Младший сын князя. Том 2 (СИ)

Глава 12

Я, Виктория и Айрис расселись по своим местам, в то время как слуги остались стоять на ногах, хотя для них тоже предполагались места. Я обратил на это внимание, но Виктория тихо мне объяснила, что другие аристократы могут не понять этого действия, если вдруг увидят подобное. С учётом моего последующего поступления, лучше, чтобы обо мне сложилось более хорошее впечатление.

Обычно сидеть рядом с аристократом в подобных местах слуга мог только в том случае, если обладал невероятной силой или же очень сильно выслужился перед родом иным образом — в общем, был подобного достоин, что признавали и другие. В другом случае подобное приняли бы за слабохарактерность. К тому же наверняка у рода Суворовых могли находиться тут камеры.

Пусть я считал такое правило полным идиотизмом, но препираться не стал. Тем более, когда начинался сам аукцион, где первым же лотом был целый комплект нужных мне пилюль, которые как раз подходили для Анны.

Быть может, я не был достаточно подкован в алхимии, однако что в моём прошлом мире, что в этом, составляющие пилюль шли почти одни и те же. Так что я имел представление, какая из пилюль как должна была воздействовать на организм мага, чтобы укрепить его основы и позволить ему сделать пусть и небольшой, но шаг вперёд.

Хотя для Анны шаг на новый круг как раз может казаться большим. Впрочем, с её талантом, я уверен, что она сможет достигнуть куда больших высот. Тут главное — грамотно направить её.

— Наш первый лот — ледяная роса. Пилюля, которая поможет любому магу с ледяным атрибутом увеличить сродство со своей стихией и заметно прибавить сил. Особенно полезна магам от первого до четвёртого круга. Продаётся она комплектом из десяти штук. Начальная цена — сто десять тысяч рублей. Кто готов предложить больше? — говорил хорошо поставленным голосом Борей возле самого лота.

На них обоих также фокусировался свет, из-за чего к ним было приковано ещё больше внимания.

Не скажу, что в этот момент от Борея так и веяло красноречием, чтобы после его слов, тут же, сломя голову я бы побежал что-то брать, но он однозначно старался, за что я мог его только похвалить. Казалось, ему в этом деле просто недоставало опыта. Видимо, парню до этого не слишком часто доводилось выступать на аукционах, хотя в данный момент это было простительно. Впрочем, не мне давать ему оценку действий.

— Сто пятьдесят тысяч! — сразу же я услышал хрипловатый, старческий голос и увидел поднятый номерок, на котором красовалась цифра пятьдесят два.

— Пятьдесят второй предлагает сто пятьдесят тысяч. Кто предложит больше? — тут же зацепился за это Борей, с улыбкой наблюдая за поднимающимися табличками.

— Сто шестьдесят!

— Сто семьдесят!

— Двести!

Один за другим стали голосить те, кто пришёл сюда поторговаться за удачные предложения. Я собирался выкупить этот лот, но мне хотелось немного понаблюдать, как оно вообще выглядит со стороны.

Насколько я знал, в аукционных домах также присутствовал свой особенный этикет и негласные правила. Например, что нельзя перебивать называющего цену человека, пока он не закончит говорить. Или что нельзя через долю же секунды поднимать ставку — это делает тебя невеждой, который не умеет контролировать себя. Да и то не факт, что именно эти правила работают здесь и нет ещё чего-то иного.

— Ты эти пилюли хотел купить Анне? — как бы невзначай спросила Виктория.

— Верно. Хочу посмотреть, какой будет самая высокая цена, чтобы перебить, — сказал я, слушая, как сумма дошла до трёхсот тысяч рублей.

Немаленькими здесь суммами, конечно, перебрасывают.

— Выше полмиллиона она по моему опыту не поднимется. Может, это и редкие пилюли, но их при должном желании можно воспроизвести в больших количествах. У них нет искусственного дефицита, хотя достать их можно далеко не везде. Полмиллиона — это их крайняя цена, — разъяснила мне Виктория, взглядом указывая на толпу. — Видишь, о чём я говорю?

— Вижу, — ответил я, заметив, что стоило цифре перевалить за четыреста тысяч, как новые голоса стали слышаться всё реже, и с большой неохотой.

— Четыреста двадцать тысяч… — прозвучал неуверенный голос, будто человек сомневался в собственной решимости совершить покупку.

— Четыреста двадцать пять тысяч… — услышал я ещё один похожий голос.

— В такие моменты можно показать, кто тут главный. Гляди… — сказала сестра и подняла свой номер.

— Похоже, первый номер из ВИП-ложи собирается перебить ставку. Какую сумму назовёте? — обращаясь к самой Виктории из зала через микрофон, спокойно спросил Борей.

И ведь специально сделал на нас акцент, чтобы все могли оценить, что этот аукцион, в том числе посетили Львовы. Как будто нас и так не признали. По крайней мере, сестру точно многие узнали, а вот про меня — не совсем уверен. Всё же я был отбросом рода, и моё лицо могло и не мелькать в сводках по роду.

— Миллион рублей. Если у кого-то есть желание перебить ставку — можем поторговаться, — с абсолютно холодным, но в то же время властным голосом надменно произнесла Виктория, будто бы угрожала всем присутствующим.

Повисшее молчание свидетельствовало о том, что никому не хочется торговаться с ней.

— И лот уходит к княжне Виктории Львовой. Поздравляем её с этим приобретением, — бодрым голосом заявил Борей, после чего подошёл слуга и вынес лот из трибуны, в то время как другой завозил новый лот на тележке с колёсиками.

Правда, представленный лот меня нисколько не интересовал — ну зачем мне секира в поместье, которая даже не является артефактом? Лишь для красоты? Так можно и другое придумать для той же цели.

Тут уж важнее, что моя сестра раскрылась с интересной стороны. Даже любопытно, как она общается со своим отрядом? Так же властно отдаёт им приказы или это только от случая к случаю?

— Видимо, я должен поблагодарить тебя за покупку, — вежливо улыбнулся я сестре, краем глаза замечая радость на лице Анны, которая прекрасно поняла, кому это предназначается.

Подарку она всё-таки была рада, и скрывать у неё это не особо получалось. Прямо как сейчас у Айрис, у которой, как мне показалось, ещё сильнее стали сверкать глаза при виде моей сестры. Судя по всему, эти действия ей показались очень крутыми…

Правда, по мне, Виктория — не самый лучше пример для подражания.

— Не говори глупостей, это мелочи, — тихо в ответ рассмеялась сестра, просто махнув на подобное рукой. — Ты главное учти. Аукцион — это не только повод купить нужный предмет. Это необходимость напоминать о своей власти и, разумеется, богатстве, — подмигнула она мне. — Как сейчас — видишь, даже если кто-то захотел, он не осмелился бы перебить ставку, иначе рискнул бы оскорбить род Львовых. После этого вряд ли бы ему хорошо жилось. У нас много недоброжелателей, но также и много тех, кто готов выслужиться любым способом.

— Только так очень легко нажить себе врагов, — покачал я головой, представляя разгневанную толпу, которая пришла сюда и по итогу не смогла купить ни одного лота, потому что их всех выкупили.

И всё по прихоти только одной особы. Впрочем, недавно Виктория ведь говорила, что проворачивала что-то подобное.

— Такое тоже возможно, поэтому надо знать меру и чувствовать баланс. Вот сейчас я заявила всем сидящим снизу, что здесь находится княжна Львова, и что с её мнением нужно считаться. Однако я не могу взять и начать выкупать каждый товар, даже если у меня есть на это деньги. Догадываешься почему? — снова она посмотрела на меня серьёзным взглядом.

— Догадаться нетрудно. Это репутационные потери для дома Суворовых. После такой наглой демонстрации, новые покупатели вряд ли будут иметь большое желание заходить к ним, если подобное может повториться. Какой смысл приходить туда, где нет возможности ничего купить, или где могут задавить авторитетом? Тогда даже если у тебя будет больше денег — ты всё равно проиграешь лот, — ответил я на вопрос сестры, глядя на то, как уезжает секира (за неё торговались весьма вяло) и на её место привозят картину, от которой исходили небольшие магические частицы, видимые в моём восприятии.

Похоже, автор использовал магические чернила или напыление, тут уж не поймёшь — надо подойти поближе, чтобы сказать наверняка. Однако глядя на эту непонятную композицию, на которую, как мне казалось, просто пролилось несколько банок с красками, я не испытал ничего, кроме мысли: кому это вообще надо? Однако желающие нашлись.

— Правильно, братик, — сразу же обрадовалась сестра моему ответу. — Только ты не учёл ещё одну деталь.

— Да. Я знаю, что из-за таких действий на нас могут обозлиться другие знатные рода. После подобного они вполне могут начать считать, что мы уже чересчур много себе позволяем. Особенно с нашим статусом «молодого» рода. Да и не принято у них таким образом кичиться своим богатством. Одним словом, можно легко завести себе врага на ровном месте, — ответил я ей, удивляясь тому, что цена за картину дошла уже до пяти миллионов рублей, и даже не думает останавливаться.

Торг разгорался всё жарче и кажется, что при увеличении цены желающих обладать картиной становилось только больше.

— Приятно знать, что ты подготовился к походу сюда, — одарила сестра меня тёплой улыбкой.

— К таким вещам нужно подходить с умом. Иначе можно вляпаться в неприятности, — сказал я и обратил внимание, что от следующего предмета, закрытого тканью, исходит довольно много магических частиц, которые в моём восприятии образовывали над предметом слабый вихрь энергии.

Причём самое странное — слуга, который катил новый лот, также нёс в руке бумажное письмо. Тут уже не только я, но и вся толпа замерла, посвятив своё внимание необычному предмету для торгов.

А если ещё отметить, что Суворов-младший не смог удержать маску на лице и с не меньшим удивлением смотрел на происходящее, становилось понятно, что что-то пошло не по плану и такого здесь не должно было быть.

Взяв небольшую паузу, Борей раскрыл письмо и стал читать содержимое. Судя по тому, как быстро он с ним покончил — текста там было мало. Зато лицо Суворова-младшего на мгновение напряглось, хотя отдаю должное — он быстро взял свои эмоции в кулак и так же бодро сказал:

— Дамы и господа. Это… необычный лот. Он должен был попасть в наш средний аукционный дом, однако его бывший хозяин посчитал, что сей предмет его мастерства не соответствует поставленным им нормам. Другими словами, он прямо в письме пишет, что это брак. И тем не менее…

— Вы зачем брак нам пытаетесь впарить? — услышал я довольно молодой и надменный голос.

Достаточно молодой, чтобы принадлежать одному из моих будущих однокурсников. Хотя тут возможны варианты.

Что ж, кем бы он ни был, иметь с ним дел я точно не буду — перебивать хозяина мероприятия на проводимом им аукционе, да ещё такого рода — это надо быть тем ещё идиотом. После такого он, скорее всего, попадёт в их чёрный список и очень сомнительно, что оттуда выберется.

— Однако прежде, чем вы решите, что этот лот не стоит вашего внимания… он сделан весьма исключительным мастером, что скрывает свою личность за всем известным псевдонимом Намор, — не обратив внимание на перебившего его парня, продолжил Борей, окидывая взглядом зал. — Уверен, что знающие его люди представляют, насколько высоких стандартов качества старается придерживаться Намор, и что даже незначительная ошибка может заставить его отказаться от предмета, на который он потратил много усилий. Поскольку цена за товар не была указана, будет назначена минимальная цена — десять тысяч рублей. Ваши ставки, дамы и господа. Теперь вы решаете, сколько же на самом деле стоит работа известного мастера.

Что ж, импровизировал он весьма толково, этого было не отнять. Даже не знаю смог бы я сам в такой ситуации так выкрутиться.

С последними произнесёнными словами Суворов самолично стянул полотно, и я увидел пару весьма дорогих, кожаных, женских перчаток. На них красовались весьма необычные руны. Судя по главному контуру, что я разглядел с такого расстояния, они должны были помогать контролировать магию, однако помимо этого я обратил внимание, что там был ещё один вспомогательный конструкт.

Последний, по всей видимости, вместе с контролем должен был помогать высвобождать большее количество магии, нежели столько, сколько мог бы выжать из себя маг без них.

По идее, эта же тренировка помогла бы ему расширить свои каналы маны за счёт нужных нагрузок. Правда, только на руках, что несколько кособоко, но всё же.

Только вот на втором конструкте несколько рун были составлены неправильно, из-за чего они мешали работе первого внешнего магического контура. Он по-прежнему мог работать, но от силы процентов на десять, не больше. В этом и была главная причина дефекта перчаток.

Нет, даже так перчатки оставались полезным артефактом, только вот раскрыть свой потенциал им бы не удалось. Если, конечно, не внести изменения в структуру.

— Весело, однако, выходит. Борей предлагает сыграть с ним рулетку — повезёт не повезёт с предметом, — заявила Виктория, со скучающим видом скрестив руки на груди, после чего добавила: — Не удивлюсь, если это его брат решил ему подгадить такой подставой. Тем более, когда предмет перед использованием должны проверить слуги рода и оценить его качество. Интересно, как потом отреагирует Родион Суворов на подобное…

— Не знаю, как отреагирует Родион, но я хочу выкупить этот лот, — твёрдым голосом сказал я сестре.

Слишком заманчиво было получить подобный предмет в свои руки, чтобы отказываться от него.