и повторял, что мне ничто не угрожает.

Сейчас я понимала, что мальчишка едва ли мог спасти меня, если бы настоящий монстр пробрался в мою комнату, но тогда он для меня был подобен рыцарю, закалённому в боях.

Теперь пришёл мой черёд стоять на страже у окна.

Я заметила в отражении окна тёмный силуэт принца, возникший позади меня, но не спешила поворачиваться.

Когда он коснулся моей косы, я замерла, затаив дыхание.

― Какого цвета твои волосы? ― тихо спросил он. ― Я не вижу при свете свечей.

― Рыжие, ― ответила я. ― Тёмно-рыжие.

Моё сердцебиение участилось, сонные бабочки запорхали в животе. Возникло такое чувство, будто я оказалась в чужом теле и это не моя жизнь, но даже если это неправильно, я ведь могла хотя бы недолго насладиться мужским вниманием?

― А глаза?

― Зелёные, ― прошептала я.

Принц обнял меня за талию, притягивая к своей груди, и положил подбородок на моё плечо.

Мне следовало отстраниться… но я этого не сделала.

― Почему я не помню о тебе ничего, кроме голоса? ― в его интонации было столько мучения, что моё сердце заныло.

Сжалившись над ним, я высвободилась из его объятий и развернулась к нему лицом. Его взгляд был направлен в пол, а светлые волосы спадали на лоб, отбрасывая тень на лицо. На меня нахлынуло необъяснимое желание убрать пряди, чтобы посмотреть на него.

― Мы не знакомы, ― мягко произнесла я, обхватив себя за талию. ― По сути, мы не были представлены друг другу.

Внезапно он поднял глаза на меня и, наморщив лоб, попытался разглядеть мои черты.

Я медленно втянула воздух, впервые по-настоящему увидев Бритона. В неверном свете от свечей принц был похож на зарисовку с пергамента ― лишь светлые пятна и тёмные линии. Его чёрные ресницы обрамляли глаза, которые жадно искали ответы. У него было такое лицо, которое всегда цепляет взгляд. Узкое, но не жёсткое. Нос идеально прямой, верхняя губа красиво изогнута. Веснушки на скулах и переносице придавали ему почти мальчишеский вид.

Всё, что было в нём ― сплошные контрасты: мужественные, но в то же время бесконечно мягкие черты.

Совершенно неожиданно.

― Но я знаю тебя, ― тихо возразил он, средний тембр голоса идеально подходил лицу.

― Это всё болезнь, ― объяснила я, пытаясь справиться со своим дыханием. ― Как только ты придёшь в чувства, то даже не вспомнишь наши встречи. Я останусь для тебя просто девочкой, приносившей еду, пока ты был заразен.

Его брови сошлись на переносице.

― Я больше не увижу тебя?

Поджав губы, я покачала головой. Бритон осторожно поднял ладонь к моей щеке. Мои ресницы затрепетали.

― Тогда я не хочу выздоравливать, ― пробормотал он. ― Если только так можно продлить мгновение, пока ты рядом, в свете свечи, с этим отвратительным супом.

Я выдавила слабый смешок, чувствуя, как подгибались колени.

Бритон прищурил глаза, долго и внимательно изучая меня.

― Кассия… ты же настоящая?

― Да вроде бы.

А может, это всё было сном ― я бы не стала отрицать такую вероятность.

Он нахмурился, взгляд стал пристальнее.

― Я мог бы поклясться, что выдумал тебя.

Вот он ― проблеск здравого смысла. Я оказалась права, лихорадка идёт на спад. Скоро галлюцинации закончатся, и всё это… что бы это ни было… останется в прошлом.

― Дай взгляну на твою руку, ― и взяла её, не дожидаясь разрешения. Отодвинула грязный рукав и нахмурилась, обнаружив крошечный порез, через который и случилось заражение.

Почти зажил.

― Тебе нужно поесть, ― сказала я ему, стараясь не выказывать своего разочарования. ― И вернуться в постель. Утром, думаю, тебе уже станет намного лучше.

― Ну нет, ― он ухмыльнулся одним уголком губ. ― Ты только что сказала мне, что исчезнешь, как только я пойду на поправку. С чего бы мне этого хотеть?

Я позволила себе насладиться моментом, побывать в роли, прежде мне незнакомой. Я была не готова отказаться от всего этого.

― Тогда, может быть… ― оборвала себя на полуслове.

Моё сердце забилось слишком быстро, я забыла как дышать.

― Может быть?.. ― принц ждал, что я договорю. Он приблизился ещё немного.

Кассия, что ты творишь?

Я встретилась с ним взглядом, чувствуя себя загипнотизированной. Может, всему виной тусклый свет свечи. А может, я просто не осознавала, насколько была одинока.

И пока не растеряла остатки смелости, выпалила:

― Может быть, нам стоит воспользоваться тем временем, что у нас осталось?

Кривая улыбка принца стала шире, он понизил голос до заговорщического шёпота:

― Не зная тебя, я бы подумал, что ты намекаешь на поцелуй.

― Ты ужасно опережаешь события, ― пробормотала я.

Опустив глаза, Бритон засмеялся, от чего моё сердце наполнилось теплом и радостью. Как вдруг он снова посмотрел на меня.

У меня во рту пересохло, стоило нашим взглядам снова встретиться. Я прикусила губу, представив, как…

Он проследил это маленькое движение, и его улыбка тут же испарилась, а выражение лица стало задумчивым.

Я стояла неподвижно, пытаясь восстановить дыхание ― не хотела, чтобы он заметил, как я взволнована. Мои руки ничем не были заняты, просто свисали по бокам, поэтому я сжала их в кулаки.

Бритон шагнул ко мне. Я вздрогнула, когда он взял меня за руку. Тихий смешок ― не грубый, не полный самодовольства. Напротив, он успокоил меня. По этому смешку я поняла, что он тоже слегка волновался.

По правде говоря, действия принца казались слишком осмысленными. Жар и галлюцинации сходили на нет ― я не знала, осознавал ли он это.

А я… не могла так поступить. Это было неправильно. Особенно, если в Ренове осталась его девушка. Девушка, которую он любил на самом деле.

Я опустила глаза, разрывая зрительный контакт. В груди нарастала пустота.

― Я только что упустил момент, да? ― прошептал он, поглаживая мою руку большим пальцем.

Кивнула, не решаясь посмотреть ему в глаза.

― Поцеловать тебя значило бы воспользоваться твоим нынешним состоянием.

Он мягко хмыкнул.

― Воспользуйся, пожалуйста, моим состоянием, красавица-служанка.

Я посмотрела на него, внезапно осознав, что ему нужно узнать ещё кое-что.

― Я не служанка, Бритон. Я дочь короля.

Его брови взлетели.

Сделав глубокий вдох, я отвернулась от него к окну.

― Это из-за моей семьи ты здесь. Из-за нас ты заболел. Твои чувства ко мне ненастоящие. А теперь поешь суп и ложись спать. Я останусь у окна.

Совесть грызла меня изнутри, пока я смотрела на ночное небо. Ну кто вообще может быть таким деликатным во время лихорадки?

Внезапно принц-пленник ‒ орудие, которое мы собирались использовать, чтобы обезопасить своё королевство, ‒ стал для меня просто Бритоном ― парнем с добрыми глазами и ласковым голосом.

Человеком, с которым мы поступили плохо.

― Ты очень честное видение, ― произнёс он за моей спиной. Не успела я осознать, что он делает, как его руки ещё раз обвили мою талию, а губы прижались к моей щеке. ― И надеюсь, что это не последняя наша встреча.

После этого он отпустил меня. В отражении я видела, как он возвращается к кровати и садится на неё спиной ко мне. Он поставил поднос себе на колени, покачал головой и начал есть противный суп.

Внезапно я заметила, что свет в комнате стал ярче, чем был несколько мгновений назад. Я посмотрела на свечи и попятилась назад, поражённая увиденным.

Три огонька полыхали, вдвое увеличившись в размере. Я внимательно их осмотрела, пытаясь определить причину.

Постепенно они вернулись в прежнее состояние, слегка мерцая в темноте. Мне стало не по себе. Я подвинула стул к окну, так и не сводя глаз со свечей: вдруг они снова вспыхнут и подожгут шторы.

Бритон

Даже с закрытыми веками я почувствовал свет, разбудивший меня своей чужеродностью. Я открыл глаза, поморгал, не понимая, где нахожусь, и вспомнил обрывки каких-то очень странных снов.

Я оказался в комнате, о которой ничего не помнил. Когда-то она, наверное, была роскошной: с большой мебелью из тёмного дерева и мягкими креслами. Но теперь пыль покрывала все доступные поверхности, и стоял затхлый запах.

По этому запаху я внезапно понял, где я. В той самой чёртовой комнате, в которую меня затолкали стражники.

Я был в Дрейгане.

Резко сел, чувствуя, как меня накрывала злость. Я был болен ― теперь начинал вспоминать. Ко мне никто не заходил несколько дней, кроме…

И тут я увидел её. Она спала у окна, устроившись в кресле. Солнце озаряло её тёмно-рыжие волосы, словно его предназначением было светить только для неё одной. Учитывая, насколько тёмная полоса началась в моей жизни несколько недель назад, может, так оно и было.

Я не мог вспомнить её имя, но я определённо её знал.

В голове замелькали образы с участием этой девушки. Я застонал вслух и накрыл лицо ладонями. Нет, ну это, конечно, были сны, а не воспоминания.

Зажмурившись, я попытался отделить факты от фантазий. Они смешались вместе так, что одно уже нельзя было отличить от другого. Я помнил, как мы проводили время вместе в Ренове, хотя умом понимал, что встретились мы здесь.

В памяти всплывали обрывки разговоров, но все они казались какой-то бессмыслицей.

Только в одном нельзя было ошибиться: эта девушка ― не плод моего воображения.

Смирившись с этим, я встал и потянулся, разминая мышцы спины. Во рту стоял какой-то жуткий металлический привкус, а когда я захотел почесать подбородок, то обнаружил щетину, отросшую за месяц.

С чувством, будто я только что вылез из могилы, я подошёл к окну, чтобы впервые взглянуть на вражеское королевство. Когда меня сюда везли разбойники, мои глаза были завязаны. Сначала меня запихнули в темницу, а потом перевели, больного и растерянного, в эту тёмную комнату.

От представшего зрелища я забыл, как дышать. Страх сковал мои внутренности. Солнце светило ярко, и небо было голубым-голубым, но земля…

Господи, что здесь произошло?

Внутри городских стен виднелись несколько зелёных деревьев и участки полей то тут, то там. Но за их пределами лес был мёртв. Сожжён дотла. От деревьев остались лишь обугленные скелеты, протянувшие руки к небесам с мольбой о пощаде.

Зато были целы и весьма распространены странные колючие кусты, выросшие на кладбище других растений. Тускло-красные терновники покрывали пространство, некогда бывшее лесом, и душили в зародыше любую зелень, которая только могла бы появиться.

Девушка рядом со мной зашевелилась и тихонько вздохнула во сне, привлекая моё внимание. На моих губах неожиданно заиграла улыбка. Я наблюдал, зачарованный контрастом между ней, полной жизни, и умирающим внешним миром.

У неё были густые волосы. Несколько прядей выбились из причёски за ночь и теперь торчали во все стороны, придавая ей вид непоседливой лесной пикси.

Она зевнула, не прикрывая рот, ― видимо, ещё не проснулась до конца. Моргнула пару раз и резко села, как будто только что осознала, что находится не там, где ожидала.

Я прислонился к подоконнику, ожидая, когда она заметит меня.

Её взгляд метнулся к кровати. Она нахмурилась, обнаружив постель пустой. Подняла руку к свой шее, а я проследил за этим движением. Воспоминания нахлынули на меня. Я прикасался к её лицу, обнимал её, клялся в любви…

Пришлось сдержать порыв застонать вслух ещё раз. Единственным шансом выпутаться из всего этого было идти вперёд.

Она всё ещё не замечала меня, когда я заговорил:

― Я мало что помню за последние несколько дней, но точно помню, как ты говорила, что мы больше не увидимся.

Она тут же повернула голову ко мне и развернулась сама.

― Бритон.

Моё имя из её уст странно подействовало на мой пульс, но я не стал придавать этому значения.

Девушка вскочила с кресла, заламывая руки на уровне талии.

― Как ты себя чувствуешь?

Как её звали? Я должен был знать…

― Кассия, ― внезапно произнёс я, радуясь, что вспомнил.

Девушка прищурила глаза.

― Тебе всё ещё не здоровится? Но выглядишь ты намного лучше.

― Голова болит, ― признался я. ― И во рту ужасный привкус.

Выражение её лица осталось серьёзным, но в глазах загорелись смешинки.

― Это всё синий суп из перьев.

― Что?

― Ой, ― она шагнула ко мне и приложила ладонь ко лбу. ― Тебе уже лучше, да? Лихорадка прошла.

Я смотрел на миниатюрную девушку, а в голове крутились нелепые мысли, наподобие «как мне нравится, что она ниже меня».

― Я бы хотел извиниться за всё, что мог наговорить или сделать, пока был… ― я не договорил, скривившись.

Кассия засмеялась.

― Так значит, ты не собираешься увезти меня в Ренову, чтобы я стала твоей королевой?

Я чуть было не подавился воздухом.

― Я так сказал?

― Да-да, ― она убрала руку и обошла меня, улыбаясь сама себе. ― Что ж, пойду обратно распаковывать чемоданы.

Я потёр виски, жалея, что болезнь не добила меня.

Она забрала поднос и направилась к двери.

― Погоди, ― остановил я её.

Она оглянулась, выжидающе подняв брови.

― Когда я снова тебя увижу?

Её лицо помрачнело, улыбка погасла.

― После того, как температура спала и галлюцинации закончились, угроза заражения пропала, и ты больше не опасен для окружающих. Теперь приносить тебе еду будет кто-то другой.

― Почему не ты?

Она вымученно улыбнулась.

― Я обычно не взаимодействую с пленниками. Считай, что для тебя было сделано временное исключение.

Ещё одно воспоминание, ясное и отчётливое, всплыло в голове:

«Я не служанка, Бритон. Я дочь короля».

Эта улыбчивая красавица с ярко-зелёными глазами, присматривавшая за мной, пока я бредил из-за лихорадки, на самом деле принцесса этого отвратительного, ненавистного мне королевства.

Осознание вмиг отрезвило меня.

Прежде чем скользнуть за дверь, она оглянулась на меня в последний раз, будто ждала, что я скажу что-нибудь. Но я молчал, поэтому она улыбнулась напоследок и ушла.

Щёлкнул замок, и меня внезапно накрыло чувство, будто я только что упустил нечто важное.

Амалия

Башни Солета виднелись издалека, приветствуя наше возвращение. Мы ехали четыре дня подряд, останавливаясь только переночевать. Мы проезжали через просторные пастбища и мимо цветущих лугов, покрытых белыми весенними цветами, но мои мысли всё время возвращались к мёртвому полю.

Риз сказал, что это ещё одно проклятье из Разлома. Только оно уничтожало посевы.

Я не хотела думать об этом, но в голове всё крутились слова феи. Должен был быть какой-то иной способ исправить это. Что-то, что мы могли бы сделать, чтобы задобрить магию. Какое ей дело до того, займу ли я трон Дрейгана? Нет, мы однозначно найдём другое решение.

Но от одной только мысли об этом в моих венах закипала кровь.

Бритон был в плену уже почти два месяца. Скорее всего, он заперт в грязных подземельях. Зачем им это? Какую цель они преследовали?

И как, спрашивается, мы могли быть милыми с теми, чей первый шаг в дипломатии за последние сто лет ― это похищение нашего кронпринца?

Да они были просто дикарями. Мне было всё равно, что там сказала фея. Они заслужили свою участь. Пусть тьма поглотит их и оставит нас в покое.

Миру не нужно такое королевство, как Дрейган. Пускай гниёт.

― О чём задумалась? ― внезапно спросил Аэрон, напугав меня.

Я не заметила, как он подъехал.

― Я всё думаю о тех фермерах, ― вздохнула. ― О засохшей пшенице.

Он промолчал.

― Ты наверняка видал нечто и похуже, ― тихо добавила я. ― И это уже не кажется таким бедствием.

― Нет, ― он посмотрел перед собой, не сводя тёмных глаз с города, маячившего впереди. ― Это… вызывает беспокойство.

Я оглянулась. Риз разговаривал с Льюисом и Брейтом, и они все находились слишком далеко, чтобы слышать нас с Аэроном. Я перевела внимание обратно на собеседника.

― Риз сказал, что у фермеров есть только один вариант: сжечь посевы и бросить поле. Это похоже на… крайние меры.

Аэрон внимательно посмотрел на меня, словно бы взвешивая, что он мог мне рассказать.

― Это ещё не крайность. И особо не поможет. Сдерживать распространение болезни ― это как нести воду в ладонях: недолго можно, но затем всё равно…

Неприятное ощущение в груди усилилось. Я кивнула.

Глядя на гриву своей лошади, я спросила:

― Аэрон?

― М? ― рассеянно откликнулся он.

― Ты же был в Дрейгане. Тебе что-нибудь известно об их королевской семье?

Он издал изумлённый возглас.

― У Моргана язык без костей, ― пояснила я, удивлённая, что Риз не рассказал об этом остальным. ― Я знаю, что вы провели там последние несколько лет.

Рыцарь медленно кивнул, его выражение стало нечитаемым.

― И что ты хочешь знать?

― Не знаю, просто… Ладно, неважно, ― не было смысла повторять это десять раз. ― Я поговорю со всеми сразу, как только к нам присоединятся Триндон и Морган.

Перед тем как уехать вперёд, он приблизил свою лошадь к моей.

― Кое-что мне известно.

Я подняла на него глаза, взглядом предлагая продолжить.

― По сути они не так уж отличаются от твоей семьи…

Я уже собиралась возразить, но он поднял брови, как бы умоляя, чтобы я дала ему возможность договорить.

Я закрыла рот и он продолжил:

― Они заботятся о своих людях и готовы на всё, чтобы защитить своих близких.

― Даже чудовища заботятся о своём потомстве, ― возразила я, жалея, что вообще спросила. ― Это не делает их людьми.

Аэрон хмыкнул, отъезжая от меня.

― Много ли ты знаешь о чудовищах, принцесса?

Я ощетинилась и хотела уже огрызнуться, мол, я уже достаточно повидала их за последние недели. Но затем задумалась: скорее всего, мой опыт ― лишь малая доля того, что они видели в Дрейгане каждый день.

Риз

Я наблюдал за разговором Аэрона и Амалии, едва сдерживаясь, чтобы не вмешаться. Я выстроил целый замок из лжи, и если кто-то из рыцарей ненароком раскроет хотя бы одну маленькую правду, то рухнет вся конструкция.

Они довольно долго молчали, прежде чем Аэрон выехал вперёд. Я выдохнул с облегчением.

Аэрон не был тем, кто может проговориться. Он тихий, скрытный, иногда бывал резковат ‒ впрочем, у него были на то свои причины. И я не понимал, зачем он вообще заговорил с принцессой.

‒ А она красотка, согласись? ‒ взгляд Брейта был устремлён на Амалию. ‒ Удача улыбается Эдвину. С этими политическими браками никогда не знаешь… Она могла бы оказаться полным страшилищем.

Льюис захохотал, а я никак не отреагировал, и Брейт бросил удивлённый взгляд. Я выдавил улыбку, как если бы по-прежнему собирался отвезти Амалию к Эдвину.

Вот только я не собирался.

Если мои решения еще что-то значили, то она не переступит границу Дрейгана. Я оставлю её здесь, под присмотром её кузена, а сам со своими товарищами вернусь домой, чтобы разобраться в ситуации.

Мне нужно было поговорить с Эдвином и выяснить, правду ли говорила фея.

Амалия не отпустит меня, если только я не скажу ей, что мы собираемся организовать операцию по спасению её брата. Что мне стоило солгать ей ещё раз?

‒ Вздыхаешь так, будто у тебя на плечах тяжесть всего мира, ‒ заметил Льюис, глядя на меня пристальнее, чем хотелось бы.

‒ Когда моя жизнь успела стать такой сложной? ‒ спросил я вслух.

‒ Хм, ‒ Льюис почесал короткую бородку. ‒ Может, когда ты запал на невесту брата?

‒ Ты прям как Триндон, ‒ заворчал я.

‒ Ты откровенно плохо пытался это скрыть, ‒ пожурил он. ‒ Думаешь, среди нас есть хоть кто-то, кто ещё не заметил?

‒ И что мне делать? ‒ я искренне хотел получить ответ. Он посмотрел мне в глаза.

‒ Исполнить свой долг.

‒ А что, если… ‒ я оборвал себя на полуслове, внезапно растеряв всю смелость, но всё же спросил: ‒ Что, если я узнал что-то, что в корне меняет дело?

Льюис засмеялся.

‒ Только не надо заливать, что настоящая любовь сильнее всего.

‒ А если Эдвин ‒ не сын короля?

Судя по тому, как резко втянул воздух Льюис, я определённо застал его врасплох. Он окинул взглядом всех остальных, проверяя, что никто больше не слышал.

‒ Что ты такое несёшь?

‒ Лесная ведьма… Никакая не ведьма. Это была фея.

‒ Этого не может быть.

‒ Может. Я сам лично с ней разговаривал.

Он замотал головой, отказываясь верить в услышанное. Льюис был рассудителен и никогда не торопился с выводами: если он не поверит мне, то никто не поверит.

‒ Слушай, я понимаю, что это звучит как полный бред. Но она сказала… да много чего сказала.

После долгой паузы он снова взглянул на меня.

‒ Ладно, допустим. И что же она сказала?

‒ Эдвин ‒ мой брат только наполовину.

‒ Откуда ей это знать?

Я покачал головой.

‒ Понятия не имею.

‒ Что ещё?

‒ Она помогла создать Разлом. Феи понимали, что это станет нашей погибелью… и поэтому покинули наши земли. Но Разлом можно закрыть, пока тьма не успела поглотить Дрейган с Реновой.

‒ Боюсь спросить как.

‒ Наши семьи должны объединиться, моя и Амалии. Она должна выйти замуж за наследника дрейганского престола, а… принцесса Дрейгана ‒ стать женой Бритона.

Я не смог назвать имя сестры. Мне даже думать не хотелось о том, чтобы впутывать в это Кассию.

‒ Тогда это ничего не меняет. Эдвин…

‒ Он не наследник нашего отца. Это должен быть я. Я должен жениться на Амалии.

После того, как заслужу её прощение… Но сначала наберусь смелости признаться ей во всём.

Льюис прищурил глаза.

‒ Ты что, пил вчера? Как же удобно складывается ситуация для тебя. Я ведь правильно понял: ты получаешь и любимую девушку, и корону, и тогда наше королевство будет спасено!

Я недовольно застонал, понимая, как абсурдно это звучит.

‒ А как же Кассия? Ты готов отдать свою сестру человеку, которого мы похитили? «Ой, Бритон, ну прости, так получилось. Пожалуйста, прими мою сестру в знак наших глубочайших извинений и доброй воли».

Я тихо выругался.

‒ Ты же сто раз говорил нам: план хороший. Надёжный.

Так и было. Я правда так считал.

‒ Не разрушай всё из-за смазливой мордашки, Риз. Ты ещё встретишь сотню таких, ‒ он похлопал меня по плечу и ускорил своего коня.

* * *

Наша группа разделилась у городских ворот. Мы с Амалией направились в лазарет. Она ехала рядом со мной по шумным улицам, нервно теребя поводья. Её лицо побледнело ‒ она боялась того, что может увидеть по возвращении.

Я хотел поговорить с ней, успокоить её, объяснить своё отчуждение… броситься к её ногам и молить о прощении.

Если бы только Эдвин был рядом… Он бы знал, как поступить. Если бы в его споре с отцом я бы выступил на стороне брата, то не оказался бы в таком положении.

С другой стороны, я бы и не встретил Амалию, а это уже воспринималось как нечто немыслимое.

‒ Я пойду, ‒ сказал я принцессе, схватив её за локоть, когда она начала подниматься по ступенькам. ‒ Так безопаснее.

Она молча передала мне синюю склянку. Стоило нашим рукам соприкоснуться, я поднял глаза, невольно встретившись с ней взглядами. Она пристально смотрела на меня, её лицо ничего не выражало.

Я вёл себя отстранённо последние дни, и её это задело. На глазах у рыцарей я не мог поступать иначе.

Но это было сущей пыткой для меня. Я хотел, чтобы Амалия смотрела на меня так, как несколько дней назад: будто я могу снять с неба звезду. Будто я достоин её обожания.

‒ Амалия…

‒ Иди, ‒ она кивнула в сторону двери. ‒ Скорее.

Кивнув, я сжал в ладони склянку и поднялся по лестнице. Страшно было подумать, что могло ждать меня там, внутри. Болезнь распространялась слишком быстро.

Это напомнило мне о том, как несколько лет назад симптомы проявились у Кассии… спустя всего несколько часов после того, как заболел Триндон. Она разбила коленку, споткнувшись во внутреннем дворе замка ‒ единственном месте, где нам разрешали играть. Буквально за несколько месяцев до этого от болезни умерла наша тётя, и я был в ужасе от мысли, что могу потерять Кассию. Я сказал ей, чтобы никому не говорила об этом и сидела у себя в комнате. Я знал, что если её заберут, то мы больше никогда не увидимся.

Но девятилетняя девочка оказалась необычайно смелой и сама отправилась в лазарет, чтобы во всём сознаться.

Они с Триндоном справились с болезнью. А вот нескольким другим детям, с которыми мы играли, включая нашу кузину ‒ старшую сестру Брейта и Кейба, повезло меньше.

Скрепя сердце, я толкнул дверь. Внутри стояла гробовая тишина, и по позвоночнику пробежал тревожный холодок.

Из комнаты бесшумно вышла служанка, помогающая врачу. Серое платье с белым фартуком, волосы собраны в тугой пучок, под глазами ‒ тёмные круги. Я предположил, что она давно не спала.

Она заметила меня у двери и сделала глубокий вдох, словно бы набираясь терпения.

‒ Извините, но в настоящее время мы не принимаем посетителей.

‒ Мне нужно поговорить с Кентом.

‒ Он вас ждёт?

‒ Да.

‒ Ваше имя?

‒ Риз.

Она задумчиво наклонила голову и затем развернулась.

‒ Я передам ему.

Я расшагивал из стороны в сторону, наверное, целую вечность. Уже готов был пойти искать врача самостоятельно, но тут Кент появился в коридоре.

Служанка в сравнении с ним выглядела вполне себе отдохнувшей. Лохматый, в мятом халате, он, похоже, спал стоя и лишь урывками последние несколько дней.

Не успел он и рта раскрыть, как я показал ему склянку.

Его взгляд упал на лекарство, и врач резко остановился.

‒ В лесу живёт не ведьма, ‒ без каких-либо приветствий начал я. ‒ А фея.

Кент открыл рот от потрясения.

‒ Это невозможно…

Я пожал плечами. Если уж Льюис не поверил, то стоило ли ждать этого от Кента?

Но всё же он взял склянку, глядя на неё с благоговением.

‒ Думаешь… Может ли это в самом деле…

‒ Она сказала, что достаточно нескольких капель.

Кент кивнул и развернулся. Он словно бы забыл про то, что я стоял здесь, и думал только о лекарстве.

‒ Кент, ‒ позвал я.

Он рассеянно обернулся. Реально забыл.

‒ Фея ещё сказала кое-что странное. Мол, лекарство в первую очередь надо дать невесте Гейджа.

Кент сглотнул.

‒ Кесс здесь.

‒ Что? ‒ потрясённо переспросил я.

‒ Она здесь. Гейдж-дурак рассказал ей в письме, куда собиралась отправиться Амалия, и моя глупая кузина приехала сюда к нему, ‒ он оглянулся на коридор, встревоженный. ‒ А теперь она больна… и ей не становится лучше.

‒ А Гейдж?

‒ Лихорадка прошла вчера.

Он справился сам.

‒ Я сообщу Амалии. И отвезу её в поместье. Пожалуйста, передай Гейджу, чтобы приехал к нам, как только сможет. Используй лекарство как сочтёшь нужным.

‒ Гейдж сейчас рядом с Кесс. Не думаю, что хоть что-то может заставить его отойти от неё. Но я передам.

Я кивнул. Если бы Амалия заболела, я бы тоже от неё ни на шаг не отошёл.

‒ Риз… ‒ окликнул врач, перед тем как поспешить к Кесс. ‒ Спасибо.

Я ушёл, надеясь, что лекарство феи сработает, как обещано. Амалия стояла там же, где я её оставил, и смотрела в пол. Но только я показался на пороге ‒ и наши глаза встретились. Я знал, что она хотела спросить о Гейдже, но боялась услышать ответ.

‒ Твой кузен идёт на поправку. Вчера у него прошла лихорадка.

Глаза Амалии распахнулись от вспыхнувшей надежды.

‒ Это значит, что?..

Я кивнул.

‒ Как только проходит лихорадка, болезнь уже не страшна. Он в порядке.

Амалия накрыла ладонями лицо, опустив плечи. Она облегчённо выдохнула.

Прочистив горло, я отвёл взгляд, борясь с желанием обнять её.

‒ Погоди, ‒ она внезапно убрала руки. ‒ А что с Кесс?

‒ Она здесь.

‒ Здесь? ‒ переспросила Амалия.

Я медленно кивнул.

‒ Она заболела? ‒ принцесса перешла на шёпот.

‒ Да… Но ведь для этого мы и принесли лекарство. С ней всё будет хорошо. Гейдж рядом с ней. Я сказал Кенту, что мы вернёмся в поместье и будем ждать.

Амалия шагнула к двери.

‒ Мне нужно увидеть…

Я поймал её за руку: мягко, но крепко.

‒ Нет.

Её глаза полыхнули раздражением.

‒ Я была рядом с тобой, когда ты заболел, и ничего.

‒ Амалия.

Она прожигала меня взглядом. Мы стояли друг напротив друга, ведя безмолвный спор. В итоге она сдалась, отведя свои карие глаза.

‒ Твои люди ждут нас?

Кивок.

‒ И Триндон с Морганом?

‒ Я послал Кейба за ними.

Она выпрямилась и кивнула, будто бы решив что-то для себя.

‒ Хорошо. Я как раз собиралась поговорить со всеми разом.

‒ Поговорить с моими людьми?

Она посмотрела мне в глаза, принимая царственный вид. Настоящая принцесса.

‒ Да, твоими. Но ведь технически вы все мои подданные, верно?

Нет. Мы дрейганцы, а не реновцы. Но Амалии пока было рано об этом знать.

‒ Да… ‒ протянул я.

‒ Вот и отлично, ‒ она взобралась на лошадь, зная, что я последую за ней.

Ведь я всегда так и делал.

Амалия

Мы приехали в поместье, где нас, как и сказал Риз, уже ждали рыцари.

Обаятельный младший братец Риза вышел вперёд, широко улыбаясь, будто мы не виделись несколько лет. Триндон взял мои руки в свои.

‒ Рад видеть тебя целой и невредимой.

Я рассмеялась.

‒ А были какие-то сомнения?

Триндон бросил взгляд на Моргана.

‒ У нас возникли кое-какие проблемы с ростовщиком.

Риз присоединился к разговору с хмурым выражением лица.

‒ Его люди напали на нас перед Рок-Криком.

Морган поморщился. Это было его заданием ‒ следить за разбойниками.

‒ Они разделились, Риз. На каждом выходе из города у них были свои соглядатаи.

‒ Мы разобрались с ними, ‒ Льюис попытался сгладить ситуацию. ‒ Проблемы бывают всегда, это не первый и уж точно не последний раз.

‒ Боюсь, новые проблемы ближе, чем кажется, ‒ я сделала шаг вперёд. ‒ Давайте внутрь. Мне есть что обсудить с вами всеми.

Триндон метнул взгляд, полный любопытства, в сторону Риза. Тот только покачал головой. Он словно бы хотел возразить, но вместо этого молча направился в дом.

Мы собрались в гостиной, я оказалась в центре внимания. Неловко и непривычно. Риз занял кресло у камина, не сводя с меня пристального взгляда.

Перед тем как начать, я прижала ладонь к животу, пытаясь успокоить нервы.

‒ Для начала я бы хотела сказать, что нам больше не нужно ничего скрывать друг от друга. Риз сказал мне, кто вы такие, и я очень благодарна вам за верную службу Ренове.

Шесть нечитаемых лиц смотрели на меня. После нескольких напряжённых секунд Морган и Аэрон переглянулись. Брейт заёрзал на стуле ‒ ему явно было не по себе.

‒ Я знаю, что вы уже бывали в Дрейгане, ‒ продолжила я. ‒ И мне известно, что вот уже много лет вы защищаете Ренову от зла, надвигающегося к нам с тех земель.

Триндон бросил взгляд на брата, но Риз сидел как каменный с таинственным, но в то же время максимально собранным видом.

‒ Мне было нелегко в это поверить, ‒ призналась я. ‒ Честно говоря, я и понятия не имела, что в Ренове есть рыцари. Тьма, идущая из Разлома, также стала для меня новостью. И уж точно я даже не подозревала, что Разлом можно перейти.

Все рыцари сидели настолько тихо и неподвижно, с абсолютно серьёзными лицами, что внутри меня стала нарастать тревога. Желудок завязался в узел. Я чувствовала себя маленькой принцессой, строящей из себя королеву.

Словно бы почувствовав моё волнение, Кейб ободряюще улыбнулся. Слабая улыбка, но она мне очень помогла.

Прочистив горло, я продолжила:

‒ После того, как мы разделились в том лесу, Риз и я встретили ведьму, о которой говорил Кент. Но она оказалась никакой не ведьмой. Она была феей.

Впервые за всю речь мои слова вызвали бурную реакцию: несколько восклицаний и даже скептических смешков. Только Льюис не выглядел удивлённым. Он повернул голову к Ризу, будто ожидая, что тот что-то добавит.

Но Риз молчал, и снова заговорила я:

‒ Она много чего нам рассказала, но есть одно дело, не терпящее отлагательств. Именно поэтому я собрала вас сегодня здесь. Мой брат не погиб, как мы считали до этого. Бритон был похищен королевской семьёй Дрейгана. Сейчас его держат в заложниках с неизвестной нам целью.

Удивление и веселье пропали с мужских лиц. Их сменило что-то нечитаемое ‒ из-за чего мне начало казаться, что я совсем наивная дурочка, раз цеплялась за эту надежду.

Но я своими глазами видела, как фея исцелила Риза. Я знала, что магия существует.

Я поверила ей, потому что глубоко внутри чувствовала, что она говорит правду насчёт Бритона.

‒ Вы были в Дрейгане. Вы знаете это место лучше любого другого реновца. Я, как временная наследница престола, прошу вас спасти моего брата. Я прошу вас отправиться вместе со мной в проклятое королевство и вернуть наследника реновийского престола. Спасти вашего будущего короля.

Они все смотрели на меня, не шевелясь. На непривычно серьёзном лице Триндона внезапно растянулась улыбка. Он подался вперёд, опираясь локтями на бёдра.

‒ Я правильно понял Вас, принцесса? Вы хотите, чтобы мы сопроводили Вас в Дрейган? Вы просите нас перевести Вас через Разлом?

Аэрон фыркнул и опустил голову ‒ должно быть, счёл эту затею нелепой. От остальных тоже послышались смешки, на их лицах появились ухмылки.

Только не у Риза. Он продолжал сверлить меня взглядом со странным выражением лица.

Мои щёки вспыхнули от такой реакции.

‒ Понимаю, это звучит как самоубийство, но я готова на всё, чтобы спасти брата. И думаю, мне стоит прояснить один момент. Я не прошу вас о помощи… Я приказываю.

Аэрон откинулся на спинку кресла, скрестив руки и не сводя тёмных глаз с моего лица.

‒ Хорошо, Ваше Высочество. Мы отведём Вас в Дрейган.

‒ Нет.

Шесть потрясённых рыцарей разом повернулись к своему лидеру.

‒ Дрейган опасен, Амалия, ‒ Риз встал, несогласный с моим планом. ‒ Мы пойдём. Ты останешься здесь с Гейджем.

‒ Риз, ‒ предупреждающе понизил голос Льюис. ‒ Если такова воля Амалии, мы должны подчиниться. Это наш долг.

Остальные забормотали, соглашаясь с ним. Они все встали рядом со мной, и я почувствовала себя уже не такой глупой.

Триндон встал на колено передо мной и взял мою руку.

‒ Мы сделаем всё, как Вы скажете, Ваше Высочество, ‒ он исподлобья глянул на брата. ‒ С радостью и без лишних вопросов.

Аэрон опустился рядом с ним.

‒ Мой клинок принадлежит Вам. Мы проведём Вас до королевского замка Дрейгана в целости и сохранности, чтобы Вы воссоединились с братом.

К ним присоединился Брейт, а затем Льюис и Морган. Они клялись быть верными общей цели, безоговорочно соглашаясь следовать за мной.

Кейб колебался. Его взгляд метался между мной и Ризом.

‒ Что насчёт тебя, Риз? ‒ спросила я, стараясь не допустить дрожь в голосе. ‒ Я могу на тебя рассчитывать? Или ты предпочтёшь отвернуться от меня и пойти своей дорогой?

Мы прожигали друг друга взглядами. Я чувствовала его негодование ‒ оно полыхало в его тёмно-зелёных глазах. Его люди только что переметнулись ко мне, и он был недоволен этим фактом.

Но я всё равно не отступлю. Не в этом случае.

Рыцарь приблизился ко мне, остальные благоразумно отошли, давая нам пространство. Риз навис надо мной ‒ слишком высокий, слишком сильный, слишком устрашающий. Я сглотнула… но не сдвинулась с места.

Понизив голос до тщательно контролируемого рычания, Риз схватился за рукоять меча.

‒ Я же поклялся быть рядом с тобой, разве нет?

Меня накрыло облегчение, я радостно выдохнула. Не знаю, что он прочитал по моему лицу, но его черты смягчились.

‒ И всё же я прошу тебя подумать ещё раз, ‒ тихо произнёс он. Так, чтобы другие не слышали.

‒ Не могу, Риз. Я должна это сделать, ‒ я потянулась к нему и коснулась его руки. ‒ Но без тебя я не справлюсь. Пожалуйста… Мне не хватит сил, если тебя не будет рядом.

Он сглотнул.

‒ В качестве твоего стражника?

‒ Это всё, что ты можешь мне предложить? ‒ я поймала его взгляд, в глубине души мечтая о большем.

Рыцарь помолчал и медленно кивнул:

‒ Пока что да.

‒ Пусть так, ‒ я старалась скрыть разочарование в голосе.

‒ Я дам тебе несколько дней, чтобы ты хорошенько подумала.

‒ Я не передумаю.

Его не устроил такой ответ, но всё же он развернулся к своим людям:

‒ Будьте готовы отправиться через два дня.

Они закивали и начали расходиться. Риз остался последним, но когда он подошёл к двери, я окликнула его.

‒ Да? ‒ обернулся он. Мне не очень нравился его отстранённый вид.

Я села, перекинув выбившуюся прядку через плечо.

‒ Можешь сколько угодно строить из себя недотрогу, но не забывай, что ты всё ещё должен мне несколько минут.

Лицо Риза пересекла тень. Всё внутри меня начало плавиться, я вцепилась в мягкие подлокотники кресла.

‒ Я не забыл, ‒ в его бархатном голосе слышалось обещание.

И с этими словами он вышел.

Кассия

Отец каким-то образом узнал, что я заботилась о Бритоне. Два дня назад он приказал стражникам перевести реновийского принца в другие покои со словами, что принцессе не позволительно опускаться до роли служанки. Эдвин взял основной удар отцовского гнева на себя, сказав, что это было его идеей. Но мне тоже досталось.

Новые покои Бритона, скорее всего, будут находиться в центре замка, где нет окон и угрозы сэлти. Я понятия не имела, где именно, и по понятным причинам никто не посчитал нужным мне сообщить.

Я не видела его больше недели, ну да ладно, ничего страшного. Было немного неудобно, правда, постоянно носить с собой свечи, которые я хотела передать ему, сомневаясь, что стражники будут так любезны.

Но я почти и не думала о принце. Уж точно не по утрам, первой мыслью после пробуждения. Не во время обеда, когда подавали суп. И не перед сном, глядя на мерцающее пламя свечи на столике у моей кровати.

Меня совершенно не беспокоило, что он заперт в темноте, без света. И не волновало, вернулся ли к нему аппетит после болезни.

Такие пустяки совершенно не занимали мою голову.

Мама вздрогнула, когда я дёрнула узелок в волосах. Опомнившись, я тут же сосредоточилась на текущем занятии, ругая себя за разгулявшиеся мысли.

― Прости, ― я наклонилась, чтобы обнять её со спины. ― Я постараюсь осторожнее.

Она тихонько рассмеялась. Прозвучало устало, но она всегда казалась уставшей. Сегодня был хороший день ― она могла немного двигаться. Мама согласилась принять сидячее положение и даже смогла выпить утром чай без чьей-либо помощи.

Я продолжила расчёсывать её длинные рыжие волосы, только уже аккуратнее, сконцентрировавшись на движениях расчёски.

― Вот так, ― я отступила на шаг, оглядывая результат своей работы. ― Выглядишь замечательно.

Медленно, потому что ей это стоило огромных усилий, она чуть повернулась и протянула ко мне руку, чтобы я сжала её в ответ.

Я взяла её ладонь в свою, стараясь не думать о том, какой слабой она стала. Её кожа казалась настолько тонкой, что я могла прочувствовать каждую косточку.

― Люблю… тебя, ― прошептала она.

― Я тоже тебя люблю, мам, ― горло сдавило от эмоций. Она почти не разговаривала. Для неё это было сложно и отнимало много сил.

Воспользовавшись тем, что я стояла за ней, я поморгала несколько раз, прогоняя лишнюю влагу, собравшуюся у нижнего ряда ресниц. Как только мне удалось взять себя в руки, я обошла маму и тепло улыбнулась ей.

И хотя она едва ли могла ответить тем же, её глаза лучились теплотой. Она скрывала от нас боль, насколько могла ― не хотела быть обузой для своей семьи.

Когда её тело начало отказывать, она не сказала ни единой душе. Иногда она роняла то книгу, то чашку и списывала это на свою неуклюжесть. Но со временем болезнь дошла до ног, и мама начала спотыкаться и падать. Когда она упала с лестницы и не сумела подняться, наши врачи обследовали её на предмет переломов. И обнаружили нечто похуже.

Они не верили, что она когда-нибудь поправится, сомневались в существовании лекарства. Мы даже не знали, что это было: проклятье из Разлома или просто болезнь. Она была единственная с таким недугом.

Я не могла избавиться от мысли: вдруг у реновийских врачей есть лекарство? Может, они уже сталкивались с чем-то подобным раньше. Может, у них были ресурсы, чтобы исследовать подобные случаи. Видят небеса, у нас такой возможности не было.

Мы просто пытались выжить.

Я села в кресло напротив, собираясь рассказать ей, как и каждое утро, о последних новостях. Ей всегда было интересно послушать, как поживают её утята, но было тяжело спрашивать об этом. Отчасти потому что слова давались с трудом… но, скорее, потому что ей было больно осознавать, что она больше не может принимать активное участие в нашей жизни.

― У Эдвина всё хорошо, ― начала я. ― Как всегда, просматривает отчёты. За последние несколько месяцев на юге сократилось число нападений тирейтов.

Она подняла свою чашку и постучала по ней, давая понять, что слышит меня. Мы обе понимали, что всё это ничего не значащая болтовня. Но я каждый день старалась отыскать хорошие новости, которыми можно было бы поделиться с ней, не омрачая наши встречи.

― Калверт всё лучше управляется с луком. Гарри говорит, что если он продолжит тренировки, то к шестнадцати годам будет стрелять лучше Риза, ― я усмехнулась. ― Он ждёт не дождётся возвращения Риза, чтобы сказать ему об этом.

Мама улыбнулась, подбадривая меня.

― С папой всё нормально… Он одержим идеей захватить Ренову, и это придаёт ему сил. Мы ещё не получали вестей от Риза с тех пор, как Триндон вернулся с пленником, но он должен вернуться через месяц или два. Я оставила большую часть свадебных хлопот служанкам ― они только рады.

Мамино лицо помрачнело, и я осознала свой промах. Конечно, она хотела бы участвовать в приготовлении к свадьбе старшего сына.

― Как только они подберут несколько вариантов, я обсужу их с тобой, ― быстро добавила я. ― Окончательное решение останется за тобой.

Слеза покатилась по её щеке, но мама кивнула, пытаясь выдавить улыбку.

Быстро моргнув, я отвела взгляд. Как можно было такое ляпнуть?

― Как… ты?.. ― спросила она медленно и тихо.

― В порядке, ― я слабо улыбнулась, глядя на неё. ― Я всегда в порядке.

Она поджала губы. Кажется, не поверила.

― На днях я видела пленника. Это было так волнительно, ― я сделала паузу и неохотно добавила: ― Он оказался не таким, каким я ожидала.

― Ка… ким?..

― Ну… Он не нападает, ― я задумалась. ― Если бы кто-то похитил Риза, то он бы носился по комнате, как дикий зверь, готовый в любой момент зубами и когтями вырваться на свободу. Но Бритон не такой. Не скажу, что он прям совсем смирный… Нет, тут нужно другое слово. Сдержанный, наверное? Да, есть в нём какая-то непоколебимость. Он спокоен и собран. Даже добр… Хотя он думал, что я просто служанка. Наверняка он вёл бы себя совсем иначе, если бы знал, кто я на самом деле.

Я хмыкнула себе под нос, вспомнив то недолгое время, что я провела вместе с принцем.

― Ммм… ― мама, похоже, устала.

― Они перевели его в другие покои, ― продолжила я. ― Теперь я не знаю, где он. И не думаю, что мы ещё встретимся.

― Это… к лучшему.

Улыбка мелькнула на моём лице.

― Знаю. Просто к слову сказала.

Она кивнула и поставила полупустую чашку на столик, выглядя утомлённой.

― Я помогу тебе добраться до кровати, ― настояла я, уже вставая. ― Тебе нужен отдых.

Она согласно промычала.

― Как думаешь, справимся сами, или мне стоит позвать стражника?

― С-сами.

Я обхватила её рукой, помогая подняться. Она мало весила, но была выше меня ростом, и поэтому сама я поднять её не могла. Однако сегодня она была в состоянии самостоятельно перебирать ногами. Мы добрались до кровати, и я помогла ей опуститься на подушку.

― Плед? ― предложила я.

Она кивнула, и я накрыла её ноги, аккуратно разгладив все складки, как она любит.

Перед уходом я положила колокольчик рядом с её рукой, чтобы она могла позвать стражника в случае чего.

― Я ещё вернусь почитать тебе книжку после занятий, ― пообещала я, наклоняясь, чтобы обнять её, но она не могла обнять в ответ. ― Отдыхай.

Я уже подошла к двери, когда она окликнула меня по имени.

Потрясённая, я обернулась.

― Будь… осторожна.

Я растерянно кивнула.

― Я всегда осторожна.

Только так и живём.

* * *

― Эдвин? ― позвала я, заглянув в кабинет брата, но его там не оказалось.

Я пошла по коридору и остановила одного из папиных стражников.

― Вы не видели Эдвина?

Мужчина кивнул.

― Только что от него. Он разговаривает с Его Величеством.

― В покоях отца?

― Да, Ваше Высочество.

― Спасибо, ― я направилась дальше по коридору.

Голоса доносились через приоткрытую дверь, заставив меня притормозить снаружи.

―…в клетке, как животное, ― говорил Эдвин. ― Это неправильно.

― Он пленник. Пусть радуется, что ты вообще вывел его из подземелья.

― Он ни разу не доставил нам хлопот. Даже когда Кассия ухаживала за ним. Почему бы не дать ему немного воздуха? Я же не предлагаю вручить ему меч и вывести из замка. Но хотя бы выделить покои побольше или прогулки по саду раз в день…

― Конечно, ― язвительный тон отца заставил меня вздрогнуть. ― Может, ещё пригласим его к нам за стол?

― Хорошая идея, ― ответил Эдвин, не обращая внимания на желчь в голосе отца. ― Я бы так и поступил.

В ответ прозвучало грубое ругательство. Я прикусила губу. По-хорошему, мне стоило бы уйти, перестать подслушивать. Но вместо этого я придвинулась чуточку ближе.

― Делай, что сочтёшь нужным, ― с тяжёлым вздохом сдался отец. ― Но ты за него отвечаешь. Чуть что ― и он отправится обратно в подземелья.

― Да, отец, ― произнёс Эдвин, и дальше послышались шаги.

Моргнув, я отпрянула назад, чувствуя вину за то, что услышала разговор, который явно не предназначался для моих ушей.

Я быстро спряталась за шторой, как ребёнок.

Эдвин не заметил, что у занавесок отросли ноги. Его шаги становились всё тише по мере удаления. Куда он пошёл?

Я выглянула из-за шторы.

Может, к принцу?

Выйдя из укрытия, я тайком последовала за братом.

Бритон

Стук в дверь застал меня врасплох, потому что прежде никто не утруждался подобной вежливостью. Возможно, мне просто показалось.

Я провёл в кромешной тьме этой комнаты, наверное, неделю, потихоньку сходя с ума. Ни разу не ел за это время. Мне приносили воду, но в каком-то деревянном ведре, которое оставляли у двери, и у неё был горький привкус.

Теперь я даже не мог сказать точно, была ли Кассия в реальности или это плод моего воображения. Может, я находился здесь с самого начала? Привиделись ли мне те пыльные покои с закрытыми шторами, закрывавшими обзор на погибающее королевство?

Отступила ли болезнь на самом деле, или я всё ещё находился в бреду?

Дверь открылась, впуская свет, от которого я невольно отшатнулся.

― Это что такое? ― возмутился незнакомец. ― Почему здесь так темно?

Стражник пробормотал что-то в оправдание, но я не разобрал его слов. Послышалась какая-то суета снаружи, и через несколько секунд незнакомец вошёл в покои. Он держал в руке масляную лампу, свет которой озарил пространство и ослепил меня.

Я чувствовал на себе внимательный взгляд. Моргнул, ощущая себя загнанным зверем.

― Приношу свои извинения за столь ужасные условия, ― наконец заговорил он, хмуро оглядывая комнату. ― Это неприемлемо.

― Кто ты? ― я прищурился. ― Что тебе нужно?

― Я кронпринц Дрейгана, и я пришёл официально извиниться за недопустимое обращение. Можешь звать меня Эдвин.

Я застонал.

― Полагаю, ты хотел бы привести себя в порядок?

Постепенно мои глаза привыкли к свету, и я посмотрел на принца, ничего не отвечая.

― Пойдём со мной.

― Куда?

― В мои покои. Я прикажу наполнить ванну и принести что-нибудь поесть. А сам тем временем подберу тебе более подходящую комнату.

Это выглядело как какая-то ловушка. Но какая мне была разница? Я полностью зависел от него. Он либо убьёт меня, либо нет.

― Я лично поручился за тебя, ― сказал он, когда я поднялся. ― Мой отец жаждет вернуть тебя в подземелья, поэтому я бы попросил тебя не устраивать нам проблем, если только не хочешь провести оставшееся время пребывания здесь вместе с нашими крысами, ― после короткой паузы он зловеще добавил: ― И кое-чем похуже.

― Время пребывания? ― я фыркнул. ― Говоришь так, будто я у вас в гостях.

Он мрачно кивнул.

― Идём.

Я вышел следом за ним ― к большому недовольству хмурых стражников, стоявших за дверью.

Ноги не слушались, ослабевшие после нескольких недель бездействия. Голень свело судорогой, но я стиснул зубы, не собираясь ныть и жаловаться.

По пути я осматривал коридоры, запоминая ходы в своей тюрьме. Этот каменный замок ― скорее крепость, чем дворец. Мы свернули за угол, в коридор, где не было никого, кроме одной девушки.

Я резко остановился.

Кассия смотрела на меня, её губы приоткрылись в безмолвном удивлении. Она перевела взгляд на моего провожатого, который, если я правильно понял, приходился ей братом.

― Куда ты его ведёшь?

Эдвин сразу же встал передо мной, предупреждающе вытянув руку. Защищая её.

― Что ты здесь делаешь?

Она заглянула через его плечо, находя мой взгляд. Улыбка мелькнула на её губах. Мимолётная, но у меня в груди всё равно разлилось тепло.

― Я проследила за тобой, ― призналась она.

― Кассия! ― возмутился Эдвин.

― Я просто хотела узнать, куда его перевели. Никто мне не сказал, ― она снова посмотрела на меня. ― И вот… Я его нашла.

У неё были красивые зелёные глаза, как цветущие луга моей родины, и я не мог оторвать от них взгляд.

― Какое тебе дело до принца? ― потребовал объяснений Эдвин.

Не говоря ни слова, она подняла руку с длинными свечами.

Пол зашатался под ногами, перед глазами всё поплыло, меня начало заваливать в сторону.

Эдвин схватил меня за руку, не давая упасть.

― Его плохо кормили.

Кассия внезапно оказалась прямо передо мной.

― А кормили ли вообще?

― Не знаю.

Я замотал головой, пытаясь прогнать туман, и нашёл её глаза.

― Последний раз я ел, когда ты приносила…

― Синий суп с перьями, ― пробормотала она.

― Что? ― не понял Эдвин.

― Неважно, ― отмахнулась она. ― Я принесу Бритону что-нибудь поесть. Куда ты его ведёшь?

― В свои покои.

― Я быстро, ― пообещала Кассия и убежала.

Кассия

Я случайно уронила миску с картошкой со стола, и драгоценные овощи покатились по полу. Повар недовольно посмотрел на меня. Будь я кем-то другим, то на меня бы сейчас орали за этот промах.

― Простите, ― пробормотала я, бросаясь к другому концу стола, чтобы налить суп в деревянную тарелку.

Бритон был бледен, как привидение. Я хорошо знала своего брата. Пускай внешне он казался спокойным, внутри Эдвина закипал гнев. Кто-то заплатит за это.

― Мне нужна кастрюля с горячей водой, ― попросила я, не обращаясь ни к кому конкретно. ― И чай, травяной. С ромашкой, если есть.

Служанки беспрекословно выполнили мои указания, и вскоре я уже быстрым шагом направлялась в покои Эдвина, мысленно повторяя себе, что Бритону будет нечего есть, если я расплещу весь суп по дороге.

Я вошла без стука и увидела Бритона, сгорбившегося на стуле у окна. Его взгляд был пустым.

Эдвин отошёл в сторону, чтобы я могла поставить поднос на столик.

― Не понимаю, ― произнёс принц Реновы, глядя в окно. ― Всё… живое. Я думал…

― Это королевский сад, ― пояснила я. ― Окна наших покоев выходят сюда. Можешь есть?

Бритон апатично взглянул на меня.

― Ты не служанка.

― Нет… Не служанка.

― Ты принцесса Дрейгана.

Он сказал это так, будто это государственная измена, и я опустила глаза на свои дрожащие ладони.

― Да.

Эдвин прочистил горло, и я подскочила от неожиданности, заламывая руки.

― Не ешь слишком быстро, ― обратилась я к Бритону.

Брат опустил ладонь мне на плечо с понимающим выражением лица.

― Я позабочусь о нём.

― А, да, ― я попятилась. ― Ладно. Но если ещё что-нибудь понадобится…

― Пока, Кассия, ― перебил меня Эдвин.

Это был намёк, что мне лучше уйти… Королевский такой намёк.

Склонив голову, я вышла из его покоев, оглянувшись напоследок на Бритона. Всё его внимание было сосредоточено на ложке в его руке.

Я покинула покои брата со странным чувством, будто меня отчитали. Но что плохого я сделала? Эдвину было можно быть добрым к пленнику, а мне нет?

Это как-то несправедливо.

Я без интереса побрела по коридорам, дошла до своей комнаты, упала на кровать и уставилась на балдахин над головой. У меня была тысяча дел, но я осталась лежать. Даже когда наступило время ужина, я не встала с постели.

Спустя несколько часов раздался стук в дверь.

― Кто там?

― Эдвин.

Я подняла глаза на него. Он, насупившись, прислонился к дверной раме.

― Мне нужно поговорить с тобой насчёт принца.

Я тут же села.

― Что-то не так? Что случилось?

― Мне показалось, ты к нему неровно дышишь.

Несколько секунд я тупо смотрела на него, а затем рассмеялась.

― Вовсе нет.

― С моей стороны было неправильно просить тебя приносить ему еду, пока он болен. Я не хочу, чтобы вы общались дальше.

Задыхаясь от возмущения, я свесила ноги с кровати.

― И почему это? Чтобы ты один у нас был благодетелем?

― Кассия, ― он закатил глаза, ― не говори ерунды.

― Почему, Эдвин? Почему мне нельзя общаться с ним? Всё было в рамках приличий. Ты сам сказал отцу, что не одобряешь подобное отношение к принцу Реновы. Что я сделала не так?

Брови Эдвина взлетели от удивления.

― Ты подслушивала?

Поморщившись, я потёрла нос.

― Я не специально.

Он выпустил долгий измученный выдох.

― Кассия, он опасен. Мы похитили его. Ему может прийти в голову идея использовать тебя, чтобы сбежать.

― Использовать меня?

― Если он приставит нож к твоему горлу, думаешь, хоть один стражник в замке рискнёт проверить, блефует ли он? Разумеется, нет: они откроют ему врата, позволяя увести тебя с собой. Кто знает, что он с тобой сделает ради мести?

― Бред какой, ― пробормотала я.

― Разве? ― Эдвин покачал головой. ― Не верь его доброте, Кассия. У него не может быть никаких хороших чувств к тебе после того, что с ним сделала наша семья.

Брат, как обычно, был прав.

Я неохотно кивнула.

― Зная, что ты всё равно попытаешься выяснить, скажу сразу: я перевёл его в синие покои на третьем этаже.

― В… синие покои? ― медленно спросила я, гадая, почему из всех возможных мест он выбрал именно их.

― Я дал стражникам особое указание не впускать тебя.

Я наклонила голову вбок, внимательно наблюдая за братом. Он не знал…

― Поняла, ― ответила я слегка расстроенно, чтобы он ничего не заподозрил. ― Но знай, что я просто пыталась спасти его, чтобы спасти нас всех от политической катастрофы. Можешь не благодарить.

Он развернулся, чтобы уйти, но на пороге обернулся:

― Я серьёзно, Кассия. Держись от него подальше.

Я не стала давать никаких обещаний, потому что точно их не сдержу.

Только Эдвин вышел за дверь, я подошла к зеркалу и разгладила свои растрёпанные после сна волосы. Приведя себя в порядок, я схватила свечу с прикроватной тумбочки и выскользнула из спальни. Прошла по коридору и незаметно свернула в редко используемый кабинет, который со временем превратился в кладовку для ненужных вещей.

Мы с Ризом обнаружили этот тайный проход много лет назад, но я почему-то думала, что многие в замке знали о нём.

Как оказалось, не все.

Ощупывая пальцами холодный камень, я отметила, что стала намного выше, чем когда была здесь последний раз. В конце концов я нашла камень, сдвинувшийся под моей рукой, и толкнула тяжёлую потайную дверь.

Проход стал грязным, пыльным и повсюду свисала густая белая паутина. Я вздрогнула при мысли, что тарантул из Разлома каким-то образом проник в замок и поселился здесь.

Но пошла дальше, стараясь не думать об этом.

Свет свечи отражался от узких стен. Под моими ногами пробежала крыса с возмущённым писком. Даже она знала, что меня здесь быть не должно.

Я подошла к узкой лестнице. Спускаясь, я скользила пальцами по каменной стене. Я старалась не поддаваться панике в этом крошечном пространстве. Наконец, я добралась до конца прохода.

Если дверь окажется заперта с другой стороны, то у меня не останется иного выбора, кроме как повернуть назад.

Осторожно я дёрнула ручку, и у меня перехватило дыхание, когда дверь поддалась. Я потянула её на себя, и передо мной предстала изнаночная сторона гобелена.

Осталось только сдвинуть его и показаться принцу Реновы, но я медлила. А вдруг Эдвин прав? Вдруг Бритон опасен?

Что, если его добрые глаза и дружелюбное лицо скрывают чёрное сердце?

Я уже была готова передумать назад, как гобелен откинули в сторону. Я пошатнулась.

Но Бритон не дал мне упасть, схватив за руку.

Я моргнула, чувствуя, как рот сам открылся от удивления.

Бритон медленно перевёл взгляд своих светло-карих глаз с меня на тайный проход и хмуро его осмотрел.

― Кажется, я не должен об этом знать.

― Никто не знает об этом проходе, ― прошептала я.

Принц снова развернулся ко мне, растапливая своей ухмылкой вечные льды.

― Ты знаешь.

Он отступил обратно в комнату и протянул руку, как бы приглашая меня войти. Он больше не сидел в темноте. Эдвин распорядился принести ему несколько ламп, которые озаряли покои тёплым светом.

― Чем обязан такой чести? ― поинтересовался он.

― О, ну…

У меня же должна была быть причина. Хоть какая-нибудь.

― Я просто хотела убедиться, что ты не… умер, ― я потёрла заднюю сторону шеи, избегая его взгляда. ― И спросить, понравился ли тебе суп на этот раз.

― Как видишь, я не умер. И суп намного лучше, чем тот, что я помню.

― В этот раз я хороший принесла, ― призналась, украдкой разглядывая его.

Похоже, Бритон не только хорошо поел, но ещё и успел искупаться и побриться. Эдвин дал ему новую одежду, и теперь он выглядел как настоящий кронпринц Реновы.

― Зачем тебе это?

Я пожала плечами.

― Что за игру вы с братом ведёте? ― добродушие исчезло из его голоса. Он обвёл рукой роскошные покои. ― Что за внезапные изменения?

Я нахмурилась, окидывая взглядом комнату.

― Эдвин уговорил отца перевести тебя в более достойные покои. Как я поняла, они долго спорили.

― А ты? Какова твоя роль во всём этом?

Я встретилась глазами с Бритоном.

― Я не имею никакого отношения к твоему похищению, так что моя совесть спит спокойно.

― Тогда почему ты здесь?

Снова пожала плечами.

Он внимательно наблюдал за мной. Я подошла к камину и провела пальцем по полке, стараясь не встречаться с ним взглядом.

― У меня много странных воспоминаний обрывками, ― произнёс он, не сводя с меня глаз. ― И большинство из них связаны с тобой.

Мои щёки загорелись. Я поджала губы, чтобы сдержать нервный смешок.

― Вот как?

― Ты же настоящая, да? Не плод моего воображения?

Я развернулась к нему.

― Ты уже второй раз спрашиваешь меня об этом.

― Правда? ― взгляд Бритона был всё таким же пристальным, но внезапно смущённая улыбка преобразила его лицо. Один уголок губ выше другого. Слишком притягательная улыбка. ― Я выставил себя на посмешище, да?

― Не совсем, ― ухмыльнулась я, не сдержавшись. ― Хотя ты надеялся, что галлюцинации продолжатся, чтобы больше времени провести со мной…

Бритон наморщил лоб ― вероятно, пытаясь вспомнить, ― и его лицо приобрело отстранённое выражение. Брови поднялись, глаза прищурились, словно тот эпизод предстал перед его глазами.

Но в следующую секунду его взгляд сфокусировался на мне, на лице отразилось любопытство. На секунду он опустил взгляд на мои губы.